Глава 8
Прошло уже больше десяти минут, а Вера всё никак не могла оторвать взгляда от собственного отражения. Самое обычное зеркало прямоугольной формы на дверце шкафа, но как оно может показывать иного, совершенного другого человека? Девушка абсолютно уверена – это не она. Это точно не она. Коротенькая юбочка выше колена, вызывающе-блестящий серый топ и чёрные туфли на шпильках Ромашкина никогда бы не решилась надеть по собственной воле. Чудесные светлые волосы не были собраны в пучок, а аккуратно распадались по её хрупким плечам, демонстрируя свой истинный и достаточно завидный объём. Ресницы, без того густые и длинные, стали чернее обычного, а вишнёвая помада была на пару тонов ярче привычного для девушки оттенка.
– Ну, как тебе?
Варвара неслышно подкрадывается сзади, но Вера видит её отражение и поэтому не вздрагивает от неожиданности, когда чужие руки ложатся на её плечи. Подруга в ожидании ответа, но Вера совсем не знает, что и сказать.
– Вижу, ты не в восторге.
– Нет, мне очень нравится! – поспешила она опровергнуть слова Степаненко, как вдруг поняла, что это прозвучало скорее как страх и нежелание обидеть. – Симпатичный топ, но... Как-то это всё слишком... Открыто. Тебе так не кажется?
– Да, это именно так. А в чём, собственно, проблема? – с искренним непониманием отозвалась Варя. – С твоей-то фигурой только такое носить и нужно. Ну... Хотя бы по праздникам.
Варю всегда раздражал слишком скромный и "правильный" гардероб лучшей подруги. Ни больше, ни меньше – всё чётко по размеру. Юбок и платьев мало, зато брюк и футболок на каждый день недели. Несколько пар кроссовок тягались с одной лишь парой туфель на невысоком каблуке в полтора сантиметра. И никаких блестяшек.
Вера в очередной раз прокручивается перед зеркалом, точно от этого способно что-либо перемениться.
– Варь, это не я.
– Как же не ты? – изумилась Варя.
– Не знаю... Я бы никогда не надела... Всё это. Слишком открытое и слишком яркое...
– Я знаю, что ты бы никогда это не надела. И поэтому заставила тебя это надеть.
Вера нахмурилась.
– Тебе что, не нравится?
– Нравится, но само по себе. То, как это смотрится на мне... Я не узнаю себя. – золотистую прядь волос она бережно заправмоа за ухо, прежде чем сделать очередной поворот. – Смысл мне надевать всё это? Это только на один вечер. Показуха.
– Пусть. Надо же хоть иногда одеваться по-человечески. Ты – девушка, Вер, и другие тоже должны видеть в тебе девушку. Будешь слушать меня – ни один парень универа сегодня не упустит тебя из виду.
– У меня есть парень. – на полном серьёзе напомнила Ромашкина, чем вызвала лишь громкий хохот со стороны подруги.
– И что? Разве не приятно знать, что ты нравишься кому-то ещё?
Варя подошла к зеркалу, и стало совершенно ясно, что даже каблуки не помогут Вере хоть ненадолго стать выше своей подруги. Забавно – Степаненко убедила её натянуть одну из самых коротких юбок собственного шкафа, в то время как сама предпочла джинсовые шорты с чёрными капронами и облегающую, но не настолько открытую блузку. Ей всегда удавалось выглядеть шикарно, и в короткой юбке и в брюках-бананах.
– Для счастья достаточно и одного, – ответила Вера и вздохнула. – Но тебе этого, конечно, не понять.
Девушки были лучшими подругами ещё в младшей группе детского сада. Всё своё сознательное детство провели за одной партой, вместе готовились к экзаменам, вместе праздновали их успешную сдачу и даже выбрали один университет для поступления. Женская дружба – вообще вещь очень крепкая, и, проходя постоянные испытания временем, она становится только крепче. Разумеется, если это действительно настоящая дружба, в чём Ромашкина нисколечко не сомневалась, пусть они с Варей и были по своей натуре абсолютно разными. Варя ещё в школе покоряла сердца годных на то мальчишек, а Вера... Она просто Вера. Скромная, но очень трудолюбивая девушка, любящая прогулки под утренним солнцем в выходные и крепкий чай по вечерам, зачастую без единой ложки сахара. И привычные кроссовки нравились ей куда больше, чем эти неудобные каблуки, держать равновесие на которых было ещё сложнее, чем узнать саму себя в зеркале в этом совершенно новом образе. Тем не менее, Варвара уже не раз вытаскивала девушку в свет, не давая ей возможности провести выходные так, как хочется ей. Именно на одной из так называемых тусовок у Веры с Романом случился первый разговор, чем светловолосая бесконечно благодарна подруге, но вот чему Вера всегда поражалась, так это тому, что у самой Степаненко до сих пор нету спутника.
– Да, ты права, – согласилась Варя и снова рассмеялась. – Просто я никак не могу выбрать. Даже в этом универе столько парней.... Один – красавчик, другой – умный, третий просто офигенно играет на гитаре! Как из всех этих лапочек можно выбрать лишь одного?
– Ну да, ну да. И все они без ума от тебя, – Вера закатила глаза. – От меня-то тебе чего надо? Ты хотела, чтобы я нашла себе кого-то... Хоть кого-то, как ты тогда выразилась. А сейчас чего ты хочешь?
– Я хочу, чтобы моя подруга выглядела как человек на этой вписке. Это ради тебя, да и ради твоего Ромы, кстати.
– Рома здесь причём?
– Любой парень хочет, чтобы рядом с ним была красивая ухоженная девушка. Если честно, иногда мне его жалко. – Варвара скривила лицо.
Она не успела опомниться, как перьевая подушка прилетела ей прямо в лицо. Варя едва не свалилась с ног и залилась громким хохотом.
– Перестань нести чушь, – обиженно сказала Вера, – у нас с Ромой всё хорошо! А вот твой последний совет, как раз-таки, в итоге обернулся не самым лучшим образом.
Девушка припомнила случай, датой которому был четверг прошедшей недели. Друзья собрались в кино на вечерний сеанс, и мало того, что Степаненко пригласила Рому пойти с ними, так она ещё и убедила Веру не надевать плащ, что стало огромной ошибкой. Погода была пасмурной, но не слишком холодной. Варя заявила, что длинный чёрный плащ подруги давно совсем не подходит ей – мол, слишком мешковат и совсем не по ней, придаёт полноты там, где её вовсе и нет, и что кожаная курточка подходит ей куда больше. В тот вечер Вера продрогла и промокла до нитки.
– Ну, подумаешь, было всего один раз. И я тебе давно говорила про этот плащ – он тебе не по размеру, и это сильно заметно. Как картофельный мешок, – Варя недовольно выкинула в ответ на укор.– Но с Ромой ты познакомилась благодаря мне. – в этот момент Варя серьёзно посмотрела на подругу. – Хотя я советовала бы тебе на нем нём не зацикливаться.
– Отстань ты уже, – отмахнулась от неё Вера с нотками обиды в голосе.
Она привыкла к частым подколам со стороны Вари – подруги, всё-таки, могут позволить себе время от времени подшутить друг над другом. Ромашкина сама нередко в шутку высказывалась о не слишком большом трудолюбии и оценках Вари, а та, в свою очередь, подчеркивала своё превосходство касательно ухода за собой. Вера сама прекрасно понимала, что значительно уступает подруге во вкусе в одежде, но это почти не расстраивало её. Девочки часто друг другу помогали, но если Вера заставляла Варю готовиться к парам и вставать пораньше исключительно ради её же будущего, то она никак не могла понять, зачем Степаненко таскает её по впискам. Ну и ладно. Ради Ромы она пройдёт на каблуках хоть сотню километров.
А Варя... Не подразумевала никакого злого умысла. Она была совершенно серьёзна. Их однокурсник Рома был парнем не бедным. Харизматичный красавец с лёгкостью вскружил голову Вере, до сих пор не состоявшей в отношениях. Стоило оказать ей пару знаков внимания – и она растаяла. И всё это на глазах Вари. Она была рада за подругу и не завидовала ей (было бы чему!), однако действительно не могла понять, как сошлись эти двое. Вера, умная, трудолюбивая девушка, живущая по всем существующим правилам, отличница и тихоня; и Рома... Рома, который сменил нескольких девушек ещё на первом курсе. Варе это казалось подозрительным. Она была не просто красавицей-дурочкой и умела пользоваться головой, когда считала это нужным, точно так же, как и своими женскими слабостями. Рома, разбивший сердце не одной девушке, внезапно потерял голову от Веры? Даже если это так, Варя сомневалась, что эти отношения продержатся долго; и боялась, потому что видела, какая нездоровая привязанность развивается у подруги по отношению к нему. Потеряв сначала мать в раннем детстве, а с недавних пор ещё и отца и повзрослев раньше времени, Вера впервые в жизни познавала хоть какую-то любовь и начинала любить себя, как женщину, под чётким наблюдением её подруги, ставшей уже чуть ли не родной сестрой. Варя очень за неё волновалась. Только тешила себя тем фактом, что вот уже три месяца их отношения процветают. И Вера, вроде как, счастлива.
И ей приходится плестись, в буквальном смысле плестись за этими обоими по и без того не идеально ровному тротуару. Страх поскользнуться и полететь головой вниз не отпускает девушку. Ей приходится брать во внимание каждый шаг, каждое движение руки или шеи, пусть даже самое мелкое и незначительное. Она удивлена дойти от машины до общежития целой и невредимой.
– Вер, давай быстрее, – Степаненко подгоняет отстающую на лестнице, но тут же вспоминает, в чём обстоит дело. – Да сними ты их, на носках дойдёшь.
– Издеваешься? Ты знаешь, сколько тут грязи? И когда в последний раз вытирали пол...
– Пофиг. Не постирать потом?
Вера совершенно не заинтересована в излишней стирке, однако слушается. На каблуках она точно не поднимется на третий этаж. Повезло, что Рома этого не увидит – идя впереди, он разговаривает по телефону с кем-то из своих друзей общежития. Таких у него не один.
Но наконец он кладёт трубку и оборачивается к девушкам с улыбкой.
– Тоха сказал, что нас ждут.
Тоха, а если точнее Антон Шварцев, на сегодняшний день и оказался виновником торжества. Причина – двадцать первый день рождения, непосредственный юбилей, который непременно нужно отметить как следует.
– Супер. Идём. – Варя дёрнула за руку девушку, которая, к счастью, уже успела стянуть каблуки. Троица направилась в ускоренном темпе к нужной комнате, где сегодня собиралась вся свора.
Стоило двери распахнуться, как в нос Ромашкиной ударил крайне неприятный и дико знакомый запах перегара, раздражающий обонятельные рецепторы. Вера поморщилась, но всё же зашла внутрь, где некоторые сокурсники ещё сохраняли трезвость, а некоторые потеряли её как будто навсегда.
– Тоха, чё за дела? – Роман нахмурился, стреляя взглядом в затерявшегося в толпе, но узнаваемого по колпачку именинника. – Ты же обещал, что без нас не начнёшь!
– А я и не начал, – блондин, чьи волосы при ином освещении вообще-то казались рыжими, подошёл к троице. – Это они начали, – сказал Антон и обвёл взглядом сгрудившихся неподалёку студентов с бутылками разного в руках. – Не мог же я сказать всей общаге "Не пейте, сейчас Ромка с Варежкой придут". Кто это, кстати, с вами?
Он обращает своё внимание на Веру, которая, в свою очередь, улыбается. Забавно – не узнать человека, с которым тебя объединяют стены одного учебного заведения. По взгляду Шварца видно, что некоторые черты в лице Ромашкиной кажутся ему знакомыми, но угадать, кому они принадлежат, он не может несмотря на все свои усилия.
– Это Вера, Тох. Не узнал, что ли?
– Вера? – парень выражает не. наигранную изумлённость. – Которая типо твоя девушка?
– Ага.
– Да ну! Правда Вера? Не узнал. Очень круто выглядишь.
– Спасибо. – скромно ответила девушка, в душе безумно радуясь услышанному только что и заливаясь пылким румянцем.
– А начали, всё-таки, без нас, – прорезался вновь обиженный голос Романа. – Осталось ещё хоть пару капель?
– Бутылка. И не одна.
– Парни, стойте!
Рома стянул пальто, без особых забот и усилий швырнул его в сторону и бросился к Эду – одногруппнику, который при всей своей наглости мог оставить его без главной составляющей студенческой вечеринки. Варя поспешила к девчачьей половине, большая часть из которых, правда, презирала Степаненко по понятной причине. Вера тут же растерялась. Она уселась в углу на невысокую кровать, словно загнанный, побитый жизнью и человеческой жестокостью бездомный зверёк, выброшенный на произвол судьбы и обречённый на вечное одиночество. Ей здесь некомфортно и совсем не весело. Ужасный запах. Нужно надеть шапку на голову и защемить нос как-нибудь покрепче. Всё совсем не так, как она ожидала, и сколько бы раз Варя не водила её на такие праздники, она всё никак не могла привыкнуть ко всей этой шумихе и уж тем более полюбить её. Особенно в такие моменты, когда Варя или Рома общались с другими одногруппниками. Вера не могла запретить им это делать, но в такие моменты всегда чувствовала себя не ы своей тарелке. За подругу и парня она всегда держалась, как за спасательный круг. Больше у неё никого не было.
Вера с облегчением вздыхает, когда видит, что Варя направляется к ней.
– Чего ты не танцуешь?
Вера морщится.
– Не хочу. Нет желания.
– Ну тогда хотя бы выпей.
– Нет. Тем более нет. И с тебя бы достаточно, – Вера отодвигается назад, но достигает края кровати. Едва не упав, девушка чудом удержалась руками за тонкое ограждение.
– Ты сюда тусоваться пришла или сидеть и бубнить, как бабулька возле подъезда? Идём! – Варвара схватилась её за руку, но Ромашкина резко вырвалась, освободив запястье от чужих пальцев.
– Я сейчас не пойду танцевать... Не хочу.
Взгляд Веры упал на толпу ребят. Она помнила свой первый танец с Ромой, но тогда всё было по-другому... То была вечеринка в честь начала учебного года. Не было столько алкоголя, столько шума. Это была единственная вечеринка из всех, на которые таскала её Варя, на которой ей понравилось. Все остальные были более людные, и тогда Вера цеплялась на них за единственных близких ей людей... Антон же был парнем общительным, экстравертом во всех смыслах этого слова. И его вечеринка была соответствующей. Посколько Варю и Рому забрали другие компании, Вера и вовсе чувствовала себя загнанной в этой комнатушке, будто с совершенно незнакомыми ей людьми... Ей не хотелось лезть танцевать сейчас, в эту кучу пьяных студентов, некоторые из которых двигались и кричали так, будто бились в конвульсиях, а не танцевали.
– Ладно. Как хочешь. Сгоняй тогда за пивасиком, окей? У нас почти всё закончилось.
Вара хотела было возразить, но теперь уже она не желала спорить с Варей. Та пьяна, а значит адекватно её слова по-любому не воспримет. Нет, она не была буйной во время опьянения, но становилась... Упрямой. В плане, сильнее, чем обычно. Да и сидеть тут не было никакого удовольствия – наблюдать за тем, как стремительно тупеют на глазах знакомые, с которыми она училась и с которыми ей ещё предстоит учиться, становилось неприятным. Было бы неплохо подышать свежим воздухом.
– Я всё верну! – обещает напоследок Варя, но Вера лишь в очередной раз вздыхает, будучи абсолютно уверенной в том, что подруга даже не вспомнит о деньгах. А если и вспомнит, то наверняка найдёт какое-нибудь нелепое оправдание. Да что уж там – сам факт нетрезвости её состояния на момент заключения сделки уже снимает с неё обязательства. Но сейчас Вера готова на всё, лишь бы хоть на пару минут избавиться от сдавливающей её здешней атмосферы.
Она безумно рада вдохнуть уличный воздух. Городской и пропитанный запахом бензина, но всё равно в разы лучше запаха в и без того душной комнате общежития, пропавшей алкоголем и сигаретами.
Вера чувствует боль в ступнях. Каблуки. Снова чёртовы каблуки. Такими темпами она и к концу дня доковылять не успеет. Девушка решает ускориться, и очень зря – поворачивая за угол дома, она не успевает затормозить и врезается в человека. Оба сразу летят вниз, и Ромашкина придавливает собой случайного прохожего. Боль от ушибов даёт о себе узнать.
– Боже, простите меня!
Вера спешно извиняется и поднимается на ноги, желая протянуть упавшему руку помощи, но застывает в ужасе. Это та же самая девушка, с которой она столкнулась дня четыре назад!
Ромашкина прекрасно помнит эту позорную встречу. И, оказывается, зелёноглазая девушка тоже.
– Опять ты?!
Это прозвучало грубо... Вера открыла было рот в надежде оправдать себя, но голос засел где-то глубоко внутри неё. Трое других людей, сопровождавших девушку, посмотрели на неё с недопониманием. Неловко.
– Вы что, знакомы? – белокурая красавица обратилась к своей подруге, пока рыжий (интересно, это его природный оттенок?) парень помогает той подняться на ноги.
– Не совсем. Но мы виделись раньше. И не один раз, надо заметить.
Зелёные глаза в упор уставились прямо на девушку. Их пронзительный взгляд пугал Веру. Они словно сканировали её целиком и полностью, разбирали по кусочкам, искали что-то, что Ромашкина и сама бы уже отдала, если б только знала, что конкретно от неё требуется.
– Ты следишь за мной?
– Что? Н-нет...
Неуверенность в голосе Веры слышится чётко, и она становится очевидна, когда она отступает назад. Ну а как иначе? Когда на тебя смотрят скептическим взглядом, точно на врага народа?
– Зачем ей следить за тобой? – спрашивает у девушки брюнет, стоящий рядом с нею. На нём была гарнитура, но, похоже, парень не слушал музыку, раз принял участие в разговоре.
– Простите мою сестру. Она сегодня не в настроении, – теперь уже извинялся рыжеволосый, неловко улыбнувшись Вере. – Вы сами-то как, целы?
– Вполне. Спасибо.
Вера улыбнулась странному пареньку в ответ и развернулась, не желая сталкиваться взглядом с напавшей на неё особой. Она направилась прямиком в "Пятёрочку"
Несколько бутылок для одногруппников и шоколад для самой себя. Продавщица на кассе, женщина полная и не особо видная, покосилась на Веру, пробивая бутылку эдак восьмую.
– Не рано ли в таком количестве?
– Это не мне, – только и ответила Вера.
Женщина, по бейджику именуемая Галиной, складывала покупки студентки в пакет с явным неодобрением. Жёстким голосом она назвала итоговую цену, и Ромашкина пришла к решению, что всё же напомнит Варе об её долге. Это будет в том числе и компенсация за то, что подумают о ней люди, увидев со звенящим наполненным доверху пакетом.
Еле как она, с болью в голове и ногах, добралась до четвёртого этажа общежития.
– Варя!
Она крикнула, оказавшись в пяти метрах от комнаты. Боль в ногах становилась невыносимой. Это точно последний раз, когда она надевает туфли. Привычные ей кеды куда удобнее и не вредны для ступней. Девушка с трудом преодолела оставшееся расстояние, уже облокачиваясь о стену. Резко и бесцеремонно её рука распахнула дверь. По громкой музыке, что была слышна на весь этаж (и как комендантша ещё не накрыла этот притон?) было очевидно, что стучать в дверь было бы абсолютно бессмысленной тратой врмени. Только хлопок двери, заглушивший даже прочие звуки, привлёк к себе внимание. Словно по команде, все студенты замерои и обернулись на дверь с немым страхом в глазах – они о комендантше тоже не забыли.
Шок. Страх. Пакет с оглушающим звоном и присущим ему шелестом полиэтилена падает на пол.
– Рома?!
– Вера?!
Роман обнимал за талию девушку в коротких шортах и с такой же короткой причёской, и их лица находились в такой близости друг от друга, что сомнений не оставалось – громким хлопком Вера прервала их поцелуй. Ира Светлякова. Короткое тёмно-русое каре с покрашенными в ядовито-зелёный прядями по бокам лица; ресницы и брови; то ли серые, то ли зелёные (непонятно какого оттенка) глаза и облегающая кофточка. Всё это принадлежало ей.
– Вера, стой! – парень кинулся было за Ромашкиной, что поспешила убраться отсюда как можно скорее.
Из её глаз рекой текли слёзы, которые она была не в силах больше удерживать. Но напрасно она так торопилась – не успела и свернуть за угол, как проклятый каблук соскользнул и подвернулся. Вера упала.
Но даже это не столь страшно, как звук неряшливых шагов за её спиной.
– Стой ты! – парень схватил её за руку, когда она с трудом поднялась. Его голос был груб, речь заторможена, а запах алкоголя ощущался за несколько метров. Ромашкина пыталась освободить руку от его хватки, но все попытки оказались тщетны.
– Не прикасайся ко мне! Как ты мог? Да ещё и с этой проституткой Ирой!
Девушка была готова сорваться, разреветься в любой момент и держалась из последних сил. Боль от падения не сравнится с болью в её душе.
Пьяной походкой Роман приблизился к ней. Вере впервые стало не приятно, а противно смотреть в его глаза. Это больше не он.
– Ты не так поняла…
– А тут нечего понимать! И не подходи ко мне! – она с силой оттолкнула от себя пошатывающееся тело. Парень не удержался на ногах и через спину рухнул
на пол.
Вера зажмурила глаза. Нет, она не хотела этого, но эмоции так и рвались наружу и больше не желали тесниться в её хрупкой ранимой груди. Роа поднялся с земли и вырос над Верой, от чего та вздрогнула в испуге. Высокий, крепкий, за ним девушка обычно чувствовала себя защищённой, точно за каменной стеной. Но теперь она боялась его. Любимые глаза смотрели на неё с ненавистью. Мысленно Вера молилась про себя и уже сильно сожалела о необдуманном гневе.
– Ну и иди к чёрту, зубрила! Думаешь, самая умная? Я с тобой вообще только из-за сессии этой дебильной… И без твоей помощи справлюсь, поняла?!
Он... Замахнулся на неё. Мог бы попасть по лицу, но Вера успела вовремя увернуться и, протиснувшись под его рукой, бросилась наутёк. Она не верила своим ушам. Не верила словам, что без конца прокручивались в её голове. Не верила вопросительным взглядам одногруппников, высунувших свои головы из-за привлёкших их внимание криков; не верила их тихим смешкам и пальцам, бесцеремонно на неё указывающим. Она бросила туфли посреди пути и бежала, бежала без конца, боясь обернуться пусть даже на секунду. Одолела несколько этажей практически босиком, но выбежать так на улицу было бы безумием. Биение сердца отдавалось головной болью, лицо горело от слёз. Она не хочет, чтобы кто-то видел её сейчас. А тем более он.
Девушка забегает в туалет и запирает дверь. Уж здесь её никто не побеспокоит.
*****************
Подумать только! Это снова она! Та самая девушка, которую Лада наблюдает рядом с собой уже далеко не в первый раз и с которой они, кстати говоря, практически так же столкнулись в первую их встречу. Может показаться безумием, но в её голове начали зарождаться смутные подозрения. Этот человек будто бы нарочно попадается ей на глаза каждый день, причём, проходит всегда рядом, делая вид, что не замечает её и что совсем её не помнит.
– Она точно следит за мной!
Ага, глазки-то забегали. Чего это она так нервничает? Лада смотрела в эти глаза жертвы, запуганной хищником, и на секунду почувствовала себя виноватой.
– Зачем ей следить за тобой? – спросил Вик, который, как всегда, ничего не понимал.
– Простите за мою сестру. Она сегодня не в настроении, – Макс... Предатель. – Вы сами-то как, целы?
– Вполне. Спасибо.
Девушка улыбается и спешит скрыться из виду, даже не оборачиваясь в сторону Лады. Если честно, она совсем не выглядит какой-нибудь злодейкой, и рядом с ней так, скорее, выглядела она сама, но демоны всегда достаточно осторожно подходят к маскировке. Поэтому Лада не могла быть уверена в том, что она такая невинная овечка, какой кажется на первый взгляд.
– Затем, что она может оказаться демоном. А следит за нами, потому что мы – маги! – объясняла Лада своему бестолковому напарнику, который, наверное, из-за своей чёлки не замечал столь очевидных вещей. Всем известно, что демон легче лёгкого может принять форму любого Земного существа, будь то человек или рыба!
Но, похоже, он не верил Ладе.
– Знаешь, ты изначально не отличалась особым умом, но...
– Что?!
Прямо сейчас Лада безумно сильно хотела его ударить по голове, из которой видеоигры по ночам вытеснили оставшиеся извилины вместе с инстинктом самосохранения, но Макс с Эрикой сдержали её вовремя.
– Ты не дала мне договорить, – ответил он абсолютным хладнокровием на её гнев.
– Научись правильно строить предложения, гений. Ты либо бессмертный, либо очень тупой.
– Вик никогда не был силён в дипломатии, – мягко заметила Эрика, неловко улыбаясь, пытаясь разрядить нагнетающую обстановку.
Макс подошёл к сестре и дружески похлопал по плечу, на что она никак не отреагировала.
– Какая муха тебя сегодня укусила, Лад? Чего на людей бросаешься?
Девушка ничего не ответила, чувствуя себя одновременно раздражённой и ужасно потерянной. Вик раздражал её, хотя они работали вместе всего несколько дней. Возникало ощущение, будто он бесил её уже много лет.
– Слушай... Ты, наверное, встала не с той ноги. Тебе нужно развеяться! Посмотри, какое сегодня красивое небо!
Лада подняла глаза и не поняла, чего он там нашёл такого необыкновенного. Небо как небо. Да, первые отблески заката действительно приятны для глаз, но не она не думала, что они способны переменить её настроение, которое было испорчено с самого утра. Макс прав: она сегодня встала не с той ноги. Если бы я встала на правую ногу, то не подскользнулась бы на фантике, один из тех, которые Макс вчера обронил. До сих пор она чувствовала это падение. За завтраком она пролила на себя кофе (слава Богу, не слишком горячий). В метро обронила кошелёк, и – о, чудо – нашла его, но в результате пришлось возвратиться на станцию. Сегодня точно не её день.
– Извините. У меня правда сегодня не задалось утро.
Мне безумно жаль, что я не могу извиниться и перед бедной девушкой. Если она не демон, то я зря на неё набросилась. Да, она неуклюжа, но совсем не заслужила такой реакции. Просто попала под горячую руку. Маг должен защищать мирных граждан, а не набрасываться на них. Я очень хочу извиниться перед ней, перед Максом, перед Эрикой, и... Нет, перед Виком не хочу. Вот он заслужил.
К девушке у меня возникли... Подозрения, – которые с каждой минутой таяли, но всё же она считала правильным поделиться ими. – Она часто ходит тут. Да, возможно, она тут живёт. Она врезается в меня уже второй раз за эти четыре дня! – либо она – растяпа Вселенского масштаба, либо же мои подозрения окажутся верны.
Лада вспоминала фильмы, в которых карманные воришки, так же невинно сталкиваясь с ничего не подозревающими прохожими, умудрялись своровать самое ценное за короткое время их взаимных извинений, адресованных друг другу. Но, сунув руки в карманы куртки, она обнаружила, что ключи и телефон не пропали. – Вы заметили её походку? Она ходит очень странно, как будто только учится. Помните: Шрам поначалу тоже врезался в стены, когда привыкал к обуви? Демоны летают даже чаще, чем ходят. Я просто подумала, что... Вдруг нас рассекретили? Вдруг она тоже демон? Может, они заметили пропажу Шрама, и... – она поймала себя на словах и поняла, что со стороны они и вправду звучат бредово. – Наверное, я слишком много об этом думаю. И я бы очень хотела быть полезной... Хоть это и первая неделя моего дежурства, – добавила она прямолинейно, не видя смысла в том, чтобы скрывать свои эмоции. – Простите, я была беспечна.
– Всё в порядке, – улыбчиво ответила Эрика. – Знаешь, тебе бы не помешал отдых. Твой выходной только через пару дней, но ты могла бы попросить замену у Тамары Львовны, если хочешь.
– Нет. Спасибо, Эрика. Я потихоньку начинаю привыкать.
Ладе не хотелось брать выходной спустя всего четыре дня работы... Показать, что она не справляется со своими обязанностями? Нет, она этого не хотела!
– Давайте пойдём к фонтанам! – весело предложил Макс. – Днём они не так красивы, как ночью, но тоже здорово, не так ли?
– Я за, – живо согласилась Эрика, и у Лады не оставалось иного выбора.
Помнится, в первый вечер, когда она дежурили здесь, фонтаны выглядели бесподобно. Струйки воды разных цветов взмывали в тёмное небо, процесс чего был до жути завораживающим и казался чем-то поистине волшебным. Волшебство ночи и воды. Сейчас же фонтан не столь захватывал дух и скорее представлялся чем-то успокаивающе-нежным, скромным и неярким, но всё ещё не менее прекрасным, изящным. На дне фонтана были выключены подсветки; под водной гладью поблёскивало на солнечном свету несколько медных монет.
– Давайте загадаем желание!
Макс достал из заднего кармана своих чёрных джинс десятник и кинул его в воду. Зажмурив глаза, он что-то, по всей, видимости яро-яро пожелал.
– У тебя никогда не будет денег, – заметила его сестра.
– Вот и не правда! Я ведь загадал желание.
Его отражающие искренность и простодушие карие глаза отражались в кристальной воде фонтана, над которым он склонился. Он был похож на ребёнка, и Лада не удивилась бы, если б оказалось, что он до сих пор верит в Деда Мороза. Хотя, многие туристы, среди которых взрослые женщины и мужчины, точно так же кидали монетки в фонтан якобы на удачу.
– И что же ты загадал? – поинтересовалась Эрика.
– Не скажу. Это секрет. Иначе не сбудется.
– Оно по-любому не сбудется, – вмешался Виктор, желая, всё-таки, получить от Лады по лицу. Сейчас! Детские мечты и чистые намерения Максима не сможет разрушить даже конец света. Может быть, кроме неё самой в некоторые моменты.
– Вот увидишь – сбудется! – горячо заверил рыжий парень. – Если поверишь – обязательно сбудется!
Вик закатил глаза – слова Макса совсем его не убедили, но он, по крайней мере, отстал. Максу, в свою очередь, не нужно было чужое мнение, чтобы продолжать во что-то верить.
В кармане Лады издал вибрацию телефон. Она достала его и застыла, увидев всплывший на экране контакт.
– Всем тихо – директор звонит! – быстро проговорила она.
С чего вдруг? Неужели где-то поблизости демоны, и какой-то несчастный, спасаясь, успел набрать номер Организации? Уже мысленно подготовившись к тревожным известиям, Лада сняла трубку.
– Ало? Тамара Львовна?
– Владислава, – она слышит голос Тамары Львовны по другую сторону трубки. Трудно определить, встревожена ли она или спокойна. – Направляйтесь к общежитию. Срочно. Зафиксировано новое нападение.
– Да, так точно!
Её голос прозвучал уверенно, но в груди чувствовалась тревога. Не так она себе это представляла. Порывы волнения подкатили к горлу одним большим неприятным комом. Она выслушала адрес.
– Пока мы тут прохлаждаемся, демоны уже шастают по району! – крикнула Лада своим беззаботно болтающимся возле фонтана коллегам.
Это прозвучало настолько громко, что многие окружающие устремились на её свои взгляды. Повисла немая пауза. Люди встревожились, а Эрика с Максом и Виком мгновенно стали серьёзнее.
– Куда идти? – спросила Эрика.
– К общежитию. Бежим.