Кукольный Дом

Карисса вышла на улицу, стараясь не обращать внимание на обжигающий мороз и сводящую руки дрожь. Холод привел ее в чувство, вывел из анабиоза, в котором она пребывала недели после ранения.

Высокое жилое здание, на экране которого высвечивалась жирным шрифтом белая надпись «39», сужалось к небу, вырастая почти вровень с корпоративным гигантом по производству заменителя крови для вампиров. Тонированные окна незаметно перемежались с панелями, абсорбирующими токсины из воздуха. К широким стеклянным дверям вела ухоженная дорожка. На широкой парковке Карисса сразу заметила несколько полицейских автомобилей и металлически-серую машину Сандра.

Глупо было лелеять надежду, что кому-то наконец удалось прикончить вампиршу: здесь бы стоял черный фургон Службы с агрессивным «ФЛС» на боку, не говоря уже о том, что ее оповестили бы. Скорее всего нашли очередное придушенное, возможно, обескровленное тело.

За раскрытой темно-бордовой дверью в свете прожекторов сверкала стеклянная люстра. Не роскошь, но довольно дорогое удовольствие. Карисса никак не ожидала найти жертву в такой обстановке. В первый раз преступница напала на девочку из неблагополучной семьи, на улице, в темноте.

У входа в квартиру стоял высокий мужчина лет сорока, почти пенсионного возраста для существ его профессии. Светлые, мокрые от растаявшего снега волосы были приглажены назад. Охристо-карие глаза со зрачками-полосочками выдавали в нем оборотня. Лейтенант пропускал полицию, тактично отойдя на пару шагов в сторону. Карисса про себя называла его напарником: два года они действительно работали в паре внутри одной из оперативных групп, и существовала высокая вероятность, что после ее экзамена они продолжат вести совместные расследования.

— Ну что?.. — спросила она, пожалуй, слишком тяжело вздыхая.

Сандр ответил ей усталым взглядом. Впавшие глаза с залегшей под ними коричневатой тенью, хмурящиеся брови — все выражало крайнюю изнуренность. Ведьма удивлялась, как он осиливает семью с тремя детьми и подобную работу: сама она жила одна и все время отдавала службе, но постоянно чувствовала, что не справляется, что ей не хватает времени. В спокойные времена никакой макияж не мог скрыть лиловые мешки, подчеркивающие болезненную красноту вокруг ее изумрудных — как и у большинства магов — глаз. Теперь же, когда Карисса взвалила на себя подготовку к экзамену, она стала похожей на зараженного некрией зомби.

За два года стажировки, год в патруле и три года работы ликвидатором ведьма никогда не сталкивалась с такими сложностями в деле. Все зацепки вели в тупик. Прошлое вампирши оставалось в тайне, за исключением туманных формулировок криминолога о причинах такого поведения. Она была зарегистрирована в городе — только благодаря этому они узнали ее имя, но она не имела чипа, а информация о месте жительства или каких-либо контактах оказалась неактуальной. При этом все запросы обрабатывались сутками, будто сама система не хотела искать Бовио. Сандр протянул ведьме энергетик и маску, закрывающую нос и рот.

— Спасибо. Разве ты не трансформируешься от энергетиков?

Карисса представила, какой шум бы подняли, если бы сотрудник органов превратился в покрытое мехом животное прямо на месте преступления. Это бы не ограничилось простым административным штрафом, а стало бы полной дискредитацией ликвидаторов и настоящей катастрофой для капитана, за которой косточками домино полетели бы увольнения. Государство и так пошло на большие уступки, создав аналог полиции, где работают исключительно нечеловеческие виды, и любой промах сотрудника карался по всей строгости.

— В малых дозах нет, — ответил оборотень и обернулся к комнате. — Предупреждаю: будет неприятно.

— Ребенок?

— Да.

Слепящий свет прожекторов, со всех сторон направленных на тело, и щелчки пленоптических камер заставили Кариссу на секунду остановиться. Заглянув в комнату, она мысленно приказала желудку держать в себе содержимое. Ядовитый запах гнили и экскрементов пробивался даже сквозь маску и сводил горло кашлем. Тело было повернуто спиной к двери, поэтому глазам открывался только вид на спину и растрепанные светлые кудри.

Аккуратно обойдя комнату вокруг, ведьма во всех подробностях рассмотрела тело и все отмеченные голографическими цифрами капли крови, волосы, следы на полу, перевернутую вазу и осколки. Мысленно Карисса составила визуальную карту всего увиденного и вернулась к лейтенанту, который уже печатал на носителе протокол на случай, если полицейские не пришлют свой.

— Если это сделала Бовио, то она уже заработала себе смертную казнь, — заметила ведьма. — В этот раз помимо удушения и укусов у нас еще и надругательство над трупом, я правильно понимаю? У нее вспорот живот, но крови немного.

— Вероятнее, уже мертвое тело сюда перенесли, — не отвлекаясь от экрана, ответил Сандр. — Ее обнаружила домработница, которая приходит через день, пока хозяева в отъезде. А жертва мертва явно дольше двух дней. И судя по тому, что яд не успел запустить процесс обращения, умерла она быстро, вероятно из-за массивной потери крови. Но мы подождем вскрытия, прежде чем делать выводы.

— Я пытаюсь понять, почему убийство в этот раз настолько жестче, — задумчиво пробормотала Карисса. — Может, она разозлилась, потому что я ее подстрелила?

Лейтенант отвлекся от протокола и обратил к ней умудренный опытом кошачий взгляд.

— Вряд ли она из тех, кто играет в игры со следствием. Меня больше беспокоит то, насколько новая жертва похожа на предыдущую внешне. Но опять же, подождем нового заключения криминолога.

Ведьма рассматривала спину жертвы несколько минут, пока не подоспели еще двое детективов-ликвидаторов: фея и вампир. Еле заметная светящаяся оболочка покрывала тонкие руки и ноги женщины, собираясь сгустком в районе лопаток и образуя условные «крылья», оправдывающие название вида. Плазма задевала других людей и предметы, рассеиваясь и восстанавливаясь снова.

Фея двигалась так плавно и мягко, словно совершенно не имела веса. В этом и заключались метаспособности вида: оболочка могла охватить почти любой предмет, которого касалась открытая кожа феи, и тогда она без труда поднимала его, независимо от веса. Ведьминская раса и раса фей восходили к одному виду homo incantans, который некоторые шовинисты любили называть устаревшим homo malevolus, как бы подчеркивая дьявольскую сущность магии. Во времена тотальных войн безобидные способности фей использовались как смертоносное оружие, и потому в Штатах их запретили так же, как и способности ведьм, самовольные обращения новых вампиров, трансформацию оборотней и в целом все, чего не смогли бы сделать люди.

Парень-вампир энергично жестикулировал, объясняя что-то напарнице. При отсутствии клыков принадлежность к виду выдавал лишь красноватый оттенок карих глаз. Он был на пару лет младше Кариссы, но в отличие от нее уже имел опыт работы детектива.

— О, Сандр, ты уже здесь, — удивился прибывший и, бросив взгляд на ведьму, кивнул ей: — Сержант.

Она ответила тем же.

— И что мы здесь делаем? — продолжил вампир гневную речь, обращаясь теперь к Сандру. — Улики все равно у полиции. Вряд ли получим их до завтра. Они еще удивляются, почему мы закрыть ее не можем.

Расследование передали в производство сразу трем детективам, что случалось редко. Обычно на каждом сотруднике висели по четыре мелких дела. В этот же раз оборотня, вампира и фею освободили от других обязанностей, что никак не помогло расследованию: им катастрофически не хватало информации.

Карисса наблюдала за ними со стороны, представляя, что в один прекрасный день сможет влиться в их среду и так же возмущаться несовершенствам системы. Должно быть, замечательно чувствовать принадлежность к подобному кругу: к существам, не просто выполняющим набор действий по ликвидации преступника, а к тем, кто по-настоящему влияет на происходящее.

Она задумалась, что после сдачи экзамена могла бы научиться колдовать. До пятнадцати лет, до совершеннолетия, ведьма училась в магической школе, но тогда ее гены еще не успели проявиться, и даже простейшая бытовая магия была для нее недоступна. После поступления в полицейский колледж об этом уже речи не шло, а когда метаспособности развились, Карисса оказалась ничего не умеющей ведьмой, отличающейся от человека лишь зеленым оттенком глаз.

В голове прокручивался план, сколько справок и разрешений нужно собрать для получения лицензии на магию, без которой ведьма не смогла бы обучаться. Оценив объем волокиты, она отбросила эту мысль. Небольшой процент к окладу не стоил потраченных нервов.

К тому же жизнь колдующих магов заметно осложнялась. Карисса прекрасно помнила, как в дом ее детства, к ее матери, приходили «гости» — ведьмы с вечными трудностями с человеческим правительством. Хоть закон уже четверть века позволял использовать магию с лицензией, механизм работал крайне плохо.

— И что, что жертва человек? У нее три огромных укуса на шее! Какого черта здесь вообще делает полиция? Я давно говорю, что надо упразднять их конторку. Спор о компетенции — это седьмой круг бюрократического ада, — на громкий голос вампира начали оборачиваться. Судя по закатывающему глаза криминалисту, ликвидатор успел высказать полицейским все, что о них думает, еще с порога.

— Поверь, полиция тоже не хочет этим заниматься, — фея не скрывала скепсиса. — А ты, я смотрю, рвешься расследовать еще и дела людей?

— Да никуда я не рвусь, — он грязно выругался. — Просто в итоге премии лишат нас, а не их.

Его напарница совсем перестала слушать и отвлеклась на Кариссу, разглядывая дыру от пули на ее куртке. Фея встретилась с ней взглядом и ободряюще улыбнулась.

— Предлагаю всем разъехаться до завтрашнего утра, — Сандр отвлекся от носителя, закончив печатать протокол. Низкий голос сразу же успокоил молодого коллегу.

Оборотень позвал Кариссу к выходу и начал рассказывать несколько версий того, как была похищена жертва и как затем оказалась в чужой квартире. Если бы чип девочки активировали, выяснить это не составляло бы труда. Но она еще не достигла пятнадцати лет — возраста совершеннолетия, — поэтому ее чип оставался бесполезным кусочком металла в виске.

Карисса хотела пожаловаться: ее разбудили среди ночи и вызвали, чтобы она без особой пользы посмотрела на жертву и уехала, но ведьма и сама понимала, что должна привыкать к такому режиму и всем трудностям работы, если собирается становиться детективом.

Спускаясь по ступенькам, она думала, насколько ликвидаторам проще: прийти на дежурство, получить адрес, взять форму и оружие, убить объект или привлечь к административной ответственности, подписать несколько бумаг для начальства, получить обычную премию за командную работу или двойную премию, если именно ты ликвидировал или арестовал правонарушителя. Помимо этого, в конце недели ждет оклад за «пустые» дежурства. У детективов-ликвидаторов задачи в разы сложнее, не говоря о двойном подчинении следственным и ликвидационным органам. Несмотря на это, Карисса чувствовала, что с новым званием сможет принести гораздо больше пользы.

— Не ожидал, что ты так быстро приедешь, — между делом заметил Сандр, пока они шли к парковке.

— Ночевала в апартаментах. В моем доме сейчас чертов рой зомби... Наверное, придется выгонять самой.

— Не советую. Еще подхватишь некрию и пополнишь их ряды.

Карисса склонила голову в знак согласия. Для нее слова Сандра, надежного наставника еще со времен стажировки, имели вес непререкаемого авторитета.

Пока ведьма поднималась по лестнице, мысли все еще блуждали по роскошно обставленной квартире, где на черном полу, съедающем все пространство, разводы запекшейся крови оставались незаметны. К горлу прилила тошнота, а за ней и горечь. Со вздохом она вытащила пузырек таблеток из потайного кармана куртки. Очередная капсула — слегка превышенная дневная доза, и в душе ведьмы снова наступила приятная пустота. Стоило Кариссе ступить за порог квартиры, и она упала на кровать, чтобы крепко уснуть, даже не раздеваясь: усталость накатила на нее сразу же, как только действие энергетика закончилось.