Бессердечный

    Солнечный свет давно гулял по комнате Анны, ничуть не мешая ей спать. Проснулась она только ближе к десяти часам. Поднявшись с кровати, она подошла к окну и посмотрела на улицу. Утро было в самом разгаре. По дорогам катились экипажи, сновали люди, бегала ребятня. Тэнебрис продолжал жить своей жизнью. Девушка направилась в ванную умываться, подавляя желание вернуться обратно в кровать. Настроение оставляло желать лучшего. Занимаясь утренними приготовлениями, она думала о предстоящем разговоре с матерью. Как коротко рассказать ей о бале, чтобы у нее не возникло никаких подозрений? Она думала об этом, пока расчесывалась и пока выбирала платье. Выбор ее пал на легкое голубое платье с короткими рукавами и с атласной лентой на поясе.

На кухне ее давно ждала Агата. Она сидела, подпирая ладонями голову, и следила за каждым движением дочери. Ее глаза так и искрились любопытством, а уголки губ подпрыгивали вверх.

– Я вижу, ты прекрасно отдохнула, так что рассказывай! – воскликнула она, едва Анна села за стол.

– Да рассказывать, в общем-то, и нечего, – девушка заставила себя беспечно улыбнуться.

– Да как нечего!? Чем ты на балу вообще занималась? Щербет уплетала? Ну, расскажи, что за бал, кто устраивал, кто гости?

– Устраивала Ада Дарлинг, очень приятная женщина. Она живет в четвертом доме на улице «Толстых карманов». Приходили такие же богатые и уважаемые люди как и она, и Глен Леви. Весь вечер гости танцевали и вели беседы. Да все как на обычном балу, что мне тебе рассказывать.

– Был кто-то из наших знакомых?

– Да, Хантер Родарри, – нехотя призналась Анна.

– И что он приглашал тебя на какой-нибудь из танцев?

– Нет, я танцевала все время с Гленом.

– Весь вечер что ли? Он что тебя никому не представил? Я тебя зачем вообще отправила? За знакомствами! Надейся на этого Леви, – недовольно цокнула языком Агата.

– Танцев было не так уж и много, так что ничего страшного.

– В следующий раз я пойду на бал. От тебя ничего не дождешься. Ладно, ешь уже, давно все остыло, – она сокрушенно вздохнула.

Агата явно осталась недовольной полученной информацией, но вскоре быстро успокоилась. Не первый год она знает свою дочь. Поев, Анна поднялась в свою комнату с твердым намерением не покидать ее целый день. На лестнице она мысленно похвалила себя за то, что, несмотря на вчерашнее событие, она хорошо держалась перед Агатой. Ей не нравилось врать людям, а уж тем более родной матери, но Глен прав, так будет лучше для нее. Она удивилась своим мыслям. Недавно она ругала его на чем свет стоит, а теперь она с ним соглашается. Но все-таки как же он ее нашел? И так вовремя? Ей больше не хотелось об этом думать, и она решила отвлечься чтением. Анна улеглась на кровать с книгой, которую начала читать еще в карете по дороге в Тэнебрис. Она долго искала её и нашла под ножкой трюмо в комнате матери. Трюмо было неустойчивым, поэтому прислуга, вносившая его в дом, подложила первое, что попалось под руку. Вытащив из книжного стеллажа, на свой взгляд, самую бесполезную книгу, Анна подложила её под злополучную ножку и с довольным лицом пошла в комнату со своей книгой. Чтение действительно ей помогло. Она полностью погрузилась в историю, то радуясь, то хмурясь, происходящему на страницах. После обеда девушка хотела продолжить чтение, но едва она открыла нужную страницу, ее позвала Агата.

– Анна тут кое-кто желает тебя видеть!

На ум пришел только один человек. Привычное раздражение при мысли о нем не возникло. Улыбка озарила ее лицо. Анна в предвкушении спускалась по лестнице, но когда перед ней предстал пришедший, она пошатнулась. Чтобы Агата не заметила, она уперлась рукой о стену.

– Здравствуйте, Анна, – поприветствовал ее Родарри, снимая шляпу. Девушка уставилась на него во все глаза. Как он посмел заявиться к ним в дом после того, что было? Какая невинная улыбка озаряет его лицо!

– Добрый день, не ожидала когда-нибудь еще увидеть вас ... в нашем доме, – девушке пришлось выдавливать из себя слова. «Какой ужасный спектакль! Если бы мама знала, ни за что бы его не пустила. Но я сама решила ничего не говорить».

– Почему вы решили к нам заглянуть? Вам вчера на балу не хватило общества моей дочери? – шутливо спрашивала Агата. Хантера едва не передернуло. По дружелюбному отношению он понял, что дочь ничего не рассказала матери, а значит, еще не все потеряно. Он виновато посмотрел на Анну, а потом вернул взгляд на старшую Кавалли.

– Даа, – протянул он, проводя рукой по волосам. – Можно сказать и так.

– Ну что вы скромничаете? Признавайтесь, с чем пожаловали?

– На самом деле я пришел, чтобы пригласить Анну на небольшую прогулку.

Анна не поверила своим ушам. «Ни стыда, ни совести! Неужели он думает, что может так просто замять случившиеся! Да он чуть не опорочил меня, если бы не Глен!... Жаль, его здесь нет. Стоп, что?»

– Очень мило с вашей стороны, Хантер, – она подчеркнула каждое слово, – но я неважно себя чувствую сегодня. Вчерашний бал никак меня не отпускает. До сих пор в голове... музыка звучит.

Хантер понимающе улыбнулся, снова надевая шляпу. Он уже готов был попрощаться, если бы не Агата.

– Тогда тем более нужно прогуляться, проветрить голову. Давай, все равно целый день только книгу и читаешь, а так проведешь время в компании приятного молодого человека.

Родарри махнул рукой в ее сторону, всем видом показывая, что он не заслужил таких комплиментов. Агата начала уверять его в обратном. Пока между ними шел шутливый диалог, Анна стояла как вкопанная, до сих пор придерживаясь за стену. Гулять наедине с этим распутником! А вдруг он снова поведет себя, мало сказать, неподобающе – отвратительно и низко! Почему она снова оказалась в такой ситуации? Почему ее мать постоянно ставит ее в ситуации, где у нее нет права голоса? Она не смогла отказаться от бала, теперь и от прогулки, дальше, не спрашивая, мать поведет ее под венец?

Пока она размышляла об этом, Агата надела ей на голову шляпу с розовой лентой и цветами, вывела за порог, пожелала счастливой прогулки и закрыла перед ней дверь, единственный путь к отступлению. Она глубоко вздохнула и зашагала по дворовой дорожке. Хантер направился за ней следом.

– Зачем вы пришли к нам в дом? Как вы вообще посмели заявиться после того, как крайне гнусно и недостойно себя повели? Вам еще хватает наглости мило улыбаться матери, чью дочь вы вчера чуть не... изнасиловали! – ей надоело даже в мыслях ходить вокруг да около, поэтому она назвала вещи своими именами.

– Я хотел перед вами извиниться, – начал было Родарри, но ему не дали закончить.

– Вы думаете, мне нужны ваши извинения? Все равно, что приложить к умирающему подорожник! – Анна шла чуть впереди него, смотря строго перед собой.

– Я могу объяснить свое поведение.

– Ха, не смешите! Никакое ваше жалкое оправдание, не способно смягчить ваш поступок, – говорила Анна, в голосе ее читалась злость.

– Я был пьян и...

–О, я заметила! Это не делает вам чести. Вы всегда как напиваетесь, ведете себя как последний подонок? В таком случае вам следует бросить пить, – Анна остановилась и впервые на него посмотрела. – Все, оставьте меня здесь и идите своей дорогой. А матушке я скажу, что прогулка выдалась весьма приятной.

Девушка развернулась и зашагала прочь, но Хантер схватил ее за руку. Его прикосновение отозвалось в девушке волной отвращения. Ей показалось, что его руки такие же липкие, как и прошлой ночью в беседке.

– Уберите от меня руки! Я же вам сказала, я не хочу вас видеть и знать!

– Почему же вы ничего не сказали своей матери? – спросил Хантер, отпустив руку.

– Не ваше дело. Прощайте, – она презрительно его оглядела и, наконец, смогла от него уйти. В этот раз Родарри не стал ее задерживать. Он только хмыкнул и, убрав руки в карманы, зашагал по дороге в противоположную сторону.

Возвращаться домой Анне не хотелось. Кроме того, еще рано. Она хотела найти место, где можно подумать в одиночестве и где ее не будет отвлекать Агата с вопросами, на которые она еще не знает ответ. На ум пришло только одно место – обрыв. Девушка решила отправиться туда, там ее точно никто не побеспокоит. Возможно, что там она встретит Глена. Анна поймала себя на мысли, что думает о нем слишком часто. Но отрицать что-либо она устала, ей правда хотелось увидеть Леви снова.

Она шла по дороге, не обращая внимания на происходящее вокруг. Откуда-то набежавшие тучи стремились закрыть собой небо в ближайшие часы. Солнечные дни в Тэнебрисе подходили к концу. Анну не волновало приближение дождя, она не особо обратила внимание на это. Все ее мысли были заняты злостью на Хантера Родарри. Она злилась на него, на его вчерашний поступок, на сегодняшнюю попытку извиниться, на то, что из-за него ей приходилось врать матери, и вместо того, чтобы пойти домой, она вынуждена хотя бы час провести не дома, избегая расспросов.

Скоро она миновала Тэнебрис и прошла поля. Свернув на знакомую тропинку, девушка начала подниматься. Путь до площадки показался ей намного дольше, чем раньше. По дороге она испачкала подол платья, да и туфли были совсем не приспособленные для подъемов в гору. Она все поднималась и поднималась, пока перед ней не предстала знакомая кривая сосна, а под ней знакомая спина. Улыбка тронула ее губы. Она, как ей казалось, шла бесшумно, ей хотелось удивить Глена, но у нее, конечно же, не вышло. Он узнал, что девушка идет сюда задолго до того, как она ступила на площадку.

– Я очень рад, что вы, Ани, никогда не слушаете, что вам говорят, – произнес Леви, оборачиваясь к ней. Она вздохнула и, подойдя, села рядом с ним. – Я ожидал, что вы когда-нибудь снова придете сюда.

– Как вы узнали, что это я? Вы даже не обернулись.

– Мне это и не нужно. Сначала я думал, что это медведь лезет наверх. Вы так шумно поднимались. Удивительно, как вы вчера не отдавили мне ноги в танцах с вашей медвежьей грацией.

– Неправда! Мои танцевальные навыки не так уж и плохи! – Анна засмеялась и ткнула Глена локтем в бок.

– Ох, умираю! Медведь меня покалечил! – за это он получил повторный удар. Он сделал вид, что падает от боли, и, ухватив Анну за локоть, которым она его только что ударила, повалил вместе с собой на землю.

– Что вы делаете! – пыталась она изобразить недовольство, но смешок так и вырвался из ее уст.

– Тяну вас за собой в пучину смерти! – ответил он, а потом изобразил злобный смех.

– Вы сегодня необычно веселы для самого себя, – отметила Анна. Она, продолжая лежать на спине, повернулась в его сторону. Глен тоже устроился удобнее, положив руки под голову.

– Это твое влияние, Ани, – Анна выгнула бровь. На «Ани» она уже давно махнула рукой, но вот переход на «ты» это что-то новенькое. Хотя, по ее воспоминаниям, он уже обращался к ней подобным образом, вчера, пусть и исправил себя сам.

– Знаешь, мне кажется, что мы уже достаточно близки, чтобы обращаться друг к другу неформально, – объяснил Глен, видя ее удивление.

– Мы с тобой близки? Друзья что ли?

– Ну, друзья не друзья, приятели, можно сказать, – усмехнулся Глен. – Ты разве так не думаешь?

– Буквально вчера я вас терпеть не могла, пока вы... – Анна замялась.

– Понял, для приятельства еще рановато. Извините, Анна, – он отвернулся от нее и поднялся, снова садясь.

– Нет, что вы, – Анна поднялась за ним. – Ты. Я буду рада быть вам... тебе... приятельницей.

– Разделяю твою радость, – он снова к ней повернулся и одарил улыбкой. – Так что тебя сюда привело, Анна? Вряд ли ты шла сюда только затем, чтобы встретить своего обожаемого приятеля.

Глен ожидал услышать ее смех, но его не последовало. Вместо этого девушка опустила взгляд на сложенные на коленях руки и поникла. Глен озадачено наклонился, чтобы заглянуть ей в лицо.

– Что-то случилось?

– Нет...да. В общем, Хантер заявился к нам домой сегодня днем.

– Что он хотел? – спросил Глен. До этого его мягкий голос наполнился твердостью.

– Извиниться за свое поведение на балу.

– Он, что пропил последние мозги? О чем он думал? Он извинялся при твоей матери?

– Нет, он пригласил меня на прогулку. Я хотела отказаться, но мама, считай, вытолкнула меня за дверь с ним под руку. Я ее не виню, она ничего не знает, да и всегда ведет себя так, когда дело доходит до потенциальных женихов.

– И как она в нем увидела потенциального жениха? Он же последняя сволочь! Не можешь добиться расположения девушки благодаря своим достоинствам, не значит, что имеешь права брать ее силой! У него, разумеется, никаких достоинств нет ни на грош, но нельзя же быть таким ско... А, прости, Анна, меня немного занесло, – опомнился Глен, вспомнив, что при девушке такими речами разбрасываться не стоит. Да еще и при той, кого Родарри, по его же словам, не смог «добиться» и чуть было не «взял». – Просто терпеть не могу таких мужчин. До чего же низким подонком нужно быть! Хотя, как говорится, в своем глазу бревна не видно.

– Ты, конечно, тот еще заносчивый индюк, но я убеждена, что в тебе больше хорошего, нежели в нем, – искренне ответила Анна.

– Ох, Ани, так считаешь только ты. Твое отношение ко мне изменилось лишь после того, как я вытащил тебя из лап Родарри. А до этого ты не могла выбрать, кого больше терпеть не можешь меня или его.

Девушку поразила его проницательность. Неужели она настолько открытая книга для него? Но ведь, правда, все изменилось только вчера. Значит ли это, что Анна до сих пор под впечатлением и не может оценивать Глена здраво? В ее глазах он теперь спаситель, и это обстоятельство затмевает все его прошлые поступки. Но в действительности, что такого плохого он сделал? Да, порой, он высокомерен, груб, не сдержан, но ведь так только на словах. Поступки же о человеке говорят гораздо больше слов. Верно же?

– Так и вижу озадаченность на твоем лице. Не думай обо мне слишком много, – Глен вздохнул и поднялся на ноги.

– Даже не было желания! – воскликнула она, но по усмехающемуся лицу Леви, она поняла, что он снова ее прочел. – А что насчет тебя Глен? Почему ты сюда приходишь?

– По той же причине что и ты сегодня. Побыть одному и подумать о своей жизни. Вставай уже, простудишься, – он протянул ей руку, помогая подняться.

– И о чем же ты думал? – спросила девушка, отряхивая платье.

– Не загружай себе головку, пойдем, скоро дождь польет, – Глен посмотрел на пасмурное небо и зашагал к спуску, мельком на нее оглядываясь.

– Нет, ты расскажи. Вдруг я смогу помочь?

– Не сможешь, Ани.

– Почему? Ты сначала расскажи, а там посмотрим.

– Я... не хочу, – он повернулся к ней. – Ты идешь или нет?

– С места не сдвинусь, пока не расскажешь, – она подняла подбородок, смотря на Глена с вызовом.

– К чему эти дешевые манипуляции, приятель? – Глен подошел к ней и, подхватив за ноги, закинул себе на плечо. Анна взвизгнула и, боясь свалиться, ухватилась за его талию.

– Отпусти меня! Что ты делаешь?

– Спускаю тебя вниз, – ответил он серьезно. Но если бы Анна видела его глаза, она бы разглядела в них озорство. – Эй, полегче, ты меня сломаешь своими медвежьими лапами.

– Снова ты! У меня не медвежьи лапы!

– Что-то непохоже, медвежонок-Ани.

– Так, отпусти меня! – Анна забарабанила по его спине руками, а по груди ногами.

– О нет, медведь взбесился! Помогите! – Глен не думал всерьез спускаться с ней на плече. Тем более, если Анна будет так брыкаться, недолго им свалиться и кубарем полететь вниз. Он осторожно поставил ее на землю и провел рукой по подолу платья, разглаживая складки. Анна хлопнула его по руке и сама принялась поправлять свой внешний вид.

– У тебя шляпа скосилась, – усмехнулся Глен. Он протянул руки, чтобы ее поправить, но остановился на полпути. Девушка одобрительно кивнула, и он развязал ленту, приподнял шляпу и одел его снова, на этот раз ровно. Пока он вновь завязывал ленты, Анна следила за его движениями. Остановила взгляд на длинных аристократических пальцах, не знавших тяжелого труда, на перстне с каким-то черным камнем, в котором она рассмотрела свое отражение. Она подняла глаза на его лицо. Взгляд едва зацепился за губы прежде чем, Анна успела спохватиться и повернуть голову в бок. От внимательного Глена это не ускользнуло.

– Какие порочные мысли закрались тебе в головку, Ани? – он довольно улыбнулся.

– Никакие! – она отпихнула его от себя. Он как раз уже успел завязать ленты. Она коснулась руками шляпы, чтобы убедиться, что она сидит ровно и надежно.

– Да ладно, я могу тебя поцеловать, если ты так этого хочешь.

– Не хочу! – она вспомнила, почему Глен раздражал ее до этого. Что ж, все возвращается на круги своя.

Анна отвернулась от него и направилась к тропинке. Но не успела она ступить и пару шагов, как Глен, схватив ее за руку, развернул к себе и поцеловал сам. Это был даже не поцелуй, а нежное прикосновение. Глен не знал, как Анна отреагирует, если он сделает его глубоким, поэтому продолжал просто ее целовать, не размыкая губ. Обычно такие вещи его не волновали, но этот раз стал исключением. Одну свою руку он разместил у девушки на талии, а другую на ее щеке. Анна же просто замерла с широко распахнутыми глазами. Что ей делать? Оттолкнуть его? Возмутится? Положить руки ему на плечи? Приоткрыть рот? Глен не дал ей ничего решить, вместо этого он сделал то, в чем и заключался его давнишний план. Не смог удержаться от соблазна, хотя только что пообещал себе, что не станет этого делать. Но привычка взяла свое. Его рука машинально соскользнула с талии девушки и поднялась к груди, туда, где бьется сердце. Его пальцы легко, как и всегда, проникли сквозь кожу и плоть, хватаясь за желанный трофей. Глена на секунду даже впервые прошибли муки совести, но он быстро отмел их. Что это с ним происходит в последнее время? Головой ударился? То у него никак не получается заполучить ее сердце. Ведь он никогда так долго не возился ни с одной девицей! То он зачем-то спасает ее от Родарри, и он вроде даже разозлился. То всю следующую ночь Анна не выходит у него из головы. То теперь у него проснулась совесть, хотя ни счесть сколько раз он проворачивал такое. Весь стеллаж тому подтверждение.

Но это уже все совершенно не важно, ведь ее сердце у него в руках. Глен потянул его наружу, вместе с тем отстраняясь от губ девушки. Наконец взглянув на сердце в своих руках, он застыл как вкопанный. Его глаза округлились, он даже потер их, будто пытался развеять наваждение. Но глаза его не обманули. В его руках лежало сердце без малейшего черного пятна. Леви покрутил его в руках, все еще не веря. Какой бы стороной он его не повернул, не смог найти ни черного пятна, ни черной прожилки. Наоборот, сердце было белым и даже испускало свечение. Настолько непорочная была его обладательница. Впервые в жизни Глен увидел такое. Он даже не пытался найти чистое сердце, думал, что это просто невозможно, и каждый раз убеждался в этом, пополняя свою коллекцию. Но сегодня у него получилось. Он нашел его. Глен давно понял, что Анна неплохой человек, просто не хотел этого признавать, но чтобы он настолько ошибался.

Глен больше пяти минут рассматривал сердце девушки, боясь лишний раз шевельнуть пальцами, – вдруг раздавит ненароком. Все это время Анна стояла рядом, замерев, и смотрела прямо перед собой. Удивленное выражение так и осталось на ее лице. Без сердца она не могла ни двигаться, ни говорить. Уйди Глен, она бы так и продолжила стоять, словно статуя. Но Глен не уйдет. Он не заберет у нее сердце, не может. Это идет вразрез с его правилами. Он забирает сердца у тех, кому они не нужны. Но Анна не такая. Ей оно необходимо, чтобы жить и быть собой. Глен вздохнул, провел свободной рукой по лицу, пытаясь справиться с шоком. Он подошел к Анне и посмотрел ей в глаза.

– Ну и зелень! – Глен вдруг вздрогнул, будто что-то вспоминая. Он снова заглянул девушке в глаза, покачал головой, а потом повторил позу, в которой стоял до этого, и, наконец, вернул сердце его обладательнице.

Анна моргнула и столкнулась взглядом с Гленом. Ее щеки почему-то горели, наливаясь румянцем. Она приложила руки к щекам и отвела глаза.

– Скоро дождь польет.

– Да, точно, – хрипло ответил он и откашлялся, прикрывая рот кулаком. Отвернувшись от нее, Леви направился к тропинке, на которую они все никак не могли ступить. Анна растерялась от такой смены его настроения. Сначала вел себя как дурак, а сейчас выглядит отстраненно.

– А говорил, что поцелуешь, – попыталась она его поддеть. Глен при ее словах дернулся. Он ожидал, что она забудет, но почему-то в этот раз ему не хотелось, чтобы это случилось.

– Передумал, – коротко ответил он.

Пусть он и помогал всю дорогу Анне спускаться и следил за тем, чтобы она нигде не упала, но за все время пути он не сказал ей ни слова. Как и она, настороженно за ним наблюдая, не решалась начать разговор.

– Что-то случилось? Я сказала или сделала что-то не так? – наконец, спросила Анна, когда он уже спустились с горных возвышений и шли через поля.

– Нет, ты ничего такого не сделала. Просто приближение дождя портит мне настроение.

– Но дождь же это хорошо. Он поливает землю, поля, освежает воздух.

– Слишком мало ты в Тэнебрисе. Дождь еще успеет тебя надоесть, – ответил Глен, хмыкнув.

Не успели они войти в черту города, как зарядил ливень. Они перешли на бег. Глен быстро стянул с себя темно-коричневый сюртук, оставаясь в жилетке и рубашке, и накинул его на голову Анне. Она, как ни старалась, бежала медленно, и Глен из солидарности не обгонял ее. В итоге они промокли до нитки, не пройдя и половину пути. В итоге Леви это надоело, он снова подхватил девушку на руки и вместе с ней побежал по дороге, наступая в лужи. Анна только и успела ойкнуть, обхватив его шею рукой. У дороги с левой стороны под завесой дождя Глен смог разглядеть навес. Видимо это была остановка для дилижанса. Он добежал до него, зашел под крышу и поставил девушку на землю.

– Тут переждем, – сказал Леви, убирая со лба намокшие волосы. Весь мокрый он облокотился на деревянный столб и посмотрел на навес. – Хорошо еще, что крыша не соломенная.

– Мы с тобой везунчики, – от ее слов Глен усмехнулся.

– Главное, чтобы ты не слегла от простуды. Сильно замерзла?

– Не больше, чем ты сам, – ответила Анна и сокрушенно оглядела свое платье. – Ну вот, мое платье совсем испорчено. Если бы оно только промокло, так еще и грязь налипла.

– Никто не заставлял тебя в таком легком наряде шататься по горам.

–Это получилось спонтанно! Я не знала, куда пойти после встречи с Хантером, вот и решила пойти туда. Да и вообще я планировала весь день пробыть дома.

– Мне купить тебе новое? – предложил Глен, после недолгого раздумья.

– Не нужно, спасибо.

– Он точно ничего больше тебе не сделал? – на его лице Анна смогла разглядеть беспокойство, ну или же это так падала на него тень навеса.

– Нет, только схватил за руку и больше ничего.

– И как он посмел снова к тебе прикасаться после произошедшего? С ним точно больше не будет проблем? Если, что я могу с ним поговорить еще раз.

– Думаю, он больше не придет. По крайней мере, мне хочется верить. И нет, не нужно с ним говорить, это моя проблема, не твоя. Ты не можешь вмешиваться в дела чужого тебе человека. Ты не...

– Твой жених? – закончил за нее Глен. Анна зарделась, но кивнула. – Да, согласен, как у твоего приятеля у меня маловато прав. Но я же могу получить повышение? До любовника, например?

Сказал он будто бы невзначай, беззаботно разглядывая свои пальцы. Анна от снова появившегося раздражения вкупе со смущением толкнула его в бок так, что он оказался под стеной дождя.

– У вас не стыда не совести, Глен Леви! Заглядывая в будущее, могу с уверенностью сказать, что такое возможно только в ваших мечтах! – повысила она голос, стараясь перекричать шум дождя.

– Так ты еще и провидица? Сколько у тебя талантов, Ани? Медведь, теперь еще и это, а дальше что? Мне любопытно. И ты очень оскорбляешь меня, снова перейдя на «вы». Какой нож в спину, после всего, что я сделал! – он все еще стоя под каплями дождя, изображал страдания, положив руку на лоб тыльной стороной. – Только и остается, что предаваться своим грезам! О, пусть дождь скроет мои слезы!

– Еще скажи, что я бессердечная, – хмыкнула Анна, сложив руки на груди.

– Нет, этого я не скажу, – он перестал валять дурака и, снова став серьезным, постучал по деревянному столбу. – Мне можно войти?

Анна кивнула и сделала жест руками, будто пропускала его в свой дом. Глен поклонился, сказав «спасибо».

Через некоторое время небо проронило последние свои слезы, и небо начало потихоньку светлеть. Они продолжили свой путь. Девушка сняла с себя потемневший от воды сюртук и отдала его Глену. Он перекинул его через руку, и медленно шел, наблюдая, как девушка старательно пытается обходить лужи. По дороге они продолжали перебрасываться шутливыми фразами, пока за углом не показался дом Кавалли.

– Ну, вот мы и пришли. Спасибо, что проводил.

– Не стоит. Рад был провести с тобой время.

– Взаимно, – Анна улыбнулась, отмечая про себя, что уходить ей совсем не хочется.

– Я зайду завтра, ты не против? Приду убедиться, что ты не заболела после таких прогулок.

– Я буду ждать.

Анна улыбнулась ему. Они уже стояли перед ее домом. Посмотрев Глену в глаза последний раз, она зажмурилась, боясь передумать, и, поднявшись на носочки, быстро поцеловала его в щеку. Так же быстро она бросила ему «до встречи» и скрылась за дверями. Глен опешив, прикоснулся к своей щеке. Заметив за занавесками чью-то тень, он улыбнулся и поклонился, а потом зашагал по дороге домой, сложив руки в карманы.

Едва закрыв за собой дверь, Анна прижалась к ней спиной. Глубоко дыша, она поверить не могла что позволила себе такое. Волна позднего стыда точно бы нахлынула на нее, если бы не появившаяся Агата.

– Ну и как прикажешь тебя понимать? Почему ты уходишь на прогулку с одним, а возвращаешься с другим? Боже, – она всплеснула руками, – на кого ты похожа? А ну марш в ванну!

Анна без лишних слов последовала за матерью. Та набрала ей ванну, надавала кучу бутылечков с целебными маслами и строго наказала греться в ванной не меньше получаса. Платье она вместе со шляпой выкинула, несмотря на ее хозяйственные способности, их было не спасти. Пока Анна лежала в ванной, Агата ждала ее на кухне с ужином.

Вскоре ее дочь спустилась. На ней было домашнее платье и вязанная шаль на плечах. Ее влажные волосы были разбросаны по плечам.

– Я, конечно, рада, что моя дочь уже имеет такой успех в мужских кругах, но мне все же интересно узнать ответ на свой вопрос.

– Я гуляла с Хантером, когда мы решили разойтись, он захотел меня проводить, но я отказалась. Потом я встретила Глена, он собирался к нам зайти. Вот мы с ним тоже прогулялась. Пошел дождь, пока мы добежали до террасы какого-то кафе, промокли. Когда же дождь кончился, Глен проводил меня до дому, – рассказывала Анна, с огорчением замечая, что с каждым разом врать матери ей все легче и легче. На самом деле она придумала оправдание еще в ванне, потому что знала, что так просто ей не отделаться. Но девушка пообещала себе, что это будет ее последняя ложь.

– Почему же от проводов Хантера ты отказалась, а Глену позволила себя проводить, даже после этого и в щеку чмокнула?

– Ты что подглядывала?

– Случайно к окну подошла, – Анна, сильно сомневаясь в этом, продолжила молча есть. Ей совсем не хотелось ссориться с Агатой. – Я так понимаю, Глен Леви тебе больше симпатичен, нежели Родарри. Какие между вами отношения? На что мне рассчитывать?

– Никаких отношений между нами нет. Мы просто...приятели, – последнее слово она проговорила с неохотой. Предвидела, что мать за него зацепится.

– Ха! Не смеши меня! Где это видано, чтобы девушки с юношами состояли в приятельских отношениях. Чепуха какая! И вообще то, что он был у нас на новоселье, и то, что мы отдавали ему визит, еще не значит, что мы теперь с ним в тесных отношениях. Точно! – Агата возвела указательный палец к небу. – Он же даже не наш сосед! Он обманул меня, когда я его впервые встретила! Какого лешего он вообще здесь шатался! Почему я сразу об этом не вспомнила? Еще и слухи о нем ходят разные. И видела бы ты, как нахально он мне улыбнулся, когда увидел меня у окна. Ну наглец! Так! Я не хочу, чтобы моя дочь водилась с таким человеком. Даром, что у него денег куры не клюют и огромный домина, такого типа я точно не хочу видеть в твоих женихах.

– Мама, ты преувеличиваешь! Он не такой как ты думаешь! – Анна в негодовании привстала на стуле. – Ты же сама вчера меня отправила с ним на бал!

– Чего это ты его защищаешь? Я тебя отправила на бал для других знакомств. Кто ж знал, что ты будешь только с этим Леви крутиться.

– Ничего я не крутилась!

– Хантер тоже был на этом балу, лучше бы с ним провела больше времени!

– Опять он?! Мам, он мне противен! Я не хочу его видеть! – их разговор уже давно перешел на повышенные тона.

– С чего это вдруг?

– С того! – Анна поднялась из-за стола. – Спасибо, за ужин.

Она набросила на себя спавший конец шали и направилась к лестнице. Агата громко выдохнула и некоторое время бормотала себе под нос ругательства.

Зайдя в комнату, Анна сразу упала на кровать. Хорошее настроение после прогулки совсем улетучилось. Она же не хотела ссорится, почему же так получилось? Все из-за того, что она не сказала Агате правду. Но ведь и не стоило, она бы волновалась и переживала еще больше. Глен же так и сказал. Но ведь мать разозлилась как раз из-за него. Их взаимоотношения нельзя назвать уж очень подобающими. «Опять это подобающе! Только и делай, что пытайся угодить общественным порядкам! Как же надоело! Не хочу!»

Анна повернула голову к окну. На улице уже начинало вечереть. Оранжевые квадраты окон медленно сползали по стенам, догоняя закатное солнце. Девушка долго лежала, думая о сегодняшнем дне. Сегодня Глен раскрылся перед ней с новой стороны. Как в прочем и вчера. Вчерашний день вспоминать не хотелось. произошедшее все еще вязко напоминало о себе, клубившись в памяти. Как бы она хотела забыть и ту беседку, и человека, который слишком явно распускал руки, а сегодня пришел извиняться, как ни в чем не бывало. Ей хотелось думать о Глене. О том, как они лежали на краю обрыва, о том, как Леви потом закинул ее на плечо, о том, как нес под дождем по дороге. Анна улыбнулась, не сказать, что было удобно, она то и дело боялась выпасть из его рук, хорошо, что руки Глена не дрожали под ее весом. Кажется было что-то еще, но Анна не могла вспомнить. Было что-то важнее всего остального, значимое и личное. Девушка покрутила головой, отгоняя наваждение. Обижаться на Агату она долго не могла. Она чувствовала свою вину, и ей хотелось уже извиниться. Но ведь это мать накинулась на нее, а точнее на Глена, чего он никак не заслужил.

– Я уже устала думать обо всем этом. Я думала в Тэнебрисе меня ждет тихая мирная жизнь, а тут миром и не пахнет, – вслух сказала она. Постоянный монолог в голове уже сдавливал ей виски.

Анна повернулась и решительно поднялась с кровати, направляясь на поиски Агаты. Но ее не нужно было нигде искать, она сама постучала в дверь ее спальни.

– Еще не спишь, ягодка?

Анна покачала головой. Агата вошла, закрывая за собой дверь.

– Анна, я ужасно погорячилась. Мне не стоило так на тебя кричать. Мы недавно переехали, ты вливаешься в здешнее общество, и я не могу за тебя переживать. Знаю, что я сама тебя настырно пропихиваю в люди, потому что до переезда я думала, что у тебя будут проблемы с адаптацией. Я не ожидала, что тебя сразу начнут приглашать на бал в самые сливки, да и то, что к нам на новоселье пришли сливочные представители, я и подумать не могла. Ты молодец, хорошо справляешься. Это я себя постоянно накручиваю, потому что опять же переживаю. Я вот уже начинаю сдавать.

– Мама, не говори так! – поспешила вставить Анна.

– Не нужно, летят мои года. Ты стала чаще покидать дом, а я, сидя в четырех стенах, не знаю, что и думать, где ты пропадаешь, какие люди рядом с тобой. Когда я увидела, как тебя провожал Глен, я испугалась, – постепенно голос старшей Кавалли становился тише и надломленней из-за набегающих на ее глазах слез. – Обычно, я всегда надоедаю тебе со всякими женихами, но тут я представила, что ты действительно выйдешь замуж и покинешь дом, меня... и я... останусь совсем одна. После того, как умер твой отец,... я держалась благодаря тебе, но я не хочу терять еще и тебя. Ты все, что у меня осталось.

Тут Агата в конец поддалась рыданиями. Говоря, она оседала на пол, Анне пришлось ее поддержать и подвести к кровати. Она сидела, а Агата повисла на ее плечах и сотрясалась от слез.

– Прости меня, Анна, мне не стоило запрещать тебе общаться с Гленом и говорить о нем плохо. Я вижу, ты в него веришь, а значит он не плохой человек.

– Мам, не говори так, будто уже благословляешь наш брак,– пошутила Анна, поглаживая мать по спине.

– Ну, этого он от меня так быстро не получит, пусть не надеется, – Агата шмыгнула носом и опустила дочь из объятий. – Ну вот, намочила тебе все платье.

– Ничего страшного, – Анна подбадривающее улыбнулась и взяла мать за руки, сжимая и поглаживая их пальцами.

– Простишь меня, старую глупую женщину?

– Конечно, мам. И ты прости меня, мне не стоило на тебя кричать.

– Ну вот, обе хороши, – Агата улыбнулась и приложила свою ладонь к щеке дочери. – Спасибо, что выслушала. Мне тоже нужно чаще тебя слышать. Ладно, не буду мешать тебе готовиться ко сну. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи и тебе, – Анна прошлась с матерью до двери. Агата на прощанье поцеловала ее в лоб.

– Люблю тебя.

– И я тебя.

Когда Агата ушла, Анна села на кровать. На душе стало легче. Она совсем не ожидала от Агаты таких откровений, она редко открывала перед ней свою душу, поэтому этот разговор был особенно ценен. Но теперь она точно убедилась, что правильно поступила, не рассказав матери о Хантере. Ее бы точно схватил удар от такого потрясения. А еще до того, как пришла Агата, она подумывала пойти к ней и во всем честно признаться. Хорошо, что старшая Кавалли пришла к ней первой.

Умывшись и переодевшись в мягкую ночную одежду, Анна легла в кровать, укутавшись с головой одеялом. Заснула она на удивление быстро, видимо сказались сегодняшние приключения с Гленом. Во сне она видела площадку обрыва, скрюченную сосну, на самом краю. Перед ее взором предстал Глен, который наклонялся к ней для поцелуя. Нежное прикосновение, будто даже просачивалось сквозь сон, делая его до невозможности реальным. Анна даже ощутила его теплую ладонь у себя на щеке. Казалось, сновидение длилось всю ночь, хотя на самом деле оно пролетело перед ее сознанием в считанные минуты.

Проснувшись утром, она долго не могла отойти от такого сна. Все как будто бы и происходило наяву. Почему же она такого не помнит? В голове опять промелькнуло ощущение, что она что-то забыла. Но Анна вновь не придала этому особого значения. Она вспомнила, что Глен обещал зайти сегодня, чтобы проверить, не простудилась ли она. Ей уже не терпелось предстать перед ним полностью здоровой с гордо поднятой головой. Она быстро заправила постель, собралась, сборы у нее заняли больше времени, чем обычно. Спускаясь вниз, она чуть ли не летела по ступенькам. Увидев Агату, она порывисто ее обняла. За разговором, Анна вспомнила, что вчера мать жаловалась на то, что долго не покидает дом, поэтому она посоветовала ей сходить к уже знакомым соседкам в гости, заодно прихватить пирог, который она вчера испекла. Агата с радостью согласилась, поблагодарив дочь за идею. Потом Анне прокралась мысль, что она нарочно спровадила мать, потому что скоро придет Леви. Но она убедила себя, что это не так. Кроме того, Глен наверняка придет после обеда, к этому времени Агата уже давно вернется. Весь день ожидание скорой встречи томило ее. Девушка проводила Агату, потом через несколько часов встретила ее довольную и счастливую с пудингом, который в ответ презентовала соседка. После обеда Анна тоже отчитывала минуты до его прихода.

Но Глен так и не пришел. Ложилась спать девушка в расстроенных чувствах.

– Ведь он обещал же! Почему не пришел? – вслух возмущалась она. От досады она спряталась под одеялом и вскоре уснула.

Глен же этим утром проснулся с твердым намерением заглянуть в гости к Кавалли. Но исполнить план ему помешало весьма, на его взгляд, интересное дело, которое совсем неожиданно на него свалилось.