8
Две недели проходили тренировки, которые никого не щадили. За эти четырнадцать дней мы успели сделать многое: несколько раз пройти полосу препятствий, научились верховой езде, даже с парашюта прыгали. Как я поняла, солдаты из этого отряда прыгали не в первый раз, пока мы с девочками делали это впервые.
Тогда нам пришлось прыгать вместе с парнями, которые выступали за инструкторов. За моей спиной тогда был Хосок, который внятно всё объяснил. Слушала я его в пол уха из-за сильного ветра, да и говорить он стал только тогда, когда парашют раскрылся над нашими головами.
Я даже потеряла счёт времени, пока Намджун не объявил нам о том, что генерал Ян приедет к нам через несколько дней. И только тогда начала считать на пальцах сколько дней прошло с момента приезда в Инчхон. Каждый день был похож на прошлый: пробуждение, разминка, завтрак, тренировка, обед, наряды по очереди, учебные занятия, ванные процедуры, ужин и сон.
Да, нам здесь даже успевали рассказывать теорию. Но уроки проходили здесь скорее для галочки, ведь это всё каждый солдат учил несколько лет, прежде чем попасть сюда. А учитель Дон будто не замечал того, что мы его не слушаем. В основном мы отдыхали на его «уроках», набирались силами перед очередной тренировкой.
Но сейчас я держу спину прямо и смотрю в лицо генералу Яну, который оглядывает нас всех добрым взглядом. Генерал Ян Хён Сок на Афганской войне побывал, в самой горячей точке, но он относится к нам лучше, чем тот же лейтенант Техён. В глазах генерала Яна можно было увидеть доброту и приветливость, пока в глазах Техёна— холод и отстранённость. Может быть, генерал нас всех считал ещё за детей. Поэтому такое отношение? Самому младшему из нас едва исполнилось 18 — худощавый парнишка, который в возрасте пятнадцати лет решил пойти на войну. Очень смело с его стороны. Удивительно то, что он вообще жив до сих пор.
Генерал Ян начал говорить нам о том, что уже завтра мы выдвигаемся на выполнение нашего задания. Правда, добраться до него слишком сложно, Пусан находится в другой стороне острова.
— До Тэджона вас отвезут на машинах, — сказал генерал Ян. — Но после вам придётся пересесть на лошадей, чтобы не привлекать лишнего шума. Вы должны приехать в Пусан через Тэгу и тогда начнётся само задание.
Мы все слушали генерала, сидя за большим столом, пока он ходил из одной стороны комнаты в другую, убрав руки за спину. На голове у него была зелёная фуражка, а на такого же цвета пиджаке висели награды, которые он получил на Афганской войне.
Как оказалось, нам придётся разделиться на две группы. Одна сразу отправится в Пусан для того, чтобы узнать, как там обстоят дела. Другая остаётся в Тэгу и ищет там привал, дожидаясь остальных солдат. А уже после мы все вместе выдвигаемся на наше задание.
Было страшно, даже очень. Никто не хотел оказываться в подобном месте. Условия для жизни там ужасны. Нет нормальной пищи, корейцев там воспринимают за каких-то свиней или рабов, готовые выполнять приказы. Как я слышала, сейчас японцы эксплуатируют корейский народ для построения военных ангаров.
В этих ангарах хранится вся военная техника японских солдат, которые они собираются использовать для захвата остального полуострова.
— Намджун, Сокджин, Юнги, Хосок, Чимин, Чонгук, Техён,— я вернула взгляд на генерала, когда он снова заговорил.
— Джису, Чеён и Дженни. Вы остаётесь в Тэгу до тех пор, пока к вам не вернутся остальные ребята.
Я коротко кивнула, беззвучно выдыхая. Я рада, что мне и девочкам не придётся жертвовать своими жизнями во время разведки. Чеён даже еле заметно улыбаться стала.
— Группа «В», — генерал осмотрел остальную группу солдат. — Как только группа «А» найдёт себе привал, они сообщат вам своё местоположение. Старайтесь не высовываться на видные места, весь город окружён солдатами, поэтому пробирайтесь через лес.
Генерал Ян выпрямился и встал посередине комнаты.
— Вам всё ясно?
Все солдаты как по щелчку встали из-за стола, отодвигая ногами стулья.
— Так точно! — крикнули мы, отдавая честь.
— Завтра в пять утра выдвигаетесь, — он снова осмотрел всех нас.
— Вольно.
Оставшиеся часы мы потратили на отдых и ванные процедуры. Спала я ужасно, мне снилась война. Что эта война забирает важных для меня людей — Чеён и Джису. Родители погибли при бомбардировке Пусана, когда они ездили туда на море. Старший брат ушёл на фронт гораздо раньше, чем я поступила в снайперскую школу. Лиса умерла при первом нападении на нас. Меня долго не отпускало чувство вины, что я ей не помогла тогда.
Я часто думаю о ней. Лиса любила вспоминать прежнюю жизнь, когда она ходила по магазинам со своими подругами и с бойфрендом.
У меня даже была мысль, что тогда я могла спасти её, если бы оттащила в сторону. Но тогда назревает другой вопрос — а смогла бы она выдержать почти десятичасовой поход до следующего лагеря с кровоточащей раной в животе? Думаю, ответ очевиден.
Подъём в половину пятого утра был лёгким даже несмотря на то, что я полночи вертелась на кровати, отлеживая свои бока, ведь сон никак не хотел идти. Такое обычно происходит за день до какой-то поездки. Я помню, как я и Юта — мой старший брат, не спали всю ночь перед поездкой на остров Чеджу. Тогда мама решила нас побаловать и купила нам билеты на отдых.
Только в этот раз мы отправляемся не на тёплое море и белый песок, а в одну из горячих точек полуострова — Тэгу, а за ним и Пусан. Тэгу был захвачен сравнительно недавно, в нём всё также живут люди, но уже под надзором часто проезжающих патрульных машин японских солдат.
Мне пришлось буквально запихивать в себя пищу, ведь я понимала что сегодня мы больше не будем питаться. Хотя кусок в горло не лез от ночных переживаний, которые продолжались и с утра. Мне одновременно хотелось и не хотелось ехать в Тэгу. Мне не хотелось видеть местных жителей, которым наверняка уже нечем питаться — все склады, фабрики, магазины разбомбили при первой атаке с воздуха. Тэгу, как и Пусан оказались в блокаде. Хотя в какой-то степени этим городам и жителями повезло чем Ансану — город был сожжён дотла.
Но одновременно хотелось оказаться в Тэгу до такой степени, что была готова гаркнуть на Намджуна, чтобы прямо сейчас выдвигались. Я ведь не была в своём родном городе более трёх лет. В снайперской школе у нас не было отпускных — какой отпуск во время войны?! Мои родители раз в месяц приезжали ко мне, пока они не попали под бомбёжку в Пусане.
Я бесшумно выдохнула и откинула голову на жёсткую обивку кресла в автомобиле, прикрывая глаза. В салоне было пятеро — водитель, Техён, я, Хосок и Чон. Я сидела прямо у окна, смотря на менявшийся пейзаж за окном. В салоне было немного душно, поэтому я приоткрыла окно, впуская прохладный утренний воздух, который был пропитан свежестью и запахом гари. Что-то неподалеку от нас горело, но это стало таким привычным делом, что уже никто не удивляется этому и не бежит к телефону, набирая номер пожарной. Сквозь ветки деревьев я увидела железную дорогу и длинный бронепоезд, который раньше пытался доставлять пропитание в блокадные города. Но не получилось и это.
Я даже успела задремать, пока Хосок не толкнул меня в бок — мы уже были на месте. Я вышла из машины и потянулась, разминая мышцы и затекшую спину. Мы оказались в глубокой чаще леса, где перед нами стояли другие военные, а рядом с ними лошади. Их грива красиво переливалась от яркого солнца, они были заинтересованы только в поедании травы.
Автомобили, которые отвезли нас сюда, развернулись и уехали обратно. Я огляделась по сторонам, чтобы найти девочек, они уже пошли знакомится с лошадьми. Я подняла голову вверх, солнце было в самом зените — полдень. Мы ехали довольно долго.
— Такое дело, — один из военных вышел вперёд, убирая автомат за спину.
— Лошадей больше не нашлось, поэтому сгруппируйтесь как-нибудь. Уж простите, но японцы даже крупные конницы уничтожили.
Моё сердце больно сжалось: мало того, что они каждый день забирают жизни тысячи невинных людей, так ещё бедных лошадей лишили жизни. Перед нами было всего 13 лошадей, не считая коней самих военных. А нас ровно двадцать пять.
Каждый стал усаживаться на седла коней по двое. Только Намджун сел один, так как он возглавлял эту операцию. Девочки, даже не спрашивая моего мнения, запрыгнули на одну лошадь вместе. Джису сидела впереди, держа ремень в руках, и смотрела на меня провинившимся взглядом.
— Прости. — буквально прошептала Ким, а после неловко улыбнулась. Я выдохнула и обернулась, смотря по сторонам.
У толстого дуба стоял чёрный конь, к которому я быстро подошла. Его грива переливалась от попадающих лучей солнца, и я погладила его по морде. Он резко выдохнул и прикрыл глаза, будто давая мне одолжение.
Лошадь неожиданно встрепенулась, как только почувствовала человека в своём седла. Я хмыкнула, глядя на лейтенанта.
— А ничего, что я собиралась на нём ехать? — я недовольно сложила руки на груди. Уж с ним ехать пару часов в одном седле не очень хотелось.
— А ничего, что лошадей не хватает? — таким же тоном спросил он меня, хватаясь за кожаный ремень.
Я только хотела ответить, но меня прервал крик Намджуна, который говорил о том, что мы выдвигаемся.
— Собираешься пешком остальные сто с лишними километров идти, Руби? — я подняла взгляд на насмехавшегося Техёна. Он кинул взгляд на лошадь и протянул мне руку.
— Запрыгивай уже.
Я воспользовалась его помощь и села на чертовски неудобное седло, да ещё Техён прижимал меня своими мышцами. Я резко схватилась за рожок, когда лошадь сдвинулась с места.
Конь был довольно капризным и всю дорогу недовольно выпускал воздух из своих ноздрей. А я пыталась удобнее усесться в этом седле, потому что мне было чертовски некомфортно.
— Что, жопа застряла? — я услышала усмешку спереди себя и презрительно фыркнула.
— Посидел бы на моём месте, а бы посмотрела на тебя.
— Твой крошечный мозг вообще собирается воспринимать хоть какую-нибудь информацию? — он смотрел на меня через плечо, поэтому даже неудобно стало от его взгляда.
— Ты когда-нибудь запомнишь, что я старше тебя по званию?
— Как только научитесь стучаться в дверь, так сразу же начну, — я самодовольно улыбнулась, припоминая тот случай. Хотя мои уши начали гореть от стыда из-за упомянутой истории.
— Да было бы на что там смотреть, Дженни.— он отвернулся, а я чуть не задохнулась от возмущения.
Я не виновата в том, что всегда была очень худой! Хотя из-за тренировок у меня появились какие-то мышцы, поэтому уже не была похожа на какого-то скелета, с которым меня всегда сравнивал брат.
Я бесшумно выдохнула, когда вспомнила о Юте. Интересно, он жив вообще? Он поехал в Пусан спустя неделю после начала войны, а через неделю уехала и я. Жив он? Мертв? В плену? В концлагере? Или всё также где-то воюет? Надеюсь, что когда-нибудь узнаю ответ.
Техён резко поворачивается вправо, и я делаю то же самое, смотря сквозь ветки деревьев. Я прищуриваюсь, чтобы лучше разглядеть всё и улавливаю движение, вздрагиваю и крепче хватаюсь за рожок.
Но это замечаю не только я, но и Техён с Намджуном.
— Ускоряемся! — крикнул Джун, и из деревьев показалось японские солдаты. Они открыли по нам огонь.
Пули попали рядом с копытами коня, на котором мы с Техёном были. Лошадь неожиданно встала на задние ноги, и я инстинктивно обхватила Техёна руками, а ногами крепче сжала тело коня, чтобы не свалиться на землю. Конь издал протяжный звук, и Техён ударил по нему ремнём. Тогда лошадь сменилась с шага на карьер*, и я сильнее вжалась в тело Техёна.
— Держись крепче! — кричит он мне, а я подчиняюсь, сжимая его куртку в своих руках.
Выстрелы слышны где-то позади, но также был слышен рев мотора мотоциклов, на которых японцы преследовали нас. Похоже, они и правда охраняли весь лес, раз наткнулись даже на нас.
Я выглядываю из спины Техёна и выискиваю Джису и Чеён. Чеён держится за Чона также, как и я держусь за Техёна, она в панике озаряется по сторонам, и её взгляд останавливается на мне. Кажется, она искала меня. Я пытаюсь ей улыбнуться, а она коротко кивает и отворачивается.
Мы с Техёном закрываем нашу шеренгу, поэтому по моей спине бегут мурашки от того, что если японцы догонят нас, то первой их целью буду я. Но они знатно отстают от нас, потому что никакой транспорт не может нормально преодолеть лесную дорогу, потому что каждый раз приходится вилять из одной стороны в другую. На лошади сделать это очень легко, но на мотоцикле, а тем более на машине — довольно сложно.
Брови ползут вверх, когда я вижу, что Намджун держится рукой за своё плечо. С пальцев капает кровь и до меня сразу всё доходит: в него попали при обстреле. И как я поняла, задели только Джуна, так как все остальные были в норме.
Постепенно мы начали замедляться, когда хвост за нами исчез. Но мы понимали, что впереди нас уже должны ждать, ведь японцы наверняка сообщили своим о нас.
Я потеряла счёт времени, сколько мы добирались до нужного нам места. Но приехали мы уже ближе к вечеру.
Мы остановились прямо перед выходом из леса, где дальше пойдем на своих двоих. Я обратила внимание на бинт, который был уже пропитан кровью, на плече Намджуна. Всё-таки он смог перебинтовать себе плечо.
Тот самый солдат, который снабдил нас конями, попрощался с нами и снова ушёл вглубь леса со всеми конями. Пока все о чём-то говорили, я потянулась, чтобы размять себе спину, ведь она изрядно затекла за эту поездку, а о заднице вообще не стоит говорить.
— Разделяемся, — говорит Намджун, подзывая всех остальных. Он повернулся к отряду «В».
— Включите свои микрофоны и наушники, я сообщу вам где находится наш привал. Всё ясно?
— Так точно. — сказали они хором.
Группа «В» двинулась в одну сторону, а мы в другую. Мы шли по холму и через деревья можно было увидеть целые крыши домов. Я даже понятия не имею, сколько нам нужно идти и как долго. А самое главное — куда. Что-то мне подсказывало, что даже Намджун не знает, где устроить привал.
Я, как и наверняка все остальные, была очень уставшей. Поездка на лошадях выжала из нас всю энергию. У Джису глаза слипались, уже хотелось лечь спать, хоть здесь — на мокрой траве рядом с городом, в котором кишат японцы.
Намджун вывел нас на протоптанную дорожку, перекидываясь фразами с Техёном. Я осмотрелась по сторонам и на моём лице стала появляться улыбка, потому что я стала вспоминать эти места. Сейчас мы приблизимся к развилке: правая ведёт в город, а левая на улицу, на которой жили семьи довольно высокого статуса. Или же просто богатенькие детки.
Юнги заметил мою улыбку и дёрнул за рукав куртки, кивая на город.
— Ты тоже отсюда? — спросил он, а я кивнула.
— Я жил далеко от самого города, на ферме с родителями.
— Мы недалеко от центра, — сказала.
— Поближе к маминой работе. Она была заведующей в больнице.
Мы выходим на эту самую развилку, и Намджун уверенно поворачивает налево. Но Ким резко замирает на месте, как и Техён. До нас доносится звук мотора, и мы резко прячемся за деревьями и в кустах.
Мимо нас проезжают несколько японских военных машин и мотоциклов. Видимо, вечерний патруль. Это нам даже на руку. Шли бы мы уже по дороге, то спрятаться было негде.
Наш долгий путь всё ещё продолжается, когда мы выходим на абсолютно пустую улицу, оказываясь среди высоких каменных заборов. Я подмечаю, что эти дома нетронуты — что довольно странно. Хотя как я знаю, японцы даже не тронули жилые дома, уничтожив только заводы да склады с едой.
— Найдём убежище в одном из этих домов, — кивает Намджун. — Нужно поспешить, потому что скоро начнёт темнеть, не отставать.
Мы двигаемся по улице, прижимаясь к каменным стенам, а с моего лица не может исчезнуть улыбка, потому что я вижу чертовски знакомый каменный забор.
Да, моя семья отличалась большим заработком, ведь папа владел собственным кафе в центре города, а мама была заведующей в центральной больнице. Поэтому мы могли себе позволить жить в этом районе. Наш дом был довольно большим и просторным, поэтому я часто приглашала своих подруг к себе на ночёвку. Уходили в самую дальнюю комнату в доме и нас не было слышно.
Чем ближе мы приближались к моему дому, тем сильнее моё сердце сжималось. Я кусала губы, когда издалека рассматривала такие родные стены, окна, колоны. В моей голове неожиданно поселилась мысль.
— Командир Ким, — я подбежала к Намджуну, который посмотрел на меня.
— Может, остановимся в этом доме?
Я кивнула в сторону своего дома, ожидая слов Кима. Он быстро окинул взглядом дом, а после снова повернулся ко мне.
— Я тоже думал о нём, но туда будет сложно попасть — забор слишком высокий.
— Я знаю как туда попасть. — говорю я и слышу усмешку Техёна за своей спиной. Я даже не заметила его, когда подошла к командиру.
— Собираешься перелезть через забор?
— Я ищу лёгкие пути. — хмыкаю я.
Мы уже стояли рядом с домом, поэтому я подошла ближе к зелёным воротам. Ладонью прошлась по белому кирпичу, нащупывая нужный. Я поддела кирпич пальцем и вытянула его из этой конструкции. Внутри было ещё пространство, где лежала связка ключей.
Мои родители положили туда ключи на случай, если я или Юта потеряем ключи от дома, а так хотя бы внутрь попасть сможем. И не зря они позаботились об этом.
Я всунула ключ в калитку и провернула три раза против часовой стрелки, а после открыла калитку, приглашая ребят внутри.
— Добро пожаловать, — вздохнула я и попыталась улыбнуться.
— Ко мне домой.
— Отличная работа, Дженни. — похвалил меня Намджун и первым вошёл внутрь, а за ним и остальные. Техён скептически хмыкнул, заходя во двор.
Я осмотрела свой двор. Слева был маленький водоём, куда каждое лето мы запускали рыб, но сейчас вода была покрыта всем, чем угодно — пепел, земля, даже был какой-то неизвестный обломок от чего-то непонятного. Справа была наша уютная беседка, где летом мы любили делать барбекю, а за беседкой был небольшой мамин сад, где она сажала цветы.
Я поднялась по лестнице и открыла входную дверь, заходя первой внутрь. Глубоко набрав воздух в лёгкие, я почувствовала этот родной запах дома, который я не чувствовала почти три года. Этот запах было сложно описать… В воздухе будто до сих пор стоял запах жженого мандарина и аромат маминых духов, которыми она всегда пользовалась перед тем, как уйти на работу.
В прихожей ничего так и не изменилось. Все вещи, которые я видела перед отъездом, стояли на своих местах. Зеркало, висящее на стене, покрылось слоем пыли, что показывало мне и остальным, что здесь никто не живёт.
Из прихожей я вышла в гостиную и на глаза навернулись слёзы. В голове возникали флэшбеки трёхлетней давности, когда мы здесь всей семьёй провожали Юту на фронт, а после родители отпускали на учёбу и меня.
Я посмотрела на чёрную плазму, которая лежала на мраморной плитке. Скорее всего, телевизор упал со стены от толчков, которые вызвали бомбы. А ведь этот телевизор был не дешёвым, всё равно жалко, хоть я и понимала, что сейчас он абсолютно бесполезен.
Ребята прошли следом за мной, располагаясь в просторной гостиной. Джин стоял посередине комнаты, с широко открытым ртом рассматривая огромную люстру. Удивительно, что она не упала.
— Вау… — тихо протянула Джису, хватая меня за руку.
— Ты дочь депутата что ли?
Я рассмеялась, но на вопрос отвечать не стала.
— Я осмотрю дом. — сказала я Намджуну, на что он кивнул.
Поднявшись на второй этаж по лестнице, я попыталась включить свет в коридоре, но, как и ожидалось, света в доме не было. И воды наверняка тоже. Мои ноги сами меня вели в свою комнату — седьмая дверь справа. На лице появился румянец, когда я увидела на белой двери плакат моего тогдашнего кумира — G-Dragon. За эти три года я даже не думала о нём, да и времени не было. Интересно, сейчас как он?
Я потянула дверцу на себя и прикусила губу в ожидании. Моя комната была такой же, какой я её помнила. Даже подушки лежали точно также.
Я провела рукой по мягкому пледу, и меня захлестнула волна воспоминаний. Я никогда не могла подумать о том, что начнётся война. Отчётливо помню тот момент, когда за завтраком мы как обычно смотрели новости, а там показывали кадры полыхающего Пусана и объявление Японии войны всему корейскому полуострову.
На полках стояли фотографии в рамках, и я подошла к ним, беря в руки одну из них. На фотографии изображена вся наша семья, от чего на лице у меня появляется улыбка. Эту фотографию мы сделали на день рождение Юты, ему тогда исполнилось двадцать шесть лет.
Из приоткрытой двери слышу как скрипят половицы и понимаю, что за эти три года дерево начало гнить и было бы хорошо вскрыть полы в коридоре, но это сейчас абсолютно бесполезно. Я разворачиваюсь к двери и вижу Техёна, что сначала начал осматривать мою комнату, а после посмотрел на меня.
— Есть свечи? — спросил он.
— Зачем они нужны? — я нахмурилась и поставила рамку обратно на полку.
Техён заходит в мою комнату, не закрывая двери. Он подходит к закрытому балкону, из которого открывается вид на город. Техён подзывает меня к себе, и я неуверенно делаю шаги в его сторону.
— Смотри, — он кивает в сторону смотровой башни, которая находилась совсем недалеко от дома. Прищуриваюсь и вижу двух вооруженных солдат, которые осматривали территории. Что-то я не припоминаю, чтобы раньше были подобные постройки.
— Уверен, что они тут непросто так дежурят. Следят, чтобы никто не проник на территорию. А через окна они могут нас увидеть.
До меня медленно стал доходить смысл вопроса Техёна. Пришлось закрыть все окна шторами, чтобы нас не обнаружили. А единственным источником света было солнце.
— Поняла. — коротко киваю и отхожу к своему туалетному столику, открывая третью полку. Мои друзья прекрасно знали о том, что ароматические свечи — моя слабость, поэтому если был какой-то праздник, то к подарку обязательно прилагалась и свеча. Вот и эта полка была забита свечами. Даже на прикроватной тумбочке стояла на половину израсходованная свеча. Я вижу, как Техён закрывает окно шторами.
— Тут 13 штук, — говорю я, ставя их на стол.
— Думаю, этого должно хватить.
Техён скептически осматривает то количество свечей, которые я вытащила из полки.
— Ты церковь любила грабить?
— Нет, романтические ужины устраивать. — хмыкаю я, беря в руки всё то количество, которое смогла бы унести.
Техён прекрасно меня понимает, хватая со стола остальные свечи. В гостиной нас уже ждали остальные ребята, светя одним единственным фонариком Намджуна. Я приношу из кухни спички и поджигаю свечи, расставляя их по всей площади гостиной.
Я смотрю на настенные часы, которые, к моему удивлению, всё ещё идут. Время почти восьмой час. Я уверена в том, что нам придётся ночевать здесь, и я этому даже очень рада. И до сих пор не могу поверить, что оказалась дома. Хоть и при таких обстоятельствах.
От свеч начал исходить приятный запах, и я прикрыла глаза, вспоминая старые деньки. Я любила поджигать свечи и погружаться в горячую ванную с пеной, чувствуя запах лаванды, который распространялся на всю комнату. Но сейчас я обхожусь обычной баней и мылом с каким-то дешёвым шампунем.
Клянусь, был бы включён водопровод в доме, залезла бы в ванную да и отдохнула наконец как человек.
Я резко распахнула глаза, когда рация Намджуна начала издавать звуки.
— Приём! Приём! Меня слышно? — командир Ким взял рацию в руки. Как я поняла с нами снова связались ребята из отряда «В».
— Слышно, что случилось? — хмуро ответил он. Они не могли настолько быстро дойти, да даже приблизиться к Пусану. Вывод один: случилась беда.
— Командир Ким, проезд к Пусану полностью заблокирован, — сквозь шипение аппарата можно было расслышать речь солдата.
— Есть другой путь — это обойти через лес, но тогда наша миссия затянется ещё сильнее.
Намджун даже растерялся, обеспокоенным взглядом смотря на мраморный пол. Он взглянул на Техёна, который, как всегда, был безэмоциональным — он лишь кивнул. Кажется, они поняли друг друга с полуслова.
— Выбора нет: идите этим путём, — коротко сказал Намджун.
— Конец связи.
— И сколько нам тогда придется здесь торчать? — недовольно хмыкнул Чон.
—Дня два, не меньше. — тяжело вздохнул Техён и откинулся на кресло.
— Без воды и еды? — спросил Хосок.
Никто не был рад тому, что мы без дела просидим в доме целых два дня. Хоть мой дом и был большим, что даже на всех ребят комнат хватит, это не радовало.
Я встала с дивана, беря в руки одну из свечек, и молча вышла из комнаты. Девочки побежали за мной. Джису уже готовилась задать вопрос, но я её перебила:
— В чулане мы всегда оставляли запасы еды. Надеюсь, что там ещё что-то осталось.
На лице Чеён появилась улыбка. Уж кто-кто, но Чеён всегда радовалась, когда речь заходила о еде. Джису лишь кивнула. Мы прошли к выходу из дома и повернули за угол, где была дверь. Мы втроём зашли внутрь комнаты.
Еле как пройдя через горы хлама, которые мы когда-то с Ютой регулярно разбирали, я нашла картонную коробку, закрытой скотчем. На лице появилась улыбка: всё-таки запасы еды у нас остались.
— Что там? — спросила Джису.
— Здесь рыбы в консервах, — сказала я. — Рис точно есть на кухне, если повезёт, то сможем отварить его на огне.
— У нас нет воды. — сказала Чеён, покачав головой.
— Есть. — я пнула ногой по пластиковым бутылкам с водой, что стояли рядом с коробкой.
—Дженни, — Джису выдохнула.
— Ты наша спасительница.
Я на это лишь улыбнулась и протянула свечу Чеён, и взяла две бутылки, и протянула их Джису, доставая из целофана остальные.
— Может, позвать парней? — предложила Чеён, а я лишь кивнула.
— Да, вряд ли мы это сами донесем.
Чеён выбежала из чулана, оставив меня здесь одной. Я посмотрела по сторонам — от слабого света свечи я увидела своё старое пианино, укрытое простынёй. Раньше я играла на нём, но после в моей жизни случился переломный момент, после которого я больше никогда не садилась за него. Помню, Юта с мамой уговаривали меня снова сыграть хотя бы одну песню, но я настояла на своём. Папа с Ютой убрали его сюда и уже собирались выбросить, но после начала войны все забыли о нём.
Я скинула простынь, от чего поднялся столб многолетней пыли. Подняв крышку пианино, я прошлась пальцами по клавишам и закусила губу. Я так давно не видела это пианино, не притрагивалась к клавишам, что это вызвало у меня бурю эмоций. На пюпитре даже стояла книжка с нотами, которые я раньше играла.
— Мы тут, — я услышала голос Чимина и вздрогнула от испуга.
— Прости, не хотел тебя пугать.
— Всё хорошо, — я повернулась к двери и увидела, что с ним пришёл и Техён. Неужто ли заставили? Я кивнула на коробки с едой.
Я, так и не закрыв крышку от пианино, взяла в руки бутылки воды и начала проходить через хлам вещей, аккуратно убирая ногами их в стороны, чтобы ребятам было удобнее проходить.
Когда они вышли с тяжёлой коробкой в руках, я прикрыла дверь.
На кухне нас ждали остальные, все уже хотели принять пищу и уйти на боковую. Чимин с Чоном начали открывать коробку, а за ними и сами консервы, пока я искала в шкафчиках ещё еды.
В одной из них я обнаружила мамины запасы риса и долго рассматривала полные пачки. Идея сварить рис на свечках звучит даже глупо, ведь вариться он будет до самого утра. В других шкафах я нашла только сгнившие фрукты и овощи, а в холодильнике прокисший мамин суп и ещё куча пропавших продуктов. Кажется, нам придется обходиться одной только рыбой с водой.
Намджун протянул мне открытую банку с вилкой, и я поблагодарила его. Внутри лежало крупное филе рыбы в масле. Этим сложно насытиться, но голод должен немного отступить. На вкус рыба оказалась неплохой, хотя в принципе жаловаться сейчас было бесполезно. Лучше уж это, чем ничего.
Проглотив кусок рыбы, я повернулась к Намджуну.
— В доме хватит комнат, чтобы все смогли разместиться.
Он кивнул, ставя банку на белую столешницу.
— Мы с Техёном останемся на дежурстве, а ты покажи остальным их комнаты.
— Поняла. — сказала я.
Я приоткрыла штору, осматривая улицу. Там уже стемнело и на вышках включили прожектора, которые освещали улицу. Похоже, патруль здесь проходит часто.
После неплотного ужина, я провела всех ребят по их временным комнатам, а сама скрылась в своей родной комнате. Свет от свечи был слабым, но я всё прекрасно могла разглядеть.
Скинув с ног чёрные берцы, а с плеч куртку, я подошла к своему шкафу. Внутри по-прежнему висели мои вещи, которые я не могла взять с собой в школу — платья, юбки, туфли, сорочки.
Даже спустя три года от одежды пахло стиральным порошком, поэтому я глубоко вздохнула их запах. Я притронулась к своей шёлковой сорочке, и на лице появилась улыбка. Знаю, что лучше вообще завалиться спать в майке да в штанах, ведь может случиться такое, что нам придётся срочно уходить из дома.
Но соблазн был слишком велик — через пару минут я стояла в одной лишь сорочке, чувствуя, как шёлк прилегает к телу. Сорочка мне стала немного мала, ведь за это время у меня появились какие-никакие мышцы.
Тело приятно заныло, как только голова коснулась подушки, и я глубоко вздохнула, задувая свечу. С довольной улыбкой я смотрела в потолок, наконец чувствуя свой родной матрац и подушки. И я наконец провалилась в сон.
Сквозь сон я нахмурилась от какого-то звука, переворачиваясь на другой бок, и скидывая с тела одеяло, ведь было чертовски жарко. Царящую в комнате тишину, прервал скрип половиц, что заставил меня открыть глаза.
Я протёрла глаза, чтобы сфокусировать свой взгляд. У дверей я обнаружила чужую фигуру, от чего резко вздрогнула, сжимая в руках одеяло. Из-за темноты я не могла нормально разглядеть кто это был. Но явно не была ни Джису, ни Чеён. Очертания были похожи на фигуру мужчину.
— Тебя так легко напугать? Хах. — я услышала хриплый голос Техёна и резко выпрямилась, принимая сидячее положение тела.
— Что ты тут делаешь? — спросила я.
Он проигнорировал мой вопрос и прошел вперёд, садясь на пуфик рядом с моей кроватью. Он достал из кармана пачку сигарет и зажигалку.
— В доме нельзя курить. — говорю я.
Но это его абсолютно не волнует, и я вижу его уставшее лицо, когда загорается огонь в зажигалке. Я храню молчание и жду, когда он заговорит первым.
— Я видел фотографии в гостиной. Там была ты, твои родители, верно? — спросил он, а я кивнула.
— И какой-то парень. Кто это?
— Лейтенант Техён, — я нахмурилась, формально обращаясь к нему.
— Не думаю, что вы пришли сюда только ради того, чтобы обсудить мою родословную.
Техён промолчал, выдыхая дым в сторону, чтобы я им не дышала. Мило с его стороны. Он явно ожидал ответа от меня.
— Это мой брат. — хмыкнула я.
— Вы не очень с ним похожи. — сразу сказал он, будто ожидал моего ответа.
— Мы сводные, он японец, — я поправила волосы и посмотрела на Техёна. Он также разглядывал моё лицо, ожидая моих пояснений.
—Он ушёл на фронт как только началась война.
— Ясно. — коротко сказал он.
Техён потушил сигарету об свой ботинок и встал с пуфика.
— Так скажешь, что ты забыл в моей комнате? — хмыкнула я и облокотилась на руки, поставив за спиной.
— Показать свободную комнату?
В ответ я получила привычное молчание. Он подошёл к окну, отодвигая шторы в сторону. Лунный свет упал прямо на кровать, и я прикрыла свои ноги одеялом. Я разглядела черты лица Техёна при свете луны — он был чертовски уставшим, это было слышно даже в его голосе. Лейтенант пристально разглядывал меня, будто хотел запомнить каждый участок кожи. Я натянула одеяло повыше, когда вспомнила, что сижу перед ним в короткой сорочке.
Стоя возле окна, он неожиданно стал раздеваться. Техён скинул с плеч свою куртку, а после начал распутывать свои берцы.
— Что вы… Ты делаешь? — спросила я, пристально следя за каждым его движением.
Матрац на другой стороне кровати прогнулся под его весом, а я всё ещё смотрела на него, пытаясь понять его намерения.
— Знаешь, — начал он, смотря на меня.
— Я уже три года служу. И все эти три года был в компании одних парней, да и женщин в последний раз голыми видел ещё до войны.
— И? — я приподняла левую бровь, всё ещё непонимая о чём он говорит.
— Предлагаю одноразовый секс, — резко сказал он.
— Выгодно и тебе и мне — оба хотя бы немного расслабимся.
Я приоткрыла рот, смотря на его лицо, которое было абсолютно серьезным. Он был абсолютно уверен в своих намерениях, о чём говорил его внимательный взгляд, изучающий меня. Почему вообще я? Вроде как именно он пару часов назад говорил про меня: «было бы на что смотреть». А сейчас так спокойно предложил блять потрахаться!
Я отвела взгляд и прикусила губу. Даже дышать стало тяжело в его присутствии, приходится делать глубокие вдохи. Вообще это выглядит максимально глупо и кажется, что прямо сейчас Чон с Джином забегут в комнату со словами, что это розыгрыш, а после будут глумиться с моей реакции. Но Техён вряд ли шутит, потому что он даже за деньги бы не стал участвовать в их детских играх.
Я прикусила внутреннюю сторону щеки, раздумывая насчёт его предложения. Как бы это не звучало ужасно, но быть честной, меня это очень хорошо интересует. Потому что по себе знаю, что секс — отлично расслабляет. Особенно сейчас.
— Ладно, — я повернулась к нему, выпрямляясь в спине.
— Я согласна, но только с условием — никто не должен об этом знать.
— Разумеется. — кивнул он и наклонился ко мне.