Глава 13
Рин не двигалась. Кто-то принес ей чая, но она так и не притронулась к чашке. Организм отключился. Рин не знала, как давно иссякли слезы. Как давно приехали Охотники, вызванные Хикари. Как давно она сидит здесь и пьет тишину, полную боли и сожалений.
Хикари первой взяла себя в руки и поняла, что делать. А Рин просто дрожала. Потом на место сосущей пустоте в груди пришли слезы. Рыдания, сотрясающие все тело и выворачивающие душу наизнанку. А теперь Рин просто сидела и смотрела на стену. Мыслей не было. Только тишина. Ужасающая, мертвая тишина.
В комнату вошла Хикари. Она казалась призраком самой себя, но на сером лице читалась стальная сила воли, не позволявшая ей утонуть в своей скорби.
– Они собираются вызвать кого-то из Обители, – произнесла она, присаживаясь рядом. – Чтобы решить, что теперь с нами делать.
Рин не пошевелилась. Ей было все равно. Какая разница, куда их определят, если человека, к которому она впервые за много лет привязалась и который был ей отцом больше, чем все те приемные родители, которые раньше удочеряли ее, не стало. Она бездумно посмотрела на собственную руку, покрывшуюся мурашками. Окно было открыто, и в комнату влетал прохладный воздух. Он позволял ей не потерять сознание от внутреннего истощения.
– Говорю тебе, это был сердечный приступ. Он был уже старым.
Рин вздрогнула всем телом. Она не хотела этого слышать. В этот момент она всей душой возненавидела свой чуткий слух, против воли ловивший каждый звук. Остекленевший взгляд Хикари и застывшее на ее лице напряжение выдавали, что и она все прекрасно слышит.
– Сердечный приступ? – один из вышедших покурить Охотников хмыкнул. – А что насчет проколов? Похожи на укусы вампира. Диаметр тот же, да и синяки вокруг.
– Ты ведь знаешь, его в последнее время несколько раз видели в «Крыльях демона». Похоже, даже мастер Лорен не смог удержаться вдали от очаровательных вампирш с их глазами-омутами. А слухи-то ходили, мол, у него несчастная любовь, вот и не женится.
Закрыть уши, только бы не слышать их холодных, равнодушных голосов. Они не знали Хьюго, но обсуждали его личную жизнь, как будто тело мужчины не лежало в нескольких десятках метрах от них. Рин замутило. Захотелось закричать, заставить Охотников замолчать. Хоть как-то выплеснуть эту боль. Но она не двигалась, лишь сжала протянутую Хикари руку.
– Имей уважение, Сара, он же умер. К тому же он уже не мастер. Но я не знал о том, что он ходил в этот клуб. Это объясняет бледность. Кстати, это новые сигареты? Дашь попробовать?
– Только одна затяжка, понял? – строго спросил второй голос. – И давай, пойдем. Смерть-то по естественным причинам, но заполнение бумажек никто не отменял. Не вовремя этот Лорен умер, ох невовремя. Вся эта чехарда с Чернью и с этими чертовыми вампирами, только его нам не хватало до кучи. Надо будет еще переговорить с представителем Обители, решить, что с сиротками делать. Бедные девочки, конечно, – Охотница горестно вздохнула. – Такой удар. И родные родители умерли, и приемный отец...
Хикари дернулась, словно кто-то влепил ей пощечину. Рин непроизвольно оскалила зубы и стиснула ее ладонь.
– Его убили, – глухим голосом сказала она. – Я точно это знаю.
– С чего ты взяла? Охотники же сказали... – Хикари скомкала во второй руке влажный от слез платок. – Сказали, что это сердечный приступ.
– Хьюго не был из тех, кто добровольно подставляет шею вампирам, – не слыша ее, забормотала Рин. – А еще я нашла в его кулаке пуговицу. Я уверена...
– Ты показала ее Охотникам? – перебила ее Хикари, и Рин качнула головой.
– Пыталась.
– И?..
– Они отмахнулись от меня, даже выслушать не захотели. Сказали, что это сердечный приступ по всем признакам. Ты же их слышала, им сейчас не до этого. Их больше волнуют убийства Черни. Смерть простого человека для них не так важна на фоне маньяка. Даже если это не естественная смерть.
Хикари молчала. Она потупила взгляд и с силой закусила нижнюю губу. Они снова сами по себе, вдруг четко поняла Рин. Только вдвоем. Эта мысль вызвала новый приступ боли.
– Я найду того, кто это сделал. Найду, чего бы мне этого ни стоило. А потом убью кровососа.
Хикари вскинула голову и уставилась на Рин. В ее карих глазах читался ужас.
– Вампира? Рин, но... с чего ты решила, что...
– Укус на шее, бледность и пуговица от рубашки. – Голос огрубел и царапал горло, но Рин было все равно. – Кто еще это может быть?
– С чего ты решила, что справишься с ним?
Рин издала смешок, больше напоминающий лай, и усмехнулась.
– Я не так беззащитна, как могу показаться. Мой свет может не только исцелять или освещать пространство. Он может ослеплять. Выжигать.
У Хикари дернулось нижнее веко, но она быстро совладала с собой.
– Рин, я должна тебе кое-что рассказать...
Дверь после короткого стука резко открылась, и в комнату вошла рослая женщина в синей форме. На ее груди блестела серебряная нашивка, а на поясе висело оружие. Охотница.
– Вы должны спуститься вниз, – безапелляционным тоном заявила она. – Вас там ждет представитель Обители Эрмени и Кристофер Кабрера.
– Это еще кто? – не спеша подниматься, спросила Рин.
Маска снова была надета, и никто не смог бы догадаться, какой раздрай был у нее на душе. Перед Охотницей сидела уже не та девушка, которая захлебывалась слезами и которую они едва оттащили от тела Хьюго. Эта Рин высоко держала подбородок и смотрела на мир исподлобья, точно дикий зверек. Мягкость, появившаяся после спокойной и наполненной добротой жизни в доме Хьюго, стерлась. Рин снова скалилась, глядя на мир.
– Увидите. – Охотница развернулась на каблуках. – Следуйте за мной.
Ноздри Рин раздулись. В отличие от Хикари, которую приказ заставил апатично подчиниться, Рин он вывел из себя. Тем не менее она промолчала и вышла из комнаты следом за Хикари. Казалось, в душе появилась черная дыра, которая засасывала Рин. Ей с трудом удалось заставить себя расправить плечи.
Не важно, что говорят Охотники. Хьюго убили, она точно это знает. Она слышала, что сердечный приступ может быть от испуга. Или когда вампир начинает пить кровь слишком резко, в спешке. Так, чтобы его не успели поймать остальные жильцы дома.
Рин найдет убийцу. Только после этого она позволит себе уйти утонуть в боли, которая грозила захлестнуть ее и утопить. Сейчас она обязана была держаться на поверхности.
Охотница отвела их в гостиную. В обстановке ничего не изменилось, однако присутствие чужаков ощущалось даже в воздухе. Рин готова была покляться, что тени в углах сгустились, а взгляд Эрмени на портрете стал неприветливым.
В одном из кресел сидела уже немолодая женщина и нервно то расплетала, то сплетала пальцы. Заметив девушек, она поспешно встала и улыбнулась. Уголки ее рта подергивались, а от жалости на ее скуластом лице Рин стало тошно.
– Здравствуйте. – По-детски высокий голос резанул слух. – Меня зовут Оливия. Я хотела предложить вам вернуться обратно в Обитель, однако мастер Кабрера выказал желание удочерить вас обеих.
Рин перевела взгляд на замершего рядом с Оливией мужчину. Высокий, он стоял совершенно неподвижно и казался статуей. Лишь нога притопывала, выдавая то ли нетерпение, то ли раздражение.
– Я не мастер, – мягко улыбнулся Кабрера и запустил руку в темные кудри. – Мое имя Кристофер. К сожалению, Хьюго нас так и не познакомил. Собственно, я даже не знал, что он удочерил вас.
Темно-карие, почти черные глаза Кристофера подернулись дымкой, и на его смугловатом лице промелькнула искренняя боль, но в следующую секунду он снова взял себя в руки и улыбнулся. Только лишь губами.
– Насколько мне известно, – начал Кристофер и бросил быстрый взгляд на Оливию, и та кивнула, – после смерти брата опека над вами передается мне как ближайшему родственнику. Следовательно, я имею право либо отдать... простите, дать вам возможность вернуться в Обитель, либо удочерить. Я выбрал второе. Если вы обе, конечно, не против.
– Хьюго никогда не упоминал о том, что у него есть брат.
Кадык Кристофера дернулся, а нога, отстукивающая ритм, замерла.
– В последние годы мы находились не в самых лучших отношениях, но я его брат. Верить мне на слово необязательно, есть документы.
Рин хмуро прожгла Кристофера взглядом. Он не похож на Хьюго, да и фамилии у них были разные, но Рин поймала себя на мысли, что ей все равно. В Обитель возвращаться не хотелось в любом случае. После гибели Кристины там не будет ни одного человека, который имел бы для нее хоть какое-то значение.
– Я не против, – кратко сказала она.
– Я тоже.
Кристофер улыбнулся, но его глаза остались непроницаемыми, из-за чего улыбка вышла неискренней.
«Зачем ему это? Благородство или Охотники в паре с Оливией надавили? Хотя какой им в этом прок?..»
Мышцы свело судорогой, и Рин чуть не упала. Она потратила слишком много сил, и теперь организм отчаянно требовал отдыха. Рин выпрямилась. Ей не было дела до причин Кристофера. Она снова вернулась к тому, с чего начинала в доме Хьюго. Обратный отсчет до собственного дня рождения. До свободы.
– В таком случае, если девочки согласны, – затараторила Оливия, – надо будет подписать несколько документов, а через пару дней мы, я имею в виду представители Обители, придем с проверкой. Но это уже потом, сейчас вам необходимо поставить свою подпись. И можно будет отправляться домой.
Рин окаменела. Такое просто слово отозвалось физической болью в груди и сбило маску, которую она с трудом надела. Рин уцепилась за вспышку злости и желание стереть извиняющуюся улыбку с лица Оливии, до которой наконец дошло, что она сказала. Поддаться ярости было лучше, чем отчаянию.
– Это был наш дом, – голос Хикари прогремел в погрузившейся в тишину гостиной.
Она резко развернулась и пошла к дверям. Ее короткие волосы развевались за спиной, а тонкие губы были угрюмо поджаты.
Злость ушла, и Рин снова почувствовала себя опустошенной. Отвернувшись, она последовала за Хикари. Рин ни разу не обернулась, хоть и чувствовала спиной тяжелый взгляд Кристофера.