II
Портлэнд, штат Орегон.
От лица Сары Бейкер.
26 мая.
Сегодняшний день был почему-то холоднее других, несмотря на то, что на дворе поздняя весна. Впрочем, Портлэнд никогда не отличался солнечным тёплым климатом, сколько я себя помню. Здесь постоянно идут дожди, опускаются туманы, небо затягивается густыми, серыми, безрадостными облаками. Атмосфера этого города мне нравилась всегда, несмотря на всю его сырость и пестроту. Но только не та атмосфера, что витает вокруг нашего района.
Целый день я чувствовала себя неважно. Почему? Да хер его знает. Это обычное явление. Не бывало дней, чтобы я чувствовала себя как-то по-другому.
В каждый херовый день возьмёт да произойдёт какая-нибудь херовая херня, которая портит и без того херовое настроение. Сегодня, например, отец с утра отчитал меня за то, что я поздно прихожу домой. Не сказала бы, что меня колышат его дурацкие словечки и угнетения, но меня раздражало его присутствие рядом.
В этом доме.
В этом районе.
В этой стране.
В этом мире.
На этой ебучей планете.
Всё потому, что он никогда не был рядом со мной. Никогда не был рядом ни с кем из нас. Он - здоровенная каменная глыба. Огромный кусок льда. Наверное, тот самый, о который разбился Титаник. А вместе с ним и моя дочерняя любовь к отцу.
Смеркалось.
Противный свет уличных фонарей раздражал мои глаза, от чего хотелось их выцарапать.
Веял прохладный весенний ветерок, игриво развивая мои волосы.
Где меня носило? В рифму бы сказала, да не буду. Решила я прогуляться посреди ночи по улочкам своего района. Да, здесь красиво, богато. До того, что мне становится мерзко, если я нахожусь на улице дольше получаса. Не сказала бы, что здесь настолько уж красиво, что хочется гулять даже в тёмное время суток, но... Просто ночью у нас гораздно менее ужасно, чем днём. Или мне одной так кажется?
Мерзость.
Хотела сходить в гости, однако Райли сегодня занята. Хотя, казалось бы, что может быть важнее прогулок со мной?
Господи, что за нарциссизм... Недаром говорят, что у меня отцовские повадки.
У неё какой-то школьный проект с очередным её ухажёром-одноклассником, в которого она втюрилась, как только он обратил на неё внимание. Как его звать? Не помню точно, но имя идиотское.
Дурость какая-то.
Райли - моя первая близкая подруга. И единственная. Мы впервые встретились в прошлом году на ярмарке в честь дня нашего города. Она меня случайно толкнула с лестницы, и мы вместе покатились кубырем вниз. Она немного неуклюжая, наивная, но очень добрая и весёлая. Надо же мне как-то разнообразить мои серые, скучные, ничем не отличающиеся друг от друга дни. На самом деле, не только из-за этого. Райли замечательная. И именно она помогает мне со всем этим справиться.
Так и познакомились.
Но хорошо общаться, как подруги, стали сравнительно недавно. Около полугода назад. У неё друзей очень много. Не то, что у меня. Я бы даже сосчитать по пальцам их не смогла. Пальцев не хватит. В каждом углу нашего города обязательно найдётся человек, знающий Райли так же, как и она знает всех.
Но даже ей я не могу довериться полностью. Не знаю почему. Может, ещё рано. Может, я просто боюсь осуждения с её стороны. Хотя, какого нахер осуждения?
Она совсем не такая. Уж точно не та, кто станет осуждать свою подругу, что бы та не сотворила. Её нравы и помыслы чисты так же, как и её душа. Она всегда открывается мне. А вот я...
Я не могу. Какого-то чёрта.
Дойдя до ограды своего дома, я кинула взгляд на самую плохо освещённую часть улицы. Так хотелось войти в дом. Но нахлынули воспоминания. Картина сама рисовалась перед глазами.
_________________________________________
***
Воспоминание от лица Сары Бейкер.
Двумя месяцами ранее.
25 марта.
02:17 a.m.
Я уже битый час сидела на подоконнике, свесив ноги вниз с окна, и взирала на тёмную улицу. Ничего не видно, но все образы этой улицы раскалённой иглой нацарапаны на обратной стороне век.
Какого это, жить в самом богатом районе Портлэнда и понимать, что тебя уже тошнит от этих дорог, по которым проезжают эти дорогие тачки?
Ха. Ха. Ха.
Очень иронично.
А их владельцы высовывают руки из окон и пальцы свои гнут. И почему-то только при виде меня. Или мне так кажется.
Нет, нихуя не кажется.
Сосунки-мажорики из моей школы специально проезжают по этой улице, чтобы покрасоваться перед "красавицей-дочуркой" владельца крупнейшей газетной компании. Или как оно там называется...
Зажравшиеся твари.
Больше никак не могу их назвать.
Меня тошнит от этих фонарей, светящих особенно мерзким светом и почему-то именно на этой улице. Тошнит от всех этих домиков, расположившихся напротив. И все они как один. Все одинаковые. Такие... инкубаторские? Будто игрушечные. Ужасные.
Какого это?
О, да. Я знаю.
Почему я не оказалась в детдоме? Бесит. Бесит настолько, что не хочется здесь жить. Тупо не хочется возвращаться домой. Даже со школы.
Да. Уже все спят. Видят хорошие сны. С радостью просыпаются утром.
У меня этого нет.
Нет, я вижу сны. Конечно. Вижу. Но они не всегда бывают хорошими. Кошмары снятся настолько часто, что не понятно: всё это происходит во сне или на самом деле. Сны сливаются с реальностью. Господи, как же я это ненавижу.
Мам. Я люблю тебя. Знала бы ты, как мне тебя не хватает. Я скучаю. Очень. Надеюсь, ты в порядке. Надеюсь, ты видишь меня. Надеюсь, всё будет хорошо. Или же нет.
Минутная слабость. Дохуя же таких минут в моей жизни...
Я смотрела куда-то вдаль, далеко за дома напротив. А мысленно уже перебрала все варианты оскорблений в сторону отца. Продумала всё, что скажу ему, до мелочей, когда он вернётся домой. Но, кажется, всё зря. Он не вернётся сегодня.
Снова.
Ну да. Работа. Она же важнее.
Пфффф.
Вертится, крутится на ней днями и ночами, как белка в колесе. Приходит никакой. Даже не разговаривает, не ест, что приготовлено, не пьёт кофе, который так яро обожает. Приносит деньги, которые я в глаза не вижу. Запирается в кабинете, и всю ночь свет не потухает.
Как это он нам ещё няньку не нанял..? Это как раз в его стиле.
Хотя пусть. Пусть хоть жить туда переедет. Лишь бы перед глазами не маячил. ЕГО всё равно дома не ждут.
Вдруг послышались странные звуки с улицы. Я напрягла слух, ожидая услышать что-то стоящее. Но ничего, кроме шагов и неразборчивого бурчания где-то в конце переулка, я не услышала.
Опять наркоманы? Или алкаши? Или дети?
Нет. Какие дети? 2 часа ночи. Поздно уже.
Наркоманы. Ну конечно. Кто ж ещё? Здесь ведь их любимое место. Будто нет никаких других.
Портлэнд разделён рекой Уилламетт на две части: западную и восточную.
Наш район граничит с самым неблагополучным в городе. Удивительно, правда? Это центр, странно, что Редленд, самый криминальный район, находится рядом с нами. Полиция Редленда забивает здоровенный хер на всю правящую там преступность. Потому что берут на работу распиздяев. Ни одна кража, ни одно убийство, ни одно изнасилование не были раскрыты. Не могут найти ни одного барыги, продающего дурь и стволы даже детям, который ещё из садика не выпустились, как передают в новостях. Более того, сами сотрудники этой самой полиции любят побаловаться всякой такой дрянью. Может, именно поэтому они и закрывают на всё глаза.
Говорят, что вся малышня, ныне там живущая, вместо конфет на палочке палит шмаль и нюхает кокс, при этом не забывая кого-нибудь грохнуть парой выстрелов в башку. От таких сплетен у меня мурашки по коже. Да и не сплетни это вовсе. Наверное.
Шорох. Стук. Треск.
Все звуки оттуда. С улицы.
Боже. Здесь вам какой-то притон что ли? Как мне уже это всё надоело.
Пойти и разогнать их или остаться в комнате и наконец лечь спать?
Долго думать не пришлось. Чёрная кожаная куртка с шипами на плечах, чёрные джинсы, потрёпанные жизнью батфорды того же цвета и телефон. Мой обычный стиль, не собираюсь особо наряжаться.
Ключи были не нужны - брат дома. Я не думала ни о чём. Думала только, лишь бы Ник ничего не услышал. Я и так принесла ему много проблем в своё время.
Я спустилась по стволу массивного раскидистого дуба, что стоял прямо напротив окна моей комнаты. Да, я уже делала так, и не один раз, так что мне это легко удалось.
Как-то сбегала из дома на вечеринку, ведь была на домашнем аресте. Вырядилась, расфуфырилась, как кукла Братц. В колготках, в юбке. Ободрала нахер все колени и оставила добрую половину своих капроновых на стволе. Было нежалко. Очень даже подходило под образ. Однако колени долго заживали.
Весело было. Но это долгая история.
Скажу только, что спохватились меня не сразу. Ник искал меня по всему городу, но вдруг вспомнил, что тоже был приглашён на ту самую гулянку. Приехал, сгрёб меня в охапку и домой. А я, в усмерть обдолбанная, хохотала и била его по спине кулаками. Он тогда так переволновался, бедняга.
Прости меня, брат.
Звуки исходили из крайнего тёмного переулка на этой улице, который заканчивается тупиком. Я выбрала место, с которого удобнее всего наблюдать, стараясь не издавать лишнего шума.
Их двое. Парень и девушка. Я вроде знала её, но не могла понять, откуда. Голос кажется таким знакомым. И телосложение. А вот второго я вижу впервые. Он стоял ко мне спиной, чуть ближе и правее, чем девушка.
- Нет, ты не можешь так всё оставить. Выслушай меня! - высказала девушка своему собеседнику.
- Помолчи, дорогая. Что мы будем делать, если тебя услышат? - его голос был холодным, равнодушным, даже каким-то... неживым.
- Но я же всё сделала... правильно, - она заикалась от волнения или же от... страха?
А его ей бояться? Он ведь назвал её "дорогой". Или это какой-то маньячий фетиш?
- Ты опоздала. Время договора истекло.
- Прошу... - её мольба прозвучала так, будто это последние её слова.
- Ты бесполезна. Слишком много знаешь, - "не хватает пива и чипсов" сказала бы я, если бы это был сериал. Но это никакой не мать его, долбанный сериал.
- Я ведь люблю тебя...
- Я знаю. Но, к сожалению, не могу ответить тебе тем же. Больше нет.
Его голос звучал отдалённо, размеренно и твёрдо. От такого холодного, но приятного тона проходил мороз по коже. В его руке что-то поблёскивало, но незнакомка не могла видеть - он держал "это" за спиной.
Я вижу. Colt SOCOM, сорок пятый калибр. Эта малышка располовинит её черепушку, если он попадёт. Хотя глушак стоит. Ну это чтобы тихо было, естественно. Должного эффекта не получится.
Откуда я знаю? Да от верблюда. И это я серьёзно. Был чувак у нас по кличке Кэмэл. Криминальный авторитет. Но, я бы сказала, шестерёнка "высших". В одно время связалась с ним на свою голову. Научил меня стрелять со всякого разного, что только хранилось у него дома. Впервые с ним попробовала травку и, могу сказать, что херня это полная. Больше таким я не занималась (не считая той вечеринки). Он торчок, торговец запрещёнкой - нелегал, одним словом. Недолго на свободе был, накрыли быстро. Кто-то из богатых дядек настучал, как я слышала. Обычно такого не происходит.
- Всегда, перед тем, как поставить подпись в договоре, хорошенько его прочти, милая. В ином мире не допускай таких ошибок, ладно?
Глупые издёвки перед убийством? Остроумно.
Да не выстрелит он. Тут и ежу понятно. Если бы реально хотел, то не церемонился бы так с ней.
Он достал из-за спины то, что так грозно отражало прямой фонарный свет. Парень медленно навёл дуло прямо на девушку. От её жалобного стона сжалось бы сердце у каждого, и у меня в том числе. Её всхлипы слышны на всю улицу, но, видимо, парня это не волнует.
Видимо, я ошибалась. Он убьёт её. Убьёт, не целясь. Он хочет этого.
Что там у них такого произошло?
ЧЁРТ! Он реально собрался стрелять?
Блятьблятьблятьблятьблятьблять
Надо копам звонить. Надеюсь, в этом есть смысл.
Время замерло. Как будто жизнь незнакомки сейчас полностью зависит от меня. Эти несколько секунд, что я доставала телефон из заднего кармана джинс, тянулись очень долго. Гаджет выскальзывал из рук, пальцы тряслись, вводя пин-код.
Я успею. Осталось немного. Я должна. Должна, потому что так учила мать. Учила помогать другим, учила самопожертвованию.
Выстрел.
Телефон чуть не выпал из мокрых от волнения рук. Уши заложило. Я замерла.
Ничего не слышно и не видно. Глаза покрылись белой пеленой, слёзы сами посыпались из глаз. Я боялась пошевелиться. Боялась выглянуть за угол и увидеть её, лежащую на холодном асфальте. Мёртвую. Я отлично помнила свою мать на похоронах. Ещё одну смерть, хоть и чужого человека, я не вынесу. И всё же я сделала это. Посмотрела. Назло себе.
Не успела...
Господи, я думала он просто хочет её напугать!
Убийца стоит над бездыханным телом своей жертвы и безразлично рассматривает её. Урод. Почему он всё ещё стоит?
Парень будто прочитал мои мысли и медленно обернулся. Чёрная балаклава скрывала всё, кроме глаз и губ. В темноте, при тусклом свете фонаря, они казались большими кроваво-красными бусинами. Будто бы впитали кровь убитой им жертвы.
Глаза - единственное, что я так хорошо в нём смогла запомнить. Казалось, их невозможно было забыть. Что я, мать твою, несу?
Я невольно, сквозь слёзы, улыбнулась, но тут же одёрнула себя за это. Так нельзя. Он, блять, убил человека, Сара. Нужно что-то с этим делать.
А парень только стоял, вглядываясь в темноту улицы, будто уже что-то видел там, за углом. Кажется, там он видел меня, но не торопился: хотел разглядеть лучше.
Я вновь потянулась за телефоном. Аппарат предательски зазвонил. Громкая мелодия наполнила улицу. Парень ринулся на звук. Я судорожно пыталась отключить телефон, но пальцы меня не слушали. На миг замерла, чтобы прочитать имя того, кто пытается дозвониться. Посреди экрана светилась надпись.
"Отец"
Собрав всю свою ненависть, позабыв об убийце, я швырнула телефон куда подальше, лишь бы больше не видеть этого слова и не произносить его ни вслух, ни даже мысленно. Всё потому, что он никогда не звонил мне первый.
Никогда.
Не успев опомниться, я уже была прижата к ледяной кирпичной стене дома. Это он. Стоит напротив меня и смотрит в упор своими прекрасными багровыми глазами. Его рука по-хозяйски расположилась на моей шее. В сравнении с его рукой, она казалась очень маленькой и хрупкой. Он близко. Слишком близко.
Я не могла дышать, забыла как... А сердце рвалось из груди, словно внутри сидела одинокая птица, жаждущая воли и свободы. Время лилось так медленно, будто его и вовсе не существовало. Кажется, мы бы так простояли до самого рассвета.
- Заблудилась, красавица? - что-то очень сладкое послышалось из этих уст.
На его лице застыла лёгкая усмешка. Её было видно даже сквозь балаклаву, скрывающую всё, кроме его глаз.
Низ живота распирали бабочки, будто это совсем не бабочки, а огнедышащие драконы, пытающиеся вырваться наружу.
Нервы и так не к чёрту, а тут ещё ты...
Я хотела что-то сказать, но не могла проглотить ком, сидящий в горле. Вдруг я почувствовала движение в районе его бедёр, а потом ощутила что-то холодное под своей скулой. Не успела понять что это, как он горячо прошептал мне в ухо:
- У тебя есть 10 секунд на то, чтобы свалить подальше с моих глаз. Не успеешь - я прострелю тебе голову.
Его голос был настолько тихим, насколько это вообще было возможно, но для меня слова звучали так, словно их пропустили через рупор.
- Я считаю, - сказал он так же неслышно для себя, но так громко для меня. Парень отпрянул и навёл прицел прямо меж моих глаз.
- Один...
Пошёл отсчёт. А я всё никак не могла сдвинуться с места. Тело налилось свинцом. Разум был пуст так же, как и мои глаза.
- Два...
И вдруг в голове прозвенело одно громогласное "Беги!", и я поняла, что он убьёт меня, не моргнув и глазом. Он уже сделал подобное минуту назад.
- Три...
Я понеслась сквозь всю улицу, едва касаясь ногами земли. Уже не слышала, сколько осталось до моей смерти, потому что знала, что не доживу эту ночь, если не унесу ноги прямо сейчас.
- Семь!...
Парень уже кричал, так как находился достаточно далеко от меня.
Осталось немного, и я это знаю. Я... боялась? Боялась, что не успею. Но потом услышала какие-то знакомые звуки издалека и... остановилась. Парень опешил от моих действий, но всё же продолжил считать.
- Восемь...
Послышался скрипучий шум колёс. Я медленно обернулась.
Сейчас я даже ему рада.
Дряхлый, потрёпанный жизнью тёмно-зелёный пикап остановился по другую сторону улицы. Из окна высунулась морщинистая морда старика Майка - вечно чем-то недовольного местного механика, у которого беды с головой и проблемы со слухом.
- Паршивая девчонка! Что ты тут забыла? Опять гашиш свой кому-то перепродаёшь? - послышался противный хриплый голос.
- Я вышла прогуляться, мистер Харпер! Скоро вернусь домой, не волнуйтесь! - постаралась вежливо ответить, натянув при этом недовольную улыбку.
- Что?! Что ты там бормочешь себе под нос? Я всё знаю про тебя, мерзавка! Расскажу всё твоему отцу, пусть, наконец, займётся твоим воспитанием!
Улыбка мигом сползла с лица. Я закусила обратную сторону щеки, чтобы ничего не ответить этому старому дураку. Закрыла глаза.
Я передумала. Лучше всё-таки получить пулю в лоб, чем тебя слушать. Езжай уже домой, старый пердун. Я долго тебя терпеть не смогу.
Старик Майк всё сидел в машине с высунутой головой из окна и, не дождавшись моего ответа, стал нажимать на педаль газа, и пикап тронулся. Громко, из его же уст, послышалось:
- Я знаю, что ты жрёшь эту дрянь! Знаю! Я всем об этом расскажу! - он рвался из окна машины, пытаясь донести мне все свои мысли. Харпер чуть было не встретился лоб в лоб с ближайшим столбом, но вовремя развернул руль. Машина исчезла за домами.
И чем я ему не угодила?
Я стала оглядываться по сторонам, в надежде не обнаружить парня с пистолетом. Его и в правду нигде не было видно.
Облегчённый вздох.
Где-то внутри проснулся неистовый интерес исследовать труп жертвы. Да и не только это. Нужно помочь бедной девушке.
Я пересекла улицу и зашла в переулок. Незнакомка лежала смирно и неподвижно, вокруг растеклась огромная лужа крови, казавшаяся при тусклом свете фонаря яро-багровой.
Убийца попал в голову. Прямо между глаз.
Поразительная меткость.
Тошнота подступила к глотке.
Вспомнила, что телефон лежит где-то далеко на тротуаре. Найдя его разбитым и еле работающим, я позвонила в полицию. Сказав им адрес и причину вызова, сбросила трубку.
Я села на корточки поближе к лицу девушки. Черты её лица показались довольно знакомыми. Некоторое время я её разглядывала и вдруг поняла, кто это.
- Что?... - обескураженная, вымолвила я.
Сейчас у моих ног лежала блондинистая девушка, примерно 25-ти лет, довольно красивая, привлекательная, но, как помнила я сама, слишком наивная и слабохарактерная. Не ожидала увидеть свою учительницу музыки ночью вот... такой.
О каком договоре шла речь?
Взгляд упал на сжатую в кулак руку учительницы. Я потихоньку раскрыла кулак и увидела небольшой позолоченный кулон в виде сердца. Наконец послышались сигналы полицейских сирен. Спешно положила вещь в карман, при условии, что рассмотрю её позже.
Я встала и вышла из переулка. Копы вышли из машин, я указала им на тело Мисс Майер. Один из них остался, чтобы допросить меня - единственную свидетельницу преступления. Я, разумеется, всё ему рассказала, но когда упомянула парня в маске, сотрудник полиции стал сверлить мой силуэт недоверчивым взглядом.
- Ну и где же он? - безразлично спросил сотрудник полиции.
- Сбежал, когда мистер Харпер подъехал на своём пикапе - неловко ответила я.
- Ты говоришь о Майке Харпере?
Уже на "ты"? Какая невоспитанность.
Я положительно мотнула головой.
- Так. Ты видела, в какую сторону побежал преступник?
- Нет, сэр. Он будто... испарился. - удивлённо всплеснула руками я.
- Майк Харпер видел его?
- Думаю, нет, сэр.
- Преступник был в состоянии алкогольного опьянения?
- Эм. Нет, сэр.
- О чём ты говорила с мистером Харпером?
Я смутилась, что полицейский задаёт много вопросов, и при этом даже не смотрит на меня.
- Сэр, разве это так важно для следствия?
Мужчина взглянул на меня исподлобья.
- Отвечай мне, - грубо сказал он.
Я удивилась и ненадолго задумалась.
- Ни о чём особенном. Он просто спросил, почему я не дома.
- И всё? - снова взглянул он на меня.
- Да. Всё.
Полицейский залез в машину, копался в каких-то бумагах. Остальные заклеили весь переулок жёлтой лентой и всё ещё возились с трупом, только и были слышны звуки вспышки фотоаппарата.
- Мисс? - выкрикнул из машины полицейский.
- Бейкер, сэр, - я немного замялась.
Полицейский вынуждающе посмотрел на меня, дав понять, что нужно было сказать полное имя и фамилию.
- Сара Элизабет Бейкер...
- Угуу... Бейкер, значит... - произнёс он задумчиво.
- Да. Что-то не так?
Сидя в машине, он около минуты просто рассматривал моё лицо и фигуру, иногда что-то записывал, а потом, наконец, сказал:
- Поедешь с нами.
- Нет.
- Да.
- С какой стати? Вы меня уже допросили. В чём, твою мать, проблема? - не вытерпела я.
Надо было ему вмазать.
- Нам нужны доказательства. У тебя их нет. Садись в машину, - полицейский нагло смотрел в мои глаза.
- Вы себя слышите? Это полнейший бред.
- С подружками своими так будешь разговаривать!
- Думаете, я её убила и вызвала полицию, чтобы отвести от себя подозрение?
- Не исключено.
- Чушь собачья! Я похожа на клоуна? Или на убийцу, в конце концов?
- А вот это мы и проверим! Садись!
Я сопротивлялась настолько, что трое полицейских не могли со мной справиться. Пришлось применить электрошокер. Осуждаю.
Допрашивали при помощи детектора лжи, а чтобы больше ко мне никто не докапывался, Нику пришлось заплатить некую сумму сотрудникам полиции.
Я чувствовала себя просто ужасно. Испанский стыд.
И вновь была зла на отца. Во-первых, меня забрали копы, а ему было насрать. А во-вторых, тот звонок... Почему он позвонил? Я так и не узнала. Потому что не собиралась даже говорить с ним. Ни об этом, ни о чём либо ещё.
_________________________________________
***
Портлэнд - небольшой провинциальный город, и поэтому слухи здесь расходятся со скоростью света. Уже на следующий день вся школа знала о том, что произошло, и учащиеся подозревали меня в убийстве учительницы.
Неудивительно. В полиции ещё те сплетники работают.
Каждый боялся не только подойти ко мне, но и пройти мимо, кроме Райли, естественно.
Прошло уже два месяца, а убийцу так и не нашли. Потому что я не дала на него показаний. И не потому, что испугалась. Просто из принципа. Мне не понравилось, как они со мной обращались.
В лицо ударил порыв ветра, обжёг прохладой щёки, выбил из глаз слёзы. Предательские слёзы. А ведь я могла тоже умереть в ту ночь.
В голове роились мысли, варианты моей смерти. Я закрыла глаза. Ресницы упрямо дрожали, слёзы кололи слизистую. Образы стали возникать один за другим, создавая общую картинку.
Если бы он хотел, он был сделал это, верно? Убил бы меня. Но в чём дело? Всё это не укладывается у меня в голове. Может, он просто не успел? Старик Майк помешал ему. Мистер Харпер мог стать свидетелем моей смерти. А убийце это было не нужно. И всё равно...
На обратной стороне век застыли его глаза. Честно, нигде я не видела таких невероятно красивых и необычных глаз. Да блять! Вот это вообще не в тему сейчас!
И вновь слёзы.
- Это не я - шептала я.
- Это всё ветер... - пыталась успокоить сама себя.
- Возьми себя в руки! - звенело в голове. Я распахнула глаза.
Блядство.
Одной рукой натянула повыше ворот пальто, другой рукой убрала непослушные пряди волос с лица, вытерла слёзы.
Кинула последний взгляд в ночной туман и быстро заскочила в дом. Тут же в прихожей загорелся свет. Ещё не привыкнув к такой яркости, я зажмурилась и раздражённо взглянула на своего брата, стоявшего у лестницы.
- Здравствуй, - хмуро, полушёпотом сказала я.
- Явилась, неужели. Где была? - поинтересовался Ник.
- У Райли, - резко ответила, не глядя брату в глаза. Я достала разбитый телефон, наушники, жвачку и положила всё на тумбочку в прихожей.
Нахера я вру? Я была на кладбище, Ник. Положила маме новые цветы. Посидела, поплакала. Встретила двинутого старикашку и послала его в жопу. Так накидалась я, конечно, тоже по дороге оттуда.
Это что, так сложно сказать?
Да, сложно. Оченьнахуйсложно. А всё почему? Потому, что отец запретил мне навещать собственную мать так часто. Запретил рвать розы в нашей аллее, которых там дохрена и больше. Это даже звучит нелепо. Я знала, что у него не порядок с головой, но чтобы настолько...
Он говорил, что я становлюсь совсем другая, когда побываю там. Какая я становлюсь? Откуда ему блять знать, какая я становлюсь? Ему же насрать. Абсолютно насрать на меня и на мою жизнь. Тогда какого чёрта он в это лезет? Сам то ведь ни разу не был. Ни единого раза. Даже не спрашивал, что я там делаю. Не спрашивал, как там всё. Но всё равно запретил.
Да будет вам известно, папаша, что я ходила туда и буду ходить, пока у меня ноги не откажут. И даже после этого буду ездить на кладбище на долбанной коляске до самый своих последних минут.
Только вот зачем я врала брату... Вошло в привычку, вот и всё. Самое лучшее оправдание.
А Ник не распозновал ложь. Просто не умел, так же, как и не умел врать. Но знал, что меня у подруги не было. Видимо, мои слова показались ему неубедительными, хотя я хорошо умела врать. Или была другая причина.
- Я знаю, что тебя там не было, - сказал он и опустил глаза пол.
Я шумно выдохнула, закатила глаза и стала снимать обувь.
- Не боишься каждый раз прыгать вниз? - он сложил руки в карманы.
Слышал. Или видел. Или ему сказали соседи. Или... да, хрен его знает.
- А чего бояться то? - я сняла обувь и принялась за пальто. Случайно задела локтем вешалку и чуть не упала на пол вместе с ней.
- Да ты блять пьяная... - сделал вывод Ник и шлепнул рукой себе по лбу.
- Нет, - опять резко и грубо.
Да. Конечно, я лгала. Хотя смысла в этом никакого, по мне всё видно.
Ник всегда думал, что я пью где-то и с кем-то в какой-то компании, и постоянно волновался за мою безопасность. Мало ли.
Но нет. Я пью одна. Чаще всего. Покупаю в ближайшем супермаркете и переливаю в железную вляжку, которую ещё давно стащила у отца. Никто из продавцов даже не смеет спросить с меня паспорт для проверки возраста. Я не выгляжу на 17. Гораздо старше. Потому что делаю настолько ледяной и безразличный взгляд, что даже не понятно, сколько мне на самом деле. Этим я охотно пользуюсь.
- Если отец узнает... - продолжил Ник.
- Ты меня ещё им пугать будешь?
- Нет, что ты... - брат даже не пытался спорить, зная, что я в таком виде. И потому ссор практически не бывало.
- Я не боюсь его, ясно? Это смешно.
- И делаешь ему на зло.
- Если да, то что теперь?
- Ты знаешь, что будет.
- Ну и где же он? Где наш "любимый" папаша? - я резко развела руки и так же резко хлопнула ими по бёдрам.
- Я... - Ник замялся, не зная, что ответить. Он пустил взгляд в пол, не вынося больше мой тяжёлый взгляд - думаю, он на работе.
Из моих уст послышался дикий смешок.
- Да что тут думать? Он всегда на работе! - моё недовольство зашкаливало.
- Почему ты его так ненавидишь?
- Глупец. Ты прекрасно знаешь почему! Какого хера ты постоянно задаёшь этот долбанный вопрос? Что от этого меняется? Нихера не меняется, Ник! Уже давно здесь нихера не меняется!
Ник сделал несколько шагов ко мне.
- Сара, так нельзя...
- Мне можно всё.
- Сара!
Я только закатила глаза.
Прошу, прошу, замолчи. Замолчи, иначе будет плохо. Пожалуйста. Ник...
- Послушай, я ведь помочь хочу.
- Хватит! Закрой рот!
Понимающее лицо брата плавно сменилось на разочарованное. Мне больше не хотелось это обсуждать с ним. Не хочу ссориться. Хотя я уже разжигаю ссору.
Я, опершись на входную дверь и сложив руки на груди, сделала глубокий вдох и закрыла глаза. Простояли мы так в тишине так около минуты. А может и больше. Пьяные часов не наблюдают.
Не нужна мне твоя грёбаная помощь, ясно? НЕ. НУЖ. НА.
Блять, что я делаю?...
Мысленно досчитала до десяти. Это помогало мне успокоиться. Я демонстративно уставилась на большую хрустальную люстру, висевшую на потолке посреди холла.
- Сара...
- А у нас давно эта люстра? Первый раз её вижу, - нахмуриласьи скрестила руки на груди.
- Ой, понятно всё. Вали спать, - Ник удивился, что моё чувство юмора никуда не делось, направился на кухню и заглянул в холодильник. Брат искренне тихонько улыбнулся, но я этого не видела. Он всегда мне всё быстро прощал. Особенно пьяной.
Я послушно стала подниматься на второй этаж, где находилась моя спальня, но на первой же ступеньке меня начало штормить в разные стороны. Я тогда не понимала, чем это было вызвано, ведь считала, что была не так пьяна для того, чтобы кувыркаться. Как можно понять, всё совсем наоборот.
Ник внимательно наблюдал за моими попытками нормально подняться наверх, но не выдержал и, забросив мою тушу на плечо, донёс до кровати. Я отрубилась сразу же после того, как моя голова коснулась подушки.