Через тернии к звёздам (18+)

По приезде в квартиру, я сразу поплелась к дивану в гостиной и легла на него, согнув ноги в коленях. Сегодня мне было особенно плохо.

— А я говорил, что тебе нужно начать вести дневник. Запишешь туда свой первый токсикоз!

— Дамиано, пожалуйста, иди к чёрту! — отворачиваюсь от парня и закрываю глаза.

Раздаётся звонок в дверь и Давид идёт открывать. Это приехала Лаура, привезла Чили, которую я оставила ей в опеку.

— Я... Ой... Здравствуйте, синьор Давид. Всё никак не привыкну к тому, что вы... ну... вместе, — подруга протянула щенка Дамиано и неловко улыбнулась.

— Не хочешь выпить кофе с нами? — приветливо спрашивает он, приглашая в квартиру жестом.

С дивана обзор так себе, но половину тела Лауры я всё же вижу и замечаю то, как она ломается, не зная какой выбор сделать. Я машу рукой и тогда подруга улыбается и всё же соглашается.

— Не откажусь, синьор.

— О, ты можешь называть меня по имени и только не на «Вы», умоляю, — обворожительно улыбаясь, Дамиано закрывает дверь и наконец опускает брыкающуюся Чили на пол. Кучерявый комочек счастья летит ко мне, забуксовав на старте из-за скользкости линолеума.

— Чили! — я подбираю её на руки и начинаю яростно покрывать поцелуями, что позавидует любой синьор Давид. Малышка пытается лизнуть меня в ответ, бешено виляя коротким хвостиком.

С огромным усилием поднимаюсь с нагретого места на диване и иду к Лауре, чтобы обнять. Она явно рада меня увидеть и это чувство полностью взаимно.

— Лаура, ты какой кофе любишь? Ассортимент вполне велик. Что насчёт латте? Есть с солёной карамелью, — Дамиано машет капсулой для кофемашины и подруга кивает.

— Обожаю латте с солёной карамелью, — она улыбается и поворачивается ко мне, оценивающе осматривая. — Что ты сделала со своей грудью? Она стала больше. Это не так заметно, но я знаю, что...

— О, ну тут спасибо синьору Давиду, — я недоброжелательно улыбаюсь, прищурив глаза, и смотрю на обсуждаемого персонажа этой нелогичной истории.

— Операция по увеличению? — вскидывает бровь Лаура.

Смешок.

Мы с подругой одновременно посмотрели на Дамиано, а он лишь поднял руки в знак капитуляции, хотя на его лице по прежнему была улыбка.

— Только не падай в обморок и не ругайся, — тут же предупреждаю я, поворачиваясь к Лауре. Просто... она может быть слегка эмоциональной. Прежде чем девушка смогла что-либо сказать, я продолжила: — Я беременна.

Нервный смешок.

— Что? — казалось, у неё сейчас начнёт дергаться глаз. — Боже, я правда сейчас упаду в обморок.

Лаура хватается за сердце и садится на диван.

— Даже я в обморок не упал, — слышится со стороны кухни и я закатываю глаза.

Как будто ты можешь!

— И что теперь? Ты больше не будешь ходить в университет?

Дамиано подаёт девушке кофе и садится рядом на диван.

На самом деле мы это ещё не обсуждали, поэтому я не знала что ответить. Возможно, я буду ходить пока токсикоз не замучает меня в край и, конечно, пока моё положение не станет слишком явным. Ну, или Давид посадит меня на дистанционное обучение, ибо по коридорам учебного заведения ходит не кто иной, как мой похититель, оставивший психологические шрамы.

— Я ещё ничего не решила.

— Даже не знаю рада ли я. Дамиано, ты, конечно намного больше подходишь на роль отца, но, Вик, тебе только восемнадцать! Вы уверены, что хотите этого?

— Да, уверены, — довольно резко отвечаю я, отрезая эту тему для диалога и хочу перейти на другую. — Знаешь, у нас были замечательные выходные!

***

— Смотри, что у меня для тебя есть, малышка! — с этими словами Давид буквально влетает в спальню моей квартиры (когда он пришёл?) после долгого отсутствия «по делам».

Дамиано садится рядом со мной на кровать и протягивает толстый блокнот светло-коричневого цвета.

— Ого. Блокнот, — киваю я и он закатывает глаза.

— Дневник, малыш. Я не оставлю эту идею! Хочу, чтобы ты записывала о своей беременности всё! Потом, из года в год мы сможем перечитывать эти записи и ностальгировать. Неужели ты не хочешь сохранить воспоминания об этом длинном годе?

— Да, хорошо. Если для тебя это так важно, то без проблем. Я даже начну прямо сейчас, — встаю с кровати и ищу ручку в сумке, с которой хожу в университет.

Месяц первый

20.11.22: «Завтра состоится мой очередной переезд.

Дамиано (как обычно) почти всё решил за меня из-за чего мы немного поругались, но он объяснял свои действия заботой. В общем и целом, теперь я буду учиться дистанционно и появляться в университете только для сдачи очных экзаменов. Сам Дамиано больше не будет преподавать, чтобы быть рядом со мной и помогать.

Мы будем жить в том огромном доме за городом, разве это не прекрасно?

Ладно, да, сначала я злилась на Давида за то, что он ничего не обговаривает со мной, но уже остыла и предвкушаю жизнь в этом трёхэтажном Мэноре.

Сколько бы раз в будущем меня не спрашивали «а ты уверена, что хочешь этого ребёнка?», «уверена, что Дамиано надёжный человек?», «он тот, на кого стоит положиться?» каждый раз я буду отвечать только «да». Дамиано тот, кто мне нужен и случайные встречи не случайны!

Ладно, зачастую.»

23.11.22: «Я чувствую себя самой счастливой.

Не спорю, что это могут быть всего лишь гормоны, но жить в красивом доме с не менее красивым и любимым человеком просто шикарно! По крупицам мы строим новую семью и с каждым днём я всё больше понимаю, что счастлива.

Как Дамиано и хотел, он перестал работать в университете и перешёл на семейный бизнес. Честно, не знаю как ему это удаётся, — получать всё желаемое — но он чертовски талантлив во всём.

Сегодня я поговорила с Тео впервые с момента нашего расставания.»

— Привет, принцесса! — раздаётся радостный голос с того конца трубки. Обычно я не беру незнакомые номера, но в этот момент меня будто самим богом потянуло ответить.

— Маттео? Господи, привет! Я звонила тебе через несколько дней после твоего отъезда, а ты был недоступен. Какого чёрта?

Его смех будто ударил в солнечное сплетение и разогнал по жилам кровь с новой силой, отчего жар прошёлся по всему телу.

— Я знал, что ты будешь недовольной, но всё в порядке. Просто, как бы банально это ни было, я потерял телефон на второй день пребывания в Париже. Ты даже не представляешь сколько всего мне пришлось сделать, чтобы переоформить некоторые документы и заблокировать итальянские карты!

— А мой номер телефона..?

— Я его знаю наизусть, милая. Как ты? Ничего серьёзного не случилось?

В этот момент я замолчала, а улыбка сползла с лица, будто её никогда там и не было.

Выдох.

— На самом деле всё просто ужасно. Меня похитил Эдвард, как только я вышла из аэропорта. Дамиано названивал мне, поэтому Эд попросил меня ответить и сказать, что всё в порядке. В общем, я использовала кодовое слово и Давид нашёл меня быстрее, чем случилось нечто непоправимое. Конечно, определённые психические травмы остались, но они — ничто по сравнению с остальными событиями. Чёрт, Тео, неужели мы не общались так долго? У меня столько новостей!

— Я буду рад выслушать всё, что ты скажешь.

— Тогда заваривай кофе и бери круассаны.

«Я рассказала Моретти всё. Ну, конечно, кроме сущности Дамиано и того, что я стану ему подобной.

Мой краткий пересказ начался с того, что Давид в очередной раз забил на меня, а потом внезапно признался в любви. Очевидно, я упомянула о сексе на следующий день после роковой ночи, но Тео этот факт не очень порадовал. Дальше был рассказ о свидании, об алкоголе в апартаментах Дамиано и об остановке сердца.

Маттео накричал на меня.

Ну да, ещё один человек злится на меня за халатное отношение к здоровью. Простите, любимые.

Я рассказала, что беременна.»

— То есть ты даже не знаешь от кого конкретно? — я не вижу, но знаю, что сейчас Тео сидит со вскинутой бровью и лицом, отражающим полное непонимание.

— Пока нет.

— Этот факт выставляет тебя шлюшкой, — он смеётся и я закатываю глаза.

— Да пошёл ты, — смеюсь с ним.

Разговор закончился на прекрасной ноте и цифре «2:47:17». Тео сначала молчал, а потом его тихое «я тебя люблю» заставило меня закрыть глаза, чтобы не заплакать. Я скучаю по нему.

— Я тоже тебя люблю, Тео. Отношения с тобой были самыми лучшими в моей жизни.

— Пока, подруга, — он усмехается, а потом всхлипывает.

— Ещё созвонимся, друг.

Месяц второй

24.12.22: «Подготовка к рождеству шла во всю. Мы решили отмечать его только вдвоём. (Дамиано спорит со мной, что надо написать «втроём», ведь наш ребёнок тоже считается!)

Я не знала что можно подарить на Рождество человеку, у которого есть абсолютно всё! Выбор остановился на обычном знаке внимания.»

— Вик, я просил тебя отдохнуть перед ночью на ногах! — Дамиано буквально влетает на кухню, напугав меня.

— Ай, — вскрикиваю я и ругаюсь. — Давид, отличной идеей было пугать меня, когда я пыталась нарезать себе курицу для салата!

— Я не специально, прости, — он обнимает меня со спины и я разворачиваюсь в кольце рук. В голову приходит сумасшедшая мысль.

С недавних пор Дамиано ходит дома без линз, хотя сначала он боялся, что красными радужками будет пугать меня. Я настояла на том, чтобы он показывал всю свою красоту хотя бы мне. Ему шёл красный.

Ему шла кровь.

Я мазнула по его губам пальцем, на котором был кровоточащий порез. Его зрачки тут же расширились. Внимательно слежу за тем, как Давид облизывает окровавленные губы и закрывает глаза.

— Можешь сделать так ещё раз?

— Тогда посмотри мне в глаза, — он качает головой.

— Я настоящий монстр.

— Не говори так, — шепотом говорю я кладу неповреждённую руку на его щеку. Провожу большим пальцем по скуле и коротко целую.

«Это был первый раз, когда я позволила Дамиано попробовать немного своей крови. Я наслышана о том, что она безумно вкусно пахнет и мне стало интересно понравится ли она ему на вкус...

Ему очень понравилось. Я переживала, что он обезумеет и не остановится; осознавала, что мои действия были опасными и Дамиано попросту мог не контролировать себя.

Его самообладание оказалось на высшем уровне. Я была ему благодарна.»

25.12.22: «Дамиано сделал мне предложение.»

— Время обмена подарками! — укутавшись в плед, в рождественской пижаме и носках с оленями, я смотрела на Давида, который был облачён в такую же одежду, но на пару размеров больше. — Я первая.

Протягиваю красную коробочку со снежинками, перевязанную серебряной блестящей лентой и закусываю губу в ожидании. Дамиано открывает подарки чертовски медленно!

— Оу, — он достаёт первый подарок. Это гирлянда с прищепками, на которые были подвешены наши совместные фотографии. — Это мило, спасибо, — он целомудренно меня целует и продолжает распаковку.

— Я хотела, чтобы эта гирлянда воспоминаний висела у тебя в кабинете и напоминала обо мне, — смущённо улыбаюсь и опускаю взгляд на второй небольшой подарочек.

Человеку, у которого есть всё, я подарила небольшую открыточку, которую сделала сама.

Дамиано улыбается, когда читает пожелания и решает зачитать ещё раз, но вслух.

— Поздравляю с первым совместным Рождеством и желаю бесконечно праздновать его только со мной. Думаю, уже в следующем году этот пункт станет невыполнимым потому, что у нас будет ребёнок, но тогда желаю праздновать в кругу семьи. Бесконечно люблю тебя и ценю всё, что ты делаешь.

Дамиано снова целует меня и мямлит что-то о невероятном уровне милости во мне.

— Теперь моя очередь, — говорит он.

Давид достаёт из прикроватной тумбочки чёрную бархатную коробочку и, если честно, я была уверена, что это только подарок.

— Виктория, ты станешь моей женой? Я думаю, что наш малыш должен родиться в браке и...

— Нет.

Дамиано замолкает и смотрит на меня несколько секунд. Теперь мы оба молчим.

— Нет?

— Нет. Я не буду твоей женой, Дамиано, только потому, что ребёнок должен родиться в браке! Я хочу замуж за того, кто меня любит, понимаешь?

— Но я люблю тебя!

— Ты об этом даже не сказал!

Давид подскочил с кровати и начал активно жестикулировать. Мда, истинный итальянец.

— Ты не дала мне закончить!

— «Я люблю тебя» должно быть первым, что ты скажешь после предложения, Дамиано... — пелена слёз затуманила зрение и я просто упала на кровать, закрыв глаза.

Дверь хлопнула. Он ушёл.

Месяц третий

03.01.23: «Мы помирились довольно скоро, но осадок всё равно остался. Сегодня (так как прошло два месяца) мы должны вернуться в Рим и сделать тест на отцовство. У меня нет сомнений в том, что Дамиано является именно тем, кто смог зачать ребёнка.

Отпрыска Маттео в семье с Давидом воспитывать я бы не смогла.»

— Рад вас видеть вновь.

«Чиллини — впрочем, как и всегда — не был особо разговорчивым и сразу повёл нас на процедуру. Предупредил, что результат можно будет узнать только через трое суток и послал нас прогуляться по городу.

Эта идея не была плохой, поэтому я сразу потащила Дамиано в торговый центр. Мне безумно хотелось погулять по магазинам и купить немного одежды для себя и, возможно, подобрать что-нибудь малышу.

Не могу сказать, что моя беременность стала заметной. Вовсе нет. По какой-то причине живот был маленьким и даже очень. Акушерка, контакты которой дал Джозеф (она тоже была вампиром), была моим постоянным консультантом. Мы неплохо сошлись и я писала ей по любому поводу.

Эвелина сказала, что такое бывает. Она рассказала, что на её практике была девушка, беременность которой была абсолютно незаметно вплоть до шестого месяца, а в конце третьего триместра её живот был таким же, как у большинства на восемнадцатой неделе.

В общем, наш ребёнок, похоже крохотный. Дамиано уверен, что это такая же маленькая девочка, как и я.

Его невозможно переубедить.»

— Виктория, как тебе такие носочки?

— Давид, они на годовалого ребёнка. Оставь, пожалуйста.

— На годовалого? — он вскинул брови. — Они же маленькие.

— Ты даже не представляешь насколько маленькие новорождённые малыши, поэтому слушай что я тебе говорю и оставь уже эти носочки. Возьми поменьше, если так понравились!

Я пыталась выбрать себе одежду, в которой всё равно буду ходить дома, но весной или летом можно будет начать выгуливать её на террасу. Дамиано носился из детского отдела в женский, редко останавливаясь в мужском.

— Выбирать одежду детям слишком сложно, — пришёл к выводу парень спустя минут пятнадцать снований туда-сюда.

— Неужели ты понял? Особенно, Дамиано, когда не знаешь пол, поэтому пойдём купим мне вот этот спортивный костюмчик и поедем домой. Мне медленно, но верно становится плохо.

07.01.23: «Сегодня Чиллини наконец-то прислал результаты теста. Еще пару дней назад мы с Дамиано договорились, что первая смотрю я, а только потом узнаёт он.

Открываю документ, который был отослан на электронную почту, и смотрю на результат. Стараюсь не показать эмоций, чтобы Давид не смог понять заранее.»

— Итак, Дамиано...

Специально сохраняю интригу, как обычно это делают и наблюдаю, как парень медленно сгорает от нетерпения. Его губы закусаны от волнения, а кулаки крепко сжаты.

— Вероятность отцовства с ребёнком, которого я вынашиваю составляет...

Дамиано буквально прожигает меня взглядом.

— Ноль процентов.

— Что? — он забирает у меня телефон и сам смотрит на результат, чтобы убедиться в том, что я ему лгу. — Девяносто девять и девять! — он подрывается со стула и бежит на меня.

Мы падаем на кровать и его губы начинают атаковать моё лицо. Звонкий смех отражается от стен, которые впитывают наше счастье.

— Видел бы ты своё лицо!

— Теперь мы с тобой настоящая семья, Виктория.

«После оглашения результата стало легче. Не было больше той недосказанности, лёгкого недоверия и этого «вдруг».

«Вдруг ребёнок не мой».

«Вдруг Дамиано меня бросит?»

В тот вечер Дамиано почти не замолкал. Он постоянно выдавал свои предположения насчёт пола ребёнка. Называл причины, по которым хотел бы мальчика или девочку. Потом всё заканчивалось тем, что ему всё-таки всё равно на пол малыша и он хотел лишь счастливой любящей семьи.

Я слушала его болтовню так долго, как только могла. Не улыбаться, видя его счастье — невозможно.

Я люблю тебя, Дамиано. И я знаю, что ты это читаешь!»

Месяц четвёртый

02.02.23: «После дня рождения Дамиано мы полностью погрузились в работу оба. Он почти не выходил из своего кабинета, занимаясь новым проектом, который — по его словам — должен принести огромную прибыль. Я готовилась к сессии, выбрав максимально очевидный предмет — историю журналистики.

Давид помогал мне с какими-то деталями (с большинством работы) по ночам, пока я спала. Он буквально делал почти всё за меня, но я всё равно благодарна ему за помощь.

Совсем скоро мы узнаем пол нашего ребёнка (мы уже выбрали комнату, которую будем переделывать под детскую) и больше всего этого момента ждёт, конечно же, Дамиано.»

— Здравствуйте, Лавиния, — я с улыбкой появляюсь в кабинете УЗИ. Давид уехал в офис и попросил позвонить сразу, как только я узнаю кого мы ждём, но у меня есть план получше.

Девушка улыбается мне в ответ и просит лечь на кушетку. Всё, как и в прошлый раз.

— Хочешь послушать сердцебиение? — спрашивает брюнетка и я киваю немного насторожившись. Значит, у нас родится человек?

Пока Лавиния говорила мне размеры плода, оценивала развитие и прочее, я была готова заплакать от одних только частых звуков ударов маленького сердечка.

— Хочешь узнать пол сейчас или пусть это будет сюрпризом?

— Сейчас.

***

— Виктория, так делать нельзя! — с этими словами Дамиано буквально влетает в гостиную, где я смотрела сериал. Ставлю воспроизведение на паузу и встаю с дивана, чтобы обнять парня.

— Я тоже безумно рада тебя видеть! — целую Давида в губы и беру со стола небольшую коробочку белого цвета. — Вот. То, чего ты ждал.

Дамиано открывает крышку и первым на глаза попадается снимок с УЗИ. Он берёт его в руки и с довольным лицом рассматривает изображение, будто что-то понимает.

— Эта красавица — наша малышка? — я закатываю глаза. Он просто невыносим и, как обычно, самодоволен.

— Ты даже не знаешь кто у нас будет, а уже спрашиваешь за красавицу. Смотри дальше.

На дне коробки лежала перевернутая упаковка пустышки. Дамиано стоило её только развернуть и увидеть цвет, чтобы понять пол.

— Я волнуюсь, — несколько предупреждающим тоном говорит он и я киваю.

— Я тоже.

Наконец-то он берёт в руки упаковку и замирает. Почему он, блять, молчит?

— Ты не рад?

— Я не ожидал.

А потом Дамиано крепко меня обнимает и — Господи! — так сильно плакать мне не хотелось ещё никогда.

— То есть у нас всё-таки будет маленькая принцесса? — слышу я где-то около уха и киваю, впиваясь пальцами ему в спину. Я не хочу его отпускать.

— Ещё я разговаривала с Чиллини.

«Я узнала, что наша малышка будет бессмертным человеком. По словам дока — она будет расти, как и все дети, до восемнадцати лет, а потом уже не будет меняться, оставшись бессмертной. В её жилах течёт кровь и бьётся сердце.

Она будет лучшим ребёнком.»

05.02.23: «Кажется, Дамиано ограбил детский магазин.

Моё утро началось как обычно. Я сначала провела около часа в ванной, потом наконец спустилась на кухню, чтобы потрапезничать завтраком, который наверняка приготовил Давид, но его не было. И самого парня тоже.

Сделав себе чай и взяв запас сладостей, я только принялась за завтрак, как услышала хлопок входной двери и торопливые шаги.

В руках Дамиано было семь огромных пакетов с логотипами абсолютно разных детских магазинов.»

— У меня не было опыта ухаживания за детьми, особенно за новорождёнными, поэтому я купил очень много всего и, наверное, большинство навырост.

«Огромное количество мягких игрушек, милых пледиков, ковриков и погремушек. Были даже прорезыватели.

Все эти пакеты нам пришлось свалить в пустую комнату, которая всё ещё была только выбрана под детскую, но никак не обустроена.»

Месяц пятый

08.03.23: «На международный женский день Дамиано отвёз меня прямиком к морю. Мы встретили рассвет под шум волн на террасе небольшого арендованного дома.»

— Прости меня за всё, ладно? — шёпотом спрашивает Давид, крепко прижимая меня к себе. Яркие лучи солнца играли золотыми красками на его коже, отчего она казалась невероятно тёплой.

— Простить? Но...

— Просто прости.

Я несколько секунд смотрю в янтарные глаза и в итоге киваю.

— Хорошо, я прощаю тебя, Дамиано. Абсолютно за всё.

— Тогда, — он остраняется и достаёт что-то из кармана тёмных брюк. — Я попробую снова, Виктория.

Опустившись на одно колено, Давид раскрывает чёрную бархатную коробочку вновь и я снова вижу кольцо из белого золота с кучей маленьких бриллиантов.

— Виктория, я тебя очень сильно люблю и хочу, чтобы ты стала моей семьёй навсегда. Ты выйдешь за меня?

Предательские слёзы начали скатываться по щекам, а слова застряли где-то в горле.

— Да.

Улыбка тут же озарила его лицо и, поднявшись на ноги, Дамиано взял мою дрожащую руку в свою, чтобы надеть кольцо, размер которого был подобран идеально. Моё согласие было закреплено коротким поцелуем и не останавливающимся потоком слёз.

Крепкие объятия согревали нас обоих, хоть в тепле больше всего нуждалась я.

— Я люблю тебя, — шепотом, будто это маленький секрет, говорит Дамиано, зарываясь носом в мои беспорядочно лежащие волосы.

— И я тебя.

10.03.23: «Помимо хлопот над детской, добавились горы мыслей о свадьбе. Голова болела ужасно от всех этих «проблем» и в итоге было принято решение просто расписаться, отпраздновав это событие в кругу друзей и семьи.»

— Чем моя малышка занята сегодня целый день, что даже не заходит в социальные сети? — Дамиано появляется в дверях спальни в белой рубашке и чёрном костюме. Похоже, он только что вернулся из офиса.

— Привет, — поцелуй в губы. — Я разговаривала с Тео сегодня почти целый день. Он скинул некоторые варианты детской, ты же не против его помощи?

— Нет, всё в порядке, — Давид сел рядом со мной и положил руку на голое колено. — Но я очень сильно соскучился по тебе. Эту неделю мы оба провели за работой и я думаю, что отдых не будет лишним. Что скажешь?

Я смотрю на парня и закусываю губу, обдумывая. Ноутбук тут же оказывается захлопнутым, а я, оседлав бёдра Дамиано, кладу руки ему на плечи.

— Ты прав.

Руки Давида ложатся на мои ягодицы, оглаживая голую кожу, которую не в силах прикрыть короткие шорты. Он смотрит на меня с неким восхищением и любопытством. Это заставляет сердце трепетать.

Его потемневший взгляд опускается ниже очень медленно. Наверное, его воображение рисует картинку моего слегка изменившегося тела под оверсайз футболкой. Дамиано выглядит так, будто способен видеть сквозь одежду и сейчас бесстыдно изучает каждый миллиметр.

Не в силах больше сдерживаться, я наклоняюсь к нему для поцелуя. Тот оказался коротким и окончился едва слышны влажным звуком.

— В чём дело? — спрашиваю я, отстраняясь и слегка поглаживаю грудь Дамиано через рубашку.

— Подожди, я хочу насладиться твоей красотой, а поцелуи слишком быстро опьяняют мой разум.

Холодные пальцы поддевают края футболки и снимают её через голову. Мурашки бегут по телу от лёгкой прохлады и довольно возбуждающей ситуации в целом.

Дамиано водит руками по груди, округлившемуся животу и в итоге спускается обратно к ногам. Незримые линии, которые являлись холодными следами от его прикосновений, безумно горели. Но, наверное, это всё же моё воображение.

Старательно начинаю расстёгивать пуговицы на рубашке Давида, но пальцы не слушаются, что начинает выводить из себя. Парень наблюдал за мной и моими действиями с ухмылкой. Конечно, ему весело наблюдать за тем, как его обаяние на меня влияет.

Наконец, расправившись с жалкими противниками, я открываю себе вид на забитый татуировками торс. Господи, его тело выглядит идеально!

Наклоняюсь к прохладной коже, чтобы оставить метки.

Мокрые следы остаются буквально каждом рисунке, переливаясь мелкими бликами в свете белой лампы.

Сильные руки крепко сжимают мою талию, а потом воспроизводят попытку избавиться от ненавистной ткани шорт и трусиков, которые уже были мокрыми. Без сомнения.

Оставшись обнажённой, я совершаю несколько движений бёдрами о брюки Дамиано. Он закрывает глаза, пытаясь не выдать ни единого звука.

От его бездействия хочется хныкать и жалобно стонать, но приходится подавлять любые просьбы. Давид и так слишком самодовольный.

Наконец его рука оказывается между нами и начинает медленно «исследовать» — в сотый раз — каждый сантиметр чувствительной кожи. Контраст температур не мешает моему возбуждению, лишь прибавляет его.

— Дамиано, пожалуйста...

— Чего ты хочешь, детка? — резко перевожу взгляд на его янтарные, пытаясь выразить всё своё недовольство его поведением.

— Трахни меня.

Боже, кажется у меня пересохло в горле сразу, как только я выдала эту фразу. Щеки мгновенно покрылись румянцем, а Дамиано довольно улыбался, расстегивая пряжку ремня.

Каждый раз был как первый.

Медленно насаживаясь и держась за его плечи, я издавала шумные вздохи и редкие стоны. Наш секс редко отличался особой грубостью и жесткостью. Дамиано хоть и любил грязные фразы и некоторые действия, но предпочтение отдавал нежности. Он любил любить — я это позволяла.

— Ты прекрасна, — шёпотом выдаёт Давид, вновь будто это страшная тайна и кладёт руки мне на ягодицы, помогая увеличить темп. — Давай, детка, осталось немного.

Ожидаемая разрядка заставляет содрогнуться всем телом и обессиленно упасть на крепкую грудь Дамиано. Он излился буквально сразу после меня, не в силах выдержать сокращение мышц вокруг члена.

— Я люблю тебя, — Давид целует меня в плечо и крепко прижимаете к себе.

Месяц шестой

28.04.23: «Сегодня у меня день рождения.

Дамиано поздравил меня ещё с самого утра, пока я пыталась открыть глаза после сна, но предупредил, что подарок мне стоит ждать только вечером. Он был как никогда серьёзен и это настораживало.»

— Звонила Ника и говорила, что отец обязательно поздравит тебя с днём рождения. Возможно он позвонит по видео. Тебе нужно рассказать обо мне и о малышке.

— Я не знаю... Мне страшно. Вдруг он меня не поймёт? Наругает? Отвернётся от меня, оставив в прошлом дочь, которая не достигла ничего? Только залететь смогла.

— Перестань.

Его голос не был нежным, он не успокаивал. Дамиано сказал это сквозь зубы, скрывая ярость, что начинала сочиться сквозь кожу. Он не любил, когда я поднимала подобные темы. Ему не нравилось слышать, как я тихо ненавижу себя и отзываюсь о нашем ребёнке, как о нежелательном выродке.

Его объятья были как никогда ледяными и сдержанными.

— У тебя есть я, мы семья, помнишь? Я люблю тебя и малышку, поэтому заканчивай нагонять дурь и жди поздравлений не только с днём рождения.

«Папа позвонил в обед. Он сказал, что рассчитывал на мой долгий сон, поэтому не хотел тревожить в такой прекрасный день.»

— Пап, мы с тобой не так часто созваниваемся и у меня есть для тебя некоторые грандиозные новости, которые приходилось скрывать полгода... Мне очень жаль, что так вышло, правда. Поверь, ты всегда был первым, кому я позволяла узнать тайны, но не в этот раз.

— Это что-то серьёзное?

— Да, я... — мне пришлось сделать глубокий вдох, прежде чем я смогла продолжить. — Пап, я беременна уже шесть месяцев и у меня есть жених.

Молчание затянулось на минуту и всё это время я ощущала, как бешено бьётся моё сердце, норовя выскочить из грудной клетки, проломив рёбра.

— Это замечательно! Я ни в коем случае не осуждаю тебя, но почему ты не сказала? Такая прекрасная новость... Я бы прилетел на Рождество.

— Мне было страшно и... передай Нике тоже. Она не в курсе. Жду вас через три недели в Риме, мы с моим женихом роспись планируем. Только ты не переживай! Он образованный, умный, честный, красивый, добрый, воспитанный и даже состоятельный! Пап, я живу в трёхэтажном доме!

По ту сторону телефона слышится лишь хриплый смех, который заставляет меня улыбнуться. Я рада, что наш разговор прошёл гладко.

«Дамиано, кстати, всё время то время, что я общалась с отцом, лежал на кровати и довольно улыбался, когда я начала расписывать все его хорошие качества. На честности мы оба призадумались, но в итоге никто не придал особого значения слову, что слетело с языка.

В подарок Дамиано предоставил мне новый дорогущий телефон и огромный букет различных белых цветов. Вручая его, Давид вновь напомнил, что я ассоциируюсь у него с белым цветом доброты и невинности.»

— Ты знала, что ты самая прекрасная девушка на этой планете? Я ещё ни с кем не хотел прожить всю жизнь так сильно, как с тобой.

Последняя фраза ввела меня в заблуждение. Действительно ли это так или всё же пункт «честный» стоит стереть из списка хороших качеств Дамиано?

— А Каролина? — в его глазах мелькнула какая-то эмоция, похожая на грусть, но он быстро скрыл её, улыбнувшись.

— Я любил её, не спорю. Но я устал от той любви спустя столько лет. Меня преследовали кошмарные видения, неродившийся ребёнок, а сейчас я чувствую себя свободным, понимаешь? Я люблю тебя.

Месяц седьмой

17.05.23: «Сразу после росписи, мы с Дамиано поехали домой, чтобы подготовиться к приезду гостей. Теперь мы были официально мужем и женой. Я не хотела устраивать свадьбу только потому что это было слишком муторно. Если я захочу шикарную свадьбу, то потом её можно будет организовать в любой момент.

Дамиано предложил съездить на отдых после рождения дочери. Я не ответила ничего. Сейчас я думаю только о своём здоровье и пытаюсь осознать, что скоро стану мамой.»

— Привет, принцесса! — Маттео налетел на меня с крепкими объятиями и целомудренным поцелуем в висок. — Ты стала намного женственнее, ты заметила? Тебе идёт беременность, — я закатываю глаза и качаю головой.

— Только не беременность. Я уже очень устала.

— Тогда почему мы всё ещё стоим здесь? Тебе помочь с чем-нибудь? — Тео приобнимает меня за талию и ведёт вглубь дома.

— Дамиано мне помогает и мы уже почти закончили. Скоро должны приехать Лаура, Ника и папа. Можешь встретить их вместе с Давидом, а мне нужно переодеться. Я скоро вернусь.

Оставив мужчин наедине, я поднялась на третий этаж в спальню. Этот день ужасно волнительный, что не очень хорошо влияет на моё положение. Дамиано переживает из-за этого.

Он действительно боится, что увидит нашу дочь раньше, чем нужно.

На сегодняшнее небольшое семейное празднование я решила надеть самое приличное платье, которое только есть в моём гардеробе.

Лёгкое, даже скорее летнее, хлопковое платье красиво облегало фигуру. Даже несмотря на округлившийся живот, оно сидело идеально.

Платье было белым с небольшими сердечками. Дамиано подарил мне его на четырнадцатое февраля.

Нужно ли мне вновь повторять с чем у него ассоциируется белый цвет?

Бретельки были тонкими, а из-за этого плечи — голыми. Чёрт, кажется у меня на шее засос.

Я оторву Давиду голову.

— Привет всем Давидам в этой комнате! — Ника закрыла за собой дверь, а потом налетела на меня с объятиями. — Я соскучилась.

Отстранившись, Вероника осмотрела меня с головы до ног, а потом нахмурилась.

— Знай, я обиделась на тебя за то, что ты мне ничего не сказала! — а потом сестра улыбнулась. — Ну, и кто у вас будет?

— Девочка.

— Девочка?! — Ника села на кровать и что-то начала обдумывать. Я уже отвыкла от её чрезмерной эмоциональности, которая теперь греет душу, как счастливые воспоминания. — Я надеялась на пацана, знаешь? Видела какой Давид симпотный? Уверена, ваш сын был бы таким же.

Цокнув и закатив глаза, я беру со стола телефон и иду к двери, позвав Нику за собой.

— Привет, дорогая! — папа встретил меня, пожалуй, самыми крепкими объятиями за этот вечер. — Ты выглядишь просто замечательно! Так повзрослела...

Улыбнувшись отцу, я говорю что безумно скучала и предлагаю пройти к столу, где был подан небольшой праздничный ужин. Дамиано пришлось нанять новых домработниц, чтобы всё успеть.

Холодные пальцы нашли мои и переплелись в замóк. Это была немая поддержка Давида, которая не задевала его лицо. Он выглядел абсолютно спокойным.

«Трапеза в кругу близких мне людей прошла более, чем идеально. Я была счастлива находиться рядом с ними и самым любимым человеком на Земле.

Ночью, после того, как все разъехались, всё обрело другие краски.»

Я всё никак не могла уснуть в течение часа. Дамиано это насторожило, но он не сказал ни слова о моих метаниях туда-сюда по кровати.

Спустя ещё полчаса он не выдержал.

— Виктория, всё в порядке? Может, мне стоит принести тебе снотворное?

— Нет, всё хорошо, просто... немного живот болит.

— И ты мне ничего не сказала? С ума сошла?!

— Дамиано, я сказала же! Всё хорошо! Не надо поднимать панику.

Он посмотрел мне в глаза, поджав губы, и сдался. Лёжа на спине, он медленно поглаживал пальцем низ моего живота и замирал каждый раз, когда чувствовал небольшие шевеления.

— Как ты себя чувствуешь? — спустя ещё какое-то время спросил Давид, зная, что я не сплю.

— Я очень устала и хочу спать. Рада была увидеть всех, но тебе, похоже, не очень понравился визит Маттео.

Промолчав несколько секунд, Дамиано всё же ответил (хотя, скорее, недовольно пробурчал):

— Он пялился на твои сиськи. Естественно мне это не понравилось!

Месяц восьмой

12.06.23: «Детская была почти готова. За это, безусловно, стóит благодарить Маттео тоже. Он сильно помог с разработкой дизайна, хоть Дамиано всё ещё не очень нравилось кто именно помогает с проектом.

Я уже не могла дождаться, когда большая милая комната будет наполнена ароматом различных детских уходовых средств, звуком жизни и атмосферой любви.

Тео предусмотрел абсолютно всё. Никаких острых углов в мебели. Все строго закруглённые, чтобы малышка не дай бог не разбилась, когда начнёт ползать и бегать.

В комнате был огромный шкаф, который уже был заполнен одеждой наполовину. В порыве я заказала вещи на полгода вперёд. Дети, вообще-то, быстро растут, поэтому я сделала это заранее!

Большое окно было усеяно различными погремушками и небольшими плюшевыми игрушками. На пеленальном столике пока лежали стопки с пелёнками и боди, которые я не успела разобрать. Также в комнате были две кровати — люлька и кроватка для деток постарше.

Мягкий серый ковёр занимал абсолютно весь пол, не оставляя пространства для линолеума. Два небольших кресла были в этой комнате... зачем-то. Тео добавил их в проект, обосновывая тем, что бессонные ночи нужно будет пережидать хотя бы в мягких креслах.

Что ж, наверное он прав.»

— Виктория, что-то случилось? Ты выглядишь расстроенной, хотя мы только недавно вернулись с УЗИ, где ты плакала, увидев малышку. Я так мне понял было ли это от счастья или...

— Я была рада! Но потом заметила, что она не похожа на меня в младенчестве! Потом я вспомнила твои детские фотографии... у неё даже губы на твои похожи!

— Ну не расстраивайся. Уверен, она будет такой же прекрасной девочкой, как и её мама, — Давид оставляет поцелуй у меня на лбу и приобнимает за плечи. — Это твой повод для грусти?

— Я толстая, я устала! У меня болит спина, ноги, всё! Я просто стала бегемотом!

Парень закатывает глаза и ведёт меня к зеркалу в спальне.

— Разве ты не видишь, что ты замечательно выглядишь? У тебя небольшой аккуратный животик, красивая молочная кожа, стройные ножки и здоровый румянец на щеках, ну? Я бесконечно сильно люблю тебя.

— Я не знаю... Я тоже тебя люблю, но... разве всё на самом деле так прекрасно? Мне кажется, что я вешу тонну.

— Выбрось эти мысли из своей головы, поняла?

Месяц девятый

01.07.23: «Я уже устала быть беременной. Как бы часто мне не говорили, что мне очень идёт быть взрослой девушкой, я хотела поскорее избавиться от своей «ноши».

Наша маленькая принцесса росла каждый день и двигалась всё активнее, отбивая каждый орган внутри меня. Чаще всего нападению поддавался мочевой пузырь. Это было неудобно. Особенно в торговом центре или на улице.

Дамиано отсчитывал дни до рождения дочери. Было принято решение назвать её именем на букву «д», но никто до сих пор не придумал ничего достойного. В голове пели сверчки.»

02.07.23: «Сегодня в очередной раз Дамиано уехал в офис. С каждым днём проблем в организации было всё больше, ведь его новый проект продвигается и постоянно приходится устранять даже мелкие неполадки.

С утра до ночи я ошиваюсь дома одна, не зная чем себя занять. Клянусь, я перебрала вещи в шкафу малышки двадцать семь раз.

Сегодня мой выбор пал на уборку в детской. Недавно там полностью закончился ремонт и убрать пока никто не успел, а мне как раз нечем заняться.

Каждый шкафчик, каждую полочку, каждую поверхность я протирала с особой осторожностью и трепетом. Мне приходилось постоянно залезать на стул, чтобы доставать до особо высоких полок, рассчитанных на длину вытянутой руки Давида. Это была особая мера предосторожности, чтобы девочка ну уж точно не смогла ничего достать.

Двигая некоторую мебель, я пылесосила и протирала полы. От такой работы мне стало даже жарко.

В итоге, закончив со всеми делами уже к вечеру, я пошла принять ванную, где просидела не меньше получаса.»

— Виктория, я дома! — спустя несколько секунд дверь в ванную комнату распахнулась и внутрь заглянул Дамиано. — Привет, — он обворожительно улыбнулся и подошёл ко мне, чтобы поцеловать.

— Ты сегодня рано.

— Мы успели закончить дела раньше, поработав немного усерднее. Чем ты сегодня занималась?

— Разбиралась с делами в детской, пока Чили спала на кроватке малышки. Думаю, она тоже с нетерпением ждёт появления нашей дочери.

— Не больше меня, — усмехнулся Дамиано. — Ты голодная?

— Да. Приготовишь что-нибудь?

— С удовольствием.

***

В простой футболке и пижамных штанах, я спустилась в столовую, где меня ждала паста с грибами. Дамиано готовит её лучше всех в этом мире. Его еда — настоящее произведение искусства.

— Приятного... аппетита.

— Спасибо? — немного неуверенно говорю я и сажусь за стол. Взгляд Давида слишком пристальный и это напрягает.

Правда, он смотрел на меня так, будто у меня выросла вторая голова.

— Что-то не так? — спрашиваю я и Дамиано кивает.

— Встань, пожалуйста, — я делаю так, как он говорит и парень снова осматривает меня, зацикливаясь на животе. — Скажи, милая, разве твой прекрасный животик должен быть опущен?

Я тут же распахиваю глаза и смотрю только в янтарные напротив.

— Нет, обычно это происходит перед днём родов и... — на лице Давида засияла улыбка, а я смогла выдать лишь нервный смешок. — Это же... Я же не...

— Кушай и собирайся в больницу, малыш.

03.07.23: «Наши чёртовы предположения оказались верными. Эвелина сказала, что виной всему, скорее всего, была нагрузка в виде уборки.

Какая-то часть меня была безумна рада скорой встречи с дочерью, а какая-то хотела содрать с себя кожу от неимоверной боли в течение тринадцати часов. Я успела покричать, поплакать, поспать и позлиться на Дамиано.»

— Никто не просил тебя кончать в меня, ублюдок самодовольный! — сильно сжимая его руку говорю я и закрываю глаза.

— И я люблю тебя, солнышко.

В палату вошла Эвелина и с улыбкой сообщила о том, что наконец пора рожать. Блять, неужели? Я тут уже полдня мучаюсь!

— Надеюсь, ты приберегла сил? Осталось совсем немного.

В ответ на её широкую улыбку, меня лишь перекосило.

Я заебалась.

***

— Какая красивая девочка! — Эвелина положила мне на грудь малышку, которую обтёрли и укутали в пелёнку.

Слёзы тут же хлынули из моих глаз, пока маленький розовый комочек счастья, оглушительно кричал с закрытыми глазками.

Давид плакал сквозь улыбку и внимательно рассматривал дочь.

— Она действительно такая же красивая, как и ты... — сказал он с восхищением. — Я уже люблю её.

— Как назовёте? — поинтересовалась девушка и я только открыла рот, чтобы сказать о том, что имя мы ещё не придумали, как Дамиано опередил меня.

— Аделина.

Через несколько часов я, Дамиано и маленькая принцесса находились в палате в полной тишине. Давид держал дочь на руках, поправляя ей пелёнку и аккуратно поглаживая пухленькие щёчки.

— Почему Аделина? Это даже не на «д», как ты хотел.

— Ей подходит это имя. Оно пришло мне в голову сразу, как только я увидел этого маленького ангелочка, — он оставил поцелуй на лбу малышки и положил её в люльку. — Ты такая молодец, Виктория. Я так люблю тебя, — он поцеловал меня в губы и, попрощавшись, ушёл.

***

Вот уже неделю мы живём дома втроём. Стоит ли говорить о том, что Дамиано постоянно находится в детской и во время сна слушает дыхание Аделины?

Он очень помогает мне на самом деле. Я чувствую себя ужасно: меня будто разрезали на много маленьких кусочков, а потом сшили без анастезии.

Давид быстро привык к роли отца. Он купает Давид-младшую, переодевает, проводит с ней время и даже читает книжки. Я постепенно свыкаюсь с ролью матери, хоть это и даётся мне тяжело.

— Смотри, Аделина, это твоя красивая мама, — с этими словами Дамиано зашёл в комнату, держа дочь на руках. Девочка ещё не цеплялась взглядом ни за что и постоянно активно пыталась за что-то уцепиться маленькими ручками. — Вы с ней очень похожи. У вас у обеих голубые глазки, светлые волосы и милые черты лица. Вы самые любимые девочки на этой планете.

Давид положил дочь на кровать рядом со мной и с восторженной улыбкой посмотрел на меня.

— Я её обожаю, Виктория! Неужели мне когда-то придётся передать любимую малышку в руки какого-то парня?

— Не переживай, Дамиано. Тебе придётся подождать ещё минимум шестнадцать лет.

Примечания: это последняя глава перед эпилогом, а потом на этой работе будет стоять статус «Закончена»