Глава 6. Формула изгнания
Погода весь день менялась по несколько раз: то шёл дождь, то выглядывало серое солнце. В небе пролетали редкие косяки летящих на юг птиц. Все вокруг было безмятежным. Со стороны можно было подумать, что в этой деревне все хорошо, просто местные жители готовятся к зиме, поэтому на улице так тихо, но я понимал, что все на самом деле просто боятся высовываться из домов.
Ледяные капли начали неприятно попадать мне за ворот, поэтому я ускорился, чтобы быстрее дойти до церкви и рассказать всё А́лину. Внутри меня что-то ломалось, но я не мог найти этому объяснения. Хоть я живу не первый день, но разбираться в людях я так и не научился, хотел бы, но не мог.
Из-за угла показалась церковь, на нее падал один лучик солнца, пробившийся сквозь шкуру толстых облаков. У входа сидел истошно каркающий ворон, но стоило мне подойти чуть ближе, птица вмиг взмыла ввысь и растворилась вдали. Дождь усиливался, а мрачные тучи сожрали тот единственный луч.
- Странно всё это... - прошептал я и вошёл в церковь.
Алин стоял в самой дали зала и читал молитву, повернувши свой взор к «Святым». Я не стал прерывать его ритуал и сел на скамье неподалеку.
Спустя какое-то время Священник закончил, закрыл молитвенник и положил его на стол. Скованными движениями мужчина взял спички и зажег одну из свечей.
- Как проходит твой день? Узнал что-нибудь стоящее? – А́лин говорил всё это уставившись в пол, глаза застыли на одной точке и не подавали признаков движения.
- Да, Святой Отец, сначала я пытался поговорить с местными жителями, но почти все меня даже слушать не стали. После этого мне удалось завязать разговор с Миру́ной и Ми́лошем. – после этих слова А́лин наконец посмотрел на меня.
- Да, я знаю их... вроде бы. Ми́лош живет здесь давно, а вот его невеста появилась в нашей деревне совсем недавно, но, кажется, что они вместе всю жизнь... не уверен. – что-то в этом мне показалось странным, но я не спешил придавать этому особое значение.
- Так вот, - продолжил я. – после этого я наткнулся на одну очень необычную женщину-повитуху.
- Да, есть у нас такая, только она уже даже имени своего не помнит. Что такого эта старуха могла тебе рассказать? – голос Священника приобретал более живые окраски.
- Она мне поведала старую историю пятидесятилетней давности о вампире, который забрел в эту деревню и влюбился в девушку, от которой у него родился ребенок.
- Не так всё было! – А́лин перешел на крик. Через несколько секунд он продолжил. – Прости, не должен я был повышать на тебя голос. Эта история не о искренней любви, которую разносят в народе. Эта история о боли и смерти. – Святому Отцу понадобилось какое-то время, чтобы, видимо, собраться с мыслями. – Этот вампир прибыл в нашу деревню и представился важным Князем. Он велел своей прислуге разогнать по домам деревенских и привести ему самую прекрасную из девушек в этом селе, и они привели ему такую. Она правда была самой-самой из всех. Её звали Тсе́ра. Она... она была моей сестрой. – с этими словами А́лин ударил кулаком по столу со всей силы и по нему пошла трещина.
-А́лин, я не... - было хотел я сказать, но Священник поднял ладонь вверх, тем самым, не дав мне договорить.
- Он изнасиловал её, а часть людей забрал с собой как корм. Через три месяца моя сестра родила эту чёртову тварь ценой своей жизни. Я пытался убить это существо, но не смог, тогда эта Старая ведьма и забрала вымпирёныша с собой, но он и от неё сбежал. После этого я стал служить церкви, но ни дня не прошло, чтобы я не вспоминал свою прекрасную Тсе́ру.
- Мне очень жаль, что всё так вышло. Что я могу для Вас сделать?
- Даже Бог с этим ничего не смог сделать, хотя я ему служу уже столько лет, но даже боль не стихла. – А́лин говорил это с легкой улыбкой, но было видно, что из его сердца выливается многолетняя печаль. – Ладно, не будем ворошить прошлое. Тебя это навело на какие-то мысли?
- Да, я думаю, что во всём происходящем сейчас виновен тот ребёнок.
- Неужели это возможно? Столько лет прошло, и он решил объявиться... что бы что? – Священник был искренне удивлён и не мог сопоставить столь очевидные факты.
- Это самый логичный вариант. А вот почему сейчас? Думаю, что он познавал этот мир и набирался сил. Но причину его действий я пока назвать не могу.
А́лин неуверенными шагами подошел к окну и начал смотреть в даль.
- Я тоже не знаю ответ на этот вопрос, Валентин.
Наш разговор прервала открывшая дверь церкви. На пороге встал мужчина лет тридцати пяти. Он был не сильно высоким, но при этом коренастым. Аккуратно зачесанные назад русые волосы каскадом спадали до шеи. Ярко-голубые глаза выглядели серыми из-за темно-синих кругов под глазами. Довольно пухлые губы мужчины были искусаны до крови.
- Григо́р, рад тебя видеть. Ты пришёл помолиться? – голос А́лина снова стал более властным, чем минутой ранее.
- Да, Святой Отец, мне нужно высказаться. – мужчина не говорил, а хрипел, по всей видимости он очень долго плакал, поэтому и говорил так странно.
- Валентин, продолжим нам разговор позже, а сейчас прошу меня извинить, мне надо работать. – с этими словами Священник и Григо́р ушли в другую комнату.
Дождь уже закончился, но солнце не выглянуло. Тучи стали свисать ещё ниже, казалось, что они начнут ломать верхушки деревьев своей тяжестью. Подул пронизывающий до костей ветер, неся за собой кучку пожухлых, промокших листьев. Воздух полностью пропитался тревожностью.
- Не к добру всё это. – пробормотал я это себе под нос и подтянул ворот рубахи ближе к шее. – Надо разыскать Дампира, но одному мне не справиться. Что ж, пока начну собирать вещи в дорогу.
Я зашёл в хижину, которую делил с А́лином и начал думать, что можно взять с собой. Краем глаза я увидел на столе чёрный предмет, это был аккуратно сложенный уплотнённый плащ с шерстяной подкладкой, на нём лежала записка с изящно выведенной подписью: «Я больше не могла смотреть, как ты ходишь в одной рубахе и решила подарить тебе этот плащ, когда-то он принадлежал моему мужу, но теперь я хочу, чтобы его носил ты. Жданка»
- Эта женщина не перестаёт меня удивлять. – сказал я и непроизвольно улыбнулся. – Спасибо.
Плащ сел на мне идеально, как будто его шили специально для меня.
- Неужели твой муж был таким же низким и худым? – я не мог себе представить такого мужчину рядом с добротной Жда́нкой. – У любви глаз нет. – подытожил я.
В хате А́лина мало ли что могло подойти для битвы с вампирами, ни тебе оружия, ни даже инструмента.
- Придётся выпрашивать у местных хоть какие-нибудь орудия.
Когда А́лин освободился, мы вместе обошли деревенских. Каждый давал, что мог: кто снабдил ножами, кто охотничьим луком, кто-то же давал вилы, но в нашем случае, даже это было уже чем-то.
День подходил к концу и над деревней повисли сумерки, дальше двух домов было слабо видно, но я уже начал мало-помалу ориентироваться в местности, чтобы знать: как и куда дойти. Из леса начал доноситься волчий вой, который пробирал до самых костей. Поднялся жуткий ветер и начал гонять опавшие листья по округе. Из-за деревьев я мельком заметил быстрые передвижения, которые с каждой секундой рябили в глазах всё сильнее. С другого конца деревни послышался истошный женский вопль, я не раздумывая сорвался в том направлении.
Над головой начали кружиться стаи воронов, их карканье начало сбивать меня с толку, казалось, они кружили вокруг меня тысячами и кричали мне прямо в уши. Сбитый с толку я не заметил, как в меня летит какой-то большой предмет, за секунду до столкновения я успел подкосить колени и упасть на землю. Не успев отдышаться меня одной массивной рукой поднял гигантский Нетопырь, коих я никогда не видывал. Это создание было столь же уродливым, сколь и сильным. Я не видел их уже очень много лет и забыл, что они могут разорвать человека пополам одним движением своих лап. Этот вид чем-то похож на Носферату, только у них сохраняется человеческий разум, и они не впадают в безумие.
- Настало время умирать! – из ужасной, изуродованной пасти несло смрадом и тленом.
- Да, в этом ты прав. – сказал я и, перекрутившись вокруг лапы зверя, перепрыгнул к нему за шею и резким движением охотничьего ножа, перерезал горло кровососу. Носферату рухнул на землю древней, могучей скалой и больше не вздрогнул.
Не успев оклематься, я начал улавливать, что уже со всех сторон от меня началась бойня. Люди орали и пытались отбиваться от напавших на деревню вампиров. Их было не много, наверное, всего дюжина, но среди местных уже были жертвы.
«Надо с этим быстрее разобраться, пока не стало хуже.» - подумал я в кой-то веки про себя, не вынося свои мысли на всеобщее обозрение.
В метрах ста от меня Нечистый накинулся на маленькую девочку, которая стояла столбом посреди улицы и плакала. Моё тело само сорвалось в ту сторону так быстро, как только могло. Вампир обхватил ребёнка руками и одним прыжком запрыгнул на крышу ближайшей хаты.
- Отпусти её! – кричал я, приближаясь к дому.
- Нет, это мой ужин, не мешай трапезе. – Вампир раскрыл свою клыкастую пасть и впился в шею девочки. Из её умоляющих о помощи глаз потекли слёзы.
- Тварь! – Я крикнул во весь голос и в этот момент на меня накинулся ещё один упырь. Он в прыжке ухватил мою шею своими ногами и повалил на землю. Вампир пытался меня задушить, а мне не хватало сил, чтобы вырваться из его оков. Я видел, как из девочки уходит жизнь, её кожа стала бледной, искажённые от боли губы стали синими, а белки глаз заплыли кровью. Нечистый, насладившись свежей кровью, бросил бездыханное тело ребёнка на землю, и она уже не шевелилась, её мёртвые глаза смотрели мне прямо в душу, в той самой молящей просьбе о спасении.
-Нет... - Внутри меня закипела ярость. Я обхватил руками ноги вампира и перевернулся, используя Нечистого, как опору. Ножа в моих руках уже не было, видимо, выронил, пока бежал.
- Ты один, а нас двое. Что же ты будешь делать? - Ехидно спросил один из Нелюдей.
- То же, что и всегда. – Пока вампиры в недоумении переглядывались между собой, я незаметно достал свой гримуар. – Expulsio formulae, sacra vincula. – Страницы книги засветились и из неё начала материализовываться длинная цепь с острием на конце. Оба упыря хотели броситься бежать, но было уже поздно. Я начал раскручивать цепь в воздухе и, когда она стала вращаться достаточно быстро, - швырнул её острым концом в одного из вампиров. Цепь пронзила его в самое сердце, Нелюдь начал корчиться от боли и тотчас загорелся изнутри, превращаясь в пепел.
- Умоляю, отпусти меня. – Все упыри умоляли меня о пощаде, когда дело доходило до их истребления.
- Также, как ты пощадил ту девочку? – Злость внутри меня нарастала с каждой секундой всё больше. – Вы ошибки неудачного эксперимента и живёте только потому, что я вам даю эту возможность, но, когда вы начинаете нарушать запреты – я не могу закрывать на это глаза. – Вампир пытался закрыться руками, но это его не спасло, я пронзил его в самое сердце и через миг он стал просто прахом, ошмётком прошлого человека, коим когда-то был.
Слева от себя я увидел пламя, на крыльце своего дома стоял Ми́лош с факелом в руках, он пытался отмахиваться от трёх упырей, но, к сожалению, они не боялись огня. Один из вампиров легким движением руки откинул мужчину в сторону и тот, ударившись о стену, моментом потерял сознание. Из дома три Нелюдя вынесли Миру́ну, она не подавала признаков жизни и свисала с рук упыря, как тряпочка. Но стоило мне сделать первый шаг в сторону дома пары, как справой стороны послышался истошный крик о помощи: это были женщина в возрасте и юная девушка, их оцепили два упыря. Я не знал к кому идти на помощь, ведь в голове было чёткое осознание, что кого-то из них я точно не смогу спасти.
Думая пару мгновений, я решил, что лучше спасти две жизни, чем одну. Ми́лоша вампиры трогать не стали, а просто лишили сознания.
«Прости, Миру́на, я постараюсь тебя спасти, если не будет слишком поздно.»
Быстро перебирая ногами, я приблизился к двум женщинам, они истекали слезами и продолжали взывать о помощи. Нелюди ходили вокруг них, как два льва окружив свою добычу, загнав её в угол.
- Эй, - Крикнул я. – у меня кровь вкуснее, так насладитесь же ею.
Упыри опешили от этого и не сразу поняли откуда доносится звук. Это выиграло для меня пару секунд и, подлетев к одному из них, я, накинув цепь на шею упыря, оторвал голову вампиру так же безжалостно, как они отбирают жизни невинных.
- Кла́вдий, нет! – Жалостливо провопил Нелюдь. – Тебе конец, человечишка! – Вампир со скоростью света пронёсся вокруг меня и встал за моей спиной. Его острые клыки впились в мою шею и по телу растеклось тепло. Это незабываемое ощущение, которое можно сравнить с эйфорией. Укусы упырей действуют как выварка горькой полыни, поначалу всегда приятно, но потом наступает боль и отчаяние. Какое-то время я не мог даже шелохнуться, объятый экстазом, разливающимся по венам.
Осознание происходящего пришло спустя несколько минут. Я медленно открыл глаза и пред моим взором была нереальная картина: юная девушка лежала на земле и билась в истерике, а из возрастной дамы вампир высасывал последние капли жизни, её рот скривился и застыл в немом крике. Я не мог пошевелиться, всё тело свело и шевелились только глаза, да и те с трудом. Нелюдь откинул мёртвое тело женщины и начал приближаться к девушке, как рысь, из его пасти стекали струйки свежей крови, а в глазах горела ненависть с неким азартом. Девушка уже не могла кричать, она согнулась на земле в позе эмбриона и просто ждала надвигающуяся смерть.
- Expulsio formulae, sacra pluvia. – Мой гримуар взлетел, его страницы перелистывались в прекрасном танце и, остановившись на нужном месте, буквы на листе начали вертеться в хороводе и понемногу обретали свечение, которое с каждой секундой становилось всё ослепительнее, издав необычный звук, из книги начали вылетать светящиеся священные клинки и врезались в плоть кровососа. Всё его тело покрылось стаей ранений и из плоти полилась чёрная, густая слизь. Вампир рухнул, и мы остались лежать втроем на холодной ноябрьской земле.
Сознание окончательно покинуло меня...