Тень из сновидений. Часть II

...Who am I to disagree?

I travel the world and the seven seas

Everybody's looking for something

Вдалеке узкая полоска горизонта терялась в тумане радужных цветов. На фоне розового неба вращалась мигающая фиолетовыми неоновыми огнями обратная сторона колеса обозрения, и больше ничего не выделялось среди пустоты. Фестивальная сцена и загородный парк развлечений - островок цивилизации, на который троих человек прибило после нескольких часов скитаний.

Утонув в белой мужской футболке, доходящей до бедер, Виктория сидела за столом в беседке из светлого дерева, на стенах которой красивые резные узоры поднимаются до самой крыши и сквозь них проглядывает раскинувшийся вид на парк. От ткани исходил стойкий кремовый запах чистоты от мыла Dove. Они все переоделись и затерялись на рубеже предстоящего бегства. И теперь их осталось всего трое.

Во время их странствия вдоль автомагистрали Виктория едва поспевала за широкими шагами своих высоких спутников, привыкших ходить быстро, много и не уставать. Когда они замечали, что она отставала, то только тогда несколько минут шли немного медленней, подстраиваясь под ее шаг, но все равно неизбежно возвращались к привычному темпу. Они остановились отдохнуть перед тем, как двинуться дальше.

- Здесь мы разойдемся, - неожиданно произнес Эдвард, опустившись на асфальт одним коленом и раскрыв молнию в объемной сумке. - Мне нужно осмотреться, проверить, безопасно ли здесь. Мейсон, тоже затеряйся. Трак присмотрит за Викторией в каком-нибудь тихом месте.

Девушка сразу напряглась. Услышанное ей пришлось ни то что не по душе, предложенный вариант встретил внутренний протест, инстинктивно призвавший защищать границы своего внутреннего покоя.

- Мне затеряться? - переспросил Алекс. Он присел, усадив девушку на себя, приобнимая и придерживая ее одной рукой на своих коленях.

- От тебя слишком много проблем, - не оглядываясь, пояснил Эд. - И ты светил лицом при посторонних, попав на камеру.

Виктория от неприятия нахмурилась еще сильнее. Она оглянулась на парня над собой, рассмотрев вблизи его лицо и равнодушные голубые глаза. Алекс перестал улыбаться и вполне серьезно взглянул на Эдварда:

- И тебя не смущает, что ее лицо тоже попало в кадр?

Гоуст издал тяжелый вздох, теряя терпение, и ответил начинающим раздражаться голосом:

- Если бы ты не снял с нее маску, то этого бы не произошло. Это во-первых, - отчеканил он, положив в свою сумку пару магазинов для пистолета. - А во-вторых, мы будем соблюдать осторожность. Мы сможем ее защитить. В отличие от тебя.

- Я люблю с нее снимать не только маску, - убедительно заверил Алекс, проигнорировав большую часть слов. Он неясно и приторно улыбнулся: - Могу полностью все снять, но маску оставить.

Эдвард выслушал его с нескрываемым отвращением на лице. Поднял платок с шеи, закрывая половину лица.

- Мейсон, ты псих, - поднявшись, он обернулся, забросив длинный ремень сумки на плечо. - И тебе нужно лечиться. Ты опасен для общества.

- Встань, - обхватив девушку за талию, Алекс стал медленно подниматься, чтобы она смогла устоять.

- Пожалуйста, - обессиленно взмолилась Виктория, держась за его руки, но он без малейших усилий освободился от удерживающей хватки. Оба выглядели так, словно не могли выносить ни то что присутствия друг друга, а даже осознания противоречащего мнения их взглядам на то, как они будут вместе сосуществовать. - Может, не будем ссориться и расходиться? Мы ведь только что попрощались с ребятами... - Ее голос жалобно дрогнул, она чувствовала, что теряла самообладание. Насыщенный стрессом день сказывался на ее состоянии, за что ей стало невероятно стыдно. Но она дала слово, что будет уравновешивать любые конфликты. - Как же мы сможем защищать друг друга, если не сможем быть рядом, чтобы помочь?

На несколько секунд возникла тишина, пока ее тонкий и звонкий голос медленно оседал на потрескавшийся пыльный асфальт, нотами излишней эмоциональности никак не настраивая на поиск компромисса. В глазах всех троих парней ей привиделось ожидание цунами слез и несдержанной истерики, как было днем, несколькими часами ранее. Она глубоко вздохнула, отдаляясь от повторения подобного сценария.

- Виктория, ты многого не знаешь. О нем, - Эд кинул на Алекса ненавистный взгляд. - И ты всего лишь...

- Ребенок? - нахмурилась она, прервав затянувшуюся паузу, пока он подбирал подходящие слова.

- Она не ребенок, - отрицательно покачал головой Алекс.

- Она женщина, - подал голос Стивен.

Эд издал вздох, заговорив менее строго:

- Я знаю, что она девушка. Я хочу сказать, что нас сейчас будут разыскивать спецслужбы, и я сомневаюсь, - он взглянул ей в глаза, - что ты хорошо осведомлена о том, какие действия следует предпринимать в таких случаях.

Выслушав, она понимающе кивнула:

- Я не пытаюсь ничего решать. Просто не хочу, чтобы мы все переругались и помогли нашим недоброжелателям с нами поскорее разобраться. И я знаю, что у нас всех характеры не подарок. Но мы должны и дальше давать шанс друг другу. Мы ведь никакие не враги.

Виктория настойчиво воздействовала на его волю яркими зелеными глазами, полными решимости. Поэтому Эд уступил, обернувшись к Алексу, но так и не смог заставить себя посмотреть прямо на него:

- Ладно, ты остаешься. Но при трех условиях.

- Я весь внимание, - отозвался он, склонив голову к плечу.

- Во-первых, тебе запрещено иметь при себе оружие. Огнестрельное, холодное, деревянное, неважно. Почувствую от тебя угрозу нашей безопасности, из-под земли достану, усыплю и закрою под замок, ты меня понял?

- Предельно ясно, - бесстрастно ответил Алекс, подавляя улыбку.

Глаза Гоуста презрительно сузились. Он сделал несколько шагов навстречу.

- Во-вторых, ты сообщаешь нам абсолютно всю информацию, и не предпринимаешь никаких действий, предварительно не обговорив со мной и не получив разрешения.

- А последнее?

Подойдя к нему, Эдвард вынул пистолет из-за рубашки, снял с предохранителя и навел точно в центр его лба.

- Если она пострадает по твоей вине, мы перестаем поддерживать любой контакт. Стейси весьма прозрачно дал тебе понять, что ты не умеешь работать в команде. Поэтому реши сам для себя. Либо ты подчиняешься, либо сам по себе. А в одиночку ты долго не сможешь скрываться, поэтому проще сразу всадить пулю в твой больной мозг.

Обведя взглядом направленный на свою голову ствол серебристого оружия, Алекс даже не занервничал: скорее наоборот, чуть расслабленно сделал крохотный шаг навстречу, чтобы холодное дуло огнестрельного оружия соприкоснулось с его лбом.

- Я не слышу: "Да, сэр", - карие глаза разгневанно сверкнули при контакте с небесно-голубыми, полными спокойствия.

Напускная беззаботность улетучилась. Алекс опустил взгляд и коротко кивнул. Эд убрал оружие.

- Не люблю давать слово, а затем нарушать. Похвально, что ты пытаешься проявлять лидерские качества, хотя получается у тебя на редкость отстойно. Я не стану подчиняться кому бы то ни было. Мы с напарницей будем работать в команде, так ведь? - Алекс оглянулся к Виктории, и взял ее за руку.

На этом все и разошлись.

Расслабленно откинувшись на спинку скамейки, полукругом огибающую стол, Алекс издал протяжный вздох. Повел напряженными плечами в черной майке и поправил маску на носу. На кремово-сером небе мелькали молнии, расцветая корнями от самой вершины неба и спускаясь к земле. Он смотрел на происходящее среди облаков не отводя взгляда, как будто там происходила битва между ангелами и демонами - поборниками добра и зла, и от ее исхода зависела судьба всего мира. Как обычно предпочитал молчать и не делиться мыслями, которые голубые глаза лишь в малой степени выдавали глубиной задумчивого выражения, что в этот момент его занимало нечто не менее значимое.

Стивен заглянул под круглый стол, проверив свои вещи - черную объемную сумку и скрытый за мешковатой бежевой тканью длинный чехол со снайперской винтовкой, будто опасался, что в безлюдном парке развлечений все их вооружение, гарантирующее защиту, может куда-то подеваться прямо у них из-под носа.

Прощание со всеми прошло слишком сумбурно: издалека только помахали друг другу, а затем направились в разные стороны. Ребята на машине, а они остались на дороге, ставшей их новым пристанищем. Немного позднее их покинул Эд. И так некогда большая группа попавших в одну беду людей потеряла целостность, растерявшись по разным сторонам света.

До сих пор все напоминало Виктории длинный и красочный сон: когда человеческий мозг находится в фазе быстрого сна, то наблюдаемое в таком состоянии кажется абсолютно нормальным, даже если происходит что-то абсурдное и невероятное. Например, зацикленное семь раз время.

Что именно произошло тогда, и почему ни у кого не возникло мыслей в подмене и повторении, вызвало у нее множество вопросов, а также сомнений в собственном ментальном здоровье, которое могло быть давно уже подорвано по вине принимаемого на протяжении нескольких лет наркотика, влияющего на нервную систему.

Сразу после того, как Алекс взял ее руку в свою и помог продраться через время, все изменилось. Точно как в тот день их знакомства, когда своим появлением он оборвал ее монотонное скучное существование. Сама она никогда бы не смогла так кардинально изменить свою жизнь. Если бы Виктория не позволила помочь ей покончить с одиночеством, то никогда бы не испытала столько потрясений на свою голову. И точно так же история повторилась этим днем: если бы они вместе не исполнили ту песню, ставшую условием, то будущее бы не поверило в то, что она готова двигаться дальше.

Абсолютно невозможное объяснение, которое она нашла сама для себя.

Алекс достал из кармана телефон и разблокировал. На черном экране вместо часов проявился таймер с обратным отсчетом. Выглядело до ужаса наводящим тревогу. Увидев, что девушка смотрела в телефон, вытянул руку к центру стола.

- Помнишь, что произошло тогда? - он открыл видеозапись и включил воспроизведение. В зеленом свете она увидела то, чему стала свидетелем воочию. Алый жнец, невероятно быстро кромсающий врагов, окутанный призрачной песчаной дымкой. - Это будет опубликовано завтра днем, чтобы подозрение упало только на меня. И маска станет моим новым лицом, - едва слышно договорил он, безотрывно смотря на себя пустым взглядом.

Короткая запись закончилась, и Алекс вновь погасил экран.

- Поэтому ты захотел сыграть ту песню? - спросила Виктория, незаметно подсев к нему поближе во время просмотра.

Он уклонился от прямого ответа:

- Если повезет, то тот парень зальет видео в интернет, после того, как узнает, что все было делом моих рук. Я именно на этот исход и рассчитывал.

- А Эд... - Она перевела хмурый взгляд на горизонт.

- Не волнуйся, с ним ничего не случится, - заверил Стивен. - Он будет всегда на связи, присмотрит за нами со стороны. А я буду всегда рядом. Потом мы поменяемся.

Увидев, как нахмурилась девушка, Алекс протянул руку и больно щелкнул ее по кончику носа. От неожиданности она ахнула и накрыла лицо ладонью.

- Не хмурь лицо. Некрасиво, - произнес он с неприятием.

- Мейсон, я тебе сейчас твой прямой нос сломаю, - пригрозил Трак, потянувшись через весь стол, сидя напротив, чтобы видеть улицу за спиной друг у друга.

- Ага, - мрачно отозвался Алекс, отстраняясь от протянутой руки.

Виктория мягко улыбнулась в благодарность за то, что за нее вступились.

- Все хорошо, - кивнула она Стивену. Взглянула на Алекса, сложившего руки под столом, как обычно грубо проявившего к ней заботу, но даже от этого ей стало теплее. С отсутствующим выражением на лице он стал смотреть в никуда. - Почему-то я уверена в вас.

- Правда? - удивился Стивен, усаживаясь обратно на свое место. - И почему же?

- Вы похожи на полицейских, - Виктория пожала плечами. - Особенно в той черной одежде.

- Ну, полицейские тоже носят такую одежду. Хотя я бы лучше сдох, чем стал канцелярской крысой. Где за одно дело нужно пройти кучу бумажной волокиты. К черту такую "службу", - небрежно выругался Трак.

- А чем ты занимался до всего этого?

- Был инструктором по стрельбе.

- А разве там не нужно заполнять отчеты?

Стивен отрицательно затряс головой:

- Я ненавижу легавых. Ты ведь слышала рассказы своего отца. Я считаю, что у правозащитников должны быть гарантии и более высокое положение, как у военных, иначе вся преступность просачивается в систему, оттуда и появляется коррупция и неуважение к полиции. В нынешнее время все забрасывают мусором копов, жгут их тачки и плевать хотят на соблюдение тупых правил. Никто не хочет подчиняться прогнившей изнутри системе.

- Ave Анархия... - Произнес Алекс.

- Да, да здравствует анархия! - воскликнул Трак, вскинув руку. - И только так можно повлиять на общество.

Виктория в задумчивости наклонилась над столом, подперев голову рукой:

- Мои родители служили закону, чтобы помогать людям. Для них это было важнее, чем материальный достаток и высокое положение.

- Как я понял, это было единственным способом прокормить семью. И я не считаю, что твои родители плохие копы. Они скорее редкое исключение. Большинству плевать, что они служат не собственным карманам, а обществу. В армии такого не происходит. Хотя и те и другие служат одному и тому же, только обстановка иная. Виктория, ты за порядок или анархию?

Она не смогла сразу ответить и задумалась. Внезапно разговор зашел на такие серьезные темы, которые раньше ей не приходилось обдумывать. Сейчас она и правда словно балансировала между правильной жизнью и существованием вне закона и его правил. И все же: осознанно нарушить закон сродни совершению одного из смертных грехов.

- Без порядка мир захлестнет хаос. Мне кажется.

- Или всем это просто внушают, - Алекс выдохнул и с тоской обвел невзрачный пейзаж. На ветру развевались разноцветные флажки, развешанные вдоль электрических фонарных столбов, на которых закреплена хранящая молчание аудиосистема. Даже без посетителей колесо обозрения продолжало вращаться, имитируя присутствие развлекающихся людей. Праздник без единой живой души. Вынув металлическую зажигалку, несколько раз попробовал зажечь, щелкая, но вместо пламени выбивались лишь искры. Понимая необходимость заправить, убрал обратно в карман. - Когда стемнеет, надо уезжать отсюда.

- Найти бы еще на чем, - Стивен натянул на лицо маску. В нагромождении облаков раздался устрашающий рокот, от которого, казалось, даже земная поверхность задрожала. Отклонив голову, он посмотрел наверх, выглядывая из-под крыши. - Я хочу, чтобы в меня ударила молния.

- Зачем? - поинтересовалась Виктория.

- Проверить, вдруг получу суперспособность.

- Разве у тебя ее нет? - улыбнулась она.

- Ты о чем?

- Ну как, - она тут же смутилась, - ты очень метко стреляешь. Я видела. От той птицы только перышки в воздух взметнулись.

- Хрень все это, - отмахнулся он. - Я хочу настоящую суперсилу.

- И какую же?

- Не знаю, но что-то такое же мощное, как у нашего врага. Стереть воспоминания у живых людей - это вообще крышесносно, - присвистнул с размахом Трак. - Мейсон, а ты бы какую суперсилу хотел?

- Никакую.

Алекс ежеминутно проверял таймер поставленного на отложенную загрузку видео, опасаясь, что сеть пропадет. Нервное напряжение передавалось в выражении его лишенных иных эмоций ледяных глаз.

- Если молния из нас двоих ударит не в меня, я тебя убью, - пригрозил Стивен указывая на устройство в ладони, наполовину прикрытой черной тканевой перчаткой.

Он никак не отреагировал на его слова. Виктория оглядела любимого человека, который, казалось, был встревожен собственными мыслями.

- У Алекса ведь сразу появится суперсила, - заговорила она, - и ты не сможешь ему ничего сделать.

- У него и так она уже есть. Умей делиться, - в полной серьезности с обидой потребовал Трак.

- Все мое, - Алекс внезапно вышел из задумчивости и поднялся.

- Куда собрался? - Стивен отряхнул куртку на плечах. В его голосе прозвучало подозрительное недоверие.

- Пройдусь.

Виктория тихо сидела, наблюдая за ним снизу вверх, но в этот раз не вмешивалась. Стивен отклонился назад с дьявольской ухмылкой:

- Можешь, конечно, вдоль трассы прогуляться, деньжат подзаработать.

- М-м-м, я та еще шлюшка, - усмехнулся Алекс и пообещал: - Скоро вернусь, поищу тачку.

⋆ ˚｡⋆୨♡୧⋆ ˚｡⋆

- Странно, - заметил Стивен, когда они остались вдвоем. - Ты так легко отпустила Мейсона одного.

Выдохнув, Виктория скрыла лицо, дотронувшись до носа, откликнувшегося болезненным и ноющим ощущением. Последние слова Алекса отозвались обидой и неприятным чувством, которое требовало ее внимания. Но девушка отгораживалась от всех тревожных мыслей о том, что Алекс хотел как-то задеть ее. В любом случае, она верит ему и знает, что он будет в порядке.

Было кое-что, что требовало ее внимания и заботы в первую очередь.

- Тебе я тоже доверяю, - ответила она, водя взглядом по окраине парка. Через дорогу находилась стоянка, а за ней то, что ей нужно. - Мы можем зайти на пять минут вон в ту заправку?

- Конечно, нет... - посмотрев в указанном направлении, Трак обернулся с нахальной улыбкой, - ...сказал бы нормальный человек, но, к счастью для тебя, я таким не являюсь. Бегом и тихо.

Перебежав через дорогу, они направились к автозаправке. Внутри не оказалось никого, кроме кассира в конце зала. Мелькнув в маске под камерами, Виктория прошла мимо него к туалету. Приведя себя в порядок и умывшись после изнурительного дня, она вышла обратно, расправляя на плече лямку тяжелого рюкзака, и увидела ожидающего ее стража с сумками, полными оружия.

Направляясь по тесному проходу между рядами торговых полок, Стивен зацепил ногой стойку лотереи, уронив ее и рассыпав десятки брошюр по полу.

- Ты в порядке? - Виктория подошла, чтобы помочь Стивену подняться на ноги. Высокий парень оказался весь засыпан разноцветными прямоугольными бумажками.

- Я понятия не имею, откуда она появилась под моей ногой... - Растерянно пробормотал он.

Виновато взглянув на кассира, Виктория, держась за предплечье куртки Стивена, вместе с ним направилась к выходу.

- А заплатить? - остановил их внезапный вопрос. Мужчина требовательно смотрел на них.

- Мы ведь ничего не взяли, - оглянулся Трак.

- А это что? - он кивнул на его ноги.

Стивен опустил взгляд и от удивления охнул. Бесцветные брови поползли вверх, когда он заметил зацепившийся за металлическую заклепку на ботинке листок лотереи.

- Оплачивать будете?

- Мы не берем это, - протестующе выставил ладонь Стивен, протягивая лотерею с неровным оборванным уголком.

Кассир посмотрел на испорченный протягиваемый товар и остался стоять на своем:

- Только наличные. Или несколько суток за решеткой, - и он потянулся под стол, где обычно находится кнопка вызова охраны.

- Я заплачу, - Виктория торопливо полезла в рюкзак и достала из кармашка свернутые в несколько раз купюры. Она положила на стол перед кассиром, отступила и выжидательно посмотрела на него.

Тот с недовольным лицом пересчитал деньги, которых оказалось больше, чем цена лотереи, убрал в кассу и резко со звоном задвинул металлический ящичек.

- Ваш чек, - бросил он перед ними.

Виктория забрала его и поторопилась на улицу.

Только за ними закрылась пластиковая дверь, как Стивен принялся выплескивать из себя недовольство, во весь голос возмущаясь и обсыпая несчастного кассира руганью.

- Вот козел, - смяв ярко желтый листок, он бросил его на пустую парковку перед заправкой, асфальт которой весь в пятнах и грязи.

Обстановка вокруг заставила девушку перенервничать. Отсутствие ближайших зданий, даже банальных деревьев, расширяло пространство, в котором негде было спрятаться. У нее начал развиваться панический страх перед ничем не ограниченной местностью. И Алекса нигде все еще не было видно.

- Зря мы куда-то пошли... - Неглубоко и часто набирая в грудь воздух произнесла Виктория. С трудом удавалось дышать, словно легкие перешли в ручной режим.

- Эй, ты чего? Все ведь хорошо закончилось. Повезло, что у тебя были деньги, - усмехнулся Стивен, хлопнув девушку по плечу, отчего она пошатнулась. - Мейсон ведь забрал все, чтобы оплатить аренду машины.

- Да, повезло... - Колени задрожали, и она опустилась на бордюр, обняв согнутые ноги перед собой.

- Не бойся. Сейчас найдем Мейсона и уберемся отсюда.

Услышав шорох от отгоняемого ветром бумажного комка, Виктория увидела, как "перекати-поле" мчалось по замусоренной парковке.

- Зачем ты выбросил? - нахмурилась она.

- А зачем она мне? - с неохотой волочась за будто убегающим комочком, Стивен нагнал его и поднял с земли. - Согласно статистике, скорее ударит молния, чем выиграешь в лотерею... - Расправив листок, он присел рядом с девушкой и рассмотрел окошки, в которые нужно вписать числа, пересчитал их указательным пальцем и сразу вскинул руку к голове. Его взгляд внезапно стал встревоженным, увиденное показалось ему настолько шокирующим, что он вмиг посерьезнел. - Черт, странная хрень...

Увидев, как он стал растерянно ладонями тереть глаза, Виктория непонимающе нахмурилась:

- Что случилось?

- Я вспомнил, что мне приснилось прошлой ночью, - проговорил он, прожигая окошки для чисел взглядом. - Как будто какой-то черт в черном повторял какие-то числа. Я хотел, чтобы он заткнулся, гнался за ним, но он как в тумане исчезал и все никак не затыкался. Такое чувство, будто кто-то решил поиздеваться: голос звучал словно рядом с моим ухом, пока я спал. И все это повторялось десятки, нет - сотни раз, что я все равно не смог бы их все не запомнить. Я уверен, это все Гоуст и его странные штучки.

- Думаешь, это эти самые числа? - тихо спросила Виктория, почувствовав, как по коже пробежался неприятный холодок.

- Не знаю, сейчас проверим, - Трак пожал плечами и потряс головой, отряхиваясь от гнетущей атмосферы. - У тебя есть чем писать?

Когда Стивен стал вписывать числа ее черной ручкой, Виктория сама ощутила нечто знакомое. Описание сущности в черном вызвало лишь одну известную ей ассоциацию. Присутствие Демона ощущалось настолько естественно, будто он прямо сейчас притаился где-то рядом с ними, беспрестанно наблюдая и контролируя каждый их шаг, продолжая вести собственному плану. Похоже, не только ее преследуют ночные кошмары и Демон в них, что вызвало у девушки прилив параноидального ужаса и страха. Они никогда и нигде не смогут спрятаться, даже в своих снах.

- Боже правый, - выдохнул Стивен, уставившись в листок. Виктория заглянула в него и увидела, что числа как раз совпали количеству окошек. Он перевернул лотерею, сжал в кулаке, и поднялся. - Нужно вернуться и попросить того козла проверить. Если все верно, то мы выиграем пятьсот кусков. И я куплю себе байк и раскрашу в розовый, - развернувшись, он сделал несколько шагов к автозаправке, и добавил, решительно вскинув руку над головой: - Нет, весь закрашу в "Хеллоу Китти".

⋆ ˚｡⋆୨♡୧⋆ ˚｡⋆

На персиковом небе догорал закат. Мутный туманный горизонт простилается на сотни километров, открывая захватывающий дух вид: знаменитая автомагистраль, сплошная многоуровневая трасса в несколько тысяч километров протяженностью и в десятках метрах возвышающаяся над землей соединяет два континента и объединяет Центр и Юг.

Далекие огни внизу сливались в единые линии. Смотря с высоты недостроенного самого верхнего уровня, молодой мужчина с развеваемыми ветром длинными волосами цвета вороньего крыла не испытывал страха стоять у самого края. Бесстрастным взглядом светло-карих глаз он глядел вдаль, сверяясь с картой на экране телефона.

Привычно скрывая половину лица за платком с орнаментом в виде нижней части черепа, Эдвард Гоуст перебросил через голову длинный ремень черной сумки с вещами и оружием.

Несколько часов он шел в одиночку, освободясь от большой численности союзников. Прикрывать спину самому себе куда проще. Работать совместными усилиями, но находясь на отдаленном расстоянии, чтобы тебя не забрызгало кровью погибшего товарища - проще всего. На подобном принципе и строилась их служба. Никто не знал настоящих имен друг друга, иногда даже не видели лиц, не успевая даже снять маску или подшлемника. А тех, кто погибал, заменяли новые, ничем неотличимые один от другого агенты специальных служб.

Те несколько лет, которые они провели вчетвером плечом к плечу в отряде Стейси, пролетели как мимолетный сон. Первые полтора года или два вживую им даже встречаться не приходилось. Приказы прилетали сверху, Стейси распоряжался и изредка принимал участие в боевых вылетах. Фрост всегда находился в самом пекле, ведь был десантником и на его счету наибольшее количество военных операций. Трак, как и все, числился в отдельном формировании специального назначения, привлекаясь исключительно в качестве стрелка с большого расстояния. Сам Гоуст служил в разведке. У всех была разная деятельность, которая практически не пересекалась. Но, благодаря стечению обстоятельств, им довелось повстречаться лично, когда в череде военных операций по расследованию преступлений, связанных с терроризмом, они работали сообща. И спустя несколько месяцев после того, как вся преступная группировка была ликвидирована, они оказались вчетвером в одном месте, где и смогли познакомиться ближе, до этого слыша позывные друг друга косвенно или же мельком видя в ходе боевых операций. Через некоторое время Стейси предложили с новым званием Полковника попробовать собрать собственную группу из лучших бойцов, чтобы эффективнее противостоять терроризму и прочим угрозам мирной жизни, и он даже не обдумывал иных вариантов, и так группа оказалась собрана буквально за вечер.

На протяжении полутора лет они провели совместно несколько успешных операций, но последняя стала для всех конечной точкой, и их всех лишили не просто работы, но и возможности сражаться со злом.

Естественно, они жаждали вернуться в строй. Как и прежде, в группе из четверых человек, уверенных друг в друге, как в самом себе, срывать планы террористов и спасать невинных людей.

Как-то планка их компетенции взлетела слишком высоко.

При иных обстоятельствах у них не было бы возможности вернуться на передовую. Их ни за что после того прокола не допустили бы до секретных операций. Можно сказать, что отставка стала пожизненным приговором.

Эдвард перевел взгляд и посмотрел вниз, где у его ног текли неоновые золотые и красные размывающиеся огни от фар быстро движущихся машин.

Так высоко они еще не бывали.

Но если жизнь дает шанс, всегда нужно брать.

⋆ ˚｡⋆୨♡୧⋆ ˚｡⋆

10 июля 2016 года. Воскресенье

Дорогой Дневник!

Прошло несколько дней, как мы наконец остановились в месте, где сможем передохнуть. Мы постоянно двигались дальше, и расстояние между нами и остальной частью нашей команды продолжало увеличиваться. Мы не знаем их точное местоположение, оно нигде не фиксируется и не записывается, чтобы эта информация случайно не оказалась у людей, которые захотят их найти. К примеру, выпытывая это из нас. Так же и вторая часть нашей команды ничего не знает о том, где мы побывали после того, как исчезли в неизвестном направлении на автомагистрали.

Мы можем связаться друг с другом - Алекс может в любой момент через общую систему наших данных позвонить или что-то отправить Джеймсу Стейси и Гарри Фросту, так же как и Эд и Штефан. Не спрашивай, кто это такой, это очень долгая история. Если кратко, то это имя указано в поддельных документах Стивена, которыми он воспользовался, чтобы получить крупный выигрыш в лотерее. Пришлось пройти очень трудный и осторожный путь, но в итоге все получилось. Он смог забрать деньги, которые мы чуть не выбросили на ветер в буквальном смысле. Теперь мы можем временно снимать безопасное жилье, обязательно с толстыми стенами, железной дверью и в малолюдном районе. Половину выигранных денег Стивен милосердно отправил Джеймсу Стейси и остальным, хотя это его деньги и только он может ими распоряжаться по своему усмотрению. Он очень расстроился, когда узнал, что ему нельзя приобрести себе мотоцикл мечты...

Апартаменты, которые нам достались с Алексом на двоих, с шумоизоляцией. Мы проверили, включив телевизор на полную громкость, и снаружи не раздалось ни звука. Я никогда не видела подобных помещений, и эта коробка напоминает настоящий сейф. Думаю, там действительно будет безопасно.

Стивен будет присматривать за нами с крыши дома через улицу. Мне кажется, ему будет очень одиноко, ведь Эд будет тоже держаться на расстоянии, чтобы нас всех не поймали и у кого-то было бы время помочь спастись. Или сбежать.

Вспомнила, как во время переезда моей старшей сестры в отдельную квартиру, которую она купила вместе со своим мужем, моя кошка сутки не выходила из укрытия, ничего не ела, не пила и не ходила в лоток. Теперь я ее понимаю...

Мне пока все еще непривычно находиться в компании парней, хотя они очень заботятся обо мне. Ночью отдавали все теплые вещи, чтобы мне удобнее спалось. Постоянно спрашивали, как мое настроение, предлагали самую вкусную еду, вроде наиболее симпатичных сэндвичей или менее помятых пончиков, на которых больше всего глазури. Это меня так умиляло. Я рада, что со мной им тоже комфортно. Надеюсь, я сделала достаточно, чтобы их всех сплотить. Хотя, заботясь обо мне, они невольно стали чаще общаться и реже пререкаться.

Сейчас я жду, когда мои почтенные джентльмены закончат есть, и мы пойдем отдыхать...

Дневник, мы будем целые сутки вдвоем. Я и Алекс. Жду этого так сильно, что меня изнутри пробирает от нетерпения. Воображение рисует столько чудесных моментов, которые могут случиться с нами за это время.

Только... меня почему-то не отпускает неприятное предчувствие чего-то плохого.

Не из-за снов, вовсе нет. Хотя я тебе еще расскажу о последнем странном сне, который мне привиделся. Я все еще не понимаю, что же произошло в тот день на самом деле. Кроме того, похоже, не только я вижу во снах Демона. Возможно, именно из-за этой мрачной сущности нас всех забыли. Это пока ранее безосновательное предположение. Интересно, все ли видят Демона? И почему он приходит к нам?

Сейчас я не жду ничего хорошего. Хотя нас никто пока не узнавал и не преследовал. Может, я просто так сильно страшусь того, что все пойдет вразрез с моими ожиданиями и представлениями.

Пока-пока.

⋆ ˚｡⋆୨♡୧⋆ ˚｡⋆

Увлекая Викторию в ванную, после долгого изматывающего странствия, Алекс раздевал ее и не обращал внимания на то, что она просила дать ей времени немного отдохнуть. Однако она сама не стремилась сбежать и за стеклом душа позволяла себя обнимать и как угодно обращаться с собой.

Бледное розовеющее тело казалось самым чудесным, ее запах, ее реакция, вызвали в нем потребность обладать ею бесконечно. Она краснела от его силы и внимания, неумело отвечала на его движения, хрупкостью и осторожностью легких касаний жгла его кожу, распаляя только большую жажду овладевать ею целиком. Прогибаясь под настойчивой лаской, держалась за его руки и звала его по имени, зная, что стены не пропустят ни единого звука.

Ее до бессознательности приятно и до одури больно трахали, вжимаясь в ее тело с желанием утолить голод, пока она не поскользнулась на мокрой плитке в душе, лишившись последних сил. Он удержал девушку от падения, успев схватить за волосы и потянув голову вверх так, что она лицом ударилась об кафельную стену и в потрясении стала жадно хватать воздух вместе с льющейся сверху водой, задыхаясь от обжегшей нос теплой крови.

Его слуха сладкой мелодией достигли ее всхлипы. Все остальное казалось таким далеким от того чувства, когда их тела находились вместе. Поэтому он лишь крепче сжал ладонь, в которой были ее мокрые волосы, натянув до невыносимой боли кожу на затылке.

Девушка захныкала громче и жалобней, пытаясь убрать с себя его руки, от прикосновений которых по всему телу стала раздаваться только боль. Стало трудно дышать, она чувствовала себя на самом краю неизбежной погибели, до панического ужаса, не способная прервать то, что причиняло невыносимые страдания.

Виктория звала его уже полным именем, вонзаясь в сковывающие ее свободу предплечья ногтями, оставляя царапины, из горла вместе с рычанием вырывались пропитанные яростью и страхом вскрики, пока она пыталась донести до него, как ей чертовски плохо продолжать. Умоляюще требовала ее отпустить, как загнанный хищником в угол беззащитный зверек, выпускающий крохотные коготки.

Он прекрасно видел утекающую в слив по напольному кафелю душевой розоватую воду и как та становилась рубиновой, мешаясь с кровью, стекающей по стенам и капающей с разбитого лица девчонки в его руках. Но не мог ничего с собой сделать, пока ее жертвенный вид откликался в нем все большей неутолимой жаждой забрать то, что столько дней не мог получить. На попытки вырваться отвечал более сильными объятиями, до синяков удерживая ее с чувством наивысшего удовлетворения.

Время милостиво обошлось с ней, и ад продлился в ее представлениях какие-то доли секунд. Она старалась не считать секунды и минуты, пропуская самое неприятное мимо себя. Спряталась в отрицающую оболочку, которая помогала принять, что все происходило не с ней, а с кем-то другим, поэтому практически ничего не замечала. И когда он ее отпустил, скатилась к полу, захлебываясь в рыданиях и крови на своем лице.

За приступом истерики она не заметила, когда именно он ушел. Что-то сказал, или ей лишь показалось. И сколько времени прошло, пока она сидела, омываемая потоками холодной воды, и слезами успокаивала свою внутреннюю боль, рвущую ее на части.

Внутри ее груди клокотала такая злость и обида за его несправедливое отношение к ней, что она решительно пообещала себе больше никогда не позволять ему даже прикасаться к ее телу. От недавних еще ярких воспоминаний ее замутило. Хотелось вывернуться наизнанку, чтобы отмыться от мерзкого чувства в своем теле. Низ живота жгло как от ударов холодного ножа, девушка крепко зажмурилась, когда во всех красках ощутила мучительную боль. Тошнота усилилась, голова раскалывалась после удара об кафель, и неприятное давление продолжало нарастать по мере продолжительности ее рыданий.

Она ни о чем не думала, только горько в голос рыдала, оплакивая израненное тело и растоптанные чувства, пока осознание, что она лишь бессмысленно мучает себя, не пришло к ней. Алекс бросил ее в таком состоянии, и как бы громко и долго она ни плакала, он до сих пор не появился, чтобы ее спасти. Что бы он ни сделал, это не искупит того, что ей из-за него пришлось испытать. И эта обида стала жечь незатухающим огнем, отравляя воспоминаниями, которые навсегда останутся и будут этими же отвратительными ощущениями всегда жить в ней.

Дотянувшись до крана, Виктория перекрыла воду. Взяла с пола махровое полотенце для ног, лежавшее перед душевой, и положила сверху коленей, и сразу на него попали капли крови, расцветая на белом алыми цветками.

Ненадолго она перестала думать, погрузившись в пустоту. Истерика вымотала ее совершенно, и она едва ли не засыпала, продолжая сидеть неизвестно сколько времени на ледяном полу душа.

Раздался приглушенный стук в деревянную дверь, потревожив только улегшиеся эмоции. Внутри мгновенно вновь закипела обида и встало на дыбы желание обороняться.

- Виктория.

Она не отреагировала. Прошла минута и стук повторился. Против ее воли болезненно заныло жалостью к тому, что он не уходил и ждал, что она отзовется.

Но не могла с собой ничего поделать. Чувство собственного достоинства решительно не позволяло ответить. Но оно крошилось и ломалось с треском от внутреннего самого большого страха остаться одной, без него.

- Я хочу извиниться. Прости, - раздалось едва слышно. Она представила, как он произнес эти слова в пустоту, не зная, достигнут ли они своей цели. И если бы она сразу отозвалась, то он сказал бы это, глядя на нее. И поняла, что ее обида ни в коей степени не стоит их отношений. Ведь после случившегося он высказал сожаления, так в чем смысл продлевать ссору? Разве она не предпочла бы вернуться к хорошему, оставив позади все травмирующее и неприятное?

Виктория попыталась представить, чем занимался он все то долгое время, сколько она провела одна в ванной. Ей почему-то стало казаться, что ему было едва ли легче, чем ей. По неосторожности разбить человеку нос и в растерянности не оказать никакой помощи - явно не самая приятная позиция. Сделать что-то плохое, надеясь на другого человека и его прощение, ситуация крайне шаткая и без поддержки очень уязвимая. Ей захотелось показать, что она ценит их отношения больше, чем все обиды. Он уже сожалеет, и она примет его обратно с теплом и лаской, чтобы он не разочаровался в ней, и его сердце не огрубело еще больше от того, какими жестокими бывают люди. Может, хоть так она сможет повлиять на него, изгнав всю жесткость, показав, что с ней не нужно быть настороже и готовиться к удару в спину.

- Ты там уснула? - в сомнении спросил Алекс уже громче, явно не испытывая большого удовольствия разговаривать с дверью.

- Нет, - в нос отозвалась она и нахмурилась от собственного голоса, прозвучавшего замучено и хрипло.

- Я могу войти?

- М-можешь, - она подобрала под себя ноги, на которых лежало окровавленное полотенце. Подсохшая кровь на лице стягивала кожу, как застывшая краска.

Когда дверь открылась и Алекс зашел, Виктория ощутила потребность спрятаться. Она опустила голову и прикрылась ладонью с длинными пальцами, тоже в подсохшей крови. По ее телу пробежалась дрожь, вызванная необъяснимым страхом и волнением. И внезапно ее окатило виной за то, что она продолжала до сих пор беспомощно сидеть на месте и ждать, не попытавшись как-то помочь себе. Поэтому Алекс и пришел за ней, лишенный иных вариантов. Хотела показать, что теперь все в порядке, но сама для этого ничего не сделала.

- Очень больно? - Алекс прямо в джинсах опустился на мокрую плитку душевой напротив зажатой у стены девушки. Его беспокойный голос подтвердил ее самое страшное опасение: она ждала от него именно этого. Чтобы он обошелся мягко с ней, пожалев.

Она кивнула, вновь не сдержалась, и из красных глаз полились слезы.

- У меня кое-что для тебя есть, - с этими словами он потянулся к карману за уже увиденной ранее голубой сферической коробочкой. Повернув крышку с тонким скрипом по металлу, снял ее и отложил на испачканное полотенце. Внутри оказалась бесцветная мазь, отражающая свет электрических ламп всеми цветами радуги. Аккуратно собрав на кончик указательного пальца, поднес к ее лицу.

Любопытно наблюдая за его действиями, Виктория большими печальными глазами смотрела на то, как Алекс прямо на засохшую кровь, на место надтреснутой кожи, легким прикосновением стал наносить мазь.

Та принесла неожиданную анестетическую прохладу и сразу оказала эффект обезболивающего, мигом вобрав в себя все болезненные ощущения с припухшей разбитой переносицы. Средство осталось нанесенным лишь на место пореза, будто заморозив поток крови, однако сам холод ощущался очень слабо и невыраженно, отдавая приятным и мягким чувством исцеления.

Она без капли боли чувствовала, как он поглаживал ее по переносице, нанося по поврежденному лицу мерцающую мазь, пачкая руку в ее крови, не такой густой и разбавленной солеными слезами. Его предплечья скрыты за перчатками, и она не смогла увидеть, какие царапины оставила ему.

Мрачно усмехнувшись, Алекс, как бы оправдываясь, произнес:

- Немного забылся.

И она мгновенно откликнулась на его попытку разрядить неудобную обстановку:

- Я-я тоже, - в нос произнесла она. И рассмеялась. Скорее от облегчения, что боль ушла. Чувство маленького счастья вместе с нанесенным лекарством разлилось в ее крови.

Алекс отреагировал на ее легкий смех непонимающим взглядом, приподняв в сомнении бровь, не ожидая от нее такой реакции. И покачал головой, заключив:

- Ты устала, - он легонько прикоснулся к ее подбородку, собрав соленую каплю слезы, окрашенную в кровавый оттенок.

Виктория благодарно слабо улыбалась. Опустив взгляд, рассмотрела обратную сторону металлической крышечки стального цвета, где были выцарапаны чем-то острым три буквы. Увиденное заставило ее глаза расшириться, и она удивленно выдохнула:

- Здесь мое имя?

- Ты о чем? - когда он закончил, то вытер свою руку в ее крови об полотенце. Тоже опустил взгляд, в поисках того, что привлекло ее внимание.

- "Ева" - это мои инициалы, - слабо пожав плечами, произнесла Виктория, указывая на странное совпадение.

- Это не... - его голос внезапно оборвался, когда он понял, о чем речь.

Она надеялась улыбкой стереть с его лица хмурость. Но он даже внимания не обратил на ее попытки сгладить неприятный момент. Или обратил, но предпочел пережить его во всех душераздирающих подробностях, прочувствовав весь негатив и вину каждой клеткой своего тела.

Виктория растерянно наблюдала за тем, как он стал выглядеть далеким от нее и настоящего, безотрывно смотря на три буквы, глубоко вдыхая воздух, словно кислород в ванной испарялся, и он не мог полноценно дышать.

- Спасибо, - нарушила затяжную тишину она, голосом вернув его в реальность.

Алекс тут же вздохнул, аккуратно соединил две половины коробочки и закрутил крышку, затем спрятал обратно в карман. Удостоил девушку ироничной насмешкой:

- Пожалуйста, - протянул он с великодушием в голосе. - Могу тебе еще раз лицо разбить, если настолько понравилось, что ты меня за это благодаришь.

К концу предложения его тон напитался ядом, отчего она смутилась. Ее неприятно покорежило от того, что он снова вернулся к обвинению себя. Эта мысль заставила ее испытать двоякое чувство: стыд и одновременно уверенность в том, что теперь она поняла, как возможно заставить его быть мягче с ней.

Когда он чувствует свою вину перед ней, то становится разительно спокойней, проявляя заботу, искупая тем самым нанесенный ущерб. А как только она отдает все силы, чтобы угодить ему, то пользуется этим как должным и обвиняет ее в распущенности. Хоть он и настаивает на искренности, от этих разговоров всегда остается неприятное послевкусие, словно в глубине души он таит к ней невысказанную неприязнь. Ей хотелось надеяться, что все это лишь ее тревожные мысли и его вспыльчивый характер.

По каким координатам находилась та самая грань, достигнув которой они смогут полностью понять друг друга? К сожалению, она была плоха в математике, чтобы это посчитать.

- Я благодарю за лекарство, - пояснила тихо она.

Когда Алекс посмотрел на нее, в его глазах возник странный недоверчивый блеск, от которого ей стало не по себе. Но что именно пришло в его голову после ее слов, он так и не озвучил, оставив мысли при себе.

Понял ли он то, что она сама внезапно для себя здесь открыла, осталось неизвестным. И почему его недобрая усмешка один в один наложилась на черно-белую маску Демона, когда тот смотрел на нее во снах?..

От этой мысли весь мир замер и разбился на куски. Алекс действительно к ее самым страшным опасениям читал ее насквозь, понимая все чувства, использовал их и смеялся, точно как Демон в кошмарах, лицезреющий ее внутренний страх.

Но она с этим ничего не могла поделать. Только, разве что, как и всегда, продолжать следовать единственному выбору, совершаемому ее больным разумом, не уступая другим вариантам.

⋆ ˚｡⋆୨♡୧⋆ ˚｡⋆

В отражении оконного стекла он увидел себя с ниспадающими на плечи в белоснежной свободной рубашке бесцветными волосами. Острые скулы, потухший взгляд обреченного на чудовищные страдания человека.

Солнечным лучом позади мелькнул знакомый силуэт. Даже с закрытыми глазами узнал бы ее легкие движения, а когда отражение показало, как со спины вокруг него обвились фарфоровые руки, ощутил фантомное тепло и запах пыльцы от медовых волос.

Звоном золотого колокольчика раздался ее голос. Когда захотел протянуть руку и прикоснуться к ней, то не смог пошевелиться. Тело отозвалось пронзительным гомоном ревущих нервных окончаний, в позвоночник впилась тянущая боль, когда удалось поднять руку и увидеть искусственные пальцы.

Постепенное возвращение в реальность ощущалось как бесконечное падение, во время которого врезаешься в каждый отвес и выступ, с очередным ударом заново переживая мучительные мгновения чувств полной беспомощности, отчаяния, вины и лютой ненависти к себе. В живой ладони лежала круглая коробочка с лекарством. Алекс так и заснул с ней один на диване, ища на металлических ободках и выцветшей краске следы прошлой жизни.

Это был просто сон. Сладкий счастливый сон, в котором хотелось умереть, чтобы до последних мгновений своей жизни оставаться там, наблюдая утерянное, что уже не вернуть. Во сне еще была возможность соприкоснуться, почувствовать самое светлое и сильное, что доводилось испытывать. Лучше уж кошмары, чем сны о счастье, которому больше нет места в настоящем.

Самое главное открытие, которым его вознаградила судьба, заключалось в том, что все ожидания обернулись разочарованием в наивысшей степени. Сблизившись с невинной девушкой с еще не оскверненным телом, исполнил свою прихоть первым заполучить ее, чтобы ее кожа знала только его прикосновения и взгляд. Хотелось неторопливо сближаться с ней. Красиво и правильно начать их историю с конца, вместе шагнув в новый мир, в котором они узнают друг друга, начав с имен.

Но, оставшись наедине, не смог себя контролировать. Сам от себя не ожидал того, что чувства возьмут верх над разумом, пошлют к черту все условности и правила, которые сам придумал и хотел их придерживаться явно не просто так. Ее чистое тело все равно стало бы принадлежать ему, так какая разница когда бы это произошло? И что ему, в конце концов, за это будет?

И Виктория оказалась не менее умной - глупая девчонка влюбилась в образ, созданный ее сознанием, который ничего общего с ним не имеет. И это обернулось дичайшей злостью на нее за то, что его светлые побуждения измарали и выбросили за ненужностью.

Обещал ведь сам себе - вечно хранить и никогда не прикасаться к лекарству. Обещал когда-то и девчонку не трогать. Но как тут удержаться, когда она сама же распорядилась, развязав ему руки полной свободой действий, искушая все большим доверием и вседозволенностью?

...Кто я такая, чтобы не соглашаться?

Я путешествую по всему миру и семи морям -

Все находятся в поисках чего-то.

«Sweet Dreams (Are Made of This)» Eurythmics