Последний анархист

На светском вечере в честь дня рождения одной немалоизвестной мадам собралось более ста толстосумов. Её особняк наполнился музыкой, голосами, а окна были озарены золотым светом, который пробивался через полупрозрачный алый тюль. Чёрные силуэты то и дело проходили и кружились в танце мимо окон.

Гости смеялись, пили много шампанского и говорили обо всём, что только можно: о политике, бунтовщиках, последних новостях из столицы, недавнем выпуске газеты «Вестник моды» (преимущественно дамы), новом молодом писателе и о грабителях, хотя и последние занимали мало внимания.

- Вы слышали? Не так давно город сотрясла серия нападений вооруженной группы пару бутиков, а недавно они ворвались в дом самой Ольги Анатольевны, - говорил полушёпотом один господин.

- Ах! Бедняжка! – без притворства воскликнула сопровождающая его дама.

- Говорят, банда выносила всё, что плохо лежало и хорошо блестело: деньги, украшения, позолоченный сервиз, драгоценные камни, редкие книги и всё-всё-всё, что хоть немного отливало золотом! – присоединился к ним третий роскошно одетый молодой человек.

- Я слышала, что доходило до того, что с дам срывали элементы пышных платьев, украшенных драгоценностями. И, что самое главное, ни разу их не поймали за руку блюстители закона!

- Возмутительно, чем они только занимаются!

Конечно, разглашать об этой серии инцидентов было не принято, но все об этом знали давным-давно.

Впрочем, это никому не мешало продолжать посещать дорогие вечера. Гости уже вдоволь натанцевались и засобирались домой, учтиво благодаря хозяйку, как вдруг у ворот появился чёрный автомобиль в духе автомобиля Фрезе и Яковлева, который мог позволить себе далеко не каждый гражданин. Люди в чёрных плащах покинули свой транспорт и подошли к порогу дома. Хозяйка уж было вышла поприветствовать гостей, она была навеселе от количества выпитого. Но гости не желали вежливых приветствий. Самый высокий мужчина вынул из-под плаща охотничье ружьё и направил прямо на грудь хозяйки, медленно заводя её в дом. Весёлая музыка была приостановлена, а гости с ужасом «охнули».

Дамы, прижавшись к кавалерам, двумя руками закрывали свои колье и нервно перебирали руками, а до того непоколебимые кавалеры не спешили спасать хозяйку дома и чуть отступали назад.

- Дамы и господа! – прозвучал хорошо поставленный и полный артистизма голос самого хилого мужчины. - Не разводите паники. Это не ограбление!

На секунду в зале послышались тихие вздохи, «публика» немного повеселела и заулыбалась. Неужели хозяйка задумала такой сюрприз и хотела из разыграть? А может кто-то из гостей в качестве подарка специально устроил розыгрыш?

- Это сбор пожертвований бедствующим людям! – и все надежды рухнули. - Сейчас мои компаньоны пройдутся и соберут с вас всё, что могло бы помочь нашим братьям, оказавшимся в бедствующем положении! Да-да, именно так. Все собранные средства пойдут на помощь бедным голодным детям и их семьям, загнивающим в долговой яме. Я уверен, что наш дорогой «свет» не окажет в такой милости, - ожидая шутки, некоторые гости стали неуверенно посмеиваться – какая дерзость!

Несколько рослых мужиков во время этой пламенной речи вышли с широкими корзинами и принялись проходить по рядам, собирая колье и кольца с дам, а с мужчин их золотые часы. Стоящая уверенность в до того повеселевших лицах грудой упала вниз, и губы их скривились.

- Я сам! – восклицали кавалеры, храбро снимая с себя украшения и со скрипом зубов складывая их в корзины улыбающихся амбалов, зубов которых спереди явно не доставало, а те, что ещё не выпали отдавали желтизной. Во всех недовольных они смело тыкали обрезами и грозились пристрелить в случае неповиновения, но «артист» продолжал улыбаться и тешить своих слушателей обещаниями спустить всё на «добрые дела».

Знатно обчистив особняк, банда поволокла все корзины в и без того небольшой автомобиль.

- Благодарю за внимание, почтеннейшая публика! Хорошего вам вечера. Это хорошее дело зачтётся вам на небесах, - произносит он, делая поклон, и спиной вперёд выходит из особняка. – Святая дева Мария, это же целое состояние!

Полуживая бледная хозяйка медленно проскользила спиной по стене и принялась «охать», теряя сознание от испытанного волнения и передавившего её тела корсета.

***

- А преступники быстро запрыгивают в машину с небывалой ловкостью и увозят всё награбленное. Подумать только, какой позор! – произносит Софья Денисовна на одном из собраний.

- А не кажется ли вам, что слишком много происшествий за последнее время? Взять то же отравление на вашем... - произносит один из любопытных монархистов, но сразу же прикусывает язык, когда речь заходит об инциденте на вечере у зачинщика их собрания, съёжившись под пытливым взглядом Эдуарда, изволившего присутствовать.

- Продолжайте, Софья Денисовна, - вежливо произносит Эдуард Феодосьевич.

- И о чём это я... Ах да! Нам необходимо принять меры.

- Но что мы можем? Предлагаете нам взяться за биты и лично идти охранять каждый дом? – вопрошающее смотрит на Софью Виктория.

- А мне очень нравится Ваша идея! – встревает в разговор Лизавета, но её участие сразу пресекает сама Виктория, веером ударив её по запястью.

- Как Вы могли заметить, всё это происходит с членами монархических организаций, и я смею полагать, что всё это дело рук «Памяти Каталонии», они снова привлекают наше внимание.

- Бросьте, да они и мухи не обидят, у них кишка тонка для ограбления и налётов. Однозначно это дело рук совершенно нового сообщества, о котором мы не знаем, - вдруг произносит Дарья Алексеевна.

- Нового движения? Это глупости! Откуда и зачем им было бы взяться? Это просто шайка воров или бывших циркачей, с какой ловкостью они это проворачивают! Сколько их было за все века, – возражает Виктория.

- Если вы так хорошо разбираетесь в веках, то должны прекрасно знать, что охотничье ружьё себе может позволить далеко не каждый циркач или гражданин.

- Вы намекаете, что виновен кто-то, кто имеет связи со «светом» или сам владелец большого благосостояния?

- Именно, он даже может быть среди нас.

Зал зашумел от громких оскорбительных заявлений Дарьи Алексеевны.

- Как можно!

- Неслыханное оскорбление!

- Этого быть не может!

- Тихо! – вдруг просит Софья Денисовна. – Кто-то из нас это или совершенно новая кровь, мы обязательно узнаем, и поверьте, виновные будут отданы самому жестокому и справедливому наказанию. Если это действительно кто-то из монархистов, то знайте, что признание вины смягчит ваше наказание. А пока будьте осторожны и воздержитесь от встреч с большим скоплением людей, милиция уже занята этим делом. Объявляю эту тему временно закрытой, мы вернёмся к ней к следующему собранию, когда виновных уже обязательно поймают. А сейчас ужин, господа.

Слова об ужине взбодрили поникшую от печальных новостей публику.

- К тому же, у нас есть ещё один повод для радости! Издательство «Народное слово» на прошлой неделе согласилось с нами сотрудничать и уже выпустила в одной из газет первую нашу статью.

- «Народное слово»? Ни разу о нём не слышал. Что это за издательство такое?

- При всём желании вы можете ознакомиться с экземпляром газет, - и с этими словами Софья достаёт из коробки несколько вырезок из последнего выпуска и пускает его по столу, чтобы каждой мог ознакомиться.

- Это что, обычная новостная газета?

- Какой нам с неё толк?

- Какая грязь!

Златовласая дворянка, растянув губы в улыбке, задержала взгляд на стихах одного из молодых писателей, попавшего к ней в руки.

- Ах! Как я люблю поэзию! Я пару раз натыкалась на стихи этого автора, но кто же знал, что он публикуется именно в этой газете, - произносит она, и с некоторым романтизмом осматривает бумагу у себя в руках.

- Софья Алексеевна, да какая это поэзия! Пьяный бред доходяги, положите это обратно в коробку, - вдруг просит Дарья Алексеевна с нескольким отвращением, но Виктория Станиславовна придержала её за руку и что-то шепнула на ухо, вызвавшее у неё лёгкую улыбку. С вечера у Софьи Денисовны они успели несколько раз посетить поместья друг друга и завести пока ещё шаткую, но всё же дружбу, находя много общего.

- Софья Денисовна, позвольте мне оставить это себе, - снова просит дама свою тёску.

- Как пожелаете, мне это ни к чему, - произносит учтиво собеседница, зная, как дворянка любит собирать стихи молодых писателей и хранит их в личной библиотеке дома.

- Софья... Денисовна! – вдруг в возмущении подрывается Лизавета. – Вы что, были в издательстве и мне об этом не сообщили?

- Поверьте, душа моя, ваши работы бы точно не подлежали публикации.

- Но почему?! Они же опубликовали МОЮ статью в своей газете!

- Признаться, Наталья Владимировна... была не очень довольна вашим стилем написания, давайте побережём её хрупкую натуру.

- Ха! Если бы она оставила всё как есть, это произвело бы больший эффект на людей, я написала всё как есть!

- Наталья Владимировна? – перебивает Софья Алексеевна возмущения Лизаветы. – Значит, она знает этого молодого автора? Мне бы хотелось завести с ней знакомство.

- Знакомство?.. Я не смогу заранее уведомить её о Вашем присутствии, но каждый понедельник к полудню она приезжает показать отредактированные статьи.

- Ей Богу! Да что там можно... - снова начинает Лизавета, и её быстро перебивают.

- Я обязательно буду. Задержите её до моего приезда, - улыбаясь произносит златовласка.

- Как пожелаете.

- Давайте уже наконец поужинаем, убирайте этот сор, - просит Виктория Станиславовна, не особо впечатлённая продемонстрированными ей выпусками, и все листы отправляются в корзину, кроме одного, оставшегося в руках Софьи Алексеевны, который она бережно сложила и оставила в своих руках, любуясь своей находкой.