6.Унижение или необходимость
Нельзя унижать человека, не унижаясь вместе с ним…
₰₰₰
На улице поднялся сильный ветер. Каштановые волосы метались из стороны в сторону и лезли в глаза, вынуждая девушку морщиться. Несмотря на непогоду, Саша упорно шла вперёд, переваливаясь, словно неваляшка, из-за тяжёлых пакетов с новой одеждой и обувью. Начальница выслушала свою подчинённую и дала зарплату чуть раньше, чем остальным, однако не в силах была помочь с жильём. Девушку расстраивало такое ужасное положение дел. Где ей теперь жить? Фролова пыталась найти оптимальное решение, но все варианты разваливались, словно песочный замок на берегу океана, которому изначально не предназначалось простоять и дня.
Внутри всё перемешалось и горечь подступила к горлу — шатенку тошнило. Возможно, это происходило из-за стресса или же анемии, точно нельзя сказать. Факт остаётся фактом — юное трепещущее сердце покрылось новыми рубцами и кровоточило изнутри. Эмоции то выплёскивались наружу, то прятались где-то в глубине, но в конечном счёте остался лишь страх неизвестности.
Шагая по широкому мосту, Александра смотрела вниз, а золотые глаза стали похожи на бронзу и не сверкали, как раньше, наоборот — погасли, словно свет умершего светлячка. Покрытые мозолями руки покраснели от холода, а губы потрескались. Ноги сводило и хотелось присесть на лавочку, но поблизости её не было, так что сиротке пришлось и дальше ковылять по нескончаемому мосту. Речка заметно обмелела после апокалипсиса и сейчас напоминала грязный приток, не более.
— Холодно. Я просто ненавижу холод, — в хриплом голоске чувствовалась боль.
После сказанных слов смертная прикрыла глаза, из которых вот-вот полились бы обжигающие слёзы. Одно жалкое мгновение в темноте повлекло за собой очередное неприятное событие: Фролова оступилась и плюхнулась на перила, а большая часть её тела перевалилась через них. Пакеты с вещами, к счастью, упали рядом с ней, однако часть одежды всё же вылетела на грязную землю. Широко распахнутые золотые глаза смотрели вниз, а сердце нещадно колотилось в груди. Страх обуял девушку с головы до пят, и она неожиданно для себя поняла, что чертовски боится умереть. Спустя несколько секунд горничная глубоко задышала, панически глотая холодный воздух.
— Ты в порядке? — поинтересовался зеленоглазый незнакомец, снимая девушку с перил: он еле успел схватить её за шкирку, чтобы та окончательно не перевернулась «за борт».
Высокий парень взирал на неё спокойным, выжидающим взглядом. Его невозмутимость была естественной, а такое качество довольно редкое для человека. Чёрные, словно тьма, волосы, аккуратно уложенные назад, немного растрепались под натиском нескончаемых порывов осеннего ветра; однако юноша не стал заморачиваться по этому поводу. Серое длинное пальто было безнадёжно испачкано, ведь Саша случайно упёрлась ботинками в плотную ткань, пока висела на волоске от смерти, но прохожий и на этом не зацикливал своё внимание.
Шокированная шатенка нехотя повернула голову и кивнула в знак благодарности и согласия на поставленный вопрос. Она торопливо положила вещи в пакет и направилась в особняк, еле сдерживая поток ругательств. Парень прикрыл глаза и невесомо улыбнулся, поражаясь реакции незнакомки на спасение — её толком то и не было. Создавалось впечатление, будто девушка каждый день ходит по лезвию ножа, и такие происшествия — лишь обыденность, не более.
Особняк Второго Основателя.
В кабинете раздался стук бокала о стеклянный столик — время обеда для аристократа. Александра, словно умирающий лебедь, выполняла свою работу, думая о том, как выжить. Основатель сегодня не планировал никуда выезжать, поэтому разгребал накопившуюся бумажную работу. Вампир молча наблюдал за подчинённой, отчётливо осознавая, что у девушки что-то случилось. Непонятное, давно забытое чувство накрыло алоглазого с головой, не давая сосредоточиться на содержимом документов. Неужели это были отголоски тревоги?
— Ты, наверное, слышала про ночной инцидент, — невзначай произнёс Вальдо, переворачивая очередную страницу, — во всём городе скорее всего придётся менять трубы.
Саша стиснула зубы, сдерживая слёзы. Она не могла контролировать своё тело, которое непроизвольно задрожало, а дыхание сбилось. Мужчина мгновенно перевёл свой слегка растерянный взгляд на служанку. Клыки точно молния пронзила, а в груди всё сжалось; горло горело, будто изнутри его изодрали в клочья необузданные звери. Правитель сдержанно выдохнул и отвернулся, нервно поправляя воротник собственной рубашки. Он решил, что пока прервёт их с Фроловой непонятные отношения и сведёт общение до минимума: без лишних прикосновений и напористости… Однако сейчас бессмертному хотелось сжать в своих объятьях золотоглазую и зарыться пальцами в её коротких волосах, вдыхать ненавязчивый, но пленительный аромат и бесконечно целовать, кусать, трогать в тех местах, где действительно хотелось бы, но не дозволено.
— М-м… Д-да, это мой дом сгорел, — девушка ещё больше задрожала и, не выдержав, разревелась.
Огрубевшие от тяжёлой работы ладони потянулись к лицу, в попытке вытереть слёзы. Джиллес приоткрыл рот, поражаясь собственным чувствам. Он просто замер, не в силах отвести взгляд от плачущей девушки; его равнодушные глаза наполнились сочувствием, а рука потянулась к служанке — мужчина хотел притянуть к себе горничную и утешить, но мгновенно остановился. Аристократ не должен был проявлять слабость по отношению к смертной, по крайней мере сейчас, пока она так реагирует на его действия.
А ей действительно хотелось тепла и утешения, словно маленькой беззащитной девочке. Саша мечтала оказаться в объятьях старшего брата и крепко прижаться к его груди, вновь ощутить запах пряности, смело рассказать обо всех своих переживаниях. К сожалению, служанку давно уже никто не утешал, не выслушивал, да и смертная ничего не говорила — отвыкла жаловаться на жизнь. Фролова вспомнила, как чуть не умерла сегодня, и задумалась о нынешнем ничтожном положении.
«Я такая жалкая. На что надеюсь? Неужели на то, что он пожалеет меня? Вальдо не смотрит в мою сторону, даже отвернулся от отвращения. Мне ничего не остаётся, кроме как ползать на коленях и умолять его о милости… Унижаться и ещё раз унижаться, переступив через гордость. Я так не хочу, но, может, получится, если…»
Животные зрачки непроизвольно расширились, когда девушка встала на колени перед Вальдо и склонив голову, начала о чём-то робко просить:
— Я-я понимаю, что не достойна вашего внимания, но, прошу, выслушайте меня! Мне негде больше жить, а все знакомые находятся в трудном положении и не могут приютить меня, — Фролова запнулась и, сделав несколько глубоких вдохов, продолжила, — п-поэтому умоляю вас, разрешите мне остаться здесь… Я готова спать в каморке, если придётся, или работать в два раза больше или… Если хотите, можете пить мою кровь сколько душе будет угодно… Т-только прошу, позвольте мне остаться… Я всё сделаю, как вы скажите!
Вампир впал в ступор, но на его лице это никак не отражалось. Когда шатенка подняла свои заплаканные глаза, то остолбенела, увидев высокомерный взгляд и отблеск злости в кровавых очах. Джиллес закипал от негодования, услышав подобную речь. Мужчина и не подозревал, что девушка думает о нём, как о тиране, который и в грош не ставит её хрупкую человеческую жизнь. Мужчина не понимал, почему до смертной никак не дойдёт, что он не играет с ней, а относится вполне серьёзно.
— Хм, всё что угодно сделаешь? — холодно молвил аристократ и схватил горничную за подбородок, не позволяя той отвести испуганный взгляд. — А что, если я захочу тебя? Неужели позволишь мне взять то, что пожелаю, так просто? — губы смертной задрожали, а сердцебиение ускорилось до бешеного темпа. К щекам прилила кровь, а изо рта вырвался непонятный звук.
— Н-но вы ведь не захотите. Вы обещали мне и не можете нарушить слово! — вложив остатки смелости, выпалила Фролова и в ту же секунду услышала скрежет зубов Вальдо.
Хищник, наплевав на важные документы, повалил шатенку на стол, яростно вдавливая ту в стекло до хруста костей. Бледное личико исказилось от боли, а дрожащие веки не желали открываться. Вампир действовал расчётливо и хладнокровно, ведь служанка уже довела его до ручки, вытворяя подобные вещи.
«Хватит. Обещание? К чёрту его!»
— Я обещал? Не могу?!
Аристократ не чувствовал и капельки сопротивления, поэтому спокойно опустил свою ладонь на оголённое бедро и начал невесомо водить по девичьей ноге, вгоняя девицу в краску. Мужчина наклонился к тонкой шее, но не для того, чтобы укусить, напротив — он словно котёнок, так нежно и незатейливо целовал тонкую кожу, щекоча девушку своими волосами. Александра распахнула глаза и покраснела до кончиков ушей, поражаясь такой нежности. Джиллес хотел наказать её, но потом вернулся к здравомыслию. Девушка запуталась, и он знал, что сам являлся причиной такого явного недопонимания. Злость сменилась лаской, ведь аристократ всё же решился показать хотя бы часть своих истинных намерений. Хладнокровие, присущее ему, ушло на второй план, позволяя чувствам играть свою немаловажную роль.
— Такое глупое обещание, не находишь? — говоря это, Джиллес смотрел прямиком в полуоткрытые глаза.
Хриплый баритон казался таким искренним и цепляющим, что пленница расслабилась и позволила себе дерзость — без зазрений совести смотреть в кровавые очи. Внизу живота всё напряглось от нахлынувшего возбуждения, и горничная попыталась свести колени, совсем позабыв, в каком положении находится. Правитель в ответ на сие действие непроизвольно улыбнулся, а Фролова напряглась ещё больше, стыдясь реакции собственного тела. Его редкая улыбка была такой искренней, что Саше захотелось верить Основателю…
Затуманенный взгляд блуждал по девичьему лицу и остановился на аккуратных губах, в которые так и не терпелось вцепиться. Вальдо напряжённо выдохнул и наклонился ещё ниже, соприкасаясь лбом со своей подчинённой. Девушка вздрогнула и часто задышала, не отрывая глаз от бледных губ. Она готова была переступить эту запретную черту и прыгнуть со скалы в затягивающий омут желаний.
— М-м, — непроизвольно вырвалось, когда аристократ дотронулся кончиком языка до верхней губы… Всего мгновение и…
— Господин, Инна Вишневская прибыла по вашему приказу, — за дверью раздался голос слуги и Джиллес мгновенно слез с девушки, а Саша поднялась со стола и отошла в сторону, поправляя форму и утирая остатки слёз.
— Пусть войдёт, — безэмоционально выдал аристократ, выжидающе смотря на спину горничной, которая так и не удосужилась повернуться к господину лицом.
Рыжеволосая бестия, войдя в кабинет, сразу уставилась на Сашу как на врага народа. Фролова же встала, словно беженка, у двери и смотрела в пол, стыдясь поднять взгляд на своего господина. Они ведь только что занимались отнюдь не приличными вещами, ещё и его подстилка заявилась так не вовремя.
— Мой господин, я так рада снова видеть вас, — наполненный любовью голос прозвучал в комнате, прерывая долгое молчание.
— Эрнест, — игнорируя девицу, начал Джиллес, — выдели девушке комнату на третьем этаже в качестве временного жилья. Её дом сгорел сегодня ночью. Затем принеси мне отчёт по разделу государственной земли среди аристократов.
— Да, мой Лорд. Пошли, — блондин окинул горничную презрительным взглядом и открыл дверь, пропуская её вперёд. Он не мог вести себя неподобающе при господине.
Шатенка так и не посмотрела в сторону хозяина, лишь покорно отправилась за верным псом Вальдо. Он привёл её к комнате и кинул на последок парочку фраз, касающихся уборки и тому подобных вещей. Фролова, находясь в прострации, выслушала всё, а затем, заперев дверь, плюхнулась на кровать, крепко обнимая подушку. Смертная до сих пор не верила в происходящее и теперь понятия не имела, как вести себя с Вальдо. Он так быстро переключился на «снежный» режим, чем поразил юную особу до глубины души. Ещё и рыжая ведьма заявилась так не вовремя, сражая наповал своим враждебным взглядом… Одно только радовало — проблема с жильём полностью решена.
— Ну и что мне теперь делать?!