Три одиночества [ Diabolik lovers ]

Я шёл за перебинтованным парнем, осторожно держащим меня за ткань рубашки. Положив свою руку на шею, я удивился её холоду. От воспоминаний событий минутной давности изнутри поднялся приступ кашля: словно я до сих пор не мог отдышаться от хватки высокого вампира. По плечам пробежались мурашки, и перед глазами опять потемнело. Липкий холод в районе живота словно расползался по внутренностям, и я задержал дыхание, останавливаясь.

Тёмная пелена перед глазами медленно рассосалась, и я встретился с взглядом «грустных» глаз парня, всё ещё держащего ткань моего рукава между своими пальцами. Тот, увидев, что я вышел с ним на контакт, молча пошёл дальше: мы прошли мимо лестницы с четвёртого этажа, останавливаясь рядом с дверью пустого кабинета. Я попытался отмахнуться от навязчивых мыслей.

Войдя внутрь вслед за не отцепляющимся от меня незнакомцем, я прищурился, когда тот включил в комнате свет. Помещение выглядело как медпункт, но без большого количества оборудования. В смежной с небольшим кабинетом комнате стояло три койки. На одну из них меня усадил обладатель вьющихся тёмно-бирюзовых волос.

— Я помогу, — тихо произнёс парень, стоя напротив меня. — Ведь тебе... не нравится боль.

Я немного рассеяно посмотрел на свои ладони, замечая, что на руке, куда кусал Канато, сильно проступают вены. Тем временем странный парень примерно одного со мной роста обошёл меня на койке, проходя, по звукам, к шкафчикам у противоположной к входу стены комнаты. В ушах неприятно запищало, и я прикрыл глаза, на секунды теряя способность обозначить себя в окружающем пространстве.

Звук придвинутого ближе стула вывел меня из этого состояния, и я поднял глаза, смотря на севшего напротив парня. Тот казался очень тощим и каким-то болезным, особенно с бинтами на его руках. Его тонкие руки потянулись к моей ладони, останавливаясь за несколько сантиметров до неё. Я напряжённо посмотрел в серо-фиолетовые глаза напротив.

— Я обработаю, — снова подал голос парень. Мой взгляд упал на раскрытую аптечку, лежащую на койке рядом со мной. Я и не заметил, когда парень поместил её здесь.

Неуверенно разжав инстинктивно сжатую в кулак ладонь, прижатую к груди в защитном жесте, я протянул её незнакомцу. Тот осторожно положил мою руку, ранами от укусов вверх, на свои колени. Вздрагивать от холода его рук не приходилось, потому что запястье уже не различало холодных температур.

Ощутив лишь небольшое покалывание от обеззараживающего средства, нанесённого на мою кожу при помощи куска ваты, я пытался сосредоточенно следить за действиями перебинтованных рук парня. Что за сюрреализм вообще происходит с момента моего заселения к Сакамаки?

Наклеив пластыри на несколько ранок от клыков, бледный парень, не выпуская моей руки из своих ладоней, аккуратно прошёлся по местам укусов большим пальцем. Я смог заметить, как медленно поднимается и опускается его грудная клетка.

— Тебе не нравится боль... Я это знаю.

Зевнув, я прикрыл рот свободной рукой, плавно вытягивая другую из слабого захвата перебинтованного парня. Приоткрыв после этого свои глаза, я отчего-то завис на острых чертах европеоидного лица студента. Что-то в голове вяло пошевелилось, шепча о том, что я уже видел это лицо когда-то давно, очень давно. Пока парень молчаливо отвечал мне своим взглядом, я копошился в памяти, пытаясь опознать его. В голове всплыла повторяемая фраза ученика о том, что мне «не нравится боль».

— Мы... встречались раньше? — впервые за долгое время разомкнув обсохшие губы, я задал вопрос парню напротив. Тот немного улыбнулся, и мне показалось, что что-то в его глазах заблестело.

— Ты помнишь!

Flashback

— Вернись обратно, сучёныш!

Тощий ребёнок лет семи проносился по ночным улицам спального района в своей пижаме. Спина его нещадно горела, и перед глазами стояла замыленная горячими слезами пелена. Маленькое тело его содрогалось, но ребёнок словно не замечал небольших камешков, врезающихся в его голые стопы, или холода ночного воздуха. Грудная клетка, сокращаясь, заставляла хлипкое тело мальчика судорожно хватать воздуха; но тот не замедлялся, стремительно убегая всё дальше и дальше от родного дома.

Он боялся оборачиваться. Он знал, точно знал, что отец погонится за ним. И обязательно догонит, и продолжит наносить ему удары один за другим. Боже, только бы он не взял с собой нож! Тот самый, чьим лезвием была разорвана пижама мальчика.

Кто-то должен помочь ему, должен! Он должен найти хоть кого-нибудь, чтобы отец постеснялся избивать его. Он не будет причинять ему боль при незнакомцах...

Два молодых парня шли по улице, держа в руках по картонному стаканчику с горячими напитками в них. Лица их выражали спокойствие, и они изредка обменивались словами, наслаждаясь спокойствием ночных улиц спального района. Всё-таки, это была первая прогулка Руки и Азусы в городе за долгий промежуток времени.

Ребёнок в пижаме, заметив спасительную фигуру, освещённую уличными фонарями, жалобно и рвано пискнул, вбегая в ноги обернувшегося в его сторону человека. Крепко обвив их своими руками, он зарыл своё лицо в полах длинного пальто мужчины, неразборчиво бормоча что-то себе под нос.

Нахмурившись, пара вампиров обменялась взглядами, после возвращаясь к тощему мальчику с залитой кровью спиной. Тот отчаянно вцепился в ноги Руки, тяжело всхлипывая и дрожа всем своим крохотным тельцем.

Передав свой напиток Азусе, темноволосый парень вытащил из кармана своего пальто телефон. Пока брюнет набирал номер экстренной службы, обладатель серо-фиолетовых глаз осторожно присел рядом с мальчиком, зачарованно смотря на дрожащего ребёнка и ставя напитки на асфальт. Сладкий аромат крови забился Азусе в нос. Положив холодную руку на волосы мальчика, он не решился гладить их. Ошарашенным взглядом он встретился с худым лицом ребёнка, повернувшегося к нему. Сосредоточение горя и боли в этом хрупком существе навсегда останется в его памяти.

Уже сидя напротив кабинета, где лежал вбежавший в Руки мальчик, Азуса потерянным взглядом смотрел на свои забинтованные руки. Обладатель тёмно-бирюзовых волос глубоко погрузился в свои мысли; подошедший к нему Руки с удивлением различил нахмуренные брови на лице своего брата. Подняв свою голову к лицу брюнета, Азуса тихим голосом спросил, что теперь будет с ребёнком.

Для Руки видеть брата в таком состоянии было больно. Настолько же неприятно ему было сообщать о том, что врачи позаботятся о ребёнке, покалеченном своим же отцом.

End of Flashback

— Это были вы... — я изумлённо произнёс, с помощью тихого голоса парня передо мной восстанавливая болезненные воспоминания. Неужели те два человека, в которых мне посчастливилось вбежать посреди ночи ещё будучи ребёнком, были вампирами? Каковы вообще были шансы нашей встречи?

— Я рад, что ты помнишь меня, — вновь взяв мою руку с обработанными ранами в свои, произнёс бледный парень. Его ладони осторожно, но крепко сжали мою. — Теперь ты... жертвенная невеста Сакамаки?

Сквозь последнюю фразу вампира просочились нотки желчи. Опущенный с небес на землю этими словами, я угрюмо кивнул, вновь чувствуя навалившуюся на плечи усталость. Подняв взгляд на парня, я спросил, как его зовут. Столько лет я не знал простого имени человека, благодаря которому смог остаться в живых...

— Азуса Муками, — произнёс обладатель волнистых волос. Я кивнул, называя своё имя. Азуса сказал, что помнит его.

Между нами повисло молчание. Я, чувствуя разливающуюся в груди печаль, подбирал слова для благодарности студента за моё спасение, но те никак не хотели задерживаться в голове. Краем глаза я заметил появление ещё одного ученика в одном с нами помещении.

— Азуса, Юма сказал, что ты тут... — повернув голову, обладатель волнистых волос кивнул. Я мельком бросил взгляд на блондина, волосы которого закрывали один его глаз. Он стоял, скрестив руки на груди и опираясь плечом на стену. Блондин успешно проигнорировал моё существование, смотря только на подошедшего к нему Азусу. — Нам пора идти на уроки, они скоро начнутся.

Вампиры не затруднились передвижением «человеческими путями», растворяясь в воздухе в считаные секунды. Тяжело вздохнув, я ещё долгую минуту пытался найти в себе силы подняться с койки. От этих вампиров в моей жизни одни неприятности... Азуса не в счёт.

Рывком встав с койки, я немного пошатнулся, но устоял на ногах. В это раз в глазах не потемнело. Нетвёрдой походкой выйдя из медпункта, я прикрыл за собой дверь, с облегчением замечая, что в коридорах четвёртого этажа так никого и не появилось. Преодолев давшийся тяжело спуск по лестнице, я достиг классной комнаты, в которой, на удивление, нашёл только Субару. Тот сидел за своей партой, словно не сдвигался со своего места весь час, который длилась обеденная перемена.

Не обращая внимания на взгляд красных глаз, направленных в мою сторону, я кое-как сел за свою парту. Голова не хотела держаться без опоры, и я разрешил ей упасть на твёрдое покрытие парты. До урока оставалось ещё десять минут, и я мог позволить себе немного вздремнуть...

***

Всё вокруг содрогнулось, заставляя меня резко поднять голову вверх. Еле разлепив глаза, я медленно осмотрел пустую классную комнату, после чего встретился с опять чем-то раздражёнными красными глазами. Кое-как сосредоточившись на лице альбиноса, я устало вздохнул. Кулак вампира был впечатан в парту – похоже, тот не нашёл лучшего способа разбудить меня.

— В следующий раз, пожалуйста, просто позови меня, — не смотря больше в глаза Субару, я сложил пенал в школьную сумку, после чего поднялся из-за парты. Странно. Обычно я редко спал на уроках, стойко выдерживая время учёбы даже тогда, когда ночью спать удавалось лишь три часа. Скорее всего, так сказывается потеря крови... Грёбанные вампиры.

Фыркнув, я быстрым шагом проследовал за перешедшим в режим игнорирования меня Субару. Оставшаяся часть студентов школы переодевалась внизу, когда я, следуя за вампиром, прошёл мимо них. Несколько девушек, моих одноклассниц и не только, обернулись в нашу сторону. Краем уха я смог уловить нарастание их шёпота.

Уже сидя в салоне машины со всеми шестью братьями, я вновь погрузился в мысли. Завтра – суббота, и школа «Рётэй», насколько я смог узнать из мельком просмотренного расписания занятий, не работает по выходным. Вот и славно: завтра у меня, наконец, появится время упорядочить и переварить всё происходящее. Что я успел сделать за сегодня? Какие из задач я смогу ещё выполнить?

Я тяжело выдохнул, закрывая лицо руками и протирая уставшие глаза. Вампиры вокруг казались незаинтересованными.

Представить себе не могу, как на моём месте себя чувствовали другие девушки. Если даже мне тяжело выносить подобную гнетущую обстановку.

Когда лимузин остановился напротив ворот поместья, я первым выскользнул из машины. Толчком открыв входные двери, я напряжённо вошёл в здание, собираясь как можно быстрее добраться до своей комнаты с мягкой кроватью. Осуществить идею, впрочем, мне было не суждено.

Крепкая хватка чьих-то холодных пальцев на запястье с обработанными ранками от укусов остановила меня от становления на первую ступень широкой лестницы в холле. Обернувшись, я вполне ожидал увидеть нетипично круглые фиолетовые глаза. Канато всё так же прижимал к себе медведя: от взгляда на эту игрушку меня пробрали мурашки.

— Панкейки. Да, я помню.

Не дав бледному парню сказать что-либо в ответ, я сменил свой курс, всё ещё в школьной форме отправляясь в сторону кухни, обнаруженной ещё ут... вечером. Скинув сумку в углу комнаты, я решил быстрее покончить с этим, и устроить себе нормальный... обед?

Сняв пиджак и повесив его на спинку стула, по непонятным причинам стоящего в углу комнаты, я закатал рукава чёрной рубашки. Около десяти минут заняли поиски всех необходимых мне ингредиентов, после чего я смог почти полностью отдаться готовке.

Спустя ещё некоторое время, я стоял, разрезая куриное филе, обнаруженное в холодильнике. На плите в это время уже жарились панкейки, из-за чего каждые три минуты приходилось подбегать к ним. В очередной раз подавив зевок, я услышал, как дверь на кухню отворилась, и в проёме показалась низкая девушка. Тёмно-русые её волосы были собраны в низкий пучок. Очевидно, не ожидая увидеть меня здесь, носительница формы горничной поспешила просить у меня прощения.

Запаниковав вместе со служанкой, я начал махать ладонями, говоря, что ей не стоит извиняться и что она меня не потревожила.

— Вам нужно сделать тут что-то? Я не занимаю много места, так что не бойтесь, кухня всё равно большая, — натянув улыбку, произнёс я. Девушка робко кивнула, немного увереннее проходя в комнату. Отвернувшись от неё, я продолжил разрезать филе, после обваливая его в смеси специй и выкладывая на шипящую сковороду.

На душе в предвкушении вкусного обеда пели птицы. Кто бы знал, что я смогу готовить себе вкусную еду! Не то, чтобы обедов в церкви были недостаточно... Ну, лично мне – да. А тут и множество специй, и крупы с мясом на любой вкус, и даже какие-то непонятные замороженные морепродукты... Не достаёт только овощей и фруктов.

Накрыв крышкой шипящее на сковороде куриное мясо, я повернулся к тому месту, где, предположительно, находилась служанка, совершенно внезапно обнаруживая её сбоку от себя: та переворачивала панкейки, про которые я успел благополучно забыть. Заметив, что я увидел её в действии, девушка снова занервничала, быстро отходя от плиты. Я начинал немного раздражаться запуганностью служанки, но не мог злиться на неё.

— Спасибо, а то я совсем уже забыл... — произнёс я. Обладательница тёмных глаз кивнула, скромно потупив глаза в пол. Я, тем не менее, не собирался от неё отставать. — Скажите, в поместье хранятся фрукты, овощи? Я не смог найти.

— Д-да, об этом, — неуверенно произнесла девушка, отрывая взгляд от пола и виновато смотря на меня. — Мне было поручено найти вас и узнать ваши предпочтения к меню, но я не обнаружила вас в комнате, а потом ко мне подошёл Канато-сан, сказав, чтобы я сделала для него десерт, и я совсем запуталась, и пришла сюда...! Извините!

Служанка поклонилась, а я попытался насильно остановить её: но вовремя одёрнул себя, не желая нарушать личное пространство русоволосой.

— Пожалуйста, не надо мне кланяться, — я покачал головой, подавляя очередной зевок. Как я устал. — Всё в порядке, вы же всё равно нашли меня, не так ли? Так вот.

Девушка вновь выпрямилась, и теперь покраснела, избегая взгляда на моё лицо.

— ...есть ли в поместье овощи и фрукты? — ответом мне стал отрицательный кивок. — Хорошо. Тогда, пожалуйста, позаботьтесь о том, чтобы они здесь появились. Мне также нужны контейнеры для хранения еды. Ещё... наверное, не помешает молоко. И яйца. Кстати, раз уж вы здесь по просьбе Канато! Я делаю панкейки как раз для него. Вы сможете передать их ему? И добавить туда сиропа или другие добавки, какие ему нравятся?

— К-конечно! — служанка немного приободрилась. Я слегка улыбнулся, говоря, чтобы девушка точно передала, что именно я сделал вампиру панкейки. Та уверила меня в том, что не знает рецепт этого блюда и никогда ещё не готовила его Канато, так что врать смысла ей не будет. Я согласился.

Русоволосая девушка ещё некоторое время находилась на кухне, занимаясь приготовлением еды для четвёртого из Сакамаки. Приготовив остатки панкейков, я передал их служанке, которая уже держала какой-то шоколадный сироп в руках. Наконец, я смог полностью сосредоточиться на готовке блюда для себя, и вскоре закончил приготовление куриного мяса и гарнира, которым стал, традиционно, рис.

Не смущаясь кухонной обстановки, я не стал переходить в столовую, начиная есть горячее блюдо уже здесь. На лице впервые за долгое время появилась искренняя улыбка, и я с облегчением осознал, что всё время, проведённое мной в этой комнате, того стоило. Еда была горячей и не недосоленной, а это – всё, что имело значение.

Смотря на спину выходящей из кухни служанки, до этого декорировавшей десерты и выгружавшей их на поднос, я вспомнил ещё один вопрос, крутящийся до приготовления еды у меня в голове. Поспешив задать его девушке, я случайно подавился не до конца прожёванным рисом, и упустил возможность озвучить его. Получилось немного глупо, но я не сильно расстроился. В любом случае у меня будет ещё уйма возможностей задать вопросы непосредственно вампирам... Впрочем, не уверен, что это так уж хорошо.

Закончив приготовление еды, я распределил её остатки в контейнеры, предоставленные мне русоволосой девушкой, и положил их в холодильник. Завтра я даже смогу позавтракать... Надо только вовремя проснуться.

Выходил из кухни я с чувством полноты. Нельзя больше так долго морить себя голодом, даже если в этот раз получилось спонтанно. Иначе я долго здесь не протяну. Тем более, у меня впервые в жизни появился доступ к выбору того, что я хочу есть! И кулинарные навыки теперь будет где применить, кроме школьных уроков. Тот старикан и от ежемесячного участия в приготовлении пищи отстранил меня... Ладно, не будем о прошлом.

По памяти найдя дорогу обратно в свою спальню, я зашёл в неё, с облегчением не обнаруживая в помещении никаких вампиров. Скинув с себя одежду, я повесил её в шкаф, после чего с разбегу плюхнулся на кровать. «Рётэй» – хорошее учебное заведение. Без домашнего задания... Пока что.

Прикрыв глаза, я поворочался на мягком одеяле, подбирая удобное положение. После хорошего обеда меня окончательно разморило, и я был благодарен плотным шторам в комнате, не пропускавшим внутрь дневного света. С такой нагрузкой даже во время ночного режима жизни выматываешься...