11 глава
В один из вечеров мы с Эльзой сидели в амбаре и перебирали бинты. Она сортировала их, откладывая изношенные в одну сторону, а пригодные в другую, а я рассказывал ей о любопытных вещах, которые знал о медицине.
— Ты знаешь, что швы можно накладывать не только иглой с ниткой? — спросил я, взглянув на неё.
— А чем ещё? — подняла голову Эльза, её голубые глаза смотрели на меня с интересом.
— Раннее врачи использовали всё, что могли найти, — ответил я, немного усмехнувшись. — Например, муравьёв.
— Муравьёв? — она нахмурилась, но её губы изогнулись в улыбке. — Ты шутишь?
— Совсем нет, — я взял один из бинтов, задумчиво вертя его в руках. — Их использовали как живые зажимы. Муравей хватал края раны своими челюстями, а потом ему отрывали тело, оставляя голову в качестве природного "шва".
Эльза фыркнула и покачала головой.
— Это звучит ужасно.
— Но эффективно, — заметил я. — Представь себе, сколько человеческих жизней это спасало.
Она улыбнулась, откладывая последний бинт в сторону.
— Ты знаешь, Уилл, с тобой не бывает скучно.
Я хотел что-то ответить, а может, даже, дотронуться до тонких пальцев девушки, но в этот момент дверь амбара со скрипом приоткрылась, и в проёме появился Герт. Его широкие плечи заслонили вход, чуть засаленные светлые волосы спадали на брови, а на лице отразилась добродушная улыбка.
— Упс, извините, не хотел нарушать вашу романтическую обстановку, — произнёс он с благодушной усмешкой, глядя на меня и на девушку.
— Герт, — я покачал головой.
— Нет, правда, — продолжил он, делая шаг внутрь. — Вы такие милые, я, право, еле сдержался, чтобы не принести вам цветы и шампанское.
Эльза смутилась, но улыбнулась, откладывая бинт в сторону.
— Я... пойду, — сказала она, поднимаясь.
— Нет, оставайся, — я остановил её жестом. — Мы скоро закончим.
Она кивнула, но всё же направилась к двери, оставляя нас вдвоём. Когда её шаги затихли за дверью, Герт подошёл ближе.
Его улыбка исчезла, сменившись мрачным выражением.
— Ладно, хватит шуток. У нас проблема, — сказал он тихо.
— Что случилось?
— В окрестностях появились патрули врага. Британцы. Сразу несколько групп, — ответил он, понижая голос. — Похоже, они что-то ищут.
— Что именно?
— Пока не знаю, — он понизил голос ещё сильнее. — Но командир считает, что они двигаются в нашу сторону. Завтра утром нужно идти на разведку. И да, ты тоже пойдёшь. Пора снова вспомнить, что ты не только врач, но и солдат.
— Я и не забыл, — бросил я, сжимая зубы.
Герт усмехнулся, хлопнул меня по плечу и вышел. Эльза вернулась, едва дверь за Гертем закрылась. Она выглядела испуганно, но, увидев моё лицо, слегка расслабилась.
— Что-то случилось? — спросила она, останавливаясь на пороге.
Я покачал головой.
— Ничего, с чем мы не справимся, — сказал я, стараясь придать голосу уверенности.
Она подошла ближе. В её глазах отчетливо читалось волнение.
— Разведка? — догадалась она.
— Да, — коротко ответил я.
— Уилл... Будь осторожен. Обещай, что будешь беречь себя.
Я посмотрел на неё, заметив, как она сжала руки в замок. Обещать было легко. Держать обещание — сложнее.
— Обещаю, — ответил я.
Её губы дрогнули в слабой улыбке, но она ничего не сказала. Я знал, что она хотела сказать больше, но не стала. Вместо этого она вернулась к своим делам, оставив меня наедине с мыслями.
На следующее утро нас разбудили до рассвета. В лагере царило напряжённое безмолвие, нарушаемое шорохом шагов и приглушёнными голосами. Герт ждал меня у входа в амбар, полностью экипированный. Он бросил мне винтовку и коротко кивнул.
— Пора.
Мы шли на юг, туда, где, по словам разведчиков, были замечены британские патрули. Холодный воздух обжигал лёгкие, а тонкая полоска света на горизонте напоминала о том, что утро близко. Группа из пяти человек двигалась бесшумно, настороженно вслушиваясь в окружающие звуки.
Через несколько часов пути мы остановились на краю леса. Герт поднял руку, сигнализируя всем замереть. Я напрягся, прислушиваясь. Вдали слышались шаги и приглушённые голоса. Я узнал родной акцент: британцы.
Мы затаились за деревьями, наблюдая. Герт жестом указал мне и ещё одному солдату обойти группу справа. Я кивнул, держа винтовку наготове, и осторожно двинулся в указанном направлении.
Когда я приблизился достаточно, чтобы разглядеть их лица, мой взгляд застыл на одном из них. Мужчина лет тридцати, высокий, с грубыми чертами лица и усталым взглядом. Его глаза скользнули по моей стороне леса, и на мгновение мне показалось, что он меня заметил. Но вместо тревоги в его взгляде промелькнуло что-то другое — узнавание.
Этот человек смотрел на меня так, словно видел призрак. Он открыл рот, будто собирался что-то сказать, но в этот момент другой британский солдат что-то произнёс, отвлекая его.
Я отступил на шаг назад, стараясь слиться с тенью. Почему-то его взгляд показался мне таким знакомым.
Покой густого леса прерывался слабым шелестом сухой листвы. Затаившись среди кустов, я отстал от нашего отряда, и вдруг внезапно — резкий толчок —кто-то схватил меня за ворот и вдавил с силой в дерево.
— Ты... это ты.
Голос незнакомца был низким, срывающимся на шипение, словно он боролся с собственной яростью. Я дернулся, но его хватка была словно железная клетка.
— Что... кто ты? — прохрипел я, стараясь вдохнуть хоть немного воздуха.
Мужчина навис надо мной. Его глаза искрились странным, диким блеском. Лицо, худое и изможденное, выглядело как маска, за которой кипела ненависть.
— Ты не помнишь меня? — оскалился он, и я заметил едва уловимый отблеск острых клыков. — Конечно, не помнишь. У нас, вампиров, память короткая, а аппетит огромный. Но я сразу узнал тебя.
Его рука потянулась к ножу на поясе, и через мгновение холодное лезвие уперлось мне в шею. Я почувствовал, как тонкая, густая, темная струйка крови стекла вниз к вороту моей одежды. Я знал, что это его не отпугнёт, напротив, ещё больше убедит, что он прав.
— Десять лет прошло, а я навсегда запомнил твой запах. Твои глаза. Я искал тебя. Всё это время думал только об одном: как я перережу твою грёбаную шею!
Вампир. Он знал. Он был им.
— Подожди... — выдохнул я, пытаясь сохранять хладнокровие. — Если ты знаешь, кто я... то и ты...
— Ты сделал меня таким! — зарычал он, сжимая нож сильнее. — Я был человеком. У меня была жизнь! У меня была семья! А ты превратил меня в это. В бездушную тварь.
Его голос дрожал от ненависти. Его рука дрогнула, и я воспользовался моментом, чтобы заговорить.
—Мы можем поговорить. Пожалуйста. Давай...
— Заткнись! — рявкнул он, нажимая ножом сильнее. — Мне не о чем с тобой говорить, кроме твоей смерти.
Я смотрел в его глаза и видел там столько боли, что даже не пытался вырваться. Он действительно страдал. И был готов убить меня прямо сейчас.
— Давай поговорим? — спросил я, с трудом выдавливая слова. — Если ты убьёшь меня... станешь ли ты свободным?
— Заткнись!
В этот момент раздался резкий щелчок.
— Брось нож. Или получишь пулю в спину.
Голос был твёрдым и резким. Я повернул глаза в сторону и увидел, как Герт, спокойно, с ледяной точностью, направил ружьё на моего нападавшего.
Мужчина остановился, его плечи напряглись. На мгновение показалось, что он готов броситься на меня, но потом он медленно разжал пальцы. Нож упал в траву с глухим стуком.
— Убьёшь меня? — пробормотал он, обращаясь к Герту.
— По военному уставу я либо убью тебя, либо возьму в плен. Твой выбор.
Лицо Герта оставалось каменным, а оружие — неподвижным. Мужчина отступил, но его взгляд не отпускал меня, горя ненавистью.
Я должен был что-то сказать. Но язык не двигался. Вместо этого я смотрел, как капли моей крови падают на землю.
— Стреляй, если хочешь, — сказал мужчина. — Убей меня, но тебя, Уилл, я снова найду. Найду и закончу то, что начал.
— Опусти оружие, Герт, — неожиданно для самого себя выдохнул я.
Герт даже не повернулся ко мне.
— Ты шутишь? — сказал он. — Он хочет убить тебя.
— Опусти, — повторил я. — Это моё дело.
Герт не двинулся с места.
— Ты уверен? — его голос звучал так, будто он уже знал, что я пожалею об этом решении.
— Да, — сказал я.
Герт медленно опустил ружьё. Мужчина разжал пальцы и отступил, скрываясь в тени.
— Что за благотворительное милосердие? — в возмущении взмахнул руками парень, когда незнакомца уже не было видно. — Ты понимаешь, что этот британец чуть не перерезал тебе глотку? И если он еще раз найдёт тебя, то точно грохнет? Уилл, мать его! Я понимаю, что ты чёртов добряк, но если командир узнает об этом, то нас могут принять за предателей.
— Это не твоё дело, Герт, — сухо отрезал я, вытирая шею рукавом. Кровь всё ещё сочилась из неглубокой раны, но мне казалось, что боль больше приковывает внимание Герта, чем меня. — Просто забудь об этом.
— Забудь? — его голос сорвался почти на крик, но он тут же осёкся, осмотревшись. Никто из наших не должен был услышать. — Знаешь, что? Ладно. Ты хочешь молчать — молчи. Но я не буду играть в твои благородные игры, Уилл. Однажды они тебя угробят.
— Пошли, — буркнул я и двинулся вперёд. Лес обступал нас плотной тишиной, только под ногами хрустели ветки. Герт молчал. С его стороны было редким уважением оставить меня наедине с мыслями, но это облегчение длилось недолго.
— Тебе бы всё-таки стоило рассказать командиру, — сказал Герт, когда мы вышли на опушку. Лагерь был где-то неподалёку, уже виднелись слабые отблески костров. — Если кто-то узнает, что мы сохранили жизнь британцу, нас могут счесть за шпионов.
Я не мог сдержать горькой усмешки.
— Думаешь, я не знаю? — прошептал я. — Это не делает нас предателями.
— Чёрт возьми, Уилл, это война, — Герт остановился, схватив меня за плечо. — Тут никто не станет разбираться. Увидят британца, который должен был умереть, и нас обоих расстреляют, не спрашивая
Я посмотрел на него, прямо в глаза. Герт иногда был упрямым, но сейчас в его взгляде было недоверие и негодование.
— Ты не доверяешь мне? — спросил я тихо.
Герт нахмурился, отводя взгляд.
— Пока доверяю, — наконец сказал он. — Но ты сам копаешь себе яму. Надеюсь, у тебя всё еще голова на месте, Уилл.
Мы двинулись дальше. Лагерь встретил нас обычной суетой: солдаты сидели у костров, пили чай, кто-то тихо обсуждал предстоящий бой. Наш отряд вернулся без происшествий, и никто не обратил на нас особого внимания. Я чувствовал, как Герт продолжает исподтишка смотреть на меня, но я не оборачивался.
Уже идя по тропинке к лагерю, я не мог выбросить из головы того незнакомца. Его глаза, его движения, бледное лицо... Он был другим. Он был вампиром, и это я его обратил.
Но как это возможно? Я не знал его имени, не помнил лица, но был уверен — это был один из тех, кого я укусил. Одним из тех, кого я покинул без сожалений, когда скитался из города в город, поглощённый жаждой. Возможно, он был бандитом или вором, может быть, бездомным. Тогда мне не было дела до того, кем они были, пока их кровь насыщала мою жажду. Их лица сливались в одно неясное пятно из прошлого.
Но он. Этот человек. Как он мог стать вампиром?
Двадцать девять лет назад, в Оксфорде, я потратил годы, изучая природу вампиризма, пытаясь понять механизм обращения. Я искал закономерности, ответы, хотя бы намёк. Ни одного. Сотни вопросов остались без ответов. Я знал, что это возможно, но не понимал, почему одни становятся такими, как я, а другие умирают, не доживая до следующего дня.
И вот сейчас, спустя столько лет, я встретил кого-то, кто не просто выжил после моего укуса, но стал вампиром. Какая вероятность? Один из ста? Тысячи? Миллиона?
Я вспомнил Оливера. Его лицо передо мной так ясно, будто всё произошло вчера. Молодой, упрямый, слишком жадный до вечной жизни. Тогда я был ослеплён яростью и презрением к его наивности. Я не просто убил его, я сделал это с холодным расчётом, как будто хотел доказать ему, что он ошибается. Но что, если он тоже стал таким, как я? Что, если он не умер, а скитается по миру, возможно, прямо сейчас служит британской армии? Что, если однажды он найдёт меня?
Я уже чувствовал, как этот вопрос затягивает меня в бесконечную спираль догадок. Но этот незнакомец... Он был здесь, совсем близко. Если он выжил, возможно, и Оливер выжил.
Может быть, однажды я смогу узнать, как это происходит. Найти закономерность. Разгадать тайну, которая сводила меня с ума все эти годы.
Я хотел встретить этого незнакомца вновь. Хотел посмотреть ему в глаза, спросить, что он помнит, понять, как и почему он изменился. Может быть, он — ключ к разгадке.