Дефектные. Изъян в системе

Всё, чем ты обещал себе не стать, ты в один день обнаружишь в себе.

Презирал ложь и лицемерие, но какой из своих псиных морд я могу теперь гордиться?

Я дал себе слово, что от моих рук никогда не пострадает безвинный - и сколько в итоге людей загублено в угоду моим планам?

Прахом несдержанных обещаний усеян мой путь.

Впереди - стоит спиной девушка, чьи волосы развеваются по ветру. Как фитилёк - вот-вот погаснет и исчезнет.

Протягиваю к ней руку, прядь волос сквозит меж пальцев, она оборачивается - и как всегда я не могу различить её лица, скрытого за темными волнами волос. В какой-то момент она пытается убрать прядь за ухо, и я вижу её родимое пятно. Всегда одно и то же. Как будто иначе я бы смог её забыть, как будто без особой приметы я бы смог ошибиться и не узнать её.

Я узнал. Но сделал худшее, что мог бы сделать.

Оглушительный гул голосов врезается булыжником прямиком в затылок.

- ...даже откопала турбокаст!

- Она вернется?

- Дана, не вздумай сейчас разводить слёзы!

- А чегой ей еще делать? Ягодка наша осталась там, на лютом морозе, среди ворогов.

Яснозор со своей грядкой... До сих пор недоумеваю, как он умудрялся проворачивать свои любовные похождения в Нордполисе, под самым ухом у системы, продолжая оставаться за её пределами.

- Во имя бесконечности Вселенной, не нагнетай, Яснозор, мне нужно зафиксировать изувеченную конечность...

Голос докторши. На фоне о чем-то ноет мелкая. Не слышу голоса Бинди. Веки весят каждая по паре тонн, открываю глаза усилием - свет больно режет. Кира вскрикивает, толкает меня обратно на кушетку, ей это на удивление легко удается. Валюсь на подушку, сил во мне сейчас, видимо, совсем нет.

- Где Бинди?

Прохрипев свой вопрос, прикрываю веки. Темнота глазам нравится гораздо больше. А вот тишина мне совсем не по душе. Прочистив горло, повторяю свой вопрос, на этот раз выходит громче и внятней:

- Где Бинди?

- Трент, тебе сейчас нужен покой, ты получил тяжелую травму...

Отходняки, как после нейролептика. Тугое сознание, приглушенные чувства. Правая рука ноет, приподнимаюсь, чтобы взглянуть на нее, удается с третьей попытки. Турбокаст стягивает плечо и предплечье по всей длине, только кисть свободна. Но пошевелить пальцами мне не удается.

- Не стоит, - докторша требовательно прижимает меня обратно к постели. Бросаю в нее недовольный взгляд, и она вдруг тушуется и отходит.

Голова словно набита ватой. Яснозор что-то о замороженных ягодах говорит, этому бы только брюхо своё лелеять.

Замечаю забившуюся в угол мелкую. И чего Бинди так к ней прикипела? Заморыш, начитавшаяся моего книжного хлама. Плечи девочки трясутся, у её ног трется котяра, и каким-то чудом мелкая не обращает на своего питомца внимания. Что-то происходит.

- Где Бинди? Четвертый раз я спрашивать не стану, поднимусь и...

- Трент, - Кира прочищает горло, - дело в том, что...

- Веледарины панталоны, мы не можем делать вид, что дела идут хорошо, егда они хромы на обе ноги и ползут по ядовитому плющу!

- Чего? - вата в моей голове ни капли не способствует расшифровке Ясовых шарад.

- Вишенка сейчас наверху. И мы не ведаем, что с ней.

- Что значит наверху? Почему я здесь?

Мой голос звучит грубо, громко. Мелкая подскакивает с места и подходит к кушетке, на которой я почему-то всё еще лежу, но нерешительно останавливается в паре шагов.

- Когда Элисса вернулась, она не могла найти себе места, особенно когда они забрали наше оружие... И она так мучилась, искала что-то, нашла странное место у дома Набата, а потом ушла наверх, чтобы достать тебе лекарство...

Какое к чертям лекарство... Рука в турбокасте. Кажется, я припоминаю, как отстреливался наверху от разведчиков.
А потом... Но из вооружения у тех типов были только дезраторы. Если  бы я поймал разряд, я не мог бы быть сейчас живым. Разве что...
Проклятье! Она же сейчас винит себя, как обычно, и делает глупости!

- А потом вернулся один только Клемент...

Может, мне послышалось... перевожу взгляд на провидца и понимаю, что нет. Яснозор сокрушенно качает головой.

- Егда бы меня кто-то слушал...

- Какому сверхразуму пришло в голову отправить наверх этого никчемного? - пытаюсь встать, докторша снова прижимает меня назад к кушетке.

- Не позволю! Нельзя! Девочка рискнула собой, чтобы ты смог поправиться! - вмиг осознав, что сказала, машет руками: - Нет! Лежать! Элисса умная, она выкрутится, наша девочка не пропадёт... - на последних словах её уверенность сходит на ней, голос стихает, а из конца комнаты снова начинает доноситься нытьё Даны.

- Когда?

- Что когда?

- Когда всё это произошло? Сколько прошло времени? И когда я смогу двигать рукой? Клянусь прахом своих родителей, еще раз вы переглянетесь, и я сейчас же поднимусь на поверхность!

- Не поднимешься, братец.

Яс сбивчиво рассказывает, как подземники запустили систему экстренного укрытия: искусственно обвалили тоннель где-то на полпути ко входу, так, что выглядело, будто здесь никого и ничего нет. И вроде как должен быть другой выход на поверхность, но о нем знает (или делает вид, что знает) только Набат.

У Элиссы была карта.

- Дана! - девочка едва не подпрыгивает от страха, делаю глубокий вдох, нужно звучать спокойнее. - Ты знаешь, где карта Бинди? Ты говорила, что она искала странное место...

- Элисса отдала её мне. Чтобы не потерять в лагере.

- Ты спрятала её?

- Да, в комнате, которую мы с Элиссой вычистили для тебя.

Усилием поднимаю свою тушу на ноги. Рука как будто не моя, придерживаю её левой рукой, даже согнуть в локте не получается.

- Яснозор, приведи в нашу нору этого белокурого.

- Егда бы... А, да полыхай оно всё пламенем преисподней.

- Все старания Элиссы обнулишь! - Кира пытается помешать мне выйти.

- Лучше дай мне что-нибудь из одежды!

Пока докторша что-то причитает себе под нос и перебирает вещи в какой-то коробке в углу, я перебираю в голове строки Свода: «по своему усмотрению... без доказательства вины....имеют право на применения наказания выбранным самостоятельно методом: от физического до психологического насилия... без последующего разъяснения причин... не подпадая под расследования и не подвергаясь взыскательству». Тот, у кого в руках Элисса, имеет официальное право делать с ней всё, что ему придет в его поганую, безнравственную башку, которую я ему сверну, как только доберусь до него.

То, чем меня напичкала Кира, видимо, понемногу отпускает. Внутри начинает бурлить гнев. Подземники обвалили выход, мне нужно на поверхность и у меня ни минуты нет на промедление.

Вместе с ясностью сознания возвращаются и остальные чувства. Рука вдруг начинает адски болеть. Кажется, будто кто-то раздирает плоть игольчатым ершом. Стискиваю зубы. Я бы сейчас отдал все свои теплые воспоминания о детстве и родителях лишь бы эта чертова конечность нормально функционировала или хотя бы не мешала мне найти Бинди.

Докторша догоняет меня у выхода из клиники.

- У тебя ПТСР! Ты не в себе! Только посмотри, ты ведь идешь неодетым!

Перехватываю рубашку с её рук и молча натягиваю, не замедляя шага.

- Рука должна хотя бы пару дней лежать неподвижно! - видимо, докторша семенит за мной, отставая и выкрикивая мне в спину свои бесполезные наставления.

Абстрагируюсь от неё.

Ближайший к мусорному лагерю мегаполис - Томполис. Скорее всего, Бинди там. Вряд ли кто-то в своем уме стал бы задерживаться в местной вони. Вопрос - захочет ли он передать её сразу властям или придержит у себя? Кто-то умный постарался бы выйти с помощью Ветровой на меня, но людей с мозгами в числе выявителей не так много. К чему лишняя возня, когда маячит впереди новый уровень за заслуги и вознаграждения. Со мной бонус был бы выше, но от добра добра не ищут - так решит среднестатистический выпускник академии ищеек. И черт, я не знаю, какой из раскладов хуже. Выбираю второй. Тогда я смогу хотя бы сдаться карателям в обмен на жизнь Элиссы. Отправлюсь в мусорный лагерь, через первого же чипированного выйду на связь с дядей. Пусть впервые сделает для меня что-то полезное.

- Я конструировала тебе новую кость не для того, чтобы ты все разрушил! - не унимается назойливая женщина где-то позади. - Десять часов непрерывной работы...

- Десять?? - я готов разнести чертовы тоннели до земного ядра. - Да что с вами не так?

- С нами всё в порядке. Это ты не можешь сейчас вести себя рационально. Мы должны вместе обдумать дальнейшие действия...

Ухожу вперед, не дослушав.

Видимо, люди напуганы, я прохожу целые ответвления, никого не встретив, изредка на перекрестках попадается кучка тревожно перешептывающихся подземников, которые смолкают при моем появлении.

Дверь в наше жилище приоткрыта. Толкаю и прохожу в узкую прихожую, сразу же отмечая следы погрома. Ублюдки. Иду прямиком в комнату, где мелкая спрятала карту. Дверь открыта, всё, что сделала Бинди, чтобы привести это убогое место в подобие человеческой комнаты с намеком на уют, разгромлено. От резкой боли в затылке прислоняюсь к дверному косяку здоровой рукой.

Давай, превозмогай себя.
Мне непозволительна сейчас ни одна из форм слабостей.
Десять часов уже упущены.

- Трент, ты здесь! - Яснозор, а за ним и Клемент, входят в комнату. - Ты бел, как покойник, братец. Присадить тебя, может?

Оставляю заботу провидца без внимания. Изучаю Клемента, стоящего передо мной. Под его глазами пролегли темные круги, получил от отца или тревожится за Элиссу?

- Давай по порядку, - сдерживаю стон, боль в правой руке усиливается при малейшем движении.

Блондин пускается в свой сбивчивый рассказ. Ему явно некомфортно, не знает, куда деть глаза и руки. Когда он доходит до финала повествования, причина становится понятна: он позволил девушке стать отвлекающим маневром и укрылся в тоннелях один. Даже не попытался поступить иначе. Хилые душонки, чего еще от них ожидать? Подвигов? Самопожертвования? Ветрова другая. В ней смелости на несколько мегаполисов. И столько же равнодушия к себе.

Глупая, вздорная сумасбродка.

Прикрываю веки, глубокий вдох. Я даже не в силах злиться на Клемента. Здоровый лоб, не принимавший в своей жизни ни одного самостоятельного решения. То, чего нет в человеке, глупо от него ожидать, как глупо трясти яблоню и ждать, что упадут апельсины.

- Я забыл сказать... Мне показалось, Элисса знала того выявителя. Она говорила с ним так, как будто они раньше уже...

Будь всё проклято.

- Как она его назвала?

- Она не... Но он знал её имя.

- Как он выглядел? - не отдавая себе отчета в том, что делаю, хватаю Клемента здоровой рукой за ворот свитера. От резкой смены положения меня качает в сторону, от адской боли в затылке темнеет в глазах.

- Он... не знаю! Всё происходило слишком быстро! Элисса говорила что-то про физиотерапию... И да, я вспомнил, кажется, он немного хромал.

Чертов Плешивый.
Чертов ублюдочный Плешивый.

- Где твой отец?

- Он объявил сбор, в сталактитовой зоне.

- Трент, дружище, Ярилы ради, приляг! Ты не дойдешь! Егда бы мой дар при мне был... Я бы Вишенку остерёг...

- Яс, оставь это. На нужно не мечтать предвидеть будущее, а спланировать его. Я должен поговорить с Набатом.

- Яснозор прав, - встревает Клемент, - ты не сможешь сейчас...

- Если ты думаешь, что у нас есть какой-то запас времени, - если бы дотянулся, я бы сдавил его глотку и смотрел, как он корчится в нехватке кислорода, и для этого мне бы хватило и одной руки, - то ты еще никчемнее, чем кажешься.

Отхожу от двери - меня шатает, Яснозор вмиг оказывается рядом и пытается придержать меня.

Будь всё трижды проклято!

- Где травы Лу?

- Какие травалу?

Докторша появляется в дверях:

- Элисса пристроила их в теплицу. Клемент знает, где. Какие именно тебе нужны?

Кира уходит, получив инструкции от меня. Яснозор почти силком отправляет меня до её возвращения в кровать. На время соглашаюсь, потому что только когда я лежу бездвижно боль немного стихает.

Если бы всё заканчивалось физической болью...

Элисса у Стефа. У поехавшего кретина с нулевой моралью и минус тысячным сочувствием. Добавим в эту смесь плюс миллиард ненависти ко мне и помножим на секстиллион жажды отмщения за свою девушку...

Мерзавец отыграется Бинди.