Замок пепельной крови

Замок Равенхолл больше не был местом. Он стал живым существом, которое дышало их страхами. Каждый коридор шептал: «Вы опоздали», «Слишком поздно», «Он уже внутри».

Кэтрин и Винсент шли по затопленному залу, а их отражения в воде искажались — будто уже были мертвыми.

— Он открыл врата, — сказал Винсент. — Я чувствую, как реальность истончается. Скоро миры смешаются. Мёртвые вернутся. Люди забудут, что значит быть живыми.

Кэтрин остановилась.

— А если мы сами закроем врата? Вместе?

Винсент посмотрел на неё с нежной болью.

— Это значит... ты исчезнешь.

Она слабо улыбнулась.

— Или я стану тем, что будет его пределом.

Врата Пепельной Крови были не дверью, а разломом. Сквозь него виднелся иной мир — бледный, как кость. Голоса звучали, будто поют об утрате.

Лоран стоял перед вратами, спиной к ним, с распростёртыми руками. Он словно впитывал силу из зияющей трещины в мире.

— Поздно, брат, — произнёс он. — Ты проиграл. Она — уже моя часть.

— Она сделала выбор, — ответил Винсент. — И этот выбор не ты.

Лоран насмешливо посмотрел на Кэтрин.

— А что ты готова отдать, чтобы остановить меня? Себя? Его? Или свою душу, навечно привязанную к этим вратам?

Она шагнула вперёд, кровь капнула с её ладони. Медальон на груди вспыхнул ярче, чем солнце.

— Я отдам себя. Но только сама. Не тебе. Не ему. Не этому миру.

Кэтрин сделала шаг в разлом.

Винсент бросился за ней.

— Нет!

Она обернулась — и их взгляд встретился в последний раз.

— Если моя любовь спасёт всё... значит, я не исчезну. Я стану легендой. Я останусь — в тебе.

Свет разорвал мрак. Врата захлопнулись, Лоран закричал — не от боли, а от ужаса потери. Его тело рассыпалось в пепел, в безмолвии.

А потом наступила тишина.

И Винсент стоял один.

Кэтрин исчезла. Не было тела. Ни следа.

Только медальон на холодном камне.

Он поднял его.

Прислонил к губам.

Закрыл глаза.

— Я не прощаюсь, Кэт. Я жду.

С тех пор в Вальдерисе никто не видел Винсента.

Но в тихие ночи, когда луна касается замка Равенхолл,

иногда слышен голос.

— Я всё ещё иду к тебе. Даже если ты — за гранью.