Глава 7
Кабинет командующего «Долгом»
Генерал Воронин безмолвно выслушал доклад Олтяну. Лишь изредка меланхолично вытирая перчаткой то и дело дергающийся глаз. Молдаванин не тешил себя иллюзией, мол, раз этот человек не кинулся сразу полировать об него свои кулаки, то вся опасность для него просвистела над самым ухом и скрылась искать менее удачливую жертву. Воронин старший обязательно придумает способ расквитаться с несостоявшимся ментором своего сына. И способ этот будет достоин экранизации добротного такого хоррор мови. Но не сегодня, и не сейчас. Олтяну выбросил из своей клетки Фарадея жертву, мимо которой эта шаровая молния пройти никак не могла.
— Так откуда ты, говоришь, знаком с той бабой? — от доселе подавляемого, но стремительно нарастающего эмоционального напряжения генерал потерял привычную басовитость в голосе перейдя на хрип. Но никто, имеющий уши, не сравнил бы его с бульканьем болеющего бронхитом. Бывшему спецназовцу это напомнило хеканье кровососа, а его подсознание почему-то добавило деталь «обожравшегося».
— Три года назад, во времена, когда ещё служил, меня отобрали для обмена опытом с коллегами из Азербайджана. Там я под Яшмой и познакомился с группой ихних «голубых беретов», среди которых и была эта девушка. Она из тамошней русской диаспоры, — упреждая вопрос генерала ответил Шерхан, — поэтому внешность и имя славянские, отсюда же владение русским языком без акцента. Сейчас ей получается двадцать девять лет. Тогда она была лейтенантом, в каком звании ушла из армии не знаю…
— Это и не столь важно, — прервал генерал. Что характерно, несмотря на хрипоту, властные нотки в голосе никуда не ушли.
— Шульга, принеси мне из кулера воды, — бывший милиционер всё это время был в одном помещении с Ворониным и Олтяну, но ни разу, ни одним жестом и ни одним звуком, будь то даже громкое шмыганье носом, не выдал своего присутствия. Его умению в любых стрессовых ситуациях становиться тенью, пропускающей сквозь себя ментальные удары почти любой силы, могли бы позавидовать (и завидовали) даже опытные сотрудники спецслужб. Этот навык пугал среднесильных мутантов, пугал людей, даже таких диких, как тот же Воронин или Черепанов. Он с лихвой компенсировал мужчине его слабое здоровье и некоторую заторможенность. Петро до сих пор не верил, что на большой земле, в бытности начальником оперов одного из районов Киева, Николай был диаметрально другим.
— Иваныч, что думаешь про всё это?.. — генерал легонько кивнул головой, забирая заполненную чашку.
— Пока что я ничего не думаю, — честно ответил Шульга, — я про этих «голубых беретов» только сегодня впервые и услышал. Разве что смею предположить, это не те чудики, которые цимбалом кирпичи ломают и захлебываются по пьяни в фонтанах. Ведь так? — бывший милиционер смерил Олтяну цепким взглядом. Хотя и так было очевидно, что кто попало не сумел бы разделать под орех этого бойца.
— Эта контора является спецназом министерства обороны, одно из двух самых закрытых специальных подразделений Азербайджана и одно из самых закрытых на spatiul post-sovietic, постсоветском пространстве то есть, — поправил себя Шерхан, — про ихнюю деятельность официально неизвестно буквально ничего, и на учениях мы в свободное время поднимали темы, разумеется, исключительно о национальной кухне, музыке и футболе. Но… По тому, насколько эти ребята превосходили нас в рукопашном бою, стрельбе и тактической подготовке, я думаю, легенды про их участие в боевых действиях не врали. И инструктора у них тоже волчары ещё те. Причём на постоянной основе, а не good morning, danke schon, а через пару недель buy, aufiderzein. Тоже «береты», но уже «бордовые». Турецкие. Про них уже не слышал, наверное, только ленивый…
— Серьёзная девочка, — Шульга тихонько вздохнул.
«Самая серьёзная из всех, которые мне когда-то либо попадались. Зато, если удастся выловить этого крокодила, я гарантированно получу в свое распоряжение территории в окрестностях Юпитера. Греция, я еду. Очищай свою часть Чёрного моря».
— Шульгавый… — сиплый голос генерала выдернул мужчину из раздумий, — найди мне эту суку… Найди. Я с неё живьём шкуру срезать буду… Я её собственные глаза жрать заставлю! — Воронин старший вихрем вскочил со своей софы, переворачивая вверх тормашками стол. На шум мигом вбежал один из охранников.
— Вон пошёл! — и сразу же отгрёб. — Что же я за дурак старый… Зачем… Зачем я выдернул Тимоху в эту срань… — за всяким приливом всегда шёл отлив. К счастью, для собравшихся он наступил быстро. Командующий «Долгом» судорожно обхватил голову руками, продолжая бубнить самобичевательные фразы под нос, раскачиваясь на софе взад-вперёд, подобно китайскому болванчику.
— Всё, его догнало, — констатировал вслух Олтяну, уже не опасаясь последствий. Генералу сейчас было не до сохранения авторитета в глазах подчиненных…
— Пойдём, нас ждут великие дела, — Шульга зазывающе махнул рукой в сторону выхода, — а ты чего встал? Особое приглашение надо? — шокированный недавно увиденным зрелищем охранник так и остался неподвижно стоять на пороге, словно загипнотизированный контролёром.
Десять минут спустя
— И от Морены ушёл, и от Воронина отмазался, одним словом, дышишь полной грудью и живёшь на всю катушку, — не удержался от комментария Гавриленко, узрев разбитую физиономию Шерхана и узнав вкратце первопричину этого явления.
Его встретили на выходе из подвала, где разбитая кирпичная кладка была занавешена знаменем с символикой группировки. Подле грузовых контейнеров, нагромождённых впереди горел, отбрасывая отсветы на их потёртые ржавые бока, костёр, разведённый в основании корпуса закоптившейся бочки. У распахнутых сетчатых ворот стоял знакомый автомобиль.
— Зверь на ходу? Мне звук его «сердечной мышцы» когда мы ехали с Кордона не понравился, — Шульга стукнул ногой по колесу фиолетовой «Нивы».
— Не обижай старичка! — надулся Гавриленко, — Он и так одолжение делает, что позволяет себя эксплуатировать.
— Если в ближайшее время не найдём Евгению, то этот «старичок» как раз получит благодатную возможность разорвать рабские оковы, — бывший спецназовец нервно провёл пятерней по кучерявым волосам.
В стороне, где горел ещё один костёр, рассмеялись. Похоже там отдыхали недавно вернувшиеся с рейда ребята. На фоне догорающего в лучах закатного солнца дня чернели силуэты заводских строений и ангаров. Среди них особо выделялась треснувшая и чуть скошенная из-за повреждений башня.
— А ведь с твоей стороны сдать Чернову было несколько подло. Так, самую малюсенькую малость, — Степан жестом изобразил букашку.
— Псу живому лучше, чем мёртвому льву, — парировал Олтяну. Хотя в груди действительно, цитируя его товарища, «малюсенькую малость» запекло. Ещё и небо окрасилось в багровые тона… Да, это всего лишь означало, что завтра будет сильный ветер, но у «долговца» возникла иная ассоциация.
Стареешь капитан. Хех, в свои-то тридцать пять. Размякаешь, начинаешь сопли на кулак наматывать. Ганьба, как говорят в этой стране».
— Более чем очевидно, что нападение на грузовик с последующей диверсией на блокпосте лежит в контексте противостояния Бороды с криминальным авторитетом Боровом. Мой источник в блатной среде давно сообщил, что именно он взял на себя обязательства поквитаться за Султана. Найдём его, найдём Чернову, — лаконично окончил мысль Шульга. — Лично мне гораздо интереснее, откуда у какого-то уркагана завёлся в шестерках профессиональный диверсант. Явно же не по рылу каравай… — милиционер помассировал виски стимулируя умственный процесс.
— Боров обитает на Болотах.
Там, где раньше кучковались яйцеголовые из «Чистого неба» и «Рассвета», — заметил Петро, — и судя по тому, что главную базу его охламонов так и не смогли найти, она расположена в том же секретном месте, где была у «небовиков». Бог его знает, как конкретно им удалось её отыскать, но я не думаю, что тропки туда известны всей кодле.
— А совать всем встречным зонус бандитосам резиновую дубинку в ректальное отверстие, пока не расколется нужный… Это уже человечество успеет научится людские гробы в космос отправлять, — невесело продолжил мысль Гавриленко.
— Оно уже успеет научится нашим пурисам дворцы с джакузи на Луне строить, — продолжил раскручивать перспективу Шульга.
— Я походу случайно забрёл в музей юмора! — Петро по понятным причинам не был готов сожрать смешинку.
— Одна сигарета забирает шесть минут жизни. Для справки, минута смеха добавляет час жизни. Сложив эти значения нам всё ещё нужно ходить с минами, будто нам на БДСМ игрищах вместо кляпа вставили лимон на верёвочке? — русло рассуждений Шульги обрело более привычный для него серьёзный оттенок.
— Хорош выпендриваться, академик, — Шульга был прав. Олтяну непозволительно, второй раз в жизни раскис. Первый раз было, когда он узнал, что элитные войсковые подразделения, дабы подчеркнуть эту самую свою элитарность, по особому сдают марш броски. Напяливая на морду противогаз… В случае с Олтяну страшный такой, с хоботком. Чтобы аж Рембо от зависти обосцался, как объяснял препод молодым курсантам.
— На самом деле всё не так уж и плохо… — многозначительно заметил Николай. На него мгновенно уставилось две пары глаз, — и это не по принципу «не плохо, ибо живому хорошо всё».
— Шульгавый, не тяни… — едва ли не страдальческим гласом вопросил Гавриленко. — Давай уже шо-то делать. Ну, в тягость моему растущему организму ботинки на месте стаптывать. Кровь застаивается.
Помимо опустившейся вечерней прохлады и ранних потёмок близившаяся ночь предзнаменовалась прерывистым волчьим хохотом, что округа гулко проглотила.
— Выдохни. Хомо сапиенс растёт до двадцати пяти. Так что ты в пролёте, — бывший милиционер по-отечески похлопал молодого бойца по плечу, — мой осведомитель из блатной среды, о котором я говорил несколько минут назад, это никто иной как Зуб. Если кто не в курсе, на данный момент он у Борова главный по снабжению.
— Стесняюсь спросить, а как так получилось, что он не сообщил о том, что из меня вот эту квазимоду делать будут? — Шерхан провёл эпилептоидным движением вдоль своего лица, в его глазах отчетливо читалось желание поковыряться у кого-то в «ливере» армейским ножичком.
— За этот косяк я его ещё на счётчик поставлю, — Шульга использовал свой любимый метод «финансовой терапии». И похоже, как всегда, сработало. Олтяну не сильно, но всё же попустило. Его раздражение можно было понять. За один день перенестись от состояния «готовность номер один получить пятьдесят кусков» до ожидания «возможно, скормят сноркам» это тебе не кот на пол насрал… И нет ничего аморального в том, что человеку полегчало от замаячившей прибавки за моральный ущерб. — Но в то же время я понимаю, что слей он нам инфу про засаду, он бы мгновенно показал Борову наличие людей с «рылом в пуху». Вычислили бы его или нет, это как карта ляжет, но всё равно риск был. К тому же его бы по-любому отстранили от всяких важных сведений. И начерта мне нужен такой агент? — риторически спросил Шульга.
— Когда выйдешь с ним на связь? — Степан нетерпеливо перетаптывался с ноги на ногу.
— Уже. Десять минут назад набрал на КПК. Как окажется в укромном месте, отстучится.
«Как же эта молодёжь спешит жить…».