Глава 7.
Мы с Джеком вошли в здание университета Элериуса, как будто были его королями. Разговор был бурным, как всегда. Он рассказывал о новеньких, с преувеличенной драмой в голосе, а я только закатывала глаза.
— Один из них спросил, где столовая. Столовая, Кейси! Будто он в каком-то обычном колледже, — театрально возмутился Джек.
— Ага, следующий шаг — спросят, когда у нас перемены, — усмехнулась я.
Мы прошли по длинному коридору, пол устилал глянцевый серо-чёрный мрамор, а стены были украшены картинами основателей университета — все вампиры, все с серьёзными взглядами, будто осуждали каждое наше слово. Высокие арочные окна отбрасывали бледный свет, проникающий сквозь утренний туман. Я чувствовала, как холод камня под ногами перекликается с чем-то внутри меня. Может, с тем голосом, что не давал покоя. Но я старалась не думать об этом.
— В любом случае, ты заметила, как на нас смотрели? — Джек вскинул брови. — Мы всё ещё держим планку.
— Естественно, мы — лицо этого университета, — сказала я с лёгкой ухмылкой, и он рассмеялся.
Наша аудитория находилась на втором этаже, в западном крыле. Просторная комната с полукруглыми рядами тёмных деревянных парт, окна в пол с видом на сквер университета, а на стене — старинный гобелен с эмблемой Элериуса: серебряный круг, охваченный огнём, и красная капля в его центре.
Мы только вошли в аудиторию, как я даже не успела дойти до своего места, — как лектор, мужчина с седыми волосами и жёстким голосом, произнёс:
— Кейси Вальмора. Вас просят подойти к директору. Немедленно.
Я замерла. Сразу пробежала волна тревоги. Я ведь ничего не сделала. Во всяком случае, вчера — точно.
— Я сейчас, — бросила Джеку вполголоса.
Он нахмурился, но кивнул.
Я вышла из аудитории и направилась к директорскому кабинету, который находился чуть глубже по коридору. Дверь была массивная, дубовая, с выгравированной печатью университета. На столе у секретаря лежала записка: «Директор скоро подойдёт. Подождите в кабинете.»
Я вошла. Села в кресло, стараясь не показывать, что внутренне сжалась. Зал молчал, как будто сам что-то знал.
Минуты тянулись. Одна. Две. Пять.
Время шло, а директора всё не было. Решив не тратить время зря, я встала и начала рассматривать кабинет.
Я вошла в кабинет и сразу почувствовала, как воздух здесь был плотнее, насыщен древностью и властью. Помещение оказалось огромным — высокие потолки, тяжёлые портреты, из окон открывался вид на весь Элериус, где свет туманного утра мягко ложился на крыши и улицы. Всё вокруг казалось одновременно величественным и немного гнетущим.
Мой взгляд скользнул по массивным шкафам, украшенным резьбой и покрытым пылью веков. На них стояли всевозможные старинные вещи: потёртые книги в кожаных переплётах, замысловатые статуэтки, старинные канделябры и странные амулеты. Я не удержалась и подошла поближе — захотелось понять, что хранит этот кабинет.
Подняла одну из статуэток — это была миниатюрная фигура вампира, изготовленная из темного камня. На этом артефакте была гравировка — таинственные символы, которые я знала не понаслышке. В этот момент до меня дошло: здесь, без сомнения, вампир. Ведь ни один человек не мог обладать такими древними и мистическими вещами.
Да и знать значения символов не мог.
Как раз в этот момент дверь с лёгким скрипом открылась, и я от неожиданности сжалась, уронив статуэтку на пол. Чёрт!
Я подняла взгляд.
Ожидая увидеть директора, но не его.
Мы встретились глазами, когда он уже закрывал за собой дверь. Это был тот парень, с которым мы столкнулись совсем недавно в коридоре, и Джек ещё подшучивал надо мной. На этот раз он выглядел ещё угрюмее — на лице не было ни тени эмоций.
Но я не отводила взгляда — пусть отводит он, почему должна я?
— Опять ты — закатив глаза и кинув в сторону мне, как собаке, он сел в кресло и закрыл руками глаза, пытаясь защититься от света, которого и так было мало в кабинете.
— Чт...? — не до конца поняв, кому это он, я запнулась.
— Ах, это когда я успела надоесть тебе? — подумала я про себя, ведь мы даже не виделись раньше. Ха-ха!
— Мы с тобой даже не виделись! — я была на эмоциях, это наглость какая-то!
Он в ответ молчал. Я и не ждала ответа — видно, наглый и плохой человек.
Убрав локоны с лица, я нагнулась и взяла статуэтку с пола и поставила её обратно на место, откуда она упала.
Подошла к своему месту.
Я не желала сидеть близко к нему, после такого, но всё равно села — других мест не было.
В тот самый момент воздух в комнате будто сжался до предела, и я ощутила странное, почти осязаемое напряжение, пронзившее пространство вокруг нас. Тени на стенах потянулись и сгущались, словно пытаясь что-то скрыть, а тишина стала тяжёлой, словно предчувствие грядущего. В уголке моего взгляда мелькнуло еле уловимое движение — как будто старинные вещи в кабинете на мгновение ожили и шептали свои тайны. Сердце забилось чаще, но разум отказывался верить в то, что я почувствовала. Может, это была лишь игра света и тени, обман зрения... Но внутри меня зародилось ощущение, что здесь произошло нечто большее — нечто, что навсегда изменит этот день.
Мы посмотрели друг на друга, точнее — я на него. Хотела спросить: «Что это было?», но не успела открыть рот, как в кабинет буквально влетел директор, с перекошенным от тревоги лицом.
— ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИЗОШЛО?! — рявкнул он, хватая ртом воздух.
У него была чёртова одышка. Мы с тем парнем вздрогнули синхронно, ошарашенные не столько всплеском, сколько его криком. Директор осмотрел кабинет, затем взглядом остановился на нас — на двух, по-видимому, таких же растерянных, как и он сам. Но, похоже, увиденное его немного успокоило.
Он шумно закрыл за собой дверь, подошёл к своему месту и медленно сел, будто устал за последние пять секунд больше, чем за весь день. И уже гораздо тише, но с мрачной уверенностью сказал:
— Так и знал, что весь этот шум — из-за вас.