глава 1: послдений клан
Тишина разорвала ночь. Слишком громкая тишина, чтобы быть настоящей. Хаято почувствовал её кожей, как всегда перед боем. Сквозь треск костра он уловил едва слышные шаги. Это были не шаги друзей.
Когда огонь погас, мир обрушился. Воины врага, как тени, метнулись из темноты. Клинки сверкали, как молнии, и звук их ударов наполнял воздух звоном стали. Его товарищи — все, кого он называл семьёй, — падали один за другим, словно листья, сорванные осенним ветром.
Хаято дрался, как одержимый. Каждый удар его меча был пронизан яростью и отчаянием. Но врагов было слишком много. Когда последний из его товарищей, старик Тоширо, рухнул на землю, пронзённый копьём, Хаято понял: он остался один.
К утру деревня была мёртвой. Крыши домов догорали, превращая небо в дымное полотно. Трупы лежали повсюду, как напоминание о беспощадности войны. Хаято стоял посреди этого ада, сжимая в руке свой клинок, запачканный кровью друзей и врагов.
Он был жив. И это было хуже смерти.
---
На третий день после битвы Хаято бродил по лесу. Его тело ныло от ран, но он продолжал идти, не зная куда. Каждый шаг давался ему с трудом, но остановиться он не мог. В его голове крутились слова старика Тоширо:
— Если мы погибнем, найди тех, кто сможет вернуть мир. Иначе наш путь был напрасен.
Но какой мир? Какой смысл? Хаято видел только кровь, только пустоту.
Внезапно он услышал звук — тихий, едва уловимый. Это было пение птицы. Маленькая синица прыгала по ветке, не замечая ни разрушений, ни горя. Она казалась неуместной, почти издевательской в своей беззаботности.
Хаято остановился. В его глазах стояли слёзы. Он не знал, откуда они — от боли, от усталости или от того, что птица напомнила ему о временах, когда он ещё верил в что-то большее.
Сжав рукоять меча, он поклялся, что не позволит себе упасть. Он будет жить. Ради памяти тех, кто погиб. Ради поиска смысла, которого, возможно, уже нет.
Но прежде всего, ради себя. Потому что умереть было бы слишком просто.