Вверх-вниз, Часть 12
- Приятно познакомиться, я Вероника. Мы разговаривали по телефону, - сестра подаëт руку Дамиано и он, как истинный джентльмен, целует тыльную сторону ладони. Мартину он пожимает руку, но, кажется, никто не обращает внимание на ледяную кожу Давида.
Мы проходим в гостиную и, пока я устраиваю небольшую экскурсию по квартире, Дамиано ставит чайник. Они явно голодные с дороги. Тем более, обсуждать все темы без каких-либо напитков - отстой.
- Здесь мило, - коротко комментирует дель Сарто и буквально падает на диван, выдыхая. - Очень в твоей стиле, Виктория.
- Да, она очень милая девушка, - я даже не слышала как Дамиано оказался у меня за спиной, обвивая руками талию. - Я украду еë у вас на минуту? - я не вижу, но знаю, что он обворожительно улыбается.
Зайдя в спальню, он тихо прикрывает дверь и резко поворачивается ко мне, стремительно приближаясь. Его глаза не выражали ничего хорошего, как и ожесточенные черты лица.
- Скажи, де Анжелис, ты с ума сошла? - тихий голос, который достаточно услышать только мне, разрезает тишину и я поднимаю голову, чтобы посмотреть в его глаза. - Я не хочу на тебя срываться, правда, но что ты творишь? Какой, блять, парень?
- Мартин - это друг, который испытывает ко мне определённые чувства, - словно провинившийся ребёнок, начинаю оправдываться, нервно перебирая кольца на руках. - Я не хотела, чтобы он навязывался, учитывая недавние события, - на последнем слове голос предательски срывается, гранича со слезами. Всё ещё тяжело. Это не проходит за минуту, это останется со мной на всю жизнь. Если бы только можно было стирать воспоминания!
- Господи, какая же ты дура... Во что ты меня ввязываешь, мелкая... красавица, - выдыхает он и смотрит в потолок. - Значит, - опускает взгляд на меня, - хочешь, чтобы я сыграл роль твоего парня? - самодовольство начинает просачиваться сквозь жилы, пропитанные ядом и это заставляет лишь закатить глаза.
- Именно. Поэтому веди себя, как хороший мальчик.
Дамиано теперь улыбается и берёт меня за руку, переплетая со мной ледяные пальцы.
- Как скажешь, малышка.
Как только мы вышли из комнаты, Ника сразу набросилась на нас с рассказами, вопросами и прочим трепанием. Голова гудела, а усталость давала о себе знать, ослабляя тело уже спустя полчаса.
- И как давно вы вместе? - помешивая ложкой сладкий чай и подперев подбородок ладонью, спрашивает Вероника. Мартин ушёл в душ, чтобы снять напряжение после перелёта и немалого пути в Рим. - Дамиано, Вик так много о тебе рассказывала! И в основном только хорошее.
Давид улыбается и смотрит на меня, чтобы говорила с сестрой именно я, ибо он во всём этом вообще не участвует и втянула его в эту ложь исключительно я.
- Мы вместе... Относительно недавно, - отвечаю расплывчато, но вижу настойчивый взгляд карих глаз, который принадлежит младшей де Анжелис. Она определённо требует подробностей. - Со вчерашнего дня, - резко выдаю я и смотрю на Дамиано, взгляд которого направлен на меня со вскинутой тёмную бровь.
- Действительно недавно. И как, вы живёте вместе?
- Нет, но я часто оставался у Виктории до поздна последние недели. Ты знаешь что-нибудь об Эдварде?
Вероника кивает, а я сжимаю руку Дамиано в предупреждающем жесте. Не хочу, чтобы хоть кто-то знал о том, что случилось. Я просто не хочу это обсуждать.
- Он представлял некую опасность для Виктории. Я, как истинный джентльмен, не мог не защитить эту милую крошку, - он говорил наигранно-приторным тоном, будто хотел такими ласковыми фразами пробраться в сознание Ники и заполучить её доверие. - Если она решится, то сама расскажет о произошедшем, поэтому я не могу раскрыть все карты, но просто знай, что сейчас твоя сестра переживает не самые лучшие времена. Ей лучше не навязываться. Передай это и дружку тоже, а сейчас принцессе нужен отдых. Спокойной ночи, Вероника.
- Спокойной ночи, - оголив ряд белоснежных зубов, говорит сестра и провожает нас взглядом.
Давид закрывает дверь и я наконец могу спокойно выдохнуть, будучи слишком напряженной весь разговор с Никой. Дамиано показывает себя таким... заботливым и милым, что аж тошно. Неужели он такой на самом деле или всё же притворяется, чтобы выглядеть лучше в глазах моих близких? Ладно, я не могу винить его. Он старается, ради меня и... я благодарна ему за это.
- Ложись спать, ты действительно устала за сегодняшний день.
- Шутишь? Я спала до вечера! - он закатывает глаза и всё происходит в одну секунду.
Закинув меня к себе на плечо, итальянец буквально бросает меня на кровать и тут же накрывает одеялом по самую шею. Я смеюсь и пытаюсь встать, но Давид садится сверху, прижимая всем телом к матрасу.
- Хорошие девочки слушаются старших, - заговорчески произносит он, находясь в паре сантиметров от моего лица. Это заставляет забыть о возможности дышать и буквально умереть от такой красоты перед глазами. Бледный свет уличных фонарей играл тенями на его лице, выражая скулы и подчёркивая каждую черту лица, которую даже язык не поворачивался назвать недостатком.
У него просто нет недостатков.
- А если я не хочу быть хорошей девочкой? - шепотом спрашиваю я и буквально вижу, как в его глазах мелькает блеск чего-то похожего на страсть. - За это последует наказание, синьор?
- Ты чертовски грязная и плохая девочка, де Анжелис, - так же шепотом говорит он и хочет выпрямиться, но я не даю этого сделать, хватая Дамиано за шею. - Даже не думай.
- Пожалуйста, - срывается с губ очень глухо. Но он слышит. Я знаю, что он слышит. Ибо, как ещё объяснить чёртиков, пляшущих в его зрачках?
Холодные пальцы отгибают края одеяла, чтобы открыть доступ к коже и его обжигающе ледяное прикосновение отдаётся мурашками по всему телу. Солнечное сплетение уже разрывается от переполняющих эмоций, а органы танцуют дикие танцы, переворачиваясь в теле со скоростью света.
Сердце начинает отбивать бешеный ритм от предвкушения, а взгляд направлен только на его глаза. Янтарные радужки внимательно следят за своими же прикосновениями и уже сияют адским пламенем от реакции моего тела.
- Тебя это не травмирует ещё сильнее? - обеспокоенно спрашивает Дамиано, глядя прямо в глаза и я лишь даю тот самый сигнал. Как взмах флажками на старте гонок.
- Продолжай.
Теперь одеяло валяется на другой половине кровати, а Давид продолжает медленно и так мучительно изучать моё тело. Словно для него это маленькая победа или феноменальное открытие.
- Ты невероятно красива.
Поцелуй в плечо, потом в шею и... Боже правый! Его руки на бёдрах ощущаются, как что-то родное. Словно так и должно быть. Он не торопится: очень нежный и аккуратный. Худые пальцы поддевают края футболки и задирают выше груди. Он колебается, беспокоится. Уверен, что такие действия вызовут воспоминания того ужасного вечера, но... к счастью, меня всё устраивает.
Дамиано не такой, как Эдвард. Второму до него, как до конца Млечного пути.
- Какие ужасные синяки... - еле касается грудей, чтобы не причинить боли и целует ложбинку между ними. - Если бы я только был рядом... - полностью ложится на меня, так и оставляя голову на груди. Водит пальцами по руке, явно о чём-то размышляя. - Прости меня, - совсем тихо.
Это так странно. Он позволяет себе быть слабым и уязвимым рядом со мной. Чувствуется лишь неимоверная тяга к его мёртвой душе и желание прижать к себе очень сильно, чтобы никогда не отпускать. Хочется разделить с ним ту боль, что он перенёс в юном возрасте и носить её в себе вместе с ним. Чтобы ему не было так плохо.
- Тебе не за что извиняться. Ты сделал всё, что смог, - запускаю руку в каштановые вьющиеся пряди и перебираю их меж пальцев.
- Я мог сделать гораздо больше, - закрывает глаза и больше не выводит незамысловатые узоры на коже.
- Отбрось это. И совсем неприлично оставлять девушку в таком состоянии, - упрекая, говорю я, чтобы разбавить обстановку и перевести этот душевный разговор немного в другое русло.
- В каком? - он вновь поднимается и, взяв его за запястье, я уверенно веду ладонь к промежности, позволяя коснуться себя. Дамиано усмехается и качает головой. - Действительно неприлично. Ты до чёртиков сильно возбуждена, де Анжелис, и это от одних только касаний? - он светился самодовольством и это, пожалуй, самое ужасное качество в Давиде.
Спустив с меня трусики, Дамиано раздвигает мои ноги, сгибая те в коленях. Холодные пальцы касаются влажной кожи, заставляя вздрогнуть.
- Всё хорошо? - он тут же замирает и вновь смотрит в глаза. Чёрт бы его побрал за такую осторожность! Где тот настойчивый и резкий Дамиано?
- Хорошо, просто у тебя руки ледяные. Продолжай, пожалуйста.
Он вводит сначала один палец и, сделав пару движений, добавляет второй. Еле слышный выдох срывается с губ и Давид тут же зажимает мне рот рукой.
- Ты должна оставаться тихой и послушной девочкой. Ты же не хочешь, чтобы твои близкие слышали чем ты тут занимаешься? - качаю головой и он заправляет прядь волос за ухо. - Умница.
Дамиано начинает двигать пальцами быстрее и тогда дыхание сбивается, а разум начинает затуманиваться.
- Ещё, пожалуйста...
Он опускается, устраиваясь между моих ног и к толчкам добавляет слабые посасывающие поцелуи. После его губ остаются розоватые следы на молочной коже, будто такими «метками» Давид хочет показать принадлежность в данный момент только ему. Свободная рука несильно сжимает задницу и поглаживает талию.
- Ты чёртов дьявол-искуситель... Ох...
- Ты такая горячая... Во всех смыслах этого слова.
Он убирает влажные пальцы и я разочарованно выдыхаю, будучи уже достаточно готовой ощутить оргазм.
- Ты ни разу не поцеловал меня.
- По-моему уже миллион раз.
- В губы? - вскидываю бровь и Дамиано сводит брови к переносице. - Ни разу, - снова повторяю я и он наклоняется к моему лицу.
- С удовольствием сделаю это, если для тебя так важен поцелуй, Виктория, - от полного имени в такой интимный момент в груди что-то начало трепетать. Это необъяснимое чувство.
Давид накрывает мои губы своими холодными и сразу проникает языком в рот, бесстыдно исследуя им каждый миллиметр. Томные вздохи, отчаянные жадные прикосновения и бесконечный жар даже несмотря на разницу температур тел.
- Я тебя обожаю, - отстранившись, сказал Дамиано и вновь прильнул к моим губам, устраиваясь между ног. - Ты заставляешь меня быть таким открытым, - я тяжело дышу и смотрю Давиду в глаза, улыбаясь. Игриво тяну руки к его брюкам и смотрю вниз, чтобы суметь справиться с ремнём и ширинкой.
- Я... - заикаюсь, когда спускаю с него одежду. - Я даже не думала, что... У тебя же нет крови... Как?
- Почему член стоит? - он произносит это с лёгкостью, заставляя мои щёки загореться. - Яды вместо крови, помнишь? И как же синьорина хочет, чтобы её отыме...отлюбили?
Я разворачиваюсь спиной к Дамиано, вставая на колени и представляю его взору весь вид сзади. Он оглаживает ягодицы, слегка сжимая.
- Я бы сказал, что ты идеальная, но, боюсь, что ты тогда будешь думать лишь о том, что я воспринимаю тебя телом, но у тебя прелестная добрая душа, малышка.
- Мы не о душе здесь разговариваем, Давид! - сильный шлепок по заднице, который наверняка был слышен в гостиной, заставил меня закусить губу, чтобы не вскрикнуть.
- Синьор Давид, я попрошу, - лукаво улыбаюсь и прижимаюсь горячей промежностью к его члену, заставляя напрячься.
- Прошу прощения, синьор Давид.
- Маленькая сука.
Он медленно вводит член и я буквально падаю лицом в подушку, готовая закричать громкое «да». Наконец-то, чёрт возьми!
Его толчки рваные, порой грубые, а тихие стоны в такт движениям заглушает лишь подушка. Могу ли я назвать это занятием любовью?
Очевидно, что да. Я могу.
В этом сексе присутствуют все краски романтических чувств. Поцелуи, прикосновения, та самая приятная заполненность...
- Ещё немного... О, дааа...
Дамиано кончает следом. Я поняла это лишь по его совсем тихому стону.
Перевернувшись на спину, я замечаю Давида уже рядом, на соседней половине кровати. Он даже не даёт мне ничего сказать, втягивая в долгий, дурманящий поцелуй. Ни один наркотик не сравнится с ним. Дамиано доставляет удовольствие, позволяет расслабиться, оставив все проблемы поазди. Позволяет забыться.
Это безумие.
- Ты такая красивая... - он действительно восхищался. Его глаза светились счастьем, словно он ребёнок, которому подарили игрушку, о которой он давно мечтал.
Только я искренне надеюсь, что не являюсь для Дамиано никакой такой игрушкой.
- Красивая, когда сломлена? Только после этого ты позволил себе вспомнить обо мне?
- Ты была красива с первой секунды нашей встречи. Просто прекрасна. У тебя замечательные голубые глаза, - он проводит пальцами под глазами, будто пытаясь показать мне, что это действительно так. - Идеальный носик, я обожаю твой профиль, - целует в нос и улыбается, затрагивая лишь уголки губ. - Пухлые губки, - проводит подушечкой пальца по губам, наверняка истерзанным и опухшим после таких настойчивых поцелуев.
- Ты любишь меня? - он отвечает не сразу. Долго молчит, будто обдумывая. Этот вопрос явно ввёл Дамиано в ступор.
- Бесконечно сильно, - снова улыбается и я просто кладу голову ему на грудь, закрывая глаза. - Я боюсь ранить тебя.
- Всё будет хорошо.
***
- Где чёртов Дамиано Давид? - словно фурия влетаю в гостиную. Волосы были в растрепаны после сна, я успела только сменить одежду на топ и свободные штаны.
Вероника поднимает на меня взгляд, отвлекшись от своего завтрака, и вскидывает бровь.
- Вы поссорились вчера? Я слышала такой сильный удар по коже и предположила, что ты врезала ему пощёчину. Но он так и не вышел из спальни, поэтому я подумала, что вы всё же помирились. Что вообще случилось? Зачем он тебе?
- Где он? - ещё раз повторяю я.
- Ушёл на работу и сказал, что тебе следовало бы сходить развеяться. Ещё он добавил, что не появится сегодня у тебя дома. Мартин! - парень выходит из ванной. Его лицо было наполовину намазано пеной для бритья, а в руках был станок.
- Что?
- Твой завтрак остывает! Давай шустрее, - он кивает и возвращается в ванную. - Так зачем он тебе?
Я сажусь напротив сестры и выдыхаю.
- Думала, что мы с ним поговорим. У нас такие неоднозначные отношения, его слова и... полное непонимание ситуации, - я встаю со с тула и навожу себе чай. - Куда хочешь сходить? Могу предложить погулять по Риму или даже попробовать купить билеты в Колизей. Я сама там ещё не была, поэтому мне было бы интересно посмотреть.
- Думаю, твой парень обо всём позаботился и взял билеты с личным гидом, - Ника показывает электронные билеты и я вскидываю брови. - Он тебе не сказал? - качаю головой и делаю глоток ягодного чая.
- Дамиано невероятно скрытный и полон тайн, - усмехаюсь двузначности во фразе. - Наверное, он хотел, чтобы это было сюрпризом.
Экскурсия была запланирована на четыре часа дня и, обсудив некоторые детали с сестрой и другом, я иду в душ и после - собираться.
***
- Колизей - это древний амфитеатр, в котором устраивались гладиаторские бои. Его строило сто тысяч рабов. Вместимость Колизея составляет около семидесяти тысяч зрителей. Всего на трибунах было пять уровней: самый нижний для богатой знати, выше - места для военных. Затем шёл уровень, на котором располагались граждане Рима, а на самом верху - одинокие женщины и рабы, которых в то время даже за людей не считали.
Ника рассматривала каждую деталь главной достопримечательности города буквально с открытым ртом и внимательно слушала слова гида. Я же отдавала предпочтение только просмотру, ибо историю Рима знаю буквально от корки до корки. Мартин, похоже, вообще не проявлял никакого интереса к экскурсии, скучающим взглядом провожая единицы мимо проходящих туристов.
Сегодня их было на удивление мало.
- У Колизея также была скрытая от зрителя часть, - мы следовали за Антонио, высоким русоволосым мужчиной с загорелой кожей. - Сейчас мы находимся в одном из многочисленных подвалов Колизея, в котором держали животных.
- Животных? - переспросила Вероника и Антонио кивнул.
- Императоры очень любили устраивать бои гладиаторов против животных, - говорю я и гид вновь кивает, подтверждая мои слова.
- Здесь были волки, тигры, слоны, медведи и даже носороги.
- Колизей на самом деле не такое уж и приятное место, - констатирует Ника. - Здесь погибли десятки тысяч людей ради нездорового развлечения тех же самых императоров!
- То, что я сейчас скажу, - начал Антонио. - Напомнит вам действия запрещённых веществ. В какой-то степени. Но разве такие развлечение можно назвать незапрещёнными? Шоу устраивались, чтобы люди могли отвлечься и забыть о своих проблемах. Вернее, так они это воспринимали. Гладиаторские бои дарили им животное наслаждение, буквально заставляя оставить все трудности в дальней части сознания.
- Это отвратительно! - Ника поморщилась.
- Таков был Рим.
***
После прогулки по городу мы сидели в кафе, поедая пиццу. Ника активно рассказывала о школьных днях в Дании и о своём молодом человеке. Говорила, что тот невероятно милый и понравился отцу сразу. Мартин изредка вливался в диалог и между нами чувствовалась натянутая струна напряжения, которую можно было ощутить, прикоснувшись к пространству.
- Как тебе учёба в университете мечты? - сделав глоток латте, спрашивает дель Сарто и я улыбаюсь, мысленно радуясь тому, что он хотя бы пытается разрушить ту незримую бетонную стену между нами.
- Всё замечательно, я дружу со старостой и от этого есть особые привилегия. Мне очень нравится этот университет.
- Я рад, что у тебя всё складывается, - улыбается Мартин и я киваю.
Телефон, лежащий на столе, начинает вибрировать, а на экране высвечивается одна из фотографий, что я взяла из аккаунта в инстаграме Дамиано. Беру трубку и слышу негромкий хриплый голос, который вновь заставляет трепетать всё внутри.
- Привет, как прошла экскурсия по Колизею?
- Отлично. Но я бы хотела поговорить с тобой лично, а не по телефону, - слышу тяжелый вздох и недолгое молчание. Я бы не сказала, что выучила его так, что могу предсказать каждое действие, но почему-то сейчас уверена в том, что он обдумывает свои слова.
Он всегда так делает, когда хочет солгать или просто сказать что-то как можно мягче, чтобы не обидеть.
- Виктория, мы с тобой не пара, помнишь? - вся теплота из его голоса тут же улетучивается. Присутствует только ледяная сталь.
- А как же вчерашн...
- Я знаю что я сказал. Но разве это было предложением встречаться? Я повторял и много раз буду повторять, что мы не будем вместе, - я буквально забываю как дышать и надеюсь, что все чувства, всё крушение внутри не отразилось на лице.
Тут же встаю со стула и буквально бегу на улицу.
- А как же вчерашний секс? Ты же... Ты же не хочешь сказать, что воспользовался моей уязвимостью после недавнего похищения?
- Прекрати мной манипулировать. Ты была согласна, ты предложила это. Мы оба были согласны. Какую бы роль ни играло бы похищение - оно никак не повлияло на твоё решение отдаться мне.
- Мразь!
- Закрой рот! - он даже не сдерживает эмоции. Кричит, а мои слёзы уже подступают, застилая тонкой пеленой взгляд. - Даже не думай перекладывать на меня ответственность за содеянное! Это было обоюдно, это не было решением встречаться. Это не предательство, поэтому успокойся!
Делаю глубокий вдох, чтобы не заплакать. Я думала, что эмоции притупятся после похищения, но они стали только ярче и острее. Радость из-за глупых вещей, слёзы не по поводу. Его слова ранят так, словно он со всей силы вбивает мне нож в спину после каждой фразы.
- Ты просто струсил.
- Тебя это ранит.
- Ничто не ранит меня так сильно, как ты сейчас! - сбрасываю звонок и подавляю в себе желание разбить телефон об асфальт. Чёртов ублюдок.
Я была уверена, что после долгих нескольких недель общения он чувствует то же самое. После его вчерашнего признания, на которое его пришлось вывести, я убедилась в своих предположениях. Он любит меня. Но почему, блять, он бежит от отношений?! Будучи одержимым моей безопасностью, Дамиано просто забивает на мои чувства.
Конченный эгоист.
Я ненавижу Давида и всё, что связано с ним, но тем не менее он мне очень сильно нравится... Нет, я люблю его и всё, что с ним связано. Никогда бы не подумала, что ч̶е̶л̶о̶в̶е̶к̶а̶ можно одновременно любить и ненавидеть. Просто не понимала как это.
Даже не знаю стоит ли радоваться тому, что поняла.
В голове всплывают воспоминания того, как Дамиано водился со своей этой миланской шлюхой, а к горлу подкатывает ком. Давид мерзкий. Он кичится безопасностью только потому, что не уберёг когда-то свою девушку, но... Сука! Я - не она.
Ему никогда этого не понять.
- Вик, ты в порядке? - Мартин и Вероника в минуту оказываются рядом. Друг утягивает меня в объятия, когда слёзы срываются с ресниц.
- Давид - моральный урод! - крик отчаяния заглушает толстовка парня, а его руки вокруг тела, как спасательный круг в море. Море осколков моего избитого сердца.
Сегодня ночь ещё темнее, чем вчера
Теперь она полностью готова
Звякнет пряжка ремня, а значит игра
Начинается снова.
Примечания: эмоциональные качели? Да, да, да и ещё раз ДА!
Казалось бы, нужно радоваться нцшке спустя столько глав. Нет никаких преград (ага, конечно) для их отношений, но Дамиано всегда найдёт повод побыть мудаком даже в 12 главе. Похоже, придётся поставить метку "слоуберн"...
Кстати, вы можете посмотреть арт по дамории, который частично подходит к этой главе на обложке. Рисовала я)