Через тернии к звёздам (18+)

Дамиано

Стоя на балконе в уже надоевшем мне номере, я курю любимые сигареты. В очередной раз я приехал к Джорджии. Мы... не то чтобы сошлись. Так думает только она. Мне просто одиноко и, как бы некрасиво это не звучало, не хватало подстилки. Джо идеально подходила под этот образ. Она слушалась меня, трахалась со мной, а я исполнял еë желания в виде покупок каких-то дорогих вещей.

Она рыдала, когда звонила мне и просто умоляла вернуться. Ну конечно, кто ещë будет еë обеспечивать, если не я? Потерять такой большой поток денег для неё равно смерти.

В окне напротив я замечаю два силуэта и знаком мне лишь один. Виктория как обычно невероятно красивая, а мне кажется, что моë мëртвое сердце внезапно начало биться с огромной скоростью, пуская жар по телу.

Наверное, глупо было думать, что отдалившись, я перестану чувствовать к ней что-либо. Наоборот, симпатия достигла пика, начав перерастать во что-то большее.

Парень, с которым была Виктория, поцеловал еë, а она явно была счастлива. В какой момент она рассталась с Эдди? Он же вроде души в ней не чаял. Отстранившись, она смотрит прямо на меня и я вижу, как резко меняются эмоции на еë лице, а сам стараюсь всем видом показать, будто мне плевать.

Потушив окурок, бросаю его в пепельницу и иду в номер. Настроения находиться здесь ещë целый вечер совсем нет, поэтому было бы неплохо вернуться домой и отвлечь себя чем-нибудь.

— Ты уже уходишь? — расстроено спрашивает Джо, которая до этого возилась на кухне с обедом. — Я приготовила поесть, ты не останешься?

— Я не голоден, спасибо, — беру со спинки дивана косуху и достаю из кармана ключи от машины.

— Когда заедешь в следующий раз? — она подходит ко мне и смотрит прямо в глаза, создавая вид заботливой девушки, что действительно любит. Мы оба знаем, что это не так.

— Не знаю, до встречи, — целую еë в лоб и иду к выходу.

Такие отношения мне совершенно не импонируют, но сейчас я будто в застрял в безысходности. Если я не буду выплёскивать все свои эмоции на Джорджии, ебаться с ней, то просто не смогу сдерживать себя по отношению к Виктории. Все мысли будут исключительно об этих голубых тусклых глазах, которые, похоже, повидали много боли.

Спустившись на парковку я иду к машине и наконец расслабляюсь. Вся обстановка отеля почему-то сильным грузом опустилась на плечи. Всë там напоминает лишь о ней. Да, я влюблëнный идиот. Но вы даже не представляете каково это — влюбиться заново спустя такое большое количество времени. Сносит крышу так, словно ты маленький мальчик, которому впервые в жизни понравилась девочка.

Начиная встречаться с девушками после смерти Каролины, я чувствовал лишь вину, что затмевала симпатию. Я долго не мог это отпустить, каждый раз цепляясь за прошлое. Боялся. Как, ребёнок, что делает первые шаги, крепко держась за руку родителя. У меня часто были видения с шоколадными глазками, в которых отражалась сильная боль. Она говорила, что не может видеть моих страданий и желает лишь счастья. Говорила, что у неё всë в порядке, она в лучшем мире, как и малышка.

Почему-то она всегда говорила именно о девочке. Она рассказывала о ней. Зеленоглазая брюнетка с волнистыми волосиками.

Впервые увидев перед собой лицо любимой, я подумал, что сошëл с ума. Это продолжалось из ночи в ночь. Мне пришлось улететь из Парижа в Токио, где на тот момент был Джозеф — тот самый врач, благодаря которому я теперь бессмертен.

— С тобой всë в порядке, такое бывает. Просто старайся не напрягать себя мыслями о Каролине, — садясь в кресло напротив, говорит Чиллини и предлагает мне виски. Я отказываюсь, а он лишь делает глоток.

— Это пройдëт?

— Это будет с тобой всë оставшееся время. Это дар — видеть умерших и уметь общаться с ними. Не все вампиры имеют какие-то сверхспособности. Я бы даже сказал, что больше пятидесяти процентов обладают лишь бессмертием. И, отпусти уже Каролину. Она явно мучается. Наглая была девчонка, конечно, — по-доброму говорит мужчина и улыбается, явно вспоминая их первую встречу. — Жаль еë.

— Я постоянно представляю что бы было, если бы всë сложилось иначе. У нас родилась бы прекрасная здоровая дочь, которую мы безгранично любили бы...

— Дамиано, — строго зовëт Джозеф и я поднимаю на него глаза. Тяжëлый взгляд пробирает до костей, заставляя задуматься. — Я уже сказал, что тебе нужно забыть прошлое. Живи этой мëртвой жизнь, наслаждайся бессмертием.

— Бессмертием невозможно наслаждаться.

— А ты попробуй! Влюбись в молодую девушку-вампира и займись любимым делом. Вряд ли у вас будут наследники, но жить для самих себя тоже неплохо, не так ли?

Прошло достаточное количество лет с момента нашей последней встречи с Джозефом, но я всё ещë обдумываю тот разговор. Его слова отпечатались на подкорке сознания, мелькая в мыслях невероятно часто.

Влюбиться — влюбился, но не в ту. Не в девушку-вампира. Ломать жизнь Виктории не хочется. Нет никакого желания делать еë подобной себе — монстром. Она не заслуживает этого. Смотреть на смерти близких и знать, что ты будешь жить ещë долго, ещë столько же наблюдать кучу утрат— всë это ужасно невыносимо. Тяжело.

Она заслуживает лучшей жизни.

***

Иду по подъезду и слышу знакомый голос одного из учеников. Это Эдвард. Он живëт в одном доме со мной, мы пересекались несколько раз. Порой я слышал и звонкий девичий смех, который мог принадлежать лишь одной голубоглазой блондинке.

Парень явно говорил с кем-то со телефону и привлекло в этом разговоре меня лишь одно имя.

— Да, Виктория де Анжелис. Восемнадцать лет, прилетела из Копенгагена, — повисло молчание. Собеседник явно что-то спрашивал или рассказывал. Оставшись за углом, я прислонился к стене, подслушивая. — Какая причина?! Она изменила мне с Маттео! С лучшим другом, блять! Потом призналась, что никогда не любила и только жалела меня.

Глядя на их отношения, я бы никогда не сказал, что Виктории они приносят дискомфорт. Она выглядела довольно счастливой рядом с Риччи. Постоянно выкладывала истории в инстаграм с ним, подкрепляя сердечками и тëплыми словами. Они действительно были похожи на настоящую любящую пару.

— Короче, слушай меня. Сегодня на ноутбук Тео пришло электронное письмо, где было написано о зачислении в университет во Франции. Это его мечта, он не откажется. Вик тоже не улетит с ним потому, что дорожит местом в универе Италии. В конце октября будьте готовы. Точное место пришлю позже сообщением. До скорого, — послышались шаги в мою сторону и пришлось сделать вид, что я только завернул в эту часть коридора.

— Добрый день, Эдвард, — киваю парню в знак приветсвия и он здоровается в ответ, натягивая на лицо явно фальшивую улыбку.

Зайдя в квартиру, я не бросился звонить или писать Виктории. Я думал. Много думал. Было бы лучше ничего не говорить ей или пойти и прямо сейчас набить морду этому ублюдку, который строит какие-то планы на безобидную девушку? Измена точно не повод сливать о ней всю информацию, назначая какое-то место перед отъездом друга.

Весь день прошëл исключительно в размышлениях, но все мы знаем, что несколько часов для вампира — ничто. В итоге, надумав, я принял решение завуалированно рассказать Виктории о том, что ей может грозить опасность, но вариант с избиением не отбросил, а отложил на потом. Если Эдди посмеет причинить ей хотя бы малейшую боль — придëтся раскрасить его хвалëное личико.

Сажусь в кресло, закидывая ногу на ногу и захожу в директ, чтобы написать Виктории. Она читает не сразу, видимо занята, но я терпеливо жду еë ответа.

Конечно же, она ничего не поняла. А кто бы понял? Когда тебе внезапно пишут с просьбой оставаться в безопасности — это как минимум странно. Я бы подумал, что отправитель сообщений такого содержания явно двинулся кукухой.

Хотя, кто сказал, что я в своей уме?

Моë сообщение так и остаётся последним в нашей переписке. Искренне надеюсь, что не напугал еë своим поведением сильнее, чем настоящей сущностью.

***

— Де Анжелис, задержись, пожалуйста, — после окончания пары, говорю я. Виктория что-то говорит старосте — еë вроде бы как подруге — и убирает общую тетрадь в небольшую чëрную сумочку. Дождавшись, пока аудитория опустеет, спускается к преподавательскому столу и опирается руками о него, с интересом глядя мне в глаза.

— Меня насторожили Ваши сообщения, синьор, — она заправляет прядь волос за ухо и я замечаю за собой, что внимательно слежу за каждым еë движением, буквально пуская слюни.

— Давай без официоза? Я пока не могу рассказать тебе что происходит потому, что сам толком не знаю, но тебе нужно быть осторожной. Я думаю, что кое-кто готовит на тебя покушение, — еë брови тут же поднимаются и она смотрит на меня с явным недоверием.

— Почему ты так решил?

— Я слышал.

— Почему я должна верить тебе? Может, это какие-то вампирские бредни? Что у тебя в голове вообще творится? — начиная злиться, — защищаться — говорит Виктория и я выхожу из-за стола, вставая прямо перед ней, из-за чего ей приходится поднять голову, дабы суметь посмотреть в глаза.

— Эдвард называл твоë имя кому-то. Сказал, что Маттео скоро улетит, а ты — нет. Что ты останешься в Риме и потом сказал, что скинет место сообщением. Разве это не похоже на покушение, Виктория? — она молчит, а еë голубые глазки бьют тревогу, как и бешено бьющееся сердце. — Я хочу помочь.

— Набей ему морду, сдай его кому-то! — заговариваясь, начинает тараторить девушка и сейчас явно прослеживался акцент в словах. — Сделай что-то!

— Я уже сказал, что хочу помочь и сделаю всë, что в моих силах. Мы точно не знаем что происходит, поэтому я не могу его сдать. У меня нет доказательств, — дрожащей рукой она поправляет ремешок сумки на плече и я не могу сделать ничего, кроме как попытаться успокоить еë. Поддержать.

Притягиваю Викторию к себе за предплечье, крепко обнимая, а в нос ударяет сладкий запах крови. Еë маленькие ручки обвивают тело, согревая, а она начинает содрогаться в рыданиях.

Боится.

— Всë будет хорошо, я обещаю. Никто не посмеет причинить тебе боль, милая, — закрываю глаза, желая запомнить то, как ощущается еë горячее тело так близко.

— Мне страшно... — сжимает в кулаке ткань моей рубашки, словно цепляется за последнюю надежду на жизнь.

— Я знаю. Просто доверься мне, — она поднимает голову, чтобы посмотреть на меня и я стараюсь ободряюще улыбнуться. Тушь с еë ресниц потекла, оставляя чëрные разводы на белоснежных щеках, но, надеюсь, на чëрной ткани рубашки их не видно. — Ты же мне доверяешь?

Она продолжает смотреть какое-то время и в итоге несколько раз положительно кивает, вновь прижимаясь к груди.

— Я доверяю тебе больше, чем себе, Дамиано.

***

Мне пришлось заехать в кафе, т.к. Виктория осталась ужасно голодной после пар, так ещë и вымученная новостями о возможной угрозе жизни.

Она не стала даже спорить, когда я сказал, что отвезу еë домой. Предупредила лишь, что переехала в другую квартиру.

Сев в машину, мы вновь ловили косые взгляды. В принципе, это происходило каждый раз, стоило нам появиться в университете друг к другу ближе, чем на метр.

Я достал сигарету. Виктория всё ещë не была против. Беру зажигалку, поджигаю кончик и делаю первую тягу.

— Можно? — я поворачиваюсь в сторону девушки и вижу протянутую руку. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять о чëм она просит и в итоге я протягиваю ей сигарету.

— Не думал, что ты куришь, — внимательно наблюдая за ней, с лëгкой ухмылкой вставляю комментарий и она лишь улыбается, а потом выдыхает дым.

— Ты ещë много обо мне не знаешь, Дамиано, — протягивает сигарету обратно.

Так мы и просидели, пока по-очереди не скурили никотиновую палочку.

Виктория вела себя довольно непринуждённо, смеясь с различных шуток и рассказывая весëлые истории. Я не позволял ей погружаться в мысли, ибо тогда она сразу гасла, начиная прокручивать в голове мысли об Эдварде.

— Приятного аппетита.

Именно с такой фразой официант ставит на стол одну порцию настоящей итальянской пасты и Виктория тут же хватается за вилку, жадно пожирая одним только взглядом блюдо перед собой.

— Приятного аппетита, Виктория, — улыбаюсь и она смущается, когда мы пересекаемся взглядами.

— Спасибо, тебе тоже, — я вскидываю бровь, ведь не заказывал ничего, да и «есть» я предпочитаю не еду. Это слишком тяжело для моего организма. Несмотря на то, что яды действуют, как кровь и прочее, питаться человеческой едой всë равно ужасно тяжело. — Блять... — тихо ругается она, прикрывая лицо ладонью, а я смеюсь.

— Всë в порядке, кушай уже. Проголодалась ещë сильнее, наверное, пока ждала.

Она наконец приступает к обеду, а я пристально за ней наблюдаю, что еë совсем не смущает. Будто так и должно быть.

— С тобой так хорошо, Виктория, — вновь еë имя ощущается на языке, как любимый десерт, а я, как обычно, стараюсь произносить его как можно чаще. Оно прекрасно. — Дни с тобой помечены в моëм ментальном списке, как самые лучшие за последние десятки лет. Хотелось бы так всегда... Водить тебя по кафе, радовать и видеть твою обворожительную улыбку...

— Что тебе мешает? — с неподдельным интересом, но при этом флиртующе спрашивает она, накручивая на вилку очередную порцию макарон.

— Я другой.

— Проблема только в этом?

— А этого мало? — откидываюсь на спинку стула, скрещивая руки на груди. — Ты по-любому попросишь сделать тебя такой же. Я знаю, можешь даже не пытаться лгать. А я не позволю ни себе, ни кому-либо другому портить твою жизнь, ясно? К тому же, сейчас у тебя есть молодой человек.

— Он улетит в Париж и мы расстанемся. Мы оба это уже знаем.

— Отношения на расстоянии? — скидываю бровь я и Виктория лишь качает головой.

— Это затянется надолго и вряд ли кто-то из нас не сможет найти замену.

Усмешка тут же появляется на моëм лице и я с интересом рассматриваю де Анжелис.

— А ты хочешь найти замену в виде меня?

— Какой же ты самодовольный! — без тени злости говорит она и пытается сдержать улыбку. — Не знаю. Наверное, это действительно так. Я просто лгу себе всë это время, пытаясь заставить поверить в то, что ты мне не нужен.

— Давай ты для начала парня в Париж отправишь, а потом уже поговорим? Вдруг твоя любовь будет безгранична только к одному мужчине на этой планете? Им вполне может оказаться Маттео.

— Может быть...

***

— Так, значит здесь ты теперь обитаешь? — спрашиваю я, пока мы поднимаемся по лестнице на последний этаж. Виктория кивает, идя чуть впереди. Она явно запыхалась.

— Квартира, на самом деле, очень красивая, — воодушевлëнно говорит она, улыбаясь. — Но, то, что она на последнем этаже и в доме нет лифта — просто ужасно!

— Могу побыть твоим временным лифтом, де Анжелис, — подхватываю еë за талию, закидывая к себе на плечо, а она крепко обнимает торс, чтобы не упасть. — Я не устаю, помнишь? А ещë мне совсем не тяжело.

Поднявшись на нужный этаж, я ставлю Викторию на ноги и она, подойдя к двери, начинает искать ключ по карманам.

— Наверное, он в сумочке, — она тянется к сумке, что висит у меня на плече и вновь начинает поиски. — Нашла! — открывает дверь и смотрит на меня. — Зайдëшь?

— Но я же уже проводил тебя до дома. Думаю, там ты в безопасности.

— Дамиано, пожалуйста! На чай? — мы смотрим друг на друга несколько секунд и она закрывает лицо руками, смущаясь. — Я забыла! — убирает ладони и обессиленно выдыхает. — Ну так что? Зайдëшь, пока Тео на работе? Я просто похвастаюсь своим новым жильëм, — улыбается и в итоге мне приходится согласиться.

Я здесь только, чтобы защитить еë. Мало ли какие гости нагрянут к ней, пока она будет одна. Никакую роль не играют здесь мои чувства.

Только защита.

Виктория водит меня по небольшой квартире, рассказывая обо всëм, что придëт в голову. Это и подбор шторки в ванную, и мебель на террасе, до которой мы пока не дошли.

— Смотри! — она берëт в руки кружку розового цвета с дизайном «перепелиное яйцо» и улыбается, как маленький ребëнок, демонстрируя очередной шедевр, что она приобрела. — Милая, правда?

— Очень. Ты молодец, Виктория. Не думала пойти на дизайнера?

— У меня не лежит душа к такому делу. Вот у Маттео — да. Я не люблю таким заниматься, — она замолкает и думает. Долго думает. Видимо, боится спросить, считая, что заденет меня как-то. Либо просто стесняется. — Кем ты работал всë время? Ты учился только на одну профессию?

— Нет, будучи человеком я занимался только семейным бизнесом и некоторыми делами мафии, — Виктория вскидывает брови, слыша такое признание, но ничего не говорит. — Моë материальное положение позволяло иметь довольно важную роль в кланах, что держали определённые районы. После смерти я сначала отучился на дизайнера, решил продолжить дело Каролины, но у меня не вышло. Это не моë. Дальше был сценарист, адвокат, причëм им я работал дольше всего. Даже на стоматолога учился и в итоге остался преподавателем.

— Можно я задам тебе личный вопрос? — очень тихо хриплым голосом спрашивает Виктория и я киваю. Почему-то я совсем не против открыться перед ней. — Что случилось с Каролиной? Ты наверняка знаешь больше, чем писали. Ты можешь не отвечать, если не хочешь. Я не буду давить на тебя.

— Какие-то ублюдки убили еë по ошибке. Незадолго до еë смерти я уезжал на встречу с другом, он был главой одного из кланов, что как раз-таки держали главный район Рима, если не весь город вовсе. Это была перестрелка с компанией парней, что убила и изнасиловала нескольких невинных девушек. После их пули я попал в больницу и в конечном счете стал тем, кем стал. Знакомые тех парней были уверены, что глава клана Даниэля — я. Они решили отомстить мне за своих друзей, убив Каролину.

На кухне повисла скорбящая тишина. Виктория тупо смотрела в пол, не в силах сказать что-либо.

— Тебе, наверное, было очень больно...

— Выстрел был пшиком по сравнению с еë гибелью.

— Мне жаль.

— Это не к чему, — она крепко меня обнимает, сильно зажмуриваясь. — Всë в порядке, Виктория. Я давно справился с этим, хоть и остался некий осадок, — провожу рукой по еë волосам, наслаждаясь минутами рядом с ней. — Давай продолжим экскурсию по квартире? У тебя не плохо получается, —улыбаюсь и замечаю, как уголки её губ тоже тянутся вверх.

***

24 октября 2022 года

Виктория

Сегодня Маттео улетает в Париж на учëбу. Три недели с ним пролетели незаметно. Я определённо буду скучать по нашим прогулкам, совместным просмотрам фильмов, готовке и ласковым пробуждениям с кучей нежных поцелуев. Думаю, горячие ночи с ним упоминать совершенно не обязательно.

— Я буду скучать по тебе, — обнимая Тео, тянусь за поцелуем и его чуть пухлые губы накрывают мои.

— Надеюсь, что мы не потеряем общение.

— Надеюсь.

На днях должны прилететь Ника и Мартин. Наверное, я никогда не смогу побыть одна. Кстати, я уже привыкла к тому, что Давид всегда ошивается рядом со мной.

Проводы до самой двери квартиры стали обычным делом, как и простое времяпрепровождение вместе за разными делами. Например, я делаю проект, а Дамиано подготавливает лекцию к очередной паре.

На моë удивление, Давид и Маттео сошлись. То есть, они не спорят, не ругаются. Они дружат. Я не на шутку испугалась, когда поняла, что мы засиделись за рабочими делами и с минуты на минуту должен был вернуться Тео.

Тогда всë прошло гладко.

Моретти даже не требовал объяснений частого присутствия Дамиано у меня дома. Ему хватило лишь слов о том, что у нас довольно хорошие отношения.

Тео понимающий.

— Я люблю тебя, — парень целует меня в лоб, а я стараюсь запомнить то, как ощущается каждое его прикосновение.

— И я тебя, — на глаза наворачиваются слëзы, хотя казалось, что мы всë выплакали. Да, это расставание далось нам тяжело. Мы оба привязались друг к другу за эти недели.

Когда объявляют посадку на рейс Маттео, я вновь не могу сдержать слëз. Крепко обнимаю парня, сжимаю его кофту, хватаясь за неё, как за последнюю соломинку.

— Всë будет хорошо. Уверен, ты будешь счастлива и без меня, — он улыбается, сквозь боль в синих радужках.

— Бесконечно люблю тебя, Тео, — прощальный поцелуй выходит очень нежным и отчаянным. Глаза открывать не хочется, ведь в мозг сразу ударит суровая реальность. — Прощай.

— Прощай, малышка, — он скорее отворачивается, чтобы не выдать тоски и слëз. Стремительно удаляется, а я лишь смотрю на светлую макушку, выделяя её среди толпы людей.

Несколько вдохов и я наконец направляюсь на парковку, чтобы поймать такси. На улице в лицо сразу бьëт прохладный осенний ветер, заставляя поëжиться. Как назло ни одной машины такси я не вижу. Придëтся ждать.

Крепкие руки хватают меня за талию и ладонь сильно прижимается ко рту, не позволяя издать громкого звука. Дëргаюсь, пытаюсь увернуться от руки, но не выходит.

Чëрный джип, чëрная ткань на лице. Я больше ничего не вижу. Руки сильно заламывают, чтобы связать запястья и дверь захлопывается.

— Трогай.

Чувствую, что машина поехала и стремительно начала брать разгон. В кармане джинс начинает вибрировать телефон, сопровождая звонок мелодией. Никто не обращает внимания ещë минут пять, но в итоге я слышу шуршание одежды. Кто-то достаëт мобильный и я тут же слышу знакомый голос буквально над ухом.

— Звонит препод. Скажи ему, что всë в порядке, если хочешь остаться живой.

Это Эдвард. Сердце сначала замирает, а потом пропускает удар. Болезненный. Грудную клетку сдавливает от осознания ситуации. Хочется кричать и плакать, звать на помощь.

Но нужно быть послушной.

Эд отвечает на звонок и включает громкую связь, кладя телефон рядом.

— Виктория, почему ты так долго не отвечаешь! Я же волнуюсь!

— Всë в порядке. Не буянь, ты на громкой связи, дома поговорим. Я сейчас с подругами на ночëвке. Мы едим пиццу с ананасами, мою любимую, помнишь? — сильно закусываю губу, надеясь, что Дамиано понял. Мне нужна его помощь.

— Ты далеко?

— Проводила Тео и сразу уехала к Софи, — хоть бы понял...

— Я понял. Увидимся позже, я буду не один.

— Увидимся.