Глава 13. Обет тьмы
Мир замедляется, будто сама Вселенная задерживает дыхание перед самым роковым ударом.
Махорага вращает клинок. Колесо за его спиной щёлкает глухо - как зубчатый механизм судьбы, ломающий любую надежду. Звук - как последний бой курантов перед казнью. Как скрежет замка, закрывающегося навсегда.
Он исчезает.
Не просто быстро - он стирается из реальности. Растворяется, будто его никогда и не было. Только легкая дрожь воздуха выдаёт присутствие - рябь, как перед тем, как из воды поднимется нечто огромное и неумолимое.
- Амая! - выкрикивает Сатору. В его голосе - ни следа насмешки, ни капли бравады. Только оголённый ужас, прорвавшийся сквозь все защитный слои.
Он движется. Без расчёта. Без тактики. Только инстинкт.
Когда чудовище всплывает из тени прямо за её спиной, клинок уже на взмахе. Амая, сосредоточенная на армии, не успевает обернуться - Сатору оказывается между ней и гибелью.
Рёв. Удар. Время замирает.
Клинок врезается в плоть. Барьер не сработал. Он не активировал его. Он просто принял.
- Го... - вырывается у неё.
Кровь проливается. Алая. Горячая. Слишком живая для этого мёртвого поля.
Сатору отлетает. Развалины встречают его с глухим хрустом. Облако пепла поднимается вслед.
- НЕТ! - голос Амаи срывается, ломается, становится звериным. - Сатору!
Она бросается к нему. Оставляя всё: армию, битву, тактику.
Тени вспыхивают - чёрные, как грех, живые, как крик. Они бросаются на Махорагу. Рвут, цепляются, сдерживают. Дают ей время.
Она рядом. Он лежит, зажимая рану. Кровь сочится сквозь пальцы, капает в землю - как дождь в пересохшую почву.
И он улыбается. Сквозь боль. Сквозь предательскую слабость. Сквозь нарастающую темноту.
- Прости... - шепчет он. В голосе - усталость. И что-то ещё. - Не успел красиво прикрыть.
- Зачем?! - её голос почти не слышен. - Зачем ты подставился?
Он смотрит ей в глаза. Без маски.
- Потому что если ты исчезнешь... всё, что я делал, - бессмысленно. - Его пальцы слабеют. Кровь течёт. Но он не отводит взгляда. - Я не хочу быть просто щитом. Я хочу быть рядом.
Она смотрит на него. И стена, выстроенная годами, - трескается. Не рушиться. Но трескается.
Дрожащими руками она тянется к ране. Тень вплетается в кожу, закрывая её. Это старый ритуал. Техника лечения, вплетенная в её искусство.
Но сейчас - это молитва.
- Не умирай, - говорит она. В этих двух словах - весь её страх. Страх, которому раньше не было места.
Он закрывает глаза.
- Слишком поздно, чтобы отпустить, да?
- Слишком.
Она поднимается. Тени - снова под её контролем. Только теперь они ярче. Темнее. Злее.
- Он тронул тебя, - шепчет она. В голосе - не ярость. Лёд. Глубокий, как сама Вселенная. - Теперь его не спасёт даже колесо.
Мир замирает.
Сатору без сознания. Его свет тускнеет. И весь мир, словно, чувствует эту потерю.
Сукуна ждёт, как Амая рухнет в отчаянии. Махорага медленно приближается. Зверь, учуявший кровь.
Но Амая не дрожит. Не колеблется. Она поднимает голову. Её глаза - бездна. Ветер треплет волосы - не извне, изнутри. Тени под её ногами вспыхивают багровым светом. Пространство изгибается. Армия мёртвых склоняет головы.
Амая шепчет:
- Печать теней, открой врата.
Я зову по имени мрак, что плетёт меня.
Сила моя - в земле, в крике, в забытом.
Станьте кругом. Станьте клятвой.
Обет тьмы - в силе. Территория - моя.
Тень вздымается, обволакивает её. Уходит под кожу, в кости. Её вены - чёрные. Её глаза - темнее ночи. Она становится тенью. Её голос слышат все мёртвые в округе. И они откликаются.
- Станьте моим гневом. Станьте моей яростью. Станьте судьбой, которую Сукуна не перепишет.
Сотни. Тысячи силуэтов. Солдаты. Дети. Матери. Тени прошлого. Все - с её знаком. Все - часть её.
Махорага рычит и бросается вперед. Но теперь он - один.
Амая стоит. Неподвижная.
Но её армия - живой клинок. Волна теней обрушивается на Махорагу, обучаясь прямо в бою. Колесо вращается - но тени меняются.
Сукуна смотрит на всё это с каменным лицом.
- Ты отдала что-то важное, девочка, - хрипит он. - Не вернешь.
- Мне не нужно возвращать, - отвечает она. - Мне нужно, чтобы он жил!
...И вдруг - отблеск в её памяти.
Сатору. Он только стал её учителем. Стоит в дверях. Свет на его лице.
Он улыбается.
- Эй. Если станешь сильной - не забывай, что сильные тоже могут просить о помощи.
Видение исчезает.
Она делает шаг. Протягивает руку - вытягивает его тень. Она не похожа на остальных. Где другие - размытые силуэты, эта - вырезанная из плотной тьмы. Без ухмылки. Только решимость. Только бесконечность.
Глаза - две голубые звезды в темноте.
Он стоит. Ждёт.
Амая протягивает ладонь:
- Стань моим последним союзником. Только сейчас. Только на этот раз.
Тень Годжо касается её руки. Он не просто стоит рядом с Амаей - она отражает его суть с пугающей точностью. Чистая, неукротимая сила. Его тень не копирует живого Сатору - она дополняет его, будто вторая половина души, которую он всегда скрывал.
Амая поднимает руку. Тень повторяет движение - но не как марионетка, а как равный. Они действуют в унисон. Без слов. Без команд. Как будто всегда сражались вместе.
Двойной удар.
Свет - фиолетовая молния. Разрывает реальность. Неудержимый хаос, который не оставляет шансов на сопротивление. Тьма - бездна. Пожирает адаптацию Махораги, разрушает изнутри. Фиолетовое и Черное переплетаются.
Колесо адаптации вращается. Быстро. Бешено.
Поздно.
Махорага не ревёт. Его тело распадается. Он не может приспособиться к ним. К свету, что принял тьму. К тьме, что не боится света.
Сукуна впервые за века - не смеётся.
Мир замер. На миг - тишина. Только они: Амая, её тени, тень Годжо. И пустота - где секунду назад был Махорага. Потом - взрыв грохота, эхо от удара, что изменил всё.