Девиант. Расцвет Мортэ

Преимущественно, судьба девиантов складывалась не лучшим образом. Речь вовсе не о незавидной участи быть постоянным источником, а о биографии с рождения. Исследования показывают, что 95% девиантов рождались в неблагополучных семьях, переживали физическое, сексуальное и психологическое насилие до наступления возраста инициации. Таким образом, их девиантное состояние в наибольшей части зарождается внутри: свет и тьма, надежда и бессилие, магия и антимагия.

Что, впрочем, абсолютно не поясняет формирование самого феномена в ряде избранных тел.

(Из исследования советника Дэймоса Мортэ о природе девиантов).

────────────────────────────────

[Погрузись глубже, читай с музыкой: ESCAPE (Bang Chan & Hyunjin) - Stray Kids]

Человеческий пульс под пальцами бился так отчаянно... Как жизнь, за которую когда-то цеплялся он сам.

Дэймос.

Помнил ли он свое настоящее имя? Кажется, оно давно затерялось в стенах дворца Токсугун. Стерлось, исчезло среди интриг, смертельной болезни и выживания.

Борьба. Сколь многое в ней.

За что они боролись сейчас? За ресурсы, территории, власть.

Совсем не за жизнь.

Бился пульс... Или то был собственный? Ведь пальцы вампира не ощущали пульса пойманной девчонки — руки Дэймоса были облачены в кожаные перчатки, скрывавшие шрамы, которые никогда не заживали до конца. Его руки всегда были по локоть в крови, ведь кровь — его инструмент.

Он лишь слышал. Слышал, как удалялась Вторая в сопровождении Аямэ. Слышал, как отчаянно бьется сердце Фостер, безвозвратно попавшей в силки. Слышал, как мерно стучит собственное. Настолько медленно, будто не бьется вовсе.

Дэймосу ведь не было никакого дела до девчонки, верно?

Если бы не одно "но"...

«Проверь девчонку самолично, Дэймос. На всякий случай».

Так приказал Адонис.

Советник Хаоса не собирался посвящать в детали Вторую. Если Первый посчитал нужным, она и так уже все знала. Однако Дэймос понял, что все ровным счетом наоборот. Впрочем, Сантинэль не занималась поиском девианта, в отличие от подразделения карателей и самого Адониса. Для главы девиант стал едва ли не панацеей. Конечно, не исключено, что для вампира такого уровня прирост к силе от обладания живым усилителем стал бы действительно колоссальным, но Дэймос не верил в легкое решение всех проблем. Просто не ставил под сомнение решения Первого, оставляя мысли при себе.

Впрочем, одно решение сейчас находилось в его собственных руках.

— П-почему? — спросила Кара, борясь с предательской дрожью. Будто жертва могла одним взглядом заставить охотника передумать. — Почему я?!

Не отпуская взгляда голубых глаз от бездны своих темных, Дэй мягко произнес:

— Не то время, не то место. Не та судьба? Это я и собираюсь узнать.

— Узнать что?! — ее голос сорвался на хрип. Она пахла злостью, страхом и кровью.

— Узнать, такая ли ты особенная, как о тебе думают, — он провел по ее подбородку пальцем, другой рукой плавно обхватив тонкое запястье. Настолько тонкое, что, сожми он чуть сильнее, могло треснуть.

Девушка, выглядящая совсем как ребенок, дернулась в его хватке, дрогнули рыжие ресницы, и она зарычала, сдерживая злые слезы:

— Какая. Нахуй. Особенная?! — она дернулась еще раз. — Да чего ты вообще знаешь о жизни, чертов мажор?!

Кара брыкнулась, не желая находиться здесь, не желая прикосновений и долбанных расспросов. Эмоции совсем отшибали ей голову.

Отлично. Предсказуемо.

Ее сердце колотилось. Дэймос чувствовал: она хотела жить. Эта жажда почти оглушала. Все время проклиная жизнь за то, что та не отвечала желаниям, девушка однако отчаянно цеплялась за нее. Он дал ей волю, и кулачки отчаянно заколотили по его груди.

— Думаешь, раз под жопой крутая тачка, знач-т всё можно, да?! — Злые, покрасневшие глаза заблестели, а веснушчатое лицо исказилось в гримасе ненависти. — Свалить бы тебе куда подальше! Чего вы все сюда претесь?!

Она попыталась толкнуть его. Тщетно. Мужчина с легкостью перехватил ее руки, предугадывая беспорядочное сопротивление. Абсолютно бесполезное. Для удара головой ей не хватило роста, для пинка в пах — скорости. Либо она была слишком глупа для противостояния вампиру, либо не понимала, с кем имела дело.

Новоодаренная? Возможно. Девиант? Не исключено.

— Чего у тебя нет такого, что ты рыскаешь в моем дерьме, а?! — крик Фостер прозвучал бы эхом, если бы изнанка не поглотила его.

Девушка вырвалась. Потому что Дэймос позволил. Замахнулась кулаком в челюсть, но вампир ушел от удара, смазавшись с траектории, а Кара полетела вниз, ведомая весом своего тела.

Не упала — вампир перехватил.

И следом прижал к старому потрескавшемуся мату. Ее руки оказались в тисках по обе стороны от головы, его колено уперлось меж ее коленей, а рана на хрупком теле снова закровоточила. Рыжая коса растрепалась и спуталась, грудь вздымлась от частого дыхания, а в уголках голубых глаз собралась предательская влага.

Мужчина равнодушно смотрел, нависая сверху.

— Чего нет у меня? — глухо повторил он и ответил: — Сердца.

Клыки удлинились, темные вены на бледной коже стали ярче. Но Кара смотрела сквозь мутную пелену влаги. Она раскрыла рот, язык повернулся, а голосовые связки, которые чуть не располосовала Сантинэль, не издали ни звука. Только сердце пропустило удар, чтобы забиться с сумасшедшей скоростью.

Дэй знал, что его подопечный что-то упускает. И эта причастность Эйдана могла граничить с предательством. Вампир прищурился, будто оценивал какой-то предмет, а не человека.

— Маленькая Кара Фостер... — неестественно спокойно произнес Дэй. — Хорошая Кара Фостер... Достойная Кара Фостер. Бедная девочка, которая жаждала лучшего, но никогда не ценила то, что имела.

— Я ничего не имела...

— Конечно. Ее жизнь такое дерьмо, что она заслужила брать все на блюдце с золотой каймой — в качестве моральной компенсации, — Дэй слегка приподнял брови, скользя по девушке взглядом. — Хорошая мисс Фостер, которая никогда не пыталась понять других, потому что мир должен крутиться вокруг нее.

Его взгляд стал жестче, будто он видел в глубине ее глаз зияющую черную дыру.

— Жадная Кара Фостер, которая уничтожила бы все, лишь бы возвыситься над прочими.

— Не правда... — отвернулась она. Казалось, в ее глóтке застрял ком.

Дорожка горячих слез скользнула вниз, и девушка больше не пыталась казаться сильной. Трудно делать это находясь под тем, кто сильнее. Но сильнее ударили слова, смысла которых она не желала признавать. Не нужно быть менталистом, чтобы понимать это.

Но ничего больше не произошло. Никакой антимагии. Никаких колебаний материи. Только тихое отрицание:

— Ты ничего... не знаешь обо мне... — безрезультатно сдерживая слезы, бормотала пойманная, и голос ее дрожал. Задыхался.

Эмоции зачастую сильнее людей. Они легко возвышали до небес, и так же просто втаптывали в пучину безнадежности, где стержень ломался или закалялся.

Дэймосу не было никакого дела, из какого сплава создана Кара, он нуждался лишь в ее памяти.

Чтобы прочесть ее тайны и стереть ненужное.

Но был терпелив. Отчего бы не потратить пару минут на разговор, прежде чем перейти к неизбежному?

Вампир оттолкнулся от пола и плавно потянул за собой Фостер, вынуждая ее присесть. Рыжие пряди облепили юное лицо и скрыли его под беспорядком волос.

— Понимаешь, где находишься?

Она ответила не сразу. Едва слышно, с натяжкой:

— В приюте.

— Нет, мисс, скажи: где мы конкретно? Что за искажения вокруг нас?

Девушка медленно сфокусировала свой взгляд на лице мучителя. Не ответила. О, он видел, что она бы засунула вопросы ему в задницу, если бы могла.

— Ты замечаешь различия между пространствами и проникаешь сквозь них, верно? — спокойно предположил он вместо нее.

Девичий взгляд дрогнул. Она моргнула, выдавая ответ, но закачала головой, будто не понимая разговора и того, к чему он вел.

— Не хочешь говорить? Или не знаешь? — вампир улыбнулся почти по-человечески. — Впрочем, неважно, — он взял ее руку, деликатно поднося рану к своему лицу и слизнул капли крови, еще не успевшие запечься.

Запах крови въедался в его ноздри, западал в память, словно вешая на девушку метку с надписью «Кара Фостер». Ее тело напряглось от дурного предчувствия и отвращения, но она не могла двинуться с места. Дэймос, не сводя с нее взгляда, приказал:

— Не двигайся. Пожалуйста, — просьба казалась мягкой, но издевательской, ведь его глаза блеснули, подкрепив слова легким гипнозом, подпитанным ее же кровью.

Как легко было пустить клыки в рану и испить нектар жизни. Но он лишь вытянул из крови магию.

Дэй был сыт. По горло.

Он стянул с руки перчатку, царапнув ладонь о лезвие, встроенное в откидное кольцо на большом пальце. Полоска темной крови выступила из пореза, и вампир сжал руку Кары, соединяя их кровь. Рыжая зашипела, изнутри ее била крупная дрожь. Но Дэймос не обращал внимания. Его пальцы едва коснулись ее кожи, подхватив выступившую кровь, и размазали между пальцев.

— Я же обещал, что больно не будет. А Мортэ всегда держат свои обещания.

Дэймос, как и Адонис, обладал тремя направлениями магии, но уступал главе в силе. Или хотел показать, что уступает? Одно из его умений открывало доступ ко многим другим, пусть и весьма в урезанной версии: магия крови. Сила, добытая знанием и кровью. Другое же проступало сейчас, будучи эхом меняющейся энергии, — его волосы чернели, а глаза бледнели до истинного серого оттенка, искажая цвета прямо под взглядом Кары. Метаморфоз. Этот вампир мог стать почти неубиваемым, достигни он высот данного направления. Однако учиться было не у кого: метаморфы были не меньшей редкостью, чем девианты.

Способности всегда оставались загадкой, являя саму сердцевину новообращенного. Дэймос не хотел быть собой настолько, что получил возможность изменять себя, перестраивать на клеточном уровне. Но прошлое уже не имело значения.

И третье направление — водная стихия. Общая с Эйданом, но, в отличие от подопечного, не такая фатальная. Да, это Дэй его обучил. Поэтому сейчас возился с девчонкой, которая вызывала у того странные эмоции?

— Кто ты такой? — сипло спросила она.

— Смерть, — углы его губ приподнялись в безмятежной полуулыбке. — Но не твоя.

Не отрывая от девушки необычайных, почти лунных глаз, вампир коснулся ее лба кончиками пальцев. Она резко втянула носом воздух, а взгляд остекленел, провалившись на изнанку собственного сознания, где они оказались вместе с незваным гостем.

Дэймос смотрел ей в глаза и словно сквозь них — через призму воспоминаний. Что он собирался найти? Любое проявление магии. Или антимагии. Однако понятия не имел, каким образом это может выглядеть с такой стороны.

Но сначала стер данные об этой встрече, о Сантинэль, об Аямэ, о нем. Она просто не вспомнила бы, как будто слишком устала после занятия и отправилась домой. Ведь Вторая потребовала разобраться. Этого вполне достаточно. Не все решалось убийством.

Теперь к поручению Первого.

Вампир двинул пленку жизни, ища каждое проникновение на слой изнанки. Безобидное, случайное... Вены на его лбу выступили от напряжения — ментальная магия не была простой в применении, тем более когда звеном для нее служила кровь, а не личные способности.

Кара, слабея, приникла к вампиру, который придержал ее за затылок, чтобы не прервать зрительный контакт. Его пальцы запутались в ее волосах.

Он нашел тот день, когда увидел ее в клубе. Просмотрел от начала до конца, но здесь не было ничего необычного. На первый взгляд. Кроме ощущения зависти и ненависти, которое казалось осязаемым. Таким, что могло взорваться. Необычно. Словно у ее эмоций имелась плотность.

С жаждой ищейки вампир скользил по памяти, перемещаясь в другой день — когда произошел взрыв.

Он уже изучал отчет и был в курсе, что никто не разглядел лица подозреваемого. В памяти Фостер тоже нашли лишь тень. Советник Мортэ задержался на этом месте, рассматривая раз за разом, чтобы убедиться лично. Но чужая память никогда не давала той же широты, что ретроспектива провидца. Увы, высокоуровневый провидец клана был мертв — Скайлар была мертва. Но он здесь не за сожалениями.

Не без труда Дэй нашел момент, когда Фостер впервые оказалась на другом слое — всего на пару секунд. Его рассудок, казалось, натянулся, пульсирующая боль в висках становилась сильнее. Но никакой чертовой антимагии не ощущалось в чужой памяти. И он не испытывал ровным счетом никакого прилива, пока использовал магию, держа в руках тело потенциального девианта. Лишь ощущал эхо ее эмоций. Ужас в ее глазах, тупой стук, мертвое тело, мигание пространства...

Вероятно, перед ним находилась не инициированная ведьма. Иначе как бы она оказалась на изнанке в который раз? Неодаренные эсперы не проваливались на нижний слой с такой завидной регулярностью и не задерживались надолго. А эта девушка, как Дэй узнал, совершала это даже в реабилитационном центре, просто не осознавала до конца.

Дэймос моргнул. Кожу под глазами холодила влага. Он медленно стер недоразумение, и на пальцах осталась кровь — она сочилась из его глаз. Перенапряжение, отсутствие должной специализации. Магия крови всегда брала плату.

Но сейчас он сделал все, что нужно.

Стряхнув с пальцев кровь, вампир плавно отпустил лишившуюся сознания Кару и натянул на руку перчатку, скрыв новый, быстро затягивающийся порез.

— Вот и все, — вздохнул Дэй.

Он оставил на ее памяти шрам. Почти такой же, как те, что украшали его руки.

Вот только шрамы всегда являлись напоминанием сами по себе.

Вампир опустил взгляд на Фостер, забывшуюся в беспокойном сне. Чутье подсказывало, что не стоит ее отпускать. Но и удерживать не было больше смысла. Он подхватил Кару на руки и поднялся, намереваясь покинуть это скудное место, не став достоянием общественности.

Лучше всего было не подниматься на верхний слой, убравшись с территории через изнанку.

Пиликнул телефон...

Вот только абонент не мог ответить на сообщение.

Сообщение от [Брук]: Где ты, карамелька?