В объятиях ночи

Пар от кипящего бульона запотевал окна кухни в просторной, но уютной квартире Банчана. Феликс, стоя на цыпочках, пытался достать пачку лапши с верхней полки. Его движения были все еще немного скованными после аварии, но энергия била ключом.
— «Дай я,» — бархатный голос Бана прозвучал прямо у него за спиной. Холодные руки обхватили его талию, легко приподняли, позволив дотянуться до нужной упаковки. Феликс вскрикнул от неожиданности, потом рассмеялся, ощущая мурашки по коже от прикосновения и прохладного дыхания на своей шее.
— «Честно? Ты мог просто взять сам, силач,» — он обернулся в его объятиях, тычок пальцем в грудь. Банчан не отпускал, его темные глаза смотрели вниз с той смесью голода и нежности, которая сводила Феликса с ума.
— «Но так веселее,» — прошептал Банчан, его губы скользнули по виску Феликса. «И пахнешь ты сейчас… умопомрачительно. Зеленым луком, имбирем… и собой.»
Феликс покраснел, но не отстранился. Он привыкал к этим двойным смыслам, к постоянному напряжению между его человеческой теплотой и вампирской природой Бана.
— «Перестань отвлекать повара, монстр,» — он сделал вид, что вырывается. «Бульон убежит, а лапша размокнет. Ты же хочешь настоящий рамен, а не свою обычную… жидкость?»
Банчан усмехнулся, наконец отпуская его, но шлепнув по заднице.
— «Моя «обычная жидкость» сбалансирована по белкам и микроэлементам, милый. Но сегодня я согласен на твою углеводную бомбу.» Он взял нож, начал с пугающей скоростью и точностью шинковать грибы шиитаке. «Только не пересоли. Мои рецепторы и без того обострены.»
Феликс, помешивая бульон, украдкой наблюдал за ним. Видеть Банчана вот так – в простой черной футболке, с закатанными по локти рукавами, сосредоточенного на нарезке овощей – было сюрреалистично и безумно притягательно. Это был его монстр. Его выбор.
Звонок в дверь.
— «Это они!» — Феликс бросился открывать, вытирая руки о фартук.
На пороге стояли Минхо и Джисон. Минхо – в своем привычном черном, с едва заметной ухмылкой. Джисон – сияющий, с бутылкой хорошего сочжу в руках и пакетом манду.
— «Привет, вампирское гнездышко!» — огорошил Минхо, проходя мимо Феликса и направляясь прямиком к кухне. «Пахнет… человеческой едой. Скучно.»
— «Минхо!» — Джисон толкнул его в бок, протягивая бутылку Банчану. «Не слушай его. Пахнет потрясающе! Спасибо, что приютили.»
— «Всегда рад гостям, которые не напоминают мне о моей диете,» — Банчан кивнул на бутылку. «Особенно с таким дополнением. Джисон, ставь на стол. Минхо… не трогай мой нож. Или я пригвозжу им твою руку к доске.»
Минхо, уже потянувшийся к идеально нарезанным грибам, флегматично отдернул руку.
— «Чувствительный. Ладно, чем помочь, солнышко?» — он обернулся к Феликсу, подмигнув.
— «Можешь накрыть на стол?» — Феликс указал на шкаф с посудой. «А то твой босс слишком занят демонстрацией своих сверхспособностей с ножом.»
— «Он просто боится, что я переверну кастрюлю с его драгоценной искусственной кровью, прости, бульоном,» — парировал Минхо, но уже доставал тарелки.
Джисон тем временем устроился на высоком стуле у кухонного острова, наблюдая за Банчаном.
— «Серьезно, Бан, это выглядит… нормально. По-домашнему.»
Банчан, выкладывая лапшу в кипящую воду, на мгновение замер.
— «Это и есть «нормально», Джисон. Насколько это возможно для меня.» Его взгляд встретился с взглядом Феликса, который как раз нес миску с яйцами. Что-то теплое промелькнуло в темных глазах вампира. «Привыкаю.»
Тем временем, в мастерской Хёнджина...
Студия Хёнджина напоминала взрыв в художественном магазине. Полотна, эскизы, банки с краской, тюбики – творческий хаос. В центре, на потертом диване, сидели Чанбин и Сынмин. Хёнджин возился с чайником, а Чонин пытался расшифровать смысл абстрактной картины на мольберте.
— «Честно, Хён, я вижу тут только сине-желтое месиво,» — заявил Чонин, склонив голову набок. «Это про море? Или про… депрессию?»
— «Это про энергию,» — поправил Хёнджин, ставя на низкий столик поднос с чашками. «Хаос и созидание. Но можешь видеть и море. Или депрессию. Искусство субъективно.»
— «Субъективно, значит, «я художник, я так вижу»,» — усмехнулся Чанбин, обнимая Сынмина за плечи. Тот, обычно такой сдержанный, расслабленно привалился к его боку.
— «Именно,» — Хёнджин улыбнулся, разливая ароматный травяной чай. «Как и ваша… новая динамика.» Он кивнул на пару.
Сынмин слегка покраснел.
— «Динамика? Мы просто…»
— «Встречаетесь,» — закончил за него Чанбин, сияя. «Официально. Без подозрений в вампиризме. Пока.» Он подмигнул Сынмину, который толкнул его локтем.
— «Я перестал подозревать тебя,» — уточнил Сынмин. «Бана – все еще под вопросом. Особенно после его фокуса со скоростью нарезки грибов вчера.»
— «Он просто мастер ножа,» — засмеялся Чанбин. «Как я мастер… эээ… поднятия тяжестей!»
— «И скромности,» — добавил Чонин, садясь на пол с чашкой. «Так, а что там у любовной парочки? Бан и Феликс? Они там… нормально?»
— «Готовят рамен,» — сообщил Хёнджин, присаживаясь. «Феликс прислал фото. Выглядит… умиротворенно. Банчан даже улыбается. Немного.»
— «Умиротворенно – это хорошо,» — вздохнул Сынмин. «После всего, что было… им нужен покой.»
— «Им нужен присмотр,» — поправил Чанбин, но без прежней тревоги. «Но пока… да. Пусть варят свой рамен.»
На кухне Банчана...
Четыре тарелки дымились паром на столе. Насыщенный бульон, идеальная лапша, нежное чашу, маринованное яйцо, горка ростков бамбука, грибы шиитаке, тонко нарезанная свинина чар-сиу, зеленый лук и нори. Шедевр Феликса под строгим надзором Бана.
— «Боже, это выглядит нереально!» — восторженно воскликнул Джисон, доставая телефон для фото.
— «Пахнет еще лучше,» — Минхо уже взял палочки. «Хотя… есть легкий металлический оттенок. Ты точно не добавил туда чего-то лишнего, Бан?» Он бросил многозначительный взгляд.
Банчан просто поднял бровь, наливая себе стакан воды (или того, что он называл водой).
— «Только твою саркастичную кровь, если не замолчишь и не начнешь есть, Минхо.»
Феликс рассмеялся, толкая Минхо к столу.
— «Садитесь! Пока не остыло!»
Они уселись. Зазвучали палочки, довольные вздохи, комментарии о вкусе. Банчан ел медленно, смакуя, его взгляд постоянно возвращался к Феликсу, который оживленно рассказывал Джисону о секрете своего бульона. В его глазах светилось что-то, что не имело ничего общего с голодом. Это было тепло. Принятие. Присутствие.
— «Ну что, доктор?» — Минхо отложил пустую тарелку, облизнув губы. «Признавайся. Наш человеческий рамен против твоих пакетиков с «вишневым сиропом»?»
Банчан отпил из стакана, его губы тронула едва заметная улыбка.
— «Он… другой.» Он посмотрел на Феликса. «Насыщеннее.»
Феликс под столом нащупал его холодную руку и сжал. Банчан ответил на пожатие.
За окном сгущались сумерки. В квартире пахло едой, смехом и чем-то неуловимо новым – хрупким миром, построенным на грани безумия и любви. Время страхов и шока отступало, оставляя место обычному вечеру: друзьям, еде, тихим разговорам. Вампир, школьник, саркастичный танцор, чувствительный музыкант – странная семья, нашедшая друг друга в хаосе.
— «Кто моет посуду?» — спросил Джисон, потягиваясь.
— «Тот, кто ел последним,» — мгновенно среагировал Минхо, указывая на Банчана.
— «У меня сверхскорость. Я вымою за минуту,» — парировал Банчан.
— «Нет уж, силач,» — Феликс встал, собирая тарелки. «Ты сегодня уже демонстрировал свои таланты. Теперь моя очередь. А ты… просто будь рядом.»
Банчан откинулся на спинку стула, наблюдая, как Феликс несет тарелки к раковине. Джисон и Минхо тихо спорили о музыке. Шум воды, смех, тихий голос Джисона, напевающего что-то под нос. И тепло. Тепло, которое шло не только от плиты, но и от людей, наполнивших его когда-то холодное и пустое пространство жизнью.
Цитата (Феликс, шепотом Банчану у раковины):
— «Видишь? Ты можешь быть не только монстром. Ты можешь быть… домом.»