Глава 5:"Оборзевший герой или Не лезь в нашу семью, сволочь!"
Часть 1/2
В доме у Хонды было минималистично, но очень удобно.
В его жилище в этот злополучный день был гость, хороший друг хозяина дома. Они удачно расположились на полу и пили хорошее такое сакэ.
- Вот, кхах... Кику, а у тебя есть какое-то желание или мечта? - очень воодушевлённо спросил подвыпивший американец.
- Америка-сан...если вам правда интересно то, да, я мечтаю, чтобы ко мне вернулся очень важный для меня человек, а именно ребёнок. Он раньше жил в моей семье, пока...кое-что не произошло и его не забрал Россия-сан. С тех пор я не видел Сахалин уже долгое время и даже не могу толком поговорить с бедным мальчиком... - максимально напустив трагизма, ответил Хонда своему товарищу, стараясь сдержать эмоции.
- О боже...я знал, что Брагинский зло, но не думал, что он может до такого опуститься. Это ужасно и...я помогу тебе Кику! Я же Герой и я исполню твою мечту!
* * * * * *
В семье Байльшмидт-Брагинских утро было всегда очень шумным и весёлым. В особенности это заслуга «самого главного» члена семьи и самого любимого, а именно Гены. Его любили все и казалось, что семья держится не только на доверии, но и на этой самой любви к этому милому и доброму ребёнку.
Сегодня Иван должен был уехать на пол дня, примерно до четырёх-пяти часов, на работу, чтобы сдать кое-какие документы и доделать важные дела с правительством. Хоть он конечно и предпочёл бы остаться дома, с семьёй, но что поделать, служба есть служба.
- Так, хорошие мои, будьте добры, не разгромите дом и не переубивайте друг друга... - он подошёл к своему пруссу и так осторожно сказал ему что-то в пол голоса - а ты, дорогой мой, последи за хозяйством и в частности, последи за Геной и моими двумя оболтусами, хорошо? - получив утвердительный кивок, он быстро и смазано поцеловал Гилберта в щёку, а после, подойдя к Гене, обратился к нему - А ты, Геннадий, солнышко моё, веди себя хорошо, слушайся Гилберта и твоих непутёвых дядей одних далеко не отпускай, ладно? - он потрепал сына по голове.
-Хорошо, папочка! - очень бодро отвечал отцу мальчик, улыбнувшись, мысленно уже скучая, хотя отец даже ещё и не ушёл.
- Вот и славно. Так, я пошёл, в пять буду дома, обещаю. -с этими словами отец семейства скрылся за дверью и уехал «по важным делам».
Примерно ближе к двум часам Гилберт оккупировал кухню, собираясь готовить обед. Перед этим он ещё «повоевал» с Василием, за право главенства на «оккупированной территории».
Таким образом, двое оставшихся не усатых, но всё ещё нянек, в лице Павла и Василия, остались играть с Геной на заднем дворе двух этажного частного домика русской семейки.
А домик в Подмосковье был действительно неплох, лучше была только дача под Питером и хороший домик в Новгороде. Задний двор был поделён на две части - сад/огород и игровая, на пару с «зоной отдыха». Собственно «зона отдыха», это небольшая беседка и рядышком такой гамак уютный, прям под большой яблоней.
Гена весело бегал и по началу пытался убить время до обеда в одиночку. Но ему быстро надоело играть одному, потому он обратился к Паше, так как Вася был занят «очень важным валянием на гамаке»:
- Дядь Паш, а давай в прятки поиграем? - весело сказал мальчик.
- Ну лады, мелкий, только «первый кон» я вожу, а ты прячешься, идёт? - на самом деле Пахан просто хотел немного отдохнуть, а потому рассчитывал, что Гена будет долго прятаться и очень старательно, а сибиряк в свою очередь будет долго искать его, заодно отдохнёт, как и задумывал. Всё-таки не стоило вчера так напиваться ему, до сих пор голова болит у бедолаги.
- Хорошо, отворачивайся и считай до ста!!! - мальчик, подождав пока дядя отвернётся и начнёт медленно считать, решил спрятать за территорией дома. Хотя Гена помнил, что туда ходить нельзя, в особенности одному, но он же ненадолго, да и далеко от забора не уйдёт. Одним словом - ничего страшного не должно было произойти
* * * * * *
Альфред долго думал, как бы помочь своему другу. Можно сказать, всё оставшееся время, после возвращения на свою территорию.
А потому, узнав, с помощью своих «шпионских навыков», что Брагинский старший вообще-то отучился из дома, поспешил к его «поместью», дабы вершить своё, как он считал, правосудие и исполнять мечту друга.
Он незаметно подобрался близко к дому и заметил уходящего от забора мальчика, который вообще-то направлялся именно к соседним от укрытия Джонса кустам.
Дождавшись, пока мальчик спрячется в кусты и притаившись ещё более тщательно, он воскликнул:
- Стой! Мальчик!
Гена слегка вздрогнул, но не испугался, ведь у него в кармане всегда был складной ножик, который подарила ему тётя Наташа, на «день рождения».
- А ну выходи, дядька! Я тебя не боюсь и из кустов говорить неприлично! - отчитал незнакомца, Гешка, попутно пытаясь вспомнить, почему голос этого дядьки показался ему очень знакомым.
- Ох, да... - незнакомец, вышедший из-за куста оказался папиным коллегой, тем самым Толстым дядькой, над которым они с папой часто шутили между собой - ты же Сахалин, верно?
- А вы Толстый дядька америкос, правильно? - без злого умысла, улыбаясь, ответил мальчик.
- Эй! Я не толстый! Я вообще-то герой и пришёл тебя спасти! Ты должен пойти со мной и я помогу тебе вернуться к Японии! Он очень рад будет тебя увидеть.
Гена испугался. От одной только мысли, что ему придётся вернуться к тому, кто издевался над ним, он остолбенел и не мог пошевелиться от страха.
Совсем позабыв про нож, мальчик успел только попятиться чутка назад. Заметив это Альфред понял, что мирно мальчика доставить к Хонде не выйдет. Потому американец подумал, что придётся применить немного грубой силы.
Связав мальчику руки и ноги он еле дотащил трепыхающегося ребёнка к машине, усадил и вскоре они уже ехали в неизвестном направлении, но точно собираясь покинуть Россию. Америка хотел быстрее добраться до Хонды, до его территорий, потому и гнал, как угорелый.
Гену же не устраивала вся эта ситуация. Не только от того, что он боялся возвращаться к Японии домой, но и потому, что его шатало по салону, ведь глупый дядька впопыхах даже не додумался пристегнуть ребёнка.
- АААААААА, глупый Толстый дядька, водит как баба с купленными правами, так ещё и очкарик, дурак, ДУРАААК!!! - ругался мальчик, что есть мочи, ведь он очень хотел домой и боялся, а ещё он очень переживал, что папа будет за него волноваться. Гена отказывался верить, что он действительно скоро вернётся к Японии. Обратно в этот полный одиночества и тишины его личный и персональный ад, где он ни ребёнок, ни человек, а просто ресурс, в сфере чьих-то интересов.
- Боже, какой же ты шумный и грубый ребёнок! Видимо этому тебя научил Россия. Какой же ужас, но ничего, я скоро верну тебя домой!
Так они и ехали, в атмосфере ругани и напряжения. Страшно было обоим. Только если страх мальчика был понятен, то вот Америка боялся, что Брагинский быстро обнаружит пропажу и очень красочно спросит с него, за такой поступок. Потому Альфред гнал, что есть мочи.