Искра солнца

Рин мелко дрожала под одеялом. Обняв себя за колени, она спрятала лицо, чтобы подавить судорожный всхлип, рвущийся из груди. Шепот тени все еще стоял в ушах, а сердце, облитое тьмой, лихорадочно стучало в груди.

Рин прикрыла глаза. Все тело пронзала боль, стоило ей пошевелиться. Голова была тяжелой – мысли слишком долго не давали ей уснуть, а, стоило ей провалиться в сон, ее атаковала тьма. Ей надо было поспать, чтобы восстановить силы, но в тот миг, как Рин почувствовала, что сознание снова начинает уплывать в царство морфея, которое могло стать как блаженным забытьем, так и превратиться в очередной кошмар, она резко распахнула глаза и для пущей эффективности откинула одеяло.

Прохладный воздух принялся пощипывать покрывшуюся мурашками кожу. С тяжелым стоном Рин поднялась и тоскливо посмотрела в глаза собственному отражению в зеркале. Она долго не могла заснуть, потом, потеряв надежду, решила почитать «Правдивые сказания старины». Но выглядела она так, как будто не спала лет двадцать.

Растрепанные волосы, вороньим гнездом торчащие в разные стороны, прилипшие ко лбу от пота пряди, похожие на замысловатый чернильный венец, и уставшие зеленые глаза, потерявшие привычный блеск. Опустошение от вчерашней ночи пропитало каждую клеточку организма.

«Настоящая красавица», – иронично подумала Рин.

– Мы ошиблись, – вслух сказала она, следя за тем, как губы шевелятся, очерчивая буквы. – Сделали все неправильно. И все испортили. Стив был не виновен, как и те двое вампиров, которых мы... убили. У Хьюго оказывается было море тайн. Мы все едва не погибли, но ни на шаг не приблизились к поимке убийцы. Все было зря.

Рин отвернулась, не в силах больше смотреть на собственное лицо. Она вернулась в кровать и, скрестив ноги, бездумно уставилась на стену. Кого она из себя возомнила? Детектива? Мстителя? Если бы она всех не убедила в том, что Стив убил Хьюго, все было бы хорошо.

«Но в таком случае ты бы никогда не выяснила правду и официальное расследование так бы и не началось», – услужливо напомнил мозг, но Рин от него отмахнулась.

Она была виновата. Наломала дров не только в ситуации со Стивом, но и слишком сблизилась с Реем и Хикари. Все то отчуждение, которого она добилась за это время, растворились после объятий с Хикари и поцелуя с Реем. Рин невольно коснулась собственных губ.

Стук в дверь вырвал ее из своих мыслей, и Рин встревоженно вскинула голову. Поняв, что сидит в одной поношенной футболке, она нырнула под одеяло и только потом крикнула:

– Войдите.

Дверь бесшумно распахнулась, и на пороге показалась Хикари. Она удивленно подняла брови, увидев, что Рин еще не вставала, но промолчала. Она подошла к кровати и присела в ноги, после чего с улыбкой помахала листочком бумаги.

– Думала вот просунуть под дверь записку, но потом решила зайти лично. Как спалось?

Рин неопределенно пожала плечами. Лучше бы Хикари просунула записку.

– Нормально. – Хикари изогнула бровь, и Рин закатила глаза. – Ладно, плохо. Можно подумать, ты это по моим очаровательным кругам под глазами не видишь.

– Ну я бы не сказала, что они появились только после этой ночи, – Хикари ловко увернулась от полетевшей в нее подушки. – И они тебе очень идут, правда. Ты с ними похожа на...

– Восставшего из могилы мертвеца, – перебила Рин и оскалилась. – Знаю. Сама-то как спала?

– Как убитая. Даже ничего не снилось, – Хикари виновато улыбнулась, как будто несла ответственность за то, кому снятся кошмары, а кому – нет. – Это из-за магии, я думаю. Слишком много использовала, вот организм и вырубился. Кстати, Джон заходил полчаса назад, но Кристофер сказал, что поговорить с нами не получится. И Кристофер звонил Робин и устраивал ей разнос, даже угрожал рассказать Охотникам, чтобы ее понизили за безответственное поведение.

Рин молчала, разглядывая Хикари. Она знала все ее уловки. Хикари пыталась увести разговор, не дать ему сконцентрироваться вокруг себя. Вокруг своей Искры, которой она воспользовалась впервые спустя много лет.

– Хочешь поговорим об этом? – тихо предложила Рин, когда Хикари замолчала, чтобы перевести дух.

– О Робин? Или о Джоне? Согласись, странно, что он выглядит таким бодрым. Либо у него попросту громадный магический запас, либо он знает о том, как шикарно и свежо выглядеть, в разы больше, чем все модницы Дифервиля вместе взятые.

– Согласна, это странно. Но я говорю не о нем.

Хикари помрачнела и принялась крутить в руках ободок, подаренный ей Рин на пятнадцатилетие.

– Я не знаю, – наконец сказала она. – Я пообещала себе отказаться от магии, но если бы не воспользовалась ей, то...

– Я бы умерла, – закончила за нее Рин. – Ты спасла мне жизнь, Хикари.

Лицо Хикари исказилось в гримасе боли, и она неосознанно повела плечами, как будто шрамы вдруг зачесались.

– Магия... Хикари, посмотри на меня!

Рин взяла ее за руку и заставила перевести на себя взгляд. В мозгу промелькнуло, что она снова идет против своего решения и еще больше сближается, но Рин просто не смогла заставить себя отодвинуться от Хикари. Только не сейчас, когда она выглядела такой потерянной.

– Магия в твоей крови. Ты и есть магия. Искра – это часть тебя. Магия не виновата в смерти твоих родителей. Ты не виновата в их смерти. Хикари, ты же не вызвала мантикору, не натравливала ее ни на кого. Это просто случайность. Твои мама с папой тоже могли колдовать в этот момент. И что, ты считала бы, что это их вина?

– Нет, – прошептала Хикари спустя несколько секунд. – Но они говорили мне не баловаться. Предупреждали, что это может быть опасно.

– Ты была ребенком, Хикари. Ребенком, который никому не хотел причинить вреда. Да, твоя магия привлекла мантикору. Но ты ведь не знала об этом.

Хикари отвернулась.

– Незнание не спасает от ответственности.

– Верно. Не спасает, – Хикари вздрогнула всем телом, будто Рин ее ударила, но та жестким тоном продолжила. – Если бы не твоя магия, возможно, мантикора вас бы и не нашла. А может и нашла. И все было бы точно так же, только ты не грызла бы себя изнутри. Не убивала себя. Подумай, что сказали бы твои родители, если бы увидели, как ты ломаешь себя.

Глаза Хикари были пусты и одновременно полны боли. Ее губы беззвучно шевелились, как будто она и правда спрашивала что-то у призраков своих мамы и папы. Рин с трудом удержалась от желания обнять ее и уже мягче продолжила.

– Ты можешь гасить в себе эту Искру, делать вид, что у тебя ее никогда не было. А можешь начать делать хорошие вещи с ее помощью. Ты достаточно наказала себя, Хикари. Позволь себе исцелиться.

Хикари всхлипнула и прижала к губам дрожащие пальцы. Слезы текли у нее по щекам, и от туши под глазами оставались темные потеки. Рин притянула ее к себе и крепко обняла.

– Мне ее так не хватает, – прерывающимся от всхлипываний голосом прошептала Хикари. – Так не хватает.

Рин положила ладонь ей на спину, ровно в том месте, где начинались шрамы. Они были не так страшны как те, что остались в душе Хикари, но все же служили ежедневным напоминанием о том, кого она потеряла.

– Я знаю.

Рин закрыла глаза и положила голову на макушку Хикари. Она не умела исцелять душевные раны, не умела хорошо исцелять даже физические, но в этот момент всем сердцем пожелала, чтобы Хикари простила себя. Она заслуживала счастья.

Рин ласково гладила Хикари по спине, пока та не выплакалась. Когда ее плечи перестали так сильно вздрагивать, она отклонилась и посмотрела в покрасневшие глаза Хикари. Та попыталась улыбнуться, но уголки рта упрямо ползли вниз. Рин потянулась к столу и, взяв оттуда бумажные платочки, протянула Хикари белоснежный прямоугольник. Кивком ответила на ее сбивчивую благодарность и скрестила руки, чтобы скрыть безотчетную дробь, которую выбивали пальцы.

– Прости, – осипшим голосом прошептала Хикари. – Я тебе футболку всю испачкала.

Рин удивленно скосила глаза на мокрое пятно, расползшееся у нее на плече. Она его даже не заметила. На ткань попала изрядная доля туши, которая, скорее всего, отстирается только с помощью специального заклинания.

– Забудь. Это просто футболка.

– Но это же твоя любимая домашняя футболка, – Хикари громко высморкалась и с несчастным видом взяла еще одну салфетку.

– А ты – моя любимая подруга, – пожала плечами Рин. – И единственная, между прочем. Думаю, футболкой ради тебя можно пожертвовать. Но вот на любимую толстовку даже не рассчитывай.

Хикари хрипло рассмеялась. В ее смехе все еще были слышны слезы, но все-таки это был смех. Рин улыбнулась и с видимой беспечностью подмигнула Хикари. Ее мысли вихрем метались в голове, и Рин захотелось спрятаться под одеялом, как маленькой. Она никогда не была сильна в том, чтобы говорить что-то важное. Язвить, болтать – в этом Рин была мастерицей, но, когда от нее требовалось сказать что-то стоящее, по-настоящему серьезное, она терялась и долго не могла подобрать правильных слов.

– Хикари, – медленно начала Рин. – Пообещай мне, что попробуешь. Я не смогу тебе помочь. Никто не сможет. Это можешь лишь ты. Пожалуйста, пообещай мне, что постараешься простить себя.

Хикари замерла и выпрямила спину. Время растянулось до бесконечности, пока она молчала. Когда черты ее лица, которые Рин знала лучше собственных, разгладились, Хикари кивнула.

– Я попробую. Обещаю.

Рин улыбнулась, и с души свалилась целая скала. Она отчетливо понимала, что Хикари не простит себя за день, даже за неделю. Это может занять долгие месяцы. Но начало было положено.

Раздался тихий стук в дверь, и Хикари, тоже начавшая робко улыбаться, дернулась от неожиданности. Она принялась спешно вытирать под глазами, и Рин крикнула «открыто» только тогда, когда от потеков туши не осталось и следа. Однако прореагировать на панический взгляд Хикари, которым та окинула ее фигуру, уже не успела.

– Доброе утро, – Рей широко улыбнулся, заходя в комнату, которая сразу будто уменьшилась в размерах. – О, Хикари, и ты здесь. Как вы?

Рин повыше натянула одеяло, прячась от взгляда Рея. После вчерашнего поцелуя и навалившихся перемен она не знала, как себя с ним вести. Ей не хотелось забывать того, что было, однако она понимала, что делает только хуже. Где-то глубоко внутри все еще билась надежда, что ей нет необходимости уходить, чтобы защитить семью, но Рин понимала, что, если с ними что-то случится из-за нее, она не сможет жить.

– Ужасно страдаем, – свела брови к переносице Хикари и с серьезным видом покивала. – Прошло целых семь часов, двадцать минут и сорок три секунды нашего заключения.

– Бедняжки, – Рей сочувственно наморщил лоб, но в его глазах заиграли озорные огоньки. – Если вам станет легче, чтобы загладить вину, я вызвался ухаживать за Элизабет, чтобы Кристоферу не приходилось лично этим заниматься.

– Подлизался, – прокомментировала Рин, и Хикари согласно кивнула, после чего передернулась.

– Я лучше еще пару месяцев безвылазно посижу дома, чем буду с этой змеюкой время проводить. Да она же тебя съест и не подавится!

– Не съест. Мы с ней уже подружились. Кроме того, я просто решил помочь Кристоферу. От него же на километр страхом несло, когда он снимал защитные чары с террариума, чтобы покормить Бетти. Вообще не понимаю, зачем он ее завел, если так боится.

– Престиж, статус, – перечислила Хикари. – Она ведь редкая, значит, ценная.

– Идиотская причина, – Рей без приглашения плюхнулся на стул. – Амфисбена уникальна, но требует такого же уникального ухода. Ума не приложу, почему Кристофер не нанял специального человека, чтобы следить за ней.

– А с чего ты взял, что он не нанял его? И даже не одного, – Рин сделала страшные глаза и подняла руки, согнув пальцы на манер когтей. – Только ваша милая Бетти всех съела!

Рей закатил глаза, и Хикари, хмыкнув, сменила тему.

– Как там Кристофер? Все еще злится?

– Он и не злился. Ну, злился, но только в самом начале. Мне кажется, Кристофер испугался, что снова остался один.

– Снова остался один? Что ты имеешь в виду?

– Думаю, Кристофер чувствует себя очень одиноким, – Рей взъерошил волосы, и пара прядей упала ему на глаза. – У него ведь нет семьи, близких друзей кроме Дэвида тоже нет. С Хьюго он много лет не общался. Вы не знаете почему, кстати?

Хикари помотала головой, и спустя несколько секунд Рин последовала ее примеру. Ей вспомнились слова Кристофера, сказанные им на крыше.

«А когда этот идеальный образ треснул и вместо него показался обычный человек... Я этого не выдержал. Много лет был рядом, поддерживал, но в один момент просто сломался».

Кристофер так и не сказал, что именно произошло между ними, но сожаление, с которым он говорил, до сих пор горчило на языке Рин. Однако это был не ее секрет. И она не имела права делиться им даже с Хикари и Реем.

– В любом случае, Кристофер одинок, хоть и не показывает этого.

– А мне кажется, он просто слишком... даже не знаю, ветреный? Но он не создает впечатление человека, который хочет связывать себя какими-то отношениями. Я думаю, он наслаждается тем, что холост и вхож во все дома местной высшей лиги, скажем так, но не задерживается в них.

– Один раз я случайно застала Кристофера, разглядывающего фотографию с Хьюго и еще двумя людьми. Их родителями, наверное, – задумчиво призналась Хикари. – Не видела его лица, но мне показалось, что он плакал.

– Он скучает по Хьюго, я не спорю. Но не по новой семье и не по большому количеству близких друзей. Может, я слишком плохо знаю Кристофера, но я не вижу того, что видите вы.

Рей пожал плечами.

– Как бы то ни было, мы плохо поступили. Надо было хоть записку оставить. Хотя если бы мы его предупредили, то он бы попытался нас остановить.

– Да, – эхом отозвалась Хикари.

– Вы, кстати, очень хорошо сражались вчера. Хотя слишком полагались на магию. Если хотите, я вас могу научить драться без ее помощи.

Хикари фыркнула, и Рин усмехнулась от возмущения, проскользнувшего в ее голосе.

– Вот уж нет, премного благодарна. Выброс адреналина вчера, конечно, был потрясающий, но это не для меня. Я бы предпочла, чтобы такого больше не повторялось, – Хикари понаклоняла голову в разные стороны, пока не раздался характерный хруст, и невольно простонала. – Когда уже начнется спокойная жизнь без неожиданных тайн, расследований и постоянного чувства, что следующий день не принесет ничего хорошего? Я уже тоскую по своей скучной безопасной жизни в Обители.

Рин сжала кулаки, и от ногтей на внутренней стороне ладоней остались лунки.

«Когда я уйду», – подумала она, понимая, что и сама отчасти скучает по жизни в сиротском приюте. Да, она бы не знала Кристофера, Джона, не влюбилась в Рея и не скорбела по Хьюго, но одновременно не была бы вовлечена в паутину темных тайн. Она бы не пошла во второй раз в заброшенный дом, не привлекла бы Эрланда и не смотрела бы с опаской на каждого встречного, боясь, что это может оказаться один из посланных за ней охотников. Теперь же Рин бабочкой трепыхалась в переплетении смертоносных нитей, чувствуя, как они подрагивают от движений паука, несущего ей смерть.

Рин медленно подняла голову, когда осознала, что комната погрузилась в тишину. Молчание стало острым, и у Рин создалось ощущение, что к ее горлу приставили кинжал. Она в сотый раз за жизнь прокляла свой длинный язык, когда встретилась с парой ошеломленных взглядов. Кажется, вместо того, чтобы подумать, она озвучила свои мысли вслух.

– Что это значит?

Рей нахмурился и, подавшись вперед, облокотился о колени. Хикари напряженно прищурилась, и Рин невольно подняла одеяло повыше, как будто то могло защитить ее.

Все происходило слишком быстро. Она не была готова к этому, думала, что у нее еще много времени. Оттягивала момент неизбежного, когда ей придется разбить сердце тем, кого любит, и сбежать. Рин хотела малодушно уйти, ничего никому не сказав. Просто раствориться в сумерках.

– Куда это ты собралась уходить?

– И почему без тебя все станет безопасным? – вновь вступил Рей, не давая Рин вставить ни слова. Они с Хикари разволновались, но, если та держала себя в руках, волк вскочил и сделал быстрый шаг в кровати. Его нога отстукивала дробь по полу, вторя ритму пальцев Рин.

– Да это я так, – неловко рассмеялась Рин, в спешке придумывая, как бы выпутаться. – Пошутила. Ведь это я вас всегда затаскивала в самые опасные авантюры. То в гости к князю, то к Стиву. Если бы не я, Хикари даже бы с Хьюго не познакомилась!

Дыхание сбилось, но Рин продолжила глупо улыбаться. По глазам Хикари она видела, что та ей не поверила, а Рея так вообще разозлила ее попытка пойти на попятную.

– Рассказывай, – потребовал он. – И не ври.

Рин ощетинилась от его тона.

– А то что?

– А то мы уйдем, – сухо сказал Хикари. – Но ты ведь этого и добиваешься, не так ли?

Челюсти заныли от того, как сильно Рин стиснула зубы. Если она не скажет это сейчас, то никогда не сможет. Она не уйдет, и те, кто придут за ней, убьют их. Следующие слова резали ее сердце ножом, но она все равно их произнесла.

– Верно. Я пыталась отдалиться от вас плавно, но, если вы хотите, чтобы я сказала вам все честно – вы мне не нужны. Я хочу начать жизнь с чистого листа. Забыть обо всем, что здесь было. Потому что все это не имело значения, – Рин видела, как вздрогнул и отступил на шаг Рей, как непонимающе расширились глаза Хикари, но все равно продолжила. – Я благодарна вам за все, что было между нами раньше, но пришла пора двигаться дальше. Когда мне исполнится восемнадцать, я хочу уехать. Зажить по-новому. И в моем новом мире вас не будет. Вы мне в нем не нужны. Поэтому, пожалуйста, давайте обойдемся без ссор и скандалов. Это мое решение и мое желание.

Сердце колотилось о ребра, и Рин мечтала, чтобы оно вырвалось из груди и упало на пол к ногам Рея и Хикари. Ей хотелось вернуть время вспять, не говорить этих слов. Рин выставила вперед подбородок и заставила пальцы успокоиться.

«Я их защищаю, – напомнила она себе. – Чем сильнее я их раню, тем скорее они от меня уйдут и тем быстрее окажутся в безопасности».

– Р-рин, но это же бред, – Хикари запнулась и смяла в кулаке бумажный платок. – Мы же...

– Кто это? – грубо перебил ее Рей и требовательно уставился на Рин. – Кто сказал тебе сделать это? Разорвать все связи и сбежать.

Под взглядом Рея хотелось сжаться в комочек и сунуть голову под одеяло. Его губы были сжаты в суровую линию, а глаза метали молнии, но в их глубине Рин видела страх. Ужас при мысли о том, что Рин только что сказала чистую правду. Что она и правда хочет, чтобы они ушли. И она озвучила его страх.

– Никто. Я не маленькая девочка, чтобы делать что-либо по чьей-то указке. Это мое решение, Рей. Если оно тебя не устраивает, еще не значит, что это неправда. Вы будете лишними в моей жизни.

– Хватит! – взорвалась обычно спокойная Хикари. – С чего ты так резко поменяла мнение, Рин? То ты считаешь меня лучшей подругой и готова своим телом закрывать Рея от вампира, а то говоришь, что мы тебе никто.

– Я же уже сказала: хотела сделать все плавно. Если бы я резко оборвала все связи, вы бы оставили меня в покое? Вы даже сейчас, когда я все объяснила, не уходите. Насильно мил не будешь – слышали поговорку? Так вот, вы мне не милы, а ваша назойливость только все ухудшает. Сделайте милость, отпустите меня.

На миг в лице Рея промелькнуло то, что заставило Рин с привкусом боли надеяться, что он исполнит ее просьбу. Он мотнул головой и в недоверии отступил на еще один шаг. В глазах Хикари стояли слезы, и ее губы дрожали. Рин заставила себя сидеть спокойно. Расслабила плечи, выровняла дыхание и нацепила маску безразличия. Как будто те, кто был рядом, ничего для нее не значили.

– Знаешь, почему волки – наиболее сильный вид оборотней? – неожиданно спросил Рей. – Почему мы, а не львы, хотя они якобы цари зверей, представляем интересы всех оборотней? Почему волки были спутниками Димериона? Семья для нас на первом месте. Всегда. Какой бы выбор ни был, мы всегда выберем семью. Мы никогда не оставим члена стаи и всегда защитим его, решим его проблемы вместе. В этом секрет нашего выживания. Нашей силы. Мы не бросаем своих.

Рин с трудом сглотнула и задержала дыхание, отсчитывая секунды. Когда их набралось десять, она бесшумно выдохнула и спокойно посмотрела на Рея.

– Вот только я – не член твоей стаи.

– Только потому, что ты этого не хочешь. Я уважаю твое решение и твое желание. Если ты не хочешь, чтобы я был в твоей жизни, я исчезну из нее. Но я не собираюсь делать это тихо, как будто меня вовсе в ней не было. Как будто я никто для тебя. Я уйду, но перед этим требую, чтобы ты рассказала мне всю правду.

– Я уже все рассказала, – Рин начала раздражаться, чувствуя, как уровень отчаяния растет с каждой минутой. Если они не уйдут в ближайшее время, она не сможет их отпустить.

– Почему ты хочешь начать новую жизнь? – Хикари напрягла челюсть. – Чем тебя не устроила эта?

Рин усмехнулась и резко встала. Наплевав на то, что одета в одну футболку, она подскочила к шкафу и выхватила оттуда штаны и новую кофту, после чего подошла к двери. Распахнув ее, она вырвалась за порог и только потом обернулась, чтобы одарить замерших Рея и Хикари невидящим взглядом.

– Все просто. Я ее ненавижу.