Демонический волк

В просторной комнате на широкой кровати металась девушка с волнистыми волосами. Её сон был наполнен ужасом и болью. Ей казалось, что кто-то пытается проникнуть в её разум, разрывая его на части. Её голос застрял где-то в горле, не в силах вырваться наружу. Она хватала простыни, сжимая их так сильно, что пальцы белели от напряжения.

Вокруг неё кружились тени, меняя очертания и становясь всё более пугающими. В её голове звучали шёпоты, которые сливались в неразборчивый хор. Они проникали всё глубже, вызывая нестерпимую боль.

Во сне она видела нечто странное. Стены комнаты начали растворяться, открывая бесконечный чёрный коридор. Она чувствовала, как её тело тянет туда, словно магнитом. Но стоило ей сделать шаг, как её ноги проваливались в пустоту, и она падала в бездну.В этом кошмаре не было спасения. Она была заперта в своём собственном разуме, и каждый кошмар становился всё реальнее. Её сердце билось всё быстрее, дыхание сбивалось, а по щекам текли слёзы.

В центре стадиона стояли три силуэта.

Один из них возвышался над остальными, его движения были резкими и хищными.

Второй силуэт лежал на земле, неподвижный, как будто мёртвый.

Третий силуэт, стоявший рядом, наблюдал за происходящим с пугающей невозмутимостью.

Внезапно тишину разорвал громкий, зловещий крик.

Первый силуэт резко повернулся к девушке, его глаза сверкнули в темноте, как два горящих угля.

Девушка замерла, не в силах пошевелиться.

Вокруг них начали шептать голоса.

Они звучали странно, как будто исходили из другого измерения.

Шепот становился всё громче, сливаясь в единый, неразборчивый поток звуков.

А затем, словно в ответ на этот шёпот, в ночном небе появились вороны.

Они кружили над стадионом, их карканье эхом разносилось по округе.

Шепот усиливался, становясь всё более настойчивым.

Он звучал на незнакомом, но почему-то знакомом языке.

Слова были чужими, но девушка чувствовала, что они имеют к ней какое-то отношение.

Она сделала шаг назад, пытаясь уйти, но было слишком поздно.

Тени на стадионе ожили, и мир вокруг неё начал меняться.

(латынь) "Смерть. Смерть. Смерть.

Жертва пришла в час, когда тени сгущались, 

Хищник поймал её в свои сети.

Зло ищет возмездия, зло жаждет расплаты,

И тот, чьё имя знаешь, уйдёт в небытие.

Умрёт он на дне, что ему дорого, 

Где каждый миг был наполнен светом. 

Там, где мечты, как звёзды, сияли,

Там оборвётся его жизнь, как песня, что пела."

Отчаянный крик девушки разрывал воздух, пытаясь прогнать зловещий шепот и теней, что сгущались вокруг.

Тени отступали, исчезали, но тьма, словно живое существо, поглощала все вокруг.

Когда последний шепот затих, и тени растворились в безмолвии, тишина стала невыносимой.

Она была настолько глубокой, что казалось, будто мир перестал дышать.

Девушка проснулась с холодным потом и тяжело дышала, словно только что пробежала марафон. Сердце колотилось, как сумасшедшее, а в голове всё ещё звучал странный голос. Сон был пугающим, но она не могла забыть его. Что это был за язык? Почему он звучал так знакомо, но в то же время чуждо?

Она села на кровати, обхватив колени руками. Силуэты из сна всё ещё стояли перед глазами. Кто они? Что они хотели сказать? Или предупредить?

Она не могла избавиться от ощущения, что этот сон был не просто ночным кошмаром. Что-то важное скрывалось за этими странными образами и загадочными словами. Что-то, что могло изменить её жизнь навсегда.

Она встала и подошла к окну. Рассвет только начинался, но небо уже окрасилось в нежные розовые и голубые тона. Но это не принесло ей покоя. Внутри всё ещё царила тревога.

Что же ей делать? Как понять, что значат эти слова? И кто те, кто их произнёс?

Эти вопросы крутились в её голове, не давая покоя. Она знала, что должна найти ответы, но боялась того, что они могут ей принести.

В дверь комнаты раздался тихий, но настойчивый стук. Мелодичный голос, наполненный теплом и заботой, позвал:

 — Милая, ты здесь?

 Из-за двери выглянула женщина с серыми глазами, обрамлёнными густыми ресницами. Её распущенные русые волосы мягко струились по плечам, придавая ей нежный и таинственный вид.

 — Дорогая, с тобой всё в порядке? — спросила она, её голос дрожал от беспокойства.

 Рыжеволосая девушка, сидевшая на кровати, вздрогнула, но постаралась улыбнуться. 

— Да, мам. Просто очередной кошмар, — ответила она, стараясь говорить уверенно, но её голос выдавал усталость.

 Женщина подошла ближе, её шаги были почти неслышными. Она села на край кровати и взяла дочь за руку.

 — Если что, ты всегда можешь сказать мне, — произнесла она, её голос был полон искренности. — Я здесь, чтобы поддержать тебя. 

Она обняла дочь, и та, не сдержавшись, уткнулась в её плечо, чувствуя, как тревога отступает. Женщина мягко гладила её по спине, словно передавая своё спокойствие.

 — Спасибо, мам, — прошептала девушка, когда наконец отстранилась. 

Женщина встала и, прежде чем уйти, остановилась у двери. 

— Ты справишься, — сказала она с лёгкой улыбкой. — Сегодня важный день, и я верю в тебя. 

Дверь тихо закрылась, и в комнате снова воцарилась тишина. Девушка, глубоко вздохнув, встала с кровати. Её глаза блестели от слёз, но в них также горел огонь решимости. Сегодня был насыщенный и эмоциональный день для футболистов и их группы поддержки.

Вечер. Солнце скрылось за горизонтом, оставляя за собой багряные следы. Стадион, словно живой организм, пульсировал энергией и звуками. Барабаны отбивали ритм, который разносился по всей арене. Зрители, охваченные азартом, зажигали костры, размахивали помпонами, плакатами и кричали так, что их голоса сливались в единый гул.

 В центре стадиона возвышался огромный костер, в центре которого красовалось чучело, обряженное в костюм главного врага. Парни на кузове грузовика, словно древние воины, распивали напитки и громко смеялись. Болельщицы, облаченные в яркие костюмы, поддерживали команду помпонами и кричалками, создавая вокруг атмосферу праздника.

 На сцене появился тренер футболистов. Он стоял в центре, его глаза горели решимостью.

 — Подождите! Подождите! Подождите! — произнес он, поднимая руки, чтобы успокоить публику. 

В воздухе повисло напряжение. Тренер сделал паузу, чтобы все могли услышать его слова. 

— Стойте, давайте будем честными, — продолжил он, его голос звучал твердо и уверенно. — Раньше мы позволяли другим командам приходить в наш город и просто переступать через нас. Но это время закончилось. 

Публика недовольно зашумела. Кто-то начал свистеть, кто-то выкрикивать оскорбления. Но тренер не отступил.

 — Но скоро все изменится, — воскликнул он, и его голос, словно молния, пронзил толпу.

 Люди замерли. На мгновение стадион погрузился в тишину, а затем взорвался аплодисментами и радостными возгласами. Тренер поднял руку, призывая всех успокоиться.

 — У нас появился новый талант, который начинает свою карьеру в линии нападения. И я хочу сказать вам прямо сейчас: уже давно я не встречал такого парня с такими руками. Поприветствуйте Стефана Сальваторе!

 Публика ликовала, взрываясь аплодисментами и криками, размахивая помпонами. На фоне этого бурного проявления эмоций один из членов команды, чувствуя легкое раздражение от речи тренера, внезапно покинул строй. Его решение было мгновенным и импульсивным, как будто он больше не мог выносить напряжение момента.

Девушка, наблюдавшая за происходящим, не раздумывая, бросилась через толпу, чтобы догнать его. Она кинула лидеру лишь одно слово: "Отлучусь", — и исчезла в толпе, следуя за своим товарищем. В её глазах читалась смесь тревоги и решимости.

Пробравшись через толпу болельщиков, она заметила его. Он стоял рядом с девушкой, и его лицо было напряжено. Рыжеволосая, не удержавшись, замедлила шаг, чтобы понаблюдать за ними. Они о чем-то оживленно спорили, и вдруг он резко повернулся, его взгляд упал на парня в кузове автомобиля.

— Это Джереми, — процедил он сквозь стиснутые зубы, его голос дрожал от едва сдерживаемой ярости. 

— Подожди, нет, Тай, нет, — девушка попыталась удержать его, но он вырвался из ее рук, словно дикий зверь, готовый к атаке.

 Гилберт, опьянённый алкоголем и собственной дерзостью, решил бросить вызов.

 — Тебе-то что? — с вызовом бросил он. 

— Не смотри так, — ответил Локвуд, его голос был холодным, как сталь. — Ты получишь ее, когда я с ней закончу.

 Джереми ударил Локвуда кулаком правой руки, и их драка началась. Девушка, стоящая рядом, кричала, чтобы он остановился. Но её голос утонул в шуме толпы, которая уже собралась вокруг. Люди наблюдали за происходящим с любопытством и тревогой. Напряжение нарастало с каждой секундой.

Чирлидерша, до этого стоявшая в стороне, не могла больше оставаться в стороне. Она подошла к брату и попыталась оттащить его от Джереми. Парень сопротивлялся, но она была настойчива. В конце концов, ей удалось оттащить его, но футболист не собирался сдаваться.

— Хватит! Я сказала, хватит! — крикнула она, ее голос звучал как рычание дикого зверя.

Ее глаза сверкнули странным светом, а в голосе было что-то первобытное. Тайлер замер, словно под действием невидимой силы. Джереми, однако, не остановился. Он схватил разбитую бутылку и, оскалившись, направился к ним. Сальваторе, стоящий рядом, попытался остановить его, но бутылка ранила его руку, и он отшатнулся.

Елена, увидев это, бросилась к брату. Она обняла его, пытаясь успокоить, но ее голос дрожал от гнева. Никс и Мэтт схватили Локвуда и потащили его к стадиону, подальше от толпы.

Спустя несколько минут на школьной парковке Мэтт поравнялся со Стефаном. Их разговор напоминал два ручейка, которые, сливаясь, образуют одну реку. Мэтт, словно капитан корабля, задал вопрос, и его голос прозвучал как выстрел в тишине, нарушая спокойствие утреннего воздуха.

— Ты сможешь играть? 

— Да, я в порядке, — ответил шатен.

 — То, что ты сделал там... — начал блондин, остановившись рядом с ним. — Ты защитил Джереми. 

— Да, он непростой парень. Кто-то должен за ним присматривать, — сказал Сальваторе, его голос был пропитан холодной решимостью.

 — Я знаю. На тренировке я был просто невыносим, — признал Донован.

 — У тебя были свои причины, — утешил Стефан. 

— Это не оправдание, — произнес Мэтт.

Они крепко пожали руки, словно скрепляя союз, который не разорвать.

— Удачи сегодня. Мы рады, что ты с нами, — сказал блондин.

 Мэтт ушел, оставив Стефана одного. Он стоял неподвижно, погруженный в свои мысли, как вдруг тишину нарушил звук аплодисментов. Стефан вздрогнул и обернулся. В тени, где только что никого не было, стоял его брат Деймон, его лицо скрывала усмешка, а в глазах горел холодный огонь.

— Разве это не мило, — произнес брюнет, хлопая в ладоши. — Стефан записался в команду, нашел друга. Это типа ура, ура, вперед, команда!

— Не сейчас, я занят, — ответил Стефан, поворачиваясь на сто восемьдесят градусов.

Деймон мгновенно переместился на вампирской скорости, возникнув перед братом, как призрачный силуэт, готовый к любой опасности.

Старший, прищурившись, внимательно посмотрел на брата. Его голос звучал холодно и уверенно.

— Хорошая идея, филин. Дай угадаю, вербена в ожерелье? — спросил он, продолжая сверлить его взглядом. — Признаюсь, я был удивлён. Уже давно никто не мог противостоять моему внушению, кроме той рыжеволосой девушки. Откуда оно у тебя?

— Это важно? — младший произнес с явным нежеланием продолжать разговор, его голос звучал напряженно.

— Думаю, я мог бы соблазнить её старомодным стилем, или просто съесть её, — продолжал Деймон, и вдруг заметил, что его брат остановился. 

— Деймон, ты не сделаешь ей больно, — твёрдо сказал Стефан, глядя ему прямо в глаза. Его голос был наполнен решимостью, а тон не оставлял места для сомнений.

— Нет? — переспросил старший, его голос прозвучал резко, словно он не мог поверить своим ушам.

— Потому что в глубине души ты всё ещё чувствуешь к ней что-то. Я боялся, что ты потерял человечность, что стал тем монстром, которым притворяешься, — с горечью произнёс младший.

Деймон прищурился, его голос прозвучал с холодным спокойствием:

— Кто притворяется?

— Тогда убей меня, — сказал Стефан с вызовом, зная, что брюнет ничего не сделает.

— Это соблазнительно, — произнес старший.

Стефан медленно наклонил голову, его голос звучал твердо и уверенно.

— Ты не такой, как я думал. У тебя было столько времени, чтобы закончить это. Но я все еще здесь, все еще дышу. 

Его глаза сверкнули холодным огнем, отражая внутреннюю борьбу.

— И ты здесь, все еще охотишься за мной. Прошло уже 145 лет. Кэтрин мертва. Но ты все еще ненавидишь меня. 

Он сделал паузу, его взгляд стал пронзительным.

— Ты любил ее, и это разрывает тебя изнутри. Ты мучаешь меня, хотя знаешь, что это не вернет ее. 

Стефан горько усмехнулся, его голос стал почти шепотом.

— В этом, мой брат, и есть твоя истинная человечность.

Тренер громко крикнул, стремительно приближаясь к шатену.

— Сальваторе! Какого черта, у нас тут игра!

— Если это моя человечность, — процедил он сквозь зубы, словно пробуя это слово на вкус.

Сказав это, Деймон быстро направился к тренеру, обнажая свои острые клыки. В его глазах сверкнул холодный блеск, выдающий его вампирскую сущность. Тренер, не успев даже понять, что происходит, почувствовал резкую боль в шее. В этот момент он умер.Стефан, увидев это, понял, что дело приняло нежелательный оборот. Он попытался остановить Деймона, но было уже поздно.

Прибыли полицейские, судмедэксперты и скорая помощь. Они быстро и профессионально оформляли смерть тренера, укладывая его тело на носилки. Локвуд, застыв на месте, наблюдала за происходящим, её сердце билось как сумасшедшее. Внезапно, тело покрылось мурашками, и она почувствовала ледяной холод страха, смешанный с осознанием.

Когда она услышала, что причиной смерти стало нападение животного, её охватило странное чувство. "Нет, это не так," — прошептала она, хотя никто не мог её услышать. Во сне, который она видела всего несколько часов назад, были люди, не животные. Люди, которые смотрели на неё с недобрыми намерениями.

Сны всегда казались ей странными и нереальными, но теперь она поняла, что они были видениями, предупреждениями. Локвуд ощутила, как её сердце забилось ещё быстрее. Эти сны не были случайностью. Они были чем-то большим.

На следующий день семья Локвудов уселась за столик в «Мистик Гриле». Отец, с улыбкой на лице, решил нарушить тишину и обратился к дочери, которая сидела напротив, потягивая горячий кофе. Его голос звучал мягко, но в нем угадывались нотки гордости и любопытства.

— Никс, я рад, что ты сменила стиль и теперь выглядишь как настоящая леди. Но что тебя подтолкнуло к этому? — с интересом спросил глава семейства.

Девушка, перестав наслаждаться ароматным напитком, медленно подняла глаза на отца. В её взгляде читалась смесь тепла и благодарности, а на губах появилась нежная, почти детская улыбка, которая мгновенно осветила её лицо.

— Это ради мамы и тебя, конечно. Она так хотела, чтобы я носила это хотя бы немного дольше. — Девушка улыбнулась, и в её глазах мелькнула искра тепла.

Кэрол посмотрела на дочь и улыбнулась, и в её глазах засияли искры радости, словно она видела что-то волшебное.

— Значит, ты потом вернёшься к своим старым нарядам? — с любопытством уточнил отец.

— Конечно, — её голос звучал мягко, но с ноткой тайны. — Это временно, — добавила она, глядя на своё платье, которое переливалось, словно огонь в сумерках.

Мэр Локвуд осознал: её уже не изменить. Эта девчонка была словно дикий цветок, который невозможно приручить. И в глубине души он был рад. Она напоминала ему кого-то — кого-то, кого он давно забыл.

— Дорогая, ты действительно меня послушалась? — уточнила миссис Локвуд, её голос звучал одновременно удивлённо и радостно.

— Милый, это для мероприятия, которое я организую, — объяснила она мужу.

— Я рад, — сказал он, улыбнувшись. — Кстати, как там Леон? Придет? — спросил он, глядя на дочь с любопытством.

— Он сказал, что обязательно будет, — с загадочной улыбкой ответила она.

Глава семейства был рад ответу дочери. Он обратил внимание на сына и решил его расспросить о команде.

— Что произошло в этом сезоне? Почему команда так много проигрывает? Они ищут нового тренера? — спрашивал мистер Локвуд своего сына

— Не знаю, пап. Вряд ли кто-то сейчас об этом задумывается, — сказал Тайлер.

Кэрол, жена мэра, не смогла удержаться и вмешалась в разговор, как будто невидимая нить тянула её к этому моменту.

— Чарльз, вечеринка основателей. Соберись! — произнесла она, её голос был мягким, но с едва уловимой ноткой нетерпения.

Сероглазая девушка, попивая свой обновленный кофе, наблюдала за родителями и братом, улыбаясь. Но когда к их столику подошла официантка с кувшином, улыбка на ее лице мгновенно угасла. Она хорошо знала эту девушку, хотя они никогда не были близки. Их отношения были натянутыми, и сероглазая чувствовала к ней скрытую неприязнь. Ведь официантка, Вики Донован, обманывала ее брата, играя с его чувствами и разбивая его сердце.

Вики Донован, с улыбкой на лице, спросила:

— Как у вас тут дела?

— У нас всё отлично, дорогая, — с едва заметной улыбкой произнёс отец семейства.

Возникла напряженная тишина, словно невидимый барьер отделил их друг от друга. Девушка, не в силах больше ждать, бросила на парня нетерпеливый взгляд. Он, будто погруженный в свои мысли, не отрывал глаз от стола, не замечая её. Она взяла его стакан и, наклонившись, аккуратно обновила напиток, стараясь не нарушить эту странную тишину.

— Тебе принести что-нибудь ещё? — спросила она, с напряжением и настойчивостью пытаясь привлечь его внимание.

— Спасибо, ничего не надо, — бросил он, не поднимая глаз.

Мистер Локвуд почувствовал, как воздух вокруг их столика стал густым от напряжения, словно перед грозой. Он понял, что пора заканчивать ужин — иначе гроза разразится прямо здесь.

— Только счёт, дорогая, — сказал мэр, и его голос прозвучал холодно и отстранённо, словно он уже давно решил, что не будет ничего больше.

Девушка, не поднимая глаз, достала счёт и протянула его мужчине, сидящему рядом. Её взгляд был прикован к Тайлеру, словно невидимая нить тянула её к нему.

— Держите, мэр Локвуд, — произнесла она.

Кэрол перевела взгляд с шатенки на сына, чувствуя, как внутри закипает недовольство. Она ясно видела, что они вместе, и это вызывало у нее отторжение. Её рыжеволосая дочь не раз делилась с ней откровенными рассказами о жизни Вики Донован, и теперь Кэрол понимала, что эти отношения не сулят ничего хорошего.

Тайлер выскользнул из-за стола, оставив семью, чтобы разобраться с официанткой, которая внезапно вспылила. Она была его девушкой, и он не мог игнорировать её эмоции. Семья, поглощённая оживлённой беседой, не заметила его отсутствия. Когда он вернулся, его лицо выражало смесь усталости и решимости. Они молча двинулись к машине, оставив позади шумную кафешку и его личные проблемы.

В гардеробной царил хаос, как будто кто-то устроил здесь тайфун. Девушка, нервно покусывая губу, перебирала вешалки с платьями, пытаясь найти идеальное для вечеринки основателей. Это мероприятие было для нее важным — она хотела произвести впечатление, но никак не могла определиться с выбором.

Наконец, она остановилась на красном атласном платье. Оно было дерзким и в то же время элегантным, подчеркивало ее фигуру и выделяло рыжие волосы. Девушка надела его и посмотрела в зеркало.

Из отражения на нее смотрела кудрявая, уверенная в себе красавица с конским хвостом, из которого игриво выбивались передние пряди. Она улыбнулась, оценив свой образ, и решила, что готова.

Часы неумолимо тикали, напоминая, что пора спускаться встречать гостей. Девушка сделала глубокий вдох и вышла из комнаты, чувствуя, как с каждым шагом ее уверенность растет.

На крыльце, где гостей встречали родители, царила атмосфера легкого напряжения. Люди выстроились в очередь, чтобы поприветствовать хозяев и войти внутрь. Девушка, стоя рядом с Тайлером, тепло улыбалась, но её взгляд был устремлен куда-то вдаль. Тайлер, напротив, равнодушно оглядывал толпу, словно искал кого-то. Внезапно его глаза загорелись, и он, не сказав ни слова, направился в сторону одной из групп.

Мать, следившая за ним с нескрываемой тревогой, попыталась выдавить из себя улыбку, чтобы приветствовать гостей. Но её сердце сжималось от беспокойства. Тайлер, взяв за руку Вики Донован, уверенно повел её к заднему двору. В это время к ним приближалась семья Питерсонов. Среди них был юноша, который, подойдя к Локвудам, тепло поприветствовал их. Затем он встал рядом с Никс, которая, с хитрой улыбкой на лице, посмотрела на парня, а затем перевела взгляд на родителей.

— Привет, — сказал он, наклоняясь к Никс и целуя её в щеку. — Здравствуйте, мэр Локвуд, Кэрол.

— Я рада, что ты посетил нас, — ответила Кэрол, стараясь скрыть нотки тревоги в голосе.

— Кэрол права, мы рады, что ты здесь, — добавил мэр, стараясь придать своему голосу уверенность.

Никс, с лёгкой насмешкой в глазах, снова посмотрела на парня, затем на родителей и продолжила встречать гостей. Её взгляд был полон загадок, и никто из присутствующих не мог понять, что скрывается за этой таинственной улыбкой.

Красавица скользила по холлу, как балерина, и кружилась в танце среди толпы. Вдруг её движения замедлились, а дыхание стало прерывистым. Она прикрыла глаза, и мир вокруг стал размытым. В ушах звучал шёпот, который становился всё громче, словно кто-то пытался прорваться сквозь её сознание.

— «Смотри на дверь», — раздался голос, пропитанный тайной.

Девушка открыла глаза и увидела за дверью гостей. Высокий брюнет стоял на пороге, его взгляд был прикован к чему-то невидимому, словно он уперся в невидимую стену. Блондинка, сопровождавшая его, уже шагнула внутрь, приветствуя хозяйку дома. Брюнет сделал шаг вперед, но остановился, будто невидимая сила удерживала его на месте.

— «Это зло. Оно там», — голос был пропитан ледяной решимостью, его тон не оставлял места для сомнений. — «Убей.»

Девушка была напряжена и в смятении: почему она должна убивать Сальваторе? Она почувствовала, как в груди разливается тепло, и выпрямилась, осматриваясь по сторонам, словно проверяя, не заметил ли кто. Мимо нее, словно тень, проскользнул брюнет. Их руки случайно соприкоснулись, и девушку будто пронзило слегка током. Мужчина отдернул руку, словно обжегся, и его глаза на мгновение встретились с ее взглядом. Он был настолько удивлен, что не успел заметить, как она скрылась в толпе, растворившись среди людей, словно призрак. 

Локвуд-младшая заметила шерифа Форбс посреди толпы в рабочей одежде и не смогла удержаться от улыбки. Её взгляд сразу же остановился на Форбс, выделяющейся среди остальных.

— Шериф, — произнесла девушка, подходя ближе. — Вам бы подошло платье. Эх, жаль, что работа так сильно вас занимает. — Её голос был полон сожаления.

Миссис Форбс ответила лёгкой улыбкой, но в её глазах мелькнула тень усталости.

— Рада тебя видеть, Никс. Да, работа отнимает много времени, — произнесла она, и её голос прозвучал слегка отстранённо.

 Локвуд-младшая кивнула, но её взгляд оставался задумчивым. Она понимала, что шериф Форбс — не просто часть местной общины, но и человек, который несёт на своих плечах груз ответственности. Её рыжие волосы слегка развевались на ветру, а в глазах читался интерес.

— Может быть, когда-нибудь у вас найдётся время для отдыха? — спросила она, стараясь скрыть нотки беспокойства. — Я уверена, что вы заслуживаете немного свободы.

Форбс вздохнула, но в её взгляде промелькнуло что-то тёплое.

— Иногда мне кажется, что работа — это единственное, что у меня осталось, — призналась она. — Но я ценю твои слова, Никс.

Локвуд-младшая кивнула, чувствуя, как её сердце наполняется сочувствием. Она знала, что шериф Форбс не просто носит форму, она живёт и дышит своей работой. И всё же, в этом мире, полном забот и обязанностей, важно помнить о том, что иногда нужно делать шаг назад и позволить себе немного передышки.

На улице стемнело, но вечеринка продолжалась. Сероглазая, чувствуя усталость, решила найти тихое место, чтобы расслабиться. Она отошла в дальний угол комнаты, где было меньше людей, и, наконец, смогла вдохнуть свежий воздух.

Неожиданно её руки начали светиться мягким красным светом. Сначала это было едва заметно, но с каждой секундой свечение становилось всё ярче. Она замерла, не веря своим глазам. Свет наполнял её теплом, но в то же время вызывал странное беспокойство.

Девушка быстро огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что никто не заметил её странного состояния. Но все были слишком заняты своими разговорами и напитками, чтобы обратить на неё внимание. Она поспешила к двери, надеясь скрыться в своей комнате.

Когда она вошла, свечение тут же исчезло, оставив её в полной темноте. Она замерла на мгновение, прислушиваясь к своим ощущениям. Сердце билось быстрее, а в голове крутились мысли: «Что это было? Может, это просто глюки от спиртного? Или что-то более серьёзное?»

Она осторожно протянула руки перед собой, пытаясь разглядеть их в тусклом свете, исходящем из окна. Но ничего необычного не увидела. Тогда она попыталась вспомнить, что именно она почувствовала, когда её руки начали светиться. Это было тепло, которое разливалось по всему телу, и лёгкое покалывание, как будто внутри неё пробуждалось что-то новое.

«Какого чёрта?» — прошептала она, чувствуя, как страх и любопытство борются в её душе. Она знала, что должна разобраться в том, что происходит, но боялась узнать правду. Ведь если это не просто случайность, то последствия могут быть самыми непредсказуемыми.

На заднем дворе мужчина, крепко схватив девушку за предплечье, тащил её за собой, пытаясь скрыться от посторонних глаз. Она отчаянно сопротивлялась, её голос дрожал от страха и боли:

— Не надо. Она сняла его, и я испугалась, понимаешь? — блондинка произнесла это, пока парень резко повернул ее, чтобы заглянуть в глаза. — Я не знала, что сказать... Но клянусь, я ничего ей не говорила. Я сказала ей, что ты никогда не обидишь меня.

Брюнет стоял, не зная, что сказать. Внутри него бушевала ярость. Всё пошло не так, как он планировал. Он чувствовал, как гнев сжимает его грудь, мешая дышать. В голове крутились мысли о том, как поступить с этой проклятой блондинкой, которая разрушила его тщательно выстроенные планы.

Сальваторе обошёл её, стараясь не показывать своих эмоций. Он встал за её спиной, почти вплотную, и обнял за плечо, чувствуя, как её тело напряглось. В этот момент он хотел, чтобы она поняла, насколько сильно он зол. Но в то же время он не мог позволить себе показать слабость.

— Ты сводишь меня с ума... — прошептал он, прижимаясь лбом к её голове. Голубоглазая замерла, не зная, как реагировать на его слова. Её сердце колотилось, а дыхание сбивалось. Его пальцы осторожно скользили по её щеке, вызывая мурашки. — Всё в порядке, я прощаю тебя, — выдохнул он, едва касаясь губами её кожи.

— Клянусь, я ничего не говорила, — шептала Форбс, словно её слова могли стать ключом к разгадке тайны.

— Тише, тише, — шептал Деймон, скользя губами по ее шее, стараясь сдержать рвущуюся наружу страсть. — Нужно положить этому конец.

Он укусил Кэролайн за шею с хищной грацией, обнажив острые клыки. Её тело пронзила внезапная слабость, кровь хлынула из раны, окрашивая его губы в алый цвет. Вампир почувствовал, как рот и горло обожгло огнём, словно он проглотил раскалённое железо. Боль была невыносимой, и он отпустил её, отшатнувшись назад. Кэролайн рухнула на землю, её грудь тяжело вздымалась, глаза затуманились от боли и ужаса.

— Какого чёрта? — выдохнул он, ощущая, как вербена обжигает изнутри. Его колени подогнулись, и он рухнул на землю, словно под тяжестью невидимой руки.

Из темноты, словно призрак, появился младший Сальваторе. Он бесшумно скользнул к брату, который лежал на земле, корчась от невыносимой боли. В его глазах читалась смесь сочувствия и холодной решимости.

— Я знал, что не смогу подмешать тебе в выпивку, так что я подмешал в нее, — произнес Стефан, следя за братом, который от бессилия лежал на земле.

Его лицо было бледным, как лунный свет, а глаза — пустыми, как заброшенные окна. В воздухе витал запах отчаяния, смешанный с ароматом трав, которые Стефан использовал в своем коварном зелье. Он чувствовал, как его сердце бьется в груди, словно пойманная птица в клетке.

Деймон осознал, что потерпел поражение. Он не имел права ослаблять свою бдительность ни на миг. И вот итог: его заточат в мрачный подвал, словно в темницу, где тьма окутывает каждый уголок, а стены шепчут о прошлом.

В одной комнате, где царила атмосфера напряженного ожидания, собралась группа людей. Каждый из них был погружен в свои мысли, и лишь изредка кто-то обменивался взглядами, полными вопросов и сомнений. В этот момент в проеме двери появился мужчина в строгом костюме. Его появление было неожиданным, но он вошел уверенно, словно знал, что его ждут.

— Спасибо, что задержались так поздно. — Его голос звучал мягко, но в нём чувствовалась благодарность, словно он сам не ожидал, что они останутся. Он подошёл к столу, его шаги были уверенными, но в них угадывалась лёгкая усталость.

— Ты уже получил часы Гилберта? — настойчиво спросила женщина с короткими светлыми волосами, её голос звучал уверенно и требовательно.

— Она говорит, что они упакованы в вещах родителей, — произнесла женщина, удобно устроившись в кресле и опираясь рукой на подлокотник.

В соседнее кресло опустился молодой мужчина, окутанный аурой тайны. Его взгляд, устремленный вдаль, выдавал глубокие мысли, а лёгкая улыбка — уверенность в себе. В его присутствии казалось, что мир за пределами комнаты остановился.

— Я могу добыть их, — уверенно произнес он, его голос эхом разнесся по комнате, наполненной напряжением. 

— Хорошо, они нам понадобятся, — сказала женщина в форме.

 — Ты уверена? — мэр произнёс это с ноткой сомнения, словно хотел убедиться в её решимости.

 — Пять трупов, и у всех высосана кровь. Я уверена в этом, — утверждала офицер. 

— Они вернулись, — произнес журналист, и его голос дрогнул, выдавая волнение.

Собравшиеся осознали, что вампиры вернулись в Мистик Фолс.

В комнате дочери мэра разгорались нешуточные страсти. Девушка была взволнована, но старалась сохранять самообладание. Парень нежно целовал ее шею, и они оба тяжело дышали. Шатен подхватил рыжеволосую и аккуратно уложил ее на кровать.Он начал покрывать ее лицо поцелуями, проникая языком в ее рот. Она закрыла глаза, наслаждаясь моментом и каждым его прикосновением. В этот момент она почувствовала, как ее руки начинают дрожать от волнения.

— Как же я тебя люблю, — прошептал он, нежно касаясь ее шеи.

— Знаю, — ответила она, стараясь не выдать своих эмоций.

В этот момент он начал снимать с нее одежду, и она закрыла глаза, отдаваясь его прикосновениям. Их сердца бились в унисон, создавая мелодию любви и счастья.

Ночь была полна нежности и страсти. Они наслаждались каждым моментом, не замечая ничего вокруг, кроме друг друга.

Спустя три дня в просторной комнате, освещенной мягким утренним светом, на широкой кровати с мягким хлопковым покрывалом, тесно прижавшись друг к другу, спали двое. Девушка, с рыжими, словно огонь, волосами, уютно устроилась в объятиях парня, её лицо было расслабленным, а дыхание ровным. Он, молодой человек с глубокими, задумчивыми глазами, наслаждался моментом, нежно проводя рукой по её спине и рассматривая её черты.

— Проснулась, моя рыжая лисица? — тихо прошептал он, касаясь её губ лёгким поцелуем.

Она приоткрыла глаза, её взгляд был мягким и сонным, но в нём уже просыпалась искра осознания.

— Угу, — ответила она, слегка улыбнувшись. — Рада, что ты здесь.

Её пальцы мягко коснулись его щеки, словно она боялась нарушить этот хрупкий момент.

— Но, к сожалению, нам нужно вставать. Школа никто не отменял, — добавила она, её голос был немного грустным.

— Я всё ещё не могу понять, почему ты не закончила её экстерном. Хотя, честно говоря, я рад, что ты этого не сделала. Иначе я бы не смог наслаждаться с тобой так, как сегодня, — произнёс он, его глаза светились теплотой и любовью.

Они оба знали, что это не просто слова. Эти моменты были для них особенными, наполненными искренностью и близостью.Парень поднялся с кровати, протягивая ей руку.

— Давай собираться. У нас впереди ещё целый день, который мы можем провести вместе.

Девушка кивнула, её сердце наполнилось теплом и благодарностью. Она взяла его за руку, и они вместе направились в ванную, чтобы подготовиться к новому дню.

У входа в дом, словно тени, замерли двое молодых людей. Их напряжённые фигуры и сосредоточенные взгляды выдавали ожидание. Внезапно к ним присоединилась девушка. Её появление было как лёгкий порыв ветра, развеявший напряжение. Она была одета в простую, но элегантную белую майку, которая подчёркивала её стройную фигуру, и чёрную юбку с мелким цветочным принтом, придающую образу лёгкость и непринуждённость. На ногах — удобные кеды, идеально подходящие для долгих прогулок. В руках она небрежно держала сумку, из которой виднелся уголок книги.

Троица вышла из здания, и их шаги были уверенными и синхронными. Они направились к серой машине, которая уже ждала их у обочины. Двигатель тихо урчал, словно готовый сорваться с места в любой момент. В воздухе витало предвкушение. Поездка в школу началась, и каждый из них знал, что этот день будет наполнен новыми открытиями, смехом и, возможно, неожиданными поворотами.

В школе Форбс раздавала листовки о предстоящем мероприятии. Блондинка увидела рыжеволосую девушку и подошла к ней.

— Никс, ты должна завтра прийти в бикини, — сказала она. — Будем мыть машины.

— Прости, Кэри, но не получится, оденусь скромно. — Рыжеволосая хитро улыбнулась. — И скажи спасибо, что хоть буду участвовать в этом акте проституции, — произнесла она потише и таинственно.

После чего развернулась и направилась по своим делам, оставив позади разочарованную и недоуменную девушку.

Локвуд шла домой, наслаждаясь прогулкой, но внезапно почувствовала резкую слабость. Перед глазами начали мелькать пугающие образы: кровь, густой лес, неподвижные тела, языки пламени и силуэт, стоящий в центре этого хаоса, не отводящий взгляда от огня. В ушах раздавались пронзительные крики отчаяния и боли. Видения исчезли так же внезапно, как и появились, оставив после себя лишь холод и неприятное чувство пустоты.

Локвуд остановилась, тяжело дыша. Сердце колотилось в груди, а руки дрожали.

«Какого черта это было?» — подумала она, стараясь унять дрожь.

Постепенно дыхание выровнялось, а страх начал отступать. Но Локвуд понимала: это не было просто случайностью. Эти видения были слишком яркими, слишком реальными, чтобы быть просто плодом воображения.

— Нужно научиться контролировать это, — прошептала она, обращаясь к самой себе. — Иначе оно может настигнуть меня в самый неподходящий момент.

Локвуд выпрямилась, пытаясь собраться с мыслями. Она продолжила путь домой, но теперь каждый шаг давался ей с трудом. Внутри нарастало беспокойство, словно предупреждая о грядущих опасностях.

На следующий день в поддержку школы Мистик Фолс прошла грандиозная акция — сексуальная мойка автомобилей. Из роскошного черного автомобиля вышла ослепительная рыжеволосая красавица в элегантной серой майке, черных свободных латексных шортах и высоких ботильонах на каблуках. 

Она окинула взглядом собравшихся и направилась к очаровательной блондинке, которая стояла немного поодаль от группы Гилберт и Сальваторе.

— Вот и я, — произнесла Локвуд, широко раскидывая руки. — Готова к любому заданию! Что нужно делать? Станцевать стриптиз? — с легкой улыбкой, но в голосе чувствовалась готовность к действию.

— Никс! — воскликнула Форбс, её голос дрожал от смеси возмущения и радости. — Ты и вправду не надела бикини! — добавила она с явным разочарованием.

— Зато я выгляжу сексуально, хотя и не в бикини, — уверенно произнесла сероглазая девушка, подчеркнув свою соблазнительную фигуру и притягательность.

— Не могу не согласиться. Ты невероятно привлекательна, — ответила блондинка, её голос был полон искреннего восхищения. 

Девушки звонко рассмеялись, хотя их беседа была наполнена сарказмом и колкостями. Но в этом и заключалось их особое, глубокое понимание и привязанность друг к другу.

— Иди к Бонни и мой машину, как ты это всегда делаешь, — с улыбкой подмигнула Кэролайн, явно намекая на ее мастерство и опыт. 

Она не стала ждать ответа, а направилась по своим делам, оставив ее с чувством уверенности и предвкушения.

— Слушаюсь, сэр! — по-военному ответила рыжая и решительно направилась к мулатке.

Когда рыжеволосая девушка подошла к подруге, её внимание сразу привлекло нечто необычное и интригующее.

— О, Тикки! Это твоя, — произнесла Бонни, указывая на красную машину.

— Почему мне достаются самые стрёмные? Просто чтобы прояснить, твоя машина просто развалюха, я могу помыть её, но она всё равно останется развалюхой, — с насмешкой произнесла темнокожая девушка Тикки.

— Тебе обязательно быть такой грубой? — спросила Бонни, стараясь говорить спокойно, но в её голосе чувствовалось напряжение.

— Грубость не так вредит дороге, как эта рухлядь, — ответила Тикки, не скрывая сарказма.

— Зато она красивее тебя, — с едкой ухмылкой бросила рыжеволосая, не сводя глаз с Тикки. — Да, я сравниваю тебя с машиной. И не просто так. Ты холодная, бесчувственная, бездушная. А она - живая, яркая, настоящая.

Девушка, решительно и уверенно, подошла к ним вплотную. Ее взгляд, пронизывающий и настойчивый, словно пытался проникнуть в самую глубину их душ.

— Люди привозят сюда свои машины, чтобы помыть их и пожертвовать деньги. Они не для того, чтобы выслушивать твои комментарии. Так что лучше помолчи, иначе придется мыть не машины, а себя, — произнесла Локвуд с явной угрозой и насмешкой в голосе.

Темнокожая девушка нагнулась за шлангом, чтобы погрузить его в ведро, её движения были уверенными и чёткими. Рыжеволосая отошла в сторону, не отрывая взгляда от сцены. Беннет стояла рядом, её глаза буравили темнокожую, словно пытаясь проникнуть в её мысли. Она размышляла о чём-то своём, но внезапно неуправляемый шланг начал разбрызгивать воду вокруг. Никс, наблюдавшая за происходящим издалека, почувствовала странное тепло внутри. Её сердце забилось быстрее, и она вспомнила, как всё это уже происходило раньше. Она опустила взгляд на свои руки и замерла: они были охвачены ярким, почти кроваво-красным свечением. Никс уставилась на них, не веря своим глазам. Это не было игрой воображения. Сияние пульсировало, становясь то ярче, то тусклее, словно живая энергия, скрытая в её руках. Она почувствовала, как её дыхание участилось, и посмотрела назад, откуда доносились возмущённые возгласы и смех. Люди, которые не видели того, что произошло, теперь обсуждали случившееся, не подозревая, что за этим стоит нечто большее.

— Мокрая и злая, как Тикки, — со смехом произнёс Донован.

— Скорее мокрая, общипанная и раздражённая курица, — произнесла Локвуд, смеясь сквозь зубы.

Она решительно направилась к своей работе — мыть машины, чтобы отвлечься и привести мысли в порядок.

Девушка уже успела помыть несколько машин и решила немного передохнуть, прислонившись к серой машине. Её руки вновь начали светиться красным, уже второй раз за день. Чувствуя, как по телу пробегает странная дрожь, она посмотрела в сторону очага. Там стояла её подруга Бонни, словно в трансе. Её лицо было сосредоточенным, а глаза устремлены на воду и огонь.

Внезапно огонь, который она вызвала, охватил синюю машину. Рыжеволосая, испугавшись, что подруга может пострадать, поспешила к ней. Но не успела. Сальваторе уже был там. Его взгляд был спокойным, но уверенным. Он коснулся плеча мулатки и произнёс несколько слов, которые заставили огонь погаснуть. Однако сажа на машине осталась, словно огонь никогда и не существовал. Локвуд посмотрела на свои руки — свечение исчезло.

— Мои руки сияли при странных обстоятельствах, — пробормотала она, пытаясь осмыслить произошедшее. — Огонь на машине исчез, словно его и не было. Бонни говорила, что в её роду есть ведьмы.

До Никс начало доходить, что вокруг неё происходит нечто сверхъестественное. Но вопрос оставался открытым: кто она сама? И почему Стефан, который всегда казался ей таким спокойным и уверенным, не удивляется происходящему?

В особняке Локвудов царила мрачная тишина. Девушка сидела на кровати в своей комнате, погруженная в глубокие раздумья. Она знала, что её жизнь уже никогда не будет прежней. Сияние, видение, странная связь между ними... Всё это было слишком реальным. Её сердце бешено колотилось в груди, когда она взяла в руки свечу. Она хотела понять, что с ней происходит.

Девушка сосредоточилась на пламени, пристально глядя на него. Сначала ничего не происходило, но затем она почувствовала, как её охватывает странное напряжение. Свеча начала мерцать, как будто ей передавалась её энергия. Она крутила её, и пламя становилось всё ярче и ярче. Наконец, свеча вспыхнула, озаряя комнату мягким, но пугающим светом. 

Рыжеволосая девушка замерла, не веря своим глазам. Она осторожно подула на пламя, и оно потухло. Её руки дрожали, а сердце колотилось ещё сильнее.

— Значит, я ведьма, — прошептала она, глядя на свои руки. — Но что-то всё равно не так. Я чувствую, что я... другая. Не такая, как все. — Её голос дрогнул, и она замолчала, чувствуя, как внутри неё поднимается волна страха и волнения.

Завтра она поговорит с семьёй. Завтра она узнает правду. А сейчас ей нужно отдохнуть. Она была слишком измотана, чтобы думать о чём-то ещё. Она легла на кровать, всё ещё держа свечу в руках, и закрыла глаза. Сон пришёл быстро, но он был полон теней и неясных образов.