Пролог.
- Не смей кусать мать!
Красивая черноволосая девушка ударила по руке маленького мальчика и его большие черные глаза наполнились слезами.
- Я знаю, малыш, ты голоден – она погладила мальчугана по голове с такими же черными волосами как у нее. Малыш выглядел на полтора года и ничем бы не отличался от своих сверстников, если бы не внимательные и печальные глаза, которые всматривались в черноту ночи. Глядя на мать, никто бы не подумал, что этой юной девушке уже перевалило за сотню лет, но она была акшарркой и в таком состоянии могла оставаться бесконечно долгое время.
- В его возрасте он должен был бы находиться в главном замке акшарров под неустанным контролем учителей, но судьба распорядилась иначе. Она так и не смогла убить прекрасного эльфа светлого леса, попавшего к ним после Северной битвы. Его отдали ей в качестве подарка для обновления кухни, а она полюбила его. Хоть и ненавидела себя за это чувство. У них так не принято, поэтому до последнего Пада скрывала от всех свое состояние. Так родился Терриайрион или Айри, как назвал его возлюбленный эльф, только в поселке его все звали Радхарг и это было обидно.
Ее глаза подернулись пеленой печали, когда она вспомнила о возлюбленном. Их разлучили сразу после тяжелых родов. Два дня она находилась в бреду и если бы не сестра, то точно бы умерла. Сестра спасла их с малышом, но возлюбленного спасти не смогла. Его схватили сразу, как поняли, по чьей вине она находится в таком состоянии. Потом сестра передала ей его последние слова – назвать малыша Айри, Терриайрионом. Она выполнила его просьбу. Это единственное, что она смогла сделать для него.
Малыш слишком уж отличался от ее сородичей. Но откуда она могла предполагать, что смешанная кровь даст такой странный результат. Нет, он был похож на отца и на мать... вот только повадки у него были не акшаррские, и племя не приняло его. Их хотели казнить вслед за эльфом, но и здесь сестра помогла им, несмотря на огромный риск, которому подвергалась сама. Поскольку уж если бы племя заподозрило ее в сговоре с «отступниками», то всю семью ждало бы суровое наказание.
Тут малыш потянул ее за руку, отвлекая от невеселых раздумий, и показал на кусты неподалеку.
- Что? Что ты там увидел?- она всмотрелась в темноту.
Зрение четко выдало контуры кровеносных сосудов оленя, который устроился на ночлег в кустарнике вместе с несколькими оленихами.
- Умница, Айри. Сейчас поедим. Жди здесь.
Быстро и бесшумно преодолев расстояние по пролеску, Пада отточенным движением, неуловимым для нормального глаза уложила большого оленя. Испуганные оленихи бросились врассыпную, только ветки затрещали. С радостным облегчением она погрузила клыки в теплую шею оленя, который еще поддергивался в ее, казалось бы, хрупких руках, обнимавших его мертвой хваткой.
Насытившись, она развела костер и подозвала малыша, стараясь избавить его от вида своего ужина, хоть и понимала, что когда-то ему придется объяснить все.
Стараясь не приближаться близко к огню, она освежевала и разделала часть оленьей туши. Насадив несколько кусков освежеванного оленя на прутья, она обжарила слегка их над огнем для малыша, внимательно следя, чтобы они не пережарились. Сам он нетерпеливо тянул Паду за рукав, выказывая тем самым нетерпение.
- Ну, держи,- она протянула ему слегка обжаренный, а фактически - сырой кусок.
Он жадно схватил его и впился своими не по - детски острыми зубками. В мгновение ока с первым куском было покончено. За ним последовал второй и третий. И только на четвертом куске малыш стал, есть медленнее. Пада с умилением смотрела, на жующего Айри и все у нее сжималось от жалости к нему.
- Как же ему выжить в этом мире? Его не приняло ее семейство акшарров, но она знала доподлинно, что и в семье отца полукровку тоже не примут. Что же делать...
Этим вопросом она мучилась каждую ночь, когда они выходили из своего дневного убежища и продвигались на юг. Они старались идти, сторонясь больших дорог и обходя поселения большими кругами, чтобы никак не выдать своего присутствия не атанам, не эльфам, ни гномам. Хотя они и наталкивались пару раз на эльфийский патруль, но чутье ночного охотника спасало их от обнаружения. Айри рос до странности быстро, но в постоянном страхе и привык озираться, прислушиваться и всматриваться в темноту ночи.
С этими мыслями она отрезала несколько кусков мяса про запас для малыша и, оставив остальную добычу в пролеске для стервятников, отправилась искать место для дневного сна. Каждый раз, прячась от солнца в пещеры или наскоро вырытые землянки, она завидовала и страшно боялась за сына - он мог проснуться раньше и выйти наверх просто погулять - он же ребенок, хоть и необычный. Сын... он растет такими темпами, что через несколько лет их начнут принимать за сестру и брата.
Только вот он почему – то не говорит... Нет, конечно, он обозначает знаками все, что хочет сказать или показать, и они научились понимать друг друга. Но в его возрасте другие акшарры уже вовсю разговаривают и даже сквернословят... а он молчит. Наверно это тяготы путешествия так отразились на нем.
Пада чувствовала огромную вину за то, что случилось с Айри. Будь он нормальным акшарром, им не пришлось бы в спешке выбираться из Северных гор и не бежать на юг, в неизвестность. Она надеялась в горах Южного Щита встретить того странного мага, о котором ходили слухи, что он собирает всех странных и необычных существ. Возможно, там они с сыном смогли бы найти приют. Она никогда не была сторонницей тех кровавых обрядов и жертвоприношений атанов и эльфов, к которым так стремились все ее сородичи.
Маги атанов никогда не судили деяния других рас, они просто мудро держались в стороне. Пока какой-то умник не натравил на них драконов, и они все погибли. Все, кроме одного... Хисвэ. Это имя она подслушала на магическом совете. Они все боятся его и одновременно восхищаются. Не раз при помощи многочисленных пыток они пытались вызнать его местонахождение, но все было бесполезно: все захваченные эльфы молча умирали, верные слову долга, а атаны просто рассказывали о совершенно разных направлениях, что говорило о том, что им неизвестно истинное расположение жилища мага. Он один вместе с драконами гор Телпетирина смог сдержать последний натиск наступления акшарров на северный лес, который до сих пор остается спорной территорией. Возможно, ей стоило укрыться там, но сородичи были слишком близко, как и опасность быть обнаруженной многочисленными приграничными патрулями из атанов и эльфов, и еще эта неясная Черная скала, откуда веет таким первородным злом, что даже аккшарские мыши не решились проникнуть в глубину ущелья. Все довольствуются тем, что наблюдают издалека. Так что у нее был один путь - на юг.
Благодаря принятым мерам предосторожности, они с сыном прошли уже половину пути. Если бы не малыш, она бы уже была на месте, но нести его не могла - слишком уж он был живым, а он сам пока не мог передвигаться с большой скоростью. Пробираясь по пролеску они вышли к небольшому озеру и малыш бросился сразу плескаться. А Пада внимательно осмотрев берег увидела небольшое углубление в камнях и принюхавшись решила, что оно прекрасно подходит для дневного отдыха. Сегодня они продвинулись немного, всего на несколько десятков лиг, но зато отлично поели и завтра наверстают упущенное. На востоке уже начало сереть небо – скоро восход. Малыш наплескался и со скучающим видом хлопал по воде, вытаскивал рыбу, потом отпускал ее и опять ловил.
- Айри, - она позвала его потихоньку - Пойдем, пора спать. Ты же устал?
Он в мгновение оказался возле нее и потерся лобиком о руку. Она привычным жестом потрепала его шелковистые волосы. Айри доверчиво посмотрел ей в глаза и кивнул. Что означало согласие.
- Вон, смотри,- она подвела его к обнаруженной пещере.- Мы сможем здесь спокойно отдохнуть, а завтра сможем пересечь Тервантароха и идти по незаселенным Восточным землям, поскольку на западном берегу властвуют Светлые Эльфы.
Айри нахмурился и покачал головой.
- Что, мой милый? Почему ты не согласен? Так мы будем в безопасности, и нас никто не обнаружит.
Айри опять покачал головой и с мольбой посмотрел на мать.
- Ах, ты мой маленький. Ты просто устал - она прижала его теплое тело к себе. Потом осторожно отстранила и пошла в пещеру. Поскольку глаза уже стали нестерпимо резать светлеющие предрассветные сумерки.
- Мама, не ходи в пещеру... - в ее голове раздался тихий шепот, и она застыла как вкопанная на входе в пещеру.
- Как ты смог? Ты говоришь?- она обняла радостно малыша.
- Пока только так, я не знаю почему... опять раздался тихий голос в голове.
На востоке небо стало совсем светлым и ей становилось все тяжелее выносить его яркость.
- Пойдем в пещеру, мне тяжело на свету - ты же знаешь. Она потянула его за руку.
Малыш выдернул ручонку и сердито посмотрел на мать.
- Там опасность, я знаю. Я чувствую. Не ходи.
Пада покачала головой.
-У меня нет выбора, малыш. Или я рискну и пересижу день в пещере, или погибну от солнечных лучей.
Айри неодобрительно и совсем по-взрослому взглянул на мать и пошел вслед за ней в темноту пещеры, скрытой за завесой воды и высокой травы.
Пройдя узкий вход, они очутились в просторном зале, потолок которого терялся высоко вверху, а на стенах отчетливо виднелись следы кирок и мастерков - инструментов аттанов. Значит, это место уже посещали другие.
- Но сейчас здесь никого нет, а, следовательно, мы можем пересидеть здесь день в безопасности - ответила Пада на невысказанный вопрос сына.
Невдалеке от прохода, по которому они вошли в зал виднелся еще один, более узкий, но при этом аккуратно прорубленный. Там слышалось журчание еще одного водоема. Пада было направилась туда, но Айри преградил ей дорогу.
-Не ходи, туда не надо ходить - раздался твердый голос у нее в голове.
-Ну, хорошо малыш, не пойду. Давай устраиваться здесь.
Айри проснулся от страшного крика, матери рядом не было.
-Проход!- мелькнуло в голове. Внезапно дрогнула земля, и вокруг начали падать камни. Крик матери стих. Он пытался мысленно докричаться до нее и услышал только слабый отклик:
- Прости малыш... ты был прав... будь острожен с эльфами и акшаррами. Иди к тано Хисвэ... в южные горы....
-Мама!!!!!!
У него впервые вырвался крик! Он, было попытался пойти в сторону прохода, где была мать, но земля вздрогнула еще раз и камни стали падать интенсивнее.
-Мама!!!
-Уходи... Айри.
***
Яркая вспышка света и странные чужаки вокруг, которые смотрели на него с жалостью.
-Малыш. Что ты здесь делаешь? Один? Где твои родители?
Слова потихоньку становились понятными. Вот только голова очень сильно болела.
-Что они от меня хотят?- он насуплено смотрел на них, потирая измазанными ладошками голову, на которой черные волосы спутались с грязью и запекшейся кровью.
- Берите его с собой, а там – разберемся. Все равно штольню завалило.
-Наверное, его бросили в лесу бродячие лицедеи, Сурэ их забери!
- Вон, как исхудал.
-Не может быть! Да он – эльф!
Крики доносились сразу со всех сторон, и Айри не успевал крутить головой, пытаясь уследить, кто говорит. Чужаков было человек десять. Они все были низкорослые, крепкого телосложения и странно пахли, вызывая в нем чувство голода и отвращения одновременно.
***
Ветер завывал в трубах домов полупустого городка. Почти все жители покинули свои дома, теперь только ветер гонял мусор по пустынным улицам и иногда заглядывал в те редкие дымовые трубы, из которых еще шел дым. От этого становилось все более тоскливо.
Хозяин харчевни, один из немногих горожан, которые не покинули город, с унылым выражением немытого лица взирал через грязное окно на хмурое утро.
- Доброе утро, папа!
Высокая, худенькая девчушка с рыжими волосами, спадающими завитками на плечи подбежала к старому трактирщику и, не смотря на немытость последнего, с улыбкой чмокнула его в небритую шеку.
-Ой! Ты опять не брился?- она отстранилась от него и потерла бледную щеку, поколовшись о щетину отца.- Пойди, побрейся, у нас постоялец!
- Постоялец?- унылое выражение лица мгновенно сменилось живым интересом.- Когда это он приехал? Я не слышал - с этими словами трактирщик отошел от окна и вытер руки о засаленный фартук.
- Как раз около полночи, ты уже ушел спать - девушка с укоризной взглянула на отца, подумав при этом: «Ты опять пил вечером эль и отключился прямо за барной стойкой», но вслух этого она не сказала.
-Да,да... прости, Алиура, доченька.
Он было протянул руки обнять дочь, но потом передумал и резко развернувшись пошел в сторону кухни.
-Нужно приготовить завтрак, и ты, это... приберись немного в трактире - произнес он уже из кухни.
Алиура, вздохнув, покачала головой и с тоской обвела взглядом помещение трактира. Несколько дубовых столов, отполированных локтями посетителей, тяжелые лавки и некогда красивые расписные стены - все это выглядело сейчас плачевно, было почерневшим от сырости и копоти.
-А, тут убирай – не убирай: все едино! - девушка с досадой притопнула ногой. Но, при этом взяла в руки метлу и решила просто подмести. В этот момент сквозь тучи проглянуло солнце и осветило этот убогий уголок, от чего на сердце у девушки стало совсем тоскливо, улыбка сошла с лица и она в тысячный раз задумалась.
-Ну почему отец цепляется за этот трактир, ведь уже все уехали, и путники обходят наш проклятый городок стороной...- пробормотала она.
Вот уже прошло два года, как пропала мать Алиуры. Не то, чтобы девушка тосковала о ней, она была странной женщиной, и в городе ее считали ведьмой. Иногда к ней приходили и просили помочь в разных делах, кому-то она помогала, кого-то просто прогоняла прочь, но что и как делала мама - Алиура не знала. Мать всегда выгоняла ее прочь. Только раз она подсмотрела, как мать предсказывала будущее одному заезжему торговцу. Ей до сих пор страшно, у мамы было странное отрешенное лицо с пустыми глазами, как будто сама ночь смотрела оттуда.
Невеселое это было предсказание, мать предостерегла его отправляться в путь с ближайшим караваном - он де весь погибнет. Но тот купец страшно торопился и не прислушался к совету. Она помнила, как в город прискакал окровавленный всадник из охраны каравана и сказал, что все погибли. Мать тогда еще закрылась в своей комнате и долго ни с кем не разговаривала.
Отец все эти годы крепился и тащил на себе всю работу, а когда подросла Алиура, то она стала помогать ему по хозяйству. Девочка была смышленая и проворная, она быстро завоевала сердца завсегдатаев и постояльцев, которые еще несколько лет назад толпами просились на постой, поскольку через Гуарду проходил один из основных торговых путей от Северного Леса в Телпатирин и далее за горы Южного Щита, где находится теплое южное море, есть большие города и живут странные темнокожие люди. Она слышала рассказы торговцев о разных городах, о Светлом и о Синем Лесах, о странных летающих существах – драконах, которые правят в Серебряных Горах, и о народе, который живет в горах и редко выходит на поверхность – горных гномах, ну и, конечно извечные страшилки о горных акшаррах, которые утаскивают людей в свои пещеры и откуда никто еще не возвращался. Да уж, тогда она считала это пустыми страшилками. Они ведь живут на землях эльфов, а те сумеют их защитить.
Так их учили в школе, в которую ходили все дети городка. Правитель Сигрин издал указ, что все дети должны обучиться грамоте и счету, не зависимо от положения и пола. Это занимало примерно год. Тех, кто овладевал премудростями быстро - отправляли в дополнительный класс - там изучали основы эльфийского, историю Фолингола и местоположение границ. Из-за событий двухлетней давности, когда пропала ее мать, Алиура не смогла закончить дополнительный класс. Да и класса не стало - кто не погиб, тот уехал из города, посчитав пребывание здесь чересчур опасным. Алиура вздохнула при упоминании о тех днях.
У нее до сих пор стоят крики людей, которых разрывали на части на улицах города ужасные крылатые твари, напавшие на город теплой летней ночью, когда множество людей гуляли, и никто не предвидел атаки. Даже многочисленный гарнизон не смог сдержать натиск этих чудовищ. А что они могли сделать с луками и мечами ночью, когда враг обрушился мгновенно и молниеносно. Они передвигались бесшумно и с огромной скоростью, так что, казалось, их невозможно было заметить, если бы не горы мертвых тел, которые они оставляли за собой. Утром стало понятно, что почти треть города была перебита той ночью вместе с правителем Сигрином и гарнизоном. Долго еще люди прятались по подвалам, опасаясь повторения нападения, но оно не повторилось. Мертвых похоронили, но среди них не нашли ни матери Алиуры, не еще нескольких человек. Из Роуэна прислали нового правителя и гарнизон, но народ начал покидать город: кто перебрался к родственникам в другие города, кто по смелее, тот поехал в Тирининке и уплыл на юг, за горы Южного Щита. Остались только военные и немного горожан. А вот Толл Санья, ее отец, так и не оправился от потери и, возможно, все еще надеется на возвращение Весты. Она же уже не надеется. Алиура смахнула слезу, предательски скатившуюся по щеке и, покончив с подметанием, принялась яростно натирать столы.
-Так и в валине можно дырку протереть, а у вас столы дубовые - мягкий голос окутывал и пробирался в самую душу.
Алиура оглянулась. На ступеньках со второго этажа, где было несколько гостевых комнат, стоял тот самый постоялец, который прибыл ночью. В полумраке свечи девушка не рассмотрела его, тем более он заплатил вперед и торопился прилечь, она только помнила тихий вкрадчивый голос и то, что он был очень высокий. Теперь же, при свет дня она увидела, что у него иссиня-черные волосы до плеч, перехваченные кожаным плетеным обручем с металлическими нитями, глубокие черные глаза под тонкими угольными бровями, подчеркивающими бледность лица и благородность черт. Тонкий нос с горбинкой делал его схожим с хищной птицей. Несмотря на теплое летнее утро, ей стало холодно под его пристальным взором. Ей почудилось, что сама черная и ледяная бездна взглянула на нее. Она быстро отвела глаза и, оставив натирание стола, быстро произнесла:
- Доброе утро, завтрак будет через минуту.
- Отлично, попроси отца не пережаривать бекон, он и так не самой первой свежести. И,- он брезгливо окинул взглядом зал,- принеси завтрак мне в комнату.
-Как пожелаете - Алиура учтиво склонила голову. Когда же она подняла глаза, незнакомца уже не было на лестнице, хоть она и не слышала шагов.
-Вот нахал, тоже мне принц выискался... Первым порывом ее было не говорить ничего отцу - пускай хорошенько прожарит бекон... Но, рассудив здраво, она подумала, что у них нет других постояльцев, и возможно уже больше не будет. Поэтому надо угодить этому клиенту, чтобы он не передумал и не потребовал оплату назад. Может в этом году им удастся купить лошадей и уехать из этого проклятого города.
Предупредив отца не прожаривать бекон, и наскоро собрав вчерашний хлеб, бекон, яйца и густой наваристый чай из трав - самый лучший свой рецепт, Алиура поставила все на большой деревянный поднос и понесла в угловую комнату, которая когда-то считалась самой лучшей, а сейчас была единственной, оставшейся в приличном состоянии, куда она и заселила постояльца. Приблизившись к двери, она поднесла руку, чтобы постучать, но тут дверь резко распахнулась. От такой неожиданности она чуть не упала и если бы не крепкая рука незнакомца, которая поддержала ее, то она бы точно выронила поднос.
- Ой! Извините! - быстро оправившись от испуга, Алиура вручила поднос постояльцу, избегая смотреть ему в глаза.
- Спасибо, можно было и побыстрее - резко бросил он, и захлопнул дверь.
-Пожалуйста... можно было и повежливее - пробормотала тихо девушка, оскорбленная до глубины души таким поведением.
Тихо спустившись по лестнице. Она застала отца, протирающего стаканы, за барной стойкой. По раскрасневшимся щекам и посвистыванию, она поняла, что он уже приложился к старому элю, оставшемуся от многочисленных запасов харчевни, который теперь в основном расходовался хозяином.
-Отец, ты опять начинаешь с утра? - она посмотрела на него.
- Ну, так я всего немножко, а то мне как- то было зябко...- принялся он оправдываться, пытаясь спрятать глаза. – И не смотри на меня так! Совсем как твоя мать... тоже всегда осуждала меня, а я, между прочим, делал всю работу в трактире! - начал он раздражаться.
- Ох, отец... - девушка пожала плечами и отвернулась. Она уже давно бросила бороться с приступами алкоголизма отца.
За окном послышался шум и отвлек Алиуру от ее забот. По улице шла группа горных мастеровых, они частенько захаживали в единственный оставшийся трактир выпить между сменами.
-Странно, вроде сегодня не выходной. Чего это они заявились среди недели?
Алиура было бросилась к барной стойке, но группа людей прошла мимо дверей таверны. Удивленные, они с отцом вышли на порог. И тут девушка увидела, что один из горняков нес на руках маленького ребенка.
- Стойте! – властный оклик, раздавшийся за плечами хозяев таверны, остановил удалявшихся мужчин. Алиура подпрыгнула от неожиданности, и оглянулась. За ними стоял тот самый постоялец. Только теперь его волосы поддерживал серебряный ободок и стали видны эльфийские уши. Его голос был совершенно не похож на тот, которым он разговаривал с ней.
- Стойте,- уже более тихо повторил эльф. – Кто это у Вас? Где Вы взяли этого ребенка?
Горняки остановились на оклик, а мужчина, несший малыша, опустил его на землю.
-А ты кто такой, чтобы спрашивать?- горняки никогда не отличались особой вежливостью. Мужичок поменьше толкнул локтем в бок здоровяка:
-Ты что, не видишь - он из Светлого Леса. И этот малец – эльф!
-И что? - до здоровяка, похоже, не доходило. Алиура узнала Дика, старосту совета горняков. Тут она решила вмешаться.
-Дик, посмотрите,- она подошла поближе. – Он, - указала девушка на постояльца, - эльф. И он, - показала она на мальчонку, смотревшего на нее совсем недетским взглядом, - тоже эльф. Смекаете, о чем я?
Дик, медленно переводя взгляд с одного на другого, вдруг хлопнул себя по лбу.
-А! Так это Вы его потеряли? Так вот вам, забирайте.
С этими словами, здоровяк подхватил малыша и вручил его ошарашенному таким поворотом эльфу.
-Так, от мальца избавились, шахту завалило... Дик, может по кружечке эля? – зашумели сразу мужчины. Они были явно рады такому повороту событий.
Дик поглядел на Алиуру, на эльфа, потом на своих товарищей, поскреб рукой затылок и задумчиво протянул:
-Вы пока идите, а я к гарнизонному загляну. Для новой шахты нужны магические стержни, а у нас их нет и купить уже негде – лавка закрылась.
И он направился широкой поступью вниз по улице. Остальная группа завалилась в таверну, где вокруг них суетился отец Алиуры. На улице остались стоять эльф, прижимающий к себе малыша и девушка, засмотревшаяся в небо.
-Скоро будет дождь. Заходите вовнутрь – сказала она эльфу и проскользнула мимо них в таверну, где ее уже ждал трактирщик.
Действительно через несколько минут на пыльную улицу упали первые капли дождя, отозвавшись гулким стуком по крышам пустующих домов. Где – то завыла собака. Эльф поспешил укрыться в таверне, и, прижимая к себе малыша, прошел прямиком к себе в комнату, не обращая ни на кого внимания. Примерно через пол - оборота он спустился, затребовал у Алиуры напитка на травах, молока и какой-нибудь еды. Пока она все готовила, он подсел к подвыпившим горнякам и начал расспрашивать, где же точно они нашли эльфенка.
-Да возле старой штольни, что рядом с озером. Выпей с нами... и, да, ты нам должен выпивку за своего карапуза. Мы тебе его нашли, да... И еще, это... смотреть за детьми нужно лучше - компания была уже в явном подпитии. Но эльф повел себя на редкость дружелюбно, и, бросив на стойку бара один эльфийский лур , попросил накормить всю братию и налить каждому по кувшину. Отец засуетился, отсчитывая сдачу. Плата была более, чем щедрая. На эти деньги можно было неделю поить всю компанию. Но эльф жестом показал, что сдача не нужна, добавил еще два лура и попросил найти пару крепких лошадей.
-Я завтра уеду, но мне нужна помощь с малышом. Найди мне кого-то, кто поможет мне довезти его до Светлого Леса. Я щедро отблагодарю - произнес он, выкладывая еще один лур на стойку.
Алиура видела, как отец поскреб лоснящейся от жира рукой заросшую щеку, второй сгреб с прилавка золотой и, призадумавшись, посмотрел на дочь.
-А найду я вам, добрый господин, и лошадок, и сопровождающих. Ни беспокойтесь.
Алиура понимала отца. Еще бы! За такие деньги можно было лошадь из конюшни самого гарнизона купить.
Эльф дождался заказанной еды и поднялся к себе, больше не проронив ни слова. Горняки, хоть и разгорячились от выпивки, но не смели докучать тому, кто так расщедрился на их угощение.
После его ухода, притихшие было горняки, начали опять шуметь и обсуждать, кто же это такой. В разгаре спора в зал вошел Дик и поставил в споре точку.
- Оставьте споры, я точно знаю, кто он – Дик присел на край ближайшей скамьи и отхлебнув эля из поставленной перед ним Алиурой кружки, сделал предупреждающий знак рукой, что, дескать, это – секрет.
- Он из Светлого Леса с какой-то тайной миссией. Этот эльф – приближенный короля Аэрона, и он из дома Ди Ворэиста, и зовут его Эрет.
Горняки только поцокали языками, типа – какая важная шишка к ним пожаловала.
Алиура не принимала в этом всем участие, поскольку ее отец уж давно услал к кузнецу узнать, где можно купить пару лошадей.
Кузнец охотно рассказал, что давеча, у него подковывали несколько лошадок, которые явно готовились на продажу. Поблагодарив кузнеца, Алиура помчалась по указанному адресу и застала там еще одного покупателя, отчаянно торговавшего лошадь. Поинтересовавшись ценой и поняв, что денег хватит с лихвой еще и останется, она быстро сторговала две лошадки, оставив второго покупателя с носом. Обещав добавить десять медных монет за помощь в доставке, вместе с помощником продавца они привели лошадок в конюшню таверны. Покончив с этим, у нее еще оставалось достаточно денег, чтобы отложить на свою лошадь.
Но в таверне, ее неожиданно подозвал отец:
-Алиура, доченька, послушай. Ты всегда хотела отсюда уехать. Я думаю, что с этим эльфом тебе будет безопасно путешествовать. Присмотришь за малышом – он совсем тихий и не доставит много хлопот, доедешь с ними до Светлого Леса, а там купишь лошадь и отправишься в Ровэн. Хоть никогда и не виделись, но там живет твой родной дядя по матери, Ларимеж. Ох, не хотел я тебя туда одну отпускать, но уж видно так распорядился Сурэ! Пришло время тебя отпустить, тем более такова была воля Весты – чтобы ты прошла обучение у Ларимежа – отец похлопал ее по плечу и быстро повернувшись, пошел в кухню.
Пока она решала вопрос с лошадьми, горняки разошлись из таверны, и теперь только пара валяющихся пустых кружек напоминала о дневной попойке.
-А как же ты?- бросила она вопрос в спину трактирщику.
-Справлюсь уж как-нибудь - буркнул он из – за спины и скрылся в дверном проеме.
Наутро постоялец, вскользь посмотрев на Алиуру, вручил ей мальчонку и, бросив на прилавок богато расшитый кошель, звякнувший под собственной тяжестью, тихо произнес:
-Постарайся не болтать о происшествии, и будет лучше, если ты свернешь свою убогую торговлю и присоединишься к нам по дороге после Драконьих Гор. Это задаток. Доберемся до Лоссэирина - получишь в пять раз больше.
С этими словами он вышел из таверны, и легко взлетев на лошадь, двинулся по направлению городской стены. Алиура, обнявшись с отцом, который пообещал их нагнать сразу, как решит все дела здесь, села на лошадь и придерживая малыша последовала вслед за неразговорчивым эльфом.
Малыш, хоть и был хрупкого телосложения, но не производил впечатления обычного ребенка. Правда, эльфийских детей, она до этого не видела и могла только сравнивать с городскими ребятишками. Еще пару лет назад их в большом количестве копошилось на улицах Гуарды, вызывая веселое оживление своим визгом и шумом. Вместе с молчаливым эльфом они проезжали мимо пустующих домов, перед ее глазами возникали картины прошлого, и от этого ей становилось совсем тоскливо. В какой – то момент эльфенок заерзал впереди, и она постаралась усадить его по удобнее. И тут Алиура поняла, что не знает, как его зовут. Она постаралась подстегнуть лошадку, чтобы оказаться вровень с эльфом.
- Уважаемый... - эльф притормозил коня и повернул к ней голову.
- Эрет Ди Ворэиста. Можешь звать меня Ди Ворэиста.
-Да, уважаемый Ди Во-рэ-иста,- девушка по слогам произнесла имя, чтобы не ошибиться - А как зовут малыша? Поскольку, я буду помогать заботиться о нем, я должна знать, как же его зовут.
-А он сам скажет - эльф мельком взглянул на малыша и, повернувшись, поехал к выезду из города, где наблюдалась вереница путников, также покидающих город.
Удивленная словам эльфа, Алиура посмотрела на малыша и пробормотала сама себе.
- И как он мне скажет, если он не говорит ничего?
И тут малыш потянулся к ней своей худенькой ручонкой и дотронулся до ее щеки. В голове молнией начали мелькать слова.
-Защити меня. Я боюсь.
-Маленький, как ты это сделал?- удивилась девушка. Вместо ответа эльфенок положил опять руку на ее щеку, и девушка услышала тихий голос:
-Я –Айри.
_____________________________
Примечания и переводы:
1.Radh –задница. Перевод с Drowish. Здесь и далее использование словаря эльфийских языков Гэлнэрена Нолементара, с его полного разрешения.
2.Оборот – принятая единица измерения времени на Фолинголе, равная примерно 60минутам. Пол –оборота равно 30 минутам. (Прим. автора)
3.Laure- золото. Атаны прозвали золотые эльфийские монеты –лур. Лур равняется 100 церебам. Монета в ходу по всему Фолинголу. Перевод с Quenya