ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ. ДЖОШУА
ДЖОШУА
Объединенная Республика Севера - военно-демократическое государство на севере пустыни, управляемое президентом и его доверенным парламентом. Включает в себя три города: Питтсбург, являющийся столицей, Уолнат-Крик и Оазис-Сити, а также их окрестности. Населяют республику в основном потомки выходцев из бомбоубежищ, поэтому основная идеология, царящая здесь - создание государства, вобравшего в себя все лучшее из довоенной Америки и остального мира. На данный момент Республикой управляет президент Роберт Фарвелл.
Джошуа Карсон был одним из тех самых «строителей демократии». А если быть точнее, то был он обычным мелким чиновником в большом бюрократическом аппарате Республики. Работал он в суде Питтсбурга, у него была жена и шестилетний сын. Жили они в квартире на окраине города, предоставленной правительством. Семья Карсон была вполне себе типичной республиканской семьей.
***
- Мистер Карсон, босс ждет вас у себя в кабинете, - передал послание паренек, подойдя прямо к столу, за которым работал Джошуа.
Джошуа лишь молча кивнул, понимая, что от этого вызова ничего хорошего можно не ждать. Вероятно, кто-то запорол бумаги и это дошло до начальства. Но шишки все равно летели Карсону. Это уже стало некой традицией – все грехи списывать на бедного мелкого чинушу, делая из него мальчика для битья.
Карсон, одетый в белую, с редкими пятнами от жира, рубашку и черные потертые брюки с поясом подошел к кабинету своего начальника. «Начальник отдела административных правонарушений – Генри Портер». Три раза постучав, Джошуа, не дожидаясь ответа, открыл дверь и зашел.
Окна кабинета были открыты и выходили на большую площадь перед зданием суда, из-за чего здесь было всегда светло. За столом из темного дерева сидел мужчина лет пятидесяти. Он был слегка полноват, что среди больших шишек Республики было далеко не редкостью. По сути, по размеру живота республиканского чиновника можно было определить, насколько он жаден до взяток. Этот попадал в разряд среднестатистических.
- Вызывали, господин Портер? – спросил Джошуа, встав прямо напротив Генри. Тот что-то писал в журнале, но, увидев Карсона перед собой, тут же закрыл его и отложил ручку в сторону.
- Да, вызывал, мистер Карсон, - ответил Генри, выдержав небольшую паузу для того, чтобы поудобнее усесться в своем кресле. – Мне вот что интересно, мистер Карсон. Почему вы никак не научитесь тому, чему я вас учу уже на протяжении двух лет? Я столько раз вам объяснял, что если вам в руки попадает документ, в котором указано об отмене штрафов или ещё чего-то по отношению к кому-то с моей собственной подписью – вы должны просто его пропустить, а не пытаться что-то разнюхать!
- Но...
- Мне надоело что ты мешаешь моей работе, Карсон, - кажется, начальник был в гневе, - можешь отравлять жизнь другому начальнику. С сегодняшнего дня ты уволен! Можешь собирать свои вещи и уматывать отсюда!
- Но вы не можете меня увол...
- Еще как могу, Карсон. Пошел вон!
Джошуа, который так ничего и не смог сказать своего боссу, покинул кабинет. Пока он собирал свои вещи в коробку, другие работники офиса шептались между собой, постоянно окидывая бедного паренька самыми разными взглядами. Были среди них взгляды сочувствия, насмешливые взгляды, злорадные взгляды. Так или иначе, новость бурно обсуждалась среди теперь уже бывших коллег Карсона.
***
- Дорогая, я дома, - сказал Джошуа, войдя в свою квартиру. Пока он снимал свои запачканные пылью потрепанные туфли, его жена, Лорейн, уже вышла в коридор встречать своего мужа.
- Что-то ты сегодня рано, милый, - спросила она и взглянула в глаза своего мужа, что были полны печали, - что случилось?
- Меня уволили, - сказал Карсон и тяжело вздохнул. Он молча прошел в зал и сел на диван, уставив взгляд в стену, - теперь нас могут выселить отсюда в любой момент.
Лорейн подошла к мужу и села перед ним на колени. Она взяла его ладонь и поцеловала запястье.
- Мы что-нибудь обязательно придумаем, Джошуа.
В тот же момент в комнату зашел их сын, Саймон. Не понимая, что происходит, но видя, что его мама и папа чуть ли не плачут, он подошел к ним.
- Мама, папа, - сказал он своим детским голоском, - не плачьте.
- Нет, сынок, мы не плачем, - сказал Джошуа и на лице его появилась искренняя улыбка. Он поцеловал своего сына в лоб и прижал к себе.
- Я пойду разогрею нам ужин, - Лорейн тоже сделала веселый вид и ушла на кухню.
Стоило ей только уйти из комнаты, как раздался звон сирены, да такой силы, что закладывало уши. Сирена, про которую все старались забыть, но она словно отпечаталась у всех в памяти. Те времена, когда эта сирена включалась каждую неделю, были наполнены кровью и болью. С тех пор прошло вот уже двадцать лет. И она зазвучала вновь.
Джошуа словно бы замер. Лицо его побледнело, а глаза наполнились ужасом. Когда сирена включалась последний раз ему было всего семь лет. Но тогда он вполне осознавал, что происходит. Тем не менее, те события нанесли ему психологическую травму. Теперь, видимо, ему пришла пора вновь пережить этот кошмар.
Лорейн, забыв про ужин, вернулась в комнату и с таким же ужасом на лице посмотрела на своего мужа. Они ждали, что же произойдет в следующее мгновенье.
Сирена замолкла. Спустя минуту на смену ей пришло сообщение, доносившееся из громкоговорителей, которые были установлены почти по всему городу. Звучало оно так: «Внимание! В шесть часов и семь минут вечера Стена в секторе G-14 была разрушена! Дозорный Орден в настоящее время не справляется с натиском мутантов из Сан-Францисско! Внимание! Все граждане Питтсбурга должны немедленно пройти к точкам эвакуации. Вы должны взять с собой только самые необходимые вещи! Этот город потерян!»
Как только сообщение закончилось, Джошуа тут же вскочил с дивана и побежал в спальню, собирать вещи. Он знал, что медлить нельзя ни на секунду. Лорейн собирала в рюкзак все лекарства и еду, которые имелись в доме. Маленький Саймон же не понимал, что происходит и просто сидел на диване.
- Все, мы уходим, - сказал Джошуа и вывел из гостиной Саймона. Впопыхах он даже не стал завязывать своему сыну шнурки. Лорейн тоже не слишком волновал её внешний вид: выходила она прямо в кухонном фартуке
Они быстро спустились на улицу и побежали в сторону площади, где и была их точка эвакуации. Там уже были автобусы и грузовики для граждан Республики, но было очевидно, что мест на всех не хватит. Сквозь огромную толпу, охваченную паникой, семья Карсон чуть ли не сбоем прорывалась к автобусам. Джошуа тащил за собой Лорейн, а та вцепилась в руку Саймона так, что тому стало немного больно. Мальчик заплакал, но ни матери, ни отцу не было никакого дела до его слез.
Кое-как пробравшись сквозь огромную толпу к транспорту, они семья Карсон наткнулась на солдата, проверявшего документы. Тот остановил их и попросил предъявить документы.
- Сначала женщины и дети, мистер... - солдат посмотрел на имя и фамилию в паспорте, - Джошуа Карсон.
Он не был против. Для него сейчас жена и ребенок были самым главным. Тем, что он готов был защищать ценой своей собственной жизни. Но Лорейн была против.
- Мой муж должен ехать с нами, - начала говорить она, - иначе мы никуда...
- Ты должна ехать, Лорейн, - перебил её Джошуа, - подумай о Саймоне.
Девушка призадумалась на мгновение, а после бросилась в объятия своего мужа. Ощущая его руки на своей спине, она расплакалась.
- Ты должен обещать мне, что уедешь, как только вас пустят к машинам. Обещай!
- Обещаю, - ответил Джошуа и, улыбнувшись, смахнул своей ладонью слезу со щеки своей жены.
Выпустив Лорейн из своих объятий, он подошел к солдату и попросил его приглядеть за ними. Конечно, вряд ли он бы стал смотреть за очередной семейкой, уезжающей из города, но Джошуа, скорее, хотел успокоить себя. Солдат пообещал проследить за Лорейн и ребенком, а после проводил их обоих в автобус. Джошуа же остался за ограждением и наблюдал за тем, как отъезжает первая колонна эвакуировавшихся.
Внезапно, в толпе раздались крики, а после истерический крик:
- Они здесь! Мутанты уже здесь!
Немного погодя раздался грохот: здание мэрии на площади было обстреляно из ракетных установок и горело красным пламенем.
В толпе у заграждения началась паника и давка. Теперь каждый был сам за себя, будь то клерк из офиса, солдат или подросток. В равных условиях оказались все. Орда мутантов уже подбиралась к ним.
Вслед за взрывами в мэрии прозвучало еще несколько. И эти взрывы заставили Джошуа стоять на одном месте. Он был шокирован, подавлен и жутко напуган. Второй обстрел пришелся по автобусной колонне.
Перед его глазами стоял тот же автобус, в который садилась Лорейн и Саймон. Здесь - металлическая решетка с окон, а вот тут – металлические пластины, которыми были усилены обе стороны машины. Но теперь все это полыхало огнем. И в этом огне, где-то там, остались его жена и сын. Те, кого он так любил и ради кого жил, теперь уже не могли ответить ему взаимностью.
Мутанты были все ближе, и народ постепенно разбегался в разные стороны. Но не Джошуа. Джошуа сидел на корточках и, положив руку на заграждение, тихо плакал. Он осознал всю боль такой утраты. В глазах его читалась огромная рана, которую ему нанесла потеря любимых и ненависть к тем, кто отнял их у него. Но, в то же время, он осознавал, что ненависть не вернет ему жену и ребенка.
Они были потеряны навсегда.