Террариум

За неделю до вылета в Корею хозяйка вызвала меня на разговор. Ее образ всегда оставлял противоречивые чувства, ведь как бы сильно ненавидела за то, что оказалась втянутой в Террариум, я искренне восхищалась ее строгой красотой: изящностью, статностью, выдержанностью. Эта женщина знает чего хочет и всегда получает желаемое. Сильная личность. Когда она появляется, воздух вокруг сгущается, меняется атмосфера, возникает ощущение чего-то зловещего. Чего-то такого, что способно заставить тебя заплакать от одного только недоброго взгляда. Почти никогда не видела, как она выходит из себя. Эталонное спокойствие даже в критической ситуации визитная карточка Госпожи Цветущего дома. Обычно ее темной ауры предостаточно чтобы понять разрастающееся недовольство, но однажды мне не посчастливилось испытать истинный гнев Квон Су Мэй. Помню эти распахнутые глаза, наполненные яростью и желанием прикончить на месте. Не хотелось бы повторить этот опыт. Хорошо, что сегодня у нее, кажется, отличное настроение. Надела свой парадный кипельно-белый брючный костюм, прибрала густые волосы в низкий хвост, демонстрируя острые жесткие черты лица, а элегантные шпильки итак всегда являлись неотъемлемой частью ее имиджа, не смотря на без того высокий рост. Явно же принарядилась не просто так.

Каждый раз, оказываясь в ее кабинете, мой нос начинал чесаться из-за дыма. Не слишком-то полезная привычка, однако не осмелюсь сказать об этом вслух, пусть себе курит. Меньше нервов для нее, больше спокойствия для всех. Ей это даже к лицу. За то время что провела в этом палисаднике, я хорошо выучила хозяйку. Обычно, открывая дверь я вижу следующее: она стоит, облокотившись о стол, демонстрирует свои длинные цапельные ноги, перекрещенные между собой, и всматривается в бумаги темно-серыми глазами, непременно потягивая тонкую сигаретку. Иногда мне приходится ждать несколько минут в тишине, пока та заканчивает изучение документов или чего-то еще, но сегодня Госпожа тут же отвлеклась от своих дел, сразу же переместив фокус на меня, что заставило невольно напрячься.

Тук-тук.

— Долго ждать буду? Не мнись на пороге.

— Добрый день, Госпожа, вы желали меня видеть? — я встала напротив, соблюдая дистанцию, которой нас учили.

— Хах, не выдавливай любезность, а то у тебя сейчас зубы треснут от фальши. Давай сразу к делу. Что тебе известно о Собирателе?

— Ам, на сколько помню, он является главой «Наследия» и занимается коллекционированием в качестве хобби.

— Верно. И как он тебе? Нравится?

— Простите?

— Господин Кан как человек, какие чувства он вызывает?

— Не могу сказать, Госпожа. Для того чтобы сделать хоть какие-то выводы, мне потребуется больше информации.

— Хорошо. Вот тебе дополнительные данные. Господин Кан Шиху маньяк-извращенец с психопатическим синдромом. Заманивает к себе симпатичных девушек, издевается, насилует и убивает. Отношение к нему ухудшится?

— Да. Разумеется.

— С твоей точки зрения заслуживает ли он смерти за свои поступки?

— Скорее да, чем нет. Зачем вы спрашиваете меня об этом?

— Потому что хочу, чтобы ты убила его, это же очевидно.

— Боюсь, я не понимаю.

— Тебе нужна свобода, верно? По глазам вижу давно мечтаешь убраться отсюда подальше. Чтож, раз уж нам не нужно больше играть в добрых босса и подчиненную, буду говорить откровенно. Я не хочу отпускать тебя из садов, а ты умная девочка, и должна понимать, если не позволю тебе участвовать в аукционе, сделка с Нам Ки аннулируется и придется работать на меня до конца жизни. Думается мне, ты будешь не в восторге от такого исхода.

— Разве не выгоднее продать меня на аукционе? Вы сами говорили о важности сохранения чистоты, а вариантов с испорченным товаром не так много.

— И не так выгодно, как годы службы. Завалю тебя заказами. Спустя пару лет отработаешь мне ту же сумму, но так и останешься здесь. Игра в долгую не означает получить все и сразу, тот кто это понимает, имеет больше.

Так и знала. Я все гадала почему она не вмешалась в сделку с Господином, и вот ответ. Это был расчет. Сначала нужно было усыпить бдительность, затем дождаться, когда я поверю и обрету надежду, чтобы потом надавить, напугать, а после взять управление на себя. Снимаю шляпу, загнала в угол. Манипуляции и правда твой конек, стерва.

— Что вы предлагаете?

— И правда. Что же? Всего лишь одно пустяковое задание на прощание и все. Я получу что хочу, а ты пойдешь строить глазки наследничку. Тем самым мы, как это говорится? Убьем двух зайцев за раз.

— Одним выстрелом.

— Не столь важно, суть ясна.

— Что конкретно вам нужно?

— Будет проще если я объясню по-порядку, — она тяжело выдохнула дым. — Господин Кан Шиху не последний человек, сама понимаешь. Нельзя так просто убрать того, через кого перегоняются баснословные суммы. У него есть авторитет, который он заработал своим мастерством. Нюх на ценные, а самое главное подлинные вещицы, он их нутром чует. Когда Нам Ки узнал об этом, не мог позволить такому сокровищу пропасть даром. Тогда-то Кан Шиху и стал главой дома «Наследие». Он отвечает за все ценности, которые можно использовать для Террариума: культурные, исторические, художественные, архитектурные и так далее. В узких кругах известен как гений подделок, и вполне заслуженно. Однажды создал точную копию квадрата Малевича, до сих пор неизвестно оригинал ли висит в Третьяковской галерее. Полезный кадр, но вместе со всеми дарованными способностями, человек он мразь, одним словом. Нам Ки Джун знает о его странных увлечениях и закрывает глаза на это, потому что Шиху важная фигура системы. И если дорогой Ки Джун узнает, что я как-то замешана в убийстве его зверюшки, у меня будут... Некоторые трудности.

— А зачем его убивать? Он даже не бывал тут ни разу, не похоже, что чем-то мешает вам.

— Разве что своим существованием. Мне нужен альбом из хранилища.

— Почему нельзя попросить одолжить его, ну или украсть?

— Аха-ха-ха-ха-ха, а ты смешная. Действительно, почему бы просто не спросить сокровенную вещицу у маниакального извращенца? Как думаешь он презентует мне альбом на золотом блюдечке с голубой каемочкой? Нееет. Все не так просто. Украсть тоже не выйдет. Шиху весь Террариум поднимет на поиски, а это слишком много лишних движений. Гораздо проще просто прийти на похороны.

— И что в нем такого ценного?

— В этом альбоме собраны все его жертвы, а вместе с краткими данными, в качестве сувенира он прикладывает к каждой фотографии локон. Чистый компромат.

— Значит ваша цель убрать негодяя, потому что он убивает невинных девушек и предоставить доказательства того, что его смерть была заслуженной?

— Ты знаешь, будь я сестра милосердия, так бы и поступила. Предостеречь и разоблачить, благоговейный трепет. Но альбом мне нужен для другого, а эти безмозглые курицы сами идут к нему каждые полгода. И таинственные исчезновения после конкурса никого не пугают. Спасение утопающих дело рук самих утопающих, я бы не рисковала ради них.

Забываю о своей мимике, машинально свожу брови и слегка прищуриваю глаза. Мое лицо одновременно выражает непонимание и презрение. Только после того, как Квон Су Мэй завуалированно отчитала меня, я поняла, что забыла о контроле эмоций.

— Не смотри так, деточка. Ты давно знала, что я цинична по натуре. Неужели рассчитывала на другое?

— Нет, Госпожа, простите, я задумалась.

— Это не значит, что мне их не жаль. Жаль и даже очень. Тяжело жить без мозгов, но давай продолжим. Каждые полгода в особняке Кан Шиху проходит развлекательное шоу-конкурс — «Выставка». Красивые молодые девушки готовят номера, выступают, жюри их оценивает, зал аплодирует, все довольны. Борются они за главный приз стать музой Собирателя. По слухам, невероятные способности Шиху зависят от той, кто вдохновляет его, как музы вдохновляли поэтов, писателей и художников. Изумительная легенда. Говоря без прикрас им обещают содержание: красивая жизнь без забот, море денег и возможностей, а всего-то и надо что хорошо обслуживать Господина. Казалось бы, должны появиться вопросы, если никто из девушек не возвращался, но нет, они как стадо баранов прут все больше и больше. Туда попадают два типа. Первые — то самое стадо, идущее по собственной воле, вторые — клейменые. Клейменые являются собственностью той или иной под организации террариума. Они проходят конкурс вопреки, по приказу хозяев. Суть в том, что для хозяина победившей конкурсантки Кан Шиху обещает исполнить любое желание, с условием что оно никак не дискредитирует его самого. По этой причине нижняя прослойка отправляет своих участниц чтобы заручиться поддержкой и стать на ступень повыше, а высшая для забавы. Именно так, строя добродетеля, Собиратель прикрывает свои мерзкие фетиши. По факту он просто любит мучить людей, ему нравится убивать и кончать. Больной же ублюдок, — она потушила сигарету.

— Значит я должна пойти на риск, чтобы получить альбом с теми, кто уже умер? Это же абсурд. Не поймите неправильно, Госпожа, но мне дорога моя жизнь, а с ваших слов, меня там ждет только летальный исход. Я не для того так долго ждала шанса.

— Скалишь зубы? Значит не помрешь. А если до сих пор не доходит, что без моего одобрения можешь забыть про свой шанс, поразмысли об этом на досуге. Ты цепкая, тебе есть за что держаться. Надеюсь, мама и папа не болеют? А бабуля все так же ухаживает за своими культурами? Кажется, сегодня она сажала геоцинт. Думаю, мы могли бы выпить с ней чашечку чая, как-нибудь.

Она снова манипулирует моими слабостями, чтобы я сделала как она хочет. Чертова сука.

— Почему я? Чем так не угодила? Вы могли бы просто отпустить меня.

— Отсюда никто не уходит просто так.

— Я пришла сюда не добровольно.

— Это мелочи. Каждый должен заслужить свое место в мире. Не вини себя за то, кем являешься. Так уж вышло что ты слишком самоотверженная, когда дело касается семьи. И это не плохо, а таким людям как я очень выгодно. Тебе нужна сделка с Нам Ки, мне нужен альбом, все до банального просто. Пойдешь туда сама по себе, не от садов. Я не хочу наживать себе врагов.

— Но это несправедливо, у вас в подчинении достаточно преданных людей, готовых даже умереть, если скажете, — с дрожью в голосе отвечала, чувствуя, как слезы подступают к горлу. Я словно ощутила этот привкус обиды.

— И какой прок от трупов? Хочешь поговорить на чистоту? Давай. У меня нет никаких причин намеренно ставить твою жизнь под угрозу, но, разумеется, использую тебя как инструмент для собственной выгоды. Я вижу в тебе все что нужно: необходимые навыки, логика, хладнокровность, мотивация, а также упрямство, что не мало важно. Ты немного похожа немного на меня. Уверена этого достаточно чтобы справиться с моим поручением. А свобода... Рано или поздно ты получишь ее, если не сдашься. И что касается твоего возражения, верные люди здесь и правда есть, но нет права на ошибку. Преданность хоть и сильное чувство, но не такое как твое желание сбросить с себя цепь, вернуться и жить повседневной жизнью. Ты будешь готова пойти на все ради этого. Почему я так уверена? Потому что сама была такой. Пойми, ты хочешь воссоединиться с родными и жить счастливо в своей деревеньке, я уважаю это, но я тоже хочу собрать свою семью, и пойду на любые подлости чтобы сделать это.

— Мне должно быть вас жаль после этой трогательной речи? — забыв о правилах, бестактно выстрелила я.

— Что ты, дорогая. В отличии от тебя, я раздавлю любого, кто встанет у меня на пути, включая тебя. Это та маленькая деталь, которой не хватает — жестокость. Поэтому ты и оказалась в безвыходной ситуации. Ну, достаточно обсуждений, что скажешь, Эни Соничева, ты в деле? — она протянула мне руку и это многое значило, ведь Госпожа не переносила тактильность, а разрешая дотронуться, как минимум посчитала себе равной.

Это была моя вторая сделка. Еще один шаг на пути к свободе. И еще один шаг навстречу смерти. Мои шансы прибавлялись с параллельной прогрессивностью, свобода — смерть. Чем ближе к одному, тем ближе и ко второму.

Записки из дневника и воспоминания Эни Соничевой

(Ночь темна — Baba Yaga Team) Босые ступни то и дело погружались в скоро образовывающиеся лужицы от проливного дождя. Всего пару часов назад Эн сияла на сцене подобно яркой звезде, а теперь грязная, побитая и растрепанная волочилась кое-как, зажимая рану на левом предплечье. Гул города раздражал до тех пор, пока отклики знакомого музыкального фольклора не выбили посторонний шум, привлекая к себе все внимание беглянки. Как удар молнией прошибло ее тело родное наречие и спотыкающийся полубег сменился на уверенный шаг. Шаг, четко ведший ее к маленькой импровизированной сцене с убогим навесом, где музыкальная труппа словно подавала протест матушке природе своим творчеством. В самом центре величественно стояла певица, а позади нее расположилась инструментальная часть коллектива — ­аккомпанемент. Кто они, как оказались здесь и почему выступают чуть ли не на пустую публику в непогоду, вопросы совершенно логичные, но абсолютно не волновавшие подстреленную пташку. Завороженная вокалом, Эни встала как можно ближе и неважно что сейчас чуть ли не вся площадь принадлежала только ей. Не прошло и минуты как певица закончила волшебное исполнение. Глаза Эн тут же забегали, забоялись.

«Нет, нет, прошу тебя, спой что-нибудь еще», — дрожащей рукой, Эни бегло и невпопад обыскала лоскутки, которые остались на ней после конкурса, в попытках найти хоть что-то ценное. После чего она, не думая, сдернула кулон с крупным драгоценным камнем, который украшал ее тонкую шею и протянула его солистке.

«Пожалуйста, возьми. Это все что у меня сейчас есть, только спой еще одну песню, хотя бы одну», — в ответ она получила одобрительный кивок.

Исполнительница дала пару указаний своему маленькому оркестру и присела чуть полубоком на стул, который вынес худощавый мужчина с бородкой. Заиграла мелодия, а спустя пару секунд слух вновь обволакивал чарующий голос (Горе, мое горе — Baba Yaga Team).

С самых первых слов, Эн упала на колени, словно каждая буква и нота намеренно вышибали почву из-под ног. Она не переставала зачарованно смотреть на сцену. Обессилевшая, уже и не надеялась выкарабкаться. Любое тело, всего лишь тело и, кажется, запасы и ресурсы этого уже закончились. Сил идти дальше больше нет. Песня вгрызалась в изнывающее сердце, и дарила скомканные двойственные ощущения: тревожность и успокоение, тепло и холод, радость и горе, блаженство и разочарование, и самое раздирающее непреодолимое чувство тоски.

«Мама, я так скучаю. Я хочу домой. Забери меня, я не справилась, мамочка. Помоги. Обними меня как раньше, спой. Пригладь мои волосы рукой. Ты так нужна мне, слышишь. Твоя глупая дочь запуталась. Мне так страшно. Я не хочу умирать, но больше не могу. Даже перед смертью не увижу тебя. Как же так? Ведь я держалась, поверь мне. Никогда не хотела расстраивать тебя, а теперь придется оставить глубокую рану в твоей душе на всю оставшуюся жизнь. Прости меня, если сможешь. Я очень люблю тебя», — шептала Эн, проглатывая капли.

Внезапно чужие кончики пальцев вскользь коснулись девушку, когда на ее плечи упал пиджак, в котором могла поместиться дважды. Сидя на холодном покрытии на поджатых ногах, она прижимала ладонью рану, пытаясь замедлить кровотечение, но темно-красные капли продолжали стекать, и падая о земь растворялись в сильном ливне. Эни медленно подняла голову, но так и не смогла разглядеть этого человека. Лишь мужской размытый силуэт пробивался сквозь шквал бесконечных осадков с разгневанного темного неба.

— Не лучшее место для исповеди. Тяжелый день? — невозмутимо поинтересовался незнакомец, будто перед ним сидела не полуголая девушка с огнестрельным ранением, а случайная горожанка, которая приплелась в местную церквушку искать спасения и прощения грехов, тяготивших ее душу. Если бы можно было попрощаться с ними так же легко как с этим неприлично дорогим кулоном, жизнь была бы куда легче, но такая роскошь доступна не всем. Да и странный мужчина не походил на священнослужителя, уж не знаю остались ли они вообще в этом Богом забытом месте.

Эни сначала взглянула на себя, потом кинула взор на пустую площадь и только после этого недоверчиво прищурилась на рядом стоящий силуэт, повторно пытаясь увидеть человека с бархатным голосом. Так и не достигнув нужного результата, предположила, что ему около 30-ти лет и он слепой раз так легко спрашивает об этом, или из-за сильного жара возникли галлюцинации, и решила промолчать, вернув свое внимание певице.

— Русский фольклор?

— Знаете что-то? — вдруг ответила она с задержкой.

Если это галлюцинации мне осталось недолго. У меня все равно никогда не было друзей, а раз так, почему не могу поговорить хотя бы со своим подсознанием?

— Поверхностно. Для вас это нечто большее?

— Моя бабушка знает много аутентичных песен. Мама и я выросли на ее сказках.

— Вот как. Значит пение напоминает о родных краях и ваших близких. Почему же вы не с ними, если так скучаете?

— Поразительная проницательность. Раз такой догадливый, то и отвечать смысла нет, — саркастично высказалась девушка.

— Понять, что вы не из этих мест совсем не сложно, достаточно посмотреть на лицо. Типичные славянские черты, предположим Россия? — очередное молчание в ответ. — Вам хочется домой?

— Очень, но он так далеко. Дело даже не в расстоянии. Я просто не могу попасть туда из-за старой цапли. Теперь уже навряд ли когда-нибудь получится.

— Родных заменить не под силу никому, но знаете... Дом, это место, где тебя всегда ждут и не имеет значения как долго отсутствовал или жил в нем. Хотите я стану вашим домом здесь?

— Что вы несете? И кто вы такой? Предлагаете странные вещи, а даже имени моего не спросили. Нет, вы и сами не представились.

— Просто прохожий, заинтересовавшийся интересным пением, как и вы. Этого мало? На сколько мне известно, русский эпос основывается на двух противопоставленных убеждениях, таких как правда и кривда, свет и тьма, добро и зло, прекрасное и безобразное. В любом случае золотой середины нет, как и возможности избежать выбора. Хотите того или нет, но выберете самостоятельно, либо выбор настигнет вас сам. Прямо как сейчас. У вас критическая ситуация, продолжаете терять кровь и предположу, если бездействовать, совсем скоро отключитесь, а после умрете. Это может быть вариант А. Вариант Б заключается в том, осмелитесь ли вы довериться незнакомцу, который может помочь и пообещает не задавать очевидных вопросов: почему, зачем, как, откуда и кто вы такая. Взамен я попрошу лишь об одном — стать хозяйкой моего дома. Выбирайте, будущая Госпожа, но поторопитесь, времени на раздумья остается все меньше.

Намеренно назвал Госпожой, будто я уже согласилась. У меня и выбора-то как такового нет. Может я уже умерла и это происходит у меня в голове? А если нет. Если правда есть шанс выжить, стоит ли попытаться? Я уже смирилась со своей печальной участью, как вдруг появляется странный человек и предлагает помощь. Неужто сами небеса ниспослали ангела на выручку. Да уж, бредовее мыслей и не придумаешь.

— А вы знаете больше, чем говорите.

— Может и так, а может это был единственный факт, который я случайно прочел, пока листал новостную ленту, и вспомнил его чтобы впечатлить вас. Затрудняетесь в выборе?

Я правда должна отвечать своей галлюцинации? Ладно, это все равно глупо, но что я теряю.

— Я вам не верю, но, если вы правда в силах что-то сделать, помогите мне, пожалуйста, я... не хочу умирать.

— Что за умная головка на этих хрупких плечах. Поражен до глубины души, а теперь давай подниматься. Не пугайся, обхвати мою шею рукой, вот так, и теперь на ручки, опа. Вроде не страшно, да? — лица по-прежнему не было видно, но его интонация звучала так аккуратно и мягко словно он пытался подойти к пугливому котенку.

Эни замялась. Почему вдруг стал обращаться неформально?

— Угу.

— Какая умница, тогда вперед. Да и не напрягай тело, лучше расслабься, так будет проще.

Эни зарылась носом в пышущую теплом грудь. Съежилась в крошечный комочек. Она еле-еле могла держать глаза открытыми, а теперь и вовсе закрыла. Волна расслабления захлестнула ее как цунами.

— Такое странное ощущение.

— Какое?

— Вдруг стало так тепло.

Удивительно, но в его руках она внезапно почувствовала то, чего долгое время не могла — умиротворение. Будто крохотный эмбрион в утробе матери, защищен и неприкасаем для чужих. Укромное и безопасное место, где нет бесконечных гонений, проблем, решений, есть просто существование, в хорошем смысле этого значения. Знаете ли не нужно путать то, когда живешь пустой оболочкой без всяких чувств. Это совсем не то. Имеется ввиду существование в гармонии с собой и миром вокруг. Когда нет злости, нет печали, когда ты и есть часть мира, по крайней мере чувствуешь это. Вот оно. То самое тепло.

Мужчина бережно добрался быстрым широким шагом до своей машины и посадил Эн на переднее сидение накрыв пледом. Он также наспех приклеил специальный пластырь чтобы замедлить кровотечение.

— Побудешь сильной девочкой и постараешься быть в сознании, хорошо? Я поеду так быстро как смогу, — он убрал с лица мокрые хаотично разбросанные по лицу прядки и теперь девушка взглянула ему в лицо.

— Ты?

...

Надпись на весах — 39.99 кг.

— Проверяющие ведь не будут придираться к такой погрешности?

— А ты убирала телефон из рук?

— Госпожа, вы считаете меня овощем? Я похудела, а не утратила базовые способности к логическому мышлению.

— Послушай меня, лапонька. Когда речь идет о важной для меня вещи, я с тебя кожу сдеру как овцу постригу, а если понадобится, скажу мочиться в измерительную баночку, чтобы видеть достаточное ли количество жидкости из тебя выходит. Хочешь присылать мне постыдные видеоотчеты? — раздражительно процедила Квон Су Мэй, прикладывая динамик к своим губам так близко что Эни сжала скулы от неприятно потрескивающего звука.

Хозяйка садов говорила отчетливее. Будто стоит позади, а ее тяжелое дыхание, как и прежде все также холодно обдувает шею, пропуская волну мурашек.

Зацикленная сука.

Каждую неделю владелица самолично проверяла качество товара. Разве могла она допустить изъяны в своих творениях? Исключено. И почему-то именно сейчас надломленный голос женщины невольно заставил окунуться в воспоминания об этом еженедельном ритуале, который ни разу не проходил без происшествий.

Проверка. Все застыли в ожидании, что же на этот раз выкинет суровая мамаша? Однако к всеобщему изумлению, ее настроение в тот день оказалось чрезмерно игривым. Уж слишком она была довольной, словно насытившийся лакомством котяра. И, если бы начала облизываться, на сравнении с цаплей можно было смело ставить крест, но все обошлось. Госпожа редко удостаивала честью дотронуться своими руками до девочек, как, впрочем, до всех людей, будто боясь испачкаться. Редчайший момент. Он был сравни поцелуя Бога. Потому нередко на людных местах использовала курительный мундштук с сигаретой или без всегда по-разному. При проверке этот атрибут служил в некотором роде указкой, когда Квон Су Мэй требовалось выделить изъяны, отдаляющие ее дражайшие цветочки от идеала. Делала она это ни капли не церемонясь и плевать хотела с высокой колокольни на чьи-то ужимки или стеснения. Контроль и повиновение, вот чего добивалась хозяйка.

«По ночам жрешь? Почему твои ягодицы хуже, чем у 90-летней бабки? Сделай упор на эту зону на тренировках. И как ты стоишь? У тебя яйца болтаются?» — медленно проведя указкой по внутренней части бедер, Госпожа Квон резко хлестнула вверх. Удар пришелся отчетливо в интимное место девицы, а та инстинктивно сжала ноги и слегка выпятилась вперед лицом издав легкий крик. Мария зарделась. Госпожу она восхваляла и боготворила, да и не прочь была позабавиться, хотя прекрасно понимала, что ее используют. Всего чуточку внимания от хозяйки и уже радости нет предела, а тут такое. Квон Су Мэй надавила сильнее на прижатую киску, и мундштук, остававшийся в продольном положении, удобно проскользнул промеж половых губ, от чего Мария сдавленно проскулила: «Госпожа, умоляю». Пусть это было всего лишь касание предметом через трусики, у уголка губ подопечной уже потекла слюнка, а на лице выступил пот. Девчонка возбуждалась от власти что над ней нависает, манер, от того, как Госпожа смотрит свысока и плотоядно улыбаясь, задирает длинным острым ногтем ее подбородок и что все, включая Эни, стоят прямо тут и наблюдают за ними.

Сгорая от стыда и опьяненная желанием, девушка стала мокнуть, оставляя последствия на курительном мундштуке между ног. Неудобная поза, из которой нельзя выбраться, нельзя ослушаться, придавала только большее волнение, а поданная вперед грудь выдавала все это с потрохами.

«Только посмотрите. Почему твои соски встали?» — спросила хозяйка, растекаясь в победной улыбке перед лицом Марии. Девушка затряслась от еле сдерживающего наваждения: «Вы делаете мне приятно, моя Госпожа». Глаза Су Мэй округлились. Она вывела развратную девчонку в центр напротив остальных, сама же остановилась за ее спиной. Цапля зажала лягушонка в тиски: «Если не постыдилась признаться мне, что ведешь себя как шлюха, не умеющая контролировать похоть, тогда пусть все узнают об этом. Скажи им кто ты». Эни захотела вступиться, но громкий и радостный ответ Марии парализовал все тело, та почти прокричала: «Я просто грязная шлюха Госпожи Квон Су Мэй, прошу относитесь ко мне соответствующе». Хозяйка похвалила ее, сказала, что она заслужила и велела открыть рот. Некоторое время Мария усердно вылизывала мундштук, пропитанный ее выделениями, в процессе все сильнее сжимая ноги, потому что киска болезненно требовала внимания. После того как курительный прибор был начищен, Госпожа Квон деликатно присела перед ней на стул, закинув ногу на ногу, и потребовала снять юбку. Вся группа продолжала наблюдать. Эни заметила мокрое пятно на белых трусиках и попыталась отвернуться, но последующий громкий приказ о том, чтобы все смотрели представление, предостерег лишний раз не дергаться.

Мария уже сходила с ума от мысли дотронуться до себя, но послушно ждала указаний. Квон Су Мэй упивалась ее мучениями и выжидала подходящего момента, пронзая своим хищным взглядом. Погодя пару минут тишину нарушил звук мундштука, брошенного подальше: «Вставай на четвереньки и неси, Мария». У девушки загорелись глаза, она чуть было не расплакалась от счастья и радостно завиляв бедрами, поползла, выставляя свою попу всем напоказ: «Она смотрит? Она ведь смотрит на меня и мое тело? Если буду послушной, неужели Госпожа разрешит мне сделать это?»

Они видели, как ее возбуждение стекает по ляшкам, она была на грани. Забирать атрибут назад хозяйка не стала. Вместо этого, когда Мария принесла палочку, Госпожа Квон протянула свою туфлю лодочку и пожелала вычистить ее обувку от пыли. Мария довольная присела на колени так что ноги разъехались в разные стороны и принялась тщательно вылизывать подошву дорогих туфель, и о чем-то вымаливала щенячьими глазками.

«Что такое, Мария? Хочешь поласкать себя?», — спросила Су Мэй, оперевшись о подбородок рукой. Новоиспеченная собачонка зыркнула на женщину так словно от нее исходило божественное свечение: «Хочу, очень хочу, моя Госпожа, позвольте, умоляю вас». Хозяйка отдала команду «лежать» и Мария наклонилась к полу, а на ее голову как на подставку наступила острая туфлища: «Позволяю». Теперь задница была приподнята кверху, а рука, пролегающая через живот, не промедлив ни секунды, потянулась в промокшую насквозь ткань к заветному месту. Когда она дотронулась до изнывающей области, с уст вырвался блаженный стон.

«Как громко. Сними трусики и отдай их дворецкому. Пускай он засунет их тебе в рот», — Су Мэй щелкнула пальцами и ей подали столик с пепельницей. Она прикурила и выдохнула густой дым, наслаждаясь мастурбацией своей сучки. На протяжении всего времени, пока Квон Су Мэй покуривала, в зале слышалось трио звуков: тяжелое пыхтение Марии, ее гортанный рык и хлюпанье от обильных выделений. Девочка не жалела себя и работала пальчиками настолько хорошо, насколько это возможно, но этого было недостаточно чтобы кончить. Лицо покраснело от злости, а с кружевной ткани капала густая слюна. Бедняжка. Как же она старалась.

Сделав последнюю затяжку, Госпожа Квон встала со своего импровизированного трона и медленно обошла девушку. Теперь обзор на позу собачки выглядел куда интереснее. Вспотевшее лицо Марии было едва заметно за ее задницей, но все же когда она уловила пренебрежительный взгляд хозяйки, смотрящий на ее промежность, по телу пробежал накатывающий оргазм. Жидкость стекала с пульсирующей киски как вскрывшийся с коры березовый сок. Еще буквально пара нажатий на клитор и удовольствие лавиной накроет горячее тело, но стимулирование остановил низкий голос: «Нельзя. Одевайся и иди в свою комнату. Неделю чтобы не смела прикасаться к себе».

Мария жалобно замычала. Она была совершенно не согласна с решением хозяйки и продолжила трогать себя еще быстрее, чтобы успеть испытать наслаждение, к которому так долго пробивалась, но хлесткий удар о пальцы заставил ее закричать и убрать руку. Неповиновение Квон Су Мэй на дух не переносила, а потому наказание Марии было действительно жестоким. Госпожа велела дворецкому завязать ей глаза и положить на перекладину голой задницей вверх, а руки связать вместе и приковать к ближайшей твердой опоре. После чего на непослушницу посыпались сильные хлесткие удары плеткой, прямо по набухшей возбужденной киске. Многие практикуют боль в качестве способа получить острые приятные ощущения, Мария не исключение и если Квон Су Мэй представала в ее глазах божеством, то эта дуреха плохо поклонялась своему идолу раз так разгневала хозяйку. Несколько десятков ударов с остервенением пожирали мягкие интимные ткани в прикуску с задницей. Потребовалось время чтобы привыкнуть к тяжелой руке дворецкого, но вместе со слезами, все видели, как сильно Мария хотела кончить во время порки. Ее руки задеревенели, а ноги свело судорогой, она все умоляла взглянуть в лицо Госпожи, но та лишь надела перчатку и оставила на ее лице пощечину. На задней части Марии уже не осталось живого места, кроваво-красные полосы жгли словно холод, но ей пришлось простоять так до следующего дня по указанию хозяйки. Никому не позволялось кормить девчонку, поить и даже принести ведро, поэтому в туалет она ходила на месте.

Самое ужасное в этом воспоминании то, что Мария, не смотря на все что с ней случилось продолжила служить Госпоже. Более того она винила себя в непослушании и неспособности контролировать свои желания. Она не могла сидеть около недели, но бегала за Квон Су Мэй как хвостик и выпрашивала прощение.

После этого Эн часто задумывалась и никак не могла уложить у себя в голове: «Такая преданность и беспрекословное подчинение, а что взамен? Ее высекли до полусмерти просто потому что она ослушалась. Это все равно что полностью отказаться от себя. Отдать тело и душу на поруки другому. Быть в его власти. Зависеть от решений. Все это, разве не перебор? Почему отдавая так много, в ответ получаешь одни унижения и как этим можно быть довольной? Просто смешно. Я бы никогда не смогла пойти на такое, даже вынуждено. Все это просто омерзительно, не более того».

— Эй, ты там уснула? — неохотно вернул в реальность низкий скрипучий тембр.

— Нет, Госпожа.

— Тогда я жду внятного ответа на поставленный вопрос.

— Да, я убирала телефон из рук.

— Ты голая? Желудок пуст?

— Да.

— Украшения?

— Ни на мне, ни во мне нет ничего лишнего.

— Хорошо, осталось три дня. Вес платья, обуви и прочего хлама учитываться не будет, доведи значение до идеала.

— Но...

— Как? Не мои проблемы.

— В таком случае, может мне просто срезать с себя кусочек?

— Моя Эни такая смышленая девочка, я почти горжусь тобою. Почти как мать. Только убедись, что это будет незаметное место, ты должна быть безупречной.

От ее слов меня почти стошнило. Скорежило так что помутнело в глазах от отвращения.

— Да, Госпожа.

— Прекрасно. Ах да, у тебя появилась работенка.

— Что? Сейчас? Я ведь отстранена от заданий, пока выполняю особое поручение.

— Форс-мажор знакомое понятие для тебя? Заказчик требовал навести порядок. В качестве исполнителя пожелал видеть именно твою персону, и, прежде чем ты раскроешь рот, я не могла отказать ему, он из верхушек, а для подозрений сейчас не самый лучший момент. Портфолио у тебя впечатляющее и на зачистке всегда были отличные показатели, пора бы немного размяться, пока не забыла свое место.

— Я не хочу сеять сомнения, Госпожа, но вдруг это помешает основной цели?

— Если ты не принесешь мне в зубах этот альбом, я медленно буду вырывать каждый из них ржавыми плоскогубцами, а потом...

— Госпожа Квон, я все поняла. Тренировка пойдет мне на пользу.

— Соображаешь быстро, не зря тебя выбрала. Не заставляй меня пожалеть об этом.

— Да, Госпожа, жду файлы.

— Наслаждайся прогулкой, деточка.

«Как же. Прогуляйся и по пути не забудь разнести парочку мозгов, делов-то на пару минут. Это ли не жизнь, о которой мечтает каждая девушка. Идиотизм, — вырвалось у Эни после того, как положила трубку, затем открыла сообщение с подробностями заказа. — Посмотрим. Заказчик скрыт. Как обычно. Хм, бездомные открыли казино, несмотря на предупреждение от дома «Бахус», устранить всех без исключения. Этот дом ведь отвечает за сферу развлечений, огромная ниша. Значит кучка не примкнувших к организации чудиков решили наплевать на запреты и сделать по-своему? Они что психи? С таким успехом могли сразу в петлю залезть, мне бы меньше работы было. Порой тупость людей поражает. Еще и четыре человека. Какая морока».

С последнего созвона Эни с родителями прошло уже много времени, поэтому перед тем как отправиться на задание, она решила исправить это.

— Привет, доченька. Ты куда пропала, совсем не звонишь нам.

— Привет, мам. В последнее время так много учебы навалилось, вообще нет сил на разговоры.

— Милая, не перетруждайся так. Ты хорошо кушаешь? Не замерзаешь?

— Сейчас же еще тепло, мам.

— Ночи все равно холодные, а ты поди всегда до поздна засиживаешься, обязательно бери с собой что-то теплое сверху.

— Хорошо, хорошо, а как у вас дела? Все в порядке?

— Как всегда: магазин, домашние дела и раз в неделю навещаем бабушку. Все очень скучаем по тебе.

— Я тоже скучаю по вам.

— Ну, ничего вот как сдашь экзамены и сразу приедешь к нам.

— Я постараюсь, но не могу обещать, наверное, мне придется остаться здесь и больше заниматься.

— Но как же так, отдыхать очень важно. Ты не должна так сильно нагружать свой мозг, у него тоже есть предел, оставь его в покое хоть на немного.

— Ха-ха, я подумаю над твоим предложением.

— Вот засранка.

— Ну, мааам, я уже не маленькая.

— Да как же я пойму выросла ты или нет, если не вижу тебя.

— Еще будет время. Здесь сильная конкуренция, не как в России, поэтому приходится выкладываться на полную чтобы не отставать.

— Конечно, милая, я все понимаю. Просто мы правда очень скучаем, вот нам и хочется, чтобы ты приехала.

— Я обязательно постараюсь. Кстати, мам, а как ты поняла, что тебе папа нравится?

— Вот это вопросы у тебя неожиданные.

— Ну, расскажи, — с наигранной жалостью протянула Ни окончание.

— Ой, да просто он очень сильно надоедал мне. Постоянно задирал, предлагал встречаться, а в какой-то момент разозлил так, что я наговорила ему много гадостей и прогнала. Да, да, твоя мать такая суровая женщина. Отчитала меня как мальчишку. В тот день она разбила мне сердце.

— Ха-ха, передавай привет папе.

— Зачем ты говоришь не правду собственной дочери. Милая, не слушай его, все мужчины как дети, хотя... Я и правда была жестковатой. Твердо пресекла все его попытки сблизиться со мной.

— Как же тогда вы сошлись?

— Он перестал докучать, и я вдруг поняла, что мне его не хватает. Думала об этом все чаще и места себе не находила, а когда разлука стала совсем невмоготу, сама пришла к нему и призналась.

— Мам, ты меня пугаешь.

— Ну посмотрите на нее, вся в отца. Именно так он и отреагировал. Полу́чите у меня оба два.

— Пожалуй, задержусь-ка я тут на пару лет, ха-ха.

— А вот это уже шантаж, деловушка. А это она в тебя пошла. Ты давай не поддакивай. Нет, ну вы точно сговорились. Двое на одну, так не честно.

— Да ладно тебе, мам. Я же шучу. Приеду сразу, как только смогу.

— Смотри мне, а ты зачем спрашивала про нас с папой?

— Да просто интересно стало.

— Вот же врушка. Понравился кто-то?

— Ай, да нет конечно, неужели не могу поинтересоваться как мои родители встретились, обязательно причина должна быть?

— В любом случае, если кто-то понравится, тебя будет тянуть к этому человеку, так что ты поймешь. Это чувство сложно не узнать.

— Ладно, ладно, как только так сразу. Пойду я лучше позанимаюсь. Заданий накопилось, надо садиться и разгребать.

— Давай, беги. Звони нам, не забывай, а то и голос твой скоро не узнаем совсем. Любим тебя.

— И я вас люблю, пока-пока.

Фуф, ну и палево. Зато теперь я знаю, что мои чувства отличаются от маминых в юности. Ей хотелось быть рядом с папой, даже если она прогоняла его. Когда он ушел, смогла полностью понять это и признаться самой себе, но у меня все совсем не так. По какой-то причине мне почти всегда тревожно, независимо от того есть Ену рядом или нет. Может я не могу позволить себе выразить симпатию как нормальный человек, потому что мне запрещено влюбляться в него? Что-то определенно бьет в голову, и оттого теряю самоконтроль, но я ни черта не могу разобраться в этом. Бесит, бесит, бесит. Так я не достигну цели, нужно успокоиться. Из-за бесконечной тревожности я становлюсь слишком слабой, поэтому такие люди как этот чокнутый со своими записками в любой момент могут воспользоваться моим нестабильным состоянием. Надо собраться и взять себя в руки, хватит сопли наматывать, — обдумывала Эн, вцепившись в зеркало. — И откуда мне срезать? Как ни посмотри, везде заметно будет, да и калечить себя понапрасну не хочется. Почему эта старая цапля такая перфекционистка? А ну да, ее задница сейчас греется в оранжерее. Легко раздавать указания находясь в безопасности.

Оставались заключительные несколько дней ада, а добиться идеального значения не удавалось. Все то малое количество еды что съедала Эни, она старалась вернуть назад с помощью двух пальцев. Постоянное опустошение через силу привело к болезненным спазмам. Организм перестал получать какую-либо еду вовсе и забил тревогу. Боль не утихала. Чуть позднее к ней прибавились слабость и тошнота. С трудом досидев до конца занятия, девушка вышла на крышу держась за живот, чтобы освежиться. Она присела, облокотившись о выступ и прикрыла глаза. Не прошло и минуты как Эн услышала чьи-то шаги и попыталась заставить тяжелые веки подняться. Прямо перед ней появилось лицо Ену, а из-за того, что взгляд никак не фокусировался, оно расплывалось. Как показалось, его выражение было обеспокоенным и заинтересованным.

— Ого, какая ты бледная. Что случилось?

— А ты откуда? — разлиплись сухие потрескавшиеся губы.

— Спал тут, потом услышал, как кто-то помирает. Смотрю, а это ты, вот так совпадение, да? Будь добра ответь на вопрос.

— Болит.

— Где?

Эн медленно ткнула указательным пальцем чуть ниже его солнечного сплетения.

— Желудок? Что-то съела не то?

— Может... А может правда лучше отрезать немного с руки или мочку? Мочка ведь отрастет заново? — она растеклась в вымученной улыбке и усмехнулась.

— Ты бредишь уже. Иди сюда.

Ену забрал девушку и отнес в медпункт. Он дал ей сильнодействующее обезболивающее и через несколько минут боль стала притупляться. От приятного облегчения, как после похмелья, Эни потянуло на душевные разговоры.

— Ену, ты ко мне что-то чувствуешь? — лежа на боку, ей приходилось чуть приподнимать голову чтобы взглянуть в лицо молодого Господина, который сидел рядом.

— Уверена что хочешь сейчас говорить? Ты недавно от боли корчилась, помнишь? — чуть склоняясь отвечал тот.

— Я хочу понять. После того как... Тогда в левом крыле мы...

— М?

— Ну, когда была паническая атака... — она присела, скрестив ноги под себя.

— Так. И? — последовав примеру, Ену присел на кушетку напротив девушки, поджав ногу.

— Да боже, поцеловались, мы поцеловались, забыл?! — закатив глаза, она отвернула голову.

— Хм, не припомню такого, может покажешь, как это было? — Ену наклонился близко к ее лицу, и когда Эн повернулась они соприкоснулись кончиками носов.

— Нет, назад, назад, — Эни начала пятится и чуть не свалилась, но парень вовремя подхватил ее и теперь нависал сверху.

— Осторожнее будь. Если продолжишь быть такой неловкой, кто-то другой может позаботиться о тебе, когда меня не будет рядом, а мне это не нравится.

— Я и сама могу о себе позаботиться.

— Зачем? Если есть я.

— Это не твое дело.

— А чье? Каждый раз как у тебя неприятности, которые, кстати, ты сама себе создаешь, я помогаю, разве нет? Я делаю это потому что хочу, и мне, кажется, имею право стать единственным кто сможет заботится о тебе и защитить. Даже если ты не хочешь. Даже от самой себя.

— Ты слишком близко.

— Знаю.

— И твои слова тоже слишком громкие.

— Других не нашел.

— Ену, ты мне...

— Я тебе что?

— Дискомфорт доставляешь, — она надавила ему на грудь, намекая отодвинуться и отвернулась.

— Аха-ха-ха. А ведь я решил ты в чувствах мне собираешься признаваться. Уже и растрогаться хотел. Заставляешь же ты понервничать, язва.

— Перестань смеяться, что тебя так веселит.

— Нравится смотреть как ты увиливаешь.

— Оставь меня в покое. Я не хочу больше разговаривать.

— Ну в самом деле, не дуйся. Просто ты мне нравишься.

— Чон Ену, немедленно выйди! Ты болен? Нет? Вот и проваливай отсюда, это медпункт, а не проходной двор! Ууу, ну вот видишь, уже и голова заболела от тебя. Как же больно, ой-ей-ей-ей-ей, — Эни схватилась за лоб ладонью и легла на спину, изображая больную.

— Какая же ты капризная, а ведь сама этот разговор начала.

— Иди к выходу, иди, иди. Мне надо отдохнуть.

— Продолжай думать обо мне. Тогда, может быть, и я понравлюсь тебе.

— Ай, выметайся уже.

Чушь собачья. Он же идиот, как вообще может кому-то понравиться. А я идиотка, потому что поцеловала его, так получается? Ну бред же, я не в себе была, этот случай нельзя расценивать как основополагающий. Да эта штука когда-нибудь перестанет так ныть вообще или нет, — Эни побила себя по левой части груди.

День близится к концу, а значит пора собираться домой и начинать подготавливаться к внеплановому заданию. Нет времени на раздумья. Что сделано то сделано. Работа не ждет.

«Я думала, что еще долго смогу не надевать его», — сказала девушка, открыв ложный ящик в шкафу. С особой неохотой она натянула на себя спец. костюм для вылазок, сделанный для работы каждой девушке из садов. Он подстраивался под форму тела, оснащался продвинутыми опциями мимикрии и не стеснял движений, хоть по большей части и прилегал вплотную. Внешне это походило на водолазку и штаны, оснащенные множеством различных деталей. В функционал также входили специальные почти сплошные очки и маска, закрывающая полностью нос, рот и шею, как будто это было продолжением горловины от одежды. Если маску было достаточно натянуть с воротника, то изначальная форма очков походила на небольшое устройство связи и зацеплялась за ухо, а при нужде трансформировались во вторичную привычную форму. Несмотря на то, что костюм был отлично проработан и оснащен защитными покрытиями полностью избежать ранений при случае не удастся, но по крайней мере благодаря этому есть шанс продержаться дольше до момента оказания медицинской помощи. Массивные на вид сапоги с толстой подошвой, смахивающие на берцы, но более элегантные, едва не доходили до колен. Все готово.

Эни сложила в сумку необходимое снаряжение, затем еще раз внимательно изучила все цели и открыла карту. Найдя походящие места для засады, оставалось наспех заплести простую косичку, чтобы волосы не лезли в глаза и немедленно отправляться.

Если информация верна, то все четверо сегодня будут там. Придется выцеплять их по одному или паре и быстро сменить местоположение. Устранить всех скрытно будет сложновато, придется поднять немного шума. Какая только сволочь подкинула мне этот заказ, размышляла Эни по дороге.

Расположившись на крыше здания напротив, в ход пошла снайперская винтовка с усовершенствованными настройками, которые значительно улучшали устойчивость и сглаживали погрешности. Встроенная программа регулирования цели показывала все жизненно важные органы, немедленно сканировала и прорабатывала различные сценарии смерти от будущего ранения, почти как, если бы в компьютерной игре поставили автоприцеливание и всплывающие подсказки появлялись прямо перед тобой. В сравнении с стандартной моделью нынешняя весила гораздо легче. В связи с этим мобильность владельца оружия возрастала, а затрачиваемое на точное прицеливание время уменьшалось, что давало преимущество и позволяло занимать выгодные позиции.

Эни всегда старалась придерживаться стандартного выстрела в голову. Быстро и наверняка. Зачем изобретать велосипед. Эта участь не обошла и первых троих из списка. Убрать их было на удивление просто. Двое курили возле входа, а третий причесал на помощь. «Курение убивает, ребята», — воодушевилась Эн, когда все пошло как по маслу и быстренько сменила местоположение через пару зданий возле парковки. Прошел час, два, но последняя цель никак не появлялась. Эни терпеливая девушка, но задерживаться здесь не собиралась. Она постоянно проглядывала камеры, доступ к которым был в файлах задания, чтобы случайно не упустить четвертого. В садах это нормальная практика. Квон Су Мэй сколотила скромную команду с проверенными людьми, которые помогают разобраться с любыми источниками информации. И судя по тому, что не было ни одного прокола, она держит их в ежовых рукавицах и отчисляет крупные премии.

Внутри здания нарастало волнение, гости следовали к главному входу, чтобы поскорее убраться. Наконец кто-то вышел со стороны парковки и подошел к машине, но этот человек не тот, что был нужен. Ни рассмотрела его через прицел: светло-русые волосы, высокий, молодой, приятной внешности, определенно кореец, но с нетипичными чертами лица. Проскальзывало в них что-то отдаленно европейское. Девушка тоже отметила его физические характеристики: широкие плечи, сильные руки, выглядывающие из-за футболки, да и в целом показался подтянутым парнем. Кстати говоря, он совсем не выглядел как постоялец казино, скорее, как случайный прохожий.

«Персонал что ли?» — проскользнула мысль и тут же сердце пропустило удар. Эн резко отпала от прицела. Когда молодой человек осмотрел салон машины через стекло, он поднял голову вверх, именно туда, где находилась девушка и словно посмотрел прямо на нее. Совпадение подумала та, но, когда он хитро улыбнулся и подмигнул это стало очевидным. Он знает.

«Что за фигня, я очень далеко от него и под маскировкой, он ни за что не увидел бы меня», — занервничала девушка, и снова взялась за оружие чтобы проверить. Тот светловолосый парень позвал притаившегося в проходе трусишку рукой и широко улыбнулся, уверяя что тут безопасно и ему нечего бояться. Сгорбившийся мужичок подбежал к нему и принялся судорожно пожимать руку в знак благодарности. Через секунду страх в его глазах застыл навсегда. Пуля пролетела сквозь висок и окропила белую футболку теперь уже единственного живого на этой парковке. «Отличная работа, Сон Эни. Прямо в десяточку», — безразлично вытащив свою руку из мертвой хватки, странный человек снова посмотрел в сторону девушки, но после успешного завершения заказа, она сразу же поспешила скрыться.

Получив отчет, Госпожа Квон велела отдохнуть и готовиться к «Выставке». Этот выходной дался Эни не просто. Усиленное чувство тревоги и страха преследовало ее повсюду. Раз за разом она представляла, как может погибнуть, во всевозможных вариациях. Потом успокаивала тем, что это лишь очередное задание, просто сложность и важность намного выше предыдущих. В конечном итоге это снова приводило к плохим мыслям.

Иногда вместо того, чтобы что-то сделать, мы продолжаем копаться в голове, загоняя себя в угол. Все эти размышления о плюсах и минусах, о будущих неудачах совершенно излишни. Достаточно просто сделать, не думая, и посмотреть на результат. Такой способ продуктивен не всегда, но в большинстве случаях. Сомнения скользкая штука, способная загрузить человека настолько, что мечта всей жизни уже покажется не такой близкой, пробовать новое больше не захочется, а в прикуску ко всему ведь может и ничего не получится. Тогда появляется новый страх, зависящий от мнения окружающих — осуждение. Объединившись в команду, сомнения и страх осуждения отдаляют нас от желаемого все дальше, дальше и дальше, и вот мы уже готовы поприветствовать его величество — ожидание. Бывает же напридумываешь себе идеальную жизнь, идеальные отношения, идеальную работу и ждешь. Получить хочется, а делать страшно. Вдруг не получится. Подожду еще немного говорим мы себе. И так день за днем, все равно что с понедельника садиться на диету. Равнозначно понятию никогда. Это бермудский треугольник, который топит все надежды, мечты и таланты. Всю ночь Эни плавала в нем и не могла заснуть, но пожалела об этой бессмысленной рефлексии лишь на утро следующего дня при сборе.

К счастью, организаторы оказались снисходительнее Госпожи из Цветущих садов и лишние граммы никого не волновали. Значение имело только первое двузначное число. Отборочный этап пройден. Участница испытала облегчение, когда поняла, что все ее части тела остались на месте, по крайней мере сейчас.

Подготовка проходила сумбурно и шумно. В общей гримерной было душно от скопления людей. Чтобы не свалиться Эни присела на свободное место и визажистка стоявшая рядом тут же принялась за работу. Зеркало с яркой подсветкой не помогало скрыть усталость, нездоровый цвет лица и синяки под глазами, а лишь делало на этом еще больший акцент. Пришлось наносить нехилый слой «штукатурки», чтобы соответствовать своему образу. «Все девушки делают такой макияж каждый день? Я чувствую на своем лице еще одно лицо, это нормально?» — поинтересовалась девушка у мастера, но та промолчала в ответ, поджав верхнюю губу, и окинула комнату быстрым взглядом вокруг.

А, значит тут повсюду прослушка и, очевидно, камеры. Предусмотрительно.

«Поняла. Загримируй-ка меня посильнее, хорошо? Побольше намажь вот этой гадости, ага? Чтоб прям вот как тут было», — Эни провела круг указательным пальцем перед всей косметикой и образцу концепта, которые лежали на столике.

После нескольких часов изнурительных сборов, номер 39-ять — Рененутет была полностью готова. Теперь от Сон Эни здесь мало что осталось. Ее словно слепили по частям: сменили лицо на новое с помощью тонны мазюкалок, собрали волосы в высокий длинный хвост и временно окрасили в темно-каштановый с холодным металлическом отблеском, надели наряд похожий на парадный купальник в египетском стиле с почти прозрачной воздушной тканью по рукам и ногам. Особенность одеяния заключалась в смене цвета. В сухом виде белое, но при попадании в воду ставится черным. Элегантные туфли на тонкой шпильке с золотыми лозами, охватывающими икры, шли в дополнение к образу богини. Ярким акцентом на шее послужил красный кулон из драгоценных камней округлой формы, а завершающий штрих внес объемный головной убор с символикой змеиной головы и вплетенные в волосы золотые нити.

По телу пробежала мелкая дрожь, то ли от недостаточного количества одежды, то ли от волнения. Эни безотрывно смотрелась в зеркало и думала: «Хорошо, что я совсем на себя не похожа, надо отдать должное мастеру. Сделала так как я попросила ее».

Всех участниц собрали в отдельной комнате для жеребьевки. На гало экране друг за другом в хаотичном порядке появлялись числа, соответствующие весу девушек. Так определялась последовательность, в которой они будут выступать. В этом году Кан Шиху решил позабавиться. Он вдруг захотел найти идеальную форму женского тела. Установил рамки от 35-и до 55-и и распределил их случайным образом между двадцатью участницами. Эни досталось число 39-ть. И раз она здесь, значит ей удалось добиться результата. Однако с трудом могла смотреть на тех, кому повезло еще меньше, чем ей. Никакая косметика не могла скрыть их состояние живого трупа, а номеров 36-ть и 35-ть не было вовсе. Ни успокаивала себя тем, что, если ей удастся заполучить наивысшие оценки, эти бедняжки восстановятся со временем и по крайней мере останутся живы.

Голова раскалывалась от недосыпа и наставлений хозяйки, пульсировавших отголосками: «Ты должна быть ярче всех, креативнее всех, красивей, сексуальней, интереснее. Нужно произвести фурор. Показать, что они нуждаются в тебе. Только так заполучишь внимание и станешь победительницей, и тогда Собиратель отведет тебя в свою скрытую комнату».

— Что пробуждает наибольшее желание у мужчин? Недоступность. Загадочность. Интеллект. Ты можешь быть самой прекрасной девушкой на планете, но, если твой мозг размером с куриное яйцо, интерес быстро угаснет. Тебе необходимо научиться увлекать за собой. Почувствовать грань. Умная женщина умеет вовремя прикинуться дурочкой, главное не переборщить. Мужчины не любят быть ущемленными. Им не нужна слабоумная девушка, принижающая их статус, но и ту, что превосходит их во всем, никогда не поставят рядом с собою. Идеальной считается та, которая подстраивается под обстоятельства, может быть гибкой. По своей природе мужики завоеватели. Стань их целью. Пусть они хотят получить тебя. Очаруй взглядом. Соблазни движениями. Покажи свою сексуальность, но не забывай про баланс. Ты не дешевая шлюха второсортного бара, ты самый вкусный приз. Играй их разумом, похотью, давай около 30-и процентов от того, что они хотят, пока ставки не повысятся. Ты понимаешь, о чем я говорю, Эни?

— Да, Госпожа, но я не обучалась искусству соблазнения. Понятия не имею как смогу совместить все ваши советы в единое целое и тем более использовать их.

— Святая простота. Ты себя недооцениваешь. За одну только твою милую мордашку многие будут готовы упасть на колени и расцеловать ноги. Мужчинами управлять легче чем ты думаешь. Когда их член принимает вертикальное положение, разум чудесным образом отходит на второй план. Кан Шиху человек интересный и все необычное его сильно привлекает. На этом мы и сыграем. Сделаем лучшее шоу, вернее ты сделаешь. Знакома с египетской мифологией? Символизмы в культуре всегда имели особое значение, нужно опираться на них, — Су Мэй раскрыла книгу и хлопнула по страницам ладонью.

— Хотите сделать это основой концепта?

— Вроде того. Рененутет, в переводе с египетского значит «кормящая змея» — богиня плодородия и жатвы. Часто изображалась женой Себека, который представлялся как река Нил. Саму Рененутет рисовали с змеиной головой. Вот оно. Уверена это сразит всех судей. Беспроигрышный вариант. Добавить какую-нибудь изюминку и считай дело сделано.

На репетициях я чувствовала себя куда увереннее чем сейчас. Ладошки потеют, коленки трясутся. Как будто готовлюсь к школьному конкурсу. Что за тупость.

На дальнейшую размышления времени уже не было, хоть Эн и оказалась в списке предпоследней выступающей. Слащавый ведущий бестактно подталкивал девушек в спину и требовал пройти за кулисы. Когда он попытался проделать тот же трюк с Ни, она перехватила его руку и вежливо попросила не делать этого, поддельно улыбнувшись в конце своей просьбы. Тот что-то пробухтел себе под нос и размашистым движением руки раздражительно призвал поторапливаться.

Слушая, как голос со сцены объявлял очередную участницу, каждый раз сердцебиение Эн учащалось, из-за чего она пыталась разминать подушечки пальцев и старалась контролировать дыхание, чтобы успокоиться. Это напомнило о Ену. Тот раз в холле ТЕРРА он быстро разгадал ее маленький секрет. На секунду она даже задумалась о том, как могла бы опереться на его широкую спину, прямо как тогда, но быстро откинула эту мысль: «Никто кроме меня самой мне не поможет. Просто сделаю это, несмотря ни на что».

Когда большинство девушек уже закончили свое выступление, Эни поспешила занять свое место, скрытое под сценой. Она окунулась в ледяную воду и мгновенно покрылась гусиной кожей. В центре стоял почти полностью погруженный прозрачный саркофаг без дверцы с оставшимся небольшим пространством для головы. Пробравшись внутрь него, девушка ровно встала, скрестив руки на груди. Спустя пять минут в объявлении номера она услышала свой и закрыла глаза.

Заиграл дудук. Мистическая вязкая мелодия, насыщенная лейтмотивом пустыни, обволакивала все вокруг. Любое пустующее пространство словно обретало форму и загустевало, засасывало в зыбучие пески. Вымощенный из камня бассейн со змеями был создан для этого выступления и все время находился в скрытой сцене внизу. Теперь платформа с ним медленно поднималась вверх, а за ней с опозданием начинал появляться саркофаг. Маленьким напористым водопадом из него вытекала вода, открывая взор на то, что скрывалось внутри. Вокруг искусственного оазиса красовались нарисованные гало пески и пирамиды-гробницы, но выглядели они настолько реалистично, что иллюзия ветра вынуждала прищуриваться, когда раздуваемые песчинки чуть не попадали в глаза. На фоне райского водоема красовалась круглая арка, а в центре изображался большой красный круг — символ солнца. С конструкции бесконечно стекали струи воды и ползали змеи. Эти пресмыкающиеся составляли около тридцати процентов на сцене, что заставляло многих понервничать. Женская фигура продолжала неподвижно стоять в своей усыпальнице еще какое-то время, давая зрителям возможность полностью погрузиться в атмосферу, после чего открыла свои зеленые как тина глаза и яркий свет тут же нещадно ударил по ним. Она не могла никого увидеть пока не привыкла к освещению. В такт музыке оживились руки. Их витиеватые плавные движения заманивали в свои сети каждого, кто осмеливался посмотреть. Теперь богиня Рененутет восстала в полной красе. Шаг за шагом ступая словно меж горячих угольков, она покачивала бедрами и демонстрировала свою пусть и исхудавшую, но все еще красоту. Ее гипнотический танец под струйками водопадов и сползающих змей увлекал, а в тандеме со спокойной темой дудука вводил в чарующий транс, от которого не хочется освобождаться. В моменте казалось, что все помещение пропиталось дурманящими благовониями из-за чего движения мистической богини становились смазанными, как будто художник взял большой мастихин и махнул им по своей свежей картине.

Зрители и жюри уже расслабились и плавились как зефир на огне, поэтому следующее действие стало для них внезапностью. Рененутет остановилась в центре. Она сняла свой головной убор и кинула его в воду. Музыка больше не играла. Нависла глубокая тишина. Все затаили дыхание. Никто не мог понять, что происходит. Можно аплодировать или ждать продолжения?

Аутентичная мелодия испарилась как пыль, словно ее никогда и не было, а на замену ей пришла современная композиция «Jennie – Seoul City». Такой контраст обусловлен приемом горячо-холодно, о котором Квон Су Мэй рассказывала Эни на своих уроках обольщения. Изначальная медленная часть дает успокоение и подсознательно побуждает довериться, открыться, потерять бдительность, а когда все замки́ окажутся сняты смена темпа и характера второй части выступления заставит показать всех свое похотливое нутро и выползти их демонов наружу. Тем более, когда сама песня будет буквально кричать об этом.

С вступлением первого куплета подача Эн изменилась как по щелчку пальцев. Пропал тот надменный взгляд, приписывающий всех к ничтожествам. Появилась кокетливая улыбка и озорно-сексуальный взгляд. В танце рождался флирт. Чувственные, пластичные движения телом, не просто заученные, а как и слова песни, кидающие вызов мужчине, но без агрессии, в стиле игривой кошечки. Разгоряченное тело приказывало всем смотреть не моргая, завлекало своей энергией. Легкое и изворотливое, вызывало ощущение нечто эфемерного. Так близко и в тоже время далеко, протянуть руку и ухватиться, но нет.

Гало проекция менялась прямо в моменте. На месте безжизненной пустыни один за другим возрождались здания и уже к концу куплета был воздвигнут полноценный Сеул с его яркими разноцветными оттенками. Обстановка стала другой и с началом второго куплета солнечный диск позади начал трескаться и осыпаться, оставляя после себя сияющий полумесяц.

Волнение стояло комом в горле, но девушка профессионально скрывала это от наблюдавших и сумела приковать к себе все их внимание. Она, медленно приближалась к краю сцены, где сидело жюри. Все ближе и ближе пока не подошла настолько, что, наклонившись, могла сровняться с их лицами. Вид снизу открывался потрясающий, в особенности для разволновавшихся мужчин. В придачу текст второго куплета всячески дразнил намеками, вызывая развратные фантазии. Казалось, они прямо сейчас готовы расстегнуть свои ширинки и усадить эту непослушную девчонку на свой член. Эни старательно соблюдала тайминги, чтобы вызвать наиболее обостренные чувства в связи с ассоциациями. В какой-то момент она даже почувствовала безмятежность, погрязла в объятиях мелодии, и когда бдительность была утеряна, а власть бурлила на кончиках пальцев, холодный пот внезапно пробил спину. Как оказалось не всех «кормящая змея» способна контролировать. Кое-кто никак не поддавался влиянию, вернее сказать, он позволял видеть будто это так, но в действительности сам оказал не малое воздействие на искусительницу.

Эни поочередно одаривала вниманием каждого из членов жюри, пока вдруг не встала как вкопанная. Карточный домик, выстраиваемый ею на протяжении всего выступления, рухнул от нововведенной переменной. Органы словно обожгло раскаленным железом, а во рту сильно пересохло. Оставалось молиться, чтобы Чон Ену не узнал ее под несколькими слоями косметики, но все тщетно. Те зеленые глаза, которые он успел изучить, намертво врезались в память. Эту топь он ни за что не забыл бы, даже если захотел. Ену заметил ее растерянность. Не сказав ни слова, он самодовольно улыбнулся, будто умилился играющему котенку, взял из пышной корзины на столе лилию и аккуратно положил на край сцены. Эта улыбочка не слезала с его лица даже когда девушка вернулась в центр, чтобы завершить свое шоу. Она грациозно легла на выступе посередине бассейна, так что смотрящие теперь видели ее боком, затем слегка прогнулась в спине, повернула лицо в зал и свет тут же погас вместе с окончанием музыки.

Раздались громкие аплодисменты и овации, местами даже свист, но их быстро заглушил стук сердца, подступивший прямо к горлу. Наспех обтеревшись полотенцем и приведя себя в надлежащий вид, Эни вновь должна была подняться на сцену с остальными участницами, чтобы подвести итоги конкурса, и постараться не расплавиться под пронзительным взглядом молодого Господина. Когда он так смотрит, невозможно понять истинных чувств. Ему просто понравилась Рененутет или та, кто под маской? Щеки девушки вспыхнули. Она испытывала неудобство, но не от того, что находилась под прицелом сотни взглядов. Причиной был лишь один, буравящий ее насквозь. Что это? Стыд? Страх? А может не то и не другое?

­­«Многоуважаемое жюри. Зрители. И, конечно, хозяин мероприятия Господин Кан, — начал ведущий. — Это был тяжелый вечер для нас всех. Столько прекрасных созданий собралось здесь и я, не побоюсь этого слова, просто убит наповал. Красавицы со всего света слетелись сюда как мотыльки на свет, а все ради того, чтобы попытать счастье стать главным сокровищем коллекции Господина Собирателя. В этот раз безлесно хочу заявить, номера превзошли все наши ожидания. Я был невероятно горд вести мероприятие такого масштаба и совершенно не завидовал бы нашим жюри. На их плечах лежала тяжелая ответственность выбора за самое потрясающее, самое зубодробильное шоу, перевернувшее все с ног на голову. И они нашли его. Напряжение невероятное, дорогие друзья, так не будем тянуть. Чей номер покажет нам гало, та и станет победительницей. Внимание. Приготовьте ваши рукоплескания для... Дляяя... Номера 39-ять! Богиня Рененутет! Покровительница плодородия и жатвы!» — свет упал на центр сцены и ведущий подал руку победительнице, проводя ее на триумфальное место под гулкие хлопки из зала.

Господин Кан Шиху соизволил встать с своего просиженного необъятного, как и он сам, кресла и поцеловал руку новоиспеченной музы, на что та свела губы ниточкой и широко улыбнулась, пытаясь скрыть брезгливость. Собиратель взял ее тонкую кисть своими потными распухшими граблями и увел. Теперь одному Богу известно, суждено ли Сон Эни выйти из золотой клетки, или ее имя забудется здесь навсегда, как и прежние.

Проходя по огромным длинным коридорам, эхо от каблуков и пыхтение Собирателя раздавались слишком отчетливо. Внутри и снаружи особняк был похож на царский замок, только оснащенный современными технологиями. Золото встречалось на каждом шагу: в архитектуре, выставочных экземплярах, предметах декора, статуй, фонтанах и даже коврах. Казалось, что все золотые резервы страны были пущены на утоление жадности хозяина дома. Прямо как тот самый ненасытный раджа из сказки «Золотая антилопа», который утонул в монетах. Рассматривая убранства, Эни пыталась найти какой-нибудь маленький острый предмет, чтобы иметь преимущество, но Шиху не отпускал ее от себя ни на шаг, поэтому даже найдя что-то подобное, возможность получить вещицу не сорвав операцию, была равна нулю.

Проведя спутницу по своим хоромам, Кан Шиху открыл дверь в комнату для развлечений, или как он сам любил говорить для вдохновения. Эн увидела красный свет и темное помещение уже без всей помпезной мишуры. Заходить туда добровольно ноги отказывались, поэтому Собиратель подтолкнул девушку в спину, чтобы та пошевеливалась. Теперь на его лице появился злобный оскал, а глаза сузились еще больше, и под тяжестью нависших век, он выглядел как-то слишком безобразно, словно те уродливые гости на корабле из игры «Little Nightmare». Смотреть на него и не скривиться от отвращения было почти достижением в данной ситуации. Окажись его лицо маской, не пришлось бы тратить силы на удерживание рвотных позывов. Наверное, все испытывают подобные чувства, но боятся сказать лишнее чтобы не оказаться за пределами круга элиты. Или жизни. Кому что приоритетнее.

Рост Эни чуть выше полутора метра, учитывая каблуки примерно метр шестьдесят пять. Собиратель был ниже ее на пару сантиметров, что было крайне необычно для девушки. Обычно ей приходилось слегка задирать голову чтобы поговорить с мужчинами с глазу на глаз, а теперь она сама опускает взгляд чуть ниже, и в дальнейшем еще ниже якобы показывая покорность, но на самом деле, чтобы не видеть это мерзкое хрючево.

Зайдя внутрь и заперев дверь, Господин Кан предложил Эни осмотреться, а сам достал из стола коробку с дорогими сигарами и прикурил одну, усевшись на стул. Он чмокающе с глухим звуком «П» затянул дым и пепел упал прямо на его костюм, пошитый на заказ. Пытаясь смахнуть с себя грязь маленькой пухлой рукой с толстыми сардельками вместо пальцев, Шиху начинал злиться, от чего его крошечные глаза заливались кровью.

Что это с ним? Кажется, он сейчас лопнет как воздушный шарик.

Эн, подошла к нему и повторила его смахивающие движения. Убедившись, что пепла больше не осталось, она сказала: «Господин, ваш костюм чист, на нем нет ни соринки».

«Как ты посмела, — он кинул на нее полный ненависти взгляд, которым не одаривают даже злейшего врага, широко раздул ноздри и со всей силы ударил девушку тыльной стороной ладони. — Падаль. Без моего разрешения ты должна держать свой грязный рот закрытым и открывать его только когда я захочу этого. Еще раз посмеешь вести себя самовольно, я возьму катушку и заставлю сшивать твои губы вместе, пока не закончатся нитки. Ты меня поняла?» — он вылупился на девушку, упавшую на пол, и ожидал что она вытрет кровь с разбитой губы, но нет.

Вот же ублюдок. А на людях казался добрым колобком.

Новая муза низко кивнула и попыталась встать, как противный голос заявил: «Сидеть». Его обладатель заерзал и закряхтел, продолжая покуривать сигару, и, наконец, устроившись поудобнее, снял носочками свои ботинки.

— Раз такая разговорчивая, надо это использовать, — он положил ногу на ногу. — Пососи их.

— Что? — застыла девушка, едва сдерживаясь чтобы ее не стошнило прямо на эти вонючие ступни в потных носках.

— Ты еще и глухая!? Я сказал вылижи дочиста мои ноги, тупая ты шлюха! — выкрикнул он и тыкнул короткой ногой прямо перед носом Ни и ее тут же вырвало на начищенные блестящие ботинки.

Ярость овладела мужчиной. Он поднялся со стула с криками и воплями из-за чего масса его тела дрыгалась как желе в холодильнике, схватил девушку за волосы и потащил по полу. Эни вцепилась за хвост чтобы ослабить боль, но не сказать, что это сильно помогло. В одном из углов комнаты стояла железная бочка с водой. Добравшись до цели, Собиратель перехватил волосы теперь на нижнюю часть затылка и поднял наверх, оставляя ноги бессвязно волочиться. Он рывком окунул голову в воду и придерживал затылок, так чтобы Эн не смогла вырваться. Хрупкое, истощенное тело пыталось сопротивляться, но куда тягаться с этим бульдозером. Вода моментально заполняла легкие.

«Я смою эту грязь. Бестолковая шлюха. Надо прочистить тебя изнутри. Ныряй глубже, ха-ха-ха», — упивался Шиху, надавливая сильнее, от чего края бочки болезненно давили на живот Ни. Он продолжал насильно кунать девушку до тех пор, пока она практически перестала брыкаться. Тогда он с тем же рывком вытащил ее из воды и кинул на пол. Тут же жидкость хлынула изо рта и носа в сопровождении сильного откашливания и попыток вдохнуть. Не дав возможности прийти в себя, Кан Шиху схватил ее за руку и надел наручники, приковав к столбу в центре комнаты руками вверх. От того что запястья были соединены не прямо над макушкой, а позади столба, руки болезненно тянуло и выкручивало. Мышцы сразу стали затекать, а мокрые волосы потеряли всякую форму и сосульками свисали, прилипая к лицу. Собиратель взял продольную вещицу, которая издавала странный звук, но понять какой именно Эн смогла только когда он дотронулся кончиком этой штуки до ее живота. Девушка резко отдернулась и закричала, когда токовый удар пронзил ее тело.

«Мокрое тело проводит электричество гораздо лучше. Так ты будешь выглядеть как я и люблю, если повезет даже увижу, как ты обмочишься», — пошло и одновременно омерзительно облизнулся Господин Кан.

Как таких уродов только Земля носит.

Эн ответила ему харкнув в лицо. Именно что харкнула, а не плюнула. Кажется, она попала в глаз, но точно заметить не смогла, так как повесила голову и улыбнулась зубами. Внутри просыпалась невыносимая злость, раньше она никогда не хотела причинять вреда людям, хоть и делала это очень хорошо.

Это только работа, если не они, на их месте окажусь я, вспоминала Эн свои оправдания. Но только не сейчас. Огонь в глазах полыхнул так же ярко как желание поскорее убить эту свинью и даже последующий хлесткий удар в лицо, не подавил настрой.

Впервые я так сильно хочу уничтожить кого-то. Того кто стоит передо мной и хочет причинить мне боль и сломать. Он действительно думает, что ему это удастся.

Мерзавец прибавил мощность и с наслаждением, сжимая зубы, плотно приложил конец вещицы к внутренней поверхности ляшки. «Громче, кричи громче, тупая сука, я научу тебя манерам!» — смеялся он, пока Эн трепыхалась от новой пронзающей волны и срывала голос.

«Я уже слегка чувствую запах горелого, теперь ты действительно выглядишь как богиня во время жатвы ха-ха. Но хватит игр. Я всегда даю шанс. Будь послушной девочкой. Давай поджарим эту мокрую киску и посмотрим, как ты справишься с этим», — он вывалил свой убогий член наружу, и, если бы не решился проверить как пахнет Эн внизу до того как ее подкоптить, ужасной участи было не избежать, однако мужчина совершил эту глупость и девушка тут же воспользовалась моментом.

Стоило Шиху наклониться как он сразу получил коленом по подбородку и отшатнулся назад. Не теряя времени, Эн напрягла руки и спину чтобы удержаться о столб и подняла две ноги ударив прямо в лицо Собирателя острыми каблуками. Он истерически закричал и упал, трогая ладонями место ранения. И пока тот подсчитывал зубы, Эн собрала все свои внутренние силы и сделала кувырок к вершине столба. Все тело было в ссадинах пока она вверх тормашками ползла к окончанию и настигнув упала камнем вниз, не сумев правильно продеть ноги под руками с наручниками. Глухой удар боком и болезненный стон. Но никакие ранения и падение не смогли остановить нарастающий гнев божий.

Словно сорвавшись с цепи, она сняла туфлю и подбежала к Шиху, стоящему к ней спиной и ударила каблуком в затылок. Сгорбившийся мужчина навзничь упал, а Эни села на полудохлую тушку верхом и принялась наносить удары со всей силы, которая только могла быть в этих тонких ручках. Все лицо Эн забрызгало кровью, и должно быть спустя пятнадцать ударов по голове он был мертв, но ей было мало. В состоянии аффекта она нанесла ему сверху еще около тринадцати ударов, пока его череп не превратился в кашу. Только тогда по локоть в крови она сползла с него, а затем на дрожащих ногах поплелась к бочке с водой, делая короткие быстрые вдохи и выдохи. Восстановить дыхание оказалось не просто.

После легкого отмывания чужой крови она поспешила обыскать комнату. Руки ходили ходуном, тремор не покидал, Эни держалась только на чувстве адреналина, казалось если расслабиться, тело просто откажет. Начав копаться в какой-то макулатуре на столе, она вдруг услышала хлопки за спиной и замерла.

— Что ищешь? Может я смогу помочь? — с улыбкой проговорил голос из тени.

— Ену, — осенило Эн, и она резко развернулась, делая пару шагов назад.

— Привет, солнышко. Не устала? Поражаешь меня все сильнее каждую нашу встречу.

— Как ты вошел? — огрызалась девушка.

— Через дверь. Искал туалет. Дай думаю загляну, а ты тут резню устраиваешь, — Ену подходил ближе и теперь мог видеть кровавое месиво. — Оу, да ты прямо мясник, не повезло вам Господин Кан.

— Чему ты радуешься? Хочешь сдать меня?

— Могу. Но давай посмотрим какую сказку ты придумаешь на этот раз?

— Что ты хочешь?

— Ничего такого, чего ты не в состоянии мне дать. Просто правды будет достаточно. Кто ты? Зачем тебе быть здесь и сейчас? На кого работаешь? Что знаешь о Террариуме? Обо мне? Легкотня согласись? Ах да, еще мне всегда было интересно как ты спишь. Хочу и это знать тоже и желательно с подробностями. Уж очень ты занятная.

— Ты ведь уже и сам все понял, какой смысл говорить.

— У меня есть мысли на этот счет, но всегда приятнее услышать первоисточник, а не жить догадками. Я ведь так вежливо прошу тебя.

— Я не могу сказать.

— Ай, зачем все усложнять? Теперь придется прибегнуть к шантажу. Ты ведь это ищешь так? — Ену достал из-за спины альбом.

— Что это? Альбом? Откуда он у тебя?

— Ага, значит это. Во-первых, глупо искать личные сокровенные вещи в комнате для развлечений, для этого есть кабинет, а во-вторых, может теперь ты получше подумаешь и сможешь рассказать мне обо всем? Я не отдам альбом, пока не узнаю все что мне нужно. Ты доставляешь очень много хлопот мне и системе, которой я управляю, понимаешь? Я хочу верить тебе, но как, если ты постоянно втянута в сомнительные авантюры? — Ену подходил все ближе и ближе, пока Эни не припечаталась к стене. — Отступать больше некуда.

— Отдай мне его, и я исчезну из твоей жизни. Даю слово.

— Не плохая попытка. Жаль проблема как раз в том, что я не хочу отпускать тебя, — он аккуратно положил руку на ее талию и проскользил вверх к лопаткам, притягивая ближе к себе.

— Ты видел, что я сделала. Разве человек способен на такое? Во мне не осталось ничего хорошего.

— Думаешь это меня отпугнет? Слушай, я точно не тот, кто возьмется судить тебя, потому что сам намного хуже и то, что сделала ты, даже не одна десятая от того, что могу я.

— Это не оправдание. Я убила, потому что хотела убить, а не потому что так было нужно.

— Ты винишь себя. Мне знакомо это чувство, поэтому позволь помочь. С тобой я чувствую себя так как не чувствовал, наверное, никогда. Я хочу оберегать тебя, защищать, быть рядом. Все что всегда было для меня под запретом, я хочу все это просто когда думаю о тебе, — проведя подушечками пальцев по шейным позвонкам, он положил ладонь на ее щеку и посмотрел в опущенные глаза. — Посмотри на меня.

— Не могу. Боюсь, — с подступающими слезами отвечала Эн.

— Маленькая глупышка. Как тебе это удается?

— О чем ты?

— Ставить меня на колени чтобы посмотреть в твои глаза. Такая злая девочка, — он мягко улыбнулся, опустившись вниз.

— Не нужно этого делать, встань, — растерянно проговорила девушка.

— Не хочу. Ты запрещаешь мне смотреть на тебя?

— Тебе никто не может запретить, ты это знаешь.

— Никто, до тех пор, пока не появилась ты.

— Это глупо. Перестань.

— Я не считаю свои чувства глупостью. Тебе ведь тоже не все равно, но почему-то всеми силами отталкиваешь меня. Неужели настолько противен?

— Нет. Ену, послушай в любой другой жизни я бы с радостью была с тобой, но в этой я должна делать что мне говорят, чтобы получить то, что хочу.

— Кто заставляет тебя это делать? Ради чего? Я помогу, мы решим все твои проблемы, просто скажи.

— Ты не всесилен.

— Хочешь проверить?

— Я бы не посмела. Почему ты делаешь меня такой слабой? — она положила руки ему на лицо.

— Ты даже не осознаешь, что все совсем наоборот? Или думаешь меня кто-то еще видел вот таким? Когда ты так касаешься меня, я готов разорваться на кусочки, если попросишь, лишь бы это не заканчивалось никогда.

— Я не знаю, что сказать, — шепотом ответила Эн.

— И не надо. Поцелуй меня.

— Мы не можем.

— Неважно. Я слишком долго сдерживался. Больше не хочу. Поцелуй меня.

Глаза забегали туда-сюда в попытках найти спасение и не оступиться, но внутренний стержень с хрустом сломался. Эн наклонилась исполнить просьбу. Легкий, боязливый поцелуй постепенно нарастал, а руки Ену на бедрах вызывали теплый прилив. Робость начала отходить на второй план и протолкнув язык, девушка неожиданно для себя почувствовала, как сама стала инициатором, а волна бабочек прошла от желудка до самого низа. Когда длинные пальцы Ену коснулись внутренней части бедра, Эни положила руки на его плечи и отодвинулась.

— Не надо, — зажмуриваясь сказала она.

— Почему? Ты боишься меня?

— Просто остановись.

Ен как медведь увалился боком и припал щекой к мягкой коже бедер. Его голова оказалась между ног девушки. Хорошо, что он сел спиной.

— Ты ведь сама этого хочешь. У тебя на лице все написано, — он поднял вверх голову, но Эни сразу опрокинула ее назад и оставила руку на макушке.

— Не поворачивайся.

— Предлагаешь смотреть на то, что осталось от Господина Кана вместо твоего смущенного личика?

— Тебе кажется это все забавным?

— Откуда серьезный тон? Ты меня отчитываешь? Тогда я не против, хах. Как прикажешь тебя называть?

— Если сейчас же не прекратишь поясничать, я придушу тебя и положу рядом с ним.

— Вот этими тощими лапками? Сама-то в это веришь, язвочка? — он усмехнулся, и оставил нежный поцелуй на теле.

— Мгм, что ты делаешь? — вцепилась девушка в волосы парня.

— Делаю тебе приятно, — он схватил рукой ляшку и провел мокрую дорожку вверх, задевая трусики языком.

— Ха, Ену, хватит пожалуйста, только не здесь, не здесь, пожалуйста, — крепче сжимая волосы, просила Эн.

— Как сладко заговорила, и ножки уже подкосились, не намокла?

— Нет! Отпусти меня.

— Тшшш. Не оскверняй память покойного, Ох хоть и мертв, но точно хотел полакомиться ею.

— Отпусти. Нас могут найти, нужно уходить.

— Лааадно. Сделаю как ты просишь. Снова. Но только если пообещаешь ответить на все мои вопросы. Когда будешь готова поделиться, тогда отдам альбом. В противном случае я заберу тебя против воли прямо сейчас.

— Зачем ты так?

— Что поделать, я слишком сильно нуждаюсь в тебе. Если бы я не видел ответных чувств ко мне, оставил бы в покое, но признайся я не безразличен тебе. Так ведь?

Девушка отвернулась, поправив волосы рукой.

— Ответь. Хватит убегать.

— Да, я что-то чувствую, но не уверена ни в чем. Я не понимаю.

— Мне этого достаточно. А теперь если принимаешь мое предложение, я тебя не задерживаю.

— Это плохо кончится, Ену.

— Ты говоришь это мне или себе? Просто я смирился что стал зависим от тебя, а вот что у тебя творится в голове мне неизвестно, и именно это я пытаюсь узнать. Жди меня послезавтра у себя. Все-таки обсуждать такие темы при размозжённых мозгах перебор даже для нас.

— А что будет с ним?

— Я разберусь. Не волнуйся.

— Спасибо, — сказала тихонько Эн, и убежала в окно.

Благо первый этаж позволял спокойно спрыгнуть. Аккуратно затаившись и осмотревшись, незаметный маршрут был намечен. Следуя ему, Эни удалось избежать охраны и удачно выбраться с территории дома, но стоило только порадоваться тому, что смогла выбраться живой, встречный выстрел в плечо решил возразить. Безвольное тело кубарем покатилось вниз по покатой плоскости вниз.