Исход

Глава 13

Великая ложь

Ронни сидел в гримерке и широко открытыми глазами смотрел на своё отражение в зеркале. Дыхание его уже полчаса было очень глубоким, а возбуждение никак не проходило. Складывалось впечатление, будто каждая клетка его тела получила дополнительный заряд. Андерсон взглянул на стол, его внимание привлекла шариковая ручка. Он медленно поднял ее, потом повертел в руках. Обхватив ее двумя пальцами, Ронни вытянул руку над полом и отпустил ручку вниз. Мгновенно десятки траекторий нарисовались перед его взором. С каждой миллисекундой он видел самую вероятную всё четче.

Господи Иисусе! — Ронни вскочил как ошпаренный. Ручка ударилась о пол и отскочила, нарисовав в воздухе красивый купол из своих прозрачных копий, который медленно сжимался. — Да что же это такое?

В этот момент дверь резко распахнулась, и, широко улыбаясь, вошел Саймон Джексон.

— Мистер Андерсон! Понимаю, что вы бы предпочли немного отдохнуть, но, боюсь, нам нужно уладить некоторые бумажные дела, которые не терпят отлагательств, — Саймон выглядел уставшим, лицо его немного вспотело, глаза уже не так горели.

— Д-да, конечно, — Ронни бросил взгляд на ручку, а потом на Джексона. — Куда нужно идти?

— Следуйте за мной, — Саймон вышел в коридор, где их с Ронни уже ждала свита из помощницы и двух телохранителей.

— Мне теперь положена охрана? — настороженно спросил Андерсон.

— У нас возникли некоторые проблемы с безопасностью периметра, но, как меня заверил начальник охраны, всё уже позади, — ответил Саймон Джексон без тени лукавства. — Парни просто решили перестраховаться.

Ронни нарочито пожал плечами и последовал за Саймоном. Какие бы ни были проблемы с безопасностью, пусть даже самые незначительные, обычно охрану приставляют в самых серьезных случаях, думал он. Миновав двойные двери, группа вступила в очередной длинный коридор, в котором туда-сюда сновали сотрудники павильона. Ронни ловил на себе одобрительные взгляды, может быть пару завистливых. Люди хлопали ему, поздравляли с победой, и от этого ему становилось хорошо. Андерсон чувствовал, как состояние его тела приходит в норму: он перестал потеть, легкое головокружение прошло, сердцебиение нормализовалось. На смену корабельной качке пришла легкая эйфория. Внезапно, в павильоне с холодным освещением ламп дневного света наступил теплый летний день. Яркий, ленивый, без бабочек на полянке конечно, но все же летний день. Каждый человек стал ему мил, даже угрюмые гориллы, которые его сопровождали.

Андерсону казалось, что именно сейчас начинается его новая жизнь. Даже если он и не сможет позволить себе всё что угодно, по крайней мере, до конца жизни он обеспечен. Заняться фермерством? — Пожалуйста! Не хочешь быть фермером? — Не надо!

Боже, чего же я хочу на самом деле, если я достиг того, к чему я стремился всю свою жизнь? Чего я хочу? — Ронни получил мысленный удар под дых от собственных размышлений. — Стоп! Только не сейчас! Ты сделал дело, умей пожинать плоды! – он мог бесконечно себя успокаивать, но гадкая хищная мысль уже поселилась у него в голове и безжалостно скребла череп своими острыми когтями.

Добравшись до знакомого ему кабинета переговорной, они остановились и подождали, пока один из охранников проверит помещение.

— Всё в порядке, можете заходить, — доложил громила.

Ронни, Саймон и его помощница зашли внутрь, охрана же осталась за дверью. На столе лежала огромная стопка бумаг, бросив взгляд на которую Андерсон опустил плечи и томным взглядом посмотрел на Джексона.

— Ничего не могу поделать, — телеведущий лишь развел руками, а потом повернулся к своей помощнице. — А где Джеф?

— К сожалению, мистер Стинсон не сможет присутствовать, у него неотложные дела, — деловито ответила девушка.

— Неотложные дела? Да какие на хрен могут быть у него дела?! — Саймон просто взбесился. — У нас тут победитель! Он должен быть здесь!

— Извините, сэр. Я не в курсе, — Девчонка даже не дрогнула. — Скоро к вам присоединятся люди из юридического департамента. А пока мистер Андерсон может ознакомиться с бумагами.

— Обращайтесь к мистеру Андерсону, а не ко мне, — рявкнул Саймон и указал рукой в сторону Ронни.

— Прошу прощения. Мистер Андерсон... — начала было она.

— Да, да. Я посмотрю, ничего подписывать не буду. Только ознакомлюсь, правильно?

— Совершенно верно. А пока, быть может, вам что-то нужно?

— Да. Я бы не отказался от стакана воды, — Андерсон сглотнул, его и вправду мучала жажда.

— Хорошо, мистер Андерсон, — девушка быстро покинула переговорную.

Ронни молча уставился на стопку бумаг: ну, вот и всё! Эта куча обработанного дерева отделяет меня от приза. В груди снова стало теплее, а ладони увлажнились. Он начал бегло изучать документы, а Саймон молча уселся и стал ковыряться в своем мобильнике, лицо его не выражало никаких эмоций. Чувство эйфории снова возвращалось – уже не такое сильное, как полчаса назад, но оно по-прежнему было.

Внезапно Ронни остановился, и шуршание бумаг прекратилось. Наступила тишина. Саймон отвлекся от телефона, Андерсон смотрел на него, не отрывая взгляд.

— Как долго? — Ронни прервал тишину. — Как долго, Саймон?

— Как долго что, Рональд? — спросил Джексон, но на самом деле он уже догадывался, что гложет мистера Андерсона.

— Как долго продлится это чувство? — губы Ронни начали дрожать.

— У всех по-разному, — Саймон откинулся в кресле и положил телефон на стол. — Но это случится.

— Я... я... — Андерсон пытался начать фразу, но не смог. Он начал плакать, каждая новая попытка заговорить снова срывалась. — Я думал, что если я выиграю... О, боже, — Ронни вытер слезы рукой, но их сменила новая порция, — то я смогу быть счастливым снова, как тогда! — он показал правой рукой за спину. — Тогда все было хорошо! Почему, когда я снова это почувствовал, оно ускользает от меня, Саймон? — Джексон молчал. — Я уже чувствую, как внутри меня растет пустота! Огромная пропасть скоро поглотит меня! — Андерсон уже стоял на ногах, слезы продолжали литься, а его самого трясло, он протянул руки к Джексону. — Что дальше, Саймон?

— Боль, — он смотрел прямо в глаза Ронни. — Пустота и боль. Потому что после всего этого, — Джексон раскинул руки, показывая масштаб игры, — ничего другого и быть не может.

Андерсон рухнул на стол и стал рыдать еще громче. Джексон резко встал, обошел стол вокруг, что-то бормоча себе под нос, а потом замер. Он развернулся, в глазах его читалась ярость, ноздри раздулись. Ронни чувствовал на себе этот карающий взгляд:

— Знал бы ты, как я все это ненавижу! Каждый игрок, каждый! — он поднял указательный палец вверх, а потом медленно перевел его на Ронни. — Каждый игрок думает, что существует последняя игра, идеальная игра...

— Хорошая игра... — хрипло прошептал Андерсон.

— Хорошая игра, — Саймон понизил голос, а потом снова начал с высоких тонов. — Вы думаете, что вот сейчас я приду, выиграю, и всё наладится. Все проблемы разрешатся сами собой! Пуф! — Джексон изобразил руками облачко пыли. — Нет! Ничего не решается! Все те несчастные ублюдки, которые проиграли, каждый божий день мечтают вернуться сюда. Они молятся, плачут, сходят с ума, потому что это всё, что им нужно, — Саймон схватился за голову, — это идея фикс! Они еще не поняли, но они давно подсели! Это идеальный наркотик! Легальный! И они все продолжают идти, идти и идти, — в этот момент Джексон крутил рукой в воздухе, — к своей заветной мечте. Маленькие дети уже говорят своим мамам: «Мамочка, я хочу на „Все или ничего"!» — сейчас он был похож на мрачного пророка. — Это уже давно поколение чертовых зомби. Вы, идиоты, позволяете им все это смотреть, а мы вас кормим этим дерьмом каждую пятницу. Много лет. Уже через два года, — Саймон сделал акцент, — два года, Рональд! Целое поколение, вскормленное этим дерьмом, получит аттестат и еще через два будет считаться совершеннолетним! — Он прервался, чтобы взглянуть на Андерсона, и продолжил: — Это уму непостижимо! Как мы до этого докатились? А что выигравшие? Мне жаль тебя расстраивать, Ронни, но твоя участь еще хуже. Большая часть победителей, не только в нашей игре, они просто спускают весь выигрыш в унитаз! Океан пустых удовольствий, чтобы заполнить ту пустоту, которая растет внутри тебя, — Саймон подошел и ткнул пальцем Ронни в висок.

У Андерсона начался очередной приступ истерики, он соскользнул со стола на пол и стал рыдать, не прекращая, поджал ноги к груди и закрыл лицо руками. Джексон стоял рядом и тяжело дышал. Собственный монолог вызвал у него сильную отдышку.

— Но вы не понимаете, вы не понимаете... — Саймон сел в кресло и уставился в пол. — Вы не понимаете. Ты должен разорвать эту цепь.

— Но как? – спросил хриплым голосом Ронни, усаживаясь обратно в кресло. — Как?

Саймон посмотрел в глаза Ронни и ответил:

— Я не знаю.