Глава 4. Часть 1.
Поместье Карс. 1:40.
Макс открыл входную дверь, поправляя волосы и вздыхая, косо улыбаясь мыслям. Он тихо прикрыл за собой дверь и скосив взгляд увидел длинноногою девушку с необычно лиловыми волосами, растрёпанными и взъерошенными. В её руке была бутылка крепкого рома, а в губах сигарета. Девушка усмехнулась, делая затяжку и поднялась с дивана, который стоял под огромной картиной. Изящно пройдя по широкому холлу, остановилась в метре от брата и выдохнула клубень ароматного дыма.
- Ну и где ты был? – на её губах, накрашенных тёмной матовой помадой снова была ехидная усмешка. Она вдохнула растворяющейся в воздухе сигаретный дым и улыбнулась шире, показав белые зубы. – Какой приятный...сладкий аромат, м-м-м.
- Давно ты тут? – проигнорировав её слова, Макс расстегнул пару пуговиц на рубашке, облегчённо вздохнул и обойдя сестру, направился к дивану, на котором удобно устроился, прикрыв лицо рукой. Девушка, слегка пошатываясь, подошла к нему и сделав пару глотков из бутылки, покачала головой.
- Пару часов, наверное, - она сделала ещё одну затяжку и выпустила дым в лицо брата, который слегка поморщился. – Поговорила с Аннабель, кое-что разузнала у Элизабет и чуть-чуть опустошила бар. Так чем занимался ты?
Она демонстративно пошатала полупустой бутылкой, продолжая ехидно улыбаться. Её улыбка была не просто хитрой, но и слегка злой. Её тёмные глаза слегка блестели в тусклом свете комнаты, чуть-чуть косились от выпитого алкоголя и её шатало в стороны, но девушка продолжала стоять на ногах.
- Немного порадовал себя, - он убрал руку с лица и косо улыбнулся, взглянув сестре в глаза. Та вздёрнув носом хмыкнула и снова сделала пару глотков рома, докуривая сигарету.
- Спорим на три штуки, что я знаю с кем и знаю как? – она кинула сигарету в горшок с цветком и рухнув на диван рядом с братом, прильнула губами к бутылке.
- Спорим, - усмехнулся брюнет, оттянув от неё бутылку рома и сделав пару глотков. – Скажешь сейчас или я буду нервно выжидать?
- Конечно же подождёшь, - она рассмеялась и вырвала бутылку с последним глотком из рук брата, показав ему язык. – Расскажешь мне что-нибудь?
- Я бы рассказал, но... – парень покосился на лестницу, на которой стояла сонная Римма, прижимающая руки к груди. – Но за нами наблюдают.
- Хах, - усмехнулась Мирослава, поставив бутылку на пол и встав с дивана, шатаясь. – Моя милая маленькая сестричка – ты подслушиваешь? Забыла о хороших манерах?
- Нет, - строго кинула девушка, спустившись с высокой лестницы. Она подошла ближе, шлёпая босыми ногами по паркету и напряженно вздыхая от злого взгляда старшей сестры на себе. – Макс... почему я проснулась у тебя в комнате?
- Что?! – Мирослава огромными глазами взглянула на брата, потом на младшую сестру, от которой у девушки с необычными волосами челюсть сводило, после фыркнула и оскалившись, подошла ближе к сестре. – Ты всё продолжаешь заниматься этой хернёй?! Думала, раз я померла, то можно снова прыгать в койку моего брата и насиловать ему мозг?! Я удивлена, что ты до сих пор жива, мелкая тупая шлюшка!
- О! – радостно вскрикнул парень. - Старшая сестричка снова проиграется с младшей?
- Да-а... – протянула Мирослава и схватила младшую сестру за горло, подняв её над полом. – Совсем от рук отбилась. Пора тебя наказать, мелочь.
- Слава! Отпусти меня! – рявкнула Римма, брыкаясь и хватаясь за крепкую руку вампирши.
- А то что? Нажалуешься мамочке, ах, нет! Она же умерла, - Слава зло улыбалась, сжимая пальцы на хрупкой девчачьей шее, и при этом смотрела в сторону, разглядывая картину с изображением Анжелин, Риммы и остальных членов семьи. – Макс... пора бы сжечь эту картину и вернуть сюда оригинал. Эта шлюха и её мелкая полукровка не достойны красоваться на видном месте.
- Хватит! – зарычала девушка с тёмными длинными волосами и ударила сестру в живот, от чего та отстранилась и отпустила шею Риммы. Младшая сестра упала на пол и откашлявшись, ярко-алыми глазами взглянула на Мирославу. Та высокомерно хмыкнула, скидывая на диван толстовку и осталась в чёрной майке на тонких бретелях. – Потанцуем, сестричка?
- Это ты зря, - более тихо и хрипло произнесла Мирослава и в следующий момент Римма вылетала через входную дверь, словно непослушный кот. Она проехала лицом по каменной дорожке, остановилась у красивой скамейки из кованного железа и поднялась, сплюнув сгусток крови. Часть её лица покрылась уродливыми ссадинами, а тонкое платье порвалось с одной стороны, полностью оголив её плечо. Слава вышла из дома медленно, вразвалочку. Высокие шпильки её ботинок громко стучали по камням, а её тёмные губы продолжительно кривились в злой усмешке. Следом за ней вышел и старший брат, он встал у перил широкого крыльца и не собирался вмешиваться в «танец» двух сестёр, люто ненавидящих друг друга. Одна наивно любила старшего брата, думая о чём-то большем, чем семейные узы, а для второй семья была превыше всего и подобное поведение считалось абсурдным. И так было всегда. Слава всегда наказывала Римму за её глупость, а Римма продолжала вставать и каждый раз получать. Снова и снова.
- Ну, что, хвалёная «дочь Сатаны» не утеряла боевой дух? – насмехалась Римма, хотя маленькие кулачки тряслись. Она старалась быть сильной, старалась быть такой же, как и Мирослава. И Макс видел это в ней, но за всей её глупостью это стремление казалось ещё большей глупостью. Он любил своих сестёр, только слишком по разному. Слава была семьёй, была единственной, кто всегда был рядом с ним и в отличии от родителей, не мешала его с грязью, колко подмечая все его недостатки. Она нашла в его недостатках преимущества. А Римма... постоянной помехой, которая всё равно изредка пыталась быть полезной. Она была сильна душой, хоть и бесполезной. Слаба телом и глупа. Но он так же любил её, пусть намного меньше, но в первую очередь она была членом семьи.
- Ты соскучилась по переломанным костям? – усмехнулась Мирослава, встав напротив младшенькой и прикрыв тёмные глаза обведёнными карандашом веками. – Даже не представляешь, как я соскучилась по их треску. По тому, как ты орёшь и молишь о пощаде, пока я ломаю косточку за косточкой в твоём слабеньком неполноценном теле.
- Может ты заткнёшься уже?! – рявкнула Рима и рванула с места, надеясь ударить сестру, но та слишком сильна для неё. И Римма это прекрасно знала. Но продолжала нарываться. Слава схватила девушку за волосы, моментально оказавшись за её спиной и подбросив её вверх, словно игрушку, снова крепко сжав чёрные волосы, ударила Римму о каменную кладку. Брюнетка закашляла кровью, но всё равно подымалась, скалясь и стирая ладонями хлещущую изо рта кровь. Слава облизала губы и взглянула на сестру яркими аметистовыми глазами, которые горели ярче, чем мягкий свет уличных фонарей. Брюнетка испуганно ахнула, еле-еле подымаясь с земли. Мирослава вдохнула свежего воздуха и подобное молнии оказалась рядом с сестрой, ударила её коленом в живот, когда та согнулась, получила локтем по спине и следом девушка с лиловыми волосами сильно швырнула её в каменную ограду около дома. Платье Риммы разорвалось на поясе и девушка осталась в неком рваном подобии топа и нижнем белье. Старшая Карс присела напротив неё и сжав подбородок длинными сильными пальцами взглянула в заплывшие от ударов глаза.
- Куда постоянно девается вся твоя смелость, м? Но всё-таки похвально, так держишься. Пытаешься, карабкаешься, хватаешься за свою жалкую жизнь, где тебя все ненавидят... – Мирослава сдавила её челюсть сильнее, после услышала хруст её костей и заулыбалась, радовалась. После, выпрямилась, засмеялась во всё горло и с безумными широко распахнутыми глазами, вдавила девчонку в стену, протыкая её плечо острой шпилькой. Вытащив её из окровавленного, сбитого тела, ударила её ногой по лицу, следом пнула её подобно футбольному мячу и поймав за руки, поставила ногу на её спину и потащила руки назад, наслаждаясь хрустом ломающихся костей, которые срастутся ещё не скоро. Слава во всё горло хохотала, но её смех перебивал громкий рёв страдающей девушки, которая оставалась в сознании. Вскоре, переломав все кости в её руках и повредив позвоночник, девушка кинула сестру на землю и присела напротив её лица, взглянув на неё с отвращением. Римма еле-еле дышала, не могла пошевелиться, еле слышно мычала что-то и не переводила взгляд с одной точки.
- Может прикончить тебя наконец? – усмехнулась Слава, но в этот момент на её плечо легла рука брата. Девушка косо глянула на неё и фыркнула, стиснув зубы. – Как обычно. Ладно, спасибо хотя бы на том, что дал мне повеселиться.
- Её глупость ещё может оказаться полезной, - тихо произнёс Макс, поглаживая плечо сестры. – Убьёшь её, когда эта девчонка пустит всё коту под хвост. А пока пусть помучается.
- Даш ей крови? – выпрямившись, спросила Слава, скидывая с плеча руку брата.
- Нет. Пусть выкручивается сама, может что-то поймёт, - Макс и Мирослава направились в поместье, оставив девчонку лежать с переломанными костями. В доме Слава приказала слуге отнести тушку Риммы в её комнату и ни в коем случае не отпаивать кровью вампиров. Только медицинская кровь из пакетов, что бы мерзкая полукровка почувствовала, каково быть сломленной во всех смыслах этого слова.
Мирослава вернулась в свою комнату, в которой ранее жила в поместье, пожелав брату спокойной ночи. Девушка рухнула на аккуратно застеленную большую кровать, от которой приятно пахло стиральным порошком и уставилась на потолок. Её комната была чище, чем тогда, когда Мирослава тут жила. Видимо, Элизабет еженедельно делала тут уборку, несмотря на то, что комната никому не принадлежит. Девушка улыбнулась краем губ и тяжело вздохнула, достав из кармана телефон. Включив его, её улыбка стала шире. На заставке была фотография мило улыбающегося кареглазого шатена, который смущённо отводил взгляд. Девушка прижала телефон к груди и закрыв глаза тихо рассмеялась, поворачиваясь на бок.
- Мы... мы будем вместе... – прошептала она, вдыхая свежий аромат простыней её холодной постели.
***
Коттедж Кросс. Среда, 7 сентября. 6:30.
Я распахнула глаза, ощущая, как под боком что-то шевелится. Недовольно промычала и приподнялась на локтях. Слипшимися глазами в которые врезался яркий свет из окон, окинула сонным взглядом комнату. На полу валялась одежда, маленькие подушки, а под боком ластился чёрный кот, которого уж точно назову Дракулой. Я потянулась к нему пальцами и прижала одеяло к обнажённой груди, одновременно безнадёжно вздыхая. Я голая. Абсолютно голая. Я переспала с вампиром. С самого детства меня учили их убивать, а в итоге один из них оказался в моей постели. Ирония, да? Может быть кто-то бы и посмеялся над этим. А мне как-то не смешно... Нет, я не хочу сказать, что мне не понравилось. Эту ночь можно отнести к самой лучшей, потому что предыдущий опыт был ужасный. Но... Господи, я не собиралась с ним спать. Даже целоваться... Было бы достаточно поболтать. Этот парень... бессмертный, ходячий сексуальный труп, от одного вида которого, я мимолётно, а иногда и нет, думаю о пошлостях. А после случившегося... Кажется, я либо начну его шарахаться, либо как одержимая буду клеится. И даже не знаю, что страшнее, потому что твёрдо уверена, что золотой середины никак нет.
Кот мурчал, распластавшись по кровати, а я смотрела в одну точку, обдумывая всё, что я натворила. Самое обидное, что я не знаю с кем об этом поговорить. Не знаю. Кэтрин не скажешь о вампирах, а мама убьёт меня к чертям собачьим. На форуме высказаться? Да ну, бред.
- Ну-с, Дракула? – я взглянула на кота, тяжело вздыхая и кривя брови. Он вцепился когтями в бинт и задел подсохшую корку. Омерзительное чувство. Больно, колко. Оттянув руку от игривого котика, я снова вздохнула и ступила на холодный пол. В воздухе до сих пор кружил запах мяты и мужского геля для душа. Интересно, какой аромат исходил от него при жизни? Вероятно, запах древних пыльных манускриптов, дерева, дыма, сырости, пота... Даже не знаю. Ох, я снова о нём думаю. Нет, постоянно о нём думаю. Надо с этим что-то делать иначе окончательно потеряю рассудок... из-за вампира, Господи Иисусе! Кто-нибудь, влепите мне смачную затрещину, что бы одумалась. Остановилась. Ах, нет, он решил не забирать свою байку и снова оставить её мне. Козёл.
Я подхватила со стула лифчик, застегнула его, натянула трусы, которые неведомым образом висели на дверце шкафа, взглянула на себя в зеркало, цокнула недовольно, хотя по-идиотски улыбалась. На шее, ключицах, животе, бёдрах – засосы. Синеющие, пурпурно-красные, фиолетовые. Легко коснулась пальцами шеи и по телу разошлась приятная будоражащая дрожь, а перед глазами вставали картинки прошлой ночи. Как он целовал меня, шептал что-то невнятное, пытался укусить и его руки, ох, какие же они нежные. Прикусив губу и закрыв глаза, я выдохнула, и попыталась сосредоточится на том, что мне нужно собираться в школу и постараться не думать о сексе и Карсе хотя бы немного.
Натянув на себя джинсы с высокой талией и стрейчевый топ телесного цвета. Я завязала волосы в неаккуратный хвост из которого хаотично выбивались кудрявые пряди. Подведя глаза и накрасив ресницы, я хлопнула себя по щекам, что бы убрать сонную бледность, взяла с собой сумку с учебниками, телефон и спустилась на кухню.
В маленькой светлой комнатке, где гудел холодильник, бурлил электрочайник и шкворчали гренки на раскалённой сковороде – суетилась Моника. Сонная, растрёпанная и уставшая. Её глаза были окружены серыми кругами и красными подтёками – не спала и плакала. К тому же не ела. Совсем ничего. Даже жалкую белочку не удалось заморить. Надеюсь, совет не доберётся до Моники, как до обращённой и жены Яна. Мне на самом деле искренне её жаль и я не хотела бы, что бы малышка Мелисса осталась на воспитание одному из кланов вампиров. Она заслуживает внимания настоящей матери. Даже не представляю, что ей скажет Моника, когда малышка подрастёт и будет расспрашивать об отце. А ещё мне жаль, что Ян оказался настолько глуп, что так быстро попался, только явившись в Трансильванию спустя столько лет.
- Доброе утро! – улыбнувшись, я быстро сделала себе маленькую чашку кофе и пристроилась у тёмной тумбы, заставленной баночками со специями, макаронами и крупами. Мама очень любила готовить, наверное, повернулась на этом после того, как родила Талера. Когда в нашей семье стало на одного человека больше, мама фактически отошла от дел и занялась нами, пока отец месяцами пропадал на заданиях от ГОЗГ и возвращался либо раненый, но с приличной суммой денег, либо целый, но с парой копеек в кармане. Даже не знаю, где они только брали деньги на дома и на всё, что у нас есть. Думаю, важную роль в этом сыграла Кармелита. Богатая, влиятельная женщина цыганской наружности.
- Доброе, - кивнула мне Моника и выключив плиту, скинула со сковороды несколько гренок на тарелку. Те захрустели, ударившись поджарившимися краями о стекло. – Как спалось?
- Хорошо, - я чуть не подавилась. Но постаралась не показать эмоций, ведь она пристально на меня смотрела, будто выглядывала. – А ты спала?
- Да, пару часов. В основном плакала, успокаивала дочь и...плакала, - она опустила руки и закрыла глаза, тяжело вздыхая. Я никогда не видела её такой. Лучезарная Моника превратилась в угнетенную, депрессивную женщину, которую хочется пожалеть. Я поставила чашку на тумбу, махнула головой, убирая волосы и шагнула к ней. Моника вздрогнула, удивлённо на меня глянув. Я обняла её, без слов. Просто прижала к себе, погладила по спине, расправила спутанные короткие волосы. Она ткнулась мне в плечо и напряжённо вздыхая, сдерживала слёзы. Я... всё равно чувствую перед ней какую-то вину, пусть и малюсенькую. Я угрожала Яну, ругалась, ссорилась с ним. А теперь...теперь его семья осталась без отца. И я ничего не могу сделать... Самое поганое именно то, что все мы бессильны перед вампирским советом, законы которого кардинально отличаются от наших.
- Кстати... – вдруг отстранилась Моника и взглянула на меня покрасневшими, чуть опухшими глазами. – Ваша мама в курсе, что Талер делает по ночам?
- В смысле?... – Моника многозначно подёргала бровями, вжимая голову в плечи. – Хочешь сказать он занимается чем-то, что совершенно нормально для шестнадцатилетних подростков?
- Лучше бы нашёл себе девушку, - она расслабилась и вздёрнула носом. – Они приятнее, нежели подручные средства.
- Или руки, - взяв чашку, я присела на стул и только сейчас до меня окончательно дошло, что мы говорим о моём брате, который занимается непристойностями в своей комнате по ночам. Причём слишком слышно. Моника улыбнулась мне уголками рта и взяв тарелку с гренками, достала из холодильника джем и после уселась напротив меня.
- Я ещё кое о чём хотела тебя спросить, - она надкусила хрустящий белый хлеб и подняла янтарные глаза на меня. – В гильдии ходил слушок, что кто-то прислал заказ на двух благородных вампиров. И Кармелита поговаривала о том, что отправит на одно из заданий тебя.
- Двух? – этот факт, пожалуй, заинтересовал меня сильнее всего. Кармелита часто рисковала – это было как яичница на завтрак, так же обычно для неё. Она не боялась отправить на верную смерть молодого охотника, говорила, что только так от юного поколения будет толк. Только так они столкнуться с настоящей опасность. М-да. А я сплю со своей «настоящей опасностью». Хоть анекдоты на эту тему пиши.
- Вроде бы... Сын графа Дракулы, который долгое время находился под условиями контракта о неприкосновенности, и, кажется, какой-то отпрыск их клана. Не знаю, но по слухам – аристократ. Понятия не имею, кто отважился на такой безумный заказ, но это что-то да значит.
- Что же?
- Люди смелеют, а значит, охотники гораздо ближе в этой нескончаемой войне к победе, нежели вампиры. Мы можешь усыпить благородных и аристократов, а после упрятать на дно Марианской впадины в десяти титановых ящиках.
- Начнётся безумие, Моника, - я оставила чашку в сторону и серьёзно посмотрела на женщину. – Пропади благородные, высшие, вся грязь выползет из укрытия и они начнут творить беспредел. Единственный существующий клан оборотней поспешит уносить ноги, а единичные остатки ведьм спрячутся в своих потайных измерениях. Вампиры – самое опасное, что только может быть и вы хотите начать убивать с их руководителей. Это не правильно, просто потому, что не будет руководства, так озверевшие совсем по сходят с ума и поубивают тысячи людей.
- Считаешь, нужно убивать низших? Но их нескончаемое количество, Рита.
- Поговори об этом с мамой, Кармелитой или кем-то ещё, на досуге, - я пожала плечами и взглянула на вибрирующий телефон. Пришло СМС. От мамы: "Папа пока что не пришёл в себя. Я в порядке. Через пару дней будем дома."
- Так что насчёт заказов? Кармелита уже прислала тебе письмо? – вдруг поинтересовалась Моника, пережёвывая жареный хлеб.
- Да, - выдавила я, отводя глаза. Не стоит, думаю, говорить, что заказы, о которых она говорила уже пришли. Правда на одного из высших, но, пожалуй, не будь я с ним знакома, сочла бы это за билет в один конец. Напасть на высшего вампира, пусть его силы и ограничены. Безумие. – Но среди них не было высших.
- Ладно, - она встала из-за стола и быстрым шагом отправилась наверх. Я сполоснула чашку и опомнилась, что оставила кровать в ужасном состоянии, да и не прибирала вещи с пола. Взглянув на время – его было ещё достаточно, я отправилась наверх. Много времени это не составило и застыв на пороге собственной комнаты я увидела Монику, читающую письмо из ГОЗГ. Вероятно, я выронила его или...не помню, что с ним могло случится. Не до письма мне было. Её глаза округлились и она подняла их на меня, хватая губами воздух, словно рыба.
- Мне повесить на дверь табличку, что бы сюда никто не входил? – фыркнула я, хмурясь. Не хватало ещё поругаться с Моникой.
- Зачем ты соврала? – она непонимающе дёрнулась и нахмурила тонкие брови. Оббежала пуф, закиданный одеждой, мельком окинула сбитую кровать, на которой спал кот и встала передо мной, словно вкопанная. – Ты испугалась? Или...
- Или что? – я вздёрнула бровями, выпрямилась и скрестила руки на груди.
- Может ты... – она запнулась и прикусила губу, отводя глаза. Это было страннее, чем что либо вообще. В принципе. От меня что-то скрывают. Я вижу. Я слишком хорошо знаю Монику и этот взгляд, закушенная губа и шуршание холодным белых пальцев на бумаге, которая почему-то не обожгла руки Монике. Иммунитет охотника, выработанный у вампира. Гениально! Вампир против вампиров! Или самое бесполезное оружие. Потому что слабое.
- Что?! – я надулась и сердито выдохнула, выхватывая из её рук письмо и сжимая его в бесформенный комок. – Ты хотя бы думаешь головой своей? Или тебя ведут идеи и принципы Кармелиты?! Я – семнадцатилетняя школьница, голова которой забита логарифмами, популяциями видов, органической химией и прочей школьной ерундой! Я просто не могу прикончить пятисотлетнего вампира, с таким видом, будто это моё любимое занятие по четвергам или субботам после полудня!
- Рита?! – Моника какая-то пошатнулась и удивилась. – Ты намного способнее своих родителей, разве нет? Я не однократно видела, как, прошу заметить, десятилетняя девочка кидает ножи в мишень с такой точностью, будто она родилась с этим ножом в руках! Я видела, как маленькие руки одиннадцатилетней девочки вырезали глаза вампиру! Я видела, как ты, юная совсем, позволила себе ударить высшего вампира, сидящего в плену гильдии!!! И ты говоришь мне, что не способна убить пятисотлетнего вампира? Ты способна на всё!
Я отошла от неё на шаг и хватая телефон, который внезапно зазвонил, выбежала из дом, схватив сумку и накинув обувь. Мне вдруг стало не хватать воздуха. Захлопнув за собой дверь, я сдвинула слайд на телефоне и прижала его к уху, при этом часто и быстро вздыхая и выдыхая. Понятия не имею, что она имела под высшими и вырезанных глазах... Да и ножи я всегда метала так, что все близ стоящие разбегались в соседние комнаты. Бред какой-то.
- Рита? – в трубке раздался приятный бархатистый, слегка приглушённый голос, от которого паника только возросла. – С тобой всё в порядке?
- А-а-а, - протянула я, заглатывая воздух и быстро перебирая ногами, в надежде по скорее убежать от дома. Не знаю, что на меня такое нашло. Перед глазами мутнело и в голове всплывали странные силуэты – воспоминания – которых никогда не было. Не могла разобрать ничего и от этого только тяжелее дышала, одновременно краснея, потому что его голос кипятил кровь. Даже голос. Я не вижу его, но точно знаю, какое выражение лица у него сейчас. Ухмыляется, сверкает голубыми глазами, словно огоньками пылающего синего льда.
- Кросс, ты в порядке? – прозвучало снова и я остановилась посреди дороги, закрывая глаза и вздыхая полной грудью, отчего топ заёрзал и приподнялся, сложившись некрасивой складкой над моей грудью.
- Прости, - выдавила я, прикусывая губу и сжимая вторую руку в кулак. Чёрт. Это странное состояние с головокружением и волна лёгкой дрожи, от которой становится одновременно приятно и мерзко... совсем выбивают меня из колеи. – Со мной...всё в порядке. Просто... Не важно.
- Ладно, - в его голосе послышалось разочарование. Никогда не слышала, что бы этот идеальный голос, вызывающий трепет внизу живота, звучал так грустно. Даже не думала о том, что он может так звучать. Я ещё раз глубоко вдохнула и пошла дальше, теперь размеренно и более спокойно, сжимая ремень сумки. – Выспалась?
- Вроде бы да, - я пожала плечами, хотя знала, что он этого не видел. Вообще эта странная привычка быстро приелась мне после общения с Каем. Заразное пожатие плечами. – А ты?
- Мне же не обязательно спать,- он звучно усмехнулся и послышались громкие глотки, а после удовлетворённое «а-а-ах». – Из вежливости спросила?
- Пыталась не думать о том, что ты живой труп, - я цокнула, закатила глаза и переступила через высокий бордюр, случайно топнув в маленькую лужу, вода от которой разлеталась и попала мне на обувь. Грязная мутная жидкость растеклась коричневыми пятнами. Отстой.
- Труп...м-м-м, как грубо, Рита.
- Констатирую факт.
- Мне больше нравится: «дееспособный сексуальный мертвец», - на фоне его голоса был странный стук, напоминающий стук шпилек о кафель, затем женский голос, совсем не знакомый, к счастью, не слышала о чём говорит эта девушка.
- Всё равно – труп, только приукрашенный несколькими прилагательными, - я гордо вздёрнула подбородок и прошла в распахнутые школы, на кампусе которой тусовались ученики. В основном старшеклассники, среди них даже заметила знакомую мордашку родного брата. И как он только успел опередить меня. – Ты сегодня в школе появишься?
- Да, - снова какой-то посторонний шум, а после гул ветра в динамике. – Увидимся.
- Увидимся, - ответила я нажала отбой, спрятав после телефон в карман джинсов. Я прошла по асфальтированной дороге кампуса, преодолела невысокую но крутую лестницу и оказалась внутри здания. Тут толпились школьники и явно эта толкучка была не без причины, так как шли страстные обсуждения чего-то, вероятно, крайне важного, но чего именно я не уловила. Прошла к шкафчикам и застала очень неприятную картину. На фоне этой шумихи и толкучки, три вычурные барышни, которые сразу не понравились мне и мне отчаянно рекомендовали не лезть к ним, откровенно говоря, чмырили Кэтрин. Блондинка прижалась к холодной неровной стене из многочисленных шкафчиков и испуганными глазами смотрела на них, пока одна из девушек – высокая шатенка с заштукатуренным лицом и грудью, что вываливалась из откровенного декольте – тыкала в неё пальцем и что-то сердито говорила.
Я подошла ближе, нет, впритык и уставилась на девушку, наехавшую на мою подругу. Та вздёрнула нарисованными бровями и поставила руки на бока, отчего зазвенели браслеты на её тонких запястьях.
- Что вам нужно от Кэт? – вполне себе спокойно начала я, и только потому, что меня учили к спокойным ходам решения любых проблем. Орать и кидаться в драку не в моём стиле, если конечно это не пятисотлетний вампир, который по другому может и не понять.
- Ты, кажется, новенькая, да? – её голос прозвучал, как звук удара металла о металл. Её подруги усмехнулись друг дружке и после, перекидывая длинные волосы через плечи, уставились на меня, словно я не школьница, а знаменитый экспонат в музее современного искусства.
- Пытаешься сделать вид, что тебя настолько сильно плевать, что даже не знаешь меня? Забавно. Хотя бы потому, что молва обо мне ходит аж до начальной школы, - я скрестила руки на груди и косо взглянула на Кэтрин, прикрывающуюся папкой. В её глазах читалась улыбка. – Так что вам нужно от Кэтрин? Домашку не сделали?
- Было интересно узнать, что твоя «подруга» знает о твоих интрижках, - весьма спокойно сказала девушка, хотя после скривила брови и её накрашенные губы растянулись в злой улыбке. – Ты же забавляешься и с одним красавчиком, и с другим.
- Ты такая тупая, - вырвалось у меня на вздохе и я закатила глаза, складывая руки на груди. – Так говоришь, словно больше нет красавчиков! Оглянись вокруг, глупенькая, тут красавцев, как звёзд на небе! А вы всё упираетесь в идею одного единственного сногсшибательного парня, который вас за людей-то не считает. Он вас даже не видит.
- А тебя заметил, да? – она усмехнулась и в этот же момент замерла, словно увидела приведение за моей спиной. Я удивилась и пошатнулась, жестом будто бы спрашивая: в чём дело? Девушки за спиной вычурной типичной мрази, так же остолбенели, а следом за ними и Кэтрин. Её голубые глаза округлились и она застыла, словно изображённая на фотографии. Я повернулась и в это же мгновение моих губ коснулись ледяные мягкие губы, быстро унесшие меня в куда-то далеко. Куда-то, где была только я и он. Холодные нежные руки легли на щёки, а сквозь тонкую ткань футболки чувствовались удары ледяных иголочек в моё горячее тело и то, как его грудная клетка резко вздымается и опускается. Только сейчас дошло, что вампирам даже не нужно дышать. А он дышит. Вскоре холодна рука ударилась о шкафчик позади меня и я оказалась прижатой к неровной холодной стене ученических «сейфов». Приоткрыв глаза, я поняла, что шумиха улеглась и теперь все взгляды были сосредоточены на нас. Стало стыдно и одновременно я почувствовала некую власть и радость, что теперь обо мне будет больше интересных сплетен, больше разговоров, шептаний, взглядом. Я в центре внимания, чёрт побери!
- Доброе утро! – он чмокнул меня в губы и отстранился, улыбаясь и сверкая белизной ровных зубов. Я огромными глазами посмотрела на него, пошатнулась, запуская руку в собственные волосы и мельком осмотрела всех вокруг, в частности Кэтрин, которая стояла открыв рот, а после на девушек, которые на неё наехали. Шатенка тряслась, её руки сжимались от то ли гнева, то ли зависти – точно не знаю.
- Придурок! - я толкнула его в плечо и закрыла глаза, отстраняясь от шкафчиков и хватая губами воздух. О Господи! Волна стыда быстро окатила меня, смыв радость и гордость. Я закрыла лицо руками и просто стояла смирно. Максу явно было смешно это наблюдать, так как между пальцев я видела выражение его красивого лица. Тёмные скулы дёргались на бледном лице, а бледно-розовые губы, напоминающие цветом выгоревшие на солнце пионы, растягивались в довольной улыбке. Тем временем мои щёки наливались краской и губы судорожно тряслись, вместе с трепетом сердца. Я... я не знаю, почему так реагирую на его прикосновения и поцелуя. Я глубоко в душе понадеялась, что после вчерашнего это чувство убавится, но вместо этого, сердцебиение только ускорялось. Кто-нибудь, спасите меня!
-Как это понимать вообще? Пришла какая-то новенькая и всё... – возмущалась шатенка, отходя от нас медленным шагом, однако шла она задом и взгляд накрашенных глаз, из-за чего не было точно ясно, какого цвета её глаза, был устремлён на нас. Макс, смотря на неё, вздёрнул густыми бровями и после запустил изящную руку в чёрные растрёпанные волосы, якобы поправляя их, но... приводить взрыв на собственной голове в порядок и не собирался. Это был этакий соблазняющий жест, быстро заткнувший девушку высказавшую своё недовольство. Так же делал Кай, запускал пальцы в волосы, крутил на указательном пальце выгоревшую светло-русую прядь.
Нависшую неловкость разбавил стук шпилек о кафель. Я отняла ладони от лица и застыла, приоткрыв рот. По коридору шла высокая грациозная девушка, пусть красивая, но сразу видно – бунтарка. Она двигалась плавно, изящно, походка была схожа с модельной, а острые шпильки отдавались звучным эхом в ушах и стенах здания. Перед ней все расступались, как море перед Моисеем. Необычно лиловые волосы спадали до изящной аккуратной линии плеч, прикрытых широкими бретелями топа, мягкого на вид. Он доходил почти до пупка и вздымался вверх, когда она шла, гордо вздёрнув подбородок и держа спину поразительно ровно. Её лицо выделялось высокими скулами, оттененными не только естественно, но и с помощью тёмным румян. Карие глаза, отливающие блеском тёмного золота, были жирно обведены подводкой, а длинные ресницы подведены одним-двумя слоями туши. Пухлые губы кривились в хитрой усмешке, и казались одним из самых ярких пятен в её образе. Они были ярко-алые, словно капли свежей крови. На эту девушку, возникшую тут внезапно, так же, как и Макс, смотрели абсолютно все, кроме брюнета, который тем временем копался в собственном шкафчике, видимо ему этот аншлаг по боку. Девушка приблизилась к Максу и схватив его за шиворот, оттащила от шкафчика и положив руку ему на плечо, усмехнулась, дёрнув светлыми бровями, слегка подкрашенными тёмным карандашом. Теперь взглянув на них: на безразличное лицо Макса и хитрую усмешку девушки, я нашла несколько видимых сходств. Высокие скулы, такая же челюсть, одинаковый разрез глаз, высокомерно вздёрнутый подбородок и девушка улыбалась так же ехидно, как и любил делать брюнет.
- Мирослава? – вырвалось у меня, и девушка улыбнулась, показав ровные белые зубы, которые слегка отдавали желтизной из-за помады и её фарфоровой кожи.
- Да, - она кивнула. – Мирослава Карс, но ты можешь звать меня просто Слава.
- Очень...приятно, - я неуверенно протянула руку, что бы поздороваться, однако девушка только усмехнулась, отдалившись от старшего брата. Она ловко обернулась и осмотрела раскрывших рот школьников, которые уже переживали второй шок за последние минут пять.
- Какие все... перепуганные и удивлённые, будто увидели не меня, какую-то сестру этого парня, - она указала пальцем на Макса и тот, прикрыв глаза, засмеялся, - а второе пришествие Христа.
- Если бы Иисус был женщиной, в конкурсе красоты между тобой и им – ты бы победила! – раздалось из толпы. Это сказал высокий высушенный парень, покрытый густой сетью татуировок на руках и шее. Тёмные волосы вздымались причудливым ёжиком, а до высоких скул, выделяющихся на смуглой коже, расползалась лёгкая щетина. На парне была лёгкая белая майка, болтающееся на нём, словно на вешалке. Он держал на одном плече портфель, а второй вертел не начатую сигарету, аккуратно перебирал ею меж длинными пальцами, так же покрытыми чёрными тату. Позади него светились ещё два парня, такие же небритые, лохматые, татуированные и с пирсингом в ушах. Я всмотрелась в их глаза и что-то заставило сердце нервно дёрнуться, что отдалось лёгким покалыванием в груди. Глаза парня, заговорившего о Славе, отдавали страной желтизной. Девушка, которой был адресован комплимент, выгнулась, словно кошка и улыбнулась, закидывая волосы назад с видом супермодели перед фотоаппаратами.
- Мне кажется, место альфа-самца выдали не тому парню, - парень с видом утренней помятости прошёл мимо Мирославы, подмигнул ей и клацнул зубами перед её лицом. Девушка хмыкнула и подмигнула ему в ответ. Я наблюдала за всем этим, как за неким спектаклем. Провела глазами парня и заметила отвисшую челюсть Кэтрин, которая чуть ли не пускала слюни, провожая взглядом явно плохого парня, который, к странности, не завоевал место самого сексуального старшеклассника. Её голубые глаза загорелись, руки тряслись, по лбу стекала капля пота.
- Мне кажется, кому-то нравятся плохие пальчики... – собрав всю свои стёбовские замашки, я нагнулась к Кэтрин и медленно шептала. От этого блондинка покраснела, а после вовсе отвернулась от меня и сделала вид, будто листает конспекты. Вроде бы ступор унялся и в коридоре снова началась шумиха, какая была раньше, до прихода Мирославы и её брата. Конечно, все теперь косились на нас и перекидывались парой слов, но всё-таки стало привычно шумно и не так неловко.
Мирослава покачивалась на каблуках, рассматривала меня совсем не стесняясь и в какой-то момент, она, кажется, понюхала меня?...
- Макс, три штуки! – она демонстративно протянула руку брату и улыбнулась, косо взглянув на него. Брюнет, сделав гримасу, достал из кармана пару купюр и вручил сестре. – Хорошие духи, Маргарита. Скажешь как-нибудь название.
- Обязательно, - неуверенно ответила я, потому что не совсем понимала, что сейчас произошло. С чего вдруг она нюхает меня и забирает у брата деньги?
- Где Кай? – Слава выпрямилась, осмотрелась и вздохнула, засовывая деньги в задний карман светлых джинсов. Её лицо быстро изменилось, словно то, что она меня нюхает и хвалит мои духи, хотя, по ней видно, что запах ей определённо не нравился, было чем-то совсем никчёмным. – Мы вчера так скудно поболтали.
- Появится, - бросил Макс и кивнул мне, увлекая за собой. Я пошла следом за ним, через плечо смотря на Мирославу, быстро нашедшую общий язык с какими-то парнями из параллельного класса. Карс завернул за угол в полумрак многочисленных школьных коридоров и остановился у двери в мини-архив, где хранились украшения и прочие безделушки, предназначенные для праздников. Парень кинул портфель на пол и взглянул на меня. Я видела взгляд голубых глаз в полутемноте и застыла, снова вспоминая его ледяные поцелуи и всё, что он со мной делал... Не знаю, как ещё не потеряла сознание. Я через силу отвела глаза и заметила, что у него на поясе была завязана клетчатая чёрно-красная рубашка, прикрывающая чёрные джинсы, уходящие в тёмные кеды. Он томно вздохнул, провел рукой по спутанным волосам, схожими цветом на антрацит. Я вздохнула, сдерживая прилив неоднозначных чувств, заставляющих руки потеть и что-то внизу живота раздражающе сжиматься.
- Что ты хотел? – начала я, так как смотреть на него молча больше не могу.
- У нас тут такая странная ситуация, - его руки потянулась к краям футболки и вскоре я увидела обнажённый крепкий торс, по которому ветвями расходилась чёрная печать, напоминающая розу, следом подкаченную грудь, на которой, пусть и в полумраке, заметила светлый отпечаток чего-то, напоминало это шрам. Откуда у вампиров шрамы? Хотя... У Лео они тоже были. Парень остановился, оставив футболку у горла и вскоре повернулся ко мне спиной. По рельефу мышц, очерчённых тенью на бледной коже, выделялись покрасневшие царапины, напоминающие следы от ногтей. – Они не исчезли.
- А должны были?... – я коснулась его холодного тела пальцами и в голову ударила мысль о том, что он, мать его, вампир, на нём всё заживает быстрее, чем на собаке. – Точно...
- Должны были, - он вздохнул с каким-то раздражением в голосе. – Ободрала меня, как кошка. Честное слово.
- Ты не доволен что ли? Часто у тебя на спине такие красивые царапины, а? – я усмехнулась, положив руку на шею, усыпанную тёмными засосами, которые еле прикрывали кудри не завязанные в хвост. Макс обернулся ко мне, обтянул футболку и ухмыльнулся, дёрнув плечами.
- Просто... – он задержал дыхание, пусть оно ему было и ненужно, а после вдыхая, спустя пару секунд, отвёл глаза в сторону и смотрел куда-то в темноту коридора. – Я этому удивился. Подобных вещей ещё никогда не случалось.
- Век живи, век учись, - я дёрнула плечами и улыбнулась, рассматривая его лицо, обрамлённое тенями и спутанными прядями чёрных волос. Глаз не было отчётливо виднее, ни голубого льда в них, ни отсутствия рисунка на радужке. Острые скулы подчеркивались тенью от мрака в коридоре, нос казался намного ровнее, чем был на самом деле, а губы приобрели тёмно-бордовый оттенок, отчего стало одновременно и жутко, а так же возникло чувство, будто он всё ещё жив и кровь приливает к его почти белым губам.
- В моём случае – вечность, - спустя несколько секунд молчания, произнёс Макс. Он вздёрнул подбородок, громко вздохнул, затягивая воздух носом, который был отнюдь не идеален, пусть раньше я этого и не заметила. На переносице была маленькая горбинка, словно от ношения очков или типа того. Этого я раньше не замечала. Совсем не замечала. Видела лишь идеал, фактически, любой девушки. Голубоглазый брюнет, который вскружит голову даже голливудской звезде.
- Может царапины как-то связаны с тем, что я...как там? Нейтрал? – я переключилась на раннюю тему и скрестив руки на груди, отвела глаза в сторону, смотрела на стену, заполненную тёмно-жёлтым светом потолочных ламп.
- С этим может быть связано всё, - он произнёс это крайне странно, с какой-то хрипотой и загадочностью, а после его изящная крепкая рука вытянулась и холодные длинные пальцы сжали мою рёку и потянули на себя. В мгновение я оказалась рядом, зажатая в крепких холодных объятиях. Я упёрлась руками в его грудь и смотрела на него впритык, тяжело и быстро дыша. Каждое его прикосновение, вздох, взгляд – это сводило с ума. Или это уже вампиры сводили меня с ума! Не знаю... Парень убрал кудрявую прядь с моего лица и в полумраке рассматривал моё лицо, медленно краснеющее, но уверена, он видел и это. Одна из самых прикольных способностей вампиров – ночное зрение. Он видел всё.
- Мне кажется, нам пора на занятия, - прошептала я, слыша топот школьников в коридоре.
- Почему-то...мне так не кажется, - он толкнул дверь позади себя, так распахнулась и сжимая мою руку, парень затянул меня в тесный архив, подперев дверь портфелем, он звучно усмехнулся. В высокие окна, которых к сожалению не было в коридоре, просачивался свет и в архиве было достаточно светло. Тут стояли всяческие высокие стеллажи, заваленные барахлом. Около входа стоял старенький металлический стол, так же закиданный бумагами, рулонами обоев и упаковочной бумаги. Парень приблизился ко мне, резко схватил, приподнял и усадил на стол, встав меж моих ног. Его холодные руки обвивали мою талию я взгляд голубых глаз устремлен на мои чуть приоткрытые губы.
- Хочешь прогулять? – я усмехнулась и осторожно коснулась бледной щеки, медленно провела пальцам от уголка бледных губ, по скуле, к виску.
- Первым алгебра, - он ехидно усмехнулся и слышно стукнул зубами, не открыв рта. – Или ты не хочешь прогуливать любимый урок?
- О Господи, заткнись! – я потянула его за футболку и накрыла холодные губы своими, стараясь поскорее занять лидирующую позицию. Кайф от холода его тела мгновенно дал о себе знать лёгким головокружением. Мои пальцы переплетались с шелковистыми прядями, что блестели на солнце серебристым оттенком, язык соприкасался с его языком, слегка сталкивались зубы. Холодные ладони неподвижно лежали на моей талии и лишь большие пальцы слегка поглаживали кусочек кожи, не прикрытый топом. Этот поцелуй отличался от других, которые были раньше. Он был намного нежнее и был лишён той безудержной страсти, которая присутствовала ранее. Пока что...
Подхватив меня за бёдра, он подтянул меня поближе, прогулялся холодными пальцами по спине, растягивая кудри, будто бы пытался их выпрямить, а после, дав мне захватить воздуха, холодные широкие ладони скользнули под топ, плавно прорисовывая изогнутую линию груди. Я гладила его широкую спину, слегка приподымаясь над столом в крепких объятиях. Пальцы сами цеплялись за мягкую ткань футболки, подымая её выше и выше. Вскоре я почувствовала его дрожь. Он дрожал от моих горячих прикосновения так же, как дрожала я от его ледяных рук. Лёгкий вздох вылился мне в губы и утих, когда ледяные губы снова сплелись с моими в поцелуе. Холодная кожа изобиловала неровностями из-за оставленных вчера царапин, но она по прежнему оставалась нежной и гладкой, словно шёлк. Холодные губы, пьянящие меня сильнее любого алкоголя, скользнули к шее и подавив в себе тихий стон, я лишь томно выдохнула, обвивая широкую мужскую шею руками и закапываясь пальцами в безупречно чёрных волосах, переливающихся серебром в свете солнечных лучей. Его руки сжимали мои бёдра, впивались пальцами в джинсы и медленно скользили вверх-вниз. Торчащие во все стороны волосы щекотали мне кожу, губы вызывали тяжёлое дыхание, а прикосновения – возбуждение.
- Давайте сюда все коробки! – раздался из-за двери высокий женский голос, принадлежавший завучу по воспитательной работе. Макс отстранился от меня и наши глаза одновременно округлились. Парень одёрнул футболку и быстро схватив рюкзак, кинулся к стеллажам, заваленными бумагами и коробками. Я побежала за ним, подхватив сумку за ремень. Мы спрятались меж двух стеллажей, стоящих очень близко друг к другу. Макс стоял лицом к двери, а я смотрела в его неподвижную грудь. Сейчас он решил не дышать? Круто. Его крепкая рука, на запястье которой качался браслет из белого золота, сжимала металлическую полку стеллажа, прямо за моей головой. Он выглядел очень серьёзно, мускул на его лице слегка дёргался. Я вдохнула по глубже и притихла, услав скрип двери в архив. Я слышала лишь шарканье шагов, тяжелое дыхание тех, кто тащил коробки и хмыканье завуча. Макс косо взглянул на меня сверху и его палец в следующую секунду лежал на моих губах. Так-то я точно почти не дышала.
- Больше ни с чем помогать не надо? – раздался голос, принадлежащий скорее молодому парню, видимо, с коробками ей помогали ученики. Я поморщилась от дискомфорта, моя нога стояла в неестественной позе на нижней полке стеллажа и это было крайне не удобно, понимаю, что иначе я бы её не поставила, потому что места нет, но что-то нужно было делать! Вытянув аккуратно нога стеллаж пошатнулся и старые балки и болты в нём загудели металлическим звукам. Макс сердито на меня посмотрел и приоткрыл рот, кривя брови, будто спрашивал: какого хрена ты делаешь?! Я закатила глаза, покачав головой еле заметно. Его голубые глаза округлились, а после его вторая рука обвилась вокруг моей талии, прижимая меня крепче.
- Пришлите сюда после четвёртого урока пару ребят – пусть приберутся, - распорядилась завуч и вскоре застучали её каблуки. Дверь закрылась. Я облегчённо вдохнула и подняла глаза на брюнета, который ехидно ухмылялся и вот-вот бы рассмеялся.
- Чуть не попались, - я расслабилась и легко откинулась на тяжёлый стеллаж. Макс поставил руки параллельно моей голове, взялся за металлические полки. – Я думаю, нам лучше пойти на занятия.
- Я думаю... – он прикусил губу и его взгляд опустился куда-то вниз, в малюсенькое пространство между нами. – Нам нужно ещё чуть-чуть побыть тут.
- Что?... – я вздёрнула бровями и уставилась на него, парень взглянул на меня из-под ресниц и как-то совсем по-идиотски улыбнулся. Я всё так же смотрела на него в полном недоумении. – Почему?
- Джинсы в размере убавили, - он закатил глаза, усмехаясь. Я опустила глаза вниз, чуть-чуть прогнулась назад, упираясь лопатками в острые края полок и приоткрыв рот, кивнула, понимая.
- Мне, может, лучше отойти? – отводя глаза в сторону, что бы не рассмеяться и не смотреть на него, я коснулась его груди, намереваясь выйти, но его кода отреагировала на моё прикосновения очень бурно. Парень обрывисто вдохнул и закрыл глаза, прикусывая губу. Холод его тела впился маленькими иголочками в ладони, но я ощутила дрожь, которая промчалась через его тело, словно электрический импульс.
- Если продолжишь трогать меня... – он затянул воздух ноздрями, отчего те сузились и поднял голову выше. Его челюсть дёрнулась.
- Ну, понимаешь, тут полметра между стеллажами, удивлена, что мы тут вместились вообще! – усмехнулась я и проскочила к выходу из-за полок, накинув на плечо сумку. Парень остался стоять там, сжимая металлически полки крепкими руками. Я осталась стоять в проходе и смотрела на него. Волосы упали на лицо, прикрывая закрытые глаза густой тенью. По рукам неровными изогнутыми линиями растягивались тёмно-синие вены, отчётливо выделяющиеся на фарфоровой коже. Я облокотилась на рядом стоящий стеллажи и сложив руки на груди, с улыбкой рассматривала парня. Мягкая ткань футболки прилегала к его телу, подчёркивая узкую талию и рельеф выгнутой спины, рубашка, завязанная на бёдрах крепким узлом, выглядела стильным прикольным аксессуаром, из-за которой с одной стороны сбилась футболка и открывала кусочек бледного тела, покрытого чёрной вязью узоров. Его грудь медленно, совсем еле заметно, вздымалась и опускалась, создавая ощущение того, что он действительно жив и борется с приливом чувств. Я не могла отвести от него глаз, так нравилось просто наблюдать со стороны за тихими, лёгкими движениями его рук, вздохами и за тем, как опадают на лицо взъерошенные чёрные волосы.
- Ты как? – спросила я, отводя глаза в сторону. Я знаю - он понимает, что я пялюсь на него и осознание этого меня смущает.
- Уже лучше, - он выпрямился, подхватил портфель с пола и накинув его на плечо, как обычно сексуально, красиво, грациозно убрал волосы с лица и взглянул на меня безупречно голубыми глазами. То есть я его не трогай! А как сам... все его движения одно сплошное соблазнение. Я вздёрнула подбородком, кивнула в сторону двери и пошла вперёд. Парень шёл следом. Открыв дверь я застыла в проходе и приоткрыла рот, Макс стукнула о меня и я вылетела из архива, встав лицом к лицу с низенькой кудрявой женщиной, на курносом носу которой висели очки. Она подняла нарисованные бордово-красные брови и её губы сложились бантиком.
- Молодые люди! – это было первое, что она сказала в течении нескольких секунд. Я повернулась к Максу полубоком и сделав испуганную гримасу, вернулась лицом к лицу с завучем. – Пройдёмте ко мне в кабинет!
Через минуты три-четыре мы уже сидели на двух неудобных стульях в светло-коричневом кабинете завуча по воспитательной работе. Она уселась на крепкий обшитый тканью стул, положила руки на металлический стол и вздохнула, отчего большая грудь улеглась на край столешницы. Её небольшие глаза, неприкрытые очками, так как те висели строго на носу, метались от меня к парню, который совсем не чувствовал себя в полной заднице. Сидел спокойно, сложив нога на ногу, смотрел в окно, покручивал в пальцах ручку, которую стянул со стола женщины. Я же сжала руки в кулаки, впилась ногтями в ладони и поджала губы, выжидая неприятный разговор о том, как нужно себя вести в школе и чем не следует заниматься в архиве.
- Я столько лет работаю в школе и ещё ни разу никто не зажимался в архиве! Стыдоба какая! – вспылила женщина, краснея. Я отвела глаза в сторону обратную Максу, мне было стрёмно. Вдруг со стороны парня послышался смешок и скосив взгляд на него я увидела, что его пальцы замерли, сжимая ручку, а после лицо обратилось к завучу.
- Вы слишком много времени проводите в кабинете, - он говорил твёрдо и уверенно. – Сомневаюсь, что в ваших интересах бегать по закоулкам школы и выискивать целующиеся парочки.
- Просто в голове не укладывается! – она хлопнула ладошами по столу и надулась. – Я бы менее удивилась, если бы поймала Кая или Эрика Смита, но... Застукать прилежного отличника с новенькой девушкой, которая вполне сможет вытянуть на медаль в маленькой коморке посреди урока – это шок!
- Так на что вы конкретно злитесь-то? На то, что мы там целовались или на то, что пропустили пол урока алгебры? – бледные губы Макса скривились в усмешке и он снова завертел ручкой, искоса взглянув на меня блестящими белыми глазами в которых читался смех. Его эта ситуация веселила, скорее всего, лишь потому, что до встречи со мной проблем с дисциплиной в этой школе у него не было. Попробовал новые ощущения.
- Отчасти на то, что вы позволяете себе целоваться в школе – это всё-таки учреждение образования, а не ночной клуб! И отчасти за то, что прогуливаете уроки – вы выпускники, каждый час занятий важен для вас. Да, господин Карс, вы выдающейся кадр, но не стоит забывать об учёбе! А ещё злюсь за то, что вы упали в моих глазах. Я не думала, что приличные воспитанные люди могут заниматься подобными вещами в архиве школы.
- М-да, архив место так себе – пыльно и тесно, вот библиотека или химическая лаборатория... – пробормотал Карс, внимательно рассматривая ручку в его длинных пальцах. – Ой! Я это в слух сказал?
- Молодой человек! – завуч вспылила, а я закрыла рот рукой и смеялась. Женщина покрылась красными пятнами от злости и стыда и стеклянными глазами уставилась на брюнета, который очевидно подтрунивал над ней, просто по тому, что доводы её были так себе. Учится он тут не потому, что ему позарез нужен аттестат, с его знаниями, он мог закончить школу в девятом классе с потрясающим аттестатом и золотой медалью. А уже через год окончить Оксфорд, Гарвард или Стэнфорд, а может и все три сразу. – Что бы больше такого не повторялось! Будете иметь дело с директором!
- Вам оставить номер моего психиатра? Он прописывает отличные антидепрессанты, вам бы не помешали, - парень покачал головой и встал со стула, который отодвинулся со скрипом. Я поступила его примеру и опустив глаза, сжала ремень сумки. Завуч упала на свой стул и закрыв лицо рукой, жестом выпроводила нас из кабинета.
Дверь за спинами закрылась и я уставилась на Карса, который тихо хихикал в кулак и поправлял портфель на плече.
- Психиатр? Ты серьёзно? – я удивленно вдёрнула бровями и развела руками. Макс убрал руку от лица и его губы растянулись в широкой улыбке.
- Конечно нет, - парень двинулся вперёд, к лестнице, ведущей на второй этаж. – Она забавная, кстати. Так пригрозила мне аттестатом, директором... Смешно даже.
- Хотя бы сделал вид, что относишься к этому серьёзно.
- Когда мне стукнуло больше сотни, я закончил Кембридж, что б ты понимала – это был тысяча пятьсот семьдесят пятый год, ещё через лет сто-сто пятьдесят – пару престижных университетов Великобритании, США, Германии, Польши. В то время быть всезнающим было прикольно, так что я немного увлёкся. Из моих дипломов можно смастерить не плохой диван. А мне тут каким-то аттестатом Серебряной академии тыкают. Я свободно говорю на двадцати языках, могу решить в голове сложнейшее уравнение с хреновым числом переменных – так что я просто не могу относится к какому-то аттестату серьёзно. Даже делать вид не могу. Я не настолько хороший актёр, к сожалению.
- Театральных вузов закончить не довелось? – я улыбнулась, хотя была немного поражена количеству учебных мест этого парня. Понимаю, почти шестьсот лет жизни – это не фунт изюма. Сидеть на одном месте будет скучно.
- Довелось, пару раз выступал с Шекспиром и работал с ним позже. Но как-то не задалось, хотя Ромео из меня был не плохой. Особенно мёртвый.
Я подавилась слюной и дёрнула головой – переваривая. Всем привет, меня зовут Рита, а этот парень рядом со мной закончил самый престижные вузы мира, выступал с Шекспиром и?... Может он ещё дразнил Наполеона из-за роста? Дёргал Гитлера за усы и курил трубку со Сталиным?
- Мне кажется, тебя можно слушать вечно, - через полминуты молчаливой паузы, заговорила я.
- Вечно – это слишком долго, - бросил он, заворачивая в коридор, ведущий к кабинету румынской литературы, которая должна была быть вторым уроком, через пятнадцать минут.
- Что там насчёт библиотеки? – усмехнулась я, встав напротив парня, который пристроился у окна и откинул голову назад. Он медленно взглянул на меня из-под опущенных ресниц, улыбнулся, на его шее дёрнулись мышцы. Он сглотнул. Интересно – это просто привычка – делать вид, будто он жив или он делает это специально?
- Тебе как больше понравится – меж стеллажей у стеночки или в читальном зале? – он засмеялся и я вместе с ним, хотя идея со стеллажами мне понравилась, но, пожалуй, не буду об этом думать, а то ещё исключат из школы за подобные выходки.