Инстинкт.

Эриса.

—Отпусти! Отпусти меня!—Я кричу разрывая свой голос.—Нет, прошу не надо, не закрывай меня!—Демид практически запихивает меня в комнату, где нет окон... нет ни одного окна...
—Успокойся, это не на долго!—он бросает меня на кровать, но страх и ужас заставляют меня практически сразу вскочить.
—Нет-нет,—умоляю я, чувствуя, как паника охватывает меня с головой, я вспоминаю ту комнату, те стены.
—Это не на долго, пока я не разберусь со всем, что ты сделала.—Демид еще раз толкает меня, а потом закрывает дверь.
Не может быть. Нет!
Я срываюсь с места и начинаю колотить по двери до тех пор, пока не перестаю чувствовать костяшки на руке. Я сползаю на пол и меня пробирает дрожь. Я смотрю на комнату, похожую на ту... вдруг меня опять закроют... вдруг...
Я подвигаю колени и упираюсь в них головой. Я не могу поверить в то, поверить, что я снова в чертовой клетке.
Проходят два часа, три, четыре, а потом и вся ночь... я повредила руки, но они быстро зажили, хотя, меня не пичкали этим коктейлем из синтетической крови. Мне показалось, что что-то во мне изменилось, я стала ощущать себя иначе, ощущать силу и похоже, сходить с ума.
Я слышу шаги за дверью и вскакиваю, не так грациозно, так как я все еще в этом чертовом платье.
—Не набрасывайся на меня, пожалуйста.—Говорит из-за двери Демид.
—Я готова убить тебя!—кричу я и бью заходящего Демида по лицу с такой силой, что кровь из его носа, тут же льется на пол.
—Ауч.—Голицын вправляет свой нос, а я пытаюсь сбежать от него, но он хватает меня за талию. Я с силой пытаюсь ударить его в пах, но парень блокирует мою ногу.—Послушай, я не собираюсь тебя закрывать.
—Мне уже это говорили, а потом я три месяца просидела в закрытой комнате!—кричу я и слышу, как мой голос срывается, как в нем проскальзывает отчаяние, истерика, страх. Демид тоже замечает это и ослабляет хватку.
—Эриса,—спокойнее произносит он,—мне нужно было убедить Владимира, Драгана и Джеймса, что ты на нашей стороне. Мне пришлось закрыть тебя, пришлось, понимаешь? —его серые глаза, наполненные нежностью, заставляют меня отступить.
—Как ты убедил их?—уже спокойнее спрашиваю я.—Я навредила одному из вышки.
Демид зарывается рукой в свои волосы.
—Они думают, что между тобой и Каем настоящие чувства.—Его челюсть напрягаются.—И они не видят смысла оставлять тебя в живых.
Я складываю руки на груди.
—Насколько плохи мои дела?
—Я убедил их, что если, я раскрою тебе правду...—он затихает, а внутри меня разгорается пожар.
—Какую правду?—что-то трепещет во мне...
—Всю правду, Эриса.—Демид выходит за дверь и протягивает мне руку.—Но в это будет сложно поверить.
Я обхватываю его ладонь и не отвечаю, просто жду, что он продолжит.
—Я убежден, что после того, как ты узнаешь все, что бы тебя не связывало с Каем...
—Меня ничего с ним не связывает.—Спешно перебиваю я.
—Эриса, ты бросилась спасать его.
Мир будто сужается и меня засасывает в какую-то черную дыру. Я вспоминаю голос, вспоминаю, что инстинкт говорил мне действовать.
—Я не знаю зачем...—призналась я.—У нас не было времени на общение, но я почему-то...—я смотрю на Демида.—Будто инстинктивно иду к нему, будто мотылек на пламя.
Голицын хмурится и я вижу, что его глаза темнеют.
—Признаться, я завидую ему.—Он произносит это так тихо, что мне приходится поднапрячься, что бы уловить смысл его слов.—Но Кай всегда умел играть и было время, когда я тоже не боялся сгореть в его пламени.
Я не стала спрашивать. Мне показалось, что Голицын не хотел, что бы я спрашивала.
Я молча шла за ним по длинному коридору и Демид завел меня в просторное помещение, но света в нем не было, лишь непроглядная тьма.
—Эриса, все что ты сейчас узнаешь, изменит твой мир.—Демид включает свет и лампочки по очереди разгораются с громким звуком щелчка и после, начинают гудеть.—Но я могу пообещать тебе, что после увиденного, ты освободишься от Кая. Поймешь, что я не просто так ненавижу его.
Я обернулась и стала разглядывать длинную комнату, в которой в четыре ряда были расставлены какие-то стеклянные сосуды на железных стойках, напоминающие гробы. Многие из этих камер, были разбиты. Поначалу, мне показалось, что в комнате сплошной бардак. По полу валялось осколки битого стекла, железные пруты и просто всякий мусор, а стены были побиты, штукатурка местами обвалилась, а еще, они были испачканы... я присмотрелась... испачканы запекшейся кровью... Меня охватил ужас и я непонимающе посмотрела на Демида.
—Прочти надпись.—Голицын кивнул в сторону одного сосуда... Меня охватила дрожь...
«Геном. Криокамера версия 2.03.44. Объект под номером 14.32.5».
14.32.5? Дыхание сбилось, но я старалась не подавать виду. 14.32.5.—цифры, которые я записывала изо дня в день в блокноте, пока находилась взаперти. Цифры, которые Кай ввел перед тем, как завести меня в комнату. Цифры, которые он хотел, что бы я увидела.
—Это криокамеры, Эриса.—Демид протянул мне документ.
—Что значит «объект 14.32.5.»?—я взяла синюю папку.
—Все в папке и...—Демид дал мне флешку,—я оставлю тебя с этим, когда будешь готова поговорить со мной или хоть с кем-то, приходи в комнаты в блоке Б, а пока...—Демид открыл железный ящик и указал на сухпайки там,—тут есть диван, компьютер и еда, а еще,—Голицын указал на дверь около стола с компьютером,—сантехнический узел. Я выключил все камеры в этом блоке, вплоть до лифта,—он указал на грузовой лифт, что находился в этом же помещении,—что бы ты могла без лишних глаз подняться на уровнь «Б», но предупреждаю, он поедет только на уровень «Б», остальные пути я заблокировал.
Я вскинула бровь.
—То есть, я в любом случае приду к тебе?
—Нет, ты в любом случае придешь на уровень «Б»,—Демид вызвал лифт,—а там уже решишь куда именно тебе направится.—Я услышала сигнал прибытия лифта.—А тут зона без камер, специально, для таких любителей свободы.—Голицын шагнул внутрь кабины.
—Очень щедрый жест, учитывая, что я все еще под тотальным контролем.
—Иллюзия свободы, Эриса.—Смеется Голицын, когда двери закрываются.—Помни, ты обещала мне танец!—кричит он напоследок.
—Это было до того, как ты запер меня!—двери лифта закрываются перед моим носом, но я успеваю показать средний палец и знаю, что он точно его заметил.
Я распускаю тугой хвост и беру еду, пока компьютер включается. Я отодвигаю от компьютера чертежи бункера, где указаны эвакуационные выходы и удивляюсь, что они так просто лежат тут. Задрав платье и сняв обувь, я устраиваюсь на стуле поудобнее. Поджилки внутри меня трепещут. Криокамеры для погружения в сон...
Экран светит белым светом и я вставляю флешку с разными папками, которые просто пронумерованы. Я нажимаю на первый файл. Клик мышки отдается эхом и теперь на рабочем столе загружается видео ролик.
Перед моими глазами всплывает репортаж. Девушка сидит в студии, а внизу экрана бежит строка красного цвета, которая объявляет о чрезвычайной ситуации. Я не понимаю язык, на котором она говорит, поэтому щелкаю дальше и дальше. Новостные сводки сменяются одна за другой, разные мужчины и женщины, разные студии, но все та же красная строка. Наконец, я натыкаюсь на видео с понятным мне языком. Встревоженный мужчина представляется, но какие-то помехи прерывают его речь,а потом выползают субтитры.
Я читаю строчки внизу экрана.
«По всему миру, было зафиксировано странное поведение людей»
На экране появляются видеоролики из интернета, где мутанты, которые мне хорошо знакомы, нападали, убивали и пожирали людей. Нулевые.
Я проматываю дальше.
Следующий новостной видеоролик спустя месяц, после первого.
Его заголовки гласили:«Что это? Новое биологическое оружие? Зомби-вирус? Правительственный эксперимент?»
Я вжалась в кресло, поглощенная всем, что видела перед собой. Не веря, отрицая, не понимая.
Последующие видео ролики, лишь показывали, как раз за разом растет количество жертв. Но я не понимала, откуда столько нулевых? Сотни тысяч? Миллионы? Сколько? Но меня успокаивал факт того, восемь миллиардов, все же, больше, чем миллионы нулевых, что все это,возможно,и не так критично. И я практически успокоила себя, пока не наткнулась на папку под названием: «Гибель Человечества».
Я открыла файл.
Первое видео с названием: «Зачистка».
Репортер заговорил:
«Несколько ведущих стран начали ядерные бомбардировки в отдаленные части Северной и Южной Америки, Евразии и Австралии, куда заранее стянули  большее количество гибридов. Правительство готово к удару».
В углу экрана замигала надпись «Прямой Эфир».
Начался отсчет.
10.
9.
8.
7.
6.
5.
4.
3.
2.
Я задержала дыхание.
1.
Связь на секунду прервалась, а после, ядерные грибы поднялись.
Похоже, это их последняя надежда. Последнее, что они могли сделать.
Когда пыль осела, видео с дронов стало четче. Я прилипла к экрану и меня охватил ужас, когда я увидела, что большая часть нулевых выжила. Они были слабы, но в норме. В видео послышались звуки стрельбы с тех же самых дронов, которые снимали это все. Но это было бесполезно. Нулевые лишь озверели и направили свой гнев на железяки. Видео прервалось.
Я обхватила себя руками. Что там творится? Что творится на поверхности? Поэтому мы сидим в бункере? Сколько людей выжило?
Я кликнула дальше.
«Геном I».
—Запись началась?—спросила женщина, поправляющая камеру.
—Да. Поставь вот так.—Ответил мужчина и когда камеру перестало трясти, я узнала их.
Девора, Драган, Владимир.
Позади них стояли Борис, Демид, Кай и... сердце сжалось. Кириган.
Женщина откашлялась.
—Мы допустили фатальную ошибку.—Начала она.—Эксперемент направленный на создание сверхчеловека, на усиление вооруженых сил страны провалился.
Кай позади посмеялся и я прям ощущала, как он хотел прокомментировать все, что произнесла женщина, но сдержался.
—Не надо было продавать их!—Борис бросился вперед.—Я говорил вам, их нужно истребить!
—Нам нужны были финансы на продолжение эксперимента «Creatura», иначе...—начала Девора.
—Иначе что?—Владимир, не похожий на того, кого я видела в зале, спросил. Он был поникшим, уставшим, расстроенным. А еще, казалось, что все позабыли о камере.
—Ты знаешь, что два из трех выведенных плода способны вывести человечество на новый уровень.—Девора посмотрела на своих братьев.
—Да, два плода из сотни!—Драган сел на стул не в силах стоять. Я видела, насколько они подавлены, как сильно сломлены.—А если говорить начистоту, лишь одна из трех плодов не имеет дефектов, со второй можно работать, а третий...—Драган покачал головой из стороны в сторону.—Нам пришлось устранить его.
—Убить.—Вклинился в разговор Кай.—Называйте вещи своими именами. Вы убили ребенка.
—Не будь говнюком, Никлас.—Голос Киригана заставил тело дрожать.
—Это уже был не человек.—Сказал Демид, а Кай закатил глаза, недовольно фыркнул и подошел к камере.—Запомните этих людей,—игриво произнес он.—Мы просрали человечество.—А после, он выключил камеру.
Ублюдки.Плод? Они ставили эксперименты не только на людях... нет. Эксперименты на не рожденных детях. И Кай с Демидом тоже знали. Они участвовали в этом.
Я кликнула дальше и появились сводки о том, что радиация охватила половину мира, а на второй части света, орудовали нулевые.
На экране стали появляться списки утерянных стран.
Соединенные  штаты, Россия, Китай, Япония, Англия...
Список стран продолжал значительно расти и меня охватил ужас, когда на экране появились репортажи с камер наблюдения, когда стали показывать карты заражения. Когда весь мир затянуло радиацией и нулевыми.
Последний файл: «Спасение человечества».
На экране появилась Девора и Кириган.
—Число нулевых растет, человечество еще не знает о надвигающейся катастрофе.—Девора начала речь и я поняла, что это видео снято до всех событий, просмотренных мной.—Что бы спасти часть человечества, а в будущем, с их помощью, истребить надвигающуюся на нас катастрофу. Было решено предпринимать меры по срочной эвакуации людей в бункеры.
—Нулевые, которых мы годами продавали, как оружие, в разные части света, захватывают военные базы,—теперь говорил Кириган.—Было решено усовершенствовать программу по отбору, которая была направлена на преобразования людей в супероружие и направить ее на спасение человечества и на восстановление его в будущем.
Камера двинулась и теперь они показывали эту комнату, но новую и чистую.
—Отбор был произведен через проходную программу «Коридоры»,—Девора показала на записи камер, где... черт, это я, там была я, а потом, показали другие варианты прохождения «Коридоров», как я поняла, связанных со всеми другими Академиями и не только, о которых мне рассказала Айша.
—Всех участников, было решено погрузить в сон с помощью криокамер.—Теперь камера показывала на эти стеклянные гробы, наполненные людьми и где-то среди них, лежала я...—Через сотню лет, когда планета станет пригодна для жизни и все манипуляции, направленные на их перевоплощения будут завершены, мы выведем их из сна.—Я схватилась за живот. Невозможно. Это невозможно.
—Стоит заметить,—сказал Кириган,—все люди здесь физически и умственно превосходят большую часть населения Земли, а так же, в рамках нашей программы, с ними будет проведена психологическая, физическая и интеллектуальная подготовка, направленная на улучшение их новых способностей и навыков послушания.
—Эксперимент по спасению человечества запущен. Поздравляю ,господа.—Девора завершила свою речь.
В моей голове был лишь белый шум.
—Вот же блядь.—Я вскочила со стула и пнула его с такой силой, что он развалился на кусочки.—Вот же дрянь! Дрянь!
В голове возник знакомый мне мир, в который я так хотела вернуться. Но его не было. Ничего больше нет. Сто лет? Я не могла провести в гребаном гробу сто лет.
Я схватилась за голову, чувствуя, как она разрывается от боли.
«Убьем. Убьем. Убьем.»
—Заткнись!—крикнула я голосу в голове.—Заткнись! Заткнись! Заткнись!
Кричала я и какая-то ярость всплывала по моим венам.
Мира нет.
Дома нет.
Ничего знакомого мне не осталось.
Я рухнула на пол и прижала ноги к груди, белое платье испачканное в пыли рассыпалось по полу. А тихие слезы полились по лицу. Я сидела в тишине, но услышала щелчок. Запустилось следующее видео с камер наблюдения.
Я уставилась на экран.
Эта комната, наполненная стеклом и кровью, посреди всего стоит Кай, а у его ног, в бессознательном состоянии лежу окровавленная я....
—Руки верх!—охрана окружила Кая.
—Это ваших рук дело?—спрашивает еще один охранник.
—Да.—Без сожаления говорит Кай.
—Проверьте, есть кто живой!—приказывает другой мужчина.
—Только она.—Кай тыкает в меня ногой.—Не успел убить.—Говорит он и заливается смехом.— Не успел ее убить.
—Взять его!
—Сто тридцать три человека.—Сообщает охранник по рации.—Он убил всех.
Связь обрывается, выплывает следующий видеоролик.
Внизу написано «бункер Черной Розы»
В видео я вижу себя, в сером костюме. Это в тот день, когда мы не смогли сбежать. Я поднимаюсь с пола и подхожу к экрану.
Кай стоит перед Кириганом, который осматривает меня на полу. Это тогда, когда Кай отключил меня, когда,в очередной раз,обманул. Я жду продолжения, жду, когда покажут, что они сделали со мной дальше, но запись обрывается и на ее смену приходит другая, с улицы, где я вижу Хантера и Тори, которые пробегают к джипу. И надежда теплится в моей груди, словно бабочка, только что выбравшаяся из  под банки, в которую ее посадили для красоты. Я вижу, как мои друзья пробираются к джипу, но останавливаются, почти добравшись до него.
—Нет. Прошу вас, не надо.—Шепчу я и мои ладони становятся липкими, а на языке появляется вкус горячи.
Хантер отмирает первый и пристально смотрит на мою подругу, которая с силой сжимает ключи от джипа.
—Садитесь в этот чертов джип.—Говорю я, будто это может на что-то повлиять.
Я сделала глубокий, судорожный вздох. Тори положила ключи в карман и побежала, но не в сторону спасительного джипа, нет. Она побежала назад, как и Хантер, который уже держал крышку люка. Они оба вернулись, они вернулись за мной...
Глаза защипало, пока осознание приходило ко мне. Меня разрывало на части. Чувство вины за то, что я так и не оплакала их и радость, что хоть на короткий срок, но я удостоилась их дружбы, что мне повезло, хоть на некоторое время иметь таких людей в моей жизни. Грусть накрыла меня с новой силой и я позволила себе расплакаться.  Позволила остановиться и оплакать своих друзей. Я не могла смотреть на запись дальше, не могла, но должна была.
Смахнув слезы, что застилали мне глаза, я нажала на плей и запись пошла дальше.
Тори и Хантер пришли ровно в тот момент, когда Кириган выходил из комнаты, а Кай направил свое оружие на меня. Но грохот, с которым мои друзья вломились отвлек его и Кириган вошел внутрь, Никлас кивком указал на меня и бывший телохранитель отца поднял меня на руки и унес за дверь, а дальше, два выстрела, дальше, мои друзья лежат на полу. Дальше. Ничего.
Искра надежды потухла, вместе с экраном компьютера. Комната погрузилась в полутьму, а сердцебиение участилось. Я понимала, что меня охватывает паническая атака, что было логично, учитывая количество информации, которую я получила.
Я потянулась за водой, ноги не держали, а руки дрожали так сильно, что содержимое бутылки капало на пол.Дважды, он пытался убить меня минимум дважды. Я сделала первый глоток.
Столько лет... я схватилась за сердце, которое уже болело. Прошло столько лет и земли... человечества нет. Мир за стенами бункера кишит монстрами, которым нипочем радиация, пули и...
Я заплакала от первобытного страха и дикого одиночества, которое почувствовала с новой силой.
Я часть эксперимента. Я проект.
Ничтожность и бессилие нахлынули поверх всех остальных чувств.
Они уничтожили мир. Уничтожили мой дом. Моих друзей. И меня.
На смену отчаянию пришла ярость.
Мой мозг стал прокручивать всевозможные варианты, мне нужно было сделать хоть что-то, поговорить, узнать.
Я посмотрела в сторону лифта, а потом на чертежи эвакуации, что лежали рядом с компьютером. Кай говорил про сектор ранга «С», что он находится ниже.
Я стала читать чертежи и на продольном разрезе, я увидела, что последний сектор с рангом «D» расположен на уровне «Е», где скорее всего и держат Кая.
«Мой сектор «D» и последний уровень, слишком далеки, что бы его старые ноги смогли добраться до меня.»
Я вспомнила его слова за столом. Он специально сказал мне, где находится.
Демид заблокировал любые возможности выхода в другие сектора и уровни, кроме «Б», но ведь...
Я посмотрела на карту, я нахожусь на уровне «Г» в секторе ранга «D». Он прямо подо мной.
—А мне прям надо с ним поговорить?!—спрашивала я себя, и чувствовала, как ярость разъедает меня изнутри.—Можно поговорить с Демидом и поставит крест на Кае!—Уговаривала я себя, переходя на крик, но черт, я уже просматривала пути, рассчитывала, как, когда и каким способом мне добраться до него.
«Тебе не интересно почему он убил их? Убил твоих друзей?» заговорил голос и впервые, я его не испугалась, похоже, этот голос, был самым нормальным из всего, что вообще тут происходит.
—Интересно.—Я разорвала юбку таким образом, что бы та стала короче, и не мешала мне.—Поэтому мне нужно найти способ пробраться к нему.—Я направилась к лестничной клетке.
«Хочешь пройти оттуда?—посмеялась девушка в моей голове, а я не сильно осознавала происходящее.—Совсем дура?»
Я остановилась.
—Точно. Камеры.
Я ударила кулаком по стене. Штукатурка посыпалась к моим ботинкам, а пелена злости становилась все гуще и гуще.
«Иди через лифт.—Подсказывала она».
—Он не едет вниз, только на уровень «Б»!—я бросила взгляд в сторону.
«Тебе не нужен лифт, хватит шахты».
Я в секунду оказалась около лифтовой двери и уже хотела проломить ее.
«Аккуратно.—Крикнула девушка звериным тоном.—Тебе проблем мало?»
Я зажмурилась.
Она... я...этот голос... был прав, надо быть осторожнее, если натворю еще дел, никакие просьбы Демида не спасут меня.
Моя сила позволила мне без особого труда открыть двери, я взглянула в шахту, типичную, лифтовую шахту, темную, каменную с большим количеством механизмов. Справа располагалась старая, металическая лестница, вбитая в бетонную стену. Я с легкостью перескочила на нее и, в полной темноте, спустилась до нужного мне уровня. Живот посасывало от предвкушения встречи с ним, я не могла контролировать то, как мое тело реагировало на Кая. Как на него реагировала вся я. Ненависть, страсть, желание, непонимание, недоверие и при этом, полное понимание того, что он не может сделать мне больно. Но факты, все, что я видела своими глазами, все это—дело из него моего врага и я не могла доверять своему чутью, когда видела... видела, что он сделал.
Я дотронулась до лифтовых дверей, что бы открыть их, но мои руки обожгло и я чуть не упала в пространство, где установлены механизмы обслуживания лифта.
—Серебро.—Прорычала я, сжимая ступеньку локтевым суставом. Раз Демид заблокировал лифт, значит, вряд ли кто-то будет с ним рядом, а это означает, что я могу немного пошуметь.
Я ногой выбиваю прут, служивший одной из ступеней и выпрямляю его, потом, поддеваю дверь и прикладывая больше усилий, открываю ее, но не до конца, лишь щель, через которую могу проскочить.
Ночное видение срабатывает автоматически, а потом, я слышу звуки звенящий цепей.
—Ну что, ублюдок, нравится у нас?—слышу я голос мужчины, что не знаком мне.
Я прохожу дальше и перед моими глазами возникает картина, вызывающая противоречивые чувства. Кай подвешенный за обе руки на цепях, в порванной одежде. Его красивые черты лица покрыты многочисленными ссадинами, черная рубашка разорвана, а торса практически не видно из-за количества синяков и крови.
Его ударяют по животу и он спиной бьется о стену. Когда я слышу стон боли, меня пробирает дрожь и контроль пропадает. Слишком резко я бросаюсь вперед, желая, что бы он знал, что я тут, знал, что не один...
—Привет, Никлас,—говорю я и осекаюсь, коря себя за эмоции, которые не в силах удержать.
—Мэм, вам нельзя здесь находиться.—Охранник пытается разглядеть меня в темноте.—Как вы сюда попали?
Я смотрю в глаза, цвета золотого часа осенним днем.
—Что ты с ней болтаешь?—второй мужчина поднимает пистолет и тут время снова замедляется. Мне хватает секунды, что бы увернуться от пуль, и двух секунд, что бы вырвать его руки и оторвать голову.
—Вот черт!—второго мужчину я убиваю так быстро, что не сразу понимаю, что он больше не опасен.
Никлас улыбается, а я медленно выхожу на свет от тусклой белой лампочки, подвешенной так, что бы я с точностью могла разглядеть рельеф его мышц и что бы ужас охватил меня новой волной, когда я увидела лужу крови под ним.
—Привет, vinous.—Его слабый голос заставляет ярость утихнуть.—У меня будут проблемы из-за их смерти, ты знаешь?
Мне нужна вся выдержка, что бы не броситься к нему и не сорвать эти цепи с его рук.
Я наклоняю голову, рассматривая его, перенаправляя свою жалость в злость, вспоминая кадры того, как он убил моих друзей, как он собирался убить меня.
—Я видела. Видела, что произошло с теми людьми в лаборатории.—Есть ощущение, что я напоминаю об этом себе, а не ему. Говорю это так холодно и отстраненно, что бы напомнить себе, какое он чудовище.
Его взгляд мечется, я смотрю за тем, как Кай нервно заглатывает, как тысяча и одна мысль проскальзывает в его голове.
—Что ты видела?—взяв себя в руки, спрашивает он, пытаясь сохранить невозмутимый тон,но его тело предательски дрожит от злости.
—Сто тридцать три человека.—Повторяю я слова охранника, которые взъелись мне под кожу.—Ты убил их всех.—Удивление и шок  на его лице заставляет меня продолжать.—Ты убил бы и меня?—Выдаю я так быстро, что не сразу осознаю, как сильно меня беспокоил этот вопрос.
Никлас замирает и я смотрю за тем, как его плохая сторона борется с хорошей, и, черт, похоже я хочу услышать, что он никогда бы не убил меня, или то, что у него была причина... но его взгляд темнеет.
—Да.—Бросает он и смотрит мне в глаза. Он еще смеет смотреть мне в глаза?
Я чувствую, как моя губа дрожит.
—Ты еще пожалеешь, что не убил меня.
Я разворачиваюсь, не в силах смотреть ему в глаза. Пусть я и не задала волнующих меня вопросов, но точно знала, кто мой враг.
—Подожди...—мольба срывается с его губ.—Ты пришла лишь ради этого?
Я колеблюсь, прежде, чем остановиться и продолжить диалог.
—Ты же не просто так убила их и пришла ко мне? —давит он и меня бросает в жар от бешенства.
—Мира нет?—тихо спрашиваю я.—Это правда?
Я не оборачиваюсь, не хочу.
—Да.—Коротко отвечает он.
—Я поняла, что дело было в нулевых, поняла, что использование ядерного оружия, лишь усугубило ситуацию.—Я слышу, как цепи позади меня шумят.—Но что происходит сейчас? С чем вы боритесь? К чему эта вражда?—я оборачиваюсь.—Что происходит на поверхности?
Кай корчится от боли и я вижу, что его запяться покраснели от кандалов. Я подхожу и срываю. Никлас падает на пол и разминает руки.
—Все же, на тебя не действуют эти волны, да?—задает он мне вопрос, который я не понимаю. Кай уточняет.—Голицын не говорил?—усмехается парень.—Гора Аввим посылает электромагнитные волны, которые блокируют силу каждого измененного объекта, поэтому, Эриса, не показывай им, что у тебя есть силы. Ясно?
Я смотрю на него с высока. Уголки моих губ нервно дергаются и я бросаюсь к Каю, хватаю его горло и наваливаюсь сверху, придавливая его своим весом к кровавому полу.
—Послушай меня, ублюдок.—Скалюсь я.—Я видела, слышишь? Я видела, как ты убил их, как убил бы меня. Ты змей, хитрый и опасный, поэтому не смей!—я срываюсь на крик.—Не смей даже думать, что я считаю тебя своим союзником и что ты можешь советовать мне, что делать.—Я бью кулаком о пол рядом с его головой и бетон проминается.—Ты не будешь сидеть здесь с высокомерным видом и манипулировать мной.
Я заглядываю ему в глаза и меня беспокоит, что я не вижу того озорного блеска, который преследовал меня в видениях, во снах и наяву.
—Теперь,—продолжаю я, ослабив хватку,—отвечай на мой во...
Кай, воспользовавшись слабостью в моих руках, притягивает меня к себе с такой силой, которая, явно, не была заблокирована волнами, о которых он мне говорил.
Его губы прижались к моим, тело охватил жар, а руки Кая сжали меня в тиски с такой силой, что я не могла пошевелиться.
Я сопротивлялась поцелую, сопротивлялась своему желанию, что уже разгоралось внутри, сопротивлялась чувствам, которые почему-то воспламеняли все во мне, но потом мои губы дрогнули и я углубила поцелуй. Его язык прошелся по моим губам, он покусывал их, Кай с такой жадностью впился в меня, будто, я была единственным, чего он желал все это время.
Я физически ощущала, как он подрагивает от возбуждение и боли, которую испытывает, когда мои руки проходятся по его израненному телу, когда мои губы покрывают его шею, когда я сжимаю его волосы с такой силой, что кажется собираюсь содрать скальп.
Я его ненавижу, я ему не доверяю, но я не могу сопротивляться ему. Все мои инстинкты кричат о том, что бы я сорвала с этого мужчины одежду, что бы я отключилась, отозвала человечность, забыла про друзей, здравый смысл, про себя. Это больная... больная привязанность.
Я впиваюсь в его шею и нащупываю бугорок, что пульсировал в его штанах. Невозможно... невозможно...
Будто опьяненная, я опрокидываю его голову и... стоп. Его раны заживают на моих глазах. Его силы.. Они точно не заблокированы.
Я фактически отпрыгиваю от него.
—Что не так?—Кай саркастично поднимает бровь.
—Ты не...?—я запинаюсь, приводя дыхание в порядок. Я осматриваю его тело и оно все еще покрыто ранами.Может мне показалось? Я схватила пистолет, что лежал рядом с телом охранника и, на мгновение, почувствовала себя грязной, порочной... Как я могла сорваться и накинуться на него, когда рядом только что убитые мной люди? Человечность ворвалась в мое сердце.—Отвечай на мои вопросы.—Скомандовала я и направила прицел в его голову.
—Продолжения не будет?—спросил он, облизывая раскрасневшиеся губы, которые, буквально, кричали о том, как я хотела этого поцелуя. Хотела всего его.
—Говори, иначе я пристрелю тебя.—Все еще пытаясь вернуть контроль, говорила я.
—Эриса, брось, обычные пули не убьют меня.—Я вскинула бровь и прицелилась ему в пах.—Я сделаю как ты скажешь.—Он поднял руки вверх и сдался.—Только не трогай лучшую часть меня.
—Говори.
—Поначалу, эксперимент проходил удачно.—Начал Кай, нехотя сдавшись.—Мы подготовили криокамеры, разработали программу, благодаря которой, обычные люди, смогут выдержать наши вмешательства, подготовили документы для ваших знакомых о том, что вы числитесь пропавшими без вести.—Я вспоминаю документы, которые нашла под кроватью Адрианы, с датами, что опережали время.—У нас было около двух лет в запасе, что бы подготовить последний набор людей, с которым пришла ты.
—Значит, я запрыгнула в последний вагон?—поинтересовалась я.
—Ты даже не представляешь, насколько права.—Кай приподнялся выше, но все еще сидел на полу.—Но события в мире развились куда стремительнее. Контроль над зараженными территориями ускользал, словно песок сквозь пальцы.—Кай запнулся.—Правительство готовилось к удару ровно, через восемь месяцев и девять дней. По их расчетам, им бы хватило этого срока, что бы собрать нулевых локально и ударить по ним.
Кадры из новостей тут же всплыли в моей голове.
—Твой курс решено было оставить.—Признался Кай так, будто чувствовал вину за это.—В бункер, должны были попасть только те, кто пройдет коридоры, иначе, была большая вероятность того, что вы бы не пережили перевоплощение.
—Клон Адрианы провел меня.—Я посмотрела на Николаса непонимающе.—Но зачем?
—Кириган.—Ответил Кай и я дернулась, не в силах сдержать свое тело.—В тот период, никто еще не понимал, что ученные проекта разделяются, что уже формируются проекты «Ева» и «Лилит», где «Вороны», «Аввим» , «Сопротивление» и другие подразделения—последователи «Евы», а «Черная Роза», «Академия» и другие — последователи программы «Лилит».
—Очень по библейски.—Когда моя рука затекает, я отставляю пистолет.
—Кириган и Девора давно работали над тем, что бы выявить особенность Адрианы, создание клонов,—Кай улыбнулся,—тех, что ты уничтожила, стало одной из главных причин деления, но Кириган решил так же, спасти и тебя.—Глаза налились кровью и запульсировали от напряжения, которое я ощутила от этой информации.
—Зачем ему это?
—Тогда он любил тебя,—мне режет слух слово «тогда», —он не предполагал, сколько проблем ты принесешь, а еще, в отличие от всех остальных, он был убежден, что ты не просто неудачный эксперимент «Creatura» или по нашему «Существо».—Я попятилась назад.
—Этот эксперимент...Я один из плодов, выведенных... моя жизнь просто... я вообще человек?
—Ты слышала про него?—Кай вскочил на ноги.—Что ты знаешь?—он взял меня за плечи и немного потряс, приводя в чувства.
—Я видела ваш спор,—я ослабла в его руках,—ты, Девора, Кириган, Борис.. все..
Кай закивал головой. Он понял, мне не нужно было продолжать.
—Эксперимент всей жизни, которой привел к краху.—Никлас отпустил меня.—Три плода, которые были рождены другими, а не созданы, как мы.
—Какой я плод?—спросила я, зная ответ.
—Три оплодотворенные женщины, с первого триместра были под препаратами. Из сотни женщин, только трое смогли выносить детей до третьего семестра, остальные погибали или теряли детей еще в самом начале.Твоя мать и мать Адрианы, были одними из тех, кто согласился.—Кай замер, будто спрашивая разрешения, можно ли ему продолжать.
—Говори.—Короткий ответ, подкрепленный отчужденным, ледяным тоном.
—Цель — создания сверх человека, суперсолдата, гребаного зимнего солдата.—Жевалки Никласа запульсировали в такт моему сердцу.— Для ученых—интерес, для правительства—способ контроля. Нас было недостаточно, Девора, Владимир, Драган хотели лучше, хотели кого-то идеальнее, сильнее, более управляемого, чем были все, кого создали до нее.
—До нее?—спрашиваю я.—До Дэвис.—Уже подтверждаю.—А кто я?
—Три плода.—Кай загибает пальцы.—Первый—идеальный, сильный, умный, податливый, могущественный, но ровно настолько, что бы можно было контролировать.—Кай сжимает кулак.—Второй—родственный первому,—я понимаю, что речь идет обо мне,—но слабее, уязвимее, неуправляемее. Кириган лично взялся за наблюдения за тобой, что было странно, ведь к другим приставили людей с меньшем количеством званий, но мне показалось, что тебя он заприметил с рождения.—Он замолчал, ждал вопроса, но я просто кивнула.—Твоя мать и Кириган были вместе, есть вероятность, что он является твоим биологическим отцом.
—Что?—я не выдерживаю потока информации и берусь за голову, которая вот-вот взорвется от всего, что я сегодня узнала.
—Это не подтвержденная информация.—Торопливо, Кай хватает меня за лицо. Его шершавые руки поглаживают мои щеки.—Это, всего-навсего, мои предположения, Эриса, но ты должна знать о них.
—Что случилось с моей мамой?—я позволяю ему обнять меня, позволяю прижать к своей груди и ничего не могу поделать с тем, что, похоже, единственное место, где я хочу быть—это его объятия. Объятия человека, убившего моих друзей, обманувшего меня, человека, рядом с которым я, вроде как, должна быть в опасности.
—Vinous...—его голос, словно нежный шелк, словно шелест листвы, что угодно, но не та борьба и жестокость, которая преследовала нас все это время.—Вторая женщина—Лана Романова, погибла сразу, после рождения плода.
—Плода?—я немного расстроенная этими словами отпрянула.—Меня, Кай. После рождения человека. Я—человек!—крикнула я, в надежде достучаться до... себя.—Человек, я человек.—Повторила я и мне понадобилось несколько секунд, что бы перевести дыхание в порядок. Я была сильнее, мои мышцы выдерживали больше нагрузки, характер был более вспыльчивый, но при этом, я подмечала с детства детали, которые казались несущественными. Даже внешне, я всегда была выше, больше, ярче. А еще, я всегда была жестокой, либо чувствовала слишком сильно, либо не чувствовала вовсе. Я схватилась за грудь и сильно ударила в области сердца.—Это сердце там? Сердце что билось, точно настоящее или всего лишь эксперимент?—крикнула я и ударила себя снова, но Никлас вцепился в мои запястья, не позволяя ударить в очередной раз.—Разве, человек может быть таким!?—я отпихнула парня и он ударился о стену, прорычав от боли, будто подбитый зверь.
—Послушай.—Кай сделал еще шаг ко мне, продолжал цепляться за меня, хотя я отталкивала его руки.—Послушай!—Требовал он,хватаясь меня.—Ты человек! Слышишь? Человек!
Мой взгляд метнулся на тела разорванных охранников.
—Это сделал бы только зверь! Монстр!—я качнулась от ужаса, но Кай подхватил меня.—Я не человек, ведь так?—тише спросила я и заплакала, вспоминая слова Демида... вспоминая, как он хочет видеть во мне свет... который, похоже, я не способна нести в себе.—Я не могу быть светом, да?—спрашиваю я, а в мыслях, лишь глаза серого цвета, смотрящие на меня с надеждой.
—Ну и насрать, Эриса!—закричал мой худший враг, с такой злостью и заботой, что я опешила.—Слышишь? Насрать! Кто бы не забивал тебе голову разговорами про свет, добро и эмпатию, он не прав. Этот новый мир пережует и выплюнет тебя, если будешь сдерживать свою силу!—Кай повернул меня спиной к себе , а лицом к грязному и побитому зеркалу, которое я не замечала раньше, в его отражении стояли мы оба, в крови, грязи , с запутанными волосами, совершенно неряшливые.—Каждая капля крови твоих врагов, каждый шрам,—он провел рукой по моей щеке, спускаясь к шеи, очерчивая старые раны,—каждая пуля выпущенная тобой, каждый убитый ублюдок, все это, лишь доказывает то, что ты достойна стоять здесь, все это, лишь доказывает, какая сильная, стойкая и нерушимая женщина стоит перед этим зеркалом.—Кай повернул меня к себе и теперь, я смотрела на него.—Не неси чепуху про свет, когда спасает тебя, лишь твоя тьма, Эриса.—Я проглотила ком, что хотел вырваться вместе с новым потоком слез и самобичевания.—Сними это, по-уродски, девственное платье, зашнуруй потуже свои ботинки и научись быть лучше тех старых дядечек, которые пытаются сломать ту часть тебя, которую бояться. Не благородство движет ими, Эриса, а страх. Страх, перед твоей силой, которую эти глупцы чувствуют, но пока не замечают, потому что им так легче.
Кай отпускает меня и я понимаю, что не дышу. Хаос в голове утихает и остается лишь чистая тьма, но где-то в ней, я ощущаю свет, но не белый и чистый, о котором говорит Демид. Нет. Этот темно-бордовый светлячок, сгусток ярости, энергии и чистой злобы и где-то там, голос... Мой голос.
«Убей девочку, Эриса. Убей девочку. А после восстань, возродись женщиной. Возродись их худшим кошмаром.»