Прислужница Богов

«Я буду бороться за свою любовь. Я буду бороться за свою жизнь. Я хочу жить! И я хочу любить…»Розалина Ди Анжело.

***

Эллия вела нас по утопающему в полумраке бесконечному коридору. Ветер невидимой рукой играючи трепал бордовые, длинные тюли на окнах. Они то надувались как пузыри, то колыхались безвольными кусками материала без души. Под ногами узкой лентой лежал чёрный ковёр без единого рисунка. По обеим сторонам коридора, в двух метрах друг от друга, стояли высокие вазы с чёрно-бордовыми розами. В настенных канделябрах ярко горели свечи. Пламя ленивыми, молчаливыми тенями танцевали на стенах. Они вальсировали, вытягивались и замирали, когда ветер прекращал дуть на них своим ледяным дыханием. Грелль непривычно молчал, вцепившись клещиком в руку Себастьяна. Обычно, он всё время трещал без умолку, строя глазки моему дворецкому. А тут притих, как мышка в присутствии кота, и всё время брезгливо кривил рот. Даже меня не донимал. Не похоже на него.
— Сюда, принцесса. — вкрадчиво прошипела Эллия, остановившись у высоких, двустворчатых дверей. Её голос был похож на вороний. И одновременно змеиный. Сухой, хриплый, и шипяще-насмешливый. Склонившись в поклоне, она жестом руки указала мне войти. — Великая Богиня ждёт Вас. Одну. Без сопровождения.
— Если что, вызывайте меня, принцесса. — прохладно сказал мне Себастьян, недобро сверкая глазами на гарпию. Было заметно, что ему это было не по душе, оставлять меня одну. Пусть наедине с Великой Весною из древнегреческой мифологии. Эллия лишь прикрыла свои светящиеся очи, давя неизменно хищную улыбку.
— Непременно. — отозвалась я суховато, мельком глянув в кровавые очи демона-дворецкого. В животе скрутило от этого кислотно-въедливого взгляда. Всё ещё злиться из-за Адриана? Ну и пусть! Его личная неприязнь к жнецу меня не волнует. Я красноречиво хмыкнула, и перевела взгляд на насупленного жнеца. — Не подпускай его к Гробовщику.
— Об этом можешь не беспокоиться. — жнец вздрогнул, выныривая из своих мыслей, и расплылся в кровожадной улыбке. С сердечками в глазах глядел на Себастьяна, поиграв бровями. Ну вот, к нам вернулся обычный Грелль! Аж от сердца отлегло. Двинутый на всю голову, но без него скучно. У каждой принцессы должен же быть шут? А Грелль умел развлекать. Себастьян скосил на него злобный взгляд, обречённо вздыхая.
Я вошла в просторный зал, залитый лунным серебристым светом. В высоких, арочных окнах отсутствовали стёкла. Двери за мной тяжело закрылись, громко скрипнув в тишине. Эхо словно раскаты грома, прокатилось по всему помещению, пачкая пол, стены и потолок. У окна спиной ко мне стояла тонкая, женская фигурка в белоснежном одеянии. Я смело приблизилась к ней, путаясь в пышных юбках. Фигурка, похожая на хрупкую, хрустальную статуэтку обернулась. На меня глянули ярко-зелёные, как молодая листва, миндалевидные глаза. С пушистыми, цвета червленого золота, длинными ресницами. Фарфоровая кожа, чистая и сияющая. Густые, медного цвета волнистые волосы, ниспадающие до самых колен. В них были вплетены живые, полевые цветы. Юное, очень красивое личико в форме сердечка. Мягкие, розовые губки растянулись в приветливо-ласковой улыбке. Но, несмотря на всю эфемерность облика, во взгляде чувствовалась божественная сила и власть.
— Доброй ночи, принцесса рода Ди Анжело. Как тебе бал? Ты уже успела потанцевать с моим гостем? — Богиня плавно и величественно качнулась ко мне, шелестя юбками роскошного платья-тоги. С понимающим вздохом добавила. — Этот жнец, и правда очень красив. Как и твой ручной демон. Однако, красивые мужчины столь же коварны и хитры. У них на первом месте всегда будут собственные желания и цели. А уж любовь… Ах, это смертельно-прекрасное чувство! Способное превратить любое сердце в разбитые осколки. Уничтожить всё светлое в душе, порождая в ней кровожадную тьму. Заставляя нас идти на подвиги, или же на верную погибель.
Голос у Богини Весны был словно сплетён из света. Он словно солнышко, согревающий колосья в поле. Обещающий хороший урожай. Сама богиня олицетворяла жизнь. Касаясь своей божественной рукою, она вдыхала жизнь в мёртвую природу. Она оживала под её благословлённым дыханием. Распускались цветы. Пробивалась сквозь стылую землю, молодая трава. На деревьях набухали почки. От дыхания весны таяли льды, реки и озёра журчали веселее и быстрее. Воздух наполнялся звонким пением птиц, и запахом свежеиспечённой выпечки. Природа просыпалась ото сна, после зимних, суровых холодов.
— Богиня, ты позвала меня сюда, чтобы обсудить со мной жнеца? — усомнилась я в правильности своего визита.
— Нет конечно. — насмешливыми изумрудами сверкали глаза Персефоны. — Но, я не слепая, Розалина. Я знаю, что ты влюблена в этого Серебряного Лиса.
— Это всё равно что влюбится в камень. — на вздохе призналась я. — Холодный и бездушный. Камни не умеют любить. Так и Адриан. Он такой же равнодушный, бездушный и холодный.
— Это так мне знакомо. Аид тоже стал таким же. Он клялся в вечной любви, а сам изменял мне на стороне. А я его до сих пор люблю.
Персефона говорила это с грустью в голосе, изогнув пухлые губки в горькой улыбке. А я теперь уже окончательно заблудилась в лабиринте отношений Персефоны, Аида и Аполлона.
— Версию двух божественных мужиков я уже слышала. — усмехнулась я, скрещивая руки на груди. И смотрела на Персефону с ироничной насмешкой. — Интересно послушать твою, богиня Весны.
— Научись для начала относиться с почтением к древним богам, смертная! — Грозно посоветовала мне Персефона, хмуря соболиные бровки. — И советую не разговаривать со мной в таком тоне. Не забывай, кто перед тобой.
— Прошу прощения, Богиня. — поубавила я свой норов, склонившись перед ней в поклоне. Выпрямившись, смело посмотрела на её божественно-хмурый лик. — Просто, уж слишком много на меня навалилось в последнее время. Я нервная и взвинченная из-за всех этих событий. Меня словно тряпку, рвут на части. И каждый от меня что-то требует. И мне страшно. Я запуталась в своих собственных чувствах. Моя жизнь похожа на вечный хаос.
— Да, ты права. Я наблюдала за тобой. Ты действительно многое пережила за свою жизнь. Но, ты не сломалась. Ты крепкая и сильная, девочка. — смягчила Богиня тон и взгляд. — Я прощаю твою импульсивность. А теперь, присядем, выпьем по бокальчику амброзии, и поговорим по душам. Как женщина с женщиной. И я расскажу тебе истинную правду обо мне и моём муже. Нам обеим есть, что обсудить.
— Я помогу, чем смогу, Богиня. — устало улыбнулась я. — Хотя, в любовных делах я ничего не смыслю. С ней мы не в ладах.
— Почему ты не попросишь помощи у Афродиты? — спросила Персефона. — У самой богини любви?
— Сомневаюсь, что она может заставить мёртвое сердце полюбить живое. — Ответила я, глядя на Богиню с юным ликом. — Разве это не будет всего лишь чарами? Я такую любовь не хочу. Это всего лишь фальшь и иллюзия.
Персефона лишь согласно-задумчиво покивала, и взмахнула рукою. Прямо из воздуха материализовались два кресла и столик. Из тени зала бесшумно выплыли две девушки-служанки с кубками в руках. На столе появились фрукты в вазах, и высокие, тонконогие канделябры. Свечи вспыхнули ярко, освещая прекрасное лицо Богини Весны и плодородия. Она величаво опустилась в кресло, жестом указав сесть и мне, благосклонно склонив медную голову. Я присела, принимая из рук молчаливой служанки кубок. Золотая жидкость светилась, как солнце в бокале. Амброзия была прохладной, и освежающе-бодрящей. Её вкус невозможно было ни с чем сравнить. Персефона тоже с наслаждением отхлебнула из бокала. И лишь потом заговорила.
— Я была капризной в юности. Моя мать, Деметра, меня очень любила, баловала, и спускала с рук все мои выходки. Я любила петь и танцевать на поляне вместе с лесными нимфами. Больше я ничего не умела, кроме как развлекаться и пить амброзию. Время моего расцвета ещё не пришло. Но, я уже была готова по годам к замужеству. Хотя, время у богинь и богов течёт совсем по другому. Мы — не люди. Мы бессмертные создания. Ко мне сватался сам Бог Света, Аполлон. Но, я ему всё время отказывала в ухаживаниях. Да. Он красивый был юноша. В его кудрях горело само солнышко. А глаза, словно голубое полотно небес. Он легко мог покорить любую. Но, моё сердце никем так и не было затронуто. К Аполлону я была совершенно равнодушна. Я просто иногда позволяла ему навещать меня, и рассказывать о мире смертных. Я лишь хотела однажды спуститься с Олимпа на землю. И самой посмотреть на то, чем и как живут обычные люди. Ведь их мир был так интересен мне! Но, возможности пока не было. Гуляя по берегу реки, я потеряла бдительность и расслабилась. Вот тогда я и встретилась с самим владыкой подземного царства. - Персефона улыбнулась той девичьей улыбкой, которая обычно появляется перед тем, кто нравиться. Механически наматывала локон на пальчик с длинным ногтем. В её зелёных глазах отражались блики от горящего пламени свечей. Да, как я её понимаю! У самой такая улыбка могла появляться чаще, если бы мои чувства были взаимны. Моя улыбка может быть только грустной. Или губы кривиться от подступающих к горлу рыданий. Я тяжело сглотнула, прогоняя прочь мысли об Адриане.
— Как ты поняла, что влюбилась в Аида? — с интересом спросила я ушедшую в себя Богиню. Та моргнула, и будто бы очнулась, выплывая на поверхность реальности из моря своих мечтаний. — Он действительно привлекательный мужчина. Как женщина это говорю. Цепляется взгляд за него! А каким могуществом и силой обладает… Аж в дрожь бросает!
— О-о! А как он красиво ухаживал за мною! — засмеялась Весна, жестикулируя руками. Её глаза возбуждённо блестели. На щеках появился румянец. Она отщипнула виноградинку от грозди, и закинула в рот. Пригубив бокал, продолжила. — А сколько натерпелся от меня! Воистину божественная выдержка и терпение у Аида! Едва я оказалась в царстве печали, смерти и скорби, была очень напугана. Только представь себе! Гуляешь себе, в сопровождении своей свиты, и тут бац! Тебя хватают, перекидывают на плечо, и увозят насильно на колеснице прямо в ад! Да ещё и сам Бог смерти! Я кричала, брыкалась, плакала и молила вернуть меня к матери. Но, мои слёзы и мольбы его не трогали. Он мог бы по иному ко мне, как вы смертные сейчас выражаетесь, подкатить. Не варварски похищать, и запирать на замок. А поухаживать, дарить цветы и подарки! И я постепенно бы привыкла к нему, и полюбила. А Аид что? Только и сверкал на меня своими красивыми глазками цвета янтаря. И в большем случае молчал, ожидая от меня покорности и послушания. И твердил при этом с упрямостью осла, что любит, и ждёт от меня сейчас же того же. Глупый, грубый мужик! Я боялась его. Я каждый раз вздрагивала, едва он чёрной тенью вырастал на пороге моей комнаты. И просто молча рассматривал, усаживаясь в кресло напротив кровати. Аж в дрожь бросало от его взгляда! Но… Аид был красив, как Бог! Впрочем, он и есть Бог! Смуглая кожа, крепкие мышцы, волосы цвета воронова крыла… Высокий и сильный. Мечта любой Богини! Они все, все были ему не интересны! Кроме меня. А я что? А я долго не могла смириться с тем, что вскоре стану женою Бога подземного царства! Я отказывалась есть и пить. И тихонько плакала в шкуру какого-то животного, расстеленную на кровати в роскошной комнате, больше напоминающую клетку. Мой отец, Зевс согласился отдать меня в жёны Аиду. Я честно, пыталась привыкнуть к статусу жены. Аид изменился. Он стал ухаживать за мною, как я и мечтала. Дарил цветы, гулял со мной вдоль реки Лета, показывал удивительные места в своём царстве. Был внимателен и нежен. И я сама не заметила, как влюбилась в него. Мы поженились, и провели лучшую ночь, полную огня, страсти и любви. Я забеременела, и родила ему сына и дочь. Мы жили душа в душу, и я как и было обговорено ранее, каждые полгода выходила наружу. Чтобы наступала весна, и уходила с приходом осени обратно к мужу. Я была счастлива, как женщина и мать. Пока не застала Аида с другой. Смертной женщиной. Я застала их, когда прогуливалась по Венеции в другом теле, оставив своё в своём храме. Разразился скандал. Я подала на развод, в расстроенных чувствах пришла к Аполлону, чтобы поговорить с ним, посоветоваться и излить душу. Мы были друзьями, не более. А Аид счёл иначе. Он не так всё понял! Аполлон всего лишь меня обнял! А мужу показалось, что я так решила ему отомстить, изменив с Аполлоном. Снова был скандал. И я, не выдержав сошедшего с ума от ревности мужа, покинула подземное царство. Снова оставив своё настоящее тело, с помощью специального зелья, позволяющее переселять душу в другие тела. И вот, как ты могла заметить, я сейчас перед тобою настоящая.
— Да, я сразу это почувствовала, Богиня. — согласилась я. — Не рискуешь так попасться Аиду? Он ищет тебя. Что ты хочешь, чтобы я для тебя сделала?
— Он не сможет попасть сюда. И я хочу, чтобы ты помирила нас с Аидом. — серьёзно заявила Персефона. — Существует волшебный артефакт в виде зеркала. Он находиться у одного оракула. Оно способно показывать всё. И я хочу, чтобы ты добыла его для меня. Я могу доказать мужу, что я ему никогда не изменяла. Я уже давно его простила. И хочу вернуться домой.
— И где мне искать этого оракула?
— Она работает в доме, под названием «Лунная ночь.» — подсказала Персефона.
— Это же бордель! — ужаснулась я. — Ты хочешь, чтобы я отправилась в такое место?
— У тебя нет другого выбора. — безжалостно молвит Богиня, потягивая амброзию. — Твой долг, это помогать нам, Богам Олимпа. Таково твоё проклятие. А я, так уж и быть, окажу тебе услугу. Подумай хорошенько, чего бы ты хотела. Бал ещё в самом разгаре! Отправляйся развлекаться, Розалина Ди Анжело. На моём балу присутствует всякого рода нечисть. Вампиры, оборотни, и прочие порождения ночи. Но, не бойся. Тебя они не посмеют тронуть. Ты всем нам нужна. Хотя, твоя кровь обладает целебными свойствами. Только, никому об этом не говори! Иначе станешь для них добычей. Ни в коем случае не поранься! Иначе, мои гости тебя на части порвут. А теперь ступай. Всё равно до рассвета тебе не выйти отсюда. Барьер исчезнет только с первым лучом солнца.
Вот уж, здравствуйте! Так и знала, что обязательно будет где-то подстава! Персефона страхуется? Или же просто решила развлечься за мой счёт? Не пойму я этих богов! Теперь мне стало ещё страшнее. Я оставила Персефону в смешанных чувствах, и с тяжёлым сердцем. Теперь мне придётся находиться в большой клетке вместе с хищниками. И не дай бог поцарапаться!
***