Раунд

                                 Натали.

Мне было всего два года, когда мы переехали в Техас. Мне нравилось в Остине, тут тихо и уютно. Отец с мамой быстро нашли работу и вроде, все шло очень хорошо, до того момента пока мы не узнали, что у мамы рак. Эта болезнь съедала ее изнутри и даже несмотря на то, что опухоль разрасталась в геометрической прогрессии, мама не унывала. Она шутила, улыбалась, гуляла. Старалась как можно больше времени уделять мне и Нику. Но по ночам мы с братом слышали ее всхлипы и успокаивающее бормотание отца. Мама плакала лишь тогда, когда мы этого не видела, она старалась не показывать нам свою боль и печаль. А мы в свою очередь, старались делать вид, что все хорошо.
Мамы не стало год назад. Мы пытались с отцом как-то пережить груз утраты, но несколько месяцев назад отец решил все же продать наш домик на окраине города и переехать поближе к Калифорнии.
Ник поступил в Стэнфорд. Мой брат добился успеха и насколько я знаю, сейчас хорошо зарабатывает, чтобы обеспечивать себя и свое обучение, но отец все же ему помогает.
А я до сих пор считаю себя самым неудачным ребенком в семье. Учеба мне никогда не давалась. В шестнадцать лет я устроилась на свою первую работу, в закусочную «У Чака», но спустя неделю вместо аванса получила выговор. Нахамила клиенту и заслужено двинула ему по роже, потому что он был в усмерть пьяный и пытался лапать меня за зад.

— Опять ты где-то не здесь, Нат? — голос отца вывел меня из мыслей и спустил с небес на землю.

Прямо под палящем солнцем, которое не давала покоя вот уже десять лет.
И хоть дожди здесь идут крайне редко, я ненавидела здешнюю погоду.
А особенно сидеть здесь, на кожаном сиденье старенького пикапа отца.

— Все погрузила?

— Угу.

Я прижала к своей груди деревянную доску для скейта и оторвала взгляд от зеленых глаз отца. Мы с братом унаследовали его цвет глаз, зеленые как трава, а вот цвет волос нам достался от мамы. Огненно рыжий, как палящее солнце Техаса.
Мама была очень красивой. Бывшая балерина, которая влюбилась в военного и сбежала с ним, когда он получил ранение. Отец бросил службу морского пехотинца, когда Нику было девять месяцев. Через четыре года мама родила меня. Насколько я помню по словам отца, мы жили в скромном городке Энсино, который находился на окраине Лос-Анджелеса, но мама всегда хотела жить в Техасе, иметь свою ферму, лошадей. К сожалению, этого всего она не успела здесь построить.
Мы ехали в сторону Лос-Анжелеса, по ближе к Нику. Я попрощалась с Остином, как только мы проехали табличку «Продано» возле нашего старого дома.
На данном этапе я не знала, что меня ждёт. В какой колледж я поступлю, да и вообще, где мы будем жить. Отец мне ничего не рассказывал и только по его бурным разговорам с Ником по телефону, которые он устраивал по вечерам за ужином, я поняла, что мой старший брат нашел для нас хорошее место и даже согласился помочь с переездом.
Я всегда мечтала посетит Вегас и увидеть Гранд Каньон.

По утру мы добрались до домов из красного кирпича, которые образовывали длинную аллею. Не очень высокие здания, примерно в шесть этажей. Когда мы приехали, то грузовая машина с нашими вещами уже стояла у одного из домов и рабочие выгружали наше барахло на землю.
Между ними я увидела рыжую голову и, выйдя из машины, ринулась со всех ног, чтобы обнять брата, которого я не видела несколько лет.

— Ник, – прокричала я во все горло. Брат повернулся на мой голос и его лицо озарила широкая искренняя улыбка. Он раскинул руки чтобы принять меня в свои объятия.
Налетев на него и обхватывая руками за широкие плечи, я сразу вжалась носом в теплую кожу на шее, прикрывая глаза и ощущая в своей душе безопасность. Словно, мой брат являлся куполом для моего сердца.

— Привет мышонок, – тихо проговорил он у моего уха и прошелся пальцами по моей макушке, продолжая при этом крепко обнимать меня за спину.

— Ты не называл меня так с семи лет.

— Сегодня хороший день чтобы вернуть старую традицию, не находишь? – он посмотрел на меня, когда я оторвалась от его тела, но обнимать за талию на перестала.

— Дурак.

Щелкнув меня по носу, Николас Блэйк отпустил меня и пошел к отцу, который встретил его крепким рукопожатием и обнял, постучав несколько раз ладонью по спине и у меня по телу сразу разлилось тепло.

— Вот бы мама это увидела, – тихо прошептала я себе под нос и развернувшись, стала осматривать дом, в котором нам теперь придется жить.
Рабочие носили наши вещи и обходили меня так, словно меня здесь нет, словно я не загораживала им прямой проход ко входу в здание. Окна над главным входом освещали лестницу по ту сторону и судя по тому, где тела мужчин визуально исчезали, жить мы будем на втором этаже.

— Ник нашел нам квартиру и даже договорился о твоем поступлении в колледж. – Я повернула голову, услышав голос отца. Он стоял рядом со мной и наблюдал за работой грузчиков, а затем продолжил:

— Твой брат подготовил документы для твоего поступления в Стэнфорд. Тебе придется очень нелегко Натали, но я знаю как сильно ты хочешь изучать журналистику. У тебя появился шанс проявить себя. – На этих словах он посмотрел на меня и помедлив, пошел в здание, а я осталась стоять смотря ему в след.

Николас подошел ко мне, когда закончил разговаривать по телефону, обхватил за плечи и повел в дом. Пройдя с ним по ступенькам до второго этажа и зайдя в просторную квартиру, я собрала всю волю в кулак, чтобы не пустить мою нижнюю челюсть кататься по полу. От увиденного у меня перехватило дыхание.
Окна от пола до потолка с маленьким подоконниками, на которых уже красовались несколько деревянных горшочков с цветами. Напротив окон стоял большой синий диван и даже не смотря на то, что мы хотели привезти свой старенький потрепанный, Ник отговорил нас. И мы правильно сделали, что с собой взяли все по минимуму. Бытовую технику и кое-какую мебель мы все же прихватили с собой. Я вот, например, не могу жить без своей вафельницы, и собственно не удивлюсь, если Ник купил мне новую и спрятал на самый верхний угол, самой высокой полки, чтобы в очередной раз напомнить мне о том, что я по росту – полтарашка. А конкретно – метр пятьдесят два. И нет, я не люблю носить каблуки чтобы казаться выше, я люблю свой маленький рост, ведь он создан для любви, не так ли?

Ник учился на третьем курсе IT программирования, имел наивысшие баллы по всем предметам, работал в какой-то фирме, название которой я не могу выговорить даже про себя. Поэтому он мог позволить снимать для нас такую квартиру.

— Я обязательно тебе все верну до цента, – сказал отец держа при этом брата за плечо и украдкой поглядывая на меня. – Мы вернём. Натали уже взрослая девочка и тоже будет работать параллельно учебе.

— Отец, первый курс самый тяжелый из всех, дай ей свыкнуться, а уже потом намекай на то, что она уже взрослая, окей?

Внутри я ликовала, ведь мой брат всегда меня защищал, даже перед отцом. Мой личный Супергерой, который скрывался внутри двухметрового рыжего красавца.
Уверена, что большая часть женского населения Лос-Анджелеса уже изучили все его мышечные ресурсы.
Брат был одет в черные джинсы чуть зауженного фасона и белую рубашку с двумя расстегнутыми верхними пуговицами. Закатанные рукава по локоть, показывали то, сколько времени он тратит в спорт зале.
Ник всегда был за спорт. В Остине он обходил стороной тусовки, а клуб был всего один. И развлечений там особо не было, но все равно, Ник нутром чуял, что нужно от туда валить и поэтому все свои силы вложил в образование, и не зря.
Попрощавшись с братом, я стала разбирать вещи сидя на кровати в одной из комнат. Квартира была трехкомнатной, не считая большой зал, в котором находилась кухня с небольшим столом и барной зоной, и прихожая. 
Комнату побольше я отдала отцу, несмотря на то, что он настаивал на том, что там освещение лучше, и что это повлияет на мою будущую учебу. Но я привыкла жить в маленькой комнатушке с минимум вещей. Поэтому, выбрала комнату, окна которой были рядом с пожарной лестницей, и из которой открывался отличный вид на проезжую часть. 
Разложив свои вещи по местам, я встала у стены возле рабочего стола, держа в руках семейное фото.
Родители и мы с братом стояли на фоне нашего старенького дома на День благодарения. Такие счастливые. Мне было тогда двенадцать, у мамы начались первые симптомы проявления болезни.
Повесив фотографию в рамке на маленький гвоздик, я отошла, чтобы еще раз рассмотреть ее и вздрогнула, когда за окном пронеслись несколько мотоциклов. Повернув голову и выглянув в окно, я заметила, как несколько людей пронеслись мимо на бешенной скорости, оставляя за собой рев и женские крики. Судя по всему, водители были не одни, а в компании девушек на пассажирском сиденье.