Феномен |18+

— Завтра поступают новые экземпляры, хочу добавить их в разработку, — устало потянулся Ксавье, растягиваясь на моём диване, — Знаешь, это снизит конечно обороты той выручки, что приносит кровь, но думаю это будет куда лучше.

— Подними цену в два раза. Ты единственный на рынке, поэтому можешь трактовать любую цену, — холодно отвечаю я, — Отмоешься наконец-то от запаха крови.

— Знаешь, а я раньше постоянно замечал, как краснели твои глаза, когда я только заходил в твой дом. По началу меня это даже пугало. Да и не думаю, что ты будешь заменять кровь, каким-то порошком имитации.

— Всему своё время. Протестируй на Теодоре, если он не увидит разницы, то я, возможно, изменю своим принципам, — я откидываю голову на спинку дивана, который стоял напротив, закидывая ноги на стеклянный стол.

В комнате стоял полумрак и единственным источником света была луна. Полнолуние, конечно. Это обычный установленный график Ксавье, заявляться с новой партией крови ко мне. Миллер никогда не сидел на месте и сейчас, чтобы доступность была ещё больше к напитку, его голова изобретает порошок, который имитирует кровь. Это облегчит быт и жизнь многим.

— Тео тащит сюда всю ту шваль, которую найдёт по дороге. Высасывает до последней капли, а трупы прислуга уже не знает куда девать. Он даже различает группу крови по резус фактору лишь по запаху. Его хуй проведёшь, — возмутился Миллер.

Он хотел, чтобы я хотя бы попробовал то, к чему Ксавье шёл почти год. Но я принципиален в своих решениях и всячески отказывался весь этот год. Вообще его идея звучит хорошо и действительно он будет единственным на рынке, но вряд ли этот порошок заменит настоящую кровь.

— Мог бы так же различать кровь по запаху, но принципы важнее, — протягиваю я, переводя взгляд на друга.

— Ты же знаешь, не хочу. Меня тошнит от того, как Монтегю опустошает бедняжек. Он вообще побрезгует, если ему подсунуть бомжа? — усмехается Ксавье, разливая по двум бокалам виски.

Я выдаю едва заметную улыбку, но всё же отказываюсь от алкоголя. Полнолуние, а в горле ужасно пересохло. Дворецкий словно появляется из темноты, наполняя бокал кровью и запах для меня разлетается по всей комнате мгновенно.

— Не знаю, застану ли я момент, как ты кусаешь кого-то. Интересно, ты закрываешь глазки?

— Хочешь проверить или почувствовать?

— Да брось, когда ты вообще последний раз кусал кого-то? — интересуется Ксавье, опустошая залпом виски.

Наверное, я уже и не помнил, когда последний раз мои клыки вонзались в чью-то кожу. Яд, который содержался в клыках приводил людей к тому, что они становились гибридами. Они умирали медленно, ибо обращение так и не происходило. Моя кровь так и не пролилась ещё ни разу для того, чтобы на свет появился новый кровосос. Я конечно же опустошал ходячее мясо, но это было так редко, что даже не запоминалось. Укус чистокровного на другого вампира был безболезненный, но всё же. Такая же кровь у меня в бокале, зачем утруждаться?

— Её звали Марта, училась на курс младше. Бесила меня ужасно, — шипит я.

— Что? Она же пропала под конец года, вот значит куда. К тебе в животик? — сладко произносит Ксавье, заливаясь от смеха, — Странно, что это была не зануда Мёрфи.

Я перевожу пустой взгляд на друга, буквально просматривая его насквозь. Делаю глоток крови, наслаждаясь вкусом. Холодная. Вкус той крови, которую приносил Миллер, значительно отличалась от той, которую ты пробуешь, прокусив нежную кожу. Такая горячая, будто можно обжечься, сладкая как мёд, невыносимо вкусная. Она действительно могла насытить голодного вампира.

— Мёрфи? — переспрашивает я, будто впервые слыша эту фамилию, — Дельфина Мёрфи? Хавроньи меня не интересуют даже в качестве пищи.

— Его величество Монро заглядывался только на чистокровных вампирш?

— Ещё одно слово и Монтегю возглавит банк крови, — отрезает я, допивая всё залпом.

Малышка Мёрфи никогда не была тем, что могло привлечь моё внимание во время учёбы, разве что своим умом. Меня впечатляли лишь её познания в разных сферах, а вот что касалось именно девчонки, так точно нет. Выбирая очередной сосуд с кровью, на неё бы выбор пал самый последний.

— Жаль, а ведь фигурка отменная. Интересно, какая у неё группа крови? — он сделал слишком наигранное лицо, засматриваясь куда-то вверх.

— Первая, — резко отвечаю я, подзывая опять дворецкого.

— Типаж Теодора? Кстати, а где он шляется то? Собирались же к двенадцати, а уже начало второго.

Я устало тяну к верху плечами, не желая особо и думать, где носит этого идиота. Но двери резко раскрываются, от чего дворецкий едва успевает отойти в сторону. Пальто падает на пол, полностью мокрое от дождя или крови. Миллер бросает взгляд на меня и видит слабый оттенок красноты в моих глазах.

Кровь.

Проноситься где-то в голове у друга. Я вздыхаю, усаживаясь по удобнее, даже не смотря в ту сторону, но Миллеру ужасно интересно. Монтегю опирается рукой о косяк двери, прижимая к нему рыжеволосую бестию. Та, видно уже держалась из последних сил, либо держал её сам Теодор. Что-то шепчет ей и через несколько секунд вонзается в её шею, от чего девушка издаёт визг, который эхом разлетается по комнате. Дворецкий убирает запачканное пальто гостя, кланяется и уходит.

— Да-да, опоздал, — с ноткой юмора произносит Монтегю, отстраняясь от девушки. Та с грохотом падает на пол, видимо уже без сознания, — Но я привёл вам куколку с любимым вкусом Люциуса.

Он быстро подходит к дивану, на котором я отдыхал. Начиная вырисовывать пальцем на замшевой обивке какие-то незамысловатые узоры.

— Бомбейская, — шепчет Тео мне на ухо, от чего  мои глаза открываются шире.

Ксавье видит, какой кроваво-красный цвет они приобретают. Слишком привык, чтобы реагировать как-то на это. Бомбейская кровь была моей самой любимой. Редкость её конечно угнетала, но вкус заставлял её любить. Доноров этой крови было настолько мало, что Ксавье радовал меня лишь раз в полгода и то, не больше полулитра.

Я хватают друга за запястье, с силой сжимая его. Перевожу взгляд, буквально пожирая его им. Недоволен.

— От тебя несёт банальной первой, — шиплю я, а глаза краснеют сильнее. Так, что особо не видно зрачка, — Будешь лгать мне?

— Ой, да брось Люц, — встревает Ксавье, ибо боится плохого окончания диалога. Рано или поздно, моё терпение лопнет, — Монтегю, не провоцируй.

Я резко отстраняю руку от него, убирая ноги с кофейного столика, усаживаюсь ровно на диване. Взяв бокал с кровью, я залпом его осушаю. Теодор ещё немного мнётся, но также усаживается рядом с Миллером, бросая на друга непонимающий взгляд с долей ухмылки. Его отделял от меня этот чертовый кофейный стол, да и хорошо, что он находился тут. Теодор особо не боялся меня, но и мысли мои прочитать не мог. О чём я мог думать? Это всегда было тайной для всех.

Дворецкий тихо забирает бедняжку и закрывает двери, оставляя нас наедине.

— Что вкусненького принёс Ксав? — Монтегю не унимается.

— Тебе мало? — парень указывает большим пальцем за спину, туда, где ещё недавно лежала девушка, — Сколько в тебя влезает-то?

— А тебе жалко, что ли?

— Если бы ты платил, то нет.

Я наблюдаю за перепалкой друзей с каменным лицом. Особо не реагируя и не встревая. Привык к подобному цирку с их стороны в моём доме. Это нужно перетерпеть. Пару фраз, несколько минут и они заткнуться, ну или я им помогу.

— Сегодня год по Дарле, — я разбавляю эту шумиху.

Они замолкают. Переводят взгляд на меня, осознают. Ровно год назад Дарла была убита, и мне её смерть не давала покоя. Зверски по животному растерзана в лесу, не так далеко от моего дома. Она хотела спастись, но так и не успела. Эти мысли мучили меня каждый раз, когда я вспоминал о ней. Наверное, виня себя в этом. Ведь она так противилась в том, чтобы обратить её. Дать ей нескончаемую жизнь. Старк так сильно этого не хотела, но я был слишком не настойчив. Я просто не хотел загонять её в этот мир, пропитанный кровью и страданием. Кого угодно, но не её. Просто подарить ей бессмертие.

Сейчас, смотря на Ксавье, я также боюсь потерять друга. Хотя моя расправа преподала многим урок на ближайших лет сто. Миллер оставался человеком в вампирском обществе. Как он вообще себя чувствовал? Да вроде нормально, судя по тому, какой статус он сам заслужил в нашем обществе. Я всегда буду за то, чтобы обратить Ксавье. Мне будет спокойнее.

— А имя подонка так и не известно, — произносит Ксав, наливая опять виски в бокал.

— Не знал, что Люциус на такое способен, — ухмыляется Тео, — Но было эффектно.

— Я сам этого не знал. Не ожидал того, на что способна моя сила во время сильного гнева. Вампиры просто сжигались, превращаясь в горстку пепла. Хватало лишь взгляда.

— Не вини себя — всех, кого можно, ты уже наказал, — эти слова Ксавье повторял каждый раз. А другого и не скажешь, но мог сказать он. — Эта сука слишком легко отделалась.

— Да-да, ты по случайности её сжёг. Завязывай, ничего уже не исправить. Тем более, ты предлагал Дарле обратить её. Вот чего дурочка отказалась? — Теодор уже положил глаз на виски Ксавье и во всю потягивал его со стакана друга.

— А чего отказывается Миллер?

— Он идиот, что с него взять? — усмехается Монтегю, — Ведь это же ахуенно.

— Судя по твоему образу жизни — сомневаюсь.

Эта тема поднималась слишком часто. Я просто буду ждать удобного момента, когда Ксавье сам согласился на обращение. Ему нужно прийти к этому, а я просто не стану давить.

— Ты всегда можешь обратиться ко мне, — кокетничает Тео, опускаясь на плечо друга, — Я всё сделаю аккуратно.

— Ты убьёшь его, Монтегю. Исключено. Если Миллер решится, то мы обратимся к тебе за помощью в последнюю очередь.

— Ну и считай вас после этого друзьями, — фыркает он, доставая из внутреннего кармана пиджака тонкий, длинный мундштук и закуривает.

Я может и любил такие ночи в компании с этими двумя. Было в этом что-то такое, что помогало разрядить мозги. Я был весь в работе, даже не обращая на какие-то свои личные проблемы. Дарла была для меня кем-то большим, и я был уверен в этом. Но что-то большее могло было быть лишь в том случае, если я всё же обратил её. Скрещивание человека и вампира, тем более такого как я — равносильно убийству плода в утробе матери. Гены человека просто не способны выжить вместе с генами вампира. Ребёнок погибал ещё на четвёртом месяце беременности. Я знал об этом и не делал никаких выводов. Всё придёт само. Но, видимо, уже не в этой жизни.

Семья? Дети? Всё к чёрту. Мне это просто не нужно. Я не хочу слышать даже об этом, хотя Ксавье уже пытался завести тему диалога в это русло. Продолжение рода теперь меня не волновало. Прожить в одиночестве сотню лет? Лучшее, что можно получить.

— Мне кажется, он это перерастёт, — посмеивается уже пьяный Миллер.

— Когда? Ему уже восьмой десяток. К сотке мозги окрепнут?

— Заткнитесь оба, — гаркаю я.

— А если бы ты не принимал всё в штыки, то давно бы обратил внимание на ту книжонку, которую притащил Теодор, — тон голоса Миллера резко меняется, куда-то к серьёзному.

Я закатываю глаза, понимая, что опять тема сворачивает не туда.

— Что я принёс? — ещё немного и Тео будет в нокауте от алкоголя.

— Ой блять, какую дрянь ты только не приносил, клептоман херов. Как можно вообще было украсть кафедру лектора? — Миллер бросает взгляд на ту самую стойку, которая теперь являлась декором этой комнаты.

— Я хотел, чтобы на собраниях Люц вещал нам за ней.

Я слегка ухмыляюсь придурковатости друга, но понимаю, что без этих двух было бы скучно. Книжка, которую притащил пьяный Теодор была как раз кстати, но я всё равно отказывался воспринимать её как-то. Несколько дней я просто не притрагивался и вовсе к ней, хотя знал, что именно там написано. Об этом говорил и Ксавье, хотя я слишком сумбурно реагировал на данную тему разговора. Я не хотел продолжения рода. Таким, как я, опасно влюбляться. Просто не доверял никому, в том числе и себе. Влюбляться и опасаться того, что раз за разом дети будут умирать в утробе матери. Видеть, слёзы своей избранницы и понимать, что ничем не можешь помочь. Я сделаю только хуже себе и ей. Теперь, спустя ровно год, я отрёкся от темы семьи и продолжения рода.

— Прочёл бы для начала, а потом делал выводы, — дополняет Миллер, посматривая уже на сопящего Теодора.

Однако быстро он выключился.

— И слышать ничего не хочу. Мне хватает лишь тех знаний, о которых я и так знаю, без всякой ненужной литературы. Скрещивание возможно с таким же подобным, увы, я один пока такой, — я отворачиваюсь, зацикливаясь лишь на луне, свет которой проникает в комнату.

— И усыновление никак не рассматривается?

— Нет.

— Где книжка? — энтузиазмом прям и веяло от Ксава.

Я киваю в сторону забитого книжного шкафа в углу комнаты, и друг, чуть ли не бегом, устремляется к нему. Достало. Я впервые за полгода не прочь взглянуть на то, на что настаивал Миллер. Лишь для того, чтобы усмирить пыл этих двух, а не из личных побуждений.

— Себастьян специально держит их в пыли или так задумано? — недовольно произносит парень, доставая знакомую ему книгу.

Дворецкий снова наполняет бокал кровью, словно чувствуя то, чего желает хозяин. Молчаливый, высокорослый с темными как сажа волосами. Он был, словно как тень в этом доме, но лишь благодаря ему, этот дом поддерживался в полном порядке. — Вот, нашёл, — произносит Ксавье, усаживаясь обратно, — И в день, когда луна окрасится кровью, появиться на свет дитя преисподней. И возрадуется Азазелло своей отдушине. Падут пред его ликом приспешники исчадия Ада и преклонят свои головы пред ним, как пред новым хозяином. И прольётся кровь всевышняя, восторжествуют подобные ему. Да падут на колени перед чистейшим за последнюю тысячу лет. Но да будет так и вознесётся в дар ему дева — идентичная от крови его. Да будет спать дева глубоким сном, не ведая о своей сущности. Да пробудится дитя крови, дарованное ему, да возродится из гнева и ненависти антихрист сия господствующий этим миром. Ребёнок девы божьей, исчадия Ада приспешник.

— Пророчество, как мило и что с этого? Найти девчонку, которая спит?

— Тебе нужно пробудить её, ну или обратить. Подарочки подъехали, — Ксавье захлопывает книжку, поглядывая за спящим Теодором, — Попробовать-то стоит.

— Нет, — отрезают я, ложась на диван, — Но антихрист меня подкупает.

— Ну если судить всё так, как написано тут, то у вас могли быть весьма интересные дети. Малышка, наверное, с бомбейской группой крови, а они все на списке.

— С чего ты взял, что она с этой группой крови? После обращения кровь может измениться.

— Потому, что она дарована тебе, а твой вкус с детства неизменен, — посмеивается Ксавье, скрывая то, как противно ему иногда становиться, когда я попиваю кровь, смакуя каждый глоток.

Это походило на сплошной бред, но почему-то именно сейчас, выглядело правдоподобно. Я точно не буду заниматься подобной ересью. Может быть, меня когда-то доконает Миллер с Монтегю, но им-то хуже. Хоть пророчество и существовало, но я мало верил в подобные сказки на ночь. Это написано для таких же идиотов как Тео, ведь именно они и верят в подобную чушь.

— У Монтегю сейчас особо нет работы, поручи ему разыскать девчонку.

— Это не то дело, которое можно поручать Теодору, — резко отвечаю я, снова подзывая к себе дворецкого. Жажда слишком мучает, когда в полнолуние чистокровный вампир не кусает, — Мне не нужно тут стадо девиц, а зная его, оно точно мне гарантированно.

— Да брось, не всегда же он относится к делам так. Просто поручи и пусть ломает себе голову, — подначивал Ксав.

— Делай что хочешь, тема закрыта, — я был уже без настроения, ведь опять мысли заводили меня к Дарле.

***

Второй год работы. Упорным трудом я, получаю место в известном и популярном вестнике страны и прокладываю себе работу журналиста. Моя мечта работать в любимом журнале с девства был закрыт из-за неприязни к моей личной персоне. Ещё на втором курсе, когда я проходила недельную стажировку, то узнала всю гниль, которая там содержалась и конечно же, хотелось добиться правды. Подсиживание мест, там оказалось в порядке вещей, и я лично столкнулась с подобной проблемой. Ведь пролезть в мою мечту и сидеть всю оставшуюся жизнь на удобном офисном кресле, как оказалось — мечта многих.

Я махнула на свою мечту о продолжительной и упорной работе в том журнале, на который пускала слюни почти всю свою жизнь. В какой-то-то момент, мне стало это не интересно, когда я банально не прошла аттестацию, хотя была уверена, что сдала её на высший балл. Разочароваться таким образом в честности печатных изданий я как раз успела, но подходящую работу всё же потеряла.

Вакансия журналиста в новом популярном журнале подвернулась мне слишком спонтанно. Женевьева, что так сходила с ума по новым тенденциям моды, просто облюбовала пёстрые постеры глянцевого издания. Вакансия, которая так сильно бросалась в глаза на последней странице, и упрямая подруга сделали свою работу.

Дельфина Мёрфи одна из немногих успешных журналистов в таком юном возрасте. Мне двадцать два года и никогда бы в жизни я не могла подумать, что станет подобием той дамочки с моей практики, которая, не стесняясь даже меня брала с людей взятки за ложь и обман, которые они хотели вставить в утренний выпуск. Хотя, может до подобия ещё слишком далеко. Я иду совсем по другой дорожке.

Не пользуюсь популярностью в скандальных статьях и не порчу репутацию среди знати. Моя колонка постоянно пишет о чём-то новом, о том, о чём не будет скучно читать подрастающему поколению, когда те едут по своим делам или же листают журнальчики в салонах красоты. Четыре года упорного труда, и я могу гордиться собой хоть в этом плане. Еженедельные посиделки с друзьями и пустая квартира в спящем районе Лондона. В принципе, для молодой девчонки, которая направлена в карьеру — весьма недурно.

— Статья для нового выпуска будет готова к завтрашнему утру, — выкрикиваю я из-за приоткрытой двери.

Суматохи мне хватает. Набор текста со скоростью света уже вошёл в привычку. А информации, которой нет, можно спокойно придумать из головы. Благо, фантазии мне хватает.

— Статья должна быть готова к семи вечера, не успеешь, твою колонку отдадут Филиппу, — звонким голоском произносит дамочка с ярко красной помадой.

Женщина на вид лет сорока, внешний вид которой постоянно пугал меня. Нет, про то, что журналисты творческие личности я знала, но, чтобы настолько. Главный редактор была ещё той ведьмой, что в прямом, что в переносном смысле. Наглости ей не занимать, да и манер тоже. Сколько слёз я пролила из-за мадам Роуз, даже страшно вспоминать, но всё же терплю её и по сей день.

— А не много ли ему будет? — бубнит я, продолжая набирать текст.

— Что? Повтори, я не расслышала!

— К семи будет готово мадам Роуз.

— Вот и отлично, детка, — так наигранно, что хочется блевануть.

Её главным правилом было никогда не называть мадам Роуз по имени. Ну вот такие у неё тараканы. Никак иначе как — мадам Роуз. К этому можно привыкнуть. Что касалось Филиппа — то он был как блоха. На своём месте и в своём мире. Будто эта работа именно для него. Язык нужно подвешен и постоянно всё успевает. Меня он просто ужасно бесит, но исключать зависть тоже нельзя. Парниша ведёт четыре колонки и метит на место редактора, хотя в журнале неполный год. Скорее всего — это зависть.

— Филиппа завтра не будет, — грозно произносит мадам Роуз, — Кому-то нужно взять интервью у мистера Эванса.

— У Гарри Эванса? — переспрашивает я, не веря своим ушам.

Почему редакцию интересует мой лучший друг? Да и о чём они хотят узнать? — Мистер Эванс восходящая звезда кино, его интервью второе в новом выпуске. Дельфина, вы же учились вместе? Думаю, для тебя не составит труда задать ему пару тройку каверзных вопросов.

— Неудобные вопросы к обычному парню из не популярного сериала? О чём вообще идёт речь? — тут уже смысл не понимаю я.

Может я что-то пропустила и Гарри снялся в чём-то крутом? Чёрт, мы не виделись слишком давно, чтобы называться лучшими друзьям. В чём заключается провокация для Гарри? У банальных актёров однотипные дни, однообразные будни. О чём вообще может идти речь? Но я часто забываю, что у мадам Роуз целая вселенная в голове. Главный редактор их издания может сделать сенсацию из пары тройки слов и заголовок готов. Профессиональная этика всех журналистов. Жаль, что я не страдала подобным.

— Список будет на почте. Встреча в одиннадцать и на этот раз, постарайся засунуть своё мнение в задницу. Мне нужны результаты или это будет последним предупреждением, — произносит дамочка, захлопывая дверь и удаляясь.

Последнее предупреждение, как глупо. Это, наверное, десятое из тех, которые считались последними. Роуз любила пригрозить, но оставляла в любом случае, но, наверное, только меня. Сколько людей сменилось за её два года работы, даже не сосчитать. Слишком требовательная, слишком импульсивная. Многие уходили сами. Зарплаты мне хватало с головой, наверное, из-за этого я и терпела всё это.

С Карлом, моим вроде как бывшим парнем мы не общались около двух лет, а с Гарри общение сократилось до нескольких раз в полгода. Мне банально не хватало времени, как и в принципе и Эвансу. Взрослая жизнь, а значит нехватка времени. Мы пытаемся, но жизнь не даёт передышки. Постоянные разъезды, командировки, как ни крути, но мне стал нравится этот образ жизни. Со школы я не общаюсь ни с кем, кроме как Гарри и Женевьевы. Изредка могу встретить пару девчонок, с которыми иногда делала доклады или Ксавье. Ксавье Миллер стал попадаться на глаза всё чаще из-за того, что офис его корпорации находился в соседнем здании от моей работы.

После школы парень знатно изменился и благо, что в лучшую сторону. Мы учились вместе в школе, да и в университет, так совпало, что выбрали один и тот же непривычно слышать из его уст довольно приличную речь. Чаще всего сейчас он галантно здоровается, никогда не упуская меня из вида.

Дома работы также хватало. Ведь в основном я беру её домой. Тут хватало вдохновения на всё, ведь на работе множество отвлекающих факторов. Когда ты пишешь в тишине или же под любимую музыку, текст словно воспроизводится аудиодорожкой, только успевай его записывать. Квартирка у меня была довольно большая, хотя для чего мне такая большая обитель, если проживаю одна? Работа давала большие плюсы, как например эта квартира, хороший автомобиль и дополнительные премии. В общем, я стала не нуждаться в деньгах. Никогда бы не подумала, что бутылка хорошего вина за кусачую цену, станет нормой для моего пятничного вечера.

Я как по традиции завариваю кофе, запах которого разносится по всему дому. Доставая нужные документы, выписки и тому подобное, устраиваюсь за кухонным столом. Тут почему-то было удобнее всего работать. Статьи печатались на банальной печатной машинке, что шумела на всю кухню, но так было намного удобнее и привычнее. Наверное, добавь к этому образу сигарету и точно получится законченный писатель лет под шестьдесят.

За окном давно за полночь, но работа так и не начата. Нужно скорректировать некоторые вопросы для завтрашнего интервью, ибо, зная себя, я могу завести тему в не то русло. Вот так проходили мои вечера. Иногда, конечно, на заднем фоне шумел телевизор, но сегодня как-то без него. Звонок в дверь, так сильно раздражающий меня, и я сбиваюсь с мысли.

— Кто? — спрашиваю я, подходя к входной двери.

В ответ молчание, которое напрягает. Ночь и незваные гости, всегда пугают. Но я не из пугливых. Спальный район вряд ли принесёт мне дурных гостей. Я приоткрываю дверь и на пороге мне виднеется бежевое пальто.

— Пустишь? — произносит Ксавье, цепляясь озябшей рукой о дверь.

— Ох, чёрт, что произошло? — в моём голосе волнение, да оно и понятно от куда.

Старый знакомый в такой поздний час, явно не к добру.

— С чего такие выводы, Мёрфи? Разве я не могу зайти к однокласснице?

— В половину первого ночи? Как-то я раньше не замечала нашей крепкой дружбы. Или мы за одноразовое еженедельное приветствие стали лучшими друзьями? — сарказм прям и лился из меня.

Миллер по-свойски заходит в квартиру, оставляя на вешалке промокшее пальто и будто на каком-то автомате идёт прямиком на кухню. Почему-то зная где она находится.

— Ну и холодина на улице, весь озяб. А где у тебя чай? — хозяйничает парень, пока я осуждающе на него посматриваю.

Я указываю рукой на верхний ящик кухни, усаживаясь за стол, где расположились мои документы. Просто наблюдаю за такой вопиющей наглостью Ксавье. А он, словно ничего не замечая, продолжает рыться дальше.

— Представляешь, машина сдохла. А день такой муторный, что дико устал.

— И поэтому ты решил остаться у меня? — со смешком в голосе произношу я, упираясь локтями о стол, — Это вряд ли.

— У тебя? Тут? — он тоже не скрывает смеха, — Брось, я подожду машину. А ждать на улице слишком холодно. Разве ты бросишь друга замерзать на улице? Ну и бесчеловечная же ты, Дельфина.

— И это говорит мне тот, кто поставляет кровь для вампиров.

— А вот тут лучше ротик на замке держать, — его голос меняется на строгий.

Ксав оборачивается, словно взглядом показывая мне своё недовольство. Банк крови был для него разменной монетой. Для министерства и подобной шушеры — это донорский центр. Конечно, множество литров крови поступали в больницы. А вот с другой стороны и весьма обширной — кровь продавалась для жаждущих кровососов. Об этом не нужно было трепаться, но Ксавье смог проговориться мне. И вот, секрет живёт со мной больше года.

— Над чем работаешь? — он подходит к столу, обращая внимание на склад исписанной бумаги, — Эванс?

— А, даа.., — протягивааю я, — Вроде как интервью, но вопросы не из лучших. Я даже не знаю, как Гарри к этому отнесётся.

— Наслышан о его продвижении. Достойно.

— Хоть у кого-то мечта исполнится, — вяло, слишком вяло.

— Оо, бедняжка Мёрфи, кто разрушил твою мечту? — я так сильно не любила, когда Миллер начинал разговорить со мной в таком тоне, — О чём мечтала выдающаяся девочка школы и универа?

— Тебя это не касается, — фыркаю я, складывая листки бумаги в стопку, — Пей свой чай и проваливай.

Миллер усмехается, заливая в чашку кипятка. Ему было видно, что мне неприятна эта тема, но это же плохой парень со школы. Давить на больное, задевать — было его большим достоинством. Я изменилась в характере с приобретением новой работы. Более прямолинейна, самокритична и вспыльчива. Мне не шло это, совсем нет.

— А вот у меня всё хорошо, спасибо кстати, что спросила. Ищем новых доноров, кстати ты не хочешь помочь литром или половинкой? — и снова ухмылка на лице.

Миллер садится на против, закидывая ногу на ногу и размешивая сахар в чашке, будто специально стукая по стенкам ложкой.

— Мне это не интересно, — слишком резко.

— А зря, я неплохо плачу, купишь как раз себе нормального чая, — он демонстративно делает глоток, кривя лицо, — Вот какая у тебя группа крови?

— Что? — я словно воспламеняюсь, — Не нравится — не пей. Не знаю я какая у меня группа крови, а это имеет значение?

Он ставит чашку на стол, опираясь подбородком о кулак. Смотря на меня из-под густых, тёмных бровей. Таким вот охотничьим взглядом.

— Конечно имеет. Какая группа — такая цена. Конечно, за первую много я не дам, а вот если у тебя четвёртая, да ещё и с отрицательным резус-фактором, то отсыплю тысячу исключительно из-за нашей дружбы. Поверь Дельфина, ты помогаешь людям, а деньжата как бонус.

— Я подумаю, — отвечает ухмылкой на ухмылку. Повисает пауза, довольно неудобная, — Год же, правда?

Он просто кивает и переводит взгляд на чашку. Словно она теперь была слишком ему интересна. Я видела статью о нападении вампиров. Тогда весь Лондон был поднят на уши и затаили настоящую злобу. Как после этого живётся вампирам я не знала, но и даже спрашивать у Ксавье не хотела. Информации о том, что он точно поддерживает с ними связь и не являлся кем-то из них, мне хватало. Но как ни крути — это была Дарла.

— Мадам Роуз хотела напечатать очередной бред про неё и её смерть. Но благо она переключилась на близнецов альбиносов из Хаверинга. Полоумная женщина без моральных принципов, — злилась я, загибая и отгибая угол листка, — Мне очень жаль, ведь мы даже не говорили об этом.

— Мёрфи, уже прошёл год и те, кто был виновен, давно наказаны.

— Суда же не было, да и убийцу не нашли, — я непонимающе смотрю на парня, — Кто?

— Я тебя умоляю, какой суд? Ты же знаешь Монро, а если бы об его заслугах писала каждая жёлтая газетёнка, то он бы сжёг и их.

— Я работаю не в жёлтой газетёнке, как ты говоришь, — повышаю голос, стуча кулаком по столу, — Стой, что? Сжёг? То есть как?

Миллер в одну секунду осознаёт то, что взболтнул лишнего. Говорить он так же разучился в это же мгновение. Я не знала о том, что Люциус Монро вампир. Нет, я, конечно, может догадывалась, ведь предпосылки были, но как-то поверхностно.

Разговоров об этом никогда не было, да я и думать давно забыла о главном обидчике в студенческое время. Меня он совсем не интересовал, наверное, даже как Ксавье, до недавних пор. Общение с Миллером стало довольно привычным и даже приятным. Не было тех издёвок со школы и постоянных задирательств, хотя... некоторые и остались.

— Я этого тебе не говорил, ротик на замок и молчим, ладушки?

— Ох, а ведь я уже хотела бежать в редакцию и трубить всем о том, что со мной в универе учился вампир, — хохочу я, расслабляясь.

— Вы же так и не виделись после выпуска, — утверждает Ксавье, полностью в этом уверенный, — Хотя, в нём ничего особо и не изменилось. А из наших с кем-то держишь связь?

Чай, к которому Миллер так и не притронулся, почти остыл, но он всё равно прокручивал чашку по блюдцу.

— Женевьева, Гарри, а вот с Карлом не виделась почти два года. Он помогает брату по бизнесу. Видимо все нашли занятие по душе.

— Даже рыжая?

— О, поверь, у них уже двое детей. Видел бы ты этих негодников, то и в жизни не подумал, что Гарри их отец, — я произношу это так тепло и искренне, что даже Ксавье становится как-то спокойно, — И да, они тоже рыжие.

— Зараза, опередила меня с вопросом. Вот почему такого не было в школьные годы? Разговаривать свободно на все темы без перепалок.

Мы около часа только вспоминали школьные годы, не обращая внимание на то, что машина уже давно стояла под домом. Договор о том, что через неделю мы встречаемся и продолжаем диалог был заключён перед выходом, но он словно не желал уходить.

— Ты всё же зайди ко мне, проверим кровушку. Добрые дела, поможешь деткам, — произносит Ксавье, застёгивая пальто.

— Хорошо, послезавтра у меня выходной, забегу.

***

Послезавтра так и не наступило. Работы оказалось настолько много, что меня буквально завалили ею. То, что всю ночь мы буквально проговорили, растрачивая время для написания вопросов, я взяла слишком тухлое интервью. Возможно, Гарри и сам не желал отвечать на мои вопросы, предпочитая отсмеиваться или переводить тему.

Провалено.

На душе немного гадко от того, что я выслушала в кабинете, но выходные как-то подогревали мне душу. Всё же, перед тем как выпить и забыться от работы, я решаюсь забежать к Ксавье, хоть и не была уверена, что он на работе. Мне как-то и самой хотелось узнать группу крови, да и донором побыть никогда не плохо.

— Добрый день, мэм, — произношу я, закрывая зонт и отряхивая его от капель дождя, — Я бы хотела сдать тест на определение группы крови.

— Ох, конечно, — девушка с ресепшена мило улыбается в ответ, — Вам в конец коридора, кабинет номер восемь.

Как ни странно, но тут довольно много людей. Всё в белом кафеле и идеально чисто. Видимо, Миллер не мало вложил денег в свой бизнес, ну или он не хило окупается. Анализ берут аккуратно, быстро и совсем безболезненно, хоть я на дух не переношу всех этих иголок и вида крови. Становится дурно от одного лишь взгляда, да и в школьное время я всегда пыталась увильнуть от похода к врачу. Со спокойной душой и ожиданием ответа через несколько часов, я направляюсь в небольшой паб, что разместился около моего дома. Там было хорошо от слова совсем. Тихо, уютно и комфортно. Хорошее меню и алкоголь. Иногда, я спускалась вниз, чтобы поработать вне офиса, ведь вдохновение в моей работе главная вещь. Вот и сейчас. Хоть два выходных давали мне повод не думать о работе совсем, я так не могла. Моё место могли отдать спокойно любому другому, даже к примеру — Филиппу.

Придумать интересную статью — вот что было сейчас главной задачей для уставшей девчонки. Моё место как всегда свободно и бармен приветливо машет мне рукой. Слишком часто он рад видеть меня. Есть не хочется, а выпить просто необходимо.

— Красное, белое? — спрашивает меня бармен, не выходя из-за стойки, пока я раскладывала свои вещи за круглым, небольшим столом.

— Виски с колой, — со смешком отвечаю я.

— Оу, пять вечера, не рано ли?

— Я же для настроения, а не для того, чтобы напиться. Хотя, дальше, как пойдёт.

Рокс со льдом, колой и янтарной жидкостью так гармонично вписывался в мои помятые листы, на которых всё напрочь уже было перечёркнуто. Вдохновение, как и идеи так и не приходят. Но я снова беру чистый лист бумаги, начиная вырисовывать на нём какие-то узоры, думая. Чёрт, не идёт как-то. Виски зашёл очень приятно и хотелось добавки. Но видимо не сегодня.

— Ты закроешь свой рот или нет? — слышится голос ещё с улицы, но дверь в бар открывается и на пороге появляется Ксавье и Теодор. Теодор? Вот так встреча. По виду он слишком в хорошем настроении, что не сказать на счёт Миллера.

— Блять, что за место? Ты не мог потерпеть? Мёрфи? — Монтегю напрочь забывает о друге и словно несётся ко мне, нахально присаживаясь за столик, — Вискарик? Это вообще ты?

— Ты просто давно её не видел, — подходит Ксавье, так же усаживается рядом, — Прости, если отвлекли. Дождь ужасный, а искать пустой бар в пятничный вечер не хочется в такую погоду.

— Поэтому мы в этой дыре?

— Это хороший бар, — возникаю я, — Рада видеть тебя, Монтегю.

Теодор ехидно улыбается, поднимая левое плечо и склоняя голову на этот же бок. Слишком сладко как по мне. Он сразу же идёт к барной стойке, что-то говоря бармену.

— Как ты? — устало произносит Ксавье, осматривая всё то, что лежало на столе.

— Сдала тест сегодня в твоей клинике, вот жду ответ.

— Сейчас уточним, — голос становится серьёзным, и он отходит позвонить, оставляя меня ненадолго.

Обстановка явно нерабочая, но отдохнуть в компании старых знакомых тоже не плохо, только меня смущал слащавый Теодор. Как я раньше не замечала его повадок и мимики?

— Вискарик, Мёрфи, не против? — Монтегю приносит напитки, ая быстро собираю все исписанные листки бумаги.

— Эм... ну вроде как нет.

— Ну что я могу сказать Дельфина, — тут подходит Ксавье, садясь на своё место, — Первая. Ну ты не печалься, это самая хорошая группа крови, чаще всего используется донорстве.

Теодор не скрывает смешка, поёжившись на стуле и сложив руки на груди.

— Самая хорошая — Бомбейская, но уж точно не первая.

Я щурю глаза, косясь то на Ксавье, то на Теодора. Миллер читает мой вопрос в глазах и слабо кивает в ответ.

— Что? И он? — я не верю, делаю глоток морщась. Чистый виски.

— Что и я?

— Ты тоже вампир? — шепчу я.

Монтегю приподнимает одну бровь, бросая взгляд на друга. Но выяснять отношения не хочется. Улыбка Теодора слишком часто мелькает за эти пятнадцать минут.

— Тоже? Значит про Монро она в курсе? А он тебя ещё и хавроньей назвал. Ну где манеры под восемьдесят лет? Да, Мёрфи, может когда-то ты дашь мне отведать тебя на вкус.

— Это просто замечательно, — я словно уже не слышу ничего и никого.

Мысль, что только что словно влетела мне в голову, казалась просто идеальной. Статья будет просто бомба.

— Монтегю, мне нужно взять у тебя интервью. Имя я не буду указывать, просто несколько вопросов и всё. Чёрт, это будет очень хорошо, — от меня словно шло сияние, настолько я была рада своей идеи.

— Эм, ну в принципе можно, — он слегка скривил лицо в раздумьях, а после добавил, — Но потом та поделишься кровушкой?

— Я... А это нормально?

— Ещё как.