Инстинкт.

Эриса.

—Уже не рада мне?—грубый голос голосового помощника врывается в тишину комнаты.—Попыталась снова выбраться?—я чувствую, как кровать проминается, Одри садится рядом и нежно гладит мое бедро.—Ты лишь навредишь себе четными попытками, Эриса. Потерпи, прошу тебя.—Говорит робот на часах.
—Я уже два месяца терплю.—Я не оборачиваюсь на нее. Не сегодня. Я пытаюсь выломать дверь, каждый чертов вечер, но вчера перестаралась и сломала себе ключицу, но Одри не нужно об этом знать.—Ты обещала вытащить меня, но пока лишь приходишь поболтать!—рычу я.—Если это можно назвать болтовней! От тебя никого толку!—я хотела просто сорваться на нее, но меня напугало то, что одной ночью Одри может не прийти. Меня пугала мысль о вечном одиночестве и бессилии, которое я так явно ощущала. Без нее. Я не могу без нее. Я слышу шум клавиатуры и сжимаю глаза. Сейчас она пошлет меня, пошлет и я останусь один на один с серыми стенами.
—Я принесло кое-что интересное.—Когда я понимаю смысл ее слов, мне становится в разы легче. Я виновато пожимаю плечами и наконец поворачиваюсь к ней.
Одри протягивает мне черную папку, я жду пока она наберет сообщение.
—Все что ты узнаешь сейчас, может тебя шокировать, читай с осторожностью.
Большая женщина встает и направляется к двери.
—Стой и это все?—я смотрю ей в след, обычно Одри оставалась подольше.
Я слышу стук по экрану.
—Я больше не могу приходить. Сожги все документы.—Мои глаза округляются и я вскакиваю босыми ногами на холодную плитку.
—Но Одри...—я не знаю что еще сказать.—Хорошо.—Я выпрямляюсь, приходя в себя. Она не может, не может рисковать собой.—Спасибо.—Я сжимаю руки и глаза, а потом неожиданно для себя чувствую, как меня прижали к большой груди. Очень твердой, не похожей на женскую, на мою голову легла рука и прижала к себе. Одри не могла говорить, но все ее движения отвечали на мои вопросы. Я хочу расплакаться, но слышу голос Кая.«Выживи, Эриса». Я отхожу от Одри, она непонимающе смотрит на меня. Этот чертов голос всегда в моей голове. Кай всегда в моей голове.
Я киваю женщине и она выходит.
Чувствуя, как стены давят на меня, я скорее прыгаю в постель и открываю папку, из нее выпадает маленькая белая зажигалка, которую я убираю в сторону.
Я просматриваю первые документы, на которых изображена старая лаборатория и большими буквами написано. «Сибирь. Проект Геном 1.»
Доктор Девора Димитрова. Доктор Владимир Димитров. Доктор Драган Димитров.
Мои глаза бегают от черно-белых фотографий, до фотографий записей из дневников.
«Геномы могут быть использованы для улучшения человеческой породы и создания суперсолда.»
«Первые четыреста тридцать шесть образцов были ликвидированы».
Сводка была подкреплена фотографией трупов, которые сжигали или утилизировали. Мои глаза расширились.
«Геном. Сыворотка V. Препарат, в несколько раз повышает физические, психологические и когнитивные способности. Производится обнуление подопытных. Выявлено, что состав крови меняется, только при особых условиях.»
—Особые условия?—мой хриплый голос, вероятнее всего звучит жалко. Я переворачиваю страницы и вижу помещения, очень похожие на комнаты испытаний академии.
«Влияние сыворотки  V не идентично. Первичный признак—организм реагирует на свет, тепло и любого внешнего раздражителя, даже после остановки сердца.Каждый объект изменяется по-разному, в зависимости от его изначального психологического и физического состояния.Нарушений не выявлено.
Категория А—мозговая деятельность увеличилась на 70-90%. Категория Б—мозговая деятельность увеличилась на 50-60%. Категория В—увеличение до 50%.»
Я смотрю на картинки и понимаю, что разделение по фракциям полная ерунда. Нет никаких дампиров и вампиров. Нет древних и нет старейшин и асцендентов. Есть лишь действие сыворотки, способной менять тебя на биологическом уровне. Есть лишь мозг, способности которого превысили все разумные нормы. И похоже, по какой-то причине, меня успокоил факт отсутствия сверхъестественного.
Следующие записи, на которые я обращаю внимания, наполнены пометками красного цвета и восклицательными знаками.
«Некоторые объекты проявляют чрезмерную жестокость, действуют лишь на инстинктах. Название— нулевой объект.Их биологическое и психологическое состояние не стабильно. Деятельность мозговой системы— нестабильно. Деятельность биологической активности—нестабильно. Психическое состояние—нестабильно. Нервная система—нестабильно. Человечность,эмпатия, страх—отсутствует. Критическое мышление—отсутствует. Разум поврежден. Речь—отсутствует. Есть лишь инстинкт. Желание убивать. Жестокость. Животные потребности. Объект неуправляем. Устранить.»
Инстинкт. Инстинкт. Инстинкт.
Это слово словно заело в моей голове.
Я смотрю на фотографии объектов. Передо мной серия снимков людей, убивающих других людей. Жестокость. Коридоры залитые кровью. Лица без эмоций. Инстинкт. Нулевой объект.
Я хвастаюсь за живот, моя голова начинает кружиться.
Нулевой объект. Инстинкт. Желание убивать. Меня немного напрягает тот факт, что моя чрезмерная жестокость и желание увидеть больше крови на своих руках, которые проявились после обращения, являются частью симптомов нулевого объекта. Дикого и не управляемого. Но я пока могу мыслить и вроде бы, человеческое мне не чуждо. Я хватаюсь за сердце, которое бьется. Человечность еще со мной.
Я пролистываю лист за листом, до тех пор, пока меня окончательно не окутывает волна ужаса. Я смотрю за картинками, читаю текста, вникаю в жестокость людей, для кого мы лишь эксперимент. К двухтысячным годам, почти все ведущие страны мира использовали проект «Геном». Вампиры Оборотни, ведьмы, феи... мутанты из России, Европы, Штатов, Азии. Мое дыхание перехватывает и я задаюсь вопросом.
—Тогда где мы вообще находимся, если в корпусе академии, все из разных уголков мира? Когда вокруг Академии бродят все виды мутантов или суперсолдат. —Я собрала волосы в тугой хвост и направилась в ванную.—И что такого в Адриане?—я зажгла белую зажигалку и подожгла листы.
Дальше я взяла черно-белые фотографии. Решила просмотреть их напоследок и не прогадала, приглядевшись, на фоне ученного со взглядом больного человека, стоял ряд людей. Поочередно парни и девушки, ногие, стояли спиной и лицом, человек тридцать, а может и больше. Мне пришлось прищуриться, прежде чем я заметила татуировки в виде римской цифры четырнадцать.
Не может быть.
Я присмотрелись и увидела черноволосого красавца, которого не узнала без большого количества татуировок. Голицын. А рядом с ним, повернутый спиной,стоял худощавый, но высокий блондин, которого я не узнала без мышц. Кай Никлас.
Я перевернула фотографию и увидела надпись: «Объекты группы XIV. Поколение Эпсилон. Фаза два».
Я вспоминала про вторую стопку бумаг, где видела, видела что-то про группу четырнадцать, про...
—Поколение Эпсилон.—Я прочла оглавление.
«Эпсилон—пятое поколение, которое проект «Геном», использовал в качестве подопытного объекта для введения сыворотки V.»
Я пробежала глазами часть не несущую мне никакой нужной информации, пока не дошла до статьи помеченной красным.
—Группу разделили на три подразделения, по четырнадцать единиц.—В моем горле встал ком, когда я поняла, что они не использовали слово «человек», они были «единицей», «объектом», просто предметом. Они не считали их людьми, никем. Они не считают людьми нас. Меня. Я продолжила читать:—Первое экспериментальное подразделение. Объекты подвергались психологическую воздействию.—Я взглянула на пометку, которая гласила.—Выживших 6/14. Обратившихся 4/14. Нулевых объектов 6/14.В ясном сознании 1/14. Истреблено 13/14.—Злость разлилась по венам, я поспешно продолжила читать.—Второе подразделение. Объекты подвергались физическому воздействию. Выживших 10/14. Обратившихся 10/14. В ясном сознании 5/14. Истреблено 13/14. Нулевых объектов 2/14. Общие показатели лучше, чем у первой группы.—Огонь в душевой стал потухать и я забросила еще пару прочитанных мной листов и сняла сетку с вытяжки, что бы дым уходил лучше, закончив с отвлекающими меня делами, я продолжила.—Третье подразделение. Объекты подвергались психологическому и физическому воздействию. Выживших 14/14. Обратившихся 14/14. В ясном сознании 10/14. Истреблено 4/14. Нулевых объектов 4/14. Общие показатели 83,4% успеха. Длительность эксперимента три года и семь месяцев.—Я посмотрела на фотографию десятерых мужчин и женщин. Среди них стоял Демид, истощенный, но более мощный, чем на предыдущем фото. Дальше, я пробежала глазами по остальной части группы и следующий знакомый мне человек—был Кай. Его тело стало выглядеть мускулистым и пугающе привлекательным, но его глаза, они стали будто темнее, ужаснее, страшнее. Пугающий взгляд таранил через фото, что аж мурашки пробежали по спине.
Они стали первым удачным экспериментом и им стоило это человечности. Но меня тут же заинтересовал еще один вопрос. Выжившие из первого и второго подразделения? Кто они?
Я снова просмотрела фото людей и из знакомых мне было лишь черно-белое изображение с Деворой и тремя мужчинами в белых халатах. Старое фото было подписано:
«Ведущие эксперимента Эпсилон.Девора, Владимир, Драган и Борис Димитровы».
—Борис?—прошипела я.
Я всмотрелась в блондина, который был явно моложе... кто они ему были? Братья и сестра? Дяди? Кто?
Я поднесла фотографию к свету и увидела, что она толще обычного. Подцепив отошедший край, я разделила теперь уже два снимка, прилипших друг к другу.
На втором снимке я вижу Бориса, который обнимает уже более веселого и свежего Кая и Демида. Я читаю надпись.
—Одна цель, обагренная разной кровью. Трое наследников проекта «Оптимум».
Я моментально вспоминаю наиглупейшую историю Демида, про клан Димитровых, которому, якобы, около тысячи лет. По моим подсчетам, они должны были жить в 11 веке нашей эры, но судя по снимкам, пусть и старым, проект был начат в Викторианскую эпоху, это середина и конец девятнадцатого века. Значит, правду говорил Кай, который жил в это время, пусть и преподнес это не за научный эксперимент, а за нечто сверхъестественное, а еще, Демид упоминал про войну под названием «Танец Крови», которая длиться... сколько он там сказал? Двести? Триста лет? Истребление других рас? Какой бред, как я могла в эти поверить? А ведь Кай намекал, тогда в библиотеке, но это не делало его лучше, он просто притащил меня в эту клетку, запер, лишил свободы, а это в разы хуже, чем вранье Демида.
Я оставляю одну фотографию с Демидом, Каем и Борисом, а все остальное сжигаю.

***

Эриса.

К моему удивлению, когда я выхожу из камеры, рядом не оказывается никого из охранников, но я все равно иду прислушиваясь к каждому шороху. Меня напрягает то, что я понятия не имею, кто и почему со мной связался, но самое главное, что я невооруженна.
Я миную коридор, идя по желтым линиям на полу, вижу перед собой железную дверь, когда я прислушиваюсь то, слышу механический шум котла. Мне ничего не останется и я толкаю дверь, готовая ко всему, по крайней мере, я надеюсь, что готова ко всему.
—Надеюсь, ты добралась без проблем?—голос исходит из угла котельной. Я делаю несколько шагов, что бы разглядеть человека, спрятавшегося за бойлерами.
—Проблем не возникло.—Сухо отвечаю я.
—Значит, я все сделал правильно.—Перед моими глазами возникает Влад Алистер. Мужчина поправляет свою черную оправу и складывает руки на груди. Я сжимаю челюсть, я ожидала увидеть кого угодно, но не куратора.
—Тебя Кай послал?— я практически выплевываю его имя.
—Брат не знает об этом.—Влад подворачивает рукава своей кофты синего цвета и садится на раскладной стульчик, который слишком несуразно выглядит на фоне высокого мужчины.—Поговорим?—куратор ногой пихает второй стул, предлагая мне сесть.
Я складываю руки на груди, но не сажусь.
—Говори.
Влад ухмыляется, услышав мой дерзкий ответ.
—Держи.—Алистер кидает мне папку и я подхватываю ее.
—Это карта вентиляционных систем, там хватит места, что бы твоя задница проползла и выбралась на волю.
Я поднимаю одну бровь. Он меня за дуру считает?
—Что ты делаешь?—спрашиваю я, изучая карту, на которой, красной линей были обозначены пути, а сам вход находился тут, в котельной.
—Пройти будет не просто, внутри вентиляторы, благодаря которым происходит циркуляция воздуха.—Продолжает мужчина,игнорируя мой вопрос.—Я отключу систему, ровно на три часа, ты должна успеть уйти, иначе, либо застрянешь между двумя вентиляторами и будешь умирать от голода, либо тебя просто раскромсает на сотни мелких кусочков.
Я все же сажусь на стул и пристально смотрю на мужчину.
—Ты думаешь я идиотка?
—Это риторический вопрос?—золотые глаза Влада сияют, напоминая мне Кая, от чего мое недоверие возрастает в разы.
—Что ты задумал и почему, я должна поверить тебе?—все еще настаиваю я.
Влад тяжело выдыхает, откидывается на спинку стула, чешет, недавно побритый,  подбородок и только потом отвечает.
—Я ничего не задумал.—Алистер говорит так, будто удивляется сам себе.—Просто уходи не одна, забери ее с собой.—С трудом процеживает он, а я придвигаюсь, догадываясь, о ком идет речь.
—Кого?—все же спрашиваю я.
Влад колеблется, прежде чем ответить.
—Викторию.
Тревога перемешивается с радостью, а после, приходит облегчение от понимания того, что она жива. Жива. Но я не подаю виду, мгновенно, я беру себя в руки, когда понимаю, что Влад наблюдает за мной.
—Где она?—я придаю голосу безразличные нотки.
—Когда вас закрыли...—Владу с трудом даются слова,—когда закрыли тебя,—от этих слов, воспоминания накатывают и злость разъедает во мне все человеческое, лампочка, на моем ошейнике начинает мигать, я прикрываю ее рукой, а Влад, видимо, не замечая этого, продолжает:—Хантера увели в тюрьмы, где уже находились люди Демида, но я не мог отправить туда Викторию.—Я зыркнула на мужчину.
—Потому что ей бы навредили?—догадываюсь я и режу его по больному. Он влюблен в нее и не может этого контролировать. Мои губы расползаются в улыбке, но не от радости любовного романа, а от того, что похоже, с помощью Тори, я могу придумать сто и один способ того, как воздействовать на Алистера.
—Эти ошейники блокируют вашу силу, они посылают электромагнитные импульсы в мозг и ...—Влад думает, как бы мне объяснить это не слишком научно, как бы мне соврать, про сверхъестественное.
—Не важно.—Подыгрываю я.—Что дальше?
Его плечи расслабляются, когда я задаю следующий вопрос.
—Они знают, что Виктория помогала тебе, мне ничего не оставалось, я должен был увести ее...—он резко встает со стула.
—А Хантера ты оставил на растерзание?—я благодарна ему, что он защитил Тори, но...—Мог бы уже и ему помочь.
—Я с трудом помог ей.—Говорит Влад и чешет подбородок от нервоза, который я вызываю в нем.—И ты не в том положении, что бы указывать мне что делать. Сама же пряталась в одиночке, ничего не делая.
Да как он смеет? Пряталась?Злость накатывает с новой силой и я в одну секунду, без труда, прижимаю Алистера к стене, его глаза бегают из стороны в сторону, он удивлен моей силе, но ярость затуманивает разум и я скалюсь.
—Пряталась?—я сжимаю его сильнее и похоже, он пытается вырваться, но я не позволяю.—Я три месяца сидела одна в этой чертовой комнате, где в первую же неделю, меня попыталось изнасиловать трое ваших.—От этого воспоминания я закипаю и красная лампочка на ошейнике, снова моргает, теперь Алистер замечает ее.—Была лишь я и эти серые стены, а еще, гул ваших ламп. Меня затащили в эту Академию обманном, заставили выживать, сделали из меня монстра.—Спусковой крючок срывает.—Потом твой брат, запер меня в этой комнате, один на один со своими мыслями. Оставил меня без ничего.—Я впилась руками в горло этому ублюдку, представляя на его месте Кая.—И возможно, я,действительно, не в том положении, что бы указывать тебе, но я точно в том положении, что бы перекусить тебе глотку и вырвать ее вместе с твоим языком.—Влад начинает глотать воздух и сдавливает мою руку, но я не отступаю, мои инстинкты воспринимают его, как раздражителя и я швыряю его в сторону, Влад своим телом проминает бойлеры, а лампочка на моем ошейнике взрывается и он падает мне в ноги.
—Как ты?—Алистер держится за свое горло, даже не пытаясь встать.—Что ты такое?—его недоумение читается в каждом слове, каждом брошенном на меня взгляде.
Голос в моей голове, этот знакомый, пугающий меня голос, врезается в подсознание.
«Давай убьем его, Эриса».—говорит мне женщина, пытаясь опьянить, стараясь вывести меня.
«Убьем, убьем, убьем.»
Я хватаюсь за свою голову и падаю на пол.
—Нет!—кричу я.—Нет!
«Мы можем убить их всех. У нас хватит сил убить их».
В какой-то момент, я чувствую на себе руки Алистера.
—Эриса, что происходит?—слышу его голос где-то издалека.
«Вырвем его глаза и принесем Никласу, который запер нас с тобой».
Я сильнее сжимаю кожу головы.
—Заткнись! Заткнись!
Мне нужно взять вверх, над этим наваждением. Нужно...
—Постарайся сосредоточиться на моем голосе.—Говорит Влад успокаивающе.—Как ты раньше справлялась с этим? Как?—повторяет он, фокусируя мое внимание на себе.
—Я не...—в моей голове яркими вспышками возникают образы, о которых я не помнила, о которых я... забыла? Ярким воспоминанием проносится кровь, везде и всюду. Я вижу какую-то комнату, в которой стоит множество стеклянных камер, я разбиваю каждую из них и убиваю... убиваю и убиваю...
«Давай убьем их!»
—Эриса, возвращайся ко мне!—кричит на меня Влад и я резко хвастаюсь за золото в его глазах... на меня нахлынула новая волна ощущений.
Когда я зажмуриваюсь, в моих вспышках меня касается рука. Теплые руки мужчины переплетаются с моими, в моих воспоминаниях, я вижу, как меня выносят на руках, я чувствую поглаживание шелковистой кожи руки, по своей оголенной спине и это успокаивает меня.
—Это она сделала?—слышу я чей-то голос.
—Нет, это был я.—Отвечает парень, что держит меня.
—Почему ты несешь ее на руках?—спрашивает еще кто-то.
—Она проснулась из-за шума, ее надо ввести в сон.
—Как проснулась?
—Это моя вина.—Настаивает мужчина.—Моя.
—Отнеси ее...
И я отключаюсь, но почему-то чувствую легкое поглаживающие движение.
Следующая вспышка приходит внезапнее предыдущих. Кто он? Кто этот мужчина?
Яркий белый свет воспоминаний ударяет снова и я вижу его темные волосы и серые глаза. Мужчина нависает надо мной.
Демид... это был Демид?
—Эриса? Эриса?—голос Влада возвращает меня в реальность и я больше не ощущаю той злости, которая поглощала меня.
Я держусь за грудь, сердце в которой снова бьется. Что это за воспоминания? Где я была?
—Как мне спасти Тори и себя?—спрашиваю я, но Влад не торопится отвечать.—Я спасу ее и уйду! Мне нужно уйти!—хрипло, но настойчиво говорю я.
Влад обдумывает ситуацию, раздумывая, можно ли мне доверять, но когда он понимает, что выбора у него не осталось,лишь придвигает ко мне карту.
—Ты можешь попасть в комнату номер 103, когда она будет проводить уборку там, до выхода будет лишь три поворота, вы должны преодолеть эти три поворота за пять минут, а после...—Влад запинается,—вторая часть карты, но уже на поверхности, будет у Виктории, без нее тебе не выбраться живой.
—А ты подстраховался.—Меня немного огорчает тот факт, что он считает меня настолько бессовестной, но радует, что считает меня опасной.
—Ты не уедешь без нее.
—Хантера я заберу с собой.—Предупреждаю я.
—Это не лучшая идея.
—Он тут по моей вине, я уйду с ними двумя.
—Хорошо.—Влад отряхивается и встает.—Послезавтра вечером, я оставлю здесь,—он хлопает по бойлеру, который находится в центре,—портфель с минимальным вооружением,—Алистер откашливается,—тебе придется надеть ошейник, что бы они ничего не заподозрили.—Я киваю.—У вас будет пятнадцать минут, что бы выбраться.
Меня интересуют еще один вопрос.
—Кай не в курсе?
Влад переминается с ноги на ногу.
—Нет. Он попытается помешать мне.
—Но зачем ты идешь против брата.
—Никлас больше не тот, кем ты и я его помнишь. Эти три месяца изменили всех.
Я сжимаю бумажную карту.
—Кая больше нет.—Говорит Алистер.
—Почему сейчас, Влад? Почему ты помогаешь сейчас?
Жевалки на лице мужчины напрягаются.
—Через неделю, здесь пройдет большая чистка.—Лицо Алистера становится непроницаемым.—Все предатели будут убиты, после того, как начальство получит все нужные биоматериалы для клонирования.
Еще секунда и мой мозг окончательно взорвется.
—Как с Адрианой?
—С ней все иначе.
Как и всегда. С Адрианой все иначе...
—Что с Эли и Айшей?—наконец, спрашиваю я о том, что меня волновало все три месяца.
—Я не знаю. Они исчезли.—Коротко и быстро говорит куратор, а меня охватывает чувство успокоения и надежды на то, что им удалось сбежать.
Я понимаю, что Алистер больше не планирует отвечать на мои вопросы. Да мне и не нужны ответы. Все что мне нужно, это спасти себя и двух своих друзей и Влад дает мне возможность сделать это.
—Договорились.—Я протягиваю ему свою руку и он сомневается, стоит ли ему пожимать ее.—Я не кусаюсь, Алистер.
—Да, ты убиваешь, Эриса.—Я отдергиваю руку.
—Как и ты.
Куратор улыбается моему ответу.
—Как и я.

***

Эриса.

Звук открывающейся двери камеры ударил по голове, а я все лежала, свернувшись, словно детеныш, ищущий поддержку матери, но лишь упиралась в холодную стену, ощущая свое одиночество еще сильнее. Я так и не уснула, после встречи с Владом, мои мысли, мои восприятия, я больше ничему не могла доверять. Я не могла доверять даже себе. Охранник ударил по прутьям и приказал мне встать. Я с трудом сбросила одеяло и сняла старые треники, посмотрев на соседнюю кровать, я осознала, что думала про Демида всю ночь, я хотела поговорить с ним, но его заперли в одиночной камере, после происшедшего с Каем. Чистки... Они подвергнутся чистки, а я сбегаю... без него, без них.
Сомнения пришли с разных сторон, я смотрела на всех людей, которых должна оставить, но ведь мне не впервой? Правда?
Я натянула капюшон почти до носа и отпустила голову, надеясь не смотреть в лица тех, кого больше не увижу.
Мое дыхание участилось и я почувствовала слабость в ногах, новая вспышка ударила в мое сознание. Как можно быстрее, мне пришлось сесть за первый попавшийся стол. Я старалась не трогать ничего, что могла бы разрушить и привлечь к себе внимание. Белая вспышка.
—Пожалуйста, забери эти воспоминания!—я слышу свой голос, я чувствую, как слезы катятся по моих щекам.—Я молю тебя, забери это.
Чьи-то руки обнимают меня, но дрожь по всему телу не унимается.
—Пожалуйста, пожалуйста.—Умоляю я.
В ответ он целует меня, губы мужчины очерчивают дорожки по моему лицу, подбирая слезы, успокаивая и даря надежду, в которую, я не верю.
—Ты должна остаться...—теперь я слышу мольбу в голосе парня, лица которого не вижу из-за слез, которые не могут перестать литься.—Пожалуйста, ты должна остаться...
Его руки сильнее сжимают меня, а голова падает на плечо.
—Ты видел, что я сделала.—Заикаясь отвечаю я.—Что я сделала с тобой.
—Это не важно.—Голос парня дрожит.—Просто останься со мной. Ты не можешь покинуть меня.
—Прости...
Ровно в тот момент, когда я вот-вот назову имя парня, вспышки проходят и я возвращаюсь в реальность. Что-то во мне ломается и я вскакиваю.
—Неудачная ночь, стерва?—Лайя подходит в самый уязвимый момент. Моя голова гудит,я встаю, отходя от нее, но она снова преграждает мне путь.—Я задала вопрос.
—А я на него не ответила.—Я бросаю взгляд за ее спину, за столиком сидит Хантер. Вот он мне и нужен. Я обхожу ее, но эта девочка, снова, встает передо мной.
—Я не выпущу тебя живой.
Лайя ниже меня на целую голову и худее раза в два, но при этом, очень сильно скалит зубы в мою сторону. Я наклоняю голову и улыбаюсь.
—Я не пойму,—тихо шепчу я,—ты смелая или просто дура.
Сейчас, когда ее силы заблокированы, кидаться на меня, не лучшая идея, но если быть честной, я не в лучшем положении, если ввяжусь в драку то, пиши пропало, меня запрут, приставят больше охраны и я не смогу выйти отсюда.
Понимая, что девушка с белыми прядями вот-вот взорвется, я успешно проскальзываю мимо и сажусь к Хантеру.
—Привет.—Слишком осторожно говорю я и кладу свою руку на его, но он слишком резко отдергивает ее.
—Что ты хочешь?—его глаза забегали, но никто не обращал на нас внимание, все были поглощены едой.
—Ты имеешь право злиться на меня...
—Я не злюсь.—Перебивает он меня.—Нам просто опасно общаться.
Я смотрю на его лицо, усыпанное побоями, что же с ним делали эти три месяца?
—Я могу вывести нас отсюда.
После этих слов интерес Хантера растет и он будто впервые вслушивается в мои слова.
—Ты, я и Тори, можем сбежать, у меня есть план.
—Надежный?—тихо спрашивает он.
—Вроде.—Звучит не очень уверено.
Нога Хантера начинает трястись, он нервничает, он думает, принимает решение.
—Я с тобой, охотница.—Впервые за все время, он улыбается мне.
Я хлопаю его по плечу.
—Завтра вечером в котельной.
Белл кивает мне.
Я слышу резкий звук двери и вижу, что в столовую заводят Демида.
Я встаю слишком резко, но потом, беру себя в руки и плыву в его сторону.
Как бы проходя мимо, я касаюсь его руки, переплетаю пальцы и веду его за собой, он не успевает среагировать, как я уже вжимаюсь с ним в небольшое углубление в стене.
—Что ты делаешь?—спрашивает он и его брови подскакивают. Все лицо Демида покрыто синяками.
—Я не знаю, что ты думаешь обо мне, но я не хотела всего этого.—Я дотрагиваюсь до своих губ, раздумывая, что сказать дальше.—Послушай, тебе нужно вывести своих людей в течении шести дней.
—Но...—он пытается задать вопрос, но я не позволяю ему продолжить.
—Демид, я скажу, кто, по моему мнению, сливал всю информацию.
Его глаза округляются и он сжимает мою талию.
—Кто?
Я встаю на носочки, обжигая своим дыханием его ухо, я произношу имя.
—Адриана.
Руки Демида обхватывают меня сильнее.
—Риа?  Не может быть.
—За дверью находится целая комната клонов Адрианы и они хотят сделать тоже с вами.
—Это бред,—Голицын вертит головой из стороны в сторону и отходит на шаг назад.—Мы допрашивали Хантера, он сказал, что вы не открыли дверь...
Я улыбаюсь и бросаю взгляд на друга. Все еще моего друга.
—Он тебе соврал.—Отвечаю я.
—Что еще там было?
Я не успеваю произнести и слова, как дверь в столовую гудит. Быстрым шагом, Кай заходит во внутрь, не мешкая ни секунды, он направляется в нашу с Демидом сторону. Он следил по камерам?
Голицын уводит меня за свою спину.
—Отойди.—Приказывает Кай, чье лицо так же покрыто ссадинами.
—А ты заставь.—Демид сжимает мою руку.
Когда Кай замахивается на Голицына, я громко цокаю и выдираю руку из лап брюнета.
—Ты что-то хотел?—я вскидываю подбородок.
—Иди за мной.
—Она не пойдет.—Демид смотрит на меня и поднимает одну бровь, как бы говоря «отвяжись от него» и я,вроде бы, должна хотеть держаться подальше от Кая,  должна отказаться и не влезать в неприятности, а с ним я, в конечном итоге, оказываюсь в положении приближенном к смерти, и я хочу послать его, но почему-то, я лишь говорю Демиду:
—Все хорошо, я пойду с ним.
На лице Кая появляется довольная ухмылка, он быстро отворачивается и я направляюсь за ним. Держась на расстоянии вытянутой руки, я удаляюсь из столовой. Мы не выходим из тюремного сектора, лишь уходим глубже по коридорам. Камеры сменяются одна ща другой, а после, превращаемся в одиночные комнаты.
В полной тишине мы идем дальше, но через время, Никлас останавливается и открывает дверь одной из одиночек.
Когда я заглядываю в нее, паника немного нарастает в моем теле, я вспоминаю свою комнату, в которой пробыла три месяца. Он снова бросит меня? Снова оставит в полном одиночестве? В голове проносится тысяча вопросов, а я не могу сдвинуться с места, но когда Кай заходит первый, я успокаиваюсь, беру всю волю в кулак и шагаю за ним, он прикрывает дверь, но не закрывает ее полностью.
Я жду начала нашего разговора, но он пока лишь ослабляет свой галстук, сегодня на нем черная рубашка и классические брюки, что очень смешно смотрится с его побитым лицом. Смешок от этой картины вырывается сам собой.
—Тебе весело?—от игривого лица Кая не осталось и следа, я вспоминаю слова Влада «это не тот Кай» и беру себя в руки.
—Что ты хотел от меня.
—Хотел, что бы ты не делала глупостей.
Я закатываю глаза.
—Самая большая глупость, что я стою здесь с тобой.
И это была правда, целиком и полностью.
—Ты делаешь глупости, когда шепчешься с Демидом, тут всюду камеры, Эриса, нет ничего, что бы они не знали.—Многозначительно говорит блондин и мои скулы практически сводит от напряжения, я немного успокаиваюсь, вспоминая, что ошейник больше не работает и у меня есть возможность выстоять перед ним, но пока я размышляю о том, как могу защитить себя от Никласа, он преодолевает расстояние между нами с невообразимой скоростью.
—Так и будешь молчать?—его тон меняется, я больше не слышу той строгости, с которой он говорил секунду назад.
—А ты так и будешь водить меня за нос?—слишком резко отвечаю я.
Кай откашливается и замирает, как я, перед камерой. Если моим страхом стало одиночество взаперти, его страхом, похоже, стала я.
—Я пришел отдать это,—наконец, говорит он и протягивает мне книгу из моей камеры.—Похоже, тебе понравился этот роман.—Я выхватываю потертую книгу.
—Это ты ее оставил?—меня давно волнует этот вопрос и когда выдается возможность задать его, я делаю это.
—Нет.—Быстро отвечает Кай и я, почему-то, чувствую разочарование.—Но я безусловно читал ее.
Меня удивляет тот факт, что этот мужчина, умудряется выбросить любой шум из моей головы. Есть тысяча и одна вещь о чем я хотела бы с ним поговорить, о чем, мне нужно спросить, но я просто говорю о романе, который прочла до дыр.
—Он больше я, чем я сама. Из чего бы ни были сотворены наши души, его душа и моя —одно.—Цитирует строчку из книги Кай.
—Не думала, что ты поклонник слезливых романов.
Губы Кая трогает нежная улыбка.
—Один мой знакомый, как-то посоветовал мне начать чтение с этой книги.
—И как оно? Понравилось?—я наклоняю голову, вслушиваясь в его ответ.
—Как по мне, слишком трагично,—Никлас кивает на книгу,—а ты что думаешь?
—В прошлом, я любила эту книгу,—я всматриваюсь в обложку.—Как произведение, она мне нравится, но главная героиня...—я задумываюсь,—Кэтрин сама создала проблем себе и Хитклифу, погубила их обоих.
—Продолжай.—Просит Кай.
—Я не понимаю, зачем было отказываться от такой большой любви? Она же просто эгоистка, а о нем она подумала?
Кай смеется и складывает руки на груди.
—Она думала о том, что ей нужно положение в обществе, Хитклиф не мог обеспечить ее стабильностью, вот она и выбрала другого.
—Я не против эгоизма, но зачем тогда страдать и плакаться ночами? Если ты сделала выбор, так может стоит принять последствия? Неразумно действовать под наплывом чувств, она не сумела продумать исход, а потом жалела, жалела и жалела,—спорю я с Никласом.—Она погубила себя, а следом и его, а так же, страдали почти все, кто был связан с ней. Женщина катастрофа.
Кай касается моего подбородка и приподнимает его.
—Своенравная, эгоистичная, волевая,—он нежно проводит пальцем по моим губам.—Кого-то она мне напоминает.
Я не могу сдержать ухмылку.
—Если бы я попала в рай,—цитирую я—, мне было бы там очень плохо.
—Это потому, что вас туда не пустят,—продолжил Кай.—В раю плохо всем грешникам.

***

Демид.

Демон в голове, мне не дает покоя, когда я вспоминаю слова Эрисы «За дверью находится целая комната клонов Адрианы»... конечно, это была она. Риа знала все, я доверял ей... она изначально...
Я за стол и держусь за свою опухшую голову.
—Что она сказала тебе?—Лайя бросает недоверчивый взгляд в сторону, куда ушли Кай и Эриса.
«Ты должен вывести своих людей в течении шести дней».
Я смотрю на побитого охранниками Асена, на Ханну, на Лайю и на всех остальных, которых, похоже, мне придется оставить, что бы спасти их, спасти своих друзей, но как я могу оставить людей, которые доверились мне? Как мне оставить людей, чьи жизни я взял под свое крыло. Как оставить их с этими... и что мне делать с ней...
—Ну же, брат,—Асен машет передо мной рукой.—Выглядишь темнее обычного.
Я провожу по щетине, пытаясь не зацикливаться на тройке пар глаз, что хотят просверлить во мне дыру.
—Что Эриса сказала тебе?—шепчет Ханна, которая, похоже, единенная не питает к ней ненависти.
—Не произноси имя этой предательницы.—Лайя кусает яблоко и прыскается своим ядом.
—Асен,—мимо приходит охранник и я замолкаю, дождавшись, когда он отвернется, я киваю компании напротив и даю сигнал, что бы те отвлекли на себя большую часть наших надзирателей и ща столиком начинается потасовка,—ты смог понять, как нам их снять?—я намекаю на ошейники.
—Ошейники с умным замком.—Асен водит пальцем по столу изображая механизм замка.—Их можно  открыть дистанционно, если я получу устройство, каждые две недели, нас выводят в коридоры для анализов, там есть компьютер и...
—У нас нет времени на это.—Огрызаюсь я.—Как еще?
—Мы три месяца собирали информацию, нужную нам для побега.—Начинает Ханна.—Я, конечно, хочу уйти быстрее, но потерплю еще две недели.
Мое тело начинает вскипать.
—У нас нет двух недель.
Мои друзья округляют глаза.
—Что это значит?
Охранники, практически заканчивают с ребятами за столиком и я закатываю глаза.
—У нас шесть дней, не больше.
—Что будет через шесть дней?—спрашивает мой друг.
—Нас убьют.
—Тебе это предательница сказала?—Лайя злится и сводит свои, всегда идеально уложенные, брови.—И ты ей поверил?
Мои ноздри раздуваются и я готов поклясться, что Лайя задержала дыхание.
—Допустим...—Ханна спокойным голосом отвлекает нас,—но как мы планируем спасти Рию за шесть дней? Если она в их руках, это будет даже сложнее побега.
—Пусть остается.—Отвечаю я и в моем голосе прослеживаются стальные нотки, а вот внутри, все гораздо мягче...
—Что?—одновременно возмущаются мои друзья.
Я не планирую продолжать этот диалог, не сейчас. Прежде чем встать, я говорю:
—Четыре дня, Асен. У тебя четыре дня, придумай, как взломать их.
—Но даже, если мы это сделаем, куда нам бежать?—парень хватается за руку своей любимой.
—Вы не зря ходили вокруг Деворы, вы знаете, что она любит прямые ходы в свои лаборатории.
—Ты про лифт в кабинет?—спрашивает Лайя.—Но он охраняется и не такой большой...
—Если у нас будут наши силы, мы прорвемся.
—Но, Демид...—Ханна машет головой из стороны в сторону.—Погибнут многие...
Я сглатываю, пытаясь не думать, сколько новых смертей будет на моих руках.
—Но не все.
«Главное, что не все», добавляю я, но уже в своей голове.

***

Эриса.

—Что ты там ищешь?—я слышу голос Хантера за своей спиной, пока пытаюсь дотянуться до рюкзака, оставленного мне.
—Ты опоздал.—Я подхватываю черный портфель и выкладываю содержимое. Консервы, три пистолета, два ножа, отвертка, кусачки, пару бутылок воды и один фонарь. Не густо.
—Ну уж прости, что не сумел взломать замок раньше.—Хантер садится рядом со мной и берет один из трех пистолетов, перепроверяя магазин.
—Какой-то ты не расторопный.—Я сбрасываю с себя поломанный ошейник и Хантер косится на меня.
—Как ты...—начинает он, а потом останавливается.—А, не важно. Что у нас по плану?
—Спасти Тори и утащить наши задницы, как можно дальше,—я откручиваю сетку с вентиляции и прислушиваюсь. Меня охватывает паника, от вида замкнутого пространства, но эта волна быстро проходит, когда я слышу возню Белла позади и понимаю, что пойду туда не одна.   
—Залезай уже.—Поторапливает Хантер и пихает меня в спину.
—Заткнись ты уже!—срываюсь я и в этот момент, перестаю слышать шум вентиляторов.—Теперь можно.
Я складываю карту и укладываю в лифчик, а тяжелый портфель с едой и остальным кидаю в Хантера.
—Я похож на носильщика?
—Ты похож на человека, которого я спасла.—Делаю глубокий вдох и отгоняю от себя мысли о серой комнате.
—Только я уже не человек.—Огрызается Белл.
—Кстати об этом,—я пролажу во внутрь и включаю фонарь.—Мы не то что бы вампиры.
—О чем ты?—я слышу тяжелое дыхание друга, которому приходится толкать портфель, а потом ползти.
—Я обязательно объясню все, но ты должен знать, что это все большой эксперимент над людьми.—Мы доходим до первой развилки и я перепроверяю по карте путь, который должна выбрать.
—Как эксперимент? Типо правительственный?
Я не вижу лица Хантера, но по голосу понимаю, что он взволнован, и даже слишком.
—Что-то вроде попытки создания супер-солдат.
—Как капитан Америка или Баки Барнс?
—Ты сейчас про мстителей?—я вскидываю бровь и даже оборачиваюсь, Хантер жмурится, когда я свечу в него фонарем и ситуация выглядит ну слишком комично.
—А про что я должен был подумать?—парень отпихивает меня.—Я соскучился по кинематографу, эти три месяца я только и видел что...—Хантер замолкает и становится серьезным, его улыбка исчезает, а взгляд тяжелеет.
Я не спрашиваю о том, как прошли его три месяца, так же, как и не хочу думать о своих.
Остальную часть пути мы преодолели в тишине, лишь изредка ругаясь по пустякам. Я киваю Хантеру в сторону решетки из которой светит белый свет.
—Он точно не подставит нас?—полушепот Хантера озвучивает мои мысли, но похоже, нет времени на то, что бы сомневаться.
Я не отвечаю, а лишь выбиваю сетку, которая с грохотом падает на пол.
—Жди тут!—говорю Хантеру и спрыгиваю в серый коридор с множеством белых ламп, я осматриваюсь.  Комната номер сто три, прямо перед моими глазами. Я улыбаюсь и открываю дверь, уже представляя лицо Тори, представляя, как мы вместе убежим и начнем новую жизнь. Я вбегаю в комнату и... она пуста... пуста...
Мы не успели? Мы опоздали? Нет, нет.
—Что там?—я слышу Хантера.
—Ничего.—Я выхожу из комнаты и смотрю на друга.—Ее там нет.
—Тогда уходим.—Говорит он.—У нас нет времени.
Я практически зверею.
—Без нее мы не сможем уйти.—Я хватаюсь за голову.—Мы не можем бросить ее.
—Мне очень жаль, Эриса.—Тараторит Хантер.—Мне правда жаль, но нам нужно уходить, иначе никто не вернется домой.—Моя голова гудит и я сжимаю пистолет. Что могло случиться? Тори бы так просто не профукала шанс? Она не ушла бы.—Она бы хотела этого.—Я осматриваю комнату. Грязную комнату. Значит, она еще не приходила.—Уходим, Блейд!
—Завали, Белл!—я срываюсь с места и бегу вдоль дверей, надеясь, что не наткнусь на охрану. Она не приходила, но точно на пути в комнату или попала в передрягу. Значит, я могу ей помочь, у меня ведь есть сила, я могу...Завернув за угол, я, практически, врезаюсь в Тори.
—Ты жива?—говорит девушка в таком же сером спортивном костюме.
—Конечно жива.—Слезы наворачиваются сами собой, когда я вижу знакомое лицо. Когда я вижу, что она не ненавидит меня.
—Обнимемся или?—Тори раскрывает руки и я обнимаю ее, быстро, но крепко.
—Вы планируете дождаться Никласа, что бы ему не пришлось нас искать или мы уже пойдем?—я оборачиваюсь и вижу Хантера, с очень недовольным лицом.
—И ты тут?—начинает Тори, но я тяну ее за руку.
—Он прав, бежим.
Хватая своих друзей, я мчусь к вентиляции.
Первая проскальзываю я, потом Тори и в конце Хантер.
Мы уползаем в глубь и оказываемся в небольшом расширении, между двумя огромными вентиляторами.
Тяжело дыша из-за нехватки кислорода, мы все же устраиваем небольшую передышку.
—Ты же хотел сбежать.—Я расстегиваю верхнюю кофту и подначиваю Белла, пока Тори складывает наши карты в одну.
—Он хотел бросить меня?—Виктория пожимает плечами.—Я не удивлена.
—А не надо опаздывать.—Хантер кидает мне бутылку воды, а сам стягивает с себя лишнюю одежду, видимо, духота ударила не только мне мне.
—Я не опоздала, это вы рано.
—А вот это уже хорошая новость.—Я передаю бутылку другу и наклоняюсь над картой.
—Вот здесь будет джип,—Тори показывает точку рядом с началом лесополосы.—Кто из вас лучше водит?
—Я.
—Я.
Отзываемся мы с Хантером одновременно.
—Понятно.—Протягивает Тори.—Но это не важно, нам главное...
Громкое гудение эхом проносится по вентиляции.
Я выхватываю фонарик и волна ветра накрывает меня.
—Вот же дьявол!—ругаюсь я, смотря на вентиляторы, которые начали свой ход.
—Эриса, что нам делать?—кричит Тори, ровно в тот момент, как большая сетка под нашими ногами начинает открываться, я понимаю, что мы попались, когда сетка окончательно падает.
—Дьявол!—возмущаюсь я, потому что через открытое отверстие, я замечаю знакомую мне блондинистую голову.
—Ты звала дьявола, а пришел Кай Никлас.—говорит Хантер, уже не пытающий бороться.—Вот ирония.
Кай опирается на две руки и теперь он по пояс в нашей «комнатушке».
—Я говорил, что бы ты не делала глупостей.—Говорит Никлас скалясь, а мое сердце медленно замедляет свой ход.—Что будешь делать, Эриса?—мужчина ухмыляется, а я почти ощущаю вкус горького поражения, вкус клетки, в которую снова попаду. Ну уж нет, не так просто. Я сдавливаю в себе неуверенность, уничтожаю сомнения и тихо шепчу в темноту:
—Бороться.
Я со всей силы бью Кая ногой, я слышу хруст грудной клетки, но Никлас не падает, тогда мне приходится ломать его руки и я слышу крик, мужчины, крик, который, почему-то кажется мне знакомым, но я не пытаюсь разобраться в этом ноющем чувстве в груди.
Мои глаза наливаются кровью и я с большой силой выбиваю один из вентиляторов.
—Уходим!—командую я и в моих ушах остается лишь пульсация крови, отделяющая меня от остального мира.
Я пропускаю Тори и Хантера вперед, но, я не успеваю проползти и пары метров, как невидимая сила утягивает меня назад.
Я оборачиваюсь и вижу разозленное лицо Кая, вижу след от красных рук, которые тянут меня к себе.
—Я говорил тебе, что ты не скроешься от меня, будь ты хоть в самом аду.—Кай утягивает меня из вентиляции и я больно плюхаюсь на пол, рядом с ним, прикусывая внутреннюю часть щеки.
—Да сколько мне твоих рук нужно сломать?—я выплевываю кровь.—Что бы ты уже отпустил меня.
Я слышу усмешку Кая.
—Что бы я отпустил тебя,—Никлас встает на ноги,— тебе нужно уничтожить весь мир,Эриса.
Он закуривает сигарету, будто я не представлял никакой для него опасности.
Моя ярость гудит в теле и я чувствую, как часть моей человечности, снова, хочет ускользнуть, будто вода между пальцев. Мне приходится приложить множество усилий, что бы подавить зверя внутри себя. Мое дыхание учащается и мой хриплый голос произносит:
—Значит я начну с этой базы.—Я вскакиваю на ноги, достаю пистолет и целюсь, но мужчина одним резким ударом, выбивает его из моих рук и валит меня на пол, прижимая своим телом.
—Ты даже из этой комнаты не сможешь выйти, если будешь подавлять в себе свою силу.—Рычит он и тушит сигарету о стену, а я задаюсь вопросом «откуда он знает?».—Ну же, vinous, покажешь мне на что способна?—от голоса Кая веет первобытной тьмой, похожей на ту, что стучится где-то внутри меня. Тьмой, что завлекает, которая манит с такой силой, такой яростью, что мне кажется, когда я попаду в ее тиски, никогда не захочу уходить, но, я знала, что эта эфемерная тьма, закроет меня в клетке и сломает, изрежет и не оставит ни кусочка, но может именно в этот момент, я возрожусь, словно королева пепла и смерть  наденет на меня корону и вручит мне бесстрашие, провозгласив своей владычицей.
—Эриса, ты так и будешь бояться?—спрашивает Кай и я будто выбираюсь из долгой спячки.
Я срываюсь с места и вся моя ярость превращает меня в поток чистой энергии. Первым ударом, я с легкостью пробиваю стену, а он, уворачивается. Я чувствую силу, которая наполняет меня, но и второй удар, приходит мимо.
—Будешь пользоваться только физической силой,—говорит Кай,—далеко не уедешь. Включи мозг, Эриса.
Я фокусирую свой взгляд, заставляя, видит себя резче, лучше, тогда, мой третий удар  задевает Кая и тот пробивает две стены, прежде, чем упасть.
—Как ты мог оставить меня?—кричу я и боль обиды съедает меня.
Сила в мышцах нарастает, я отрываю кусок торчащей арматуры и бегу на него, Кай вскакивает и практически успевает отбежать, но я протыкаю его плечо.
—Почему это трогает меня?—я сбиваю его с ног и он падает на плиту, ломая ее своей спиной, я забираюсь на него и заношу арматуру, готовая, сделать решающий удар, готовая порвать его на куски, но вместо этого, по моим щекам катятся слезы и я замираю.—Почему ты не даешь мне уйти?—мой голос звучит жалко. На лице Кая отражается боль, а я не понимаю, почему чувства переполняют меня. Я не понимаю, откуда вообще берутся эти чувства.—Ты так хочешь, что бы они убили меня?—мои руки дрожат.—Это потому что я предала тебя? Потому что обманывала?—в моей голове происходит буря, способная взорвать ее.—И когда ты узнал, когда узнал о том, что я с Демидом, ты стал мстить мне?—я скалюсь, я злюсь и эта чертова арматура падает, эхом отдаваясь в тишине.
—Я изначально знал,—неожиданно отвечает Кай и его рука касается меня, слишком нежно, слишком заботливо,—знал, что это они подослали тебя, Эриса.—Его пальцы медленно обхватывают мою шею, притягивая к себе.—Ты была яблоком раздора, vinous, но мне было все равно, слышь?—я ощутила его дыхание на своих губах, мое сердце заколотилось, а руки задрожали.—Ты можешь продолжать бить меня в спину, Эриса. Сколько угодно предавай меня. Делай что хочешь со мной, Блейд.—Никлас убирает прядь моих волос с лица и улыбается самой нежной улыбкой.—Я все равно буду твоим, слышишь? Я не откажусь от тебя. Я не отпущу тебя.—Мои мысли путаются от его слов, а в груди, появляется свет и тепло, которого я так давно не чувствовала. Я почти теряю рассудок,когда второй рукой он  сжимает мою талию.—Ты всегда опьяняла мой разум, vinous.—Хрипит он мне в губы и я срываюсь первая. Я впиваюсь в его губы и он — единственное, что волнует меня, единственное, что я похоже желаю. Его руки сжимают мои бедра, которые двигаются навстречу к его.
Кай переворачивает меня, беря в свою власть. Холодна плитка, вызывает мурашки, а тепло его губ, усугубляет положение. Когда его ладонь ложиться на мою шею, я прикусываю его. Разрывая поцелуй, он улыбается мне в губы.
—Я влюблю тебя в себя, Эриса.—Шепчет Кай и в его золотых глазах танцуют дьяволы.—Влюблю.
—Попробуй.—Смеюсь я, подначивая его и моя голова начинает кружиться. Я не понимаю, это от поцелуя или от того, что мои силы не исходе?
—Так нужно,—настроение Кая меняется и он отстраняется,—прости.
—Простить за что?—начинаю я, но в глазах начинает темнеть, а руки ослабевают.—Что... происходит...?—моя речь становится несвязной.
—Мы поймали их.—Говорит незнакомый мне голос, который я слышу, будто издалека.
—Отлично.—Отвечает Кай и я чувствую, как мое тело поднимают.—Я сам ее отнесу. Выполните остальную часть приказа.
—Ненавижу.—Произношу я по слогам и слабо бью его по груди.
Опять... он опять переиграл меня...
Рука Кая скользит по моей голове.
—Хватит бороться со мной, vinous.
Дыхание Никласа обжигает мое ухо и я окончательно теряю сознание.

***

Эриса.

—Вставай!—я чувствую, как меня трясут.—Вставай!—я слышу крик Демида и гудение сирены.
Когда я открываю глаза, красное сияние сирены и небольшая дымка—первое, что бросается мне.
—Уходим!—кричит Демид и подхватывает меня на руки.—Сейчас!—командует он и я слышу писк, до меня не сразу доходит, но ошейник на его шее слетает на пол.—Мы будем свободны, вишенка,—обращается он ко мне,—потерпи немного.