Глава 20
Ночь взрывалась звуками сирен и далёким ревом моторов. В сумерках улиц, освещённых неоновыми огнями, враги, словно тени, вырывались из темноты. Джихё, всё ещё под влиянием шока от вчерашнего разговора, вдруг почувствовала, как земля задрожала от приближающегося опасного движения.
— Они здесь! — крикнул Мингю, вырываясь из-за угла с решительным блеском в глазах. Его голос эхом отразился от старых стен.
Чонгук, уже готовый к бою, встал рядом с ней, глаза его вспыхнули алым огнём. Между ними царила напряжённая гармония: даже в разгаре надвигающейся опасности их взгляды встречались, передавая обещание защищать друг друга.
Внезапно из темноты выступила группа вооружённых людей. Первые выстрелы прорезали ночное молчание, и мгновение превратилось в хаос. Мингю мгновенно вскочил вперед, его движения были быстры и точны, как у хищника. Он размахивал кулаками и метко уворачивался от пуль, оставляя за собой только смутные очертания и вспышки адреналина.
Чонгук с невероятной грацией скользнул к нападавшим, его движения были словно танец смерти. Его удары были смертельны, а глаза полны решимости. Он бросался в бой, словно воплощая саму тьму, но рядом с ним всегда сияло что-то теплое и родное — желание защитить Джихё.
В разгар схватки Джихё, не желая оставаться в стороне, взяла ближайший металлический стул и, собрав всю храбрость, ударила нападающего прямо по голове. Звук удара и оглушительный стон эхом разнеслись по переулку.
Между вспышками света и дымом от выстрелов, когда враги, казалось, уже почти взяли верх, Чонгук и Мингю, несмотря на всю свою вражду, синхронно прикрывали защиту девушки. Их бой был не только с противниками, но и с судьбой, нависшей над ними. Каждый удар, каждая увертка — всё происходило в такт учащённому пульсу Джихё, которая стояла между ними, сердце её билось так громко, что казалось, оно само могло остановить время.
И вот, когда последний из нападавших пал на землю, улица снова окуталась зловещей тишиной. Чонгук с трудом перевёл дыхание, а Мингю, слегка покалеченный, поддерживал Джихё, помогая ей подняться.
— Ты в порядке? — спросил Мингю, его голос дрожал от волнения и заботы.
Джихё кивнула, но её глаза блестели от слёз не столько страха, сколько облегчения и растущих чувств. Она посмотрела на Чонгука, чей взгляд теперь был не столь угрожающим, а наполненным заботой и нежностью.
В тот момент, когда напряжение боя начало спадать, Чонгук подошёл к ней, осторожно взяв её за руку. В их взглядах читалось больше, чем можно было выразить словами — благодарность, привязанность, понимание судьбы, переплетённой с кровью и тайнами пророчества.
— Джихё, — прошептал он, — я обещал защищать тебя. Я не позволю никому забрать тебя от меня.
Она прижалась к нему, чувствуя тепло его кожи, смягченное шрамами и татуировками, как будто каждая линия рассказывала историю его боли и надежды.
— Я больше не хочу бояться, — сказала она, едва слышно, — я хочу верить, что вместе мы справимся с этим миром, каким бы тёмным он ни был.
Мингю, стоявший в стороне и всё ещё дышащий тяжело после схватки, бросил на Чонгука взгляд, полный противоречивых эмоций. Между ними проскользнула искра, обещание нерешённых чувств и долгой борьбы. Но сейчас это было неважно. Сейчас на кону была жизнь Джихё.
Под мерцающим светом уличных фонарей, в обломках ночного боя, Чонгук наклонился и нежно коснулся её щеки. Его прикосновение было тёплым, обещающим, словно тихий обет в вихре бури. Их губы встретились в поцелуе, который был одновременно и признанием в любви, и молчаливой клятвой защиты. В этом поцелуе смешались кровь, боль, надежда и страсть.
Всё вокруг перестало существовать — был только момент, когда два сердца, избранные судьбой, нашли утешение друг в друге. И даже Мингю, сражавшийся за своё место в её жизни, замер на мгновение, наблюдая за этой нежной и опасной близостью.
Ночь продолжалась, и где-то вдалеке уже слышались шаги новых врагов. Но сейчас, в этом замирающем мгновении, Джихё, Чонгук и даже Мингю знали: несмотря на битвы, несмотря на пророчество, они были вместе. И эта связь, столь хрупкая и мощная одновременно, давала им силы бороться за будущее, где любовь и опасность сливаются в единое целое.
Чонгук не спешил разрывать поцелуй, словно боялся, что, отпустив её, потеряет. Его пальцы скользнули по её щеке, цепляясь за влажные пряди волос. Джихё чувствовала, как его сердце бьётся в такт с её собственным, гулко отдаваясь эхом в тишине переулка.
Но реальность была безжалостна.
— Нам нужно уходить, — голос Мингю разрезал воздух, как нож. Он отвёл взгляд, словно не желая видеть то, что происходило между Джихё и Чонгуком.
Чонгук нехотя отстранился, но его пальцы всё ещё задержались на запястье Джихё, как невидимые кандалы.
— Ты прав, — сказал он, проводя языком по нижней губе, где ещё оставался привкус её поцелуя.
Они втроём бросились прочь из переулка, их шаги эхом отдавались по асфальту. Позади слышались приближающиеся звуки машин — возможно, это были новые враги или полиция, приехавшая на вызов. В любом случае, им нельзя было оставаться.
— Куда мы идём? — спросила Джихё, когда они свернули в один из боковых проходов.
Чонгук и Мингю переглянулись. Между ними снова проскочила молния напряжения.
— В казино, — сказал Чонгук твёрдо.
— Что?! — удивлённо воскликнула Джихё.
— Там безопасно, — добавил он, — по крайней мере, пока.
Мингю сжал челюсти, но ничего не сказал. Он знал, что это была не его территория. Чонгук играл по своим правилам, и сейчас выбора у них не было.
Через пятнадцать минут они уже заходили через чёрный вход в казино «Nocturne». Огни, сверкающие неоновыми вспышками, танцевали на зеркальных стенах, отражаясь в блестящих поверхностях игровых автоматов. Атмосфера напоминала другой мир — загадочный, соблазнительный и одновременно опасный.
— Это твоё логово? — тихо спросила Джихё, переводя взгляд на Чонгука.
Он усмехнулся:
— Добро пожаловать, детка.
Они пересекли зал, и Чонгук жестом приказал одному из охранников запереть двери. Мужчина кивнул, не задавая лишних вопросов.
Мингю нервно огляделся. Это место ему не нравилось. Оно было пропитано запахом крови, сигарет и секретов.
— Нам нужно обсудить, кто на нас напал, — начал он.
— Завтра, — отрезал Чонгук, — сейчас ей нужно отдохнуть.
Джихё вдруг осознала, насколько она устала. Тело ныло, голова кружилась, а в висках стучала усталость и остатки адреналина.
— Где я могу... — она запнулась.
Чонгук сжал её запястье и потянул за собой:
— Идём.
Она не сопротивлялась. Мингю смотрел им вслед, его взгляд был тяжёлым, но он ничего не сказал.
Комната Чонгука была совсем не такой, какой её представляла Джихё. Вопреки ожиданиям, в ней не было ничего вычурного. В центре стояла большая кровать с чёрным шёлковым покрывалом, у окна — кожаное кресло, а на стене висели наброски татуировок.
Джихё провела пальцами по одной из картин.
— Это твои эскизы?
Чонгук кивнул, наблюдая за ней.
— Ты талантливый, — сказала она искренне.
Он молчал, но подошёл ближе. В следующий момент она почувствовала, как его пальцы легли на её плечо.
— Ты вся напряжена, — его голос был тёплым, почти обволакивающим.
Джихё вздохнула.
— Ну, знаешь, меня сегодня пытались убить, — усмехнулась она.
Чонгук не ответил. Он просто наклонился к её уху и прошептал:
— Я не позволю, чтобы это повторилось.
И прежде чем она успела что-то сказать, он провёл руками по её плечам, легко массируя их. Джихё невольно прикрыла глаза. Его прикосновения были осторожными, почти заботливыми.
— Ложись, — тихо сказал он.
Она покачала головой:
— Я...
Но он мягко потянул её за руку, и Джихё не сопротивлялась. Она легла на кровать, чувствуя, как тяжесть дня медленно растворяется.
Чонгук опустился рядом, его взгляд блестел в полумраке.
— Завтра будет новый день, — прошептал он, прежде чем убрать выбившуюся прядь с её лица.
Джихё закрыла глаза. И впервые за долгое время ей не было страшно.