Рысь

На следующей тренировке Барс был особенно жёстким. Что-то в нём срывалось — может, вчерашний разговор, может, Даня, а может, просто день был такой. Рысь чувствовала это с первых минут. Он бил по её слабостям, давил при всех.

— Ты сбавляешь темп. Никакой концентрации. Тебя размажут в реальном бою, — сказал он громко, намеренно. Все услышали. Даже Даня прикусил язык.

Она сжала зубы. Не от боли — от ярости. Но не сказала ни слова. Просто закончила тренировку в тишине, сняла перчатки и ушла. В глазах — холод. В теле — гнев.

⸻

На улице уже стемнело. Дождь моросил, асфальт блестел под фонарями. Рысь стояла у своего Kawasaki, прислонившись к баку, курила. Из темноты вынырнул знакомый рёв — Yamaha. Барс. Подъехал, снял шлем. Волосы чуть влажные, взгляд — не ледяной, но серьёзный.

— Слишком резко, — сказал он. — Я перегнул. Не должен был так на тебя давить при всех.

Она затушила сигарету об подошву, откинула ногу на подножку байка.

— Значит, признаёшь? Это уже прогресс.

— Поехали, — коротко бросил он. — Проветрим головы. Каждому — на своём.

Она улыбнулась краешком губ.

— Наконец-то. А то я уж думала, ты предложишь сесть тебе за спину, как кукле.

— Рысь, ты последняя, кого я представляю куклой.

Они тронулись одновременно. Yamaha и Kawasaki. Чернота и изумруд. Мчались сквозь город, как пули, в тишине, где рев моторов говорил больше, чем слова.

И в этой скорости, в ветре и улицах, она вдруг почувствовала странное — не свободу. Дом. Рядом. На параллельной полосе.