Ночь I. Сны.
Прошел час… Два… Три…
Беседы за столом не утихали, а постепенно начинали надоедать. Но я как ни в чем не бывало продолжила натягивать улыбку и поддерживать разговор со всеми присутствующими на сегодняшнем ужине. Некоторые темы нравилось обсуждать с компанией аристократов матери, а спорить на философские вопросы – стало моей главной фишкой на подобных мероприятиях. Сегодня, например, одна из подруг Лили спросила:
– Если человека все-таки создал Бог, то почему в итоге он отказался от нас? Почему не спас, а позволил убить того несчастного?
Не могу поверить, что в двадцать первом веке такое задавать еще актуально. Я думала, все уже перешли на сторону ученых и стали атеистами. Как удивительно, но за столом стало тихо после заданного вопроса. Все хотели начать обсуждать другие новости, которые произошли в городе, но мамина подруга будто специально ждала, когда тема убийства или, как писали в газетах и говорили по новостям «несчастный случай в центре города», всплывет за столом, чтобы вставить свою философию. Меня дико бесило подобное, потому что хотелось закрыть одну тему и перейти на следующую, но тот, кто молчал до этого, лишь под конец диалога начнет вставлять свое слово. И чаще всего был вопрос адресованный почему-то мне. Притворившись, словно не услышала о чем говорила Елизавета, продолжила резать ножичком в тарелке кусочек мяса.
«Что, нечего ответить? А я знаю почему… потому что в этом вопросе виновен не Бог и речь совсем не о нем, а о тебе».
– Я думаю, не Бог отказался от нас, а мы от него, – ответила вместо меня мама. После ее ответа в зал пустили как будто свежий воздух. – Возможно, тот несчастный заслужил такой исход событий.
«Быстро она перевела стрелки».
Ответ Голоса проигнорировала, а за столом возобновились, наконец, разговоры, но уже на другую тему. Теперь мамины аристократы обсуждали искусство и его влияние на человека в двадцать первом веке. Следив как развивался вечер теперь, заметила, что гости разошлись во мнениях: одни – то есть я – считали, что искусство продолжает развиваться и формировать личность, а другие говорили, что после появления интернета и технологий, которые заменили труд человека, люди перестали развиваться и создавать что-то новое в мире искусства.
– Раньше было лучше, – пришел к выводу мужчина, сидевший напротив матери. Когда с ним кто-то не соглашался, начинал цокать и закатывать глаза. Он считал, что был прав всегда и во всем.
– Полностью согласна с вами, – поддержала одна из женщин.
– Сейчас люди забыли об искусстве и целыми днями сидят в соцсетях.
– Откуда вы знаете, что они сидят там? Может человек общается с тем, кто живет в другой стране и рассказывает об искусстве ему, – предположила я и посмотрела на мать, ища поддержку. Но она, кажется, была не на моей стороне.
Поняв, что Лили поддерживала аристократов, молча продолжила слушать их и в какой-то момент хотелось крикнуть: «люди, что с вами не так?!» Всякий раз они жаловались и возмущались на сегодняшние дни. По их мнению, самое лучшее время было три века назад.
Прошел еще один час... Два… Три…
Я посмотрела на часы: время не шло, а ползло. Слушать, как компания аристократов матери критиковали двадцать первый век, становилось невыносимо. Мое терпение заканчивалось, а Голос, звучавший в голове, наслаждался данной обстановкой. За длинным роскошным столом уже тошнило находиться с теми, кто начал относиться к тебе как к игрушке. Во вторую половину вечера здесь, в душном зале, забитым людьми, я смотрела только на часы и мать, которая после вопроса Елизаветы Раевской ни разу больше не поддержала и не взглянула в мою сторону. Гости как ни в чем не бывало вели светскую скучную беседу, смеялись с глупых шуток, которые не дано мне понять. Они только и умели без конца говорить, строить глазки, натянуто улыбаться, а также жаловаться на жизнь. Мать забыла о существовании дочери, и это раздражало меня. На сегодняшнем мероприятии что-то пошло не так, поэтому теперь я исполняла роль куклы или статуэтки для украшения, с которой поиграли и выбросили в дальний ящик до следующего раза. Что ж, мама, спасибо за прекрасный ужин! Но в следующий раз предупреждай на какой стороне будешь принимать участия: друзей-аристократов или моей!
Прошел еще час…
Полностью убедилась, что меня перестали слушать и видеть. Я теперь пустое место здесь.
«Так встань и уйди! Чего ждешь? Или напомни о своем существовании».
С радостью, только здесь целых несколько больших «НО»! Во-первых, опозорю своим поведением ее Величество мать, а во-вторых, не хочу снова лишиться свободы на несколько дней, будучи взаперти в своей клетке, и в-третьих, не хочу потом чувствовать себя виноватой. Хотя…
Я задумалась и не заметила, как улыбка расцвела на лице, а рука потянулась за бокалом вина к Елизавете. Пока она рассказывала о новом бессмысленном законе для бизнесменов, не увидела, что ее тут обворовали. Привлечь внимание и напомнить о своем существовании – вот чем закончится сегодняшний ужин. Последний раз взглянула на мать, и поняла одну вещь: когда находишься в обществе, в котором большинство мыслило одинаково, последуешь за ними и забудешь о всех обещаниях дочери. Смотря на этот цирк и, слушая, как жаловались на жизнь стая богачей, мое терпение заканчивалось. Оно разрывалось, словно струна скрипки, и ударяло по вискам яростью. Я сжала бокал так, что он готов был лопнуть у меня в руке.
– Вы все жалуетесь, как ужасен век, что раньше было лучше, – наконец после стольких часов, проведенных здесь, в зале, заговорила, рассматривая хрустальный бокал, – но пока никто из вас не выдвинул теорию как можно улучшить жизнь. – Перевела взгляд на мать, которая только сейчас вспомнила о том, что у нее есть дочь.
– У вас, Камилла, есть та самая теория? – спросил один из раздражающих здесь типов, кто не уважал женщин и считал, что их задача приносить удовольствие мужскому полу.
– Да, – твердо озвучила ответ, а после ни о чем не думая, осушила бокал вина до дна. Елизавета очнулась и поняла, что это взяли у нее. Да неужели!
Не знаю, как и когда, но все произошло мгновенно, обдумывать было некогда. Моим телом и мозгом управлял кто-то другой, уж точно не я. Резко встав со стула и вернув пустой бокал женщине, и вместо того, чтобы обойти стол с другой стороны, выйти из зала как сделал бы каждый нормальный человек, забралась на него. Поправляя платье, гордо подняла голову и спокойно, не торопясь, пошла прямо. Воцарилась напряженная тишина, лишь некоторая посуда трескалась от каблуков и вываливалась еда, пачкая белоснежную скатерть. На лицах у всех отражался шок, недоумение, удивление и только у одной – скрытый гнев, который видела четко одна я. Ты свое уже получила за весь вечер, настала моя очередь завершить спектакль. Не бывает одного главного героя. Обычно их несколько. В моем театре будет двое на сегодня: один начинает, а второй – заканчивает. Чувствовать себя моделью на подиуме и в то же время актрисой с кучей масок – невероятный кайф.
– Меньше пустых слов, больше – действий, товарищи. Тогда жизнь засияет новыми красками, – с ноткой нежностью объявила я свою теорию, глядя в сверкающие, будто молнией, глаза матери. Представляю, какой ураган злости и ненависти бушевал за маской заботливой и сдержанной «всегда» леди.
Не теряя равновесия, спустилась со стола, придержавшись рукой за плечо матери. Пожелав напоследок всем доброй ночи, покинула зал. Тихо уйти не удалось: чтобы выпустить хотя бы часть негативных эмоций, сама того не замечая, хлопнула дверью. После этого дышать стало намного легче.
«Браво! Твоя теория мне понравилась».
Услышав гордый Голос, улыбнулась уголком губ и двинулась в объятия тьмы сквозь пустой широкий коридор.
🌹🥀🌹
По длинному и узкому лабиринту, по которому разрастались белые розы с шипами, чей аромат заглушал запах смерти, слышался шорох платья и звон каблуков. Таинственная незнакомка не убегала от последствий или страха перед Советом Короля во дворце, а наоборот, хотела успеть спасти сестру. Ее главная цель – не допустить, чтобы пролилась еще одна кровь невиновного и не повторять ошибки прошлого. Один неверный шаг способен привести к последствиям. Никто не знал какими они будут – это решал он –Король. Девушка не хотела снова видеть, как его величество сажал на кол тех, кто скрывал от него свою связь с Королевой или отказывался исполнять приказы и переходил на сторону врага. И пока они истекали кровью, а вороны клевали глаза, правитель любовался видом и пил за их здоровья. Простых людей и Проклятых каждый раз ждало разное наказание, поэтому никто не знал, что будет – кол или еще что-то намного устрашающе…
Чувствуя запах крови совсем близко, незнакомка напрягла зрение и слух. Зрачки в темноте увеличились, сверкнув на секунду кровавым оттенком. Послышался четкий удар сердца, а значит, еще не поздно и есть маленький шанс остановить трагедию. Девушка ускорилась и теперь со стороны не походила на обычного человека. Она неслась, словно молния, которая вот-вот должна была ударить. С такой необычной способностью жить приходилось непросто, требовался постоянный контроль над собой. У девушки выработались сила и умение держать себя в руках при людях, а ее сестра никак не могла смириться с этим «проклятием». Поэтому сейчас снова требовалось остановить принцессу от страшного преступления. Это событие не должно случиться раньше, чем узнает Король, но, как бы не спешила Ангела, было слишком поздно. Судьба воспротивилась сестрам. Когда девушка оказалась на месте, стук сердца больше не слышался, а безжизненное тело мужчины рухнуло в небольшой фонтан. Вода принялась окрашиваться в кроваво-бордовый цвет.
Первое, что сделала девушка, подбежала к фонтану и упала на колени. Узнав кем оказался невиновный, время для Ангелы сначала замедлилось, а затем и вовсе остановилось. Словно кто-то без разрешения ворвался в дом и начал все забирать, рушить, но Проклятая продолжала заново его строить, собирать по частям, отдавая последние силы, потому что знала, что главную вещь от дома у нее еще не отняли, а теперь ее нет. Все остальное в этот момент перестало существовать, а восстанавливать то, что было уже – не из чего. Тот, кто обещал согревать, когда холодно и присутствовать всегда рядом. Тот, кто дарил надежду на счастливое будущее. Тот, кто дал клятву, что поможет построить целый город, в котором их семья станет жить в безопасности – ушел, но не по своей воли. Его забрали, и все на чем был построен дом, обрушилось. Теперь на том месте появилась пропасть. Девушка стояла на краю, но шагнуть туда не могла, как будто неведомая сила овладела ею и не давала этого сделать. И пока она пробуждалась в Проклятой, заполняла внутри нее пустоту горючим пламенем, начался обратный отсчет.
Разум к младшей сестре вернулся, но кровь не исчезла. Увидев мертвого мужчину в кровавой воде и свои руки, Анжелика медленным шагом принялась отходить подальше от Ангелины.
Девушка не помнила, как сюда пришла, зачем позвала того мужчину и о чем говорила с ним, но знала лишь одно – это была не она, а Голос. Вина за чудовищный поступок, подкравшись сзади, подобно кошке, вцепилась когтями и стала царапать сердце, вырвавшееся из грудной клетки. Дышать стало невозможно, как будто воздух в вакууме закончился. Анжелика схватилась за голову и яростно начала трепать себя за волосы, шептать что-то невнятное, но через пару секунд в лабиринте снова воцарилась тишина. Когда лепесток одной белой розы сорвался после прохладного ветерка и приземлился в кроваво-бордовую воду, новая сила, что пробуждалась в старшей сестре, выплеснулась. Девушка, оказавшись совсем близко к той, которую недавно хотела спасти, яростно схватила за шею и повалила на землю. Та и не пыталась выбраться из хватки, а ждала пока не утихнет гнев Ангелы.
– Зачем? – прошептала она, ослабив хватку. – Зачем ты убила его? – повторила и отпустила младшую сестру.
– Это была не я, – хрипло ответила та, подымаясь с земли. – Позволь мне все рассказать как было.
Анжелика хотела все объяснить, но ее не желали больше слушать.
– Убирайся прочь вместе с ней, – процедила Ангела, отвернувшись к фонтану. – Не попадайся на мои глаза, иначе оба окажетесь у Короля.
Последняя фраза эхом разнеслась по лабиринту. Когда она развернулась, Анжелики на месте не оказалось. По щеке Проклятой потекла слеза, эмоции захватили рассудок. Не в силах их больше сдерживать, Ангелина обессиленно упала на колени и все, что накопилось, тянуло сейчас вниз, будто огромный камень привязали и заставали идти с ним несколько лет, выпустила. Раздался, раздирающий душу в клочья, крик, который был последней вещью, что долго хранила девушка в своем маленьком домике. Теперь, когда отняли и разрушили все, осталась пустота, что начала заполнять новая сила. Ярость, гнев, ненависть, желание мести и жажда расплаты пробудило в Ангелине новую цель в жизни.
В эту ночь единственной свидетельницей кровавого преступления оказалась луна, увидевшая последнюю встречу сестер.
🌹🥀🌹
Я оторвалась от подушки, окончательно проснувшись. Опять эти дурацкие сны, которые преследовали каждую ночь. Непонятные события в стиле исторического фэнтези-романа, где происходила иногда такая неразбериха, что утром чувствуешь себя сумасшедшей. Вроде бы ничего такого перед сном не употребляла. Ну за исключением таблеток от шизофрении. Я их так называю, потому что не знаю названия и подробностей, но эффект после них неплохой: голос в голове некоторое время не достает. Пусть хранит Господь врача, который лично создал таблетки для меня по маминым просьбам, а сейчас пора дальше спать. Я посмотрела на часы, показывающие четыре утра. Отлично, еще три часа в запасе. Как только глаза начали закрываться, а сон посылать новые видения, явилась та, которую не ждали.
«Здравствуй! Не ждала, а надо было!»
«Чего молчишь? Не хочешь поделиться своим сном? Что ты поняла из него?»
Я спрятала лицо под одеялом, а затем все недовольство выпустила стоном. Все-таки ошиблась насчет чудо-врача.
– Знаешь, что я поняла? – пробубнила вслух.
«Что же?»
– Пора выпроводить тебя из моей головы.
«Ты же прекрасно знаешь, что это невозможно».
Дальше я не слушала ее бессмысленную болтовню, а заснула. Больше ничего не снилось, лишь лабиринт, по которому шла непонятно куда и зачем. Прохладные каменные гигантские стены окружили со всех сторон. Мой путь всегда уходил в никуда. Я будто заблудилась, но выход не пыталась найти. Зачем? Ведь не было никаких дверей. Здесь ты как в клетке, из которой не выберешься, а будешь только сидеть и ждать, когда тебя выпустят на свободу, либо пока Смерть не придет забрать тебя. Единственное, что окружало меня в этой «клетке» и заставляло закрывать уши, – голоса. Но сколько бы я этого ни делала, они все равно шептали в голове, а иногда истошно и звонко кричали. Казалось, барабанные перепонки лопнут.
Иногда я видела сны, которые утром сразу же забывала, но голоса помнила всегда. Несмотря на то, что кто-то кричал на разных языках, одно слово на латинском мне никогда не забыть.
Слово, царапающее душу, слово, которое, словно яд, пробравшись к сердцу и навсегда поселившись там, я знала наизусть. Мечтала от него избавиться, старалась забыть, но, увы, оно как яд, не вытаскивалось, а медленно поедало мою плоть.