Жизнь в воспоминаниях
Снег шёл тонкими иглами, колол кожу лицо. Мы стояли на склоне одной из самых высоких гор Сибири. Ветер выл так, будто предупреждал нас об опасности.
— Здесь, — сказал Эдгар, указывая на вход в скалу. — За этим проходом — темница Евы. И Ваинн.
Максим посмотрел на меня.
— Ты готова?
Я кивнула. Хотела сказать «да». Но внутри было слишком много боли. Страха. И всё ещё... надежды.
Иван вошёл первым. Я за ним.
Эдгар и Виктория следом.
Воздух стал плотнее. Мороз проникал даже в самую глубину одежды. Казалось, мы вошли не просто в пещеру. А в **сердце самого времени**.
И тогда мы услышали его.
Грохот шагов. Гулкие удары по камню. Затем — рык. Не зверя.
**Не простого чудовища.**
Огромная тень спустилась с потолка пещеры.
Дракон.
Точнее — **дух**, облачённый в образ древнего зверя.
Его тело было создано из льда, покрытого рунами. Его глаза светились голубым, словно звёзды, замёрзшие в вечности. Он не был демоном. Не был ангелом.
**Он был хранителем.**
— Вы не должны быть здесь, — раздался голос прямо в голове. — Эти врата закрыты для тех, кто нарушает покой гор.
— Мы не нарушаем покой, — сказала я, сделав шаг вперёд. — Мы ищем того, кого похитили.
— Все, кто теряет себя в этом месте, исчезают, — ответил дракон. — Даже боги. Даже демоны.
Кто ты такая, что считаешь, что ты — исключение?
Максим уже начал тянуть клинок.
Виктория заняла оборонительную позицию.
Эдгар напрягся.
Лишь Иван остался спокоен.
— Не спеши, — сказал он мне. — Он видит больше, чем мы думаем.
Дракон взмахнул крыльями. Холод охватил нас целиком.
Он открыл пасть, и из неё вырвался **не огонь, а лёд**, способный запереть нас в этом месте навсегда.
Мы разбежались.
Удар пробил стену.
Ещё один — чуть задел моё плечо.
— Он слишком сильный! — крикнула Виктория. — Нужно уходить!
— Нет, — ответила я. — Он не хочет убивать. Он хочет проверить нас.
Когда дракон снова набросился на нас, я не стала бежать.
Я подняла руку.
Позволила силе выйти наружу — ту, которую я получила через обряд Евы.
Кровь Софии.
Частичка Фемиды.
Свет эльтириала.
И тьма, которая жила во мне.
— Я — ключ, — произнесла я, глядя в его ледяные глаза. — И я не боюсь тебя.
Дракон остановился.
Замер, почти ошеломлённый.
— Ты — не первый, кто говорит это, — ответил он. — Но ты первая, кто **говорит без страха**.
Он опустился на передние лапы.
Стал меньше.
Не человек, но и не чудовище.
— Покажи мне, почему ты должна войти.
Расскажи, зачем ты ищешь того, кто заточён.
Я рассказала ему всё. О Ваинне. О Еве. О том, как она начала новую войну. Как Альберт свободен. Как мир начинает рушиться.
— Я не хочу войны, — сказала я. — Я хочу спасти человека, который когда-то пытался сохранить порядок.
Я хочу остановить того, кто теперь считает, что только он знает истину.
Дракон долго молчал.
Затем сделал то, чего никто не ожидал.
Он **коснулся лба своего носом**, как будто принимал решение.
— Ты не боишься правды.
Ты чувствуешь её.
Ты — тот, к кому должен вернуться мой долг.
Он повернулся ко мне спиной.
Из его груди вышла волна энергии.
Врата начали открываться.
— Я буду рядом, — сказал он. — Если ты действительно хочешь спасти того, кого ценишь.
— Что это было? — спросила Виктория, когда мы вошли внутрь.
— Он не просто дух, — ответил Эдгар. — Он часть старого мира.
Хранитель, созданный Фемидой, чтобы охранять эти места.
Он помнил всё, что происходило здесь.
— И он выбрал тебе служить? — Максим смотрел на меня с напряжением.
— Да, — ответила я. — Потому что я не просто ключ.
Я — новый путь.
И он это почувствовал.
Когда мы вошли в темницу, дракон заговорил снова. Но уже не как враг.
Как друг.
— Меня звали **Орлен**, — произнёс он. — Когда я ещё мог летать.
— Теперь ты снова можешь, — сказала я, протягивая руку.
Он медленно положил свою лапу на мою ладонь.
И в этот момент я почувствовала:
> **Он станет моим верным слугой.**
> Первым из тех, кто будет следовать за мной не ради силы.
> А потому что я — **ключ к его освобождению тоже**.
Мы шли сквозь тьму.
Каждый шаг давался с трудом — стены подземелья были покрыты льдом, который жгло прикосновение. Казалось, даже воздух здесь был наполнен болью.
— Он здесь, — произнёс Иван, останавливаясь перед одной из камер. — Я чувствую это.
Все мы подошли ближе.
Орлен зарычал низко, почти предостерегающе:
> «То, что вы увидите... не будет красивым.»
Я распахнула дверь.
И замерла.
Он лежал на полу.
Не двигался.
Его тело было истощено.
Крыльев больше нет.
Даже свет, который всегда исходил от него, теперь казался потухшим.
— Ваинн... — прошептала я, бросаясь к нему.
Но он не отвечал.
Его лицо было бледным, покрытым кровоподтёками. Рот пересох. Глаза закрыты. Дыхание еле уловимо.
— Он жив? — спросила Виктория, опускаясь рядом со мной.
— Да, — ответил Эдгар, проверив пульс. — Но еле. Его ангельская суть почти уничтожена. Ева лишила его всего. Даже памяти.
— Нет, — сказала я. — Он всё ещё помнит. Просто не может говорить.
Я взяла его за руку.
Она была холодной.
Слишком холодной для живого.
— Пожалуйста, — прошептала я. — Пожалуйста, проснись.
Иван достал маленький сосуд. Внутри мерцало золотистое вещество — капля ангельской крови, которую мы забрали с собой.
— Это поможет ему восстановиться, — сказал он. — Но только если он ещё способен её принять.
Эдгар посмотрел на меня.
— Ты должна сделать это, — сказал он. — Он слышит тебя. Только тебя.
Я кивнула.
Поднесла сосуд ко рту Ваинна.
Осторожно влила немного внутрь.
Сначала ничего не происходило.
Потом — судорога.
Он задрожал.
Затем глубоко, болезненно вдохнул.
— Он вернулся, — с облегчением выдохнула Виктория. — Хотя бы частично.
Но Ваинн не открыл глаза сразу.
Он дышал.
Жил.
Но он был чужим.
— Он потерял себя, — произнёс Орлен. — Не полностью. Но достаточно, чтобы не узнать тех, кто рядом.
— Мы должны вернуть его, — сказала я. — Неважно, сколько времени это займёт.
— Для этого нужно больше, чем кровь, — добавил Эдгар. — Нужно воспоминание. То, что свяжет его с миром.
Я посмотрела на Ваинна.
На человека, который когда-то был ангелом.
Который лишился всего ради того, чтобы сохранить равновесие.
— Тогда я дам ему его, — прошептала я. — Каким бы оно ни было.