Где преступники обретают свободу...

В детстве, единственный раз, когда он приехал, мальчику было пять или шесть. Его отец — ни имени, ни лица он уже не помнил — взял на дело, потому что ребёнка было оставить не с кем. Мать ушла на работу и этот раз, единичный, оставила с редко появлявшимися отцом. Сириус, как он помнил, спрятался за машиной — марка и цвет стёрлись из памяти — от пуль банды и каких то людей, которые устроили перестрелку на стоянке с обычными людьми. Сириус наблюдал, как отец вставил в его руки пистолет и помог согнуть тяжёлый спусковой крючок. Сириус зажмурился так сильно, как только мог. Маленькие пальцы дрожали и в один миг Сириус задыхался от тяжёлого груза на груди, сжимающий и без того громко бьющееся сердце. А в другой уже пугающая пустота. По щекам ребёнка потекли слезы и зарябило в глазах от крови на детский ладошках. Сириус больше не ангел. Его крылья обрубили и просили ему под ноги. Он не знал своей цели — мужчина лет тридцати с такими же каштановыми волосами и родинкой полумесяца над скулой, как у отца и сына. Он чертовски напоминал Сириуса. — Сириус не по своей воли, а по угрожающему приказу жестокого командира и убийцы, выстрелил и услышал посмертный стон и проклятия жертвы, схватившегося за рану и молящего стрелка не винить себя. После он упал на спину и грудь его больше не поднималась, а сердце не стучало. Сириус вырвал свои маленькие ручки из лап убийцы, откинув оружие к ногам окруживших их солдатов. Мальчик склонился над телом и, сколько бы не корил себя, вернуть его к жизни слезами не получилось.

— Зачем? — Слишком рано понял, что такое смерть малыш. — Зачем мы его убили? — опухшими от слез глазами Сириус буравил человека, которого не знал.

— Иначе он забрал бы ты тебя. — лидер банды опустил перед сыном на колено и положил широкую ладонь на плечо. — А ты наша надежда на спасение. Ты же не хочешь, чтобы Бездна убила твою семью? — Под спасением он подразумевал власть. Мальчик испуганно покачал головой. Он не знал, кто такая Бездна. Почему ее все так боятся?

Полиция ещё не успела приехать и банда отца увезла его домой. Сириус не заметил, как входная со скрипом отварилась и родной запах корицы и имбиря ударил в нос. Сириус не останавливался, он быстро пролетел прихожую, гостиную и, проскакивая через несколько ступенек, ввалился в собственную комнату и повернул замок. Щелчок замка сломал стену, которую построил Сириус. Тот скатился по спине и прижал ноги к груди, тихо всхлипнул и закрыл руками в чужой крови глаза. Его тошнило и мокрые от слез глаза опухли, а детский голосок предательские дрожал, когда тот рассказал матери о прошедшем дне на следующее утро.

— Сириус, иди в свою комнату и посмотри фильм или послушай музыку. — такого напряженного и строгого тона от матери Сириус еще не слышал. Он не посмел ослушаться.

Сириус развернулся на пятках и пошел в комнату. Тихо отварив дверь, осмотрел ее, как будто солдаты поджидают его где-то в темных углах. Его вчерашняя одежда аккуратно висела на детском зелёном стульчике рядом с маленьким кого же цвета столом, заваленным его вещами. Злость, первое проявления ее в более сильной форме, нежели детские «не хочу и не буду» со слезами и криками. Он трусцой подбежал к столу и выкинул с него одежду в рядом стоящую помойку, следом Сириус переключился на стол. Полетели на пол разорванный альбом, тетрадки с какими-то записями, машинки и коллекция зелёных солдатиков и конницы с мечами и луками на спине. Его буйство затмило рассерженные крики родителей. Мальчик злился на человека в их кухни и на самого себя. Сириус проклинал себя за эту слабость, но не мог поднять руку и положить на дверную ручку. Он сел на кровать, мягкое синее постельное белье с машинками и оружие. Осмотрев его, У Сириуса снова закружилась голова, а к горлу подступала противная тошнота. Он быстро стянул его на пол с игрушками, мышцы лица и рук начали болеть, а тело устало. Бессонная ночь и смерть, — в отличие от других, он имел отношения к ней,— вымотала шестилетнего мальчишку. Тот улёгся на кровать, закрыв красный садящие глаза, заснул на голом матрасе, укрывшись обычным однотонном пледом. Его уже тогда окружал один обман. И обманывали самые близкие люди. Как бы он не хотел, именно эти события послужили для становления его новой личности. Нового Сириуса.

— Вставай! — послышался через сон голос матери. — Вставай быстро. — она больше никогда не говорила с ним, как с ребёнком.

— Что случилось? — проснувшись, он сел и потёр маленькими ручками глаза. Мозг пока плохо соображал.

— Надо уезжать. По дороге все объясню. — потянула его за локоть. — Вставай быстро. Сириус! — ругнулась она.

Она дала ему на переодевание пять минут, когда Мама вышла Сириус встал с кровати и огляделся, что то изменилось — комната была чистой, грязная одежда выброшена в чёрный пакет, а рядом с ним лежит большой дорожный рюкзак и такая же сумка. Они бежали, сразу же понял мальчик. Сириус быстро переоделся в простые штаны и футболку, которые взял со стула, вместо тех, что заставляли его дрожать. Он поклялся побольше никогда не брать оружие в руки. Это будет единственная клятва, которую придётся нарушить парню.

Солнце давно село и луна ярко освещала на темном беззвёздном небе. В деревянном гараже находились три машины: одна — отца, другая матери, а третья — сына.

Она достала ключи из под одинокого горшка с фиалкой на полке с инструментами и нажала на кнопку. Чёрный Мерседес громко подал голос и двери открылись. Сириус запрыгнул на заднее сидение, не задавая никаких вопросов...

Он пусто наблюдал меняющийся пейзаж за окном, когда они выехали из гаража и закрыли его. Всю ночь Машина гнала под сто километров от дома. Сириус под легкие завывания двигателя медленно уходил в сон. До сих пор был в шоке. Это его автомобиль. Мальчик даже не представлял, что в гараже, куда ему нельзя было ходить, стояли такие тачки, но оглядев новое место, заметил ящики с оружием и ножами разных размеров — от ножей и кинжалов до мечей, к ним присоединялись и деревянные тренировочные. Он помнил, как в детстве его тренировали: первая тренировка заключалась в том, что он полдня стоял в стойки и тренировать выдержку, следующие полдня он пытался встать с кровати и поднять хотя бы одну руку, проклиная каждую минуту тренировки и этот меч. Последующие далась лучше, они совмещали их с более современным оружие. После Сириуса, когда он подрос, ему было 12 лет, он получил письмо от отца:

«Здравствуй, сынок.

Не уверен, что ты ещё помнишь меня. В своё оправдание могу сказать, что не знал, где вы прячетесь и искал вас все эти года. Удача повернулась ко мне лицом. Жди!»

Они снова бежали и скрывались, однако тренировки не закончились: он учился стрелять, метать ножи и драться. Его мать не хотела, чтобы он становился похожим на отца — убийцей, но оставить сына на произвол судьбы с какими родителями не имела права. Они проводили вечера вместе, читая книги и играя в игры – стратегии, в настольные игры, например «монополия».

Тёплые бежевые обои и маленькие два кресла в их гостиничном номере с телевизором и двумя односпальными кроватями с колючими одеялами и мягкими подушками, набитые гусиными перьями. Разбросанные книжки и планшет, заряжающий на тумбочки рядом с кроватью. Все рассчитано на то, чтобы быстро схватить вещи и снова в путь. Сириус много раз просил рассказать мать о том, что произошло на кухни, и все же каждый раз ответ один: потом. Сириус уже забыл его лицо, но помнил, как он вложил в его руки оружие и заставил убить человека.

В дверь раздался звонок. Мама встала с бежевого, под свет стен, кресла с мягкой серой подушкой под поясницей и подошла к двери, посмотрев в глазок, однако коридор был пуст и лишь тусклый свет ламп, разбавлял унылый интерьер старой, — уже местами изуродованной жильцами, — гостинице. Она настороженно открыла дверь и ступила босой ногой на холодный ковёр, с опаской пошла к лифту, Сириус поднялся с кресла рядом с матерью и направился за ней. Но услышав шаги сына, развернула его и приказала собирать вещи:

— Бежим, — шёпотом произнесла она. — опять. — ее глаза расширились и Сириус увидел в них отчаяние.

Он вернулся в комнату, и собрал вещи в дорожную чёрную сумку, надел на босые ноги носки и чёрные кроссовки. Сел на кровать, беспокойно стуча пальцами по столу. Однако долго ждать не пришлось из-за двери послышался отчаянный, наполненный ужасом, крик матери. Он подскочил с места и побежал к ней, но увидел всего-лишь выжженный на ковре символ — круг, в которой заключена вечность.

— Сириус. — нахмурился Полумесяц. — Полагаю, ты не слишком рад встречи. — раздосадовано продолжил лидер другой банды. Злость охватило каждую клетку, его начало трясти. Сириус всего на минуту усомнился в сказанных словах, однако он вспомнил тот день и бессонные следующие ночи, те кошмары. Злость накрыла его, голос дрожал. Сириус, чтобы не напасть и не разрушить план стиснул зубы до скрипа и сжал пальцы в кулаки. Он сделал маленький шажок к своему отцу, стражники внимательно следили за целью и охраняли от солдата по другую сторону от них. С кончиков ногтей летели капельки крови. Сириус повернулся к своей боли спиной и игнорировал пульсирующий огонь в пальцах. Солдаты закрыли своими телами человека – мешка с деньгами, на которые они проживут день, а то и два. Однако не исключено — они могут пропить их в свои свободные несколько часов на сон или проиграть в игральных домах — это подвалы старых деревянных домов на главной улице. Один из таких, Красный присвоил себе и оборудовал под штаб. Сириус рассмеялся, он даже не думал, что его задорный смех может звучать так озлобленно и напряжённо. Он поднял руки и покрутился. Его карманы давно пусты и в ножнах колючих и режущих предметов нет. Один, — тот, что стоял вперед всех, — поднял руку и остальные разошлись на свои места — ну кроме тех, кто держал в заложниках обезоруженных его союзников.

— Давно не виделись. — уверенно откинулся к стене. — Что нового расскажешь? Какого родственника в этот раз убьём? — Сириус отогнал мысли об том дне и переключил свое внимание на солдат, только бы снова не смотреть в эти глаза.

— Хватит уже. Переходи к делу. — дернулся к нему Красный, но его снова поставили на колени.

— Что вам нужно?

— Во-первых, сын...

— Переходи уже к следующему пункту. Твои объяснения мне не требуются. — Сириус гордо задрал голову и на мгновение позволил себе закрыть глаза и ущипнул за переносицу. — И так, во-вторых... — улыбнулся Сириус.

Красный уже дрожал от холода и постоянно метался между Сириусом, Еленой и пальто, которое висело на вешалке в противоположном углу. Он продумывал каждый шаг и слово, пока пытался из вкладки штанов достать маленький ножик. Солдат добросовестно исполнял свои обязанности. На лбу выступили капельки пота, наемник сильнее сдавил его руку и шею. Настолько, что стало тяжело дышать. В глазах заискрились звездочки, а над собой услышал мужской хриплый голос, приказывающий вынуть руку из кармана или придушит и сам все сделает. Холодный укол стали отрезвил разум. Красный черкнув, порезал палец об лезвие тонкого ножа. Ругнувшись, Красный вырвал руку из вкладки вместе с ножом, спрятав его рукаве рубашки. Солдат ослабил хватку, Красный опустил голову и судорожно наполнил легкие воздухом.

Кристина попыталась подняться на локти. Ее тело казалось тяжёлым и чужим. По всем конечностям пронеслась острая, как стрела, боль. Она попыталась поджать к себе ноги, но ничего не произошло. Собственные ноги не слушались приказов мозга. Борясь с темнотой перед глазами и туманом в голове, издала болезненный стон. Сириус развернулся, взглянув на подругу, и почти незаметно выдохнул, почувствовав облегчение — одной проблемой меньше. Ни от кого не вскрылось в его глазах волнение. Сириус корил себя за столь открытое проявление эмоций. Слабость — это единственное, что стоит ему сейчас избегать. Ее глаза все ещё были закрыты, а дыхание прерывистое и тяжёлое. Но она жива, утверждал Сириус. Она сильнее каждого в этом доме и пройти через столько испытания и сдаться — она не могла себе позволить. Сириус бы ей этого не простил.

Полумесяц предложил жестом занять места за столом, Сириус желая узнать его план, прикрывая свои намерения ядовитыми фразами и лицом, непонимающим зачем его «отец» носится за ними по Бездне и пытается убить, как зайцев на охоте. Он отодвинул стул и присел, откинувшись назад, сложил руки на груди и нахмурил брови.

— Я знаю этот взгляд! — словно пробыл с сыном все его детство и юношество вместе, предупредил его. — Во-первых, я хочу забрать своих людей из этого дома. — он подозвал жестом братьев Легских. Сириус был не в силах побороть свое удивление. Их командир сам привёл свою банду в ловушку. С трудом Сириус заставил свои легкие дышать. Он расцепил руки и прикрыл глаза, растерянно потер их. — Ты же знаешь бюрократия, все дела. — театрально замолчал Полумесяц. — Они даже в Бездне достанут...

Сириус прикусил щеку изнутри, чтобы не кинуться на Сергея. Когда тот подошёл к столу и легко ударил себя об грудь, там где находится сердце и склонил голову в поклоне.

— Ах, ты, ж сукин сын! — прорычал Сириус. Николай, словно стыдился, спрятал глаза и повторил за родственником. Однако встал поодаль от брата. Николай набрал в легкие побольше воздуха, будто намеревался, что то сделать крайне опасное и безрассудное. Его глаза свернули, а губы растянулись в ленивой улыбки. Он стоял в нескольких метрах колчана со стрелами. Николай стоял с их шансом на побег.

— Что тогда во-вторых? — увидел, как Николай нагнулся почесать коленку, но на самом деле он вытащил пару стрел с извилистыми линиями на наконечниках с ее символом. Треск дерева могли услышать, Сириус повысил голос, дав понять, что он делает все правильно.

Сириус не доверял, а лишь использовал для дела. Его не заставляли и не под пытками приказывали спасти их задницы — это его желание, а значит, вор противиться не будет.

— Вам не уйти. — выдохнул Полумесяц, Сириус усмехнулся и чуть было не послал его слишком далеко.

— Как с языка снял. — развёл руками тот. —Тогда объясни мне один момент...— повысил голос Сириус. — На кой черт вы гоняетесь за нами, если заранее уверены в своей победе?

— Вы не найдёте выход из Бездны, хотя отчаянно пытаетесь. — спокойно, даже пугающе бесчувственно, говорил лидер. — Это весьма похвально. Поэтому мое предложение: Вы присоединитесь ко мне и я позволю тебе, — обращаясь к Сириусу. — править со мной.

— Не править, а быть мстителем в твоих руках. — поправил его сын.

Полумесяц с гордостью кивнул и вскинул руки, как будто собирался обнять его.

— Я смотрю ты вырос умным и, если судить, как ты со мной разговариваешь, смелым парнем. Похвально.

— Почему вы думаете, что мы не найдём выход? — подал свой голос Крот.

— Потому, что его нет, глупый мальчишка!

— Могу сказать, иначе! — Сириус ударил кулаком по столу, не из-за того, что Полумесяц — этот лживый жестокий деспот, — разозлил его, а для того, чтобы позволить, сломать стрелы. — Я — твой сын и помню, как ты вложил в мои руки оружие и заставил убить человека! И, если я смог прорубить себе путь в этот гребаный мир, значит найду и выход, даже если мне придётся убивать и грабить каждого встречного. Ты ворвался в чужой дом, поранил члена чужой банды! И по законам ты должен оплатить кровью. — указывая на Кристину, разозлился Сириус. Слишком долго хранил секреты и в памяти сохранял картины того животного ужаса, что преследовал его всю жизнь. Сириус снова бежит и ищет угол, в котором спрячется от многочисленных полков проблем и врагов, пытается вспомнить лицо матери и ее слова: все будет хорошо!

— В-третьих, если вы не присоединитесь ко мне и не перестанете создавать мне проблем и мешать моим планам...Вы падете. — прошипел сквозь зубы убийца с меткой полумесяца, сидевший с Сириусом за одном столом.

— В-третих, Полумесяц, до скорых встреч на том свете! — вор на лету поймал наконечник стрелы, и с силой кинул его об стол. Он не стал дожидаться ярких белых лучей, быстро пригнулся, скрывшись под столом. Несколько секунд ожидая ослепляющих лучей, послышалось какое-то шипение, а потом ослепительный луч озарил всю комнату и солдаты испуганно попадали на землю, некоторые неуверенно шатались и водили перед собой руками, но опоры не было. Рядом с Николаем лежал его ослабший брат, и кричал проклятия, как и толпы солдат Полумесяца. — Николай взорвал и свою.

Сириус разобравшись с охраной, которая в слепую бросилась на него — одного он ударил ногой в живот, второго кулаком, а мужчину, успевшего ему разбить нос, добил локтем. Оставил отца ерзать на деревянном стуле, мерзко поскрипывающим от каждого неуклюжего движения, подбежал к Кристине и аккуратно, превозмогая волнение, поднял ее худое израненное тело на руки. Почувствовав прикосновения, Кристина не смогла открыть глаза, лишь выдавила:

— Сириус...

— Он самый. — Сириус сильнее прижал ее к груди. Его тепло разнеслось по задеревенелому телу и приятно успокаивал нервы. Кристина впервые за долгое время ощутила себя в безопасности. Его размеренные шаги укачивали, Кристина долго сражалась с усталостью.

— Я должна была предугадать... — шептала ему девочка, глаза ее были закрыты. — Я... ведь...Я знала...

Она содрогнулась от боли в голове и животе. Стрелок боролась за свою жизнь, столько планов и идей, как заново начать жизнь крутились в ее голове, как на американских горках. Кристина воображала, как в парке поздно ночью с Сириусом, Еленой, Кротом и даже с Красным: едят мороженое и радостно смеются. Они не оглядываются по сторонам в поисках солдат Полумесяца, но сейчас это все неважно, потому что все планы, казались нереальными, как вода на Марсе. Она приоткрыв глаза, увидела испачканную одежду вора и Красного. Он перехватил левой рукой короткий кинжал и воткнул его в горло солдата, додумавшегося закрыть глаза, когда ослепляющий белый луч разрезал комнату и ослепил дюжину наемников. Звёздочки в глазах и тепло Сириуса неожиданно накрыли ее, перед глазами все поплыло, Кристина не смогла сфокусироваться на остальных. Она засмеялась, но вместо смеха получился болезненный стон, когда живот пронзила острая боль, а лицо исказилось, словно от многочисленных пыток средневековья.

— Замолчи, не трать силы! — бежал от гущи событий, уводя ее в безопасность. Каждый его шаг и худое тело соприкасалось с его и неловко билось. Кристина заворчала, вор выдохнул — появился шанс, потому что язвительные шутки и подначки вернулись к ней. Кристина тихо ускользала в сон. — Эй, не засыпай! — он встряхнул ее. — Это моя ошибка, лучше говори. Прошу тебя, говори со мной. Фиг с тобой, золотая рыбка, хотя бы о погоде, но говори!

Он чувствовал каждый удар ее сердца, становившийся с каждым ее словом медленнее и еле ощутимым, пока он уворачивался от удара солдата, успевшего прийти в себя, и ногой в живот пнул его. Солдат отлетел в сторону, как робот без батареек, получил ещё раз локтем в челюсть. Сильный удар вывел участника из игры, раздробив кость и выбив зубы. Наемник словно не чувствовал боль, сплюнул с губ сгустки крови и расставил руки, будто на его уме не убить, а обнять Сириуса. Человек Полумесяца в чёрной форме и с разбитой губой на лице, которая преобразила его безобразная улыбкой с нехваткой пяти зубов, метался из стороны в сторону, лишая возможности увернуться или поставить защиту. Сириус осмотрелся, ищя своими прекрасными карими глазами оружие: большая часть наемников ослепла или убита, рота водила руками перед собой, открывая рты, только чтобы высказать новое ругательство. Полумесяц орал во все глотку, прижался к спинки деревянного стула и приказывал схватить «выродков Бездны», опустил кулак на стол, так что одинокая чашка с недопитым кофе, как показалось Сириусу, расплескалась ему на оголенную руку, на униформу. Лидер раздраженно встряхнул с рук напиток и заорал ещё громче. Ни оружие, ни места, чтобы увернуться от цепкой хватки солдата, да и Сириус не может размахнуться с девушкой на руках. Крот выхватил из рук наемника нож и перевернул худощавое тело на твердый мраморный пол.

— Крот. — крикнул Сириус, откинул крупного наемника назад, и выиграл пару минут, Иван восстал перед Сириусом — закрыл своим телом сестру, это единственная его цель. На вора, ему глубоко плевать, умрет ну и с миром — перекинул деревянную рукоять ножа, больше похожего на короткий кинжал, и ушёл от кулака под подмышку солдата, порезав куртку со символикой главаря вместе с плотью. Быстро переметнулся ему за спину, с невероятной ловкостью перерезал глотку, его сердце радовалось хрипу врага. Ярость, как его тень, отразилась на лице, когда наёмник схватился за шею, со стеклянными глазами повалил на пол и хрипел, пытаясь выдавить хотя бы слово. Второй солдат оттолкнул от своего товарища и придавил гортань стрелка, пока Крот хватался за его куртку и царапал ногтями. Он толкал его в сторону стены. Мужчина смеялся, казалось, он раздавит его, только потому что перешёл дорогу не тому дяденьке.

— Помоги ему! — прохрипела девушка, ее голова лежала на его плече. Она направила свои силы в руки и попыталась их поднять и оттолкнуть его. — Немедленно!

— Сам справится...— напряжённо отрезал парень.

— Ради меня!

— В будущем не смей этим пользоваться... — на несколько минут замолчал вор, словно оценивал обстановку.

— Чем!? — хрипло усмехнулась девушка, и сразу же лицо истощилось в гримасе боли.

Удар, пришедший от наемника к Кристине, не смертелен, однако мрамор сделал своё дело, раскроив ее череп. Страх, поднявшийся из груди в горло, не давал ему сказать и слово. Он хотел соврать, что все будет хорошо, однако, когда открыл рот, не смог издать и звука.

Кристина закрыла глаза, не в силах держать их открытыми, ее мысли снова спутались, а боль, режущая голову, медленно утекала. Пустота — ее наказание за все свои грехи.

— Не смей манипулировать мной! — тихо, только для нее произнёс Сириус и мягко коснулся губами ее макушки. Она была слишком горячей. — Не засыпай, Кристина! — Сириус заметил, что дыхание девушки на его руках выровнялось, будто она спит, будь она не ранена. Если бы по волосам не стекала кровь, пачкающая его одежду, он сохранил бы спокойствие.

Сириус окликнул ее по имени. Сердце забилось с бешеной скоростью, когда ответа не последовало. Разного рода мысли хаотично носились по голове, представляя перед глазами самые худшие картинки.

«Ты не умрешь. Все будет хорошо!» — успокаивающе прошептал ей на ухо, но больше эти слова успокаивали его. — «Я спасу тебя, как ты спасала меня!»

Сириус отодвинул свои чувства и переживания, уже подбежал к противоположной стене, передал ее Николаю, который на указательном пальце вертел ключ. Николай отпер дверь — там оружейная и какие-то комнаты, принял девушку. Он аккуратно, — может быть просто совесть не позволяла плохо обращаться с девушкой, — опустил на землю, и прикрыл своим пиджаком. Николай, перехватил вора за рукав грязной от крови рубашки, толкнул в проем и хотел закрыть, однако Сириус убрал руку с плеча, прижал его к стенке, шепча на ухо.

— Что ты делаешь? Там мои друзья. — Кристина не простит ему, если вор бросит банду.

— Либо уходишь со мной, либо я оставляю вас здесь! — решительно, никак раньше, прошипел в ответ.

Глаза Сириуса округлились. Николай — прекрасный актёр, все это время, пока брат был рядом, мужчина изображал доброго нерешительного парня в деловом костюме, на его губах появилась наглая улыбка, а глаза засияли совсем другим огнём.

— Уходи! — собравшись с силами, сказал Сириус.

— Ты дурак или притворяешься!? — он ушёл под руку, хотя это и нечестно, но скорость была его союзницей. Оказавшись за спиной Сириуса, прижал кончик лезвия короткого кинжала к горлу вора. — Не очень приятно, правда? — засмеялся в правое ухо Николай. — Знаешь, как часто меня, словно слепого котёнка, носом тыкали в собственное дерьмо? Из этого дерьма я и соткал маску, которую приняли все. — Сириус на минуту даже стало жалко путешественника. — Сергей преподал мне много уроков, и один из них не заводил друзей, в конце концов, придётся выбирать...

— Поджать хвост и бежать или остаться и спасать друзей? — словно пробуя на вкус эти слова, протянул Сириус. — Второй вариант мне нравится больше. — его губы повторили улыбку Ника. — И пусть меня потом заставят купаться в дерьме, о которым ты говоришь! Я посмеюсь им в лицо.

Он развернулся, локтем задел скулу одного из брата, выбил кинжал из рук путешественника. Николай сквозь зубы пробормотал проклятья и крылья носа громко выпустили воздух, Сириус чувствовал каждой клеткой его злость. Николай опустился на колени и сплюнул сгустки крови на землю с прорастающей в ней травкой и сорняками, которые тянулись к солнцу в немой мольбе на ее тепле. Пару раз покрутил челюсть в разные стороны и сквозь брови наблюдал за вором. Сириус загородил собой хрупкое, — накрытое пиджаком, — тело девушки. Николай запустил руку в волосы и взъерошил их. Наконец-то определившись со своей судьбой. Сириус метнул его кинжал в солдата, крадущегося к ним в тени, словно призрак. Николай испуганно поднялся на ноги и с наигранной виной опустил взгляд вниз, проскользнув мимо дерущихся, бросился бежать в темноту туннеля, догадался Сириус, когда глаза немного привыкли к темноте. Со временем, для выискиваний подозрительных предметов и угадывания следующего шаг стало легче, Сириус подстроился под собственный ритм. Вор усмехнулся и изогнул в бровь. Он правда бросил всех и убежал?! Знаменитый путешественник?! От собственных мысли Сириуса отвлек Крот. В эту самую секунду на полу задыхается Крот и солдат положил кожаный ботинок на длинную шею и стоит только повернуть сапог немного влево и от его шейных позвонков останется только название. Где-то в этой комнате послышались новые стоны, Красный ударил в чёрную куртку солдату и подсечкой уложил на пол, а мрамор закончил за него дело — раскроил череп. Второй накинулся на него со спины и командир локтем ответил, целясь в ребра, наёмник со хрипом, похожим на трение камней, засмеялся. Красный крутился вокруг своей оси, пытаясь скинуть солдата, тот, как ребёнок на карусели, смеялся и сильнее душил красноглазого убийцы. Паника отразилась в глазах, пот катился по лбу. В глазах щипало, когда капли не давали сфокусировать взгляд, он встряхнул головой, но сил не оставалось. Головокружение и слабость — первые признаки кислородного голодания. Красный опустился на колени, и холод мрамора, который в добавок мокрый от крови и грязных следов солдатских ботинок, не отдавал морозом, как прежде. Его грудь бешено поднималась вверх и опускалась, но легкие не наполнялись воздухом и горели огнём. Разум отчаянно приказывал вдохнуть. Боль в области горла затуманила его разум — как клинок — и жгучее желание выплыть из тины, которая тащила его вниз. Голос надломился, конечности налились свинцом, Красный возвращая контроль себе, приказал поднять руку и из последних сил, что ещё у него оставались нанёс удар в бок — вплывающие рёбра со хрустом надломились и солдат повалившись на пол, истошно орал и катался в крови, проклиная командира. Вдохнув, он не торопился вставать, голова кружилась, а голос, который и раньше не напоминал пения соловья, орал в его голове и приказывал уходить, так как натиски солдат приобрели хаотичный характер и с трудом поддавались контролю.

Сириус кинул быстрый взгляд на девушку и на чёрный лук в двух шагах от него. Кристина явно постаралась. Дерево красиво украшали переплетающиеся золотые линии, как лучи солнца, они, как будто продолжения стрелы, или указывали ее путь . Сириус, пригнувшись от ниоткуда взявшегося наемника, проскочил за спину, схватил за шею и обрадовал свои уши хрустом позвонков и быстрой почти безболезненной смерти еще одного человека. Сириус поднял лук, приставленный к углу и вытащил из колчана стрелу с перьями на конце. Сириус постарался выдохнуть и сконцентрироваться на целе. Натянул тетиву до щеки, как раньше делала Кристина, ощутил его тяжесть. Мышцы на руках отозвались новой болью и вены выступили на бледной кожи. Сириус целился в солдата в чёрной куртке без пятен и обвешанный оружием с ног до головы. Крот извивался и, пачкая его ботинки, осторожно крался к ножнам на ноге, про которые забыл наёмник, гордясь своей победой. Даже Сириус сначала не заметил, но для Ивана — это шанс на спасения. Он сорвал ножны с ноги и вытащил нож. Следующие секунды его триумфа — он позволил стали и инстинктам вести его, воткнул нож в ляжку соперника, где проходила артерия, прокрутил его, солдат не встанет больше. На его лицо и руки фонтаном полилась кровь. Крот не успел отодвинуться и в рот попала алая жидкость с металическим привкусом. Сплюнув ее, стрелок откинул визжащего солдата от себя и закончил дело, воткнув нож в живот. Бездна не может похвастаться дорогим медицинским оборудованием, да и больницами целом. Именно сейчас Сириус, как никогда хотел найти выход из за Кристины, ее многочисленные раны требовали грамотного лечения, а пробитая голова с возможным сотрясением заставляла его волноваться.

Он выпустил веревку тетивы из рук и стрела, разрезая воздух, пронзила следующего нападавшего. Крот поднялся с холодного мрамора и пожал плечами, мол, что так долго. Сириус прикусил щеку с внутренней стороны, чтобы не продырявить еще одну футболку и показать средний палец. Шанс выбраться живыми, как вода, утирала сквозь пальцы, он уже стоял рядом с вором. Сириус не отвлекаясь от новой цели, вставил в тетиву ещё одну стрелу, как заворожённый. Вот почему Кристина находила успокоение в этом оружие. Оно еще не подводило его.

— Где она? — чуть ли не орал брат.

— В туннеле. — не обращал внимание на стрелка, Сириус полностью отдался ситуации.

Крот осмотрелся, и когда заметил проход в стене, который открыл Николай, двоих солдат в чёрных куртках и с белой лентой с Красным полумесяцем, пришитый на рукавах наемников — выше по рангу среди других. Протиснулись и несмотря по сторонам уверенно вытащили ножи с намерениями уже не схватить беглянку, а закончить начатое.

Крот в следующее мгновение оказался за их спинами, а Сириус разрывался между Кротом и Кристиной, вооружёнными одним коротким кинжалом и Красным за спиной, которого стояла Елена и охраняла его тыл от нежданных гостей. Красные глаза бегали от одного солдата к другому.

Кулак, приближающийся к лицу командира, заставил присесть. Красный, взяв солдата в плотный захват, перекинул через спину. По комнате разошёлся хруст в области шеи, источник был солдат, тягавшийся с Красным. Свист клинка раздался в воздухе, Красный двигался так тихо и осторожно, будто призрак, парящий в воздухе. Снова увернулся от удара, но второй пришёл ему коленом в грудь, то на секунду потерял равновесие, вернув себе преимущество, прорезал кожу штанов и за одно бедренную артерию, оставив противника истекать кровью. Шаг вправо и солдат накрыл двумя руками живот, издал какой-то невнятный звук. Глаза испуганно заслезились. Руки Командира по локоть были в крови, а сам мужчина повалился на пол. Грудь застыла, но глаза все ещё оставались открытыми.

Все больше наемников Полумесяца приходили в себя. Они больше не водили пальцами по необработанному мрамору, а вскакивали на ноги и рассерженно сжимали в пальцах деревянные рукояти ножей и пистолетов. В воздухе не раздалось ни одного выстрела, а пули не пробивали человеческие тела. Сириус потянулся к несмертельной стреле в его арсенале, когда Елена в паники отходила к выходу. Она тяжело дышала, голова предательски кружилось и, ей казалось, что она задохнётся, но продолжала прикрывать банду. Оглядевшись, сканировала комнату, оценивала противника. Ей хватило секунды, чтобы выхватить из ножен на боку у ее напарника оружие, метнуть в солдата. Из ее разбитой брови по скуле текла кровь, неприятно щекотала щеку. Елена отказывалась от лишней на ее взгляд защиты Красного.

Сириус сломал об колено деревянное основание стрелы, соединяющее с наконечником, щепки полетели на пол, когда дерево поддалось и в его руках оказался круг с линиями. Елена прочитала на его лице ухмылку, означавшая решения их проблемы, а решение было только одно — ещё раз ослепить солдат. Сириус повторил эти же самые движения только с другой, когда в его руках оказалось два наконечника. Елена подсечкой повалила Красного на землю, кинула нож в солдата, который собирался навалиться на них и прижать к земле. Красный, не вдупляя, что происходит, намеревался подняться и продолжить бой, Елена легла на него плашмя, одной рукой сдерживала, как будто на него упал Крот, теперь ее время приказывать:

— Ослепнуть не хочешь, лежи... — Елена не успела договорить, прижалась к его рубашке. Белый луч осветил комнату и послышались крик боли и страха, снова темнота в глазах солдат. Красный инстинктивно обнял Елену за талию и притянул к себе. Девушка зашипела от боли, пронзившую бок и Красный ослабил хватку, параллельно извинявшись.

Альбинос поднялся первый и поставил на ноги своего внимательного спасителя, как он сам не раз говорил, когда Кристина или Елена уже тысячи раз спасали их мягкие точки. Рука девушки дрожала, как и все тело, однако она старалась не показывать свою слабость, потому что в Бездне такое не поощряют.

Солдаты валявшись на полу и орали во все глотку угрозы. Следы крови, грязи и горы оружия и тел с эмблемой Полумесяца заставили ее сердце биться быстрее, ноги подкосились и если бы Красный не подхватил ее за локоть, Елена распласталась рядом с ними. Елена глубоко дышала, но не могла насытится воздухом, мысли бешено скакали голове. К горлу подступала тошнота от вида валявшиеся конечностей. Свет одной одинокой лампы казался безумно ярким, а звуки разрывали барабанные перепонки ее ушей.

— Все хорошо, Елена. — постарался ее успокоить, но времени было очень мало. — Смотри на меня. — однако она остолбенела, не могла повернуть голову, взгляд застыл на солдатах Полумесяца. — Смотри на меня. — Красный нежно прикоснулся е ее подбородку и отвёл ее взгляд.

Его острые черты лица и красные, как у дракона, глаза на время вернули ее в реальность. Она глубоко вдохнула воздух, и отпрянула от Командира, направилась вперед к туннелю, с благодарностью кивнула ему. Красный видел все ее перепады настроения и панические атаки, он каждый раз сидел с ней и тихо массажировал ее ладони, молча поддерживая девушку. Всегда был рядом, независимо от времени и обязательств. Елена — одна из первых, кто встал на его сторону и стала напарником. Одна из первых протянувшая ему руку и вселившая надежду. Он учил ее драться, метать ножи, стрелять, рассказывал смешные истории и отвлекал ее от плохих мыслей. После появились брат и Сестра, а за ними и Сириус. Но никто не знает ее так, как знает этот красноглазый убийца, намеревавшийся играть в жестокие игры.

Времени почти не осталось. Сириус не удосужился узнать обратного действия стрел, большенство из солдат еще не успели прийти в себя, но не их командир. Стрелы, как забирают зрение, так и отдают. Полумесяц несколько раз моргнул и когда убедился, что пол под ногами и четыре стены с голубыми обоями он видит, поднялся со стула и с грохотом откинул его, с такой силой, что ножки и спинка сломалась пополам, превратившись в гору щепок и палок для костра. Елена, Сириус и Крот с Кристиной на руках уже стояли в туннели. Красный замыкал процессию, когда Полумесяц, рыча от злости накрыл его своим широкоплечем телом, он успел увернуться от кулака.

— Уходите, — приказал запыхавшийся командир. — Немедленно.

Крот и Елена, хоть и не без возражений, выполнили приказ. Елена в бою не спец, а Иван не мог подвергать сестру опасности, тем более он безоружен. Сириус не смотря на угрозы командира, остался и кое-как прикрывал его. Полумесяц, ударив сына по лицу, оттолкнул его. Все лицо горело, нижняя губа, которую тот разбил, садила и из неё текла кровь, голова кружилась. Встряхнувшись, Сириус покачнулся и нагнулся к земле. Кашляя, Сириус выплюнул кровь и боролся с тошнотой, стоявшая в горле. Сириус привалился к мокрой от капель воды, капающих с потолка, стене и облизал губы. Металический вкус крови заставил его опомниться и нанести свой удар. Ничтожный и слабый, по сравнению с его.

Чёрное лезвие ножа в его пальцах выскочило, когда Сириус оглушил на несколько секунд великана, ударив его по ушам, а Красный своим любимым приемом сбил с ног. Ударившись головой, как когда то Кристина, Полумесяц не отключился, но заворчал от боли и руками прикрыл голову с двух сторон, волочась из стороны в в сторону. Командир испепеляющим взглядом показал Сириусу на проход, но тот даже не шелохнулся, потому что его взгляд — некрасный и неиспепеляющий — устремился на порез возле плеча, разорвавший его рубашку. Красный, проследив за ним, грязными от пыли и чужой крови, смешанной со своей, пальцами прикрыл ее от чужих глаз.

— Пусть небо затянется облаками, и полумесяц скроется из виду, Бездна все равно следит за вами, чертовы маленькие убийцы! Я слежу за вами! — сплюнув сгустки крови, он хрипел.

Сириус уже подходил к туннелю, но остолбенел, услышав слова отца с опухшими красными порезами на руках и фингалом под глазом, словно хулиган подрался со группой сверстников. Они ударили сильнее пощечина, он мог простить, то что он бросил их, то что вложил в руки оружие, но не за эти слова тяжелея лома. Его челюсть отвисла, Сириусу, казалось, послышалось, но нет. Увидев замешательство сына, Полумесяц засмеялся, как 5 лет назад, когда направлял дуло пистолета на дорогому ему человека... Сириус поднял одну бровь, а за ней вторую, а на лбу гармошкой вылезли морщины. Земля под ногами как будто пошла трещинами и разваливалась, летела прямо в ад, а его лицо неестественно побледнело. Живой мертвец.

— Что? — спросил он, в то время, как его пальцы сжались в кулак и костяшки побелели, губы превратились в тонкую линию. Ярость пеленой закрыла его глаза и туманом заволокла разум.

Полумесяц засмеялся ещё громче, Сириус ринулся вперёд, но перед ним в туже секунду вырос Красный и с силой обхватил за плечи и затаскивал в туннель. Вор вырывался, пытался ударить командира, только бы добраться до цели.

— Это был ты! — обвинял отца. — Ты убил его.

— Максима? — спросил тот. — Он молил тебя не трогать...Идиот!

Сириус не услышал ответа, Красный закрыл железную дверь на засов — и ещё несколько раз покрутил ключ, — и они погрузились в темноту. Сириус не мог осознать что только, что услышал. Максим — его спаситель, заменил отца и научил его быть самим собой, как бы не было страшно. Он гадал кому тот перешёл дорогу, но не в силах был отыскать ответ на все вопросы. Они в тишине стояли ещё минуты две, не обращая внимания в содрогающиеся стены от неудачных попыток выбить железную, как в замках, дверь. Лишь звон в ушах Сириуса — напоминание о кулаке Полумесяца — и их дыхание нарушали эту тишину. Как только глаза немного привыкли к темноте, они побежали. Каменные стены с каждым поворотом ссужались, а трава уже доходила до колен. Пение кузнечиков и прочий живности, что бегала у них под ногами становилась громче, значит лес был близок.

Красный не чувствовал себя в безопасности, когда кобура незаметно болталась у него на груди и не напоминала о тяжести пистолета, а пальто не висело на плечах. Красный не успел стянуть его с вешалки, и, растирая руки, возвращал тепло к конечностям, продолжал бежал по туннелю. Идиллию животного мира нарушал тихий топот двух пар ног. Холод каменных стен въедался в их кожу, как вирус, каждый кирпич покрылся мхом и с потолка летели соленые капли воды. Трава под ногами выросла и уже доходила до колен, что весьма затрудняло бег. Сириус провалился в свои мысли, внешний мир полностью ушёл на второй план и изредка извергал, как дракон из пасти огонь, ругательство, снова поскользнулся на мокрой траве, лицом упав в грязь. Красный остановился, протянул руку другу и, дождавшись, вытянул ее наверх.

Мышцы болели, голова шла кругом, а разбитая губа не давала произнести и слова, Сириус снова почувствовал металический сладко-кислый привкус крови во рту, когда свернули в новый тёмный угол, глаза привыкли к темноте, а вот уши играли с ними странную шутку. Сириус вздрагивал от каждого шороха и намёка на человеческий голос. Вор впервые видел своего командира нервным и отдалённым от происходящего. Легкие горели, ноги не слушались, Сириус из последних сил пробежал ещё несколько метров, он привалившись к стене, подал голос:

— Дай мне пять минут, Красный. — раны на губе треснули и снова открылись. Сириус скривился.

Тот кивнул и присел рядом на высокую траву, спрятавшись в ней. Красный выглядел не лучше: усталый взгляд, красные глаза дракона потускнели, а кожа приобрела неестественно бледный цвет, несмотря даже на его особенность альбиноса. Он запустил руку в белые волосы, неаккуратно перебросил их в другую сторону. Разбитая бровь, до которой докасалась осока, садила и маленькой струйкой крови, стекавшую по лицу.

— Ты же знал... — тихо, почти шёпотом, как будто кто-то мог их слышать, произнёс Сириус.

Сириус Рестон — вор и убийца. Но взглянув в эти бесчеловечные глаза под другим углом, появлялся обычный парень, обременённый преступной гениальностью и силой. С жестокостью, которую вырастили и подкармливались нем, и огромный грузом прошлых лет на плечах. Одной прекрасной ночью храбрый герой сжёг свою маску и вышел из тьмы, потерянный в этом мире, злодей. Героя, у которого раз за разом забирали все, осталось лишь уголёк надежды, да и тот скоро погаснет под натиском жестокости.

И Красный прекрасно знал, пока он не отпустит прошлое, другим ему не стать. Пока сила, что зародилась в нем этими воспоминаниями не угаснет, он не отпустит.

Сириус молча ждал, он надеялся получить ответ, который уже знал. Вор сложил руки на груди и откинул голову назад, устало закрыл свои большие глаза. Раньше он считал особенностью, а теперь при одном воспоминание о правде из его уст, вырывались отвращение и злость.

— Я знаю все, что происходит в Бездне. — альбинос никогда не врет. Все знали Красный не договаривает, утаивает, но никогда не врет. Он с радостью бы скрылся от этого вопроса, это было видно по его опущенным глазам и напряженным чертам лица. Однако отклоняться от его вопросов больше не мог. Да, он знал убийцу Максима.

— Почему не сказал?

Красный осмотрел его бледный вид и закрытые глаза, которые раньше светились решимостью и азартом.

— Мне не нужен Сириус, мечтающий о мести и теряющий голову при одном упоминание отца... Месть заставит тебя забыть обо всех нас и о наших планах, ты бы боролся только ради пятиминутного отвлечения. — без намёка на эмоции проговорил тот. — Да и ты сам не спрашивал.

От слова «отца» Сириус привстал и открыл свои глаза, он реально задумывался о мести, но даже не думал, что спустя столько лет он во второй раз встретит отца. В обстановки даже хуже, чем в первый раз. Красный прекрасно понимал его чувства, ведь когда то испытал нечто подобное. Сириус безжалостен, как и он, вот только вор сможет еще проявлять доброту к другим, на что никогда не осмелился сам Красный.

Сириус отпрянул от стены, молча, погрузившись в свои мысли, двигался в темноту туннеля. С каждым новым поворотом холод и запах плесени в перемешку с сыростью становился все невыносимее. Красный двинулся следом. Ни один больше не пытался заговорить. Каждый шаг, не смотря на отдых и передышки, каждый чертов поворот, как будто повторялись, так думал Сириус, когда его ноги подкосились и тот пролетел по мокрой глине. Вор снова рухнул, как мешок с картошкой, в высокую осоку и широкие листья подорожника лицом. Красный, не заметив в темноте фигуру, отправился следом, встретившись носом со стальными мышцами спины Сириуса. Грязно разразившись ругательствами, о которых даже Сириус не догадывался, хотя с его запасом можно было составлять словарь.

Сириус, сам того не замечая, впервые изобразил на лице, нечто похожее на улыбку, хотя от оскала его белоснежных ровных зубов однозначно было больше.

– Это месть? — спросил Красный, случайно наступив на подставленную ногу товарища.

Это точно был оскал.

— Ни в коем случае! — воскликнул Вор. — Я такой человек...Как тебе сказать....

— Скажи, как есть, недоделанное отродье Бездны! — злобно проворчал Красный, отряхивая запачканную и промокшую в росе — один из вариантов, что могло быть в траве, раз она так быстро растёт и достигает таких высот — рубашку и штаны. Просветив Сириуса ещё одним ругательством, Красный скинул с чёрной рубашки маленькую улитку.

— Разве я настолько раздражающий? — пробуя последнее слова на вкус, протянул вор.

— Ты? — усмехнулся Красный. —Тебе достаточно посмотреть на человека и ты уже выведешь его из себя.

Сириус осветил туннель своей лучезарной двусмысленный улыбкой, — либо он хочет убить, либо поблагодарить — и остановился так резко, что Красный чуть не влетел в него.

Он выставил руки вперёд, рыскал в темноте, нащупав камни и щели в стенах, Сириус мерзко выругался и, борясь с раздражение, которая отразилась на его лице, он сжал пальцы в кулак и, явно прикладывал всю силу, ударил по стене. Их единственный выход замурован. Гул, повалившихся камней на траву, временно оглушил их. Звон в ушах и боль в руке, которая разошлась по всему телу за считанные секунды, заставили Сириуса опуститься на колени, ворчать себе под нос, прижимая ушибленную руку к торсу. Красный закрыл руками голову и пригнулся. Звон и бешенный пульс слились в едино и звучали в мелодии Бездны.

Туннель задрожал, камни подсыпались из стен, где-то вдали послышался звук, издающий пропеллер вертолёта. А воздух стал не таким затхлый для их легких. Впервые за все их путешествие Красный вдохнул полной грудью влажный морской воздух. Он почувствовал какое то мгновенное облегчение, как будто на берегу реки, режущая Бездну на две части — Мели и ТенТан.

Но это облегчение продлилось недолго, только первые проблески понимания в глазах Красного заискрились ярким огнём, сердце, как на американских Горках, опустилось в пятки и нервно подергивалось где-то внизу.

— Воздух, Сириус... — заикаясь, что несвойственно для командира, произнёс Красный. — Мы сдохнем...

Сириус издав что-то вроде смешка, уставился на товарища.

— Влажный и морской, идиот! — ругнулся Красный, тот сжал кулак и уже поднял руку для удара. И все же остановился в пару сантиметрах от лица вора. — Ты же... — Красный не успел договорить, как первая струйка воды полилась с потолка на его белые взъерошенный волосы.

— С какими же придурками приходится работать! – заорал на него Красный. — Кулаки чешутся, нервы шалят, так выпей валерьянки, сукин сын!

— Заткнись, Красный! Мне напомнить о твоих проколах?

— Хочешь мериться у кого больше, валял...А я предпочту сваливать.

Их и вправду было много, слишком много.

Словно не замечая его слов, он рывком подтянул с земли Сириуса и бегом направился опять в глубь туннеля, обратно и поздно заметил скрытый под дикими растениями еще один проход.

***

Сириус, пыхтя, хлюпал чёрными кожаными ботинками по воде, доходившей уже до колен. Они каждые пару метром заворачивали за новый поворот. Сириус потерял счёт времени и давно уже не ориентировался в пространстве, его взгляд бешено скользил по однотипным каменным стенам и земли, закрывающую высокой травой. Вода капала из каждой щели в камнях и заполняла туннель соленой жидкостью. Сириус бежал, но легкие, не смотря на свежий воздух, горели и казалось, что ему не хватает воздуха, а мышцы всего тела безжалостно содрогались в судорогах.

Вся былая грусть и чувство одиночества прошли, теперь пульс, скачущий в ушах, не давал сделать вдох и спокойно выдохнуть полной грудью.

Сириус и прежде чувствовал это, когда Кристина упала на пол и разбила голову. Это страх.

Красный поскользнувшись, полетел вниз в холодную воду. Она заполнила уже туннель и билась об коленки. Красный открыл рот, чтобы выругаться, но место звуков на поверхности появились пузырьки. В легкие заливалась вода, Красный не мог найти опору, барахтаясь в воде, носок постоянно срывался со скользкой глины. Сириус подскочил к нему, подхватил его под локоть и потянул на себя и сам чуть не повалился следом. Красный не такой лёгкий, как кажется. Командир нашёл опору и рывком вытянулся

над водой. Бежать с новым приходом воды становилось все труднее и труднее, бег перешёл на трусцу, а трусца в шаг, и под самый конец парни уже плыли.

— Черт, Сириус, ещё раз что-нибудь тронешь, утоплю, конченный урод! — Захлёбывался от волн приходящей воды.

— Это случиться с моей персоной, если мы не найдём выход. — парировал вор. — И с твоей кстати тоже...

— Не каркай, козлина!

— Я просто констатирую факт. — отвернулся от волны, которая разбилась об его макушку, как о причал, и брызнула в разные стороны.

Красный ничего ему не ответил, внимательно наблюдал за источником его проблем. Его напряженное лицо ясно демонстрировало свой страх. Чёрты в его голове играли с воспоминаниями. Погрузившись всем телом в воду и брасом соревнуясь с волнами, Сириус вдохнул побольше воздуха в легкие и судорожно выдохнул. Вор не чувствовал под своими ногами дна.

Красный обогнул ещё один источник в трещине, открыл рот и набрал побольше кислорода, нырнул.

Сириус, попытавшись выдернуть его за рубашку, покачал головой, при этом чертыхнувшись, последовал его примеру. Как только его тело ушло под воду, а лицо обожгло холодом, он открыл глаза. Красный шарился рукой по, так называемому, дну. Повернувшись на всплеск воды за его спиной, Красный открыл рот, но кроме шума и непонятного набора букв под водой Сириус ничего не услышал. Сириус оттолкнулся от травянистого, — местами сквозь осоку просачивались фрагменты камней, — дна, подплыл к командиру и покрутив скукоженным пальцем у виска, жестом приказал всплывать. От холода все тело онемело и сводило. Ноги тяжело двигались и почти не подчинялись. Сириус зажал рот руками, дабы сдержать инстинкты.

— Что ты искал? — судорожно глотая воздух, закричал Сириус, стоило только показаться ему на поверхности.

— Не важно — предвкушая вопросы, отрезал тот.

Сириус покачал головой, стараясь держаться на плаву и не поддаваться страху. Пальцы почти не разгибались, ноги, как будто окаменели, и с каждым новой струйкой из стены, сил для того, чтобы не отказаться от идеи бесполезно барахтался, как лягушка, требовалось больше. Вода уже под грудь затопила туннель, проклянул Красного и потребовал описания.

— Талисман. — протянул Красный. Его губ коснулась еле заметная наглая улыбка. — Такой круглый с цепочкой изображался герб Котова с двух сторон.

Сириус не ответил ничего и снова погрузился под воду.