Аушка нагибушка

Выглянула луна, светя прямо Терену в лицо. По её ярким лучам он признал Свет – одну из трёх лун. Сегодня Свет была полной, светя лучше чем стоящий рядом фонарь. Тени от листьев и мусора удлинились под лучами Света. Терен отвернулся.
Сон по прежнему не шёл. Наблюдая за перемещающимися тенями, Терен просто лежал на полу. Мута похрапывала. Нейда спала совершенно неподвижно. У листьев появилась вторая слабенькая тень – видимо, в окно заглянула вторая луна. Терен обернулся. Да, так и есть – в окне показалась Победа, вторая по яркости луна. Не имеющая тёмной стороны, никогда не попадающая под тень. Всегда полная. «Две полные луны», — заметил Терен, раздумывая какой сегодня день. Может быть, и третья сегодня тоже полная?
Терен отвернулся, наконец задремав. Очнулся он от какого-то шелеста. Открыв глаза, Терен увидел что всё ещё темно, только холодный свет лун светит в окно. Шелест нарастал. Вспомнив про змей, Терен вскочил, дрожащими руками прибавляя света в фонаре.
Шелестели листья. Подхваченные неведомой силой, они вместе с пылью волочились по полу от креста к двери. Из углов исчезла пыль и трава, не прошло и пары секунд как Терен обнаружил что от двери к ним тянется фиолетовый ковёр, а из темноты очертились силуэты скамей в несколько рядов. Эта же неведомая сила волной прошлась по стенам, испаряя мох и пыль. Бесшумно упали тяжёлые гобелены, прикрывая голые стены, на невесть откуда взявшихся черных факелах само собой зажглось зеленоватое пламя, почти ничего не освещая.
Терен растолкал Муту и Нейду. Не проронил ни слова, но взглядом словно спрашивал видят ли они тоже самое. Терен замер от страха, и был абсолютно уверен что нужно бежать из Храма Атива. Мута протирала свои глаза, осматривая зал. Нейда посмотрела, и снова легла спать. Но через пару минут встала, словно что-то припоминая и уже немного нервно начала сворачивать свою постель.
Мута обернулась на крест. Он величаво высился над ними на фоне высокого окна, и света всех трёх лун, словно бы занявших своё место – Морская, зеленовато-голубая, самая большая и самая мутная, над вершиной, Свет и Победа по краям. Все три луны сегодня были полные, и света давали много. Но было и что-то ещё.
Терен смотрел на тень креста, удлинённую на ковре, и первым заметил – на нём что-то движется. Обернувшись, он увидел ЭТО и замер от ужаса.
Обвивая равносторонний крест, на нём сидел огромный черный змей. Его чешуя серебрилась под светом лун, но самым впечатляющим была золотая маска с человеческим лицом. Нимбом с задней стороны маски расходились золотые лучи, словно готовые проткнуть названных гостей. Змей в человеческой маске наблюдал за ними.

— Зачем вы пожаловали ко мне? — наконец, раздался голос из-под маски. Голос был удивительно звонкий, пугающе мягкий, не понять – мужской или женский.

Терен не мог выдавить из себя ни слова.

— Мы хотели просто переночевать,— ответила Нейда, с интересом разглядывая змея.

— Переночевать… — задумчиво повторила змея,— Переночевать… Вы плохие гости. Ворвались в Обитель, ничего не принесли, не помолились, убили всех прочих моих гостей… — перечислял голос.

Молчание было ещё страшнее. Змей замер. Из-за маски было не понять его выражение лица. Остальные тоже замерли.

— Извините,— наконец сказала Мута, не опуская взгляда.

Змей не двинулся, смотря на них сверху вниз. Свет трёх лун падал на золото маски.

— Я не злюсь, хоть и следовало бы. Меня слишком редко теперь навещают,— наконец ответил голос из-под маски,— Поступим так: я задам вопрос. Если ответите – уйдёте не просто с миром, но и с моим благословением.

Голос звучал мягко, но было понятно, что выбора он им не даёт, и возражений не потерпит. Мута наконец опустила голову – это была не её битва. Нейда прикрыла глаза, припоминая множество прочитанных за её долгую жизнь книг, а Терен подумал, что какой бы ни был вопрос, ответом на него будет «смерть».

— Готовы? Повторять я не буду,— предупредил змей, и задал свой вопрос,— Что общего у всех живых?

— Смерть,— тут же пискнул Терен.

Змея упала с креста в тень. Казалось, что она не поместиться там, но тень скрыла её полностью, оставив видимой только маску с острыми лучами. Маска приблизилась к эльфу. Попав под лунный свет, все увидели что маска стала обычного человеческого размера, а чернота под маской – не змеиная чешуя, но ниспадающая черная ткань. Было очень сложно представить человеческое тело под этой тканью, больше было похоже на то, что под ним так и осталась змея. Маска приблизилась к эльфу, ткань за ним тянулась, и была такой длинны, что целиком так и не вышла из тени. Эльф замер на месте, не в силах шевельнуться.

— Я исполню своё слово.

Терен вдруг заметил что из теней выступили руки – тонкие, словно ветки, с невероятно длинными пальцами. Они меняли свою длину по мере приближения: только выступив из тени, казалось, что они с лёгкостью сравняться даже с двухметровым королём вампиров, когда подхватили оставленный на полу лук Терена, казались не длиннее его посоха, а когда приблизились с его луком к фигуре в маске, Нейда с изумлением заметила что тонкие нити пальцев не больше её самой. Терен вздрогнул когда тень рук смогла схватить его лук, и потом подняться с пола на уровень, где должна быть грудь у фигуры в маски.

— Прими "Милосердие Смерти", юный эльф.

Терен не хотел принимать ничего со словом «смерть» в названии, но протянул руки, чтобы забрать подаренный Дженой лук. Но оружие, опустившееся ему в руки, уже не было подарком Джены – лёгкий, с объемными узорами змей по плечам, рукояткой из прохладной кожи. Тетива была такая же черная, как и сам лук. Только зеленоватые камушки в глазах змей не были черными. Только что в чёрных пальцах был самое простое деревянное оружие, и сейчас – совершенно другое. Терен внезапно вспомнил где видел такие руки – на картинках про Атива. Неужели перед ним сам Бог Смерти? В глазах потемнело.
Нейда видела как Терен медленно опустился на пол. Обернувшись на Муту, Нейда заметила что и она давно потеряла сознание, или уснула. Более того, Нейда почувствовала что и на неё наваливается сон.

— Подожди,— воскликнула она, подойдя к маске. Мистический сон отступил,— У меня есть вопрос. Может ли будущее измениться?

«Ты же вроде Бог, тебе виднее»,— подумала Нейда, сама давно раскусив кто перед ними. Не хотела она признавать, но пророчество Сияны не давало ей покоя.

— Будущего нет. Мы сами его создаём из выборов, с которыми сталкиваемся каждый день. Это ты и сама знаешь.

— Да, но а в глобальном смысле? Мы можем повлиять?

Фигура скинула плащ, маска словно упала, а когда Нейда в следующий раз посмотрела, то обнаружила что маска стала детского размера, и находится на голове маленькой девочки – такой же как она. Из под маски выглядывали такие же, как у неё белые волосы. Нейда подумала, что копия достаточно точная, разве что кожа была темно-серая, а вся одежда такая же черная, как и чешуя, и плащ.  Серая вампирша в золотой маске так и не вышла из тени от креста.

— Тебя смущает предсказание ясновидцы,— голос из под маски, в отличие от фигуры, остался неизменным, — Но знай – она видит лишь то, что может случиться, если ничего не изменится. В мире слишком много переменных, чтобы нашёлся хоть кто-то, кто может точно предсказать будущее – даже среди богов. И чем дальше, тем предсказания всё менее точны.

Нейда опустила глаза, обдумывая. В принципе, всё так, как она и думала.  Теперь она была в этом уверена, и намерена изменить предсказание Сияны.

— Почему ты показался нам?

— Я слишком давно не видел смертных. Особенно таких, которые не желали бы моих сил. Но знай – с тех пор как перестали мне молиться, силы мои уменьшились. И, так как мы с Витой неразрывно связаны – она тоже ослабла.

Нейда обдумывала слова, припоминая всё, что читала об Ативе.

— В книгах не всегда истина, Нейда,— словно читая её мысли, произнёс Атив,— Я не жду что церковники прислушаются к вашим словам. Но я чувствую благословение Виты среди вас, и не мог пройти мимо.

Серая Нейда отступила в тень, растворяясь в ней.

— Спи спокойно, Нейда Мальвус. В моих Храмах вам ничего не грозит. Будущего я тебе не предскажу, но могу обещать что этой ночью вы не увидите мой лик.

Силуэт исчез, в тени можно было разглядеть только маску. Нейда легла на ковёр, закрыв глаза.

— Если вы встретите другие церкви смерти – не троньте змей. Они единственные кроме фанатиков-некромантов, кто ещё приходит ко мне. И знай... Будущее можно изменить, и в одном из них ты наденешь корону Недары.

***
Винсент смотрел на ночное небо через распахнутое окно. В этом мире было три луны, и сегодня все они были полными. В отличие от агрессивного Солнца, свет от лун был приятно тёплым.

— Ваше Величество.

Винсент обернулся.

— Где твои крылья?

Перед столом стоял Камал в черных доспехах. В руках он держал свой шлем. На поясе виднелся "Пожиратель Душ" – проклятый черный клинок, дарованный династии Мальвус ещё на её зарождении. Любая царапина была способна убить, а если носитель этого меча вздумал бы пойти против короля – меч пожрал бы его душу прежде, чем рука предателя поднялась бы. Но даже и без такой гарантии, Камал был одним из самых преданных Винсенту вампиров.
На лысой голове слабо светились небесно-голубые зачарованные татуировки. Глаза его были такого же цвета, без радужки и без зрачков, сплошная голубизна. Острые уши намекали на чистокровное его происхождение – как и ещё недавно присутствующие крылья.

— Я их не достоин. Я не смог защитить Вас, Ваше Величество.

Винсент не подал вида, но посчитал что это нелепо, лишать себя такого преимущества. Прошло совсем немного времени, но сам Винсент уже скучал по полету. Всё это время он чувствовал себя прикованным к земле. Слишком маленьким и тяжёлым, чтобы подняться в воздух. Хотя, самонаказание Камала принесло толику удовлетворения. Винсент взял корону Недары со стола, водружая себе на голову.

— Как продвигаются работы в тоннеле?

— Стена оказалась слишком толстой, нам понадобится инструменты. Я пришёл доложить о результатах разведки – здесь недалеко есть несколько деревень. Наши люди голодают, Ваше Величество. Если вы прикажете захватить, мы решим эту проблему, и заодно получим инструменты.

— А пленники из Башни?

— Их слишком мало. Кроме того, чародеи пытались бежать. Нестор еле с ними справился. Боюсь, Ваше Величество, что если мы захватим ещё чародеев, они смогут снять рунную защиту.

Винсент недовольно отвёл взгляд. Чародеи нужны. Магия из их мира в этом действовала очень слабо, а для их плана магических сил нужно много. Ещё одна проблема, которую придётся решать.

— Пусть Нестор приготовит ещё одну комнату с рунной защитой. Скажем, столовую в этой Башне. И разделите магов,— решил Винсент. 

— Так точно, Ваше Величество.

— Где Гордей?

— Он лично возглавил поиски сбежавших пленников.

Винсент нахмурился.

— Я этого не приказывал.

На Гордея не было похоже. Обычно он не предпринимал таких авантюр за его спиной. Тем более он его личный советник по магии, не в его обязанностях бежать в погоню. Был бы на месте Гордея кто-нибудь другой, Винсент бы снял его с должности.

— Ладно. Передай Нестору что он временно исполняющий обязанности советника по магии,— сказал Винсент.

Нестор был советником по магии его отца, ещё его деда. Более того, был обращён лично его дедом. Самому Винсенту он всегда казался слишком высокомерным, и первое, что он сделал, получив корону – снял его с места, поставив на должность Гордея. Хоть и шептались, что Гордей получил место исключительно благодаря благосклонности Его Величества (ещё бы, ведь он ещё принцем заступался за этого слугу, и лично его обратил), Винсент ещё ни разу не пожалел о своём выборе. Гордей знает не меньше Нестора, не слабее его, и говорит гораздо больше по делу, чем слишком много позволяющий себе маг.

— Поручаю тебе захват близлежащих деревень, и… — Винсент поморщился,— Позови ко мне Валенсию.

Эта черная фея оказалась очень полезна. Она знала очень много об этом мире, знала про тоннели, о каменной породе и могла подсказать как лучше её ломать. Легко указывала направления даже без компаса, отлично знала историю. Но – у неё была тяжёлая одакселагния, и терпеть её постоянные намёки на укусы было тяжело. Откровенный сексуальный подтекст отбивал всякое желание с ней сотрудничать, но несмотря на всё, фея была умна, и каждый раз показывала что обладает знаниями, способными облегчить им пребывания в этом мире.
Винсент отвернулся к окну, мысленно готовясь к встрече с феей.