До первого выстрела

Диана сидела в своей квартире, окружённая тишиной. Она не любила пустые вечера — в них было слишком много места для мыслей.

Телефон загорелся слабым светом в полумраке её квартиры.

«Не думай, что так просто уйдешь от нас, расплата всё ещё ждёт тебя»

Сообщение пришло с неизвестного номера. Без подписи, без объяснений. Это не первое такое сообщение за последние несколько дней.

Она знала, что последствия рано или поздно настигнут её. Она сделала свой ход. Убила того, кого ей запрещали. А теперь кто-то решил, что она должна ответить за это.

Диана допила свой виски, ощущая, как тёплая горечь растекается по горлу. Внутри оставалась только холодная расчётливость.

Она нажала кнопку вызова—скрытый номер, конечно, не ответил. Попыталась пробить его через свою систему—бесполезно. Кто-то знал, как скрывать следы.

Но Диана тоже умела играть в эту игру.

Она встала, подошла к окну, наблюдая за ночным городом. Внизу мелькали огни машин, люди жили своей жизнью, не зная, насколько легко она может оборваться.

Она медленно скользнула пальцами по экрану и открыла другое сообщение—то, что оставил Макс несколько дней назад.

«Скучаешь по мне, принцесса?»

Она фыркнула и выключила телефон.

Нет. Этот раз был не про него.

Этот раз был серьёзнее.

Она кинула  телефон на кровать, не выражая эмоций. Внутри всё сжалось, но она не позволяла себе поддаваться тревоге. Страх был роскошью, а роскошь—это слабость.

Диана с силой потерла лицо, будто могла стереть нарастающее раздражение вместе с усталостью. Телефон лежал на смятых простынях, словно чужеродный предмет, который ей не хотелось даже трогать.

Сообщение от скрытого номера всё ещё пульсировало в её голове.А тишина со стороны отца раздражала ещё сильнее.
Она привыкла, что задания приходили одно за другим, не давая времени на раздумья. Но теперь — ничего. Молчание. Разочарование.

Сдавленный смешок сорвался с её губ. Как глупо. С детства она знала, что в этом мире нельзя ошибаться. Но она ошиблась. Макс оказался быстрее. А теперь отец, похоже, наказывает её молчанием.

Она упала на кровать, закинув руки за голову, уставившись в потолок.

«Думай.»

Кто отправил это сообщение? Это был не отец. Не Макс. Кто-то другой. Кто-то, кто знал.

А значит, за ней следят. От этой мысли внутри всё сжалось. Нужно что-то делать. Не ждать. Не терять контроль.
Диана резко села, схватила телефон и, даже не глядя, удалила сообщение.
Если кто-то хочет её запугать, у них ничего не выйдет.

Она вспоминала их с Максом последнюю встречу. Вспоминала, как застала его врасплох, как его самодовольное выражение сменилось на нечто другое, когда её пуля всё-таки задела его. Вспоминала, как кровь медленно стекала по его руке, а он лишь усмехнулся, будто это было не более чем царапина.

Чёртов ублюдок.

Но всё же это было приятно. Она смогла его проучить. Доказала, что она не жертва в этой игре. Диана улыбнулась.
Смогла ли она победить его? Нет. Он всё ещё был здесь. Всё ещё дышал.
Но теперь он знал, что с ней нельзя играть.

Диана провела пальцами по вискам, пытаясь ослабить напряжение, которое накапливалось весь день. Голова гудела от мыслей, но решение оставалось прежним — сейчас ей нужен сон.

Она стянула с себя одежду, переоделась в лёгкую майку и шорты, привычным движением спрятала пистолет под подушку и выключила свет.

Лёжа на спине, она смотрела в потолок, прислушиваясь к тишине. Странное чувство не покидало её. Будто что-то должно случиться. Будто кто-то рядом.

Она сжала пальцы в кулак, напоминая себе, что паранойя — её лучшая подруга.

Закрыв глаза, она попыталась расслабиться, но напряжение не уходило. Веки тяжёлые, тело уставшее, но разум всё ещё работал, перебирая события последних дней.

Засыпая, она подумала о Максе. О том, как его кровь стекала по коже. О том, как легко он вторгается в её пространство — физически, мысленно.

А потом тьма. Сон быстро затянул её в свои сети. Тьма окутала её разум, но ненадолго. Сон, вместо того чтобы принести покой, превратился в ловушку.
Диана бежала по узкому коридору, стены которого смыкались вокруг неё, как живые, сдавливая, вынуждая ускоряться. Её дыхание было тяжёлым, а сердце стучало так громко, что заглушало всё вокруг. Позади раздавались шаги. Тяжёлые, уверенные. Они преследовали её, но стоило обернуться — никого. Только тень, скользящая по стенам.
Она свернула за угол — и оказалась на мосту. Высокие перила, под ней бездонная тьма. Тяжёлый туман окутывал всё вокруг, скрывая горизонт. И тогда он появился вдали. Высокая фигура в плаще, лицо скрыто тенью. Он не двигался, просто смотрел на неё. Из-под капюшона нельзя было разглядеть его глаз, но Диана знала — он видит её насквозь.

Её рука опустилась к кобуре, но оружия не было.

— Ты не сможешь убежать, — голос незнакомца прозвучал низко, обволакивающе, но безэмоционально.

Она сделала шаг назад, но ноги зацепились за невидимое препятствие. Её тело накренилось назад, балансируя на грани пропасти.

— Ты уже принадлежишь мне, — голос звучал всё ближе.

И вдруг руки. Чьи-то холодные, мёртвые пальцы схватили её за запястья, за лодыжки, тянули вниз. Лица всплыли в тени — лица людей, которых она убила. Их рты беззвучно шевелились, выкрикивая слова, которых она не слышала. Она боролась, пыталась вырваться, но неведомая сила утаскивала её в бездну. Последнее, что она услышала, прежде чем исчезнуть во тьме, было:

— Ты заплатишь за все деяния.

Диана резко вырвалась из сна, шумно втягивая воздух. Грудь тяжело вздымалась, в висках стучало, тело было липким от пота. Она огляделась, комната была пуста, но ощущение чужого присутствия не исчезло. Она провела ладонью по лицу, пытаясь прийти в себя.
Это был всего лишь сон. Но почему тогда ей казалось, что он был ещё одним предупреждением?

После кошмара сон всё же взял верх. Он был глубоким, но не принёс облегчения. В голове всё ещё звучало последнее услышанное во сне: «Ты заплатишь за все деяния»

Но, когда утренний свет пробился сквозь занавески, Диана открыла глаза и первое, что сделала, — выдохнула. Она живёт. Её реальность остаётся её реальностью.

Она не позволила себе долго валяться в постели. Резко поднявшись, включила громкую музыку, чтобы заглушить мысли. Громкие басы заполнили квартиру, заставляя стены вибрировать.

Зарядка была её привычным ритуалом — единственный способ вернуть контроль над телом, когда разум всё ещё плутал в ночных тенях. Разминка, отжимания, прыжки, растяжка — каждое движение было резким, точным.

С каждой секундой сон уходил всё дальше, оставляя после себя лишь лёгкий осадок.

Когда она закончила, её дыхание было ровным, тело — разогретым, а голова — очищенной.

Она выключила музыку и направилась в душ. День только начинался, и что бы он ни принёс, Диана знала одно — она будет к этому готова.

Диана быстро собралась — джинсы, тёмная футболка, лёгкая куртка. Волосы убрала в небрежный хвост, спрятала нож в голенище ботинка. Всё. Готова.

Она с силой захлопнула дверь квартиры и спустилась по лестнице . Её «Гром» ждал у выхода — чёрный, матовый, с мощным двигателем, рычащим, словно зверь в ожидании команды.

Она села в седло, привычным движением натянула перчатки и завела мотор. Рёв двигателя прорезал утреннюю тишину, эхом разлетаясь по пустынной улице.

Резкий старт — и её выбросило вперёд, холодный ветер хлестнул по лицу, но это только добавило ей решимости.

Город пролетал мимо в размытых огнях и силуэтах. Диана ловко лавировала между машинами, не сбавляя скорость. Она всегда любила это чувство — когда дорога становится продолжением тебя, когда мир сужается до полосы асфальта и движения вперёд.

Она выехала в промышленный район, где асфальт был неровным, а здания возвышались мрачными силуэтами.
Завернула за угол, сбросила скорость и подкатилась к воротам базы. Охранники даже не пошевелились — знали её мотоцикл.
Заглушив двигатель, она вышла из седла, оставляя после себя только запах бензина и прожжённой резины.

База находилась в старом промышленном районе, где никто не задавал вопросов. Обычный склад снаружи, внутри — хорошо оборудованный штаб. Она знала этот маршрут наизусть, могла добраться с закрытыми глазами.

Она вошла внутрь. Здесь всё было как всегда: приглушённый свет, ряды столов с компьютерами, переговорные комнаты за стеклянными перегородками. Только атмосфера была другой. Слишком тихо. Слишком внимательно её встречали.
Девушка прошла дальше, прямо в кабинет отца. Дверь была приоткрыта. Она вошла без стука. Отец сидел за столом, спиной к ней, вглядываясь в монитор, пальцы сцеплены в замок.

— Ты решила, что можно просто явиться? — его голос был низким, ровным, но в нём чувствовалась сталь.

— А ты решил, что молчание — это ответ? — её голос был таким же холодным.

Он повернулся. На лице спокойствие, но в глазах... В глазах читался приговор.

— Ты подвела меня, Диана.

Она усмехнулась, скрестив руки на груди.

— Я сделала всё, что нужно было сделать. Я не виновата, что Сазонов был уже мёртв, когда я вошла.

— Ты должна была быть готова ко всему. Явись ты раньше, он мог быть ещё твой. А теперь у нас проблемы.

Она шагнула ближе.

— Кто отправляет сообщения?

Николай смотрел на неё долго. Будто решал, заслуживает ли она ответа.

— Если бы ты сразу сказала мне, этого бы не было.

Диана почувствовала, как внутри всё сжимается, но не подала виду.

— Я справлялась.

— Ты переоценила себя. — Его голос был ровным, но в нём читалась сталь. — Сначала угрозы, потом слежка, потом пули. Следующий шаг — не предупреждение, а ликвидация.

Она молчала. Её собственные мысли звучали эхом его слов.

— Ты оставил меня без прикрытия. Без приказов. Без объяснений. Это твой способ показать, что я больше не в деле?

Николай медленно встал.

— Ты всё ещё в деле. Но теперь ты — мишень.

— Прекрасно, — Диана наклонила голову, усмехнувшись. — Тогда кто охотник?

Его губы дрогнули — то ли намёк на улыбку, то ли презрение.

— Ты узнаешь очень скоро.

Диана сжала кулаки.

— Я не собираюсь ждать, пока кто-то решит, что мне пора умереть.

— Вот и правильно, — отец шагнул ближе, нависая над ней. — Потому что они уже рядом.

— Они не убьют меня, отец.

— Ты никогда не можешь знать наверняка, дочь.

Пауза. Тишина между ними натянулась, как леска.

Они — отец и дочь. Семья по крови, но не по чувствам. Здесь нет места для теплоты, нет места для слабости. Только долг. Только расчёт.

— У тебя есть одно задание. Последнее испытание. Оно покажет, достойна ли ты продолжать. Ты готова?

Диана подняла на него холодный взгляд.

— Я всегда готова.

— Макс Рейвен. Его также прозвали «Ворон». Он слишком долго мешает нам. Этот ублюдок срывал уже несколько наших операций. Последняя была два дня назад. Мы потеряли груз с оружием на два миллиона.

Диана невозмутимо кивнула. Конечно, она знала его. Макс — тот, кто, казалось, появлялся из ниоткуда и исчезал так же бесследно. Несколько раз их пути пересекались. Он оставлял ей послания в конвертах и сообщения в телефоне. И теперь не выходит из её головы. Её инстинкты говорили, что он был не просто наёмником — он был кем-то большим, кем-то, кто играл свою игру.

— Ты уже сталкивалась с ним, я знаю — продолжил отец. — Ты знаешь, как он действует. Хватит игр. Найди его и убери.

Диана молча взяла папку, которую Николай сдвинул по столу. Обычная процедура. Внутри — досье, фотографии, известные места пребывания. Всё, что могли нарыть их информаторы. Она открыла его, мельком взглянув на чёрно-белое изображение. Резкие черты лица, тёмные глаза, в которых читалась опасность. Он смотрел прямо в камеру, но выражение его лица было насмешливым, как будто он знал, что его изучают, и не боялся этого.

— Ты знаешь, что делать, — он откинулся в кресле. — Это сложная цель, — голос отца стал жёстче. — Мы понимаем, что он не обычный киллер. Его невозможно поймать за день или неделю. Поэтому у тебя три месяца.

Диана подняла глаза.

— Три месяца?

— Да. Считай, что это крайний срок. Этого времени достаточно, чтобы выследить его, выманить из тени и избавиться от него навсегда. Если ты не справишься... — он сделал паузу, и в его голосе прозвучала угроза.

Диана поняла его без слов. Если она не выполнит задание, это будет воспринято как слабость. А слабости в этом мире не прощают. Особенно ее отец.

— Будет сделано.

Диана захлопнула папку и встала. Она повернулась к выходу, но перед тем, как открыть дверь, услышала последнее предупреждение:

— Он не просто киллер, Диана. Он — проблема. Сделай так, чтобы он исчез раз и навсегда.

Она кивнула, не оглядываясь, и вышла.

В коридоре девушка на секунду задержалась, сжимая папку в руках. Этот заказ был не таким, как другие. Она уже знала его. Знала, что он быстрый, умный, непредсказуемый. Он исчезал, как тень, всегда ускользая за секунду до того, как она могла его схватить. Но на этот раз всё будет иначе. На этот раз он не уйдёт. На этот раз она не позволит им просто разойтись, как это было в последний раз. На этот раз у неё появился повод избавиться от этого засранца.

Диана вышла из здания, ощущая, как воздух прохладно касается её кожи. База отца всегда была спрятана в промзоне, среди заброшенных складов и забытых временем заводов. Здесь даже воздух был пропитан сталью, маслом и чем-то, что пахло чем-то между гарью и порохом.

Она подошла к своему мотоциклу —  зверю, который был так же хищен и быстр, как она сама. Движение — единственное, что могло на время очистить голову.

Диана неслась по трассе, чувствуя, как холодный ветер хлестал по коже сквозь тонкую ткань куртки. Её пальцы крепко сжимали руль «Грома», мотор которого гудел, сливаясь с гулом города.

Она знала, что Макс часто устраивал свои дела за рекой — в старых доках, на подпольных складах, среди тех, кто не задавал лишних вопросов. Один раз она уже находила его там. И позволила ему уйти.

Но сейчас не время мчаться туда сломя голову.

Ей нужно больше информации.

Поэтому она сворачивала не к мосту, а в сторону своей квартиры.

Диана неслась по пустой трассе, чувствуя, как двигатель «Грома» ровно урчит под ней, а ледяной воздух хлещет по лицу. Она любила скорость — она очищала мысли, оставляя только дорогу, рев мотора и гул крови в ушах.

Но что-то было не так.

Трасса пуста. Слишком пуста.

Обычно здесь всегда мелькали фуры, редкие авто, да и обычные гонщики иногда выбирали этот маршрут. А сейчас — ни души.

Диана на секунду сжала руль крепче, но не сбавила хода. И тут, из ниоткуда, параллельно её скорости пошла машина. Неприметный тёмный седан. Она не увидела номеров и стекла были затонированы. Он не обгонял и не отставал — держался точно вровень.
Внутри что-то неприятно сжалось.
Она знала этот трюк. Преследование.
Диана бросила мимолётный взгляд в боковое зеркало, проверяя, есть ли ещё машины.

Чисто.

Либо это случайность... либо кто-то решил, что это хороший момент, чтобы сыграть с ней в кошки-мышки.

Диана резко выкрутила газ, мотоцикл рванул вперёд, разрывая воздух рычанием двигателя.

Но машина не отставала.

Она ускорилась вместе с ней, держась на одном уровне, словно водитель заранее знал, что она попробует уйти.

Твою ж мать.

Это уже не первая слежка за последние дни. Пару дней назад ей пришлось «вежливо» уладить ситуацию, сейчас же, это сделать не так уж и просто.

Диана резко сместилась влево, будто собираясь пересечь встречную полосу, но в последний момент дёрнула руль вправо, возвращаясь обратно. Манёвр должен был сбить преследователя, заставить его на секунду замешкаться.

Но машина не запоздала.

Чёртов водитель предугадал её движение и зеркально повторил его.

«Ладно, значит, это не случайность», — мелькнуло в голове.

Диана прищурилась, оценивая ситуацию. Дорога прямая, обочина широкая. Лес далеко, за ним река. Укрыться негде.

Либо она делает что-то прямо сейчас, либо её попытаются остановить силой.

Она снова ускорилась, почти касаясь корпусом мотоцикла, уходя вниз, чувствуя вибрацию каждой детали под собой.

Машина пошла в догонку.

Ну, давай, посмотрим, кто устанет первым.

Диана продолжала ускоряться, чувствуя, как адреналин заливает кровь. Стекло машины вдруг опустилось с резким звуком, и из тени салона показался пистолет. Она даже не успела подумать — инстинкты сработали на автомате.

Скорость уже превышала всё разумное, но она приняла решение мгновенно. Прижалась к мотоциклу, насколько могла, словно бы став его частью, а тело подалось влево.

Выстрел.

Тонкий звук пули, пронзающей воздух, ударил в ухо, но не достиг цели. Диана почувствовала, как пуля пронеслась рядом, едва не задевая её. Весь её мир сжался до этого единственного момента — выстрела, который мог бы стать последним.

Мотоцикл продолжал неистовую погоню, её сердце колотилось в груди, но теперь ей было ясно — это не просто слежка. Это был акт нападения.

Машина не отставала. Она не могла позволить себе ошибку. Она пыталась вырваться влево, на более широкую часть дороги, но преследователь точно знал, как двигаться. В её голове мигала лишь одна мысль — убежать.

Её пальцы крепко сжали ручку газа, и она снова ускорилась, видя, как огонь выстрела ещё один раз вырывается из окна машины, но она снова ускользнула, проскальзывая по пустой дороге. Трасса была почти пустой, но тут, на таком участке, ей не повезло. Машина не отставала.

Она в очередной раз выжала максимум из «Грома», его рев наполнил пространство вокруг, а она, несмотря на страх, продолжала двигаться, зная, что каждый следующий манёвр может стать решающим.

Ещё один выстрел — и Диана почувствовала, как что-то резкое и болезненное пронзило её колесо. Мотоцикл вздрогнул, а переднее колесо скосило вбок. Диана успела инстинктивно схватиться за руль, но передние тормоза сработали сами по себе, и мгновение спустя «Гром» понёсся по дороге в скольжении.

Она не успела среагировать. Мотоцикл потерял равновесие, и её выкинуло в сторону, будто куклу, не имеющую никакого контроля над происходящим. Все произошло мгновенно — земля под ней была твёрдой, как бетон, и она почувствовала, как её тело сотряслось при ударе, когда она вскользь пролетела по дороге.

Ноги запутались в проводах, а руки болели от падения. Она потеряла сознание до того, как успела осознать, что её сильно ранили. Шум мотора, шум выстрелов, ветер — всё это затихло, и оставался только бездушный мир перед глазами, который постепенно становился всё чёрнее.

Тьма держала её в своих цепких объятиях, но сквозь плотную завесу беспамятства начали пробиваться звуки. Далёкие, приглушённые, как сквозь толщу воды.

Сирены. Пронзительные, надрывные. Машины. Голоса. Чьи-то быстрые шаги.

— У нас потеря сознания, возможная черепно-мозговая... Дайте носилки! — голос звучал близко, но слова терялись в тумане.

Чьи-то руки коснулись её кожи — холодные, профессиональные. Они проверяли пульс, осторожно осматривали раны. Её тело отозвалось тупой болью, но сознание всё ещё не хотело возвращаться.

— Давление падает. Готовьте реанимацию, если понадобится.

Диана не могла пошевелиться, не могла открыть глаза, но где-то в глубине себя понимала: её нашли. И это не те, кто устроил засаду. Это скорая. Значит, ей повезло?

Вскоре её подняли, и тело содрогнулось от движения. Боль прострелила голову, и где-то на грани сознания мелькнула мысль: Что, чёрт возьми, теперь делать?

Но тьма не спешила отпускать её. Она снова провалилась в безмолвие.

Диана очнулась медленно, как будто пробираясь сквозь густой туман. Сначала пришли звуки — мерное пиканье аппаратов, приглушённые голоса, шелест шагов. Потом ощущение — боль тупой волной разлилась по всему телу, особенно в голове и плече.

Она моргнула, и резкий свет ударил в глаза. Больничная палата. Белые стены, капельница, мониторы, отслеживающие её состояние. Медицинский запах антисептика и чего-то стерильного.

— О, ты очнулась, — голос прозвучал мягко, но с оттенком профессиональной строгости. Медсестра в голубом халате склонилась над ней, проверяя показатели. — Как самочувствие?

Диана слегка повернула голову, и это оказалось ошибкой — резкая боль в затылке заставила её застыть.

— Как будто меня сбила машина, — прохрипела она, голос оказался хриплым, как будто она не говорила целую вечность.

Медсестра улыбнулась уголком губ.

— Почти угадала. Тебя нашли на трассе после аварии. Скорая приехала вовремя. Была небольшая операция, но ничего критичного. Несколько сломанных рёбер, сотрясение, ушибы. Повезло, знаешь ли.

Диана закрыла глаза, вспоминая... Погоня. Выстрел. Удар. Дорога.

Она резко открыла их снова.

— Где мой мотоцикл? — голос Дианы прозвучал хрипло, но твёрдо.

Медсестра отвела взгляд, возясь с аппаратурой.

— Его привезли вместе с тобой... но в каком он состоянии — не знаю.

Диана стиснула зубы. «Гром» был не просто байком. Это была её машина, её оружие, её часть.

— Мне нужен он... и мой телефон.

— Сейчас тебе нужен покой, — медсестра посмотрела на неё с лёгким укором. — Ты только пришла в себя, тебе повезло остаться в живых после такой аварии.

Диана прикрыла глаза, сдерживая раздражение.

Она жива — но ненадолго, если останется здесь беспомощной. Диана уже знала — времени на отдых у неё нет. Кто-то пытался её убрать. И если она здесь, живая, значит, они могут попробовать снова.

— Позвоните моему отцу, — Диана попыталась сесть, но резкая боль в боку заставила её замереть.

— Он уже знает, — медсестра поправила одеяло на ней, словно это могло её удержать. — Звонил в больницу сразу, как вас доставили. Сказал, что приедет, когда вас переведут в палату.

Диана сжала челюсти. Конечно, он уже в курсе. Конечно, он всё контролирует.

— Когда меня переведут?

— В течение часа. Врачи хотят убедиться, что с вами всё в порядке после операции.

Диана кивнула, хотя её мысли были далеко отсюда. Отец не станет расточать сочувствие. Он придёт не для этого. Он хочет ответов. Диана лежала неподвижно, глядя в белый потолок. В комнате пахло антисептиком, вокруг слышался тихий гул медицинского оборудования. Её тело ныло, но разум работал чётко, прокручивая события погони.

Она вспомнила пустую трассу. Машину, которая появилась неожиданно, ехала наравне с ней. Тогда это показалось странным, но она не придала значения. Затем ускорение. Манёвры. Выстрел.

Она помнила, как пуля пронеслась мимо, как пригнулась, прижимаясь к «Грому». Но вторая... Вторая попала в колесо. Удар. Полёт. Асфальт, приближающийся слишком быстро. А потом—пустота.

Кто они? Кто так хочет её смерти?

Она глубоко вдохнула, ощущая боль в рёбрах. Её враги уже действуют открыто. Это значит одно—времени остаётся всё меньше.

Диану перевели в палату через несколько часов. Здесь было тихо, приглушённый свет, свежая постель, капельница в руке. Она смотрела в окно, но мысли были далеко. Она ждала отца.
И впервые за долгое время чувствовала что-то похожее на страх. Не из-за боли, не из-за покушения. Нет, она справится с этим. Но отец... Он никогда не терпел неудач. А она потерпела поражение. Он не будет кричать. Не будет угрожать. Всё будет куда хуже — ледяной взгляд, короткие, выверенные слова. Разочарование, которое пронзает острее любого ножа.

Диана сжала кулаки. Она не позволит себе выглядеть слабой. Она найдёт того, кто стоит за этим нападением. И, если надо, уничтожит его.

Дверь тихо открылась, и на пороге появился Николай Громов. Высокий, с жёсткими чертами лица, в идеально сидящем костюме, как всегда.

Он остановился у входа, его взгляд скользнул по палате, задержался на Диане.

На секунду в его лице мелькнуло что-то похожее на беспокойство — мимолётная тень, почти незаметная. Но тут же исчезла, уступив место холодному, непроницаемому выражению.

Диана решила, что ей просто показалось.

— Ты выглядишь не так уж плохо для человека, которого только что пытались убить, — произнёс он ровным голосом, подходя ближе.

Диана усмехнулась, но в её глазах не было веселья.

— А ты выглядишь не так уж обеспокоенным для человека, чью дочь только что чуть не пристрелили.

Николай никак не отреагировал, словно не слышал её слов. Вместо этого он опустил взгляд на её перевязанную руку, затем снова посмотрел ей в лицо.

— Кто это был?

— Пока не знаю.

— Опиши машину.

— Чёрная, неприметная. Скорее всего, фальшивые номера. Они знали, что делают.

— Сколько их было?

— Минимум двое. Водитель и тот, кто стрелял.

— Ты успела разглядеть стрелка?

Диана покачала головой.

— Нет. Стёкла были тонированы. Только рука с пистолетом.

Николай нахмурился, задумавшись.

Николай смотрел на неё холодно, но в его глазах мелькнуло нечто большее, чем просто профессиональный интерес.

— Это уже второй раз, — сказал он, и в его голосе послышалась сталь.

Диана сжала челюсть.

— Первый раз не имел значения. Я справилась.

— Ты решила скрыть это от меня, — продолжил он, игнорируя её слова. — Ты стёрла сообщения. Удалила угрозы. Думаешь, я не знал?

Она молчала.

— Ты решила, что справишься сама? — Николай сделал шаг ближе, теперь между ними было всего несколько сантиметров. — Или ты просто не хотела, чтобы я вмешался?

Диана подняла взгляд, встретившись с его глазами.

— Это не имело значения. До сегодняшнего дня.

Николай смотрел на неё долго, напряжённо. Затем кивнул, словно делая для себя какие-то выводы.

— Теперь имеет.

Он выпрямился, снова став хладнокровным и непроницаемым.

— Я разберусь с этим. Но ты больше не будешь скрывать от меня такие вещи. Поняла?

Диана не ответила. Она знала, что спорить бессмысленно.

— Пару дней на восстановление, — сказал Николай ровным голосом, не оставляя пространства для возражений. — Потом вернёшься к работе.

Диана усмехнулась.

— Какая забота.

Он не отреагировал.

— Пока ты здесь, я поставлю охрану.

Диана приподняла бровь.

— Охрану? Мне не нужны няньки.

— Это не обсуждается. — Его тон был окончательным.

— Я справлюсь сама.

— Как сегодня утром? — Он смотрел на неё пристально, изучающе.

Она сжала губы.

— Я не была готова. Больше такого не повторится.

Николай наклонился ближе, его голос стал ниже.

— Именно поэтому тебе нужна охрана. Пока ты не готова.

Диана скрестила руки на груди, не сводя с него напряжённого взгляда.

— Ты не доверяешь мне?

— Я не доверяю тем, кто хочет тебя убить. — Он выпрямился, снова становясь непроницаемым. — Охрана будет. Смирись с этим.

Она стиснула зубы, но спорить не стала. В конце концов, он уже всё решил.

Николай задержался в дверях, бросив на неё последний взгляд.

— Я обещал твоей матери, что позабочусь о тебе. — Его голос был всё таким же твёрдым, но в нём прозвучало что-то... другое.

Он не стал ждать её реакции и просто вышел, закрыв за собой дверь. Диана осталась сидеть в тишине, глядя в пространство. Слова застряли в голове, как пуля.

Я обещал твоей матери...

Столько лет. Столько холодных приказов, расчёта, жёсткости. И вдруг — это. Она не знала, что её потрясло больше: сам факт этих слов или то, что они заставили её почувствовать.

Сразу за отцом в палату вошла медсестра с лёгким шумом, несла в руках большой букет ярких цветов. Увидев Диану, она с улыбкой подошла к её кровати и поставила букет на тумбочку.

— Кажется, кто-то очень хочет, чтобы вы быстрее поправились, — сказала она, разглядывая композицию. — Такие красивые цветы! Это вам передали.

Диана слегка приподняла брови, глядя на букет. Она не ожидала такого.

Медсестра заметила маленькую записку, слегка спрятанную в одном из стеблей букета. Она извлекла её с любопытством и, прочитав, замерла на мгновение. Лёгкая тень удивления проскользнула по её лицу, но она быстро скрыла её, решив, что это, возможно, не её дело.

Диана заметила это движение и посмотрела на медсестру с новым интересом.

— Что там? — спросила она с невидимым напряжением в голосе.

Медсестра осторожно развернула записку и протянула её Диане.

— Я не знаю, кто это мог быть... — сказала она с лёгким недоумением. — Но тут написано: «Мне жаль, что кто-то пытался убить мою принцессу, я позабочусь о том, чтобы пуля коснулась каждого».

Диана сжала записку в руках, чувствуя, как её пальцы начинают дрожать. Она узнала этот стиль — резкие слова, наполовину угроза, наполовину обещание. Ироничное «Принцесса». Макс. Только он мог говорить таким образом, как будто каждое его слово было частью игры, где он всегда на шаг впереди.

Она закрыла глаза на секунду, пытаясь собрать свои мысли. Если это он, значит, он не только следит за ней, но и делает это с каким-то скрытым намерением. Он был хитрым, как всегда, и, как бы она не пыталась избавиться от него, он был рядом, тенью в её жизни.

Диана знала, что ничего не изменить. Макс был тем, кто следил, кто всегда оставался на шаг впереди. Она могла лишь смириться с этим. Он — её преследователь,  её новый таргет.

Она взглянула на медсестру, пытаясь контролировать свои эмоции, но в её глазах всё равно промелькнуло напряжение.

— Спасибо, — сдержано сказала она, отложив записку на тумбочку. — Это... важно.

Медсестра не стала задавать лишних вопросов. Она заметила, как Диана изменилась в лице, и, казалось, решила, что не стоит углубляться в это.

— Хорошо, я оставлю вас в покое. Если что-то понадобится — звоните. — Она кивнула и вышла, оставив Диану наедине с её мыслями.

Диана сидела в палате, и её мысли вращались вокруг последних слов отца. Он дал ей новое задание — важное, личное, но самое главное — оно заключалось в одном: убить Макса Рейвена. Его записки, его игра, его постоянное преследование превратились в личную цель, которую она должна была выполнить. Убийство Рейвена было не просто задачей, это было испытание. Он был тем, кто по-настоящему бросил ей вызов. Не просто убийца, не просто наёмник — он стал личной угрозой.

Мысли о Максе не покидали её. Он был слишком умён, слишком хитёр. И хотя она знала, что должна его устранить, ощущение, что что-то в этой игре не так, не покидало её. С одной стороны — её долг, с другой — она не могла избавиться от чувства, что её преследует не просто случайный враг. В этих посланиях и встречах было нечто большее, чем просто конфликт между двумя силами. Он знал её слабые стороны, он изучал её, и теперь игра была не просто о том, кто кого убьёт первым. Это была настоящая борьба умов.

Она снова и снова представляла себе лицо Макса, его насмешливую улыбку, его уверенность, как будто всё, что происходило, было частью его собственного плана. Он не был просто наёмником. Он был кем-то, кто мог быть даже более опасным, чем она думала. И теперь он стал её целью.

"Личный интерес? Или скрытые намерения?" — Диана пыталась найти ответ, но чем больше она думала, тем сильнее ощущала, как запутывается в его игре. Он не был похож на того, кто действует лишь из корыстных побуждений. Каждое его движение было рассчитано, каждое слово — тщательно подобрано. И даже теперь, когда он поставил её в такую ситуацию, как будто всё это было частью его плана, она не могла понять, что он преследует.

"Личное? Почему бы и нет... Но если бы всё было так просто, почему он не уничтожил меня, когда у него была возможность? Почему он даёт мне шанс... ещё один шанс?" — её мысли снова вернулись к тем моментам, когда она едва не попалась в его ловушку. Он мог бы убить её давно, но вместо этого он продолжал манипулировать её жизнью.

"Зачем ты это делаешь, Макс?" — думала она, ощущая, как его присутствие становится почти физически ощутимым. Он был частью её мира, её охотой и её жертвой. И эта игра всё больше становилась её собственной игрой.

Диана лежала в палате уже несколько дней, прислушиваясь к мерному звуку капельницы и тихим переговорам за дверью. Её тело ещё болело после аварии, но больше всего её раздражало бездействие. Она привыкла к движению, к планированию, к контролю. А теперь... Теперь она просто лежала и ждала.

Иногда, чтобы отвлечься, она слушала разговоры медсестёр, которые болтали в коридоре. Однажды утром она невольно подслушала их обсуждение.

— Он просто чудо, а не врач, — восторженно говорила одна из медсестёр. — Настоящий профессионал.

— Ага, и всё ещё холост, — добавила другая с лёгким смешком.

Диана закатила глаза. Ну конечно. Какой-нибудь молодой и амбициозный доктор, которого все здесь боготворят. Ей было всё равно, но, судя по взволнованным голосам, этот врач явно пользовался популярностью.

— А ещё он такой внимательный, — продолжала первая. — Со всеми пациентами разговаривает, словно у него на них уйма времени. И ни разу не виделась, чтобы он грубил.

— Да, а какие у него руки... — мечтательно протянула вторая.

Диана поморщилась, но всё же усмехнулась.

«Ну хоть кто-то получает удовольствие от больницы», — подумала она.

Она уже хотела перестать прислушиваться и закрыть глаза, как дверь в палату тихо приоткрылась.

— Доброе утро, — раздался мягкий, но уверенный голос.

Диана медленно повернула голову и встретилась взглядом с молодым мужчиной в белом халате.

«Ах, вот и он...»

— Доброе утро, — сказал он, глядя на неё с тёплым вниманием. — Я доктор Адам Романов.

Диана молча наблюдала за ним, изучая. Он был не просто симпатичным — в нём было что-то особенное. Что-то в лёгкости его движений, в спокойном взгляде, в манере держаться. Если бы она встретила его за пределами больницы, возможно, даже заинтересовалась бы.

Но он был её врачом.

«Так что нет», — твёрдо сказала себе Диана, отбрасывая ненужные мысли.

— Как вы себя чувствуете? — спросил Адам, подходя ближе и проверяя аппаратуру.

— Как человек, которого сбросили с мотоцикла, — хмыкнула она.

Адам усмехнулся, но продолжил работать, не обращая внимания на её колкость.

— Хороший ответ. Значит, с чувством юмора у вас всё в порядке. Это обнадёживает.

Адам, всё так же спокойный, проверил капельницу и открыл её карту.

— У вас сотрясение, ушибленные рёбра, вывих плеча и несколько глубоких порезов. Плюс последствия обезвоживания и потери крови. Вам нужно время на восстановление.

Диана слушала его с каменным лицом, но когда он произнёс следующее, её терпение лопнуло:

— Вам придётся остаться здесь минимум на две недели.

Она резко повернулась к нему, игнорируя боль в плече:

— Две недели? Нет, это невозможно.

Адам даже не моргнул.

— Это необходимо.

— Я не могу столько тут валяться, — возразила она, сжимая простыню.

— Если вы выйдете отсюда раньше срока, то рискуете оказаться на операционном столе. Или в морге. Что вам больше нравится?

Диана прищурилась, не оценив его спокойный тон.

— У меня нет времени на больничные койки.

— А у вашего организма нет времени на ваши капризы, — парировал он, закрывая карту. — Вам повезло, что вы вообще остались живы. Так что, боюсь, у вас нет выбора.

Диана сжала зубы, прекрасно понимая, что спорить с ним бесполезно. Но две недели? Чёрт возьми, она не могла позволить себе такую роскошь.

————-

Диана не собиралась ни с кем сближаться, тем более в больнице, тем более со своим врачом. Но что-то в Адаме заставляло её чувствовать себя... иначе. Может, дело было в его голосе — спокойном, но уверенном. Или в том, как он смотрел на неё — не как на пациентку, а как на человека. Без лишнего любопытства, без профессионального равнодушия.

Пару раз, когда он заходил проверить её состояние, между ними завязывался лёгкий, почти непринуждённый разговор. Адам шутил — и Диана, к собственному удивлению, действительно улыбалась. Не натянуто, не потому что надо поддерживать беседу, а потому что он и правда был забавным.

Она ловила себя на том, что ждёт его визитов. Конечно, это было нелепо. Через пару недель она уйдёт, и они забудут друг о друге. Но пока она лежала в этой палате, пока её жизнь приостанавливалась на этих стерильных белых простынях, Адам был чем-то живым, тёплым, настоящим.

И всё же, когда он уходил, в груди снова нарастало привычное холодное напряжение. Её ждала работа. Её ждал Макс. И этому лёгкому притяжению просто не было места в её жизни.

— Глупости, — подумала она, закрывая глаза.

В следующий раз, когда он появится, всё будет иначе. Она не позволит себе отвлекаться.

Диана проснулась от едва ощутимого прикосновения к руке. Тёплые пальцы осторожно коснулись её кожи, и это было так неожиданно мягко, что она на секунду задержала дыхание. Открыв глаза, она увидела перед собой Адама — его лицо было сосредоточенным, взгляд прикован к капельнице.

— Доброе утро, — спокойно сказал он, даже не поднимая глаз.

— Спорно, — пробормотала она, голос ещё был хрипловатым после сна.

Он усмехнулся и, наконец, посмотрел на неё.

— Ну, вы хотя бы спали. Уже прогресс.

— Вы следите за моим сном? — она приподняла бровь.

— Конечно, — с совершенно серьёзным видом кивнул Адам, а затем добавил с лёгкой улыбкой: — Это часть работы.

Диана хотела что-то сказать, но в этот момент он сменил иглу, и его пальцы снова скользнули по её запястью. Она почувствовала лёгкий холод от металла и одновременно с этим — тепло его кожи. Откуда-то в животе поднялось странное, лёгкое чувство, почти щекочущее.

Бабочки? Чёрт.

— Простите, если разбудил, — сказал Адам, отводя руку. — Но, боюсь, у вас нет шанса поспать, пока я дежурю.

— Потому что вы так заботитесь о пациентах?

— Потому что вы слишком любите задавать вопросы, — усмехнулся он.

Диана тоже улыбнулась, и на секунду между ними повисло что-то непроизнесённое.

Она знала, что это просто больничный флирт. Ничего серьёзного. Но внутри что-то всё равно приятно дрогнуло.

— Постараюсь вести себя хорошо, доктор.

— Очень на это надеюсь, — с притворной строгостью сказал он, но в его глазах всё ещё плясала тёплая искорка.

Адам закончил возиться с капельницей и сделал шаг назад.

— Ладно, оставлю вас приходить в себя. Но если снова решите притвориться спящей — знайте, я вас раскушу.

— Посмотрим, доктор, — хмыкнула Диана, наблюдая, как он выходит из палаты.

Она выдохнула и прикрыла глаза.

Две недели. Две недели с этим чертовым Адамом.

Ну и испытание.