Наш сладкий мальчик

Предупреждение:
Это продолжение следует за главой 61 и относится к хорошей концовке истории.
Здесь нет жёсткой физической или психологической жестокости по отношению к Шоё. Он не беременен на данном этапе событий. В тот момент он выпил правильные таблетки.
Всё будет не идеально - но намного теплее, чем в альтернативной ветке.

***

Каору чуть отодвинулся. Молча достал белоснежный носовой платок и вытер кровь со лба. Как ни странно, он даже выглядел... впечатлённым.

- Как он и говорил... буйный ты, - хмыкнул он и, не моргнув, вытащил шприц с мутноватой жидкостью.

- Что за хрень?! Эй! - Шоё рванулся, пытаясь отбиться, закричать, но Каору грубо зажал ему рот рукой.

Шоё начал задыхаться, слёзы катились по щекам. Он вцепился в его руку, впиваясь зубами, пока не пошла кровь. Царапал его второй рукой, вырываясь отчаянно, как раненый зверь.

- Тц, успокойся. Или будет больнее, - процедил Каору сквозь зубы, сжав его лицо сильнее и придавив ногой его ноги. Его ладонь уже ныла от укусов, а запястья были расцарапаны до крови.

Он грубо прижал голову Шоё к дереву и без лишних слов вогнал иглу ему в шею.

Шоё не отключился сразу. Несмотря на то, как сильно жгло в венах, как предательски тяжело веки налипали друг на друга - он продолжал бороться. Он вырывался, даже лёжа на земле, словно в нём вспыхнул последний очаг воли. Его тело дрожало, он судорожно цеплялся за воздух, ногтями пытался царапать, зубами вновь вгрызался в чужую руку, пока силы медленно, но неумолимо не покидали его.

Но потом всё стало вязким, мутным... как в воде. Он почти не чувствовал ног, руки налились свинцом. Он слышал только гул крови в ушах. А потом - голос.

- Блять, что вообще тут происходит?!

Голос был резкий, знакомый. Каору дёрнулся. Шоё успел уловить, как он вскинул капюшон, бросил на него последний взгляд и, не сказав ни слова, развернулся и рванул прочь, петляя прочь от лагеря.

- Эй! - крик приближался, шаги топтали землю. - Шоё? Сука, ты что творишь?!

Хошиуми.

Шоё попытался приподнять голову, но не смог. Мелькнула тень, руки подхватили его - и всё. Мир слипся в чёрное пятно, будто кто-то выключил свет.

Последнее, что он запомнил, - голос, срывающийся от волнения, и крепкие руки, что не дали ему упасть. Потом - тишина.

                                   ***

Он не знал, сколько времени прошло и где он вообще, когда очнулся. Голова гудела, зрение было расплывчатым, но одно он понял сразу - он лежит на кровати. Приоткрытое окно пропускало тёплый воздух - видимо, на улице уже жара.

Он медленно приподнялся и сел, зарывшись ладонями в лицо. Всё внутри ломило. Тихо поднявшись с койки, он подошёл к двери - надеялся свалить незаметно. Но не успел даже дотронуться до ручки, как та со скрипом распахнулась прямо перед его носом. Он едва успел отшатнуться, чтобы не получить дверью по лбу, и ошарашенно уставился на Хошиуми.

Тот тоже его заметил - и, похоже, охренел не меньше.

- Ты чего встал? - голос был сначала удивлённый, но тут же стал серьёзным. Хошиуми захлопнул дверь и, не церемонясь, начал аккуратно, но настойчиво подталкивать Шоё обратно к кровати.

Шоё молчал. У него в голове был полный хаос. Каору пытался его похитить. И, судя по всему, не просто так - кто-то, мать его, явно за этим стоял.

Он сел обратно и чуть дёрнул шеей - и тут же зашипел от боли, выругавшись сквозь зубы:

- Бля... что за дерьмо было в том шприце?

- Усыпитель, - сухо отозвался Хошиуми. - Смешанный с каким-то феромонным дерьмом. Как ты вообще себя чувствуешь?

- Да хрен его знает... - выдохнул Шоё, морщась от ломоты.

Хошиуми присел рядом, на краю кровати, уставился на него серьёзным взглядом.

- Это ведь Каору был, да? Капитан какой-то команды... Не помню, не запоминаю слабаков.

Шоё едва повернул голову к нему. Даже не знал, что ответить. Ещё недавно он был уверен, что именно этот тип распустил слухи про омегу-человека в академии.

- Да... Это он. Только...

Слова застряли в горле. Он ведь не мог рассказать, почему Каору так поступил. Не мог рассказать вообще ни черта.

Хошиуми, видя его замешательство, вздохнул и, подперев подбородок рукой, заговорил тоном, как будто уже давно всё знал:

- Из-за той дряни в шприце твой феромон немного сбился. - Голос у него был слишком спокойный. Слишком, как у того, кто знает больше, чем должен.

У Шоё от удивления глаза чуть не вылезли. Он сглотнул.

Хошиуми продолжил:

- Сразу скажу - я знаю, что ты омега. Ну, почти сразу понял. Не был до конца уверен - человек ты или нет.

Шоё напрягся и медленно выдал:

- Значит, это ты...

Но Хошиуми резко встал, перебивая его, и Шоё вздрогнул.

- Нет! Не я пустил слухи про омегу в лагере! - В голосе было раздражение, а сам он стал похож на разозлённого хомяка: руки в боки, брови сведены. - Мы просто поели рядом в столовой, и с тех пор Кагеяма меня таким взглядом сверлит, будто я ему всю семью вырезал!

Он оттянул горловину футболки, словно стало душно.

- Тогда откуда ты знаешь? - осторожно спросил Шоё.

Хошиуми выдохнул, уже немного успокоившись:

- У нас в семье альфы быстро всё просекают. Просто взглянув на ситуацию. А у вас - всё на блюде: кучи команд охраняют тебя, реагируешь на чужих альф как на угрозу, чуть речь зашла про кровь и про прошлогодние "пиры" - ты чуть не грохнулся. - Последние слова он сказал тише, будто проверяя реакцию.

Шоё опустил взгляд. Щёки покраснели.

- Но главное - это нюх. Наш клан по нему специализируется. Я твой феромон с первого дня уловил.

Шоё вдруг фыркнул:

- Ты, получается, как Тсуки - умный, и как Бокуто - с нюхом?

Хошиуми закатил глаза:

- Не сравнивай меня с этими идиотами. Один - ботан в очках, другой - ебаный клоун. И вообще, мы не собаки - мы чувствуем, а не нюхаем.

Шоё едва сдержался, чтобы не расхохотаться. Даже улыбнулся.

- И вообще, - сменил тему Хошиуми, - если бы не то, что у нас в семье любят решать всё кулаками, мы бы давно были среди высших кланов.

Он с важным видом кивнул, а Шоё, уже сдерживая смешок, просто кивнул в ответ - лишь бы тот не начал дуться.

- Ладно. Хватит про меня, - серьёзно сказал Хошиуми, - надо рассказать команде, или хотя бы тренерам. Пусть знают, что тебя пытались украсть.

Шоё на секунду замер, уставился на руки. Он уже знал, что будет дальше: его увезут. Изолируют. Каору прижмут. А может, и не только его. Но что-то в этом всём его не устраивало.

- Не надо. Давай подождём.

Хошиуми уставился на него, приподняв бровь:

- Чё? Чего подождём? Пока этот мудак снова не решит тебя усыпить и уволочь? Охуенный план.

Он усмехнулся, решив, что Шоё прикалывается. Но, глядя на его серьёзное лицо, протяжно выдохнул и провёл рукой по лицу:

- Скажи, что ты прикалываешься... Не прикалываешься?! Ты, блядь, реально собрался ждать, пока тебя снова не скрутят?!

Шоё сначала покачал головой, потом - с блеском в глазах - закивал и резко встал. Подошёл, положил руки на плечи Хошиуми - слава богу, почти одного роста.

- Да ты гений! Надо, чтобы он реально меня украл!

- Это был сарказм, придурок! - снова повторил Хошиуми, заметив тот самый бешеный огонёк в глазах. - И что ты делать будешь, когда тебя "реально украдут"?

Шоё отпустил его и ответил уже спокойно:

- Тогда он сказал, что ему про меня кто-то рассказал. Значит, его подговорили. Хочу понять кто и зачем.

Хошиуми оглядел его с головы до ног:

- Ну... ты омега, ещё и человек. Зачем? Да на выбор: изнасиловать, продать, мучить, шантажировать - вон сколько вариантов. Любить и лелеять точно не входит в этот список.

Шоё зыркнул на него:

- Поэтому и нужен план. Мы будем следить.

- Мы? С хуя это вдруг "мы"?

- С того момента, как ты меня спас, - невинно улыбнулся Шоё.

Хошиуми только тяжело выдохнул.

- Вау. Шикарно. А почему мы не можем посвятить в этот план кого-то из твоей команды? Ну или из академии?

Шоё отвёл взгляд:

- Потому что они тут же соберут мои монатки и отправят в академию. Или маме.

Хошиуми пару секунд молча смотрел на него, потом спросил:

- Ты встречаешься с кем-то из них?

Простой вопрос, но Шоё тут же замер, краснея.

- Какая, нахрен, разница? Мы про план говорим или как?

- Значит, встречаешься, - кивнул Хошиуми, не скрывая ухмылки. - Ну и с кем?

Шоё провёл рукой по лицу и тяжело вздохнул, садясь обратно на койку.

- Ладно-ладно, молчу, - усмехнулся Хошиуми. - Но мы реально вдвоём эту херню мутить будем?

Шоё на секунду задумался. А потом хитро улыбнулся:

- Я знаю, кто будет третий!

- Мне уже это не нравится.

                                   ***

Он не понимал, как Кагеяма вообще согласился пойти в медблок сразу после игр. Тот буквально втащил его туда за шкирку, даже не удосужившись объяснить ни ему, ни команде, куда они вообще идут.

В комнате было душно, как в аду. А теперь ещё и эти двое - два альфы, сверлящие друг друга взглядами, как будто сейчас глотки перегрызут.

- Я не буду сидеть рядом с этим уёбком, - огрызнулся Хошиуми, устроившись на койке и прожигая Кагеяме взглядом. Тот в ответ не моргнул.

- Мне тоже похуй, я с ним разговаривать не собираюсь, - процедил Кагеяма, сидя на стуле напротив, взгляд не отводил.

Шоё с шумом выдохнул, открыл окно настежь. Ещё чуть-чуть, и он выпрыгнет - и плевать, что это третий этаж. Главное - не сдохнуть от удушающей смеси феромонов.

Оба альфы, наконец, заметили, насколько он измотан, и сбавили пыл. Аура в комнате тут же стала чуть легче, но ненадолго.

- Я знаю, что вы друг друга на дух не переносите, - голос у него сорвался, стал хриплым от сухости в горле. Да, феромоны альф работают безотказно - особенно когда тебе от них плохо.

Хошиуми молча протянул бутылку воды. Шоё сделал пару глотков, благодарно кивнул и даже мельком улыбнулся.

- Но вы двое - единственные, кто реально может мне помочь. Один я не вывезу. Вообще никак.

Хошиуми закусил щеку, задумался. Кагеяма нахмурился - видно, всё ещё ни хрена не понимал.

- Чем помочь-то? - хмуро спросил Тобио.

Хошиуми ткнул пальцем в Шоё:

- Он хочет, чтоб его похитили. Добровольно.

- Чего, блядь? - одновременно сказали оба.

- Да не вопите. Он уже всё придумал, и ты, Тобио, видимо, в деле, раз пришёл. А я нужен как страховка. Типа «план Б», если всё пойдёт по жопе. Так?

Шоё медленно кивнул и сам заговорил, голос хрипел, но он не сбивался:

- Каору вчера вечером подкараулил меня возле лагеря, когда я просто вышел подышать. Сначала заговорил, будто всё нормально... а потом врубил феромоны. Я на ногах стоять не мог, башка плыла, тело просто вырубалось. В момент, когда уже всё - почти вырубился, Хошиуми, слава богу, вышел на улицу. Каору тогда слился, видимо, в лес - даже не обернулся.

Тишина в комнате стала вязкой, как сироп. Только капельница в углу тихо щёлкала, будто отсчитывала секунды до какой-то херни.

- И ты хочешь... что? Вернуться к нему сам? - Кагеяма говорил медленно, будто каждое слово ему давалось через силу. - Ты ебанулся?

- Он хочет раскрыть всю цепочку, - вмешался Хошиуми, уже чуть спокойнее. - Каору же не один. Кто-то дал ему отмашку. Кто-то покровительствует. А значит, эта мразь - не просто одинокий псих. Это что-то серьёзное. И если Шоё просто нажмёт тревожную кнопку - его либо сразу завалят, либо зачистят всё так, что мы хуй чего докажем. А так - у нас будет шанс вытащить всё наружу.

Хошиуми коротко кивнул, потянулся, будто собирался что-то сказать, но вместо этого пару секунд просто смотрел в пол, покачивая ногой. Потом наконец заговорил - резко, как всегда, но уже без злости.

- Слушай, Кагеяма, - начал он, не глядя на того, - мы оба знаем, что Шоё не справится один. И не потому что он слабый - он, сука, самый упрямый человек, которого я знаю. А потому что там, куда он лезет, нужна не просто смелость. Нужен холодный ум. И сила. И ещё кто-то, кто прикроет, когда всё пойдёт по пизде.

Он встал с койки, подошёл ближе, встал между ними - теперь уже сдержанный, серьёзный. Весь его напор, вся агрессия - как будто остались за дверью.

- Ты, Кагеяма, - он ткнул пальцем в грудь Тобио, - ты у нас идеальный солдат. Всё чётко, по плану, по команде. Ты не дрогнешь, если надо кого-то остановить, даже если это будет свой. Ты - страховка изнутри. Ты будешь рядом, когда его заберут. Ты встанешь рядом с врагом и не сломаешься. Даже если он дышать тебе в ухо начнёт. Ты вытерпишь.

Кагеяма нахмурился, но не возразил.

- А я... - Хошиуми повернулся к Шоё и чуть смягчился, - я - запасной выход. Я снаружи. Если нечего не выйдет- я врываюсь и выношу всех к хуям. Я не подведу. Я не тормозну. И я точно не буду ждать, пока они сделают с тобой то, что задумали.

— А остальные? — буркнул Кагеяма, явно имея в виду всю толпу Шоё-фанатиков. — Они ж с ума сойдут, если он хоть на пару часов пропадёт. Что уж говорить про день-два.

— Лагерь длится две недели, — начал Хошиуми, уже в режиме планировщика. — Некоторые уедут раньше, если будет веская причина. Нам нужна неделя на наблюдение. Надо понять: появится ли Каору снова, или будет дальше шкериться. Если он выйдет на связь — действуем.

Шоё слушал с азартом, глаза горели — он уже представлял, как заманит этих уродов в ловушку, кто бы за ними ни стоял.

— Ну а дальше что? — Кагеяма подпер подбородок. — допустим, мы его в руки Каору засунем. Допустим, даже всё пойдёт как надо… А что сказать тренерам и директору? Мы же не можем просто отпустить его — он омега, мать вашу, исчез на пару недель, и даже не отвечает на сообщения. Что скажут остальные? Они взбесятся.

Шоё съёжился. И правда — в плане было дохренища дыр. Сначала всё казалось простым. Но чем дальше, тем больше трещин.

Хошиуми глубоко вдохнул, готовясь кого-нибудь ударить по башке — но сдержался.

— Тобио, дорогой ты мой прямолинейный кусок кирпича, всё элементарно, — развёл он руками. — как только у нас будет инфа, что Каору снова всплыл, Шоё звонит директору. Или тренеру. И говорит, что его мама попала в больницу. В тяжёлом состоянии. Он обязан уехать. По-человечески? Да. Поверят? Тоже да.

— Можно ещё добавить, что сестру не на кого оставить, — быстро подхватил Шоё. — тогда точно никто копаться не будет.

— Во, — Хошиуми хмыкнул. — гениально.

Кагеяма кивнул. Наконец-то что-то в этом плане начало звучать реалистично.

— А по поводу сообщений, — подхватил Хошиуми, — всё просто: через день-два, когда будет ясно, что Шоё попал к ним — сообщаем остальным. Рассказываем, что он внедрился. Скрытно. По собственному желанию. Чтобы не облажаться и не спалить всё в первый же день. Нам главное — чтобы он оказался рядом с Каору.

Кагеяма кивнул, немного успокоился.

— Но без отслежки не обойтись. Жучок нужен. Что-то, что мы сможем воткнуть к нему или на него. Иначе это самоубийство.

— Будет тебе жучок, — ухмыльнулся Хошиуми. — Даже два. Один пришьём в одежду, второй — в подошву обуви. Или в украшение. Что-то найдём. Родители помогут. Всё будет чётко.

Шоё чуть расслабился. Не до конца, но уже не выглядел так, будто висит над пропастью.

— Значит так, — Кагеяма резко поднялся, перешёл в режим капитана. — У нас неделя. Выжидаем. Ведём себя как обычно. Ходим на матчи, болтаем, ржём, как всегда. Будем переписываться или собираться тут, если что. Шоё, тебе главное — быть начеку, везде. Не только в комнатах, но и на матчах, в столовой, даже в сортире. Ни капли подозрительности. И особенно — никакой болтовни. Если хоть кто-то из твоих альф-фанатиков что-то заподозрит, нам троим пиздец. Без шуток.

Он бросил серьёзный взгляд на омегу, а Шоё только фыркнул, отворачиваясь.

— Не настолько я дурак.

Хошиуми еле сдержал улыбку, но быстро добавил:

— И да, у тебя будет два телефона. Один — обычный, на виду. Его, скорее всего, отберут. Второй — миниатюрный, спрятанный в подошве кроссовка, под стелькой. Шансов, что туда полезут, почти ноль. Будешь скидывать короткие сообщения — просто, чтобы мы знали, что ты жив и в сознании.

Шоё кивал, впитывая каждое слово, пока Хошиуми вдруг не замер, будто вспомнил что-то важное.

— Бля, точно... — Он выпрямился, резко посерьёзнел. — По поводу слухов. Это не Каору их пустил. Он — просто передатчик. Сам узнал от... другого. От капитана Нохеби.

Кагеяма и Шоё тут же напряглись, как по команде. Хошиуми продолжил:

— Я знал его раньше. Полгода назад приполз ко мне — весь в соплях, забитый, без шмоток. Родители выгнали, оставили ни с чем. Я сначала не вникал, пожалел, дал приют… А потом спросил: за что?

Он усмехнулся горько, глядя куда-то в сторону.

— А он, оказывается, попытался изнасиловать омегу в своей прошлой академии. Я, естественно, выкинул его нахер и отпинал напоследок. С тех пор не слышал о нём...

— Подожди... — Шоё провёл дрожащей рукой по ноге, чувствуя, как ладони стали липкими от стресса. — Как его звали?

Кагеяма уже всё понял, но надеялся, что это просто совпадение.

— Дайшо. Дайшо Сугуру.

Тишина. Густая, давящая, как перед грозой.

Шоё будто на секунду забыл, как дышать, а Кагеяма закрыл глаза и тихо выдохнул.

— Мы его знаем, — хрипло сказал он. — Он учился у нас. До того, как попытался изнасиловать Шоё.

Хошиуми замер. Глаза расширились, будто в голове у него начали сходиться куски пазла, который он не хотел собирать.

— Блядь… — выдохнул он. — Вы серьёзно?

— Серьёзнее некуда, — Шоё поднял голову. На лице не было страха. Только злость. Холодная, ровная. — И если он опять рядом с Каору — значит, это не просто совпадение. Он мстит. Он всё ещё меня помнит.

— И, видимо, хочет довести до конца то, что не успел, — пробормотал Кагеяма, стиснув кулаки. — Сука.

Хошиуми развернулся к ним, быстро, почти с паникой:

— Тогда этот план отменяется. Нахуй. Ты не идёшь туда, Шоё, слышишь?! Это уже не "внедрение", это ловушка с крысой внутри, и ты — наживка!

— Да не кипишуй ты, — спокойно, но жёстко ответил Шоё. — Теперь у нас есть цель. Теперь всё проще. Я не просто узнаю, что они задумали. Я сделаю так, чтобы он больше никогда не прикасался ни к одному омеге.

Он поднялся с места, медленно и уверенно. Ни дрожи, ни сомнений. Только горящий взгляд.

— Я справлюсь. Мы справимся. Просто не мешайте раньше времени.

Хошиуми ещё хотел что-то сказать, но замолчал, глядя в глаза Шоё. Спорить было бессмысленно. Он не выглядел как жертва. Сейчас он напоминал хищника — мелкого, но яростного.

— Ладно... — Хошиуми тихо вздохнул и потер шею. — Только, если хоть что-то пойдёт не так — ты включаешь этот долбаный телефон. Плевать, что там будет, хоть в сортире окажешься. Включаешь, ясно?

— Яснее некуда, — кивнул Шоё.

Все трое начали собираться — Хошиуми первым махнул на прощание и скрылся за углом, легко вскакивая по лестнице на свой этаж. Он даже не обернулся, но в его походке сквозило: «Если что — я рядом».
Кагеяма и Шоё двинулись в сторону своей комнаты, по-прежнему молча, как будто всё, что могли сказать, уже было сказано.

— Не слишком ли ты много решил на себя взвалить? — глухо спросил Кагеяма, когда они проходили мимо какой-то команды, те как раз вернулись с игры — громкие, вспотевшие, в форме и с синяками. Их смех и крики казались чужими, ненастоящими. Слишком нормальными на фоне того, во что вляпались они.

Шоё перевёл на него взгляд. Не испуганный, не растерянный — спокойный. Его руки не дрожали, плечи не были зажаты. Внутри у него бушевал ураган, но снаружи — только лёгкая, усталая улыбка.

— Надо же когда-то научиться стоять за себя, — тихо сказал он. — А не всё время прятаться за спинами своих альф. К тому же, вы ведь мне всё равно помогаете.

Кагеяма только цыкнул, отвернувшись. То ли злился, то ли гордился. Непонятно. Лицо у него было каменное, ни одной эмоции.

Когда они вернулись в комнату, Шоё первым делом направился к своей кровати. Если бы он исчез хоть на час, кто-то из его альф точно бы поднял тревогу — стали бы искать, забили бы тревогу. Но рядом был Кагеяма — лучший прикрывающий, сторожевой пёс, надёжнее которого и не придумаешь. С ним можно было не объяснять, где был.

Тсукишима сидел, развалившись в своей части комнаты. Читал. В одном ухе наушник, другой свободно свисал вниз. Шоё залип на секунду — на этот совсем домашний, расслабленный вид: свободная светлая футболка, серые шорты до колен, растрёпанные волосы, очки, съехавшие на самый кончик носа. Ноги прикрыты одеялом, из окна тянуло прохладным вечерним воздухом, и тонкий ветер поднимал уголки страниц.

Не говоря ни слова, Шоё потянул свой матрас ближе, вплотную к его, и тут же залез. Он откинул краешек одеяла и по-хозяйски забрался под него, не спрашивая разрешения. Уткнулся носом в шею Тсукишимы, вдохнул знакомый запах. Тот не возразил — давно уже не возражал. Он давно сдался перед такой наглостью. Только молча подвинулся и обнял одной рукой, усаживая его между своих ног, так, чтобы спина Шоё опиралась на его грудь.

Музыка в наушнике была тихой и размеренной, почти колыбельной. Одеяло оказалось тёплым, и Шоё, наконец, позволил себе немного расслабиться — в этом уютном, тесном коконе безопасности. Тсукишима положил ладонь на его талию, не сильно сжимая, просто касаясь. Напоминая: я здесь. я рядом. я держу.

— Чего читаешь? — спросил Шоё тише, будто шёпотом. В комнате кто-то уже спал, кто-то залипал в телефоне, кто-то читал. А кто-то ещё был на тренировке.

— Историю вампирских кланов, — отозвался Тсуки тихо, как всегда, почти лениво. — Решил освежить. Всё равно скоро тебе это пригодится.

Шоё кивнул и на секунду прикрыл глаза. Всё тело отдавало усталостью, но внутри будто впервые за день было спокойно.

И тут рядом зашуршал матрас. Повернув голову, Шоё увидел Ямагучи. Тот волочил свой матрас ближе к ним — тихо, почти на цыпочках, чтобы никого не разбудить. На лице — мягкая улыбка.

— Можно к вам? — негромко спросил он, опускаясь на пол рядом. — У меня есть карты. И два "Кит-Ката".

Шоё оживился сразу, приподнимаясь.

— Ты ещё спрашиваешь! Давай! После такого дня я только за.

Ямагучи кивнул, расправляя одеяло. Он был как всегда — спокойный, вежливый, будто не происходило ничего опасного в мире. Будто всё под контролем, и даже если начнётся буря — он первым возьмёт чайник, плед и карту эвакуации.

Тсукишима нахмурился. Он не сказал ни слова, не двинулся, не выдохнул — но Шоё почувствовал, как тот чуть крепче обнял его за талию, как подбородок чуть сильнее уткнулся в макушку. Ему, видно, не очень нравилась идея делить Шоё с кем-то ещё прямо сейчас, особенно после такого дня. Но отказать Ямагучи он не мог. Потому что тот — не просто друг. Он тот самый человек, которого нельзя послать. Ни при каких условиях.

— Я быстро, — сказал Ямагучи и порылся в тумбочке, вытаскивая колоду с обложкой "Тетради смерти". — Только по одной партии, а потом спать. Иначе завтра будем как зомби.

— Только если я выиграю, — фыркнул Шоё, вытаскивая руки из-под одеяла. — А то знаем мы, как ты играешь. Тихо-тихо, а потом всех раскидываешь.

— Скромность — моё оружие, — спокойно ответил Ямагучи, раскладывая карты.

Тсукишима всё ещё молчал, но пальцы на талии Шоё чуть расслабились. Словно принял. Словно понял, что и такие вечера — тоже нужны. Чтобы остаться в здравом уме. Чтобы не свихнуться.

И пока за окнами скользила лунная тень, трое друзей, сбившись в кучу, сидели на полу. Смешно ругались шёпотом, пихались локтями и ели шоколадку вприкуску с вечерней тревогой.

Завтра будет сложно.

Но сейчас — просто карты. Просто вечер. Просто они.

И этого было достаточно.