Глава 1.
Он как обычно отправился на охоту с утра пораньше, чтобы не оставлять свою дочурку одну в позднее время. Ну и что, что она вампир? Что пятилетний ребенок, каким бы сверхъестественным существом он ни был, может противопоставить взрослому? Да ничего, по сути. Именно поэтому Калеб никогда не оставлял свою малышку одну в сумеречное время, ему просто было очень страшно...
Габи была милой рыжеволосой девочкой с мертвенно-бледной кожей, что неудивительно, веснушками и большими зелеными глазами. Она напоминала прекрасную куклу, созданную мастером с безграничной любовью, его любимое творение. Так оно и было, если вдуматься. Габи была единственной дочкой этого взрослого вампира- одиночки, его светом в жизни, глотком свежего воздуха, заполняющим его навечно застывшие легкие. Он действительно очень любил свою дочку...
Девочка не спеша встала со своей кровати, аккуратно заправила ее и, по своей обычной привычке, стала рассуждать вслух:
-Интересно, и кто придумал, что вампиры не спят? Очень да-аже,- она сладко зевнула и пошла приводить себя в порядок. Скоро придет папа и наступит время завтрака.
Каждый следующий день был похож на предыдущий: утренняя охота отца, совместный завтрак, занятия уроками, обед, перерыв на игры, прогулка, ужин, совместное вечернее времяпровождение и сон. Безусловно, за маленькими исключениями, ведь иногда, например, был перерыв не на игры, а на чтение. Перед сном Калеб всегда расчесывал своей принцессе ее прекрасные вьющиеся волосы, рассказывая что-то интересное про мир или историю какого-либо народа, а она, затаив дыхание, слушала потрясающе красочные рассказы своего отца. Обоих устраивала такая жизнь, пока малышка Габи не нашла другую библиотеку, папину.
Калеб уже поцеловал свою девочку в лобик перед сном и нежно подоткнул одеяльце, как вдруг девочка спросила его про библиотеку. Вампир нервно, даже как-то испуганно дернулся, явно не ожидая услышать это и, собравшись, мягко ответил:
-Малышка моя, там неинтересные старые книги для более взрослых. Когда-нибудь, когда ты будешь достаточно взрослой, ты их прочитаешь. - он погладил ее по голове, ласково улыбнувшись.
-А откуда книги берутся? Я как-то не задумывалась об этом...
-Их пишут писатели, или историки, если книга историческая. Еще могут ученые, но их книги тебе точно рано читать, ты не поймешь. - слегка задумавшись, ответил вампир. –Спокойной ночи, спи сладко, мой мышонок.
Но Калеб не успел закрыть дверь, так как Габи успела задать еще один вопрос, разрушивший мнимую стену спокойствия в душе, или ее остатках, вампира.
-Папа, а где все остальные? Где те, кто пишут книги? Почему мы совсем одни? Где моя мама?
Мужчина не был готов к таким вопросам, как бы он не настраивался, понимая, что рано или поздно Габриэлла их задаст, он не был готов, а где-то глубоко внутри него, на мертвом сердце заболели старые раны. Калеб будто увидел воочию, как он целует свою жену, как крепко прижимает ее к себе на берегу озера под лунным светом, как они балуются под дождем, как он целует ее в заметно округлившийся живот, как он оставляет маленького младенца в кустах, чтобы спасти их жизнь и закрывает ее собой от копья с серебряным наконечником... Он не успел! Ему не хватило буквально пары мгновений, чтобы оттолкнуть ее, закрыть собой, или просто обезвредить этого мужчину, гордо называвшимся охотником на вампиров, освободителем мирной людской земли от нечисти.
Вампир не мог себе простить, что после рождения дочки он не запрятал жену как можно подальше ото всех живых существ, что не оградил ее от риска, что не спрятал за высоким забором. Да, они были молоды, влюблены, счастливы и глупы. Они частенько бегали гулять в людские поселения, просто наслаждаясь их ритмом жизни, не убивая никого. Но после рождения ребенка все поменялось. Калеб и Мириам понимали, что теперь подобные вылазки нужно прекратить ради благополучия дочки, поэтому ближе, чем на несколько километров от деревень и не гуляли. Но заезжий охотник ночевал в лесу, не найдя денег на съем комнаты в какой-нибудь таверне.
Пара вампиров не запаниковала, так как что может сделать человек гуляющим с ребенком молодым родителям? В полумраке их бледность и вовсе не видна, чай не в первый раз людям на глаза попадаются... Но охотник был опытен, а Калеб и Мириам нет. Они стояли около большого дуба, около кустов прекрасно благоухающей сирени и просто наслаждались моментом. Вампир отошел в сторону, чтобы сорвать своей единственной именно белой сирени, ее любимой, которая росла чуть поодаль, а она осталась с дочкой у дуба.
Тяжело ли обмануть слух вампира? О да. Но только если он не находится сейчас в состоянии безумного счастья, в эйфории, в облаках чувств, переполняющих их тела полностью.
На присутствие обнаруженного человека никто из них просто не обратил внимания, наслаждаясь минутами счастья, поэтому его передвижения остались незаметны. Как охотник понял, что перед ним вампиры? По их счастливому смеху, по их жизнерадостной улыбке. Клыки...
Мириам успела обернуться и каким- то чудом положить младенца на землю, а Калеб слишком поздно понял, что его жена не просто шевелится, а спасает жизнь дочке. Это был единственный раз, когда он убил человека. Растерзал. Разорвал на куски. А потом прижимал бездыханное тело любимой кровавыми руками...
-Папа! Папа, что с тобой? Почему у тебя так трясутся руки? - голос девочки вырвал мужчину из воспоминаний.
Он попытался натянуть на себя безмятежную улыбку, но предательски появившиеся морщинки на лбу и вокруг глаз, а также трясущиеся руки и глаза, что были на мокром месте, выдавали его.
-Спи, уже очень поздно. Люблю тебя, мое сокровище.
-А я тебя.
Этой ночью Калебу не спалось. Он лежал на Их большой кровати совсем один, без Нее, прижимая к себе лишь порванное окровавленное нежно- розовое платье, которое так шло его огненноволосой любимой и которое было надето на ней в ту ночь. Он уже не плакал, нет, все слезы уже давно закончились, осталась лишь всепоглощающая боль, разрывающая его сердце на куски и утихающая лишь рядом с дочкой.
Следующим утром, придя домой с охоты, он твердо решил для себя, что его малышка не должна знать историю их семьи, как бы неправильно это ни звучало, а также нельзя допустить ее интерес к внешнему миру. Такое любопытство, свойственное и ее родителям, погубило их однажды, оставив от счастливой семьи убитого горем отца- одиночку, да капли крови на розовом платьице. Нет, ему стоит еще больше погрузиться в заботу о дочери, не отвлекаясь на остальное. И ему даже стало казаться, что у него это получается...
Маленькая Габи, стараниями отца и генетики, была смышленой не по годам, что делало ее еще более особенным ребенком, поэтому как бы Калеб ни старался, девочка не забыла свои вопросы, которые превратили ее счастливого и любящего папу в убитого горем мужчину. Да, не сложно было понять, что слезы, дрожь, морщины и выражение великой скорби на лице- это признаки горя. Думаю, понять, что папа расстроен мог и любой другой ребенок. Но, возвращаясь, к Габи, стоит отметить, что малышка пришла к выводу, что ей точно нужно узнать правду.
Дни сменялись неделями, отец и дочь по-прежнему проводили все время вместе: играли в шашки, дурачась и смеясь; приготавливая различные вкусности, совершенно ненужные для организма вампира, но такие приятные для вкусовых рецепторов; вместе засыпали по вечерам за прочтением книг- она, положив голову на папины колени, и он, с накрученным локоном волос доченьки, облокотившись на спинку старинного дивана. Их жизнь снова была прежней, пропитанной любовью и счастьем. Собственно, Габриэлла даже забыла о своем решении, оправдывая определение девичьей памяти, но, к сожалению, до поры, до времени.