Наречённая

Была глубокая ночь, когда Стефания начала ворочаться и морщить лоб. Ее розовые губы начали шевелиться, будто она что-то говорила, но с такого расстояния ничего не было слышно.

- Не надо, - услышал я ее шёпот и, нахмурившись, присел возле кровати. Девушка тяжело дышала, на лбу появилась испарина, ей снится сон и явно не очень приятный. - Пожалуйста. Я... уеду...

Серо-карие глаза открылись настолько неожиданно, что я даже испугался. Взгляд был пустым, малой долей тревоги. Дыхание все ещё было тяжелым.

- Ты как? - вопрос сорвался с моих губ прежде, чем я успел как следует подумать.

- Ты слышал? - в глазах Стеф промелькнул страх. Мгновением позже между бровями появилась морщинка.

- Все в порядке, тебе нужно поспать. - я стал подниматься, чтобы выйти из комнаты, но девушка схватила меня руку.

- Можешь... можешь остаться, пожалуйста? - отчаяние. Вот что было в ее взгляде. Произошедшее в прошлом мучает ее до сих пор, но окружающим она не подаёт виду. Наверняка даже Роксана не знает всех подробностей, а если и знает, то не говорит со Стеф на эту тему. Если не брать во внимание это, то девушка была похожа на ребёнка, который испугался монстра под кроватью.

- Хорошо. Мне лечь рядом или...

Стефания перевернулась на спину и, уперев взгляд в потолок, ладонью похлопала рядом.

Девушка уснула спустя минут тридцать, обняв мою руку и свернувшись возле неё калачиком. Время близилось к утру, когда в комнату с громким «Ах ты, скотина» ворвалась Роксана. Я проснулся практически сразу. Стеф спала на моей груди, прижавшись словно испуганный котёнок. А я... а я обнимал ее одной рукой. Завидев нас, Роксана закрыла рот рукой и удивлённо расширила глаза. Сначала я не понял, почему у сестры такая реакция, а когда Стеф прижалась ко мне сильнее.

- Как... как это понимать? - тихо прошипела Роксана, все ещё прикрывая рот рукой и переводя взгляд со Стеф на меня.

- Я все объясню, - я ощутил себя школьником, которого мама застала со своей дочерью в одной постеле. Но удивление на наших лицах стало ещё больше, когда я попытался встать, переложив Стеф на кровать, а та в ответ сжала футболку, в которой я был, и промычав что-то неодобрительное нахмурилась. Я застыл не в силах сдвинуться с места. На лице Роксаны появилось насмешливое выражение. - Только не говори, что придумала шутку...

- Это так мило, - Роксана сияла словно звезда на рождественской елке. - Ты словно ее любимый плюшевый медведь, а она маленькая девочка, которая никуда не выходит без него.

- Я не... - я сказал это слишком громко, из-за чего Стеф сново недовольно замычала, сильнее сжимая мою футболку. Роксана уже едва сдерживала смех. - Черт.

- Объясните мне чуть позже, - и с улыбкой до ушей Роксана ушла из моей комнаты, аккуратно прикрыв дверь.

На часах было половина седьмого утра. Слишком рано, чтобы вставать, но уже слишком поздно, чтобы ложится спать. Ужасное время. Ненавижу его. Хотя, скорее всего, это время ненавидит практически каждый человек, которому хоть раз приходилось вставать в такую рань.

Стеф просыпается. Я понял это по участившемуся сердцебиению и дыханию. А после она резко подскочила и едва не упала с кровати. Ее глаза широка раскрытые, щеки покраснели, а руки натянули одеяло, закрывая грудь.

- Я... извини... я не знаю как это вышло... - ей было очень неловко, Стеф натянула одеяло до самого носа.

- Все в порядке. Ты... тебе просто приснился кошмар...

- Ты слышал, да? - всего на миг в ее взгляде промелькнул страх, непонятный мне. Чего она так боится?

- Я... - она поняла, что я слышал, как она бормотала во сне. И с этим осознанием на ее глазах проступили слёзы. От былого стеснения или радостного настроения не осталось и следа. - Эй, тише, тише... Я сказал что-то не то?

Она отрицательно мотнула головой. Слёзы катились по ее щекам, ставшими бледными. Я в миг оказался рядом с ней, стёр большим пальцем слезинку  на ее щеке. Она смотрела на меня взглядом полным доверия. Стеф всхлипнула и уткнулась мне в плечо.

- Тише, все хорошо, - я обнял ее одной рукой, а второй стал поглаживать по спине. Слёзы девушки пропитали футболку,  - Хочешь об этом поговорить?

- Все в порядке... я просто... - она говорила дрожащим голосом, слёзы уже не текли по щекам, но когда Стеф посмотрела на меня, я понял, что ей очень больно. И об этой боли не знает никто, даже Роксана, которой казалось бы Стеф доверяет и рассказывает ей все. - Просто... я не могу пока об этом говорить. Извини...

- Все в порядке, не извиняйся. Но знай, - я взял ее лицо в свои ладони и посмотрел прямо в глаза, в эти прекрасные серо-карие глаза. Она должна понять, что мне можно доверится. - Если ты захочешь поговорить, чтобы это ни было, ты можешь расчитывать на меня. Можешь мне доверять.

- Мне страшно, - вдруг произнесла Стеф, не отрывая взгляд от меня. После сделала глубокий вздох. Ей тяжело, тяжело доверится ведь она практически меня не знает. Но я практически уверена том, что непонятное чувство в груди, которое растёт с каждым днём, говорит ей, что мне можно доверять. - Я боюсь быть счастливой, боюсь, что стоит мне хоть на секунду испытать счастье,  как сразу же случится что-то плохое. Я не хочу, чтобы мне было сново больно. Если... если...

- Дыши. Вдох, выдох, - она начала дышать вместе со мной, часто заморгала, пытаясь не дать подступившим слезам сново потечь по щекам. - Ты не должна боятся быть счастливой. Да у тебя было то, что причинило тебе боль и послужило началу твоим страхам, но это не повод отказываться оттого что даёт тебе настоящее. Если тебе хочется поговорить, говори со мной. Можешь звонить в любое время дня и ночи, - она усмехнулась, видимо я только что подписал какой-то понятный только Стеф договор, - И знаешь, тебе стоит почаще улыбаться.

- Спасибо, - улыбка озарила ее лицо, как солнце в мрачную погоду. Стеф все так же смотрела мне в глаза. Я попрежнему держал ее лицо в своих руках. Странное чувство продолжало расти, а вместе с тем и желание. Оно росло у нас обоих, иначе как можно объяснить то, что мои губы накрыли губы Стеф. Поцелуй был наполнен нежностью, он стал новым шагом в возможное счастливое будущее. И когда мы отстранились друг от друга, Стеф все так же смотрела на меня. Ее щеки покраснели, а во взгляде присутствовало желание. - Я... прости...

- Ты не должна извинятся, - я убрал руки от ее лица и девушка поежилась будто от холода. - Это я должен извинится, не знаю что на меня нашло.

- Нет, нет, - Стеф рассмеялась. Ее смех наполнил комнату, словно свежий воздух из открытого окна. Чистый, прекрасный смех стал для меня самым приятным звуком из всех. - Это напомнило сцену из дурацких сериалов про любовь. Когда главные герои безумно влюблены в друг друга и в конце сезона они наконец поцеловались, а потом начинают извинятся и говорить, что ошибка.

- И ты находишь это смешным? - весьма странное сравнение, но мне казалось оно очень точным. - По моему это очень печально.

- Печально, что герои спустя двадцать три серии каждая из которых длится целых сорок минут наконец поцеловались? Ты хоть представляешь себе какое это счастье, когда это наконец происходит? - она говорила это так воодушевленно, сопровождая это все активной жестикуляцией руками. Думаю можно выдохнуть, поцелуй не разрушил то, что даже ещё не началось. - А можешь представить, когда спустя две с половиной книги герои наконец признаются друг другу в чувствах? Это огромная радость.

- Может стоит целовать тебя чаще? - Стеф тут же замолкла и ее щеки в очередной раз покрылись румянцем. - Извини. Просто... ты кажешься такой счастливой после этого. Хотя я боялся...

- Боялся что это испортит наши... отношения? - Стеф попала в точку.  Я боялся этого. Мы все ещё сидели друг напротив друга и девушка все так же смотрела мне в глаза. Она ждала ответа.

- Да, я боюсь этого.

- Почему же? - Стеф чуть наклонила голову вбок и прищурила. Врать бесполезно. - Я могла бы сказать, что между нами ничего нет и обычный поцелуй ничего не испортит, так как портить нечего. Но это была бы ложь. Потому что...

- Потому что ты чувствуешь то самое странное чувство? - в точку. Я понял, что попал в десятку по тому, как Стефания нахмурилась, а потом я поддался чуть вперёд и щеки девушки сново покрылись румянцем, который ей очень идёт. - Я тоже это чувствую. Знаю мы знакомы не так много, но это чувство становится все сильней и его  уже нельзя игнорировать.

- Я предлагаю пока просто побыть... друзьями, - ее сердце попустило удар, возможно ей хотелось сказать другое слово, но прошлое, которое причинило ей боль, ещё не отпустило. Ей страшно и она сама об этом сказала. Она боится быть счастливой из-за прошлого. - Чтобы узнать друг друга получше, хоть Роксана часто о тебе рассказывала, но мне бы хотелось узнать тебя.

- Хей голубки, - в дверь постучала Роксана. - Если бы не съели мои сэндвичи, я дала вам ещё пятнадцать минут, но увы. Так что спускайтесь вниз. И да, если вы не спуститесь через пять минут, то весь универ узнаёт о твоих похождениях, Стефания.

Так Стефания Бредбелл вместе со мной спустилась на кухню, где спустя двадцать минут познакомилась с моей матерью. Кассандра Сальваторе - жена главы нашего рода. Женщина, сумевшая не только покорить сердце Стефана, но и стать его женой и верной соратницей. Она быстро обрела власть и репутацию той, которая безжалостно расправляется со всеми врагами.

- Кассандра, - моя мать протянула руку Стеф. Во взгляде матери была лишь неприязнь. Мать чувствовала угрозу.

«Если все действительно так, как я думаю, а я крайне редко ошибаюсь, то тебе стоит день и ночь беречь ее от других. А от своей матери особенно.» - слова отца всплыли в моей голове, слишком резко и словно горели большим красным шрифтом. «Она будет недовольна» - слова охотника. Все это наталкивает на мысль, что уважаемая матушка может быть очень опасной даже для своих родных детей.

- Стефания, - они пожали друг другу руки и Стеф едва заметно нахмурилась и закусила губу. - Приятно познакомится.

- Мама, - Роксана первая вышла из оцепенения и подошла к Стеф. - Мы думали ты вернёшься сегодня вечером...

- Вы решили устроить... вечеринку? - она с огромным пренебрежением смотрела на Стеф. - Могли бы устроить в другом месте, а не пачкать наш дом всяким отребьем.

Роксана замерла, как и Стеф. Я прислушался к ее сердцу. Оно пропустило удар, а потом застучало так быстро, словно хотело выпрыгнуть из ее груди. Глаза заблестели, а дыхание стало глубоким. Стеф поджала губы и сжала руки в кулаки. Роксана тоже это слышала, но ничего не успела сказать.

- Мне нужно в туалет, - быстро произнесла Стеф и, сопровождаемая улыбкой моей матери, быстрым шагом вышла из кухни.

Я хотел пойти за ней, но мать остановила меня.

- Константин, не стоит. Она лишь смертная, которую ты рано или поздно убьешь. Так не давай ей взять над тобой контроль так, как она взяла контроль над твоей сестрой.

- Что? - Роксана оказалась возле матери быстрее, чем должна была.

- Хочешь идти против меня? - в словах матери звучал вызов, но ещё и насмешка. Она знала, что никто не пойдёт против неё. Лишь... - Лишь Влад находит в себе силы оставаться на своём месте, но и это ненадолго. Когда я найду ту единственную лазейку, что начала существовать около двадцати дет назад, то даже сам Влад преклонит колени.

Упоминание Влада не сулит ничего хорошего. Если коротко, то Влад это тот самый Влад Цепеш. Или Дракула. Самый старый вампир, который живет и по сей день. Влад охраняет нашу тайну от смертных и если кто-то расскажет смертным, то того ждёт смерть. Моя мать стала одним из его главных советников, но с отцом они не ладят. Причину так никто и не знает, хотя многие думают, что из-за моей матери. Но я сомневаюсь в этом. Но мне стало не важно, что происходило между Роксаной и матерью, когда я услышал тихие всхлипы.

- Куда ты собрался? - Роксана и матушка сказали это одновременно. А потом сестра будет говорить, что не похожа на мать. Но это не волновало меня сейчас.

- Стеф, все в порядке? - всхлипы прекратились и тишь прерывистое дыхание давало понять, что она плачет. - Открой дверь прошу тебя.

- Все в порядке, - врет. Я чувствую это. - Константин...

- Помнишь ты можешь поговорить со мной.

- Я хочу домой, - ее голос сново дрогнул, послышались шаги, а потом дверь открылась. Стеф была прекрасной и одновременно с этим мое сердце разрывалось. Красные от слез глаза и капли на футболке, которую ей дала Роксана, ведь вещи Стеф были безнадежно испорчены нападением охотников. - Отвези меня домой, Константин...

Ее голос, произносящий мое имя, не выходил у меня их головы, когда мы вместе со Стеф мчались по шоссе. В гараже мы встретили отца, который ещё раз спросил как девушка себя чувствует и про встречу с моей мамой. Стеф не ответила на второй вопрос, а лишь поджала губы и постаралась сново не расплакаться. Отец сразу все понял и извинился. Но мне кажется, что Стеф не скоро ещё забудет. И в этом я убедился, когда ночью, как последний дурак, пробрался в комнату Стеф и увидел плачущую Стеф, свернувшуюся калачиком.