Этим летом холодно.

Катя приехала шумно. Как гроза без дождя. Машина с ней заехала в деревню, подняв пыль на главной дороге, её яркая одежда и звонкий голос сразу врезались в тихую, вязкую атмосферу лета.
Лёша выскочил ей навстречу, как мальчишка. Обнял. Подбросил в воздух. Засмеялся.
Даня стоял у забора, будто забытый лишний.

Катя пахла духами и уверенностью. Она всё время касалась Лёши — то за руку возьмёт, то в волосы залезет. Он отвечал. Он был рядом. Всегда рядом.
И чуть дальше — Даня.

Вечером все сидели на веранде. Лёша рассказывал историю про какого-то их одноклассника, и все смеялись. Даня тоже улыбался — тихо, прикрыв рот рукой. Катя поймала этот жест взглядом и скривилась.

— Что с ним? — шепнула она Лёше, когда Даня вышел за водой. — Он постоянно себя как будто стесняется. Он вообще нормальный?

Лёша усмехнулся, но не ответил. Он знал, что Даня странный. Но не мог объяснить, как важно ему, чтобы Даня был рядом. Просто был.

⸻

Следующие дни прошли в череде прогулок, шашлыков, покатушек на велосипедах. Даня шёл позади, отставал. У него часто дрожали руки. Иногда он держался за предплечье, будто что-то там болело. Лёша замечал. Но каждый раз, когда хотел подойти и спросить — Катя обнимала его, целовала в висок, звала пофотографировать закат, отвлекала.

— Ты совсем ушёл в неё, — как-то раз тихо сказал Даня. — Но это нормально.

— Чё ты такое говоришь, — отмахнулся Лёша. — Ты же знаешь, ты мне как брат.

— Братов тоже забывают, — ответил Даня.

Лёша хмыкнул. Он ничего не понял. Просто подумал, что Даня, как обычно, драматизирует. Он ведь всегда был... ну, такой.

⸻

Катя начала играть в игру, которую только она понимала.

— Твой Даня, — шептала она в темноте, прижавшись к Лёше. — Он слишком на тебя смотрит. Ты не замечал?

— Не начинай.

— Он больной. Ты видел, как он шугнулся, когда Игорь хотел ему пятюню дать? Как будто его сейчас ударят. Это ненормально. Мне от него страшно.

Лёша вздохнул, не отвечая. Он вспоминал, как Даня и правда отшатнулся, когда к нему потянулись. Как будто боится даже дружеского прикосновения.

Но Лёша не копал глубже. Он возвращался к Кате. К её поцелуям. К её запаху ванили. К её голосу, который говорил ему, что она — его настоящее.

А Даня?

Даня оставался где-то рядом. Молчаливый, растрёпанный, всегда в кофте с длинными рукавами, даже в +30. С отрешённым взглядом и с улыбкой, которую прикрывал ладонью.

Иногда Лёше казалось, что он в чём-то виноват. Что Даня будто бы уходит куда-то, незаметно, тихо, как тень за домом.

Но он не знал, что там — в этой тени — кровь уже стекала по чужим рукам.