Глава 7 Ад
Шла четвертая неделя моей работы на Рафаила, а точнее на механизм, который он создал и заставлял крутиться.
Я стояла у окна его кабинета и следила за танцем бледных снежинок в свете фонарей. Изнывала от нетерпения. Раздались шаги, и я обернулась. В кабинет вошла Лили, бледная, что свет луны и, как всегда, до неприличия красивая в своем багровом костюме. Увидев меня, она на секунду замерла у входа. Завела руки за спину и обольстительно улыбнулась. На ее груди блестел черный опал. Я уже давно заметила, что этот кулон был всегда с ней. Похожий носил и Роф. Только камень там был другой. Розовый и с прожилками.
- Все получилось? – спросила я у Лили.
- Абсолютно, - кивнула она и обойдя фортепиано облокотилась на него, чиркнула зажигалкой и закурила. – Рафаил заключил договор со стариком. Мы молодцы.
Я улыбнулась, наблюдая как Лили выпускает облачко дыма. Целую неделю мы слушали гневные тирады Рофа по поводу того, что он не понимает почему должен просить кого-то о помощи, когда можно просто заставить старика отдать рог. Рог был каким-то древним артефактом из Иерусалима, а старик, хранивший его у себя, жил на соседней улице и отказывался его продавать. После акта отчаяния Рофа, и насмешек Лили в его сторону мы тоже оказались задействованы в покупке. Наш план состоял в том чтобы первоначально встретиться с стариком под предлогом простой беседы, где я представилась бы коллекционером ничего не смыслящей в древностях, но активно их скупающей, а Лили бы была бедной протеже, которая знает о них все, но вынуждена работать на жуткой работе ради денег, чтобы оплатить операцию несуществующего дяди. Лили предположила, что старики, как правило, охотно делятся своими историями, и, возможно, разговор приведет нас к ключу, который откроет запертую дверь его сердца. К тому же Рофа, он выгнал как раз-таки из-за его напыщенности и громких слов о деньгах. Возможно, ей бы удалось уболтать его после того, как ее наниматель забыла бы случайно сумку на столике.
На следующий день я и Лили подошли к его дому. Меня нарядили в яркое красное платье, которое стоило больше, чем я заработала за всю жизнь, а сверху еще накинули шубу из рыси. Выглядела я, конечно, роскошно, в отражении напомнила себе букет алых роз какие стояли в холе дома у Рафаила. Огненные волосы горели костром. На шее блестели бриллианты Лили.
Старая деревянная дверь скрипнула, когда мы вошли. Внутри царила полутьма, и стеллажи были полны книг и старинных предметов. Старик, встретил нас презрительным взглядом. Судя по выражению лица мой наряд его впечатлил, в то время как Лили в ее простеньком сером платье и моей дубленке он заметил не сразу. Но для этого она приложила много усилий. С такой внешностью сложно создать образ простушки.
Старик провел нас в зал, что был заставлен всевозможными стеллажами попутно рассказывая, о своей коллекции. Он все время потирал длинную бороду и бросал на меня острые настороженные взгляды. Я начала говорить о красоте артефактов, о памяти, которую они хранят и специально ошибаться в понятиях и датах. Хотя в отличии от Лили я действительно ничего не смыслила в древностях.
Мы обсуждали любопытные факты о древнем Иерусалиме, и я видела, как светские манеры старика дают трещину. К концу разговора, когда мы дошли до злополучного рога, он уже открыто презирал меня.
- Этот рог нечто большее чем просто реликвия, - произнес он с пренебрежением, скрестив руки на груди.
Я почувствовала, как напряжение в воздухе возросло, и невольно прикусила губу.
Лили, тихонько подошла ближе рассматривая изогнутую кость, о которой мы говорили.
- Говорят, что в этот рог трубил один из ангелов в момент падения Люцифера, - продолжал старик. – Вещь поистине грандиозная, но вы молодёжь совершенно не смыслите в этом.
- У каждого артефакта своя история, - вставила я. – Все ценны по-своему. Так этот вы
за сколько продаете? Знаю о вашем шатком положении и готова заплатить щедро.
У старика только что борода не встала дыбом, а ток он позеленел от гнева.
Я повернула разговор на историю его банкротства, как Лили советовала, и, в конце
концов, старик, невольно, оказался втянут в игру, в которой ему предстояло выгнать меня.
Старик поднял голову и, с презрением глядя на меня, произнес:
— Не вижу смысла делиться с вами своими проблемами. Эта реликвия требует уважения, а не пустых разговоров о деньгах.
Я почувствовала, как терпение подходит к концу, но старалась сохранить улыбку на лице. Лили молчала, наблюдая за нашей перепалкой, но её глаза горели азартом.
- Уважение, конечно, присутствует, — ответила я, стараясь сгладить напряжение. — Но можем ли мы говорить о том, что на весах стоят история и... ваша финансовая свобода?
Старик хмурился, но в его взгляде уже мелькнуло сомнение. Я решительно наклонилась ближе, словно собираясь поделиться тайной.
- Возможно, мы могли бы помочь друг другу. Если вы расскажете о роге, за это я гарантирую вам не только деньги, но и то, что ваша реликвия получит достойное место в истории.
Старик замер, его глаза гневно сверкнули, и я знала, что мы сделали первый шаг к цели.
Я ушла оттуда ровно через пять минут забыв на столе маленькую черную сумку и терпеливо ждала возвращения блондинки. У моих ног кружились собаки Рафаила, подставляя свои черные ласнистые головы мне под руки, чтобы я их погладила. Приход Лили стал для меня глотком свежего воздуха после душной комнаты. Пускай я не понимала, почему Рафаил так загорелся этим рогом, но это было едва ли не первое мое серьезное задание. Я вздохнула свободно, когда Лили сказала, что все получилось. Это была моя маленькая победа, особенно если учесть, что во всем, что касалось «Альбатроса» я была беспомощна. Мы пару раз заходили туда с Лили, и я впадала в оцепенение, хотя Олега там так и не встретила. Рита рассказала, что весь месяц в офисе он вообще не появлялся. Было тревожно.
Лили склонила голову и внимательно посмотрела на меня, ее глаза блестели в полумраке. Она вновь выглядела, как и прежде. От скромницы не осталось и следа.
- Зачем ты здесь? – неожиданно спросила она у меня выдыхая облачко дыма.
- О чем ты? – не поняла я.
- Зачем напросилась работать на Рафаила? – Лили неопределенно повела плечами. – В душном офисе куда безопасней и надежней, чем под руководством обманщика. Он ведь в твоих глазах мерзавец. Верно?
Я не нашла сразу что ответить. Определенно я понимала, что Рафаил необычный бизнесмен, что род его деятельности весьма специфичен, но в целом если опустить странные выступления в одежде священника, все его действия сводились к простому – он просто оказывал услуги. Сомнительные услуги, за сомнительную плату, но не более. Находила ли я это занятие чем-то вопиюще нарушающим нормы и принципы социума? Возможно. Считала ли я Рафаила мерзавцем? Нет. Он, судя по всему, построил свою империю на собственном же уме. Так ловко крутить людьми надо было уметь и это скорее внушало уважение, чем мысли о том, что он злодей. Хотя я не раз себя ловила на мысли, что возможно и меня используют, а я этого не понимаю. Но брать с меня было нечего. Все что я делала – это пыталась выжить. Все. А Рафаил мне помог в этом. Брать меня на работу было не в его интересах и если я здесь просто чтобы позлить Олега, то ладно. В конце концов я пошла на это с похожей целью.
- Рафаил не мерзавец, - ответила я подумав. – И я здесь ради собственного будущего. Денег, если тебе будет угодно. Мне обещали приличную зарплату, да и работа не пыльная. Я только и делаю что езжу в магазин за покупками и подношу всем вам чай. Секретарша с окладом директора. Это настоящий подарок.
Лили фыркнула и окинула меня оценивающим взглядом. Потом взглянула на псов и те отошли в сторону, уступая ей дорогу ко мне.
- Неужели все в этом мире теперь измеряется деньгами? – спросила она вставая напротив. – А как же мораль? Честность перед самим собой?
- Это ресурс и он мне необходим. Я распиналась тут перед вами о том, как мне нужна эта работа. Что я хочу жизнь, где не буду бояться ни за себя, ни за благополучие ребёнка. Где я не откажусь от него, потому что мне не за что его кормить. – Я указала на украшение у меня на шеи. – Все это твое Лили, но почему-то мне кажется, что та, кто носит бриллианты с видом будто они ничего не стоят вздумала читать мне нотации. – Лили повела бровью, но промолчала. – И я честна перед самой собой. На кону мое выживание и я сделала, то, что должна. – Я недовольно покачала головой, понимая, что наговорила лишнего. – Пойду переоденусь.
Лили даже не шелохнулась, когда я ее обошла. Только улыбалась по странному удовлетворённо.
Поднявшись на второй этаж, я вошла в первую комнату справа. Ее выделили специально для меня, на случай, если возникнет необходимость здесь остаться. Странный шаг, но тут я могла передохнуть, когда не было никаких поручений и вокруг было посимпатичней чем у меня на мансарде.
Пахло чем-то терпким и сладким.
Свечами.
Каждый раз входя в дом Рафаила, мне казалось, что я оказываюсь в совершенно другом мире и сейчас я все никак не могла избавиться от этого чувства.
Комната меня поглощала. Ее багровые цвета, словно приглашает незримых гостей в свой таинственный мир. Баузери по потолку и вдоль стен с тщательно вырезанными узорами, напоминающими о историях прошлого, в которых угадывалась библейская тематика. Теплый свет, пробивался сквозь витражный верх окна, играл на стенах. От всего здесь веяло благодатной тоской.
В центре стояла кровать, выполненная из темного дерева, с резными фигурами ангелов, охраняющими изголовье. На античных столах, увенчанных кружевными скатертями, лежали книги аккуратными стопками. Мягкие кресла с изысканными подушками из кожи и бархата так и приглашали присесть.
В этом доме время останавливалось, и каждый вдох наполнял мою душу предвкушением неразгаданных загадок.
Все было на грани. Подстать его обладателю.
Я присела на кресло и попыталась успокоить сердце. Мысли о разговоре с Лили снова ворвались в голову: ее слова о деньгах и моральном выборе не отпускали. Словно тень, они преследовали меня, вызывая чувство вины. Но какой у меня был выбор?
Эта девушка пусть и была прекрасна, но она явно не знала невзгод и непринятия. У нее не было права судить меня. Ни у кого не было.
Я вздохнула и собравшись с силами переоделась. Сняла украшения и все аккуратно сложив вновь села на кресло. До возвращения Рафаила у меня еще было пару часов, поэтому я не спешила выходить. Не хотелось опять встретиться с Лили и тем более с Рофом.
Я взглянула на стол с книгами. Аккуратная стопка из пяти книг. У каждой своя толщина и свой цвет. «К востоку от Эдема» гласила надпись на нижнем корешке. «Мастер и Маргарита», украшало название следующую. Здесь была классика: «Лев, колдунья и платяной шкаф», «Руфь» и «Божественная комедия» сверху. Все эти книги объединяло одно – библейские мотивы в сюжете. Я потянулась к верхней.
Пахло древностью.
Я открыла книгу на первой странице с легким шорохом и принялась читать:
«Ад
Песнь первая
Лес — Холм спасения — Три зверя — Вергилий
Земную жизнь пройдя до половины,
Я очутился в сумрачном лесу,
Утратив правый путь во тьме долины...»
Я и не заметила, как погрузилась в чтение.
«...То горестный удел
Тех жалких душ, что прожили, не зная
Ни славы, ни позора смертных дел.
И с ними ангелов дурная стая,
Что, не восстав, была и не верна
Всевышнему, средину соблюдая.
Их свергло небо, не терпя пятна;
И пропасть Ада их не принимает...»
Дверь хлопнула и я, вздрогнув закрыла книгу. На пороге стоял Рафаил, облаченный во все черное. Он вошел, словно тень из другого мира. Подобно капле чернил, окунувшихся во тьму. Его уверенный шаг и проницательный взгляд сразу напомнили мне о том, что именно он стал причиной моего присутствия здесь. Мы обменялись полуулыбками, и в этой мгновенной связи я вспомнила, что совсем ничего не знаю о нем. Абсолютно.
- Нашла мой подарок? – спросил он, подходя к столу.
Я не понимающе повела бровью.
- Книги, - объяснил он. – Я сам их подобрал. Подумал, может тебе понравится. – Он взглянул на книгу в моих руках. – «Божественная комедия», хороший выбор. Может однажды прочтешь ее своему ребенку и расскажешь, как проникла на таинство в церковь, - усмехнулся он.
- Не лучшее чтиво для детей, - ответила я с улыбкой. – Как и не лучшая история моей жизни.
Рафаил пожал плечами.
- Не знаю, по-моему, очень даже неплохо. Ты могла бы выставить себя героем.
- Пока я просто та, кто предложила себя мужчине в одежде священника в надежде, что он спасет мое тело, даже не душу.
Рафаил усмехнулся и окинул меня странным взглядом.
- Пошли, - махнул он. – У нас есть работа. Пришло время тебе ознакомиться с новыми обязанностями.
Я непонимающе мотнула головой, но встала и отложила книгу.
- Как ты знаешь я заключаю с контракты с людьми, а потом оказываю им услуги, - рассказывал Рафаил, выходя из комнаты. Я едва поспевала за его стремительным шагом. – Обычно изначально я ничего не требую, цена символическая, но выплачивать ее нужно ровно в срок. Поэтому, когда я прихожу человек обязан погасить долг, иначе последствия будут для него крайне печальны. – Я не стала уточнять, что он подразумевал под печальными последствиями и смиренно спускалась по лестнице. – Но, конечно, не все так гладко. По истечению времени люди редко хотят расплачиваться за добродетель. Соглашаясь с ценой им кажется, что час расплаты никогда не настанет. – Рафаил хмыкнул, снимая мою дубленку с вешалки в коридоре и подавая ее мне. - «Таковы пути всякого, кто алчет чужого добра: оно отнимает жизнь у завладевшего им», - процитировал он библию. – Поэтому сегодня ты составишь мне компанию в отнимании жизни, завладевшего чужим добром.
Я ничего не ответила. Надела дубленку и взглянула на Рафаила. Тот улыбался. Мрачно красивый. Во всем черном. Его голубые глаза словно светились. Он открыл мне дверь пропуская вперед.
- Не спали дом Лилс, - бросил он блондинке, что провожала нас стоя у лестницы в компании псов.
На улице все еще шел снег. Я подняла воротник дубленки, Рафаил поступил также с воротником своего пальто. У входа нас ждал черный автомобиль, и я быстренько села в него прячась от порывов ветра.
- И куда мы едем? – спросила я у Рафаила, когда он вырулил на центральную улицу города.
Тот усмехнулся, поглядывая на меня.
- Папка на заднем сиденье, - ответил он. – Там все, что тебе может быть интересно, но если останутся вопросы, то я отвечу.
Я не стала медлить и потянулась за папкой. Она была черной и бархатной. Внутри лежали бумаги. Я принялась читать.
На первой странице было фото очень молодого парня. Блондин с яркими синими глазами. Красивый. В очках. Но судя по дате рождения фото старое. Сейчас ему должно было быть уже около сорока. На фото юноша стоял в школьной форме и улыбался.
Илья Бронский.
Что-ж дальше информация была весьма подробной. Там говорилось обо всем. Где он родился и вырос, сколько у него на данный момент детей, даже сколько любовниц было и есть. А также здесь описывались условия контракта. Рафаил помог по его просьбе с бизнесом его матери и теперь Илья должен был расплатиться. Цена – наследство. Точнее все что он имел и мог бы оставить своим пятерым дочкам. Дальше шел и сам контракт, подписанный красными чернилами.
Я отложила папку.
- Почему наследство? – спросила я у Рафаила. – Можно же было попросить просто деньги. Хотя, конечно, наследство в общем больше чем просто какая-то сумма...
- Дело не в количестве, - ответил Рафаил. – Деньги его ничего не стоят. На самом деле ничьи деньги ничего не стоят. Все дело в равноценном обмене. Когда просишь что-то цена должна быть соответствующей. Илья просил спасти швейный бизнес матери. Дело было не в деньгах. Женщина сходила с ума, что ничего ему не оставит. Что не смогла чего-то добиться, чем смогут пользоваться ее дети. Понимаешь? – Мы остановились на светофоре, и Рафаил взглянул на меня. – Он просил спокойствие своей матери о наследстве, в обмен на свое спокойствие о нем. Для Бронских это важно. Боль, идущая через поколения. Их крест, который они несут. Этот род никогда не мог нажить что-то. Я помог разорвать эту цепочку, хоть и на время.
Загорелся зеленый. Мы тронулись.
Я не знала что и сказать, поэтому дальше мы ехали молча. Выехали в пригороде и остановились у двухэтажного дома. Даже под снегом прослеживались изгибы дорожек. Внутрь вела зеленая дверь. Рафаил постучал трижды и спустя пару секунд на пороге появился тучный мужчина в чьих чертах я узнала школьника с фото. На меня он даже не взглянул. Его поглотил Рафаил. От его вида мужчина побледнел и схватился за сердце.
- Ну здравствуй, Илья, - усмехнулся Рафаил. – Пригласишь нас войти?
Илья замешкался, словно не веря своим глазам. Его руки дрожали, когда он попытался пригласить нас внутрь. Напряжение. Страх. Метель. Все мешалось в одно.
Рафаил шагнул вперед, не обращая внимания на страх мужчины, и мы вошли в полутемный холл.
— А где двое из ларца? — пробормотал Илья, стараясь сохранить равновесие между беспокойством и любопытством.
Его взгляд скользнул по мне, но мгновенно вернулся к Рафаилу, ища ответы в его холодном лице.
- Лили и Роф сегодня заняты, - ответила Рафаил. – Это Анна. Теперь и она моя помощница.
- Зря вы это, - пробормотал Илья.
Мы остановились на кухне. Вокруг пахло свежей выпечкой. На столе горела пара свечей. Недавно здесь готовились к ужину.
- Пахнет волшебно, - сказала я, желая сбавить градус напряжения.
- жена пекла яблочный пирог, - торопливо пробормотал мужчина.
- Вот как? Всегда обожала его больше остальных блюд.
- Не знал, что ты любишь выпечку, - хмыкнул Рафаил.
- Нас им кормили в приюте, - объяснила я с улыбкой. – Единственное угощение, вкуснее которого я ничего так и не нашла.
- Можете угоститься, я сейчас принесу...
Илья уже бросился к холодильнику, и я едва успела его остановить.
- Не нужно, - торопливо бросила я.
Илья кивнул и вновь все его внимание переключилось на Рафаила.
- Я пришел, чтобы забрать долг, — произнес Рафаил, обводя взглядом уютную, но тяжело наполненную атмосферу дома. — А ты даже не пришел в церковь.
Илья вздрогнул. Попятился к столу.
Атмосфера вновь сделалась гнетущей.
- Не могу, - прошептал Илья.
Мне показалось что воздух вокруг вибрировал. Я взглянула на Рафаила ожидала увидеть злость, но тот улыбался.
— Я не могу просто так отдать всё, — выдохнул Илья, его голос дрожал. — У меня есть дети, они нуждаются в этом доме.
— Но ты сам подписал контракт, — ответил Рафаил, его тон оставался спокойным, как будто он говорил о погоде. — Нельзя нарушать условия сделки.
Я посмотрела на Илью, в его глаза полные отчаяния. Он бешено озирался, как будто искал способ вырваться. Но я уже знала, что пока Рафаил здесь, не будет ни побега, ни вариантов. Внезапно я почувствовала, что эта игра становится слишком жестокой. Мужчина был обречен на провал.
- Давай я дам денег, - взмолился он. – Сколько хочешь!
Но Рафаил лишь покачал головой.
- Ты знаешь условия сделки, - повторял он.
Илья сжал кулаки, его пальцы побелели от напряжения. В глазах мелькала паника, но в то же время он казался опустошённым. Рафаил безучастно смотрел на него, как хищник, выжидающий, когда его жертва сама протянет шею. Я почувствовала, как в воздухе повисла тишина.
- Я не могу просто так оставить своих детей, - произнес Илья, его голос едва был слышен. - Я был бы готов продать всё, лишь бы сохранить эту крышу над головой.
- И что мне с этим делать? – спросил Рафаил, оставаясь безучастным к чужому горю. У меня по спине побежал холодок. - Ты подписал контракт. Таковы правила. Неси бумаги или потеряешь вообще все.
Я заметила, как Илья задрожал.
- Пожалуйста, у меня нет никого, кроме них!
Мужчина в ответ лишь усмехнулся.
Илья бросился к столу и схватил нож. К моему ужасу он направил его на Рафаила.
Рафаил безмолвно наблюдал за Ильей, его глаза светились холодным раздражением, но на лице не было ни страха, ни паники. Я почувствовала, как в горле застрял комок тревоги. Паники. Илья, с ножом в руке, выглядел словно зверь, загнанный в угол, готовый на все ради спасения своих детей от будущего, в котором им не на кого положиться.
— Убери нож, — произнес Рафаил спокойно, как будто это была просто игра. — Ты не сможешь изменить ничего этим поступком. Ты сам знаешь, что это ничего не решит.
Илья дрожал, но лицо его выражало решимость. Я не могла больше оставаться в стороне. Подойдя ближе, я произнесла:
— Илья, подумай о своих детях. Ты хочешь, чтобы они остались без отца?
Мгновение молчания. Нож потянулся вниз, и я уже выдохнула, но оптом рука резко взлетела вверх. Кровь брызнула. Окрасила белые скатерти. Мужчина перерезал себе горло и рухнул на лакированный пол. Я в ужасе вскрикнула и отшатнулась. Мне стало дурно, и я выбежала на улицу. В висках бешено стучало, когда меня вырвало на снег, под которым явно когда-то был газон.
В носу все еще стоял аромат яблочного пирога.
Мне едва удалось сохранить рассудок в этот момент. Я стояла, скорчившись и смотрела прямо перед собой пытаясь отогнать картинку окровавленного тела мужчины. Никогда прежде я не видела смерти так близко, никогда она не была столь оглушительна. Все это был подобно кошмару. Я подумала о Рафаиле. Он оставался бесстрастным. Ни один мускул на его лице не дернулся за весь разговор. Ему не было жаль Илью. Ему никого не было жаль.
Моего плеча коснулись и я, вздрогнув выпрямилась. Передом ной стоял Рафаил. По его лицу нельзя было сказать, о чем он думает. Только в глазах горел странный, хищный огонь.
- Ты в порядке? – спросил он и я попыталась стать ровнее, накинуть на себя вуаль бравады.
Но все было тщетно. Я знала – Рафаил видел, как я напугана.
- Нормально, - ответила я. – Просто не ожидала, что кто-то убьет себя прямо на моих глазах.
Рафаил печально улыбнулся и это была первая эмоция, которую я распознала.
- Я тоже не ожидал, - сказал он. – Обычно они угрожают, но как правило ни у кого не хватает смелости на подобное.
- Они так часто хотят умереть? – удивилась я.
- Как правило люди заключая сделки требуют невозможного, соответственно и цена велика. Когда у тебя есть двадцатилетняя отсрочка, то кажется, что там еще будет неизвестно, но стоит перелистнуться последнему дню календаря и все... Ты на обрыве собственных мечт. Мечты всегда стоят дорого. – Он умолк на секунду, прежде чем добавить. - Я никого не заставляю, лишь предоставляю возможность.
Я не знала, что ответить на это. Я видела людей в церкви. То с каким рвением они называли цену, как отвержено поднимались к алтарю. Рафаил действительно никого не заставлял. У них был выбор. У Ильи он был.
- И что теперь будет? – спросила я, взглянув на дом за спиной мужчины.
- Ничего, - пожал он плечами. – Его смерть несчастный случай, но нам лучше уехать отсюда пока не поднялась шумиха.
И словно вторя его словам из дома донесся до нас оглушительный женский крик.
Меня передернуло.
Я не стала дожидаться приглашения и поспешила к машине. В доме нас ждал только Роф. Он, как всегда, сидел на диване в кабинете и что-то читал. Увидев нас, парень расплылся в довольной улыбке.
- Пахнет смертью, - промурлыкал он и я сжалась.
- Ненавижу когда они настолько глупы, - ответил Рафаил садясь в кресло.
Я встала у рояля, не зная куда себя деть. Меня все еще мутило. Я взглянула на Рафаила. Он выглядел расстроенным.
- Ты всегда так близко к сердцу принимаешь их выходки, - усмехнулся Роф, захлопывая книгу. – Они сами сделали свой выбор.
- Анне я сказал тоже самое.
Роф взглянул на меня своими черными, как сама ночь глазами и отложив книгу встал. Подошел ближе. Мне стало неуютно. Я сдержалась, чтобы не попятиться.
- А что наша умница тоже расстроилась? – усмехнулся он.
Я недовольно поджала губы. Из-за того, что я постоянно чувствовала себя обязанной и находилась на краю отчаянья во мне проснулось странное стремление показать себя во всей красе. Роф первым это заметил и придумал мне прозвище. Обидно не было, но раздражало.
- Он у нас на глазах горло перерезал, - ответила я, встречаясь с его взглядом. – Зрелище так себе, знаешь ли.
- О, конечно, знаю, - улыбнулся он. – Просто не думал, что ты такая нежная.
Я демонстративно закатила глаза. Роф усмехнулся.
- Лилс давно ушла к Михаилу? – спросил Рафаил и Роф повернулся к нему.
- Сразу после вас, - ответил он и мне показалось, что его раздражил этот вопрос.
- Что-то она долго.
- Это же Михаил, - Роф скорчил гримасу. – Опять будет пол дня кости мыть кому непопадя.
Теперь я была точно уверена – Роф не любил Михаила, кем бы он ни был.
- Она теперь наверняка вернется только к вечеру, - продолжал ворчать парень.
- Анна. – Я взглянула на Рафаила. – На сегодня все. Приходи завтра к двенадцати. Пойдёшь с Рофам по остальным должникам.
Я кинула и поспешила к выходу.
- До завтра, - бросила я у двери не оборачиваясь.
Надеялась, что никто не заметил, как я побледнела от страха.