Софи.

Лошадь Лизы неслась подальше от злачного места, где увидела гибрида- оборотня. Это наверняка был гибрид, были уверенны Аланиель и Мадлен, ибо теплокровные твари, без примесей, могут становится оборотнями только тогда, когда полнолуние или хотя бы сумерки. Сейчас же ясный солнечный день, в который эти существа обычные люди. Гибриды же не меняются в своем обличии. Они не выше метра пятидесяти, очень мелкие по телосложению и их кожу покрывает серый или черный волосяной покров. Обычно эти мрази обитают в лесах или являются, чем- то  вроде слуг и домашних животных теплокровных. Низшая раса, если их вообще можно было ею назвать. Несмышленые полу- крысы, как их прозвал Аланиель.
Мадлен знал о них тоже и не понаслышке, ибо когда был ребенком, такая тварь покушалась однажды украсть его и съесть. Они очень любят есть маленьких детей, на взрослых они нападают реже, но такие случаи тоже бывали. Маленький Мади был спасен, благодаря Аланиелю, который буквально разорвал шавку прямо перед глазами и без того испуганного мальчонки.

- Боже, ее надо спасти!- Вновь повторилась Кэтрин и как очнувшись, оба мужчин рванули вперед.

В жилах обоих заиграл будто азарт- кто же будет спасителем? В Аланиеле проснулась некая ухмылка и в тоже время беспокойство за своего молодого дворецкого, сына. В нем проснулось это желание стать героем, мужчиной в глазах дам. Он действительно повзрослел.
Догнав Лизу, которая тонула в свои слезах, оба пытались утихомирить лошадь, чтобы та сбавила темпы, но безуспешно. Увидев, как оба мужчин находятся с ней рядом, девушка, беспомощно смотрела в глаза Мадлену, будто прося спасти. Прочитав это во взгляде девушки, он ухватился больной рукой за упряжку, стиснув зубы от напряга и боли. Его чуть не сорвало вниз, но дворецкий вовремя схватился второй рукой за упряжку Шторма.
Видя, что лошадь не собирается успокоится Лиза обернулась к маста и закричала ему беспомощно:

- Аланиель!- На что мужчина умудрился ее снять с испуганного существа и усадить к себе.

Все еще держа за упряжку, Мадлен сумел остановить зверя, но совсем не был рад случившемуся. Лиза сидела перед Аланиелем склонившись, смотря на маста, как на самого Бога. А тот только довольно улыбался ей в ответ. Ком ненависти, к мужчине, застрял в глотке дворецкого. Он знает, что в нем зародились демоны, он их чувствует, как по запаху. Тяга к пороку, желания, он все чувствует внутри мальчика, будто прорыл в его душе огромную дырку и теперь, Аланиель явно выказывает ему, что Лиза его собственность, на которую мальчик не имеет ни малейшего шанса покуситься. А она, как она смотрит на него. Грязная шлюха! Ненавижу, думал он и еле сдерживался, чтобы с отвращение не плюнуть в их сторону.

- Вы спасли ее!- Сказала Кэтрин, появившись позади всех. Она сложила руки в радости, но Мадлен только презренно посмотрел на всех, чувствуя себя единственным не порочным, чистым существом, и надвинулся назад к поместью.

Аланиель взглянул на него изкосо, слыша эти пренебрежительные сравнения с грязью и теми, кто здесь находится. Лиза тоже словила взгляд и даже не умея слышать мысли, понимала, что Мадлен считает ее чем- то отвратным, но именно в этот самый момент, в этом самом лесу, девочка поняла, что ей важно, чтобы только Мадлен так сильно прижимал ее в своих руках, как это сейчас делал маста. Ее сердце разрывалось, думая о том, что сделала ему больно. Она не хотела, ведь ей просто хотелось спастись. Не более. Неужели, он не понимает, что, если бы ей нравился Аланиель, она бы без оглядки осталась в ту ночь с маста и стала его рабой на веки? Но она не осталась, даже если бы не было выбора, вскрыла бы себе вены, но не отдалась бы ему. Лиза девушка чести, только муж может ее лишить девственности.

Соскочив с Молнии, Лиза поблагодарила маста и попросила оставить ее. Доберется домой одна. Кэтрин и маста не стали уговаривать девушку.
Не выдержав и видя эту ужасную картину перед собой, третья ученица сказала:

- Это издевательство маста. Рано или поздно их детское настырство предпочтет чувствам. Рано или поздно они поймут, что влюблены.

- Я их покровитель Кэтрин. И моя воля, закон для всех вас.- Аланиель повелительски и с ужасным холодом в голосе ответил.
Воля? Скорее эгоистичные прихоти, забава, игра убивающая скуку, на чувствах простых смертных, подумала девушка и тут же испуганно посмотрела на Аланиеля, зная, что тот слышит мысли.

- Ты оспариваешь мою волю Кэт?- Он ухмыльнувшись спросил.

- Простите маста...- Она опустила взгляд.

Подойдя на лошади к ней, маста протянул руку к ее подбородку, нежно ответил:

- Я не могу долго злиться на тебя моя кариглазка.- и надвинувшись вперед, вновь властно и с издевкой добавил:

- Жду тебя сегодня ночью у себя.- Стиснув зубы девушка думала одно, как жаль, что ей никогда не удастся почувствовать эти сладостные муки, что испытывают Мадлен и Лиза. Ей приходится познать любовь сугубо, как прихоть маста. Может эти мысли Аланиель так же отчетливо слышал, но его мало они волновали. Его воля- всех закон.

<center>***</center>

- Ох ма- аста. Вы мой спаситель!- Изображая дурнушку, говорил Мадлен заводя, лошадь в конюшню.

Он продолжал кипеть от злости, ревности и ненависти. А еще больше от непонятной обиды.

- Мне никто не нужен. Правда Шторм?- Он поглаживал лошадку, как ранее делала Лиза.- Ненавижу их всех. Лицемеры. Ненавижу ее. Зачем он только взял ее к нам?

- За что вы меня так ненавидите Мадлен?- Раздался голос позади.

Дворецкий вздрогнул.

Лиза.

- Я не знаю. Просто ненавижу. Без причины.- Он ехидно ответил.- Где лошадь?- Парень фыркнул.

- Маста приведет...

- Хорошо.- Холодный ответ последовал, как и быстрый шаг к выходу.

- Я же ничего плохого не сделала. Ничего. За что? За что?- Она тихо шептала, ощущая, как приближается срыв.- Я же ничего вам не сделала Мадлен! Вы думаете, я хотела такого?!Потерять родителей? Жить здесь и понимать, что все вокруг меня ненавидят и презирают?!- Она наступала на Мадлена, уже забыв о нравах и приличии.

Ей хотелось кричать от боли, которую так долго скрывала за робостью и любезностью. Мадлен растеряно смотрел, слушая внезапный крик души второго донора его маста.

- Ты думаешь мне легко осознавать, что прихоть маста- мой закон?! Ты думаешь, мне легко держать в себе то, что чувствую?! Думаешь я...

Не дав ей закончить, Мадлен резко подтянул девушку к себе и взяв ее за шею, страстно прильнул к ее аккуратненьким губкам. Его напряженное тело почувствовало приятный жар, как и ее. Ему хотелось издавать стоны от наслаждения, Мадлен коснулся тому, что нельзя и ему это показалось лучшим, что могло с ним произойти. Грех показался самым вкусным, что он когда либо пробывал. Сочным и сытным. Его губы нежно, но страстно скользили по губам Лизы, от чего девушка, тихонько постанывала. Хоть это был и первый поцелуй Мадлена, он был изумительный для Лизы и на вкус и на ощущения. Может потому, что это ее первый поцелуй, может потому что, это Мадлен. Знать точно до конца не возможно, скорее все нахлынуло разом, как вулкан.
Когда его язык властно проник к ней в ротик, девушка пыталась сопротивляться, но страстный голод Мадлена заставил ее податься и вновь ощутить экстаз от его ласок, от которых немного ощущалась желание быть грязным и порочным. Он напоминал вампира, который лакал кровь от жадности и голода. А она жертву, которую мучала сладостная боль, напоминающая занятие любовью..
Тогда Мадлен впервые понял, что имел ввиду его маста, когда сказал "Не думай, что ничего не случится от одного поцелуя." Ему захотелось большего. Ему хотелось взять ее, прямо здесь, прямо сейчас. Буквально сорвать одежду и взять ее на стоге сена, раздвинув нагло ноги и наслождаяясь ее обнаженным телом.
Но вспомнив эти крики и плач учениц Аланиеля, Мадлен отпрянул от нее. Он не хочет обидеть этого ангелочка. Не хотел, поэтому, как он думал ему немедленно нужно погасить этот жар, угомонить этого зверя, который пробудился в нем и жадно желал тело этого неопороченного дитя. Закусив свою немного опухшую губу от страстных покусываний и скольжений со стороны Лизы, дворецкий, сказал:

- Забудь это Лиза.

- Мадлен...- Она растеряно прошептала, вылупив глазки, но тот отмахнувшись, убежал из конюшни, прикрывая распухшие и немного покрасневшие губы от поцелуев.

Лиза хотела бы пообещать, что забудет, но знала, что не сдержит этого обещания. Она будет помнить это всегда. Этот прекрасный порыв, этот риск, который он принял, лишь бы ощутить ее на вкус, на ощущения.
Дворецкий же был в ужасе от своего поступка. Он хотел показать маста, что у него нет над ним воли? Или ему действительно захотелось женщину? Нет. Надо забыть. Забыть. Но даже если захочется он не сможет. Зверь в нем пробудился, теперь понадобится много времени, чтобы потушить этот огонь, зародившийся в нем.