24.
— Главное, не нервничай, — прошептала мне на ухо Валя, и её дыхание защекотало мою кожу. Её нежные пальцы осторожно коснулись моей руки, и она потянулась к звонку. Как всегда, её движения были уверенными и решительными.
Я глубоко вдохнул, стараясь унять нарастающее волнение. Сердце билось чаще, чем обычно, а ладони слегка вспотели. Но я не собирался показывать ей свою слабость.
— Я не нервничаю, просто немного волнуюсь, — ответил я, стараясь говорить спокойно, но в голосе всё равно проскользнула лёгкая дрожь. Валя лишь рассмеялась, её смех был тёплым и немного насмешливым.
— Ты всегда такой самоуверенный, — сказала она, глядя мне в глаза. — Но я знаю, что это не так.
Я улыбнулся, стараясь не показать, как её слова задевают меня. Она всегда умела читать меня, как открытую книгу.
— Я сам, — сказал я, отстраняясь от неё. Валя кивнула, отступив на шаг назад, и я сделал глубокий вдох, прежде чем нажать на кнопку звонка.
Трезвон разнёсся по всему этажу, громкий и настойчивый. Я напрягся, чувствуя, как сердце начинает биться ещё быстрее. Минута — и за дверью послышались шаги. Дверь начала открываться, и я ощутил, как напряжение сковывает всё моё тело.
Дверь распахнулась, и передо мной предстал мой отец. Он был высоким, с тёмными волосами, слегка тронутыми сединой.
— Привет... — сказал он, и его голос был низким и ровным. Я почувствовал, как Валя слегка сжала мою руку, словно поддерживая меня.
— Здравствуйте, — ответила Валя. Не теряя времени, шагнула вперёд и улыбнулась отцу своей самой ослепительной улыбкой.
Отец замер, его взгляд на мгновение задержался на ней, а затем вернулся ко мне.
Он кивнул и отступил в сторону, жестом приглашая нас войти. Я сделал шаг вперёд, чувствуя, как напряжение в груди немного ослабевает.
— Проходите, — сказал он, но в его тоне проскользнула нотка любопытства.
Мы вошли в квартиру, и я сразу почувствовал знакомый запах — смесь старых книг, кофе и чего-то ещё, что всегда ассоциировалось с домом. Валя оглядывалась по сторонам, её глаза блестели от любопытства.
— У вас очень уютно, — сказала она, улыбаясь отцу. Он кивнул, но ничего не ответил. Просто улыбался.
Мы прошли в гостиную, где стоял старый диван, покрытый пледом, и несколько кресел. На стенах висели картины, а на полках стояли книги.
Отец сел в одно из кресел, жестом приглашая нас сесть напротив. Валя села рядом со мной, и я почувствовал, как её рука снова нашла мою.
— Зачем вы пожаловали? — спрашивает он и не смолкает. — Что-то важное? Может, вам чаю? Или что-нибудь закусить?
— Не утруждайтесь, мы только недавно поели...
— Тем более, мы на пару слов, — перебил я Валю, на что она покосилась. — Отец, я не буду тянуть кота за хвост и перейду к главному. Зачем ты с матерью принял решение избавиться от меня, когда мне исполнилось два года?
Отец замолчал, в комнате наступила гробовая напряженная тишина. Я сверлила этого ублюдка злостным взглядом, позабыв даже то письмо, что писал своими руками. Так ненавижу его... И мать ненавижу. За что? Что я сделал им плохого, когда ещё был младенцем? Лишь то, что был существом, как свой дед? Из-за этого стоило бросить своего собственного сына?
2004 год, 10 февраля.
Pov Владимир.
Мой любимый сынок, уже совсем взрослый становился. Ему исполнялось через два дня уже два года! Жизни без него не мог представить. Такой сладкий и серьёзный весь. Пухлый такой, щёчки, носик маленький, глазки зелёные, губки... Постоянно дулся, серьёзный такой, брови всегда сведены вместе, и недовольничал.
Всегда напоминал мне босса-молокососа.
Мадина смотрела за ним внимательно и дарила всю свою любовь нашему Егору. Мы рано повзрослели с ней. Влюбились друг в друга, а потом случайно так вышло, что после выпускного узнали, что она беременна нашим зеленоглазым сыном. Счастье — единственное, что я испытал в тот момент.
Но счастье рано или поздно всегда кончается. Ему исполнилось два года, и началось безумие. Он унаследовал особенность своего прадеда — вампира. Когда я заметил, что сын странно реагирует на солнечный свет, он стал чаще капризничать, у него поднялась температура, а кожа покраснела, на ней появились волдыри и ожоги. Я не знал, что делать. Я пытался найти ответы в книгах, консультировался с врачами, но всё было бесполезно.
Среди ночи я проснулся от громкого капризного плача. Сонно встал с кровати и услышал, как жена стала встревоженно шуршать простынью сзади.
— Спи, я его успокою, — она кивнула и со спокойствием легла обратно в постель.
Подошёл к детской кровати с бортиками и взглянул на сына. Взял его на руки и стал покачивать. Он тут же замолк, лишь до сих пор лицо оставалось недовольным и хмурым. Такой милый...
Я всё ещё не мог выяснить на тот момент, что происходит с моим Егором. Так вот, на следующий же день объявился дед моей жены. Увидев нашего маленького сына, он удивился и произнес лишь это:
— Он вампир.